***
Прошедшая зима показалась мне самой долгой и мрачной за всю мою жизнь. Снега было мало. Деревья стояли голыми и неприветливыми. На тротуарах была грязь. И без того серый Лондон стал просто до омерзения унылым и мрачным. Я сидела в одном из кафе в Кенсингтонских садах и пила кофе. Сегодня было воскресение, и мне дали выходной. Владелец магазина, пожилой мистер Питерс, относился ко мне, как к родной дочери, которая погибла при странных обстоятельствах несколько лет назад (предположительно, во время одного из рейдов Пожирателей смерти). Его очень беспокоило мое вечно хмурое настроение, так что он выдал мне аванс раньше времени, добавив от себя пару фунтов на «чашечку кофе». Мне не хотелось расстраивать старика, так что я отправилась на прогулку по парку. Когда-то давно я бродила по этим дорожкам со своими родителями, мы играли в догонялки с отцом и поедали «вредную пищу» за обе щеки, как говорила мама. Отбросив в сторону тяжелые воспоминания, я принялась разглядывать прохожих, чтобы хоть чем-то себя занять. Одна фигура привлекла мое внимание: платиновые волосы, величавая походка, дорогое пальто. Было во всем этом что-то до боли знакомое. А когда он обернулся, стоя на светофоре, меня словно окатило ушатом холодной воды. Эти глаза. Серые, холодные, парализующие… Немного измученные, но все такие же надменные. Он шел к парку. Странно было видеть такую важную персону магического мира на магловской улице, учитывая его отношение к маглам. Я встала, расплатилась и вышла из кафе, внимательно наблюдая за траекторией его движения. Это несомненно был Драко Малфой собственной персоной. Эту походку сложно было спутать. А когда он в очередной раз оглянулся, мне на секунду показалось, что он посмотрел прямо в мою сторону. Но едва его глаза коснулись моего лица, как он тут же отвернулся и продолжил движение. Обуреваемая плохим предчувствием, я направилась следом за ним. Какого же было мое удивление, когда я обнаружила Малфоя, сидящего на лавочке в паре метров от входа. Он сидел, как король на троне, и смотрел прямо на меня. Прятаться было уже поздно и глупо, поэтому, закутавшись в пальто посильнее, я с деланным безразличием присела рядом. Холодный ветер трепал его белые волосы. Нос и уши слегка порозовели от мороза. За прошедшие пару лет Малфой на первый взгляд выглядел, как и прежде, разве что под глазами залегли тени. В остальном все такой же самодовольный и напыщенный хорек. В этом я убедилась, стоило ему только раскрыть рот: — Не знал, что тебя уже выпустили из дурдома, Грейнджер, — бросил он, не глядя на меня. Я фыркнула. — Не знала, что ты интересуешься моей скромной персоной, Малфой, — в тон ему ответила я, внимательно разглядывая его аристократический профиль. И все же он изменился. Вокруг глаз виднелись морщины, между бровями залегла складка, словно он часто хмурился. В целом Малфой выглядел гораздо старше своего возраста. Хотя неудивительно. Его жизнь тоже была далеко не такой безоблачной, как ему того хотелось. После битвы за Хогвартс Драко и Нарцисса предстали перед судом, где были оправданы по показаниям Гарри. Он рассказывал об этом во время одного из своих визитов. С Люциусом все обстояло несколько сложнее. Его депортировали из страны и лишили палочки. Это жестоко, но лучше срока в Азкабане. Поэтому почти сразу после тех роковых событий Малфой-младший стал главой семьи. Хотя шутка в том, что семьи не осталось. Нарцисса отправилась следом за Люциусом. Помимо почестей на плечи молодого человека легла ответственность. Но надо признать, он неплохо справлялся со своей ролью. Конечно, фамильный счет знатно опустел, зато ему осталось их родовое поместье. Это была одна из причин, по которой почти никто из старшекурсников Слизерина не вернулся в школу. У них не было времени на учебу, они занимались тем, что разгребали все то дерьмо, в которое их втянули родители. Кто-то справлялся лучше, кто-то хуже. Некоторые бежали из страны, как Паркинсоны или Нотты, некоторые, наподобие Малфоев или Забини, остались и теперь всеми силами пытались обелить свое имя. Хогвартс был восстановлен исключительно на деньги чистокровных семей. Они жертвовали во всевозможные благотворительные фонды, помогали нуждающимся, но на них все равно косились и шептались у них за спиной. Неважно сколько добра они сделают, тень от Черной метки навсегда останется на каждой из этих фамилий, как и шрам на их предплечьях. На этой волне были освобождены многие должности в Министерстве. Магическая Англия претерпела множество изменений, но я так и не стала их частью. — И не думал даже. Но было очень сложно проигнорировать столь скандальную новость, да еще на первой полосе «Пророка». Тем более там была такая колдография, — на последних словах мужчина растянул губы в противной улыбке. Я бросила на него злой взгляд и отвернулась, откинувшись на спинку скамейки. — А теперь серьезно, — Малфой беглым взглядом оглядел меня с ног до головы. — Ты очередная проверка Министерства? Ловите на живца? — О чем ты? — я удивленно посмотрела на Малфоя. — О, только не нужно здесь разыгрывать спектакль, — мужчина зло улыбнулся, обнажив зубы. И впервые после долгого времени посмотрел мне прямо в глаза. Странно, но в школе мы редко встречались взглядами, даже когда обменивались оскорблениями. Словно один взгляд в мою сторону был для него невозможен. И теперь, когда его взор был направлен прямо на меня, мне стало несколько неуютно. В них было столько злобы и презрения, что я невольно вспомнила тот день на втором курсе, когда он впервые назвал меня грязнокровкой. У него тогда был тот же взгляд. — Я прекрасно знаю о своем положении в обществе и об отношении этого общества ко мне. Вот только когда уже до вас дойдет, что мне плевать? — Жаль тебя разочаровывать, но мир не вертится вокруг тебя, Малфой. Я оказалась здесь чисто случайно, — хмыкнула я, с удовольствием отмечая, как меняется выражение его лица. В нем проскользнуло удивление и… облегчение? — Зачем же ты тогда следила за мной? — в своей обычной манере презрительно фыркнул он. — Старая привычка, — я пожала плечами. И снова взгляд глаза в глаза. Вот только теперь совершенно неясно, что плещется на дне этих льдистых глаз, завораживающих, как замерзшее озеро. — Что тебе нужно? Я вздрогнула от этого простого вопроса. Что я могла ему сказать? Что понадеялась на разговор по душам со старым, пусть и не самым приятным знакомым? Что мне одиноко и я рада встрече с ним? Рада, мать его! Что мне кажется, мы можем хоть немного утешить друг друга, потому что наши судьбы сложились на удивление схоже, с той лишь разницей, что он жил в роскоши, а я экономила, на чем могла, лишь бы оплатить квартиру. И пока я пыталась придумать более-менее правдоподобное объяснение своим поступкам, Малфой отвернулся от меня с очень нехорошей ухмылкой на лице. — Что, Грейнджер, жизнь поставила все на свои места? — хмыкнул он, доставая сигарету и поджигая ее от волшебной палочки. Я почувствовала, как пристыженно полыхнули щеки, а внутри поднялась волна ярости. — Да, — сквозь зубы прошипела я.- Правда непонятно, как такой засранец, как ты… — Что ты делаешь завтра вечером? — внезапно спросил он, даже не глядя в мою сторону, словно боялся, что один мой вид осквернит его ясный взор. Я подавилась окончанием фразы, замерев с открытым ртом. — Что…? — сдавленно произнесла я. Малфой, все так же не глядя на меня, протянул магловскую визитку, достав ее из внутреннего кармана. — Завтра в шесть будь по этому адресу, — бросил он через плечо, выкинул окурок, а затем встал и ушел. Я ошарашенно смотрела ему вслед, пока он не исчез за поворотом. Весь вечер я провела за поиском информации в интернете, но на всех картах данный адрес отсутствовал. Меня одолевали сомнения касательно внезапного предложения Малфоя. Это вполне могло быть очередной жестокой шуткой. Однако любопытство взяло вверх. Я прибыла по указанному адресу в назначенное время. К моему удивлению, здание имелось, но на нем лежали антимагловские чары. На крыльце стоял Малфой собственной персоной и курил. — Не слишком ли это по-магловски? — язвительно фыркнула я, поднимаясь по ступенькам. — Смотрю, ты в больнице все манеры растеряла, Грейнджер, — отозвался мужчина, затаптывая окурок. — Не слишком любезно с твоей стороны общаться так с будущим работодателем. Кажется, от удивления я приоткрыла рот, потому что Малфой нервно передернул плечами: — Прекрати так пялиться на меня, Грейнджер, — фыркнул он, проводя рукой по волосам. — Ты же не думала, что я зову тебя на свидание? — ядом в его голосе можно было отравить маленькую деревушку. Но я послушно закрыла рот и постаралась придать своему лицу мало-мальски спокойное выражение. — Ты предлагаешь мне работу? — эта информация упрямо не хотела оседать в моей не совсем ясной голове. — Ты — Драко Малфой, потомок древнего магического рода, что изводил меня все школьные годы, предлагаешь мне работать на тебя? — По-моему, слова благодарности звучат несколько иначе, — рыкнул он, упрямо игнорируя меня. Похоже, беседа со мной начала его раздражать. — Считай это своего рода извинением за принесенные неудобства, — он сделал неопределенный жест рукой. Меня разобрал истерический смех. Очевидно, реакция была слишком бурной, потому что наконец-то мужчина посмотрел прямо на меня. — Что смешного? — гневно сверкнув глазами, спросил он. Я вытерла слезы, выступившие на глазах от смеха. — Во мне еще осталось достоинство, Малфой, если тебе известно это слово. Подобные жесты оскорбительны, если ты не в курсе, — с этими словами я намеревалась удалиться, но внезапно Малфой схватил меня за локоть, разворачивая лицом к себе. — Ты не в том положении, Грейнджер, чтобы разбрасываться предложениями о работе, — процедил он мне прямо в лицо. — Мое положение не является твоей заботой, Малфой, — в тон ему ответила я. — В подачках не нуждаюсь! — уже гневно выкрикнула я, пытаясь вырваться. Однако у мужчины были иные планы. Он перехватил меня второй рукой и внимательно посмотрел в мое лицо. Я выдержала его испытывающий взгляд, а после он неожиданно усмехнулся. — Слабоумие и отвага — вот девиз вашего факультета, — сказал он, но как-то беззлобно, отступая на шаг и отпуская мои плечи. — Мне нужен хороший специалист. Я слышал, что ты мечтала об Отделе магического правопорядка. Это отличная возможность для тебя, — он кивнул в сторону здания. — Я готов пригласить тебя, Грейнджер, — и снова эта многозначительная пауза. — К себе на работу. Я посмотрела сначала на здание, а потом на Малфоя, который стоял передо мной с этой миной победителя, засунув руки в карманы своего дорогущего пальто. Злость медленно закипала внутри меня, поднимаясь жаркой волной, заставляя мои шею и щеки покрываться пятнами. Да кем себя возомнил этот чистокровный ублюдок? И прежде чем я успела высказать этому напыщенному индюку все, что думаю насчет этого предложения, у меня ужасно громко заурчало в животе. Ярость сменилась унижением, затопившим меня до краев. От понимающего взгляда я отшатнулась, как от пощечины. — Я подумаю, — буркнула я, поспешно покидая поле битвы, которую проиграла.***
Работа в отделе оказалась весьма интересной. Мне предстояло проверять проекты, которые уже вел или собирался вести Малфой. Изучая бумаги, я открывала бывшего сокурсника для себя с новой стороны: виноградники в Италии (совместное предприятие с Забини), несколько лавок с зельями в Косом переулке и одна косметическая лавка в магловском Лондоне, один сиротский приют для детей войны, ежегодные пожертвования в больницу Св. Мунго и т.д. Благотворительность пополам с прибылью. И все вполне законно. Хотя было бы странно, если бы он доверил мне свой нелегальный бизнес. Удивительно, что новые проекты были в магловском Лондоне. Малфой решил начать «водить дружбу» с маглами? К моему удивлению, во всем здании помимо меня находилось лишь несколько человек, которые мне помогали, но я с ними почти не общалась. Мы сидели каждый за своим столом, погруженные в работу, перебрасываясь фразами лишь в случае необходимости. Меня вполне устраивал такой порядок вещей, потому что желание сближаться с кем-либо, кто работал на Малфоя, у меня не было. Очевидно, что ожидание подвоха от этого человека, стало инстинктом. Личное общение с самим Малфоем было минимальным. Хотя переписка стала регулярной, но исключительно деловой. На следующий день после вступления в должность ко мне прилетела сова с увесистым мешочком золота и запиской: «На подобающий вид». Первой мыслью было выкинуть этот мешочек вместе с запиской, а на работу явиться в самом отвратительном наряде, какой можно было найти. Но после того, как эмоции улеглись, мне пришлось признать, что мой гардероб нуждался в кардинальных изменениях. Проглотив ком невысказанных оскорблений и обвинений в адрес Малфоя, я отправилась по магазинам. Давно я так весело не проводила время. Отвыкнув от Косого переулка, я словно вновь стала той маленькой девочкой, которая с восторгом разглядывала его чудеса и товары. Как будто и не было всех этих ужасных событий в моей жизни. Мне повезло, что я умудрилась не столкнуться ни с кем из старых знакомых. Признаться, я опасалась подобных встреч и тех чувств, которые они могли принести. Вечером, примеряя обновки перед старым мутным зеркалом, я подумала, что с первой же зарплаты подыщу новую квартиру поближе к работе. Эта мысль теплом отдалась в моем теле. Похоже, жизнь начала налаживаться. Моя жизнь наполнилась приятной рутиной. Каждое утро я с удовольствием приходила самой первой на работу, открывала офис, составляла план на день, потом весь день с упоением занималась бумажной работой. Уходила я всегда последней. У меня появился ритуал — перед уходом я застывала в дверях, впитывая окружающую обстановку: кипы бумаг на столах, разбросанные чернильницы и магловские ручки, кружки с недопитым кофе, салфетки. Весь этот бардак был по-своему мил и уютен. Впервые после долгого времени я ощущала умиротворение и покой. И даже периодические встречи с Малфоем, который язвил и плевался ядом, но уже скорее по инерции, не могли омрачить моего существования. Примерно через полгода Малфой позвал (скорее обязал явиться) меня на какой-то званый ужин, где должна была пройти очередная сделка и мое присутствие было обязательным. За пару часов до мероприятия в мою новую квартиру явилось несколько молодых ведьм, которые должны были привести меня «в соответствующий вид» и притащили с собой платье с настолько откровенным вырезом, что я задохнулась от возмущения. Разъяренная подобным поведением, я очутилась в Малфой-мэноре, прежде чем успела представить во всех красках кончину своего обнаглевшего работодателя. Малфой прохаживался по кабинету, изучая какие-то бумаги. На нем уже был смокинг, но запонки не были застегнуты, и бабочка лежала на плечах черной лентой. Заметив мое появление, он нахмурился. — В чем дело? — У меня к тебе тот же вопрос, — раздраженно начала я с порога, с силой захлопывая за собой дверь. — Кто дал тебе право распоряжаться мной и превращать меня в одну из твоих кукол, которых ты таскаешь на свои увеселительные мероприятия? Я специалист, а не эскорт! — Ты мой специалист, — отчеканил Малфой, глядя на меня в упор. В его глазах полыхала ярость. — Или ты забыла, кто взял тебя на работу? — Это не значит, что ты имеешь право… — Это и значит, Грейнджер, — тихо прошептал Малфой, надвигаясь на меня. — Это я дал тебе работу, это я позволил выбраться тебе из ямы, в которой ты барахталась. Благодаря мне ты получила средства к существованию. И это мне решать, как ты будешь выглядеть на встрече, на которую идешь вместе со мной, — с каждым словом он подходил все ближе, а я невольно отступала. Поэтому момент, когда я вжалась спиной в дверь, стал для меня неожиданностью. Малфой же стоял напротив, сложив руки на груди. Глаза его зловеще поблескивали в темноте. — Очевидно ты решила, что раз не обращаешься ко мне «мистер Малфой» каждый раз, когда видишь, то можешь со мной разговаривать в таком тоне? Если ты еще раз позволишь себе подобную вольность, то окажешься на улице раньше, чем снова произнесешь мою фамилию, ясно тебе?***
Стоит ли говорить, что ужин прошел ужасно? Мы ходили под руку, общаясь с именитыми маглами, а меня не покидало ощущение, что Малфой держит меня на поводке. Он водил меня по залу, знакомя с новыми людьми и изредка сообщая о них какую-то информацию: этот будущий министр, этот недавно купил дорогую виллу, а вот тот знает о магическом Лондоне. Мне казалось дикостью все происходящее: мы, идущие рядом, Малфой, разговаривающий со мной, как со старой знакомой. Удивительно, но оказывается, Малфой может не шипеть и не плеваться ядом через каждое слово. Но именно от этой доброжелательности внутренности скручивало в тугой узел дурного предчувствия, что через минуту он обратится в мантикору и сожрет меня. Чтобы как-то заглушить это гнетущее чувство, я налегла на шампанское. После третьего бокала мир начал мерно покачиваться, я захмелела и расслабилась. Заметив мое состояние, Малфой забрал четвертый бокал и отвел меня на балкон. Я не помню, что именно он мне говорил, но он стоял слишком близко. Я чувствовала аромат дорогой туалетной воды, видела бешенство, плескавшееся в его глазах, и милую улыбку на губах, которые выплевывали из себя страшные вещи, но со стороны выглядело, будто он что-то ласково шепчет мне почти что на ухо. — Тебе ясно, Грейнджер? — злобно прошипел он, сжимая до боли мое предплечье. Я пьяно улыбнулась, кивнула, хотя совершенно не слушала, что он только что говорил. У него было красивое лицо, это сложно не признать. Странно, что я раньше об этом не задумывалась. В полумраке его глаза казались темными, как у Сириуса. От него пахло алкоголем, табаком и каким-то одеколоном. Все эти запахи казались до боли знакомыми… На секунду прикрыв глаза, я глубоко вдохнула эти ароматы. А затем, повинуясь какому-то странному импульсу, качнулась вперед и мазнула своими губами по его. Малфой отшатнулся и в растерянности уставился на меня. Заметив его замешательство, я победно усмехнулась и вернулась в зал. Это оказалось моей ошибкой. Наше фото оказалось в газетах. А спустя какое-то время поползли слухи, что мы спим вместе. Непонятно только, откуда появилась подобного рода информация. Все эти домыслы ужасно раздражали меня, тем более, что на работе мои подчиненные начали перешептываться, когда думали, что я их не вижу. Про меня стали вспоминать мои бывшие друзья. Буквально за пару дней я получила несколько сов от Гарри, Джинни, Полумны и других жадных до зрелищ людей. Подобный ажиотаж был мне непонятен и крайне неприятен, ведь Малфой и раньше показывался на публике с другими девушками, которых он наверняка целовал и не только. Отчего же вся общественность снова ополчилась на меня? К моему удивлению, Малфой никак не реагировал на подобные заявления, а все мои попытки обсудить сложившуюся ситуацию пресекал суровым взглядом: — У меня нет времени на развенчивание подобных слухов, Грейнджер. Не мои проблемы, что тебя это так беспокоит. Но если это снова отразится на твоей работе, у тебя будут проблемы, ясно? Меня начали преследовать журналисты и маггазетчики. Они ловили меня возле работы и дома, а однажды даже попытались пробраться в мою квартиру. Апофеозом стало нападение какой-то неуравновешенной девицы, мечтающей стать женой Малфоя, но он даже не знал о ее существовании. Малфой сам приехал за мной в медпункт и вывел под вспышки камер, усадив в свой роллс-ройс. Всю дорогу до моего дома мы провели в тишине, лишь на прощание он бросил, что мне необходимо сменить жилье и просидеть там хотя бы неделю, пока все не уляжется. Работу будут присылать мне на дом. Признаться, подобная забота меня малость удивила, но идея показалась мне разумной. Однако я не знала, что она принесет за собой. Через неделю, которую я просидела в новой съемной квартире по настоянию своего работодателя, рано утром из свежего номера «Пророка» я узнала, что выхожу замуж за оного по его личному заявлению. Скитер накатала целую статью о том, что женская половина магического мира «скорбит о потере такого завидного жениха». Далее следовал опус о куче всевозможных предположений, как волшебница моего происхождения умудрилась охмурить потомка чистых кровей. Я сидела на кухне перед этим злосчастным выпуском, обхватив голову руками, и глядела на разбитую чашку с кофе, валяющуюся у моих ног. Это была любимая мамина чашка. Все, что осталось у меня от родителей. Я помню, как в детстве случайно ее разбила, пытаясь заварить маме чай. Помню, как рыдала, сидя возле нее на полу, как меня нашел папа, обнял и пообещал, что мы вместе ее починим. Он был прав. Мы ее склеили. Это была чистая магия, потому что папа восстановил дорогую маме вещь без помощи волшебства. И вот теперь я сижу перед этими осколками, а у меня перед глазами не кружка, а моя жизнь. И она разбита. Наспех одевшись, я метнулась к камину за летучим порохом, и в этот момент из камина вышел Драко Малфой собственной персоной. — Прежде чем ты скажешь хотя бы слово, о котором несомненно пожалеешь, вспомни о своей нищей и безрадостной жизни до того, как я взял тебя на работу, — начал он с порога, давя на меня элементом внезапности. — И теперь мне встать на задние лапки и станцевать для тебя, благодетель?! — с ненавистью выплюнула я. Малфой резко наклонился вперед, хватая меня за шею, отчего мы практически соприкасались носами. — Да, — процедил он. — Я слишком долго шел к успеху, чтобы теперь кто-то вроде тебя посмел все разрушить, — прошипел он, резко отпуская меня. — Посмотри на это с другой стороны, — самодовольно улыбнулся он. — На моем месте мог оказаться кто-то похуже. Уизел, например. Я крепко сжала кулаки, борясь с желанием влепить пощечину этому чистокровному ублюдку. Малфой же явно наслаждался, наблюдая за моей внутренней борьбой. — Представь, что это тоже своего рода «работа», — хмыкнул он, стряхивая невидимые пылинки со своего дорогущего костюма. — С чего ты взял, что я соглашусь? — презрительно фыркнула я. — С того, моя отважная гриффиндорка, — тон Малфоя стал до ужаса милым. — Что, если ты посмеешь хоть как-то мне помешать, я тебя уничтожу. Рядом с тобой больше нет святого Поттера или долговязого Уизела. Ты одна. И никто тебе не поможет, — последнее слово, как приговор, прозвучало в удушающей тишине. Я почувствовала, как к горлу подкатил комок. И хуже всего было то, что Малфой прав. Я сама оттолкнула всех, кто мог бы мне помочь. Заметив мое поражение, Малфой растянул губы в победной улыбке. — Сегодня в семь. И надень что-то посексуальней, — бросил он напоследок и исчез в языках зеленого пламени. Этим вечером у нас была встреча. Именно встреча, а не свидание. Романтикой даже не пахло. Мы особо не разговаривали. Сидели в каком-то дорогущем ресторане и делали вид, что нам приятно проводить время вместе. В какой-то момент Малфой особо сильно сжал мою ладонь, которую не выпускал из своей, и зашипел с самой любезной улыбкой на свете: — Если твое лицо и дальше будет принимать выражение великой скорби, я опою тебя зельем и отвезу на одну из своих вилл, где ты просидишь до церемонии. Я гневно сверкнула глазами, но после очередного ощутимого рукопожатия все же соизволила улыбнуться. Малфой самодовольно хмыкнул, салютуя бокалом моей капитуляции.***
Помолвка проходила с шиком в Малфой-мэноре летом. Я никогда не бывала на приемах такого уровня и чувствовала себя крайне неуютно. А насмешливые и презрительные взгляды, которые я ловила на себе, вызывали ярость и желание ответить что-нибудь колкое. Однако Малфой подавлял все мое возмущение нажатием руки на мое предплечье. Мне начало казаться, что к концу приема у меня должен появиться синяк — так часто он меня одергивал подобным способом. Мы лавировали среди гостей, останавливаясь то здесь, то там, фальшиво улыбались, обменивались любезностями. Вернее, говорил в основном Малфой, я лишь сопровождала его, изредка открывая рот, если обращались напрямую ко мне. Желающих пообщаться со мной было немного. Многие брезгливо кривили рот, стоило им посмотреть в мою сторону. Это было унизительно. Мне хотелось опять напиться, чтобы как-то пережить этот ужас, но в этот раз Малфой был начеку и не позволил мне прикоснуться к чему-либо, кроме минеральной воды. — И все же, как особа вашего… мммм…- старуха, с которой мы общались добрых пять минут, задумчиво пожевала свои тонкие морщинистые губы, — происхождения, — она сделала акцент на этом слове, — умудрилась снискать расположения представителя семейства Малфой? «Почему бы напрямую не спросить, что грязнокровка забыла в вашем обществе?» — гневно подумала я, буравя взглядом эту сморщенную старушонку. Она была мерзкой, высушенной, как урюк. Я даже не удосужилась запомнить ее имя. Все, что я видела в ней, — это презрение ко мне, но оно было взаимным. Прежде чем я успела открыть рот, Малфой улыбнулся ей самой ласковой из своих улыбок: — Мисс Грейнджер еще в школе привлекала мое особое внимание, — протянул он, одаривая меня насмешливым взглядом. — Тем более Малфои всегда любили задавать новые тенденции, нежели соблюдать. Старуха мерзко засмеялась и, одарив меня очередным презрительным взглядом, исчезла из поля нашего зрения. — Привлекала твое внимание, Малфой? — процедила я сквозь зубы, стараясь улыбаться налево и направо. — Разве я сказал что-то не так? — с самым невинным видом отозвался мой будущий муж. Новая волна ярости захлестнула меня. Это уже было выше моих сил. Очевидно, все так явно отразилось на моем лице, что Малфой отвел меня в сторону. — Прогуляйся по саду, тебе нужно выдохнуть, — сказал он, подталкивая меня в сторону дверей. — Не то завтра во всех газетах будут фотографии с беспорядком, который ты здесь мечтаешь устроить. — Что ты задумал? — удивленно посмотрела я на мужчину. — Забочусь о своем благополучии, — отозвался Драко, закрывая за мной дверь. Я бросила негодующий взгляд на него и ушла. Мысль, на секунду мелькнувшая в моей голове, что Малфой решил проявить сочувствие ко мне, исчезла так же мгновенно, как и появилась. Я горько усмехнулась, покачав головой. Это было бы слишком. На улице было душно. Слабый ветерок не приносил облегчения. А платье, в которое я была затянута, не давало дышать полной грудью. Я оглядывала открывшийся передо мной пейзаж, с ужасом осознавая, что скоро это станет моим домом, а чувство унижения постоянным. Как так вышло, что я оказалась здесь, среди всех этих снобов? Почему я позволила Малфою затянуть петлю на моей шее? Устало потерев шею, я медленно побрела в сторону сада. Он был прекрасен, с этим не поспоришь. В Малфой-мэноре было много прекрасных, но таких бездушных, прямо как их хозяева, вещей. Но сад… Было видно, что его создавали с любовью. Светлые дорожки из гравия хрустели под ногами, петляя между декоративной изгородью, и уводили меня все дальше и дальше в свой неведомый лабиринт. Задумавшись, я не заметила, как вышла к маленькому декоративному прудику. На его поверхности плавали кувшинки, а в воде резвились разноцветные рыбки. Их чешуя переливалась всеми цветами радуги. Журчание воды умиротворяло. Я прошла внутрь беседки и уселась на скамью, закрывая глаза и позволяя мыслям унести меня далеко-далеко от этого места, туда, где мне было хорошо. Теплые лучи заходящего солнца плясали на моем лице. В воздухе разливалась прохлада. Я сидела на скамье и любовалась видами, водя рукой по теплой древесине скамьи, когда мой палец наткнулся на какую-то шероховатость. Я присела на корточки и осторожно провела пальцем по вырезанным буквам «С.А.Б.» Слабая улыбка озарила мое лицо. Сириус. Он побывал здесь когда-то давно, наверняка на свадьбе своей кузины Нарциссы. Вполне возможно, что напился и вытворил что-то неподобающее в обществе, а потом сбежал сюда, как я, в поисках уединения и покоя. И вот он снова рядом. Мне показалось, что в шепоте листьев я услышала его усмешку. Сириус. Он навсегда останется со мной.***
Свадьба состоялась в ноябре. Это был пышный и вульгарный праздник, на котором не было ни одного близкого мне лица. За неделю до свадьбы ко мне приходил Гарри. Он искренне переживал за меня, предлагал помощь, но я лишь скорбно качала головой. Было слишком поздно, я слишком далеко зашла. — Ты не обязана этого делать! — в сердцах закричал Поттер, хватая меня за плечи и встряхивая. — Очнись, Гермиона, что ты творишь? — Расплачиваюсь по счетам, — сухо отчеканила я. — Каким счетам? Ты ничего ему не должна! — Я на него работаю, — сухо ответила я. — Вот именно! — Гарри взял меня за руки и попытался заглянуть мне в глаза. — Гермиона, мы ведь твои друзья. Мы всегда готовы тебе помочь. Когда ты перестала выходить на связь, мы очень беспокоились. Я не единожды приходил к тебе, но ты не открыла. Что происходит? Почему ты так себя ведешь? Почему ты отталкиваешь нас, своих друзей, а его… — Гарри кивнул в сторону двери, словно Малфой стоял за ней. — Слушаешь беспрекословно? Внутри меня полыхнула ярость. Я метнула в Поттера гневный взгляд: — Он не предавал меня! — сквозь зубы процедила я. — О каком предательстве ты говоришь? — Гарри непонимающе уставился на меня. — Ты прекрасно знаешь, о чем я. — О Роне? Ты серьезно? И что я должен был сделать? Я раздраженно всплеснула руками. — Не знаю! — воскликнула я, вскакивая и начиная мерить комнату шагами. — Сказать мне, предупредить, не пускать нас к озеру! — Гермиона, он бы не причинил тебе вреда, — Гарри попытался взять меня за руки, но я вырвалась. — Он пытался меня изнасиловать! — мой голос сорвался на крик. Гарри внимательно посмотрел на меня. — Гермиона, ты все не так восприняла. Вы же были парой… Просто ты перенапряглась из-за экзаменов, не до конца отошла от войны и… — О чем ты говоришь, Гарри? Тебя же там не было! Ты не видел, как он… Что он… — на глаза навернулись предательские слезы. От нахлынувших воспоминаний стало гадко на душе. Хотелось пойти и смыть с себя этот кошмар. — Гермиона, — тон Гарри был почти умоляющим. — Я не пытаюсь его оправдать, но… — Именно! Именно это ты и делаешь! — возмутилась я. — Даже когда ты приходил ко мне в больницу, ты пытался меня убедить, что я все не так поняла. Ты выбрал его сторону! И я должна опять тебя понять? Снова забыть о своей боли и чувствах и бежать вам навстречу? — О чем ты? — Я любила Сириуса Блэка, — отчеканила я, глядя на друга в упор. На лице Поттера промелькнула растерянность. — Почему ты мне ничего не сказала? Я бы понял. Я горько усмехнулась. — Ему было тридцать семь. Мне — шестнадцать. Что бы ты подумал, если бы застал меня в объятиях своего крестного? Гарри отвел глаза, чем вызвал у меня презрительный смешок. — Нас никто бы не понял. — Даже если и так, он был важен для меня, — тон Гарри был холодным, как погода за окном. — Это я смог бы понять, — твердо заявил Поттер. — Теперь это уже не важно, — тихо пробормотала я, отворачиваясь и обнимая себя руками, словно стараясь защититься от испытующего взгляда собеседника. — Я сделала свой выбор, а ты сделал свой еще там, у озера. — Мерлин, Гермиона! Мир не делится на черное и белое! — кажется, Гарри потерял всякое терпение. — Рон был пьян. Я не утверждаю, что его действия были верными, и все же… — Я не нуждаюсь в твоем благословении, Гарри, — сухо отчеканила я. — Я прекрасно справилась со всем сама, если ты помнишь. — Да ты же сама нас всех оттолкнула! — взревел Поттер, подлетая ко мне и поворачивая к себе лицом. — Я пытался до тебя достучаться, а ты… — Хватит! — крикнула я, вырываясь из рук Поттера. — Зачем ты приехал? Хочешь меня отговорить? Не выйдет. Я приняла решение. — Я не верю, что ты добровольно решилась выйти за Малфоя. Я не знаю, что с тобой происходит, — устало выдохнул он. — Но если тебе нужна помощь, ты только скажи. Мы все можем исправить вместе, как раньше! — в голосе Гарри было столько искренней заботы, что на секунду мне показалось, что все еще можно исправить. Вот только… Перед глазами предстали картины будущего: как Гарри ходатайствует о моей новой должности, чтобы комиссия закрыла глаза на случай с Мунго; как я сгораю от стыда, оказавшись в Норе, глядя Молли в глаза, в которых читается разочарование; как мучительно наблюдаю за Гарри и Джинни, такими влюбленными и счастливыми… — Нет, Гарри, — я отрицательно мотнула головой. — Я не смогу жить за ваш счет. Поттер отшатнулся от моих слов, как от пощечины. — А за его счет сможешь? — с презрением спросил он, оглядывая меня с головы до ног, словно видит впервые. — Его помощь ты принимаешь, несмотря на цену, которую он за это просит?! Я нерешительно кивнула, не зная, как объяснить Гарри, что чувствую некое родство с Малфоем, как бы странно это не звучало. Наши жизни причудливым образом оказались похожи, и именно то, что мы одиноки, сломлены, по-своему нас сближает. — Ну что ж… — с этими словами Гарри Поттер исчез из моей квартиры и жизни навсегда. Губы Малфоя, когда он целовал меня на церемонии, были прохладными. Не такими полными, как у Рона, не такими сухими, как у Виктора. Руки изящные, с тонкими пальцами, как у Сириуса. Удивительно, что я раньше этого не замечала. Под конец вечера на меня накатил ужас. Брачная ночь! В голове грянул гром и осыпался сотней мелких осколков, разлетевшихся по телу ледяными брызгами. Я и представить себе не могла, что окажусь в одной постели с Малфоем. Вопрос разрешился сам собой, когда мы оказались в доме одни. Малфой просто сообщил мне, что теперь правое крыло дома в моем собственном распоряжении, и удалился в свою спальню. Первую неделю после свадьбы я с ужасом ожидала наступления вечера, боясь, что дверь в мою спальню откроется и зайдет Малфой с целью исполнить свой супружеский долг. Однако дни сменялись неделями, а Малфой на моей половине дома не появлялся. Набравшись смелости, я задала вопрос напрямую. Ответ не заставил себя ждать: — Мечтаешь затащить меня в свою постель, Грейнджер? — самодовольно протянул Малфой, откладывая газету. Мои щеки предательски вспыхнули, но я постаралась не придавать этому значения, безразлично поведя плечом. — Уверен, в твоих фантазиях я занимаю особое место, — вкрадчиво продолжил мужчина, поглаживая свою чашку с кофе, словно ласкал женщину. Я как загипнотизированная наблюдала за плавными движениями изящных пальцев. — Ты заблуждаешься, Малфой, — отчеканила я, не отрывая взгляда от его рук. Мужчина насмешливо хмыкнул, а затем резко встал, оказавшись возле меня. — Не забывай свое место, Грейнджер, — процедил он сквозь зубы, глядя мне в глаза. — И, если вдруг мне в голову придет к тебе заглянуть, — тут он едко усмехнулся, окидывая меня оценивающим взглядом, — ты не сможешь мне отказать. — Наш брак — фикция, — в тон ему ответила я, буравя его недовольным взглядом. — Открою тебе маленький секрет, — Малфой наклонился и зашептал мне почти в ухо. Его горячее дыхание коснулось шеи, вызывая мурашки. Во рту пересохло, а в животе вновь зашевелились змеи. — Браки, которые заключают аристократы — это взаимовыгодные договоры. А если ты уже подписала контракт, — его пальцы едва касались моей кожи, плавно двигаясь от шеи к декольте. Внизу живота закручивался тугой узел возбуждения. Мое дыхание стало шумным и прерывистым. — Выполняй условия до конца. Когда Малфой ушел, я еще долго сидела за столом, пытаясь унять дрожь в руках. Щеки пылали. А в голове вертелась мысль, что Малфой — первый мужчина, вызвавший у меня возбуждение, кроме Сириуса. Так началась моя новая жизнь. Жизнь в золотой клетке. Став миссис Малфой, я обрела кучу обязанностей, о которых и не подозревала: вступление в какие-то кружки по интересам с женщинами других именитых семей, обязательное посещение всевозможных приемов, выставок и прочего. На следующий день после свадьбы к нам в дом прибыла миссис Блэр, которая впоследствии стала обучать меня этикету, танцам, игре на музыкальных инструментах и прочей аристократической чепухе. — Зачем мне все это? — Теперь ты лицо семейства Малфой. Я не могу допустить, чтобы ты опозорила меня на одном из приемов, — будничным тоном сообщил мне Малфой из-за газеты. Мы сидели за завтраком, где миссис Блэр, как орлица, следила за каждым моим движением. В случае оплошности она ощутимо била меня по рукам заклятьем. Это было унизительно, но Малфой, кажется, был в восторге. — Не могу же я все время быть рядом и одергивать тебя, прежде чем ты плюнешь кому-нибудь в лицо. — А что остается делать, когда твои собеседники поливают тебя грязью? — огрызнулась я, вспоминая все эти усмешки и презрительные мины, какими меня награждали собеседники. — Улыбаться, Грейнджер, — самодовольно хмыкнул Малфой, вставая из-за стола. — Скоро ты всему научишься. Ты же такая умная, — ехидно добавил он, покидая столовую и оставляя меня на растерзание миссис Блэр. Я опасалась, что моя жизнь превратится в кошмар, но этого не произошло. Малфой был прав. Это чем-то напоминало работу. Мы виделись за завтраком, иногда перебрасываясь колкостями в адрес друг друга. Но это уже была не лютая ненависть, как в школе, а скорее привычка. После у меня начинались занятия, а Малфой удалялся по своим делам. Удивительно, но мы научились сосуществовать друг с другом. Спустя какое-то время я обнаружила, что общество Малфоя больше не тяготит меня. Я начала приспосабливаться к жизни аристократки. Хотя мне все еще сложно было привыкнуть, что нет нужды делать все самой, но, кажется, моя самостоятельность даже забавляла Малфоя, когда я по старой привычке начинала убирать со стола, чем вызывала истерику у домовика, или сама начинала наводить порядок в комнате. — Грейнджер, если ты продолжишь в таком духе, у Блиппи будет сердечный приступ, — насмешливо заявлял Малфой, наблюдая за моими действиями. Теперь он часто это делал — молча следил за моими действиями. Первое время это жутко нервировало: мне казалось, что я на экзамене и за любой неверный шаг мне поставят «Отвратительно». Но, как правило, Малфой держал свои комментарии при себе. Изредка, когда мы встречались взглядом, в них мелькало нечто такое, отчего сердце бросалось в галоп, а между ног становилось жарко. Однако мгновение спустя на лице Малфоя было привычное скучающее выражение лица. Подобные моменты обескураживали, выбивая из привычного ритма. Первое Рождество в Малфой-мэноре в качестве его номинальной хозяйки проходило в весьма напряженной атмосфере. По мере приближения светлого праздника комментарии Малфоя становились все невыносимей и больнее. Упреки раздавались по любому поводу, так что я в конце концов ощутила себя непутевым ребенком. За два дня до праздника Малфой исчез, не сказав ни слова. Признаться, я была крайне обеспокоена его исчезновением, но не знала, где его искать, а потому мне оставалось лишь ожидать его возвращения. Все это время я провела в одиночестве, слоняясь по дому, ведь миссис Блэр отправилась к родственникам, чтобы провести с ними праздники. От скуки я проводила часть времени в библиотеке, часть занималась музыкой, оттачивая свои навыки. Утро в канун Рождества было сказочным. Белый слой пушистого снега пуховым одеялом укутал Малфой-мэнор, заглушая все его звуки. Белое золото искрилось в солнечных лучах, вызывая у меня восторг и навевая воспоминания о школьных годах. Хотелось выбежать на улицу и попрыгать по сугробам, как в детстве. Я уже была готова воплотить идею в жизнь, как на пороге показался Малфой собственной персоной. — Сегодня мы идем на прием к Абботам, — сказал он, проходя в комнату и оглядываясь вокруг, словно оценивал обстановку. — Будь готова к шести. — Где ты был? — холодно спросила я. За время, что я провела в обществе Малфоя, мне все лучше и лучше удавалось подражать его холодному тону и язвительным усмешкам. Первое время я это делала, чтобы подразнить его, а потом это как-то само переросло в привычку. — Я не обязан отчитываться перед тобой, Грейнджер, — тут же ощетинился Малфой, оборачиваясь ко мне. — Помни о том, кто ты и что ты здесь делаешь. — Я твоя жена, — металл в голосе звенел эхом в комнате. — И я имею полное право знать, где был мой муж целых два дня. — Вот именно, я муж, — фыркнул Малфой, подходя вплотную. — Мужчина, Грейнджер. Глава семьи. И мое слово имеет вес, а твое нет, — процедил он, глядя мне в глаза. Я выдержала его взгляд, чем вызвала очередную усмешку. — В шесть, — бросил он напоследок и направился к выходу. — Я никуда не пойду, — тихо, но твердо заявила я, гордо вскидывая голову. — И ты меня не заставишь. Малфой замер на пороге комнаты, а затем медленно обернулся. Я видела, как горят его глаза. Он был в бешенстве. — Что ты сейчас сказала? — нарочито медленно произнес он. — Я отказываюсь сегодня играть твою ручную собачку, — гневно сверкнув глазами, отчеканила я. — Я устала, ясно тебе? И хочу побыть одна, — добавила я, но уже менее уверенно. Это была правда, переживания последних двух дней абсолютно вымотали меня. И не могла же я сообщить Малфою, что места себе не находила во время его отсутствия, терзаемая самыми плохими предчувствиями. Он бы просто осмеял меня, вывалив очередную порцию колкостей. — Скажи, что я неважно себя чувствую. — Ах неважно себя чувствуешь… — от этого елейного голоса волосы зашевелились на затылке, но я не желала сдаваться. Больше полугода я плясала под его дудку. Я имею право на отдых и на праздник, которые проведу так, как этого хочу я. — Что еще мне передать Абботам, Грейнджер? Что ты охренела вконец, раз смеешь говорить подобные вещи мне?! — Малфой, внезапно оказавшийся возле меня, почти ревел мне в ухо. Я выдержала его натиск, даже не повернув головы. В конец озверев от моего поведения, мужчина грубо схватил меня за плечи, разворачивая к себе лицом. — Может тебе напомнить, на каких правах ты тут живешь? Или ты захотела вернуться в свой чулан и магловский магазин?! — Я никуда не пойду! — отчеканила я, буравя его взглядом. — Ты не сможешь меня заставить, — с ненавистью выплюнула я, глядя, как на бледном лице Малфоя проступают красные пятна. — Ты… — зашипел он, приближаясь лицом почти вплотную к моему. — Оставь меня, — все тем же ледяным тоном сказала я. Малфой дернулся, словно собирался ударить меня, а я невольно зажмурилась. Повисла тишина. Когда я открыла глаза, Малфой выходил из моей спальни. От грохота захлопнувшейся двери я вздрогнула. На лице невольно появилась победная улыбка. День был безвозвратно испорчен утренней перепалкой. Я знала, что мне дорого обойдется моя непокорность, но все же было приятно, что я смогла отстоять хотя бы один вечер. Но, оставшись одна, я ощутила небывалую пустоту, которая захлестнула меня до основания. Я закрылась в библиотеке, в надежде забыться с одной из книг. Но мерное потрескивание огня в камине и едва уловимый запах кожаных переплетов напомнили мне Рождество, проведенное в доме Сириуса, то единственное, что мы были вместе. На следующий день после приезда я едва могла держать себя в руках, чтобы не наброситься на него. Но у нас не было ни секунды, чтобы побыть вдвоем. Я сбежала в библиотеку, ведь чтение всегда помогало мне убить время. Но в этот раз стрелки словно прилипли к циферблату, не желая пускаться в бег. Откинув от себя толстый фолиант, я уставилась на часы, гипнотизируя их взглядом. Прекратив попытки занять себя чтением, я принялась бродить среди стеллажей, водя пальцами по полустертым корешкам книг. В одном из закутков меня и поймал Сириус, заключая в свои горячие объятия. — Я скучала, — пробурчала я в район груди, утыкаясь носом в его рубашку и вдыхая любимый аромат: табак, алкоголь и одеколон. Холодный и бодрящий, как погода за окном. — Мы виделись за обедом, — усмехнулся Сириус, целуя меня в макушку. — Ты сидел далеко. Я не могла даже прикоснуться к тебе. — Ты же знаешь, наш секрет… — Знаю, — буркнула я, закрывая глаза, словно пытаясь спрятаться от этого мира. Сириус шумно вздохнул, а затем приподнял мое лицо за подбородок и поцеловал. Только Сириус мог целовать столь нежно и столь страстно одновременно. Моя рука невольно коснулась губ. Мне казалось, что я все еще ощущаю вкус поцелуя. В груди неприятно закололо, а в носу защипало. Тяжесть счастливых воспоминаний неподъемным грузом опустилась на мои плечи, заставляя задыхаться от нахлынувших слез. Не знаю, сколько я так просидела, но камин уже почти потух, а тоска стала просто невыносимой, когда дверь открылась и за спиной послышались шаги. — Ну конечно, где же еще тебя искать? — хмыкнул Малфой, подходя ближе. Я не отреагировала на его слова. Сил на очередную перепалку не было. Но, судя по блеску глаз Малфоя, у него были другие намерения. — Даже спустя столько лет не меняешь своих привычек, Грейнджер? — и снова тишина в ответ. Малфой подошел ближе, встав у меня за спиной. Я ощущала затылком его тяжелый взгляд. — Прячешься среди книг? — хмыкнул он. — Думаешь слиться с обстановкой? Он вернулся с приема раньше, чем я ожидала. Я понадеялась избежать очередного скандала, заперевшись в комнате до его возвращения, но, видимо, спокойного вечера мне не видать. Малфой очевидно прикидывал, чем бы ужалить меня побольнее. Я кожей чувствовала его неприязнь, но усталость, скопившаяся за последние несколько дней, давила на виски, мешая думать и огрызаться. Почему бы ему просто не сказать пару гадостей и уйти? Зачем обязательно вызывать на словесную дуэль, причиняя каждый раз новую и новую боль? Неужели ему доставляет это удовольствие? Даже если и так, сегодня у меня нет желания участвовать в его извращенных играх. — Я не в настроении, Малфой, — холодно сказала я, когда молчание начало давить на виски. — Не припомню, чтобы меня это волновало, — резко ответил Малфой. — Из-за тебя у меня сорвалась сделка! — процедил он, наклоняясь вперед. Меня обдало запахом алкоголя, табака и дорогой туалетной воды. Воспоминания заворочались под подкоркой, причиняя дискомфорт. Сердце сжала ледяная рука. Ночь. Снег за окном. Треск камина. Я в объятиях Сириуса. В носу защипало. Сил на борьбу с ними не было. Кажется, я перешла черту своих возможностей. Мне нужна была передышка хотя бы на один вечер, сегодня, сейчас. — Оставь меня! — я хотела, чтобы голос звучал уверенно, но он предательски дрогнул и надломился. Всхлипнув, я закрыла лицо руками, сжимаясь в комок и пряча горькие слезы. — Ты плачешь? — в голосе Малфоя слышалось неподдельное удивление, словно перед ним сидела не его жена, а трехголовая собака. Он протянул было руку, но я рванула в сторону, как ужаленная, вскакивая на ноги. Мое лицо было мокрым от слез. — Оставь меня! — громко крикнула я прямо ему в лицо. — Уйди! Уйди! — голос перешел в рев раненого зверя. С каждым словом я с силой толкала мужчину в грудь. Малфой ловко перехватил мои руки, с силой сжав запястья и внимательно вглядываясь в мое лицо. Изучая. Впитывая. Я никогда не плакала при нем. Всего раз он видел мои слезы, когда Белла пытала меня, а я металась по полу, царапая доски и вопя, как ненормальная. А он стоял рядом и не мог пошевелиться, скованный ужасом от увиденного. Я видела это в его глазах. А сейчас в них промелькнуло что-то, что вызывало новые и новые картины из прошлого, отчего мне стало еще хуже. Побег из Гринготтса. Битва за Хогвартс. Лица мертвых друзей. Бледное лицо Рона и осуждающий взгляд Гарри. Одиночество… Воспоминания завертелись мрачным калейдоскопом в голове, выворачивая душу наизнанку. Заставляя сжиматься в комок от тупой, ноющей боли, раздирающей внутренности. — Пусти! — зажмурившись, я замотала головой, словно это могло вытряхнуть из меня воспоминания, которые жгли внутренности раскаленным железом. Малфой сжал мои плечи, слегка встряхнув. — Грейнджер? — его голос тихий, вибрирующий и такой… Заботливый? Я замерла, как раненое животное, вслушиваясь в тишину, прерываемую моим частым дыханием. — Грейнджер, — уже тише повторил Малфой, проводя руками по моим предплечьям, как делал Сириус. Его улыбающееся лицо стало последней каплей. Я судорожно вздохнула, а затем качнулась вперед, падая в объятия Малфоя, вдыхая его густой аромат, кутаясь в него, как в одеяло. Малфой замер. Я всхлипнула, цепляясь за него, как за спасательный круг. Его спина была прямой и напряженной, словно он проглотил прут. Ощутив легкое движение с его стороны, я невольно покрепче прижалась к нему, ожидая, что он сейчас оттолкнет меня или скажет что-то такое, отчего я почувствую себя так, словно мне саданули кулаком под ребра. Но вместо этого Малфой осторожно положил руку мне на затылок, зарываясь пальцами в мои волосы. От неожиданности я распахнула глаза, поглядывая на мужчину исподлобья. — Это ничего не значит, — почти не разжимая губы, процедил Малфой. Тихий голос шевелил волосы на макушке. Я неуверенно кивнула, ощущая, как в этот самый момент между нами появляется хрупкий мостик взаимопонимания.***
В честь годовщины помолвки Малфой решил устроить грандиозный прием, на который пригласил весь светский бомон, а заодно и верхушку Министерства. Признаться, я сильно переживала, ведь мне предстояло продемонстрировать все, чему я научилась. Менее чем за год из меня постарались сделать леди не хуже потомственных аристократок, которые впитывали все эти правила с молоком матери. Но не в моих правилах пасовать перед трудностями. Я пригласила двух ведьм, чтобы они помогли мне уложить волосы в изящную прическу, открывавшую шею и плечи, а также наложить вечерний макияж. Обычно я справлялась с этим сама, но сегодня мне хотелось выглядеть на «Превосходно». Смутившись отзывавшейся теплом где-то в груди мысли, что я смогу наконец-то вызвать в этих холодных серых глазах одобрение, я еще раз покрутилась перед зеркалом. Платье с легкой пышной юбкой до середины икры цвета шампанского искрилось и переливалось, как напиток в стакане. Вырез сердечком подчеркивал грудь, а обнаженные плечи добавляли изящества и беззащитности. Убедившись в своей неотразимости, я направилась в кабинет мужа. Оказавшись перед дверью его кабинета, я нерешительно замерла, поправляя юбку и нервно проводя рукой по волосам. Я уже собиралась постучать, как услышала женский стон, донесшийся из-за двери. Рука замерла в воздухе. Сердце пропустило удар, а земля ушла из-под ног. Стон повторился. Глубокий и протяжный стон удовольствия. Перед глазами возникла картина Малфоя и какой-то ведьмы, извивающейся на нем, как змея. Мне показалось, что меня только что облили помоями. Гадкое ощущение липкой субстанцией расползалось по телу. Я сделала несколько неуверенных шагов назад, пялясь на дверь, как на огнедышащего дракона. Звук моих шагов гулким эхом отдавался в пустой голове. Стон. Звук этого стона, как хлыст, подстегнул меня ускорить шаг, а потом и вовсе пуститься бегом. Залетев в свою комнату, я захлопнула дверь и наложила оглушающее заклятье, словно это могло спасти меня от этих поселившихся в голове стонов. Воспоминание этого звука снова отдалось тупой болью в груди. Я зажала уши руками, пытаясь заглушить все возможные звуки. В висках стучало. Сердце колотилось как сумасшедшее. И опять этот звук «Ах». Влажный, сочный. Перед глазами предстала картина с обнаженным Малфоем в главной роли. Его мускулистое тело в лучах вечернего солнца. Пот блестит на покатых мышцах. Поджарый живот сокращается от волн удовольствия, которые проходят по нему. Движения резкие, рваные. Он, словно голодный зверь, вбивается в ведьму, что распласталась перед ним на столе. Голова откинута назад, обнаженная грудь часто вздымается. Соски похожи на острые пики. Волосы рассыпались непослушной копной по темному дереву стола. Она прижимает к себе Малфоя, обхватив его талию ногами. «Ах!» Сладкий стон наслаждения срывается из ее приоткрытых губ, затуманенным взором она смотрит на Малфоя. Его глаза закрыты, а челюсть напряжена. Он быстро двигает бедрами, приближаясь к кульминации наслаждения. Ее глаза цепляются за каждую деталь: взлохмаченные светлые волосы, следы засосов на шее, капелька пота, стекающая по его виску… Малфой рычит, с силой вбиваясь в податливое тело, а затем замирает, и мелкая дрожь проходит по телу. Внутренности обдает огнем. С глухим стоном он наклоняется вперед, нежно целуя плоский живот. «Грейнджер…» — хрипло произносит он. «Ах!» Я завизжала, сжимая голову со всей силы и впиваясь ногтями в волосы. Горячие слезы обожгли лицо, крупными каплями падая на светлый ковер у моих ног. Отчаяние, ярость и острая боль. Этой девушкой на столе должна быть я! Это мое имя должно слетать с этих губ в порыве страсти. Холодные глаза должны разгораться при виде моего обнаженного тела. Я рыдала от отчаяния. Давилась слезами, размазывая макияж по лицу. Я давно заметила, что начинаю ощущать жар, когда Малфой придвигается ко мне слишком близко, чтобы сказать очередную колкость. А он очень любил это делать. Глядя в глаза, подойти почти вплотную так, что между нашими телами можно лишь руку просунуть. Или наклоняться к уху, обжигая кожу дыханием, запуская электрический ток по венам от ощущения близости. Его запах заполнял легкие, туманя разум. Его губы, такие желанные, всегда зависали в опасной близости от моих. Казалось, он бросал сам себе вызов, как близко он сможет подойти к краю? А я давно уже стояла на этом краю, но боялась сделать шаг. Боялась, что он оттолкнет, осмеет. Ведь у аристократок не принято желать собственных мужей. Я слышала эти мерзкие разговоры других представительниц чистых кровей, что шушукались, делясь интимными подробностями своей жизни. Иметь любовника для них — что-то вроде хобби. Я понимала, что Малфой не ведет монашеский образ жизни, но здесь, в нашем доме? Нашем? Действительно ли это наш дом? Или он только его, как утверждает сам Малфой. Слезы иссякли. Я сидела на полу в своей спальне, глядя на ковер, на котором образовалась пара мокрых пятен от моих слез. В голове было на удивление пусто. Но камень на сердце нещадно давил, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. Передо мной показался домовик: — Хозяин ждет вас, миледи, — сообщил он, сделав вид, что совершенно не заметил моего разбитого вида. — Хорошо, — сорванным голосом отозвалась я, поднимаясь на ноги. — Передай, что я спущусь через двадцать минут.***
— Чудно выглядишь, Грейнджер, — бросил мне Малфой, когда мы стояли рядом в ожидании гостей. Я спустилась в холл после того, как привела себя в порядок. Мне не удалось воссоздать первоначальный шедевр на голове, не говоря уже о макияже, но, кажется, Малфой этого не заметил. У него было крайне благодушное настроение. А у меня было желание вцепиться ему в лицо и выцарапать глаза. Проглотив все оскорбления, вертевшиеся в голове, я сухо кивнула. — Благодарю, — чинно ответила я, не поворачивая головы. Малфой фыркнул в ответ. В камине появилась первая фигура. — Забини, — Малфой пожал школьному товарищу руку. — Впервые вижу, чтобы ты прибыл одним из первых. — Мне не терпелось познакомиться с миссис Малфой поближе, — расплылся в улыбке Блейз, подмигивая мне. Я едва слышно фыркнула. Его слова можно было расшифровать, как: «Я тоже хочу посмотреть, как гриффиндорка варится в котле со змеями». Он мягко коснулся своими пухлыми губами моей руки. Поцелуй вышел несколько влажным, отчего у меня возникло желание тут же вытереть руку о платье, но вместо этого я улыбнулась, как учила миссис Блэр. — Рада видеть вас, мистер Забини, — отрепетированным тоном отозвалась я. Улыбка вышла немного натянутой, но на это никто не обратил внимания. Когда с формальностями было покончено, Блейз с видом хозяина дома прошел дальше, а мы обратили свое внимание на новоприбывших. Следом за Забини прибыли Боунсы, Первеллы, а затем камин вспыхивал без остановки, то и дело выпуская новых гостей. Когда в холле оказались Гарри и Джинни, у меня перехватило дыхание. Бросив многозначительный взгляд на Малфоя, я улыбнулась, подавая руку Гарри. Тот сухо пожал ее, буркнув «Миссис Малфой», и ушел вместе с Джинни прежде, чем я успела открыть рот. Джинни бросила на меня тревожный взгляд, но молча последовала за мужем. От этой встречи остался осадок, который не давал сосредоточиться весь вечер. После того, как мы встретили всех гостей, мы с Малфоем несколько раз под руку прошлись по залу, вступая в непродолжительные беседы с теми или иными гостями. Я до боли сжимала челюсти, пытаясь подавить чувство отвращения от прикосновения к руке Малфоя, представляя, как пару часов назад этими руками он трогал другую женщину, доводя ее до исступления. «Ах!» Стон вспышкой боли пронесся по сознанию, поднимая во мне волну ярости. От неожиданности я оступилась, выбившись из такта движения, за что была награждена осуждающим взглядом и тихим шипением. Я лишь с вызовом посмотрела на Малфоя в ответ. В его глазах я прочла предупреждение. Но у меня не было сил больше выносить его близость, поэтому я бросила его возле какого-то необъятного мужчины, растворяясь в толпе. Лавируя между гостями, я старалась незаметно пробраться к своему любимому закутку, о котором узнала на последнем приеме. Там можно было перевести дух и восстановить душевное равновесие. Но меня перехватили прежде, чем я успела добраться до вожделенной колонны. — Гермиона? — кто-то схватил меня за руку, привлекая мое внимание. Я повернулась, натянув на лицо дружелюбную улыбку, но лицо приобрело суровое выражение, как только я столкнулась глазами с говорившей. — Миссис Поттер, — я сухо кивнула, осторожно высвобождая свою руку из рук Джинни. — Гермиона, прошу, давай поговорим, — в глазах читалась мольба. — Боюсь, ваш супруг будет против. — Его сейчас здесь нет, — всплеснула руками девушка, чуть не задев какую-то пожилую даму. — Гермиона, мы можем поговорить наедине. — Боюсь, у меня сейчас нет возможности оставить гостей, — я старалась не смотреть на Джинни, скользя взглядом по гостям за ее спиной. — Гермиона! — Джинни требовательно одернула меня за руку, заставляя посмотреть ей в глаза. — Мне правда очень жаль, что все так вышло… — на секунду девушка сбилась, ощущая неловкость. — С Роном, с Гарри. Но мы ведь можем попробовать снова общаться? — Неужели? — губы сами растянулись в едкой усмешке, как у Малфоя. Я чувствовала, как внутри под ребра забивают гвозди, а затем сразу их вытаскивают. — Ты действительно считаешь, что мы сможем общаться как раньше? — Да, — Джинни смущенно опустила глаза. — Ты права. Как раньше не будет, но… — Но, может, ты мне напомнишь, что сказала мне на прощание, после чего больше ни разу не навестила меня в больнице? — спросила я самым слащавым голосом, на который была способна. Джинни слегка вздрогнула от моих слов. — Дай-ка подумать, — я сделала вид, что задумалась, потирая подбородок. — Ах да… Ничего! — в глазах полыхнула холодная ярость. — Ты, как и твой супруг, решила принять сторону Рона. — Это не так! — возмущенно воскликнула Джинни, привлекая внимание гостей. — Я не знала, как смогу смотреть тебе в глаза после произошедшего. — А теперь знаешь? — почти зашипела я, подходя вплотную и сверля собеседницу злобным взглядом. — Что произошло, раз теперь ты можешь смотреть мне в глаза? Тебе меня не жалко? Я не прикована к постели? Не прошу подаяния? — Что? Нет! — Джинни растерялась от моего напора, напрочь забыв все, что собиралась мне сказать. — Я справилась без вашей помощи, — надменно вскидывая голову, отчеканила я. — И теперь в ней не нуждаюсь. В глазах миссис Поттер блеснули слезы. — Гарри говорил, что ты изменилась. Но ты просто стала такой же, как он, — горько усмехнулась Джинни. -Жизнь заставила, — сквозь зубы процедила я. Девушка покачала головой и ушла, не сказав больше ни слова. А я направилась к дверям в сад. Меня душили ярость и сожаление. Я могла помириться с ней, но предпочла поставить точку. Ведь так поступают настоящие леди, они не оглядывается назад, а идут только вперед. *** Я стояла на балкончике, любуясь закатом. Перед моим лицом возник бокал. Повернув голову, я наткнулась на насмешливый взгляд. — Отчего столь прекрасная миссис Малфой грустит в одиночестве? — Забини был обаятелен и привлекателен, как всегда. — Я просто вышла подышать, — ответила я, принимая бокал, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — В зале накалилась атмосфера? — насмешливо поинтересовался бывший однокурсник, намекая на мою размолвку с Джинни, свидетелем которой, судя по всему, он был. Я горько усмехнулась и сделала глоток, отворачиваясь от собеседника. — Где же будущая миссис Забини? — поинтересовалась я с самым скучающим видом, на какой была способна. Блейз рассмеялся. — Наверняка где-то здесь, — он кивнул себе за спину. — Присматриваю ее тут. Я кивнула и сама оглянулась на дом. В окнах виднелись силуэты беседующих людей. Всего год назад они смотрели на меня, как на кусок грязи у своих ботинок, сегодня же они выражали мне свое почтение, заглядывали в рот и с подобострастными взглядами провожали мою фигуру. Стоило лишь сменить фамилию… Внутри нарастало отвращение. Даже тот же Забини не обращал на меня внимания в школе, а теперь заглядывает в глаза, ища там что-то. Я поморщилась от своих мыслей и снова сделала глоток. От шампанского защекотало в носу, а в желудке стало тепло. Мужчина, внимательно наблюдавший за мной, протянул с самодовольным видом: — Могу лишь предположить, что ты думаешь обо всех этих людях и обо мне, в частности. — Попробуй, — горько усмехнулась я и тут же осеклась. Не этому меня учили. Блейз улыбнулся, как чеширский кот. Поиграв бокалом в руке, он выдержал эффектную паузу. — Я мечтал тебя трахнуть еще после Святочного бала на четвертом курсе, — беззаботно заявил он, делая глоток из своего стакана. Я замерла, как газель, учуявшая льва. — Да что там, половина наших парней была знатно обескуражена твоим внешним видом на том балу. Я неверяще уставилась на мужчину. Забини же это похоже забавляло. — Уверен, что и твой супруг надрачивал на тебя в душе, — шепотом продолжил он, словно сообщал самую страшную на свете тайну. — Но, — палец в назидательном жесте взлетел вверх, — он никогда в этом не сознается. Тот еще сейф. Все держит в себе, понимаешь? — и он подмигнул мне. — Зачем ты мне все это говоришь? — я все еще не могла отойти от шока после услышанного. — Втираюсь в доверие, — очередная лучезарная улыбка появилась на лице молодого мужчины. Он бегло осмотрел меня и пододвинулся почти вплотную. Обдав меня запахом алкоголя и парфюма, он жарко зашептал мне на ухо. — С тех пор, как ты стала его супругой, — доверительно мурлыкал он мне на ухо, — положение Малфоя упрочилось, а связи расширились. Есть те, кто утверждает, что ваш брак — ширма, но зная тебя, Грейнджер, твою принципиальность и стремления к справедливости, — я почувствовала, как краснею, но, похоже, мой собеседник этого не замечал, продолжая нашептывать мне на ухо, в то время как его рука медленно начала двигаться от талии к бедру. — У большинства не возникает сомнений, что вас связали «большие и светлые чувства», — последнюю фразу от произнес с придыханием. — Очень скоро Малфой проберется и в Министерство, не зря же он пригласил Бруствера. Ты его золотой билет, Грейнджер. — Кингсли не допустит Малфоя в Министерство, — раздраженно выдохнула я, пытаясь увернуться от настойчивых рук Забини. — А если он уже там? — вкрадчивый голос иглой прошил мое сознание, заставляя замереть и неверяще посмотреть на собеседника. Забини же хищно улыбнулся, облизнув пухлые губы. — О чем шепчетесь, девочки? — голос Малфоя настиг нас столь внезапно, что Блейз от неожиданности убрал руку и резко отодвинулся. — Рассказываю, как ты хорош в постели, — тут же нашелся Блейз, насмешливо улыбаясь. Похоже, эта улыбка никогда не сходила с его лица. — Тебе откуда знать? — О, Драко, мой мальчик, — по-отечески похлопав друга по плечу, Блейз печально вздохнул. — О твоих похождениях слагали легенды всем подземельем. Малфой фыркнул в ответ и приобнял меня за талию, демонстрируя права на собственность. — Понял, удаляюсь, — отвесив шутовской поклон, Забини скрылся в доме. — Что он от тебя хотел? — холодно поинтересовался Малфой, отходя от меня, как только за парнем закрылась дверь. — Рассказывал о своих эротических фантазиях, — парировала я, пытаясь скрыть досаду от внезапного появления Малфоя. Возможно, Забини рассказал бы еще что-нибудь. Я допускала, что Малфою была выгодна наша свадьба, но не подозревала о размерах амбиций своего супруга. Министерство, ну надо же?! А ведь я сама лелеяла мечту о высоких постах, возможно, даже о посте самого Министра. Честолюбие не было мне чуждо. — Не верь всему, что он говорит, — насмешливо добавил Малфой, глядя на меня с видом всезнающего отца. — Как и любому слизеринцу, — холодно ответила я. — Или гриффиндорке, с недавних пор, — парировал мужчина, бросив на меня многозначительный взгляд, и отсалютовал мне бокалом. Я безразлично повела плечом и вернулась обратно в зал. — Миссис Малфой! — не успела я сделать и пары шагов, как меня перехватила миссис Бруствер. — У вас чудесный дом. — Благодарю, Миссис Бруствер, — я улыбнулась отработанной улыбкой. — Думаю, что сады вам понравятся еще больше. — Зовите меня Джейни, — шутливо отмахнулась женщина. — Эти формальности так утомляют. Могу я вас звать Гермионой? — Конечно, Джейни, — легкий кивок, и мы пошли вдоль колонн, направляясь к роскошному роялю. — Мы с мужем рады, что вы смогли выкроить для нас время. — Ерунда! — от беззаботного тона Джейни становилось теплее. Словно она была единственным настоящим человеком на этой ярмарке тщеславия. — Мне так хотелось познакомиться с вами лично. Вы ведь стали образцом для подражания! Молодая героиня войны за чистоту крови, а теперь представительница именитого рода. Невероятная судьба, не находите? — Мне самой до сих пор с трудом верится. — И, конечно, вы обязаны вступить в попечительский комитет Хогвартса! Я наслышана о вашем проекте по защите прав магических существ в школьные годы. Это безобразие — запирать такую деятельную ведьму в четырех стенах! — Меня никто и не думал запирать, — улыбнулась я. — Мне нужно было время для изучения новых обязанностей. — Ну конечно, — рассмеялась Джейни. — Нужно изучить все аспекты. — Гермиона! — Кингсли с улыбкой поцеловал мне руку. — Как ты могла оставить меня одного в Министерстве, девочка моя? Я был уверен, что ты станешь моей правой рукой. Возмущение нахлынуло, как волна, и тут же отступило. Я слишком долго позволяла эмоциям брать вверх над собой, пора вернуть ясность ума. — Вы правы, я слишком увлеклась погружением в новый мир, — я улыбнулась, покачивая бокалом. — Но пришла пора заняться чем-то другим. Если у вас есть предложения, я готова их выслушать, — от моего решительного тона Кингсли впал в некоторое замешательство, но быстро с ним справился. — Чудесно! — воскликнул мужчина. — Буду рад видеть вас послезавтра утром. Я предупрежу свою помощницу, что вы зайдете. — Замечательно, — кивнула я. — А сейчас извините, я поищу своего мужа. Остаток вечера я провела в одиночестве, лавируя между гостями, но не задерживаясь подле них. Мне было необходимо все хорошо обдумать. Когда наконец-то последний из гостей соизволил уйти, я обнаружила Малфоя в гостиной с бокалом в руке. — Я и представить не мог, что однажды скажу такое, но ты молодец, Грейнджер. — Значит, брак со мной ты себе представлял? — насмешливо хмыкнула я, подходя ближе. При этих словах Малфой заметно напрягся и посмотрел мне в глаза. Теперь он часто это делал, и я уже привыкла к его замораживающему взгляду. — Нет, — отчеканил он, резко отворачиваясь. Я удивилась, что моя колкость так задела его, словно я придавила его больную мозоль. Азарт блеснул в моих глазах. Я подошла ближе и присела на подлокотник кресла, в котором развалился мой муж. Он напрягся, но виду не подал. Его поза стала настолько показушно-расслабленной, как у хищника, готовящегося к прыжку. Вот он лежит, прикрыв глаза, а в следующую минуту рвет тебе глотку. Это подогрело мое любопытство еще сильнее. Приобняв его за плечо, я начала выводить на нем узоры. — Может быть, тогда ты представлял меня в своей постели? — прошептала я ему на ухо, едва касаясь кожи губами. Малфой не двигался, замерев, как каменное изваяние. Я ощущала под своими руками, как напряжены его мускулы. Судя по движению кадыка и забившейся венке на шее, моя близость его взволновала. — Неужели Забини сказал правду? — мой голос звучал низко и волнующе, как меня учила миссис Блэр. Не знаю, входило ли это в программу обучения, но несколько женских хитростей, как она сама их называла, по соблазнению мужа она мне рассказала. — И после Святочного бала ты, Малфой, увидел во мне объект вожделения? — Мерлин, Грейнджер, — Малфой деланно рассмеялся. — Ты решила соблазнить меня, пользуясь очередным кодексом? Объект вожделения, — хохотнул он, залпом осушая бокал. — Никогда не испытывал влечения к книжным полкам, — добавил Малфой, поднимаясь. Последняя фраза хлестнула по самолюбию. Мужчина взял меня за подбородок и повертел моей головой из стороны в сторону, словно оценивая товар, который собирался купить или уже купил. — Я ведь знаю, что под всей этой красотой прячется заучка Грейнджер, знающая о сексе исключительно из книжек, — насмешливый тон жалил хуже заклятий. Гнев полыхнул в моих глазах, чем вызвал у Малфоя довольную усмешку. Он наклонился к моему лицу, продолжая держать меня за подбородок и не давая отвести взгляд от глаз, в которых читалось превосходство. Я ощутила его дыхание на своем лице. — Может, это ты изнываешь от желания? — вкрадчиво прошептал он мне в губы, глядя в глаза. Я почувствовала, как полыхнули щеки от унижения. Пульс участился. Близость Малфоя заставляла нервничать. Прикосновения обжигали. — Уверен, что ты течешь от одной только мысли об этом. Я мотнула головой, стараясь освободиться, но Малфой не отпускал, с жадностью впитывая в себя мое унижение. Звериный оскал исказил его красивое лицо. — И какого это, Грейнджер, изнывать от желания и знать, что ты никогда не сможешь ко мне прикоснуться? — Малфой наслаждался. Смаковал каждое слово, видя, как делает невидимые надрезы на моей душе. Хотелось оттолкнуть его, взвиться ужом и крикнуть что-нибудь гадкое ему в лицо. Но, как назло, на ум ничего не шло. Хотелось кричать от ярости. Но тут в мозгу всплыли слова Забини. — Ты мне скажи? — прошептала я. Глаза Малфоя сузились. — Скажи, какого это, платить за секс, когда у тебя такая красивая жена? — мужчина выпустил мое лицо из своих пальцев. Его взгляд потемнел. — Представляешь ли ты меня в этот момент, Малфой? — теперь была моя очередь наслаждаться яростью и замешательством на лице собеседника. В какой-то момент я поняла, что мне это начинает нравиться, и ужаснулась. Неужели я становлюсь такой, как он? Однако Малфой привык не выдавать своих чувств, поэтому тут же насмешливо ухмыльнулся и, засунув руки в карманы, начал перекатываться с пятки на носок. Его взгляд бродил по мне. Мне казалось, что я ощущаю его прикосновения. Он остановился на губах, которые я нетерпеливо облизнула, задержал взгляд на груди, которая часто вздымалась от прерывистого дыхания. Возбуждение. Я ощущала, как оно медленно нарастает от этого жадного, оценивающего взгляда. Я видела в его глазах похоть. Зрачки расширились, делая глаза почти черными. Я уже видела такой взгляд, когда лежала распластанная под Сириусом. Таким же нехорошим огнем горели глаза Рона в тот день у озера. Малфой на секунду прикрыл глаза, словно в поисках равновесия, а когда открыл, передо мной уже были двери сейфа. — Представь мое отчаяние, Грейнджер, — Малфой растягивал слова, а мою фамилию как-то прорычал. — Раз даже дешевая шлюха привлекает меня больше, чем ты. Звук пощечины разлетелся эхом по комнате. Рука горела. На щеке Малфоя появлялось красное пятно. Он медленно коснулся ее, а затем бросил злой взгляд на меня. Убить! Желание столь явно проступило на его лице, что я невольно сделала шаг назад, но Малфой молниеносно схватил меня за руку, до боли стискивая запястье. — Грейнджер! — прошипел он, дергая меня на себя, отчего я впечаталась в его грудь, ощущая бешеное сердцебиение под горячей кожей. — Кажется, ты забыла свое место? Или ты думаешь, что раз Кингсли пригласил тебя на чашечку чая, то ты можешь безнаказанно вытворять подобные вещи? — Я не намерена выслушивать оскорбления от такого ничтожества, как ты! — я была напугана, но в голосе звенела сталь. — Ничтожества?! — лицо Малфоя пошло пятнами от гнева. — Ах ты, маленькая… — Пусти! — я с силой рванула в сторону, освобождаясь из плена горячих рук и будоражащих кровь запахов. Малфой пах так же, как пах Сириус. Этот запах кружил голову, вскрывая старые раны. Хотелось забыться в теплых объятиях. Но это был Малфой. Сводящий с ума, доводящий до бешенства каждый раз, когда мне казалось, что между нами настало хрупкое взаимопонимание. Малфой, который мог быть весьма галантным и милым на людях, дома становился холодным и отстраненным, демонстрируя всем своим видом, что у нас исключительно деловые отношения. — Мы заключили сделку, помнишь? А значит, я могу разорвать ее в любой момент. — Посмей только еще раз заикнуться об этом. Я раздавлю тебя! — Слабо верится, — едкая насмешка искривила красиво очерченные губы. — Увы, кроме угроз ты ни на что не способен. Я провела достаточно времени рядом с тобой, чтобы это увидеть. На лицо Малфоя набежала тень. Рывок. И он уже нависает надо мной, схватив за волосы и задрав голову так, чтобы я не могла отвести взор. По спине пробежал холодок. В глазах плескался страх. — Пусти! — слабая попытка к бегству не увенчалась успехом. Малфой был зол. Чертовски зол. Кажется, такое состояние называется аффектом. — Страшно? — зло усмехнулся он, упиваясь своей властью. — Не хочешь добавить еще что-нибудь? — Иди к черту! — резко выдохнула я почти в самые его губы. Он был так близко, что можно было разглядеть собственное отражение в его зрачках. — Запомни, Грейнджер, — голос был устрашающе спокоен. — Ты моя собственность. И я буду поступать так, как сочту нужным. — Не припомню, чтобы меня клеймили! — Мы можем сделать это прямо сейчас, — я не поняла, в какой момент у Малфоя в руках появилась палочка, но она очень больно упиралась мне в шею. — Где ты хочешь, чтобы я поставил свое клеймо, грязнокровка? — почти любовно прошептал Малфой, медленно ведя палочкой к груди. Я чувствовала себя затравленным зверем. — Может, выжечь его на твоем упрямом лбу? Может, так до тебя дойдет? Или ты намекаешь на другое клеймо, а, Грейнджер? Хочешь, чтобы я тебя трахнул? — Думаешь, я позволю тебе ко мне прикоснуться? — меня трясло. Тело буквально разрывало от гнева и ненависти, но где-то на дне плескалось то темное и тягучее, словно смола, в чем мне совершенно не хотелось признаваться. Мне нравилось, когда Малфой вот так срывался, когда прижимал к себе, балансируя на краю ненависти и дикого желания схлестнуться в страстном поцелуе. Я видела это и в его глазах. Это желание мелькало в них раз за разом. Но каждый раз, подойдя к самому краю, он разворачивался и уходил. — Как же ты меня остановишь? — едва слышно прошептал Малфой, медленно наклоняясь вперед. И снова замер, не дойдя до черты эти жалкие несколько сантиметров. Я могла ощутить вкус алкоголя на его губах. Меня неумолимо влекло к этому человеку. Зажмурившись, я сделала шаг в бездну. А затем едва уловимое касание губ разорвало сознание на части. С глухим рычанием Малфой набросился на меня, сжимая в объятиях, словно только и ждал этого. Он яростно кусал, терзал губы, вылизывал рот, будто пытаясь выпить из меня жизнь. От избытка ощущений я задыхалась, прижимаясь всем телом, желая соединиться воедино. Руки хаотично шарили по телу, натыкаясь на такую ненужную одежду. Послышался треск ткани, и пуговицы с рубашки Драко разлетелись испуганной стайкой. Кожа под ладонями горела. Взмах палочки, и платье лоскутами упало к моим ногам. Я судорожно всхлипнула, выгибаясь навстречу ловким пальцам и жадным губам. Малфой грубо сжал правую грудь, слегка сдавив сосок, перекатывая его между пальцами. От этого движения перед глазами вспыхнули фейерверки. Глубокий и протяжный стон эхом прокатился по пустой комнате. Стон удовольствия. Я ощущала себя музыкальным инструментом, потому что на каждое прикосновение Малфоя мое тело отзывалось волнами удовольствия. Чистая энергия текла по венам, взрываясь сотнями искр в местах соприкосновения тел. Разум плавился. — Грейнджер, — низко прорычал Малфой, когда я завозилась с ремнем на брюках, опустившись на колени. Руки подрагивали, а пальцы путались. Выругавшись под нос, Малфой рывком поднял меня на ноги. Положив мои руки себе на плечи и выразительно глядя мне в глаза, мужчина мучительно медленно начал расстегивать ремень. В глазах полыхала страсть. Обжигая. Плавя. От звука хлопнувшей по ноге пряжки я вздрогнула. Страх медленно подступал, не давая опустить взгляд. Заметив мое замешательство, Малфой взял мою руку и опустил на свой возбужденный член. Ощутив бархатистость кожи, я судорожно вздохнула. Между ног было мокро от одних только ловких прикосновений умелых пальцев к моему телу. Но хотелось больше, жарче, глубже. Хотелось ощутить его в себе. Осторожно проведя по всей длине моей рукой, Малфой ненасытно припал к моим губам, передавая бразды правления мне. Его руки жадно исследовали тело. Когда его пальцы скользнули вниз, я не смогла сдержать стона. Палец невесомо огладил мои половые губы, размазывая смазку по ним, а затем плавно проскользнул внутрь. Я задохнулась от переполнивших меня ощущений, вцепляясь в плечи Малфоя, оставляя на нем следы-полумесяцы от ногтей. Малфой низко зарычал, добавляя еще один палец, а я могла лишь судорожно всхлипывать, уносясь в какую-то далекую страну удовольствия, которое заполнило все мое существо. Внутри поднималось нечто, что заставляло сводить вместе бедра, зажимая руку Малфоя между них, усиливая трение. Яркая, как Люмос, вспышка озарила мое сознание. Тело пронзила волна наслаждения, заставляя биться в конвульсиях. Ноги подогнулись, и я рухнула в объятия Малфоя, который с хищностью наблюдал за моим первым в жизни оргазмом. Когда я наконец-то смогла сфокусировать свой взгляд, то наткнулась на его глаза. Они с жадностью впитывали меня, а я тонула в этой туманной бездне. Уложив меня на пол, Малфой резко подтянул меня к себе, заставив обхватить свою талию бедрами. Я замерла, ощутив его горячий, возбужденный член, приставленный к моему входу. Заметив страх, тенью пробежавший по моему лицу, Малфой замер. — Ты не? — хрипло спросил он. Я пристыженно опустила глаза. Мужчина коротко кивнул. — Смотри на меня, — приказ, которого нет сил ослушаться. Очень бережно Малфой погрузился в меня, даря невероятные ощущения наполненности и естественности происходящего. Первые же толчки вызвали желание двигаться в ответ. Ощутив естественную преграду, он остановился, давай время привыкнуть. Легкая вспышка боли утонула в жадном поцелуе. Медленные движения вызывали жар во всем теле, заставляя сознание плавится. Я металась под ним, судорожно хватая за плечи, выгибаясь навстречу. Хотелось сильнее, глубже, больше! — Смотри на меня! — низко прорычал он, увеличивая темп. Я насилу разлепила веки, пытаясь поймать его лицо в фокус. Его лицо имело сосредоточенный вид, словно он решал в голове сложную задачу. Брови сведены, губы плотно сжаты. — Драко… — еле слышно выдохнула я, проводя рукой по его лицу, пытаясь смягчить это выражение. Он замер. Всего на секунду. А затем его лицо исказила гримаса наслаждения. Малфой яростно задвигался внутри, буквально вколачивая меня в пол. — Грейнджер… — простонал он сквозь зубы, прежде чем, обмякнув, уткнуться мне носом в плечо. Его широкая горячая грудь прижималась к моей, дыхание выравнивалось. Я нежно водила пальцами по его спине, впитывая, запоминая. Впервые после долгого времени я ощущала себя счастливой.