На крючке

1.10.12.       – Ну что, ребята, у меня плохие новости! – озабоченно заявил Туомас, испытывая лёгкое ощущение дежавю. – Я весь день звонил Анетт – она не берёт трубку.       – Может, спит? – сделал предположение Невалайнен, но было видно, что он сам не особо верит в то, что говорит.       – Весь день?! Юкка, я звоню ей уже на протяжении четырёх часов! До шоу остались считанные минуты, а у нас снова нет вокалистки!       Тревожное возбуждение передалось от лидера группы всей команде. Барабанщик, опустив глаза в пол, то и дело бросал пугливые взгляды на Холопайнена, Марко нервно теребил волосы на своей знаменитой бороде, Эмппу нетерпеливо ёрзал, сидя на кожаном диване в окружении двух гитар.       – И что ты собираешься делать на этот раз? – наконец нарушил зловещую тишину Хиетала.       – Если бы я знал… – на секунду на лице маэстро промелькнуло нечто похожее на панику, но тут же, взяв себя в руки, он продолжил: – Во-первых, нам нужно срочно найти вокалистку на вечер. Во-вторых, – и в главных, – мы должны что-то решить с этим делом. Раз и навсегда.       Взгляд его стал жёстче, чем минуту назад, подбородок упрямо выпятился вперёд. Ребята знали это выражение лица и догадывались, что оно означает, но до последнего не верили в это. Слишком нереально было поверить в то, что Холопайнен кинется принимать какие-то серьёзные для группы решения сейчас, посреди концертного тура. Наконец, набравшись смелости, Эмппу осторожно спросил:       – Что ты имеешь в виду под фразой «что-то решить с этим»?       – То самое, Эрно, – обернулся к нему Холопайнен. – Ты видишь, что происходит? Здоровье Анетт с каждым годом всё хуже и хуже, Да что там годом – с каждым днём! Продолжать сотрудничество с ней и дальше – просто бессмысленно для нас. И опасно для неё.       Последняя фраза прозвучала слишком уж откровенно с его стороны. Но, к счастью, друзья, озабоченные вопросом номер один, не обратили внимания на финальные слова своего лидера. Каждый думал, где им сейчас, находясь в другой стране, всего за несколько часов до концерта, найти вокалистку, способную заменить Анетт. Повисла ещё более зловещая пауза, чем десять минут назад.       Клавишник опустил голову на руки и энергично потёр ладонями лицо. В трудные моменты это всегда помогало ему взбодриться и заставить работать свой мозг. Вот и сейчас глаза его вдруг блеснули, ознаменовав рождение новой идеи.        – Марко, – обратился Туомас к другу, – скажи-ка мне, какой симфо-метал стоит наравне с финским и шведским?       – Голландский! – без запинки ответил басист.       – Правильно мыслишь, дружище! – достав из кармана джинсов телефон, Холопайнен закружил по комнате. – Я немедленно звоню в Амстердам!       – Зачем?       – Я знаю, кто нам поможет, Марко! – На губах маэстро заиграла довольная улыбка. – И, возможно, не только сегодня...       – Туомас, – подняв на него глаза, Хиетала серьёзно спросил: – Ты хорошо подумал?        – Марко... Nightwish похожа на некую карусель, которая будет вертеться несмотря ни на что, – уверенно произнёс он. – Нужно всего лишь изредка менять лошадей.

***

      – Это была отличная идея, пригласить Янсен на замену Анетт! – сказал Юкка, когда после концерта они отправились к своему туровому автобусу. В голосе барабанщика слышалось неподдельное уважение. Не зря Холопайнена давным-давно заочно нарекли гением.       – Да, Флор своё дело знает! Идеальная вокалистка! Нам бы такую…       – А Анетт? – поднял на него взгляд Невалайнен.       Туомас многозначительно промолчал. Под проливным дождём он залез в автобус и сел напротив что-то горячо обсуждавших Эмппу и Флор.       – Спасибо, Флор, ты нам очень помогла! – сдержанно поблагодарил клавишник. Впрочем, он всегда прятал эмоции, когда говорил от чистого сердца. – Куда ты теперь?       – Обратно в Амстердам, – с улыбкой ответила она. – Нужно готовиться к туру. Ты же знаешь, у меня своя группа...       – Об этом я и хотел с тобой поговорить… – перебил её Холопайнен. – Флор, ты…       Его слова прервали настойчивые трели звонка. Нехотя вытащив телефон из кармана, он увидел на экране фотографию улыбающейся брюнетки, под которой светилась надпись «Anette».       – Чёртов тиран! – сразу же возмущённо донеслось из трубки. – Стоило мне снова попасть в больницу, и что же я узнаю? Что наш Маэстро всея Суоми опять нашёл замену своей постоянной вокалистке! Превосходно!       – Анетт, ты ведёшь себя, как истеричка! – поморщился музыкант. – Мне уже надоело оправдываться и объяснять тебе элементарные вещи. Я не буду отменять концертный тур из-за твоих личных проблем, ясно?       – А ты ведёшь себя как самовлюблённый эгоист, Холопайнен! Теперь уже можешь не скрывать: и так вижу, что бабло тебе важнее здоровья и жизни своих коллег!       – Жизни? – переспросил Туомас. – Разве кто-то покушался на твою жизнь? И вообще, Ользон, тебе что-то не нравится? Тогда ты уволена! Я как раз только что говорил об этом с Флор, и она любезно согласилась помочь нам завершить тур, пока мы не найдём постоянную вокалистку.       Услышав такое заявление, Янсен лишь широко раскрыла глаза от удивления, не в силах вымолвить ни слова. Придя в себя, она уже было собралась подать голос, но сидевший рядом верный Эмппу вовремя просёк ситуацию и закрыл ей рот ладонью.       – Так, да? – с горечью продолжила Анетт на той стороне пространства. – Что ж, я знала, что этим всё закончится. Только знай, Холопайнен, я не уволена! Я ухожу сама! Мне надоело быть марионеткой в твоём лживом спектакле!       – Как будет угодно, – процедил сквозь зубы композитор и отключился. – Флор, пожалуйста, извини за эту сцену... Она просто выбесила меня за последнюю неделю!       – Ничего страшного, я понимаю… – тихо откликнулась вокалистка.       – Кстати, я не шутил по поводу тебя, – призывно взглянул на неё Туомас. Встав на колено прямо на полу микроавтобуса, он заявил: – Флор Янсен, согласна ли ты стать вокалисткой Nightwish, пока мы не найдём кого-нибудь на эту должность?       Флор, казалось, была готова ко всему, кроме такого поворота событий, внезапность предложения совершенно сбила её с толку. Посчитав предыдущий выпад Маэстро милой шуткой, сказанной Анетт в порыве ярости, она была совершенно ошарашена его новой выходкой. Даже если бы на них сейчас упал средних размеров метеорит, она бы и то удивилась меньше. Брови её высоко поднялись, на лбу появилась продольная морщинка, а, и без того немаленькие, глаза расширились и удивлённо округлились. В голове пронеслась тысяча эмоций: страх, неопределённость, радость, изумление, восторг, неверие в то, что это происходит наяву. Всё то время, пока Янсен приходила в себя, композитор простоял в одной и той же позе, даже, как показалось вокалистке, не изменив выражения лица.       – Так что? – переспросил он, чувствуя, что пауза немного затянулась. – Ты станешь частью Nightwish?       – Я так понимаю, отказываться уже поздно? – смущённо улыбнулась она, переводя взгляд с пафосной физиономии возможно-будущего-начальника на радостно лыбящегося маленького гитариста.