Искусство игры

По всему салону самолета распространился приятный запах свежего кофе. Широко зевнув, Дарси приоткрыла один глаз и покосилась на стюардессу с маленьким подносом, на котором стоял кофейник и несколько кружечек. — Стойте! Я тоже хочу кофе, — хрипловатым спросонья голосом окликнула девушку Льюис, когда та уже прошла мимо ее ряда. Стюардесса послушно остановилась и вернулась обратно. Налив в маленькую кружечку коричневый напиток, она со странной улыбкой протянула ее девушке, и, принимая кофе, Дарси на мгновение задумалась, не вышел ли у этого напитка срок годности. Но решив, что скорее всего та улыбнулась ее внешнему виду — а видок после нескольких часов сна наверняка был тот еще, — она дернула плечами и отхлебнула большой глоток. Кофе как кофе, ничего особенного. И чем же лучше этот хваленый бизнес класс? Только зря переплачивали. Хотя Дарси — последняя, кто должен жаловаться, ведь именно она выбрала эти места, когда Джейн поставила пред ней выбор: лететь эконом или бизнес классом. — Сколько нам еще лететь? — допивая кофе, поинтересовалась у сидящей рядом подруги. Шея знатно затекла после пары часов не самого приятного сна на плече у Фостер, которая была такого же роста, как и сама девушка, и поэтому Дарси пришлось изощряться, чтобы устроить голову на таком же уровне. — Семь часов, — немного погодя ответила Джейн, найдя в рюкзаке карманные часы, которые никогда не надевала, но всегда носила с собой в сумке. — О боги, за что мне это? — заныла Дарси, закатив глаза и развалившись в кресле. — Скорее бы все закончилось. — Мы же еще даже не приехали, — удивленно уставилась на нее Фостер, снимая с себя коричневый кардиган. — Я уже скучаю по Кнопке. Маленькая квартирка Дарси Льюис в Нью-Йорке, купленная не так давно ее родителями, не представляла собой ничего особенного: две комнаты, кухня, огромная прихожая и длинный узкий коридор. Единственное, чем могла похвастаться девушка, это поистине шикарная ванная комната. Ремонт в этом помещении был сделан добросовестно и безупречно. Аккуратная светлая плитка, пол с подогревом, мягкий ворсистый коврик песочного цвета, блестящая кремово-белая раковина и много-много различных шкафчиков с зеркалами. Ах, да, самое главное: продолговатая овальная ванна-джакузи, в которой могла уместиться в полный рост не то что крошечная Дарси, а даже баскетболист. Уже в течение года девушка тешила себя мыслью, что постепенно, когда появятся деньги, она облагородит и остальную часть своих "апартаментов". И хотя до последнего времени особо много материальных средств у мисс Льюис не водилось, она изо всех сил пыталась сдержать данное себе обещание. То купила во все комнаты новые дорогие шторы из темно-зеленого бархата, то заменила сломанный диван, привезенный еще со старой квартиры, на широкую двуспальную кровать. Правда, денег хватило лишь на один интерьер мебели, и поэтому гостиная Дарси все еще довольствовалась стареньким раскладным диванчиком. Зато сама девушка по ночам нежилась на чудесной обновке. Как только переезд в Большой город был полностью завершен, Дарси осознала, что ее сердце все еще принадлежит небольшому райончику Нью-Мексико, где она, несмотря на недолговременное проживание, успела ко всему привязаться. Не то чтобы девушке не хватало ее друзей — по правде говоря, со своими друзьями Льюис распрощалась уже много лет назад, как только поступила в институт и переехала в Бостон, — но сердцем она все еще была в Нью-Мексико. Именно в студенческие годы и началась ее кочевая жизнь. Конечно, пока она училась в институте, то проживала в Бостоне, в разных его частях, периодически снимая квартиры или отдельные комнаты на деньги, высылаемые ей родителями. Но за все это время близких друзей, по которым она могла бы тосковать, Дарси так не приобрела. А вот позже, будучи ассистенткой под кураторством молодого доктора Джейн Фостер, она уже и познакомилась с другом покойного отца ее руководителя — Эриком Сэлвигом и еще один ученым — своим будущим молодым человеком, — Киллианом Роунтсом. Не сказать, что с тех пор жизнь девушки в момент стала спокойной и умеренной, как у всех нормальных людей, но довольно серьезные отношения, впервые длившиеся более нескольких месяцев, заставили Дарси немного остепениться. Проживая с Киллианом под одной крышей, Льюис прониклась "прелестями" совместной жизни. Теперь, помимо рутинной работы, на ее плечах оказалась стирка, готовка и прочие дела по дому. Безусловно, Роунтс не требовал от своей девушки выполнять все обязанности законной супруги, но даже обыденная влажная уборка или элементарная готовка еды требовали от Дарси нечеловеческих усилий. Привыкшая к готовым завтракам в забегаловках или фаст-фуду, девушка на протяжении многих месяцев пыталась приучить себя вставать пораньше и готовить что-нибудь съедобное для себя и своего сожителя. И если она еще кое-как пересиливала себя и периодически подавала на стол по утрам яичницу или горячие бутерброды с наскоро сваренным кофе, то вот с ужином дела обстояли совсем плачевно. Заботиться о ком-то, кроме себя, никак не могло войти у девушки в привычку. Да она и о себе не особо-то до этого заботилась, а теперь на ее шее неподъемными грузом — как казалось самой Дарси, — лежал еще и Киллиан, который, по какой-то злой иронии судьбы, оказался тем еще чистюлей и ханжой. Еще в детстве мать девушки, ругая непутевую дочку за чрезмерную лень и безответственность, нередко говорила Дарси, что любой нормальный мужчина не станет терпеть подобную горе-хозяйку в доме и рано или поздно сбежит от нее. Киллиан не оказался исключением. Как и предсказывала миссис Льюис, тот самый мужчина Дарси продержался около семи месяцев, а потом тихо-мирно собрал свои вещи и покинул их общее гнездышко, любезно оставив бывшей возлюбленной небольшую сумму, чтобы она могла оплатить счета за следующий месяц и начала искать себе новое место обитания, поскольку скромный бюджет мисс Льюис не мог потянуть такое жилье. Свое первое серьезное расставание Дарси пережила достойно: всего-то с неделю проторчала неподвижным овощем в квартире. Ее руководитель, Джейн Фостер, которую девушка до этого считала обычной фанатичной ученой, всей душой, сердцем и прочими органами преданной своему делу и чуждой нормальной человеческой жизни, навещала ее практически каждый день и проводила там не менее пары часов, иногда просто сидя в соседней комнате и рассматривая свои чертежи. Она словно чувствовала, как необходимо было в тот момент Дарси хоть чье-то присутствие в квартире, чтобы не ощущать себя одинокой. Понемногу Льюис начала привыкать к обществу русоволосой девушки, проводящей почти все свободное время за чтением книг. Нет, Дарси, конечно, тоже была любителем почитать хорошую литературу, но вот только Джейн, похоже, интересовалась лишь тем, что касалось научной сферы. По крайне мере, так Льюис казалось изначально. Следуя советам своего куратора, Дарси попробовала отвлечься от того невеселого периода в своей жизни посредством работы. Девушка и сама не заметила, как все эти научные экспедиции, постоянная спешка, суета неугомонной Фостер, непонятные речи, которые то и дело произносили ее наставница и доктор Сэлвиг, периодические задержки до поздней ночи в лабораториях стали неотъемлемой частью ее существования. Не то чтобы девушке это особо нравилось — частенько фанатизм Джейн раздражал, а иногда даже приводил в бешенство, — но работа была единственным, что делало Дарси самой собой. Что еще она сотворила в этой жизни? А так были хотя бы всякие там эксперименты. Джейн вообще постоянно твердила ей, что они занимаются величайшим в мире делом. Ну что ж, величайшим так величайшим. Разочаровывать Фостер, которая, казалось, жила на каких-то бесконечных — если дело касалось науки — батарейках, Дарси не собиралась. Тем более, как выяснилось, Джейн оказалась премилым человеком и заботливой приятельницей. Разумеется, в свободные часы от рабочего времени — то есть, крайне редко. Вообще, Фостер являлась для Дарси довольно-таки загадочным существом. С одной стороны молодая ученая целыми сутками, почти без перерывов, торчала на работе. Почти всегда, когда Дарси уже собиралась уходить, Джейн сидела за своим рабочим столом, заваленным стопками папок и бумаг, и тщательно изучала какие-то графики, старательно вырисовывая своим любимым карандашом условные знаки и прочую фигню на чертежах. Иногда Льюис, приходя поутру на рабочее место, заставала ученую уже там. И что-то подсказывало девушке, что Фостер и не уходила на ночь домой. Но с другой стороны бывали такие дни, когда Джейн — то ли находясь в особом расположении духа, то ли виновата была погода или что-то еще, — охотно шла навстречу своей аспирантке, когда та пыталась завязать разговор. И вот тогда удивлениям Дарси не было предела. Откуда такой человек, как доктор Фостер, которая, казалось бы, не вылезала из своей лаборатории, могла знать так много различных занятных вещей, которые и близко с наукой не стояли? Но главное, что полностью перевернуло былое представление Дарси о ее научном руководителе, ей предстояло узнать. Кто бы мог подумать, что все это время у Джейн, которая хоть и была довольно привлекательна, но не создавала впечатление нормальной девушки, был молодой человек? Красавчик Дональд Блэйк, с коим Льюис имела честь познакомиться совершенно случайно, показался ей именно таким мужчиной, о котором мечтала, если не каждая, то уж точно любая нормальная девушка. Однажды, уходя поздно вечером с работы, Дарси забыла в лаборатории свой новенький айпод. Вернувшись за ним, девушка обнаружила не только как обычно засидевшуюся допоздна Джейн, но и какого-то до жути привлекательного мужика лет тридцати, высокого, загорелого и гладко выбритого, коим и оказался ухажер мисс Фостер, Дональд Блэйк. — Так вот какого черта ты постоянно торчишь тут по ночам! — не удержавшись, воскликнула Дарси, так и застыв посреди помещения с айподом в руках. — Я-то думала, что у тебя уже крыша двинулась на науке, а ты, оказывается, здесь горячие ночи любви устраиваешь? Растерянное личико Джейн мгновенно зарделось, и ученая поспешно объяснила своей ассистентке, что Дональд просто заехал за ней после работы. Как оказалось, он был врачом, но имел какое-то там косвенное отношение к научной деятельности Фостер. Кто бы сомневался. А вот тот факт, что они уже больше года состояли в совсем неделовых отношениях, заставил Льюис второй раз за те пятнадцать минут уставиться на свою руководительницу с вытянутым от удивления лицом. В голове Дарси просто-напросто не укладывалось, где, черт возьми, Джейн умудрялась брать время для личной жизни, если ученая постоянно сидела в обнимку со своими драгоценными графиками. А уж тем более, как ей удалось отловить себе такого красавчика? Нет, если бы Льюис не знала Фостер, а просто мельком увидела бы ее на улице, то вопросов не возникло бы. Обычная, среднестатистическая симпатичная девушка. Но за этой миловидной внешностью скрывалась настоящая лабораторная мышь! Вот это и заставляло Дарси вновь и вновь пытаться сопоставить такого мужчину, как Дональд Блэйк, и такую девушку, как Джейн Фостер. Нет, определенно в этом мире все перевернулось вверх ногами. На этом неловком моменте, произошедшем в стенах лаборатории, знакомство мисс Льюис с молодым человеком ее руководительницы не закончилось. Теперь они все чаще виделись — Дональд встречал Джейн после работы, иногда заглядывал во время своего обеденного перерыва. Нередко в такие часы Фостер была занята чем-то, по ее словам, крайне серьезным, и Дарси приходилось самолично развлекать мистера Блэйка, пока тот дожидался свою подружку. Дональд оказался крайне интересным человеком. Он много путешествовал, знал несколько языков, занимался любительским переводом комиксов и — о боги, неужели Дарси была не одна такая, — частенько попадал в нелепые и странные ситуации. И хотя девушка с трудом могла представить этого красивого, такого непринужденного и довольно-таки уверенного в себе мужчину в какой-нибудь глупой ситуации, в каких периодически оказывалась она сама. Но это ничуть не мешало ей с каждым разом убеждаться в том, что он являлся идеалом мужчины, богом, и что Фостер невероятно с ним повезло. Как-то раз она была приглашена на ужин в компании Блэйка и Фостер. Несмотря на то, что Дарси смутно представляла себе Джейн в каком-нибудь ресторане, девушка без колебаний дала согласие, решив, что нужно же хоть как-то разнообразить свою жизнь. Тем более ей было дико интересно, притащит ли и туда доктор Фостер какие-нибудь чертежи. Что ж, тот вечер преподал мисс Льюис познавательный урок: нет предела удивлению. Мало того, что Джейн выглядела просто сногсшибательно — одетая в облегающее темно-синее платье и каблуки, девушка напоминала сошедшую с обложки глянцевого журнала модель, — так она еще за весь вечер почти и словом не обмолвилась о науке. Возможно, сказалось то, что Льюис никогда прежде не видела ученую в подобном наряде, но в тот вечер Джейн казалась ей самой красивой и очаровательной девушкой во всем ресторанчике, где они ужинали. Вот после этого Дарси словно стала смотреть на нее другими глазами. Теперь девушка видела в ней привлекательную, интересную для мужчин молодую женщину. И больше Льюис не удивлял тот факт, что Джейн Фостер достался Мистер Совершенство по имени Дональд Блэйк. Она стала частенько выбираться с ними куда-нибудь на выходные, вела занимательные, а иногда просто забавные беседы с Дональдом, в которых нередко принимала участие и Фостер. Дарси нравилось в дружке ученой его такая притягательная раскованность, будто он знал Льюис уже много лет и мог спокойно заговорить с ней о чем угодно. Джейн же каждый раз приятно удивляла ее тем, что все реже говорила о науке и иногда позволяла себе подурачиться вместе с Дарси и Блэйком. — Хм, все-таки ты не робот, — весело фыркнула ассистентка, ставя перед своим научным руководителем дымящуюся кружку с растворимым кофе. — И чего ты раньше шифровалась? Джейн немного озадачено посмотрела на девушку, принимая предложенный напиток. Непонимающе нахмурив тонкие брови, она поднесла горячую кружку к губам и подула на кофе. — Забей, — махнув рукой и закатив глаза, пробормотала Льюис. С тех пор Дарси любила бывать в гостях у Фостер. Иногда она располагалась в ее гостиной и слушала в наушниках музыку, смотрела фильмы на ноутбуке или просто просматривала странички на "Facebook", читая забавные новости, пока Джейн занималась своими делами в соседней комнате. Все чаще и чаще девушка торчала в квартире ученой, чтобы не проводить долгие вечера в одиночестве. И, похоже, сама Фостер не была против компании своей ассистентки. В какой-то момент Джейн предложила Дарси переехать к ней, чем шокировала девушку, поскольку Льюис даже не ожидала такого щедрого гостеприимства со стороны молодой женщины, с которой еще совсем недавно они общались совершенно на разных языках. — Но учти, я, как идеальный газ, заполняю собой все пространство, — сочла своим долгом предупредить ее Дарси. — Что ж, в моей жизни слишком много пустого пространства, так что это будет весьма кстати, — как-то невесело ответила Фостер, улыбнувшись. Тогда Дарси не поняла, что имела в виду ее руководительница. На самом деле у них с Блэйком было не все так гладко, как казалось ассистентке на первый взгляд. Каким бы распрекрасным и со всех сторон положительным мужчиной не был бы Дональд, а один-единственный, но весьма весомый нюанс разом перевешивал свое его достоинства: он, как и почти все красивые и уверенные в себе мужики, считал, что довольствоваться лишь одной женщиной — ниже его достоинства. А, как известно, тайное всегда становится явным. До Фостер дошли сведения — Дарси вновь недоумевала, когда вечно занятая ученая успела еще и слухи где-то раскопать, — что ее дружок наведывался пару раз к какой-то там особе. И что самое удивительное, Блэйк этого даже не отрицал. Но это не делало ему много чести. Хоть не стал отпираться, и на том спасибо. Для Фостер настали тяжелые времена. Молодая женщина отчаянно пыталась бороться со своим горем, полностью погрузившись в работу. Джейн все реже появлялась дома, почти никуда не выбиралась; весь ее и без того небольшой мир сузился до душной лаборатории, в которую ученая фактически переехала. Дарси невольно наблюдала, как ее подруга безвозвратно затухала. Лицо Фостер приняло какой-то серый, несвойственный ей ранее оттенок, под глазами появились мешки от нехватки сна, ее и без того не самые алые губы обескровились. Льюис убивал тот факт, что она бессильна в данной ситуации, ведь все ее попытки вернуть Джейн в прежнее русло не приносили должного результата. Что уж там, даже ее обожаемая наука не смогла этого сделать! Но, как известно, время лечит. Дарси это знала не понаслышке. А еще она знала, что времени помогает мороженое, торты, разные вкусности, теплый плед, уютное кресло, кофе или чай, любимые сериалы с туповатыми пошлыми шуточками, хорошая музыка или интересные книги и — главное — чья-нибудь компания. Вот только Джейн ничего из вышеперечисленного не шло на особую пользу. А потом Фостер неожиданно решила продать квартиру в Бостоне — и она это сделала, — сообщив Эрику и своей ассистентке, что переезжает в Нью-Мексико якобы под предлогом того, что там появилась открытая вакансия. Но Дарси-то догадывалась, что подруга просто хотела уехать куда-нибудь подальше от Бостона. Разумеется, Сэлвиг даже не допускал мысли, что ученая отправится туда в одиночку. Впрочем, Льюис тоже ничего не имела против переезда в другой город. — А ты думала, что так просто избавишься от меня? — шутливо изогнув бровь, засмеялась Дарси, сообщая подруге весть о том, что в Нью-Мексико с ней отправится не только Эрик. Переезд сказался на Джейн вполне положительно, все вернулось в норму. Только вот больше молодая женщина не вступала ни с кем ни в какие отношения. До определенного момента. Когда организация Щ.И.Т. поспособствовала изъятию всех научных записей доктора Фостер, ее теория о "Кротовой норе", выдвинутая ученой пару лет назад, застопорилась на месте, а потом и вовсе загнулась, поскольку ничего нового и интересного ни Джейн, ни Сэлвиг не сумели найти. Вот тогда они все и покинули Нью-Мексико в поисках новой работы. Сэлвиг и Дарси переехали в Нью-Йорк, а Джейн, которая тоже должна была отправиться с ними, вернулась домой к матери, в Лондон. Здоровье миссис Фостер значительно ухудшилось, и это требовало непременного присутствия ученой подле ее родительницы. Дарси до такой степени привыкла к соседству Джейн, что полгода, проведенные в Нью-Йорке без научной руководительницы, казались девушке чем-то долгим и нудным. Жить одной в необжитой квартире оказалось куда неприятнее, чем Льюис могла себе предположить. После истории с Киллианом девушка никогда прежде еще не оставалась надолго в одиночестве, и, столкнувшись с подобной проблемой, она всерьез задумалась над этим. Спасение пришло из неоткуда: одна знакомая притащила как-то вечером домой к Дарси кота абиссинской породы, молодого, долговязого и такого смешного, что Льюис никак не могла перестать улыбаться от умиления, наблюдая за его действиями. — Ты хотела жить с мужиком? — поинтересовалась ее приятельница, ткнув пальцем в сторону кота. — Вот тебе мужик. Жрет много, зато вниманием тебя не обделит. Так и стали проживать под одной крышей — Дарси и ее новый мужик по имени Кнопка. По правде говоря, это имя она дала ему чисто символически, а сама обращалась к нему, как ей заблагорассудится: то Шерстяной, то Усатый, то мистер Дарси, то Комок Шерсти, а иногда просто называла его Кот. Сидя в салоне самолета, Дарси отчаянно пыталась найти наиболее удобное положение, чтобы продолжить сон. Глаза щипало, шея затекла, а голова вообще болела от бессонной ночи, проведенной в аэропорту в ожидании горе-самолета, который отчего-то изрядно задержался. Краем уха девушка услышала, как на соседнем ряду раздался торжествующий женский возглас: — Будапешт! Вы представляете? Это был Будапешт! Пронзительный голос пассажирки неприятно бил по ушам, и Льюис, недовольно поморщившись, повернула голову к той, что создавала столько шума. Это была полноватая женщина лет двадцати пяти — тридцати. Она держала в руках свой айфон, с горящем экраном, и обращалась к своей соседке. — И как мы раньше не догадались? — Стало ясно, что это Будапешт, как только мы купили первую и последнюю буквы, — многозначительно хмыкнула вторая женщина, которая тоже держала айфон. — Вы уже дошли до тридцать четвертого? — к ним повернулась спереди сидящая девушка, на вид немного моложе них. — Нет, мы только на тридцать третьем, — покачала головой полноватая женщина, вновь смотря на экран телефона. — Сейчас посмотрим. И вот так продолжалось уже три часа, пока они летели. Эти женщины фанатично, без перерыва играли в какую-то игру, где нужно было отгадывать названия стран или городов по картинкам. И причем отгадывали слово они, а знали об этом все вокруг сидящие. — Какое бескультурье, — презрительно хмыкнул Нил. Дарси повернулась к говорившему, который сидел рядом с Джейн, у окна. — Страшно, что творится. Девушка подавила раздраженный вздох и закатила глаза. Ей сегодня кто-нибудь даст нормально поспать? Искренне жалея, что не приобрела беруши перед дорогой, Льюис откинулась назад в кресле и зажмурилась. Голова шла кругом от нескончаемого шума, и ее все до жути бесило. Особенно дружок Джейн. Ну, что, скажите на милость, Фостер в нем нашла? Этот вопрос оставался для Дарси загадкой уже много месяцев. Через положенные семь часов они благополучно приземлились в местном аэропорту Барселоны, чему Льюис была бесконечно рада. Все тело затекло от десятичасового перелета, и всю очередь на паспортный контроль девушка то и делала, что переминалась на месте и потягивалась. — Устала? — участливо поинтересовался Нил, приобняв Джейн за плечи. Девушка кивнула, потирая шею. — Ничего, еще чуть-чуть и приедем в отель. Там и отдохнем. Слава Небесам, багаж они получили без проблем, одними из первых. Волоча за собой лаковый зелененький чемодан на колесиках, Дарси мысленно представляла себе, как доберется до гостиницы и с разбегу плюхнется на кровать, не снимая одежды и не разуваясь. Выйдя из здания аэропорта, девушка обнаружила, что вокруг начало смеркаться. Тем лучше — все без умолку твердили о том, что нет зрелища прекраснее, чем ночная Барселона в рождественские праздники, когда весь город украшен праздничными огнями. Пока Нил укладывал чемоданы в багажник, Дарси огляделась по сторонам, устало улыбаясь. Пальмы, звезды и загорелые испанцы. Отдых, тебя ничем не испортить, ясно? Даже всеми стараниями Вселенной, не произойдет ничего такого, что сможет заставить мисс Льюис пожалеть о том, что она согласилась на эту поездку. — Дарси? — окликнула ее подруга, и девушка, послушно сев в машину, прислонилась головой к стеклу. Сейчас ей хотелось только спать. Завтра будет восторг, радость и шопинг, а сегодня главное — добраться до кровати и завалиться на нее. Полноватый испанец помогал какой-то паре запихнуть нереально огромный по своим размерам чемодан в багажник такси. По полупустой площадке, расположенной у выхода из аэропорта, сновали несколько рабочих. Краем глаза Льюис заметила двух высоких мужчин, стоящих у стеклянных раздвижных дверей. Они были как-то слишком странно одеты. И если бы на них не таращились другие прохожие, то девушка определенно решила бы, что ей показалось. Один из них вроде как смотрел прямиком на машину, в которой сидели Дарси, Джейн и Нил. И прежде чем такси двинулось с места, девушке на мгновение почудилось, что он указал второму в сторону отъезжающего автомобиля. А потом перед глазами Дарси замелькали пейзажи Испании. Так и не дождавшись живописных видов Барселоны, девушка провалилась в сон.