И как теперь что?

Лисицын и Антонова сидели в коридоре, ожидая, когда из палаты выйдет врач и проинформирует их о состоянии коллеги. - Ее же вот только прооперировали, - недоумевала Валя. – Как она могла оказаться в ФЭС?! - Она-то? – хмыкнул Костя. – Она могла… Он снова вспомнил вопрос Юли и поджал губы. Неужели для нее было так важно услышать этот ответ? А может… Нет-нет, не стоит тешить себя иллюзиями. Сколько раз она тебя отшивала – забыл? - У меня такое ощущение, что я чего-то не знаю, - хитро покосилась на него Антонова и пихнула в бок. – Колись давай. - Да… - Лисицын запнулся. Не рассказывать же ей, в самом деле, обо всем этом. Детский сад какой-то. Появление доктора спасло его от внимательного взгляда женщины. - Вы ее родственники? – спросил врач, увидев, как пара тут же подорвалась со стульев и подошла к нему. - Коллеги, - быстро ответил Костя. – Как она? - Вне опасности. Слава богу, швы не разошлись. Сейчас отдыхает. - Как вы могли ее выписать! – возмутилась Валя. – Ее же прооперировали недавно. - Ну как, - доктор устало вздохнул. – Чувствовала она себя хорошо, сказала, что будет соблюдать постельный режим, приедет на перевязку и анализы. Очень просила отпустить, заверяла, что будет паинькой и что дома за ней есть, кому ухаживать. Эксперты переглянулись, и Лисицын поспешил отвести свой взгляд, видя изумление в глазах Антоновой. Они оба знали, что Соколова живет одна и присмотреть за ней некому, но только он понимал, зачем она нагородила врачу всю эту чушь. Мда-а, кто бы мог подумать… - Она у вас упрямая, - между тем продолжал доктор. – Да и не маленькая девочка уже. Не силком же удерживать. Отпустили под расписку, побоялись, что сама сбежит – проблем только больше будет… Вы можете к ней пройти, но ненадолго. Пациентке нужен полный покой. Извините, - он оставил их и пошел прочь по коридору. - Вот это да… - только и смогла вымолвить Валя, провожая взглядом уходящего доктора, и повернулась к задумчивому майору. – Ты ничего не хочешь мне сказать? - Не хочу, - отрезал тот. - Костя, вообще-то с этим не шутят, - лицо Антоновой стало серьезным. – Мы же с тобой знаем, что она одна живет. Зачем она прибежала в ФЭС? Что у вас происходит? - Валь, у меня был тяжелый день, - вздохнул Лисицын. – Давай мы как-нибудь потом поговорим об этом, хорошо? - Типично мужской ответ! – недовольно отозвалась та. – Я была о вас лучшего мнения, Константин Львович! Так рисковать здоровьем девушки… - Да ничем я не рисковал! Я даже не предполагал! – сорвался тот. – Ладно, извини, я правда не хочу сейчас об этом говорить. - И не надо, - женщина подошла к двери. – Я пойду проведаю ее, а вы идите домой, Константин Львович – у вас же день тяжелый был, - ехидно добавила она. - Валь, - устало выдохнул майор, собираясь уже возразить. - Иди-иди, без тебя справимся, - строго сказала Антонова и вошла в палату, отмечая про себя, что он и с места не сдвинулся. Соколова лежала, закрыв глаза. Цвет ее лица был примерно таким же, как белоснежная простыня, укрывавшая девушку. Вот же дурочка! Что бы там ни было, это не повод совершать подобные подвиги. Ох, Юля-Юля, ну и маху ты дала… Валя осторожно коснулась ее руки, Соколова сразу открыла глаза. - Ну, ты как? – улыбнулась Антонова. - Да ничего, - пробормотала девушка, едва шевеля бледными губами. – Что случилось? - Это я у тебя как раз хотела узнать. Ты зачем наврала врачу? – Валя старалась говорить ласково, но укор сдержать не смогла. – Юль, ну, ведь взрослый человек, понимаешь же, чем может обернуться такое ребячество. - Да дура, чего уж там, - Соколова отвернулась, чтобы не видеть этого взгляда. А если Костя рассказал, зачем она явилась в контору? Вот же идиотка! Как школьница, сбегающая через окно на свидание, потому что родители не пустили! Стыдно-то как теперь… - Так ты зачем приходила? – улыбнулась Валя. - А Лисицын не сказал? – посмотрела на нее Юля. - Нет. Сказал, что не хочет об этом говорить, - Антонова взяла ее за руку. – Это из-за него? - Валь, ты меня прости, но я тоже не хочу об этом говорить, - поморщилась Соколова и постаралась сменить тему: - Что сказал врач? - Что куковать тебе теперь здесь до полного выздоровления, - не моргнув глазом, соврала коллега, и девушка улыбнулась. - Прям так и сказал? - Ну, почти. - Да не волнуйся, не собираюсь я больше убегать. - Очень на это надеюсь! - Антонова помедлила. – Там, кстати, Константин Львович за дверью. Позвать? Юля изменилась в лице. Здесь, прикованная к постели, она чувствовала себя глупой, слабой и беспомощной, и видеть майора сейчас ей совсем не хотелось. Она уже тысячу раз пожалела, что задала этот дурацкий вопрос. Ответ ведь и так был очевиден – она как всегда все сама себе придумала. - Не надо, - прошептала девушка, чувствуя, как комок подступает к горлу. – Скажи, что я устала и заснула. - Ну, как знаешь, - пожала плечами Валя, от нее не укрылась перемена в настроении Соколовой после упоминания о Лисицыне.