От любви не умирают

Дунаева сидела в буфете и сжимала в руках кружку с кофе. Налить – налила, а пить желания не было. Интересная все-таки штука жизнь… Ольга так подсуетилась, чтобы обезопасить себя от соперницы, а в результате все обернулось против нее. Воистину не рой другому яму… Сначала она стерла смску и пропущенный вызов от Юли и ничего не сказала об этом Косте. А ведь если бы он увидел, то, скорее всего, смирился бы раньше, что Соколова больше не с ним. Потом она сделала так, чтобы он узнал информацию о ребенке, думая, что это уж точно отобьет у майора охоту искать капитана. А получилось наоборот – Лисицын сорвался, как на пожар, спасать свою любимую женщину. Разве ж знала она, Ольга, что этот ребенок мог быть его? Мда, напортачила ты, красавица, в лучших традициях любовных романов. Не зря ж истина глаголет, что на чужом несчастье своего счастья не построишь… Дунаева все-таки сделала глоток и скривилась – кофе остыл уже. Может, правду говорят, что настоящую любовь бережет кто-то сверху, и что ни делай – все равно не собьется она с пути истинного, не погаснет, не умрет? Ольга мечтательно подперла подбородок кулаком. Вот бы ее кто-нибудь любил так же, как Костя любит Юлю. Чтобы и в огонь, и в воду, и ждать три года без устали… Она усмехнулась. Если посмотреть на все это с другой стороны, то получается, что ее действия только помогли этим двоим прояснить ситуацию. Что ж, по крайней мере, совесть не будет терзать ее очень сильно. На выходе из буфета Дунаева столкнулась с Лисицыным и Соколовой. Сначала все трое замерли, играя в гляделки между собой, затем Юля улыбнулась и, сказав, что ей надо к Рогозиной, оставила их одних. - Оль, мне с тобой поговорить нужно, - неуверенно начал Костя. Нехорошо как-то с ней получилось. В конце концов, она ни в чем не виновата. - И мне, - неожиданно для него просияла девушка и быстро продолжила: - Я ухожу из ФЭС – перевожусь в другой город. - Ничего себе, - опешил майор. - Рогозина уже подписала рапорт, - Ольга посмотрела на него внимательно и уже совсем другим голосом произнесла: - Я все знаю: и про вас с Юлей, и про ребенка, и… - она запнулась. – Не о чем тут говорить, - Дунаева попыталась улыбнуться. - Оль, ты очень славная, правда. И я тебе желаю встретить того мужчину, который оценит это по достоинству, - он улыбнулся, - а не будет напиваться в стельку и заваливаться в таком виде в твой дом. Девушка рассмеялась-таки. - Спасибо, - она отвела взгляд. – И прощай. Хотя, как знать, может, свидимся. Ольга развернулась и направилась к выходу. Внутри было как-то тяжело и противно. Не то чтобы она втрескалась в Лисицына по уши, чтобы заливаться слезами и идти теперь топиться, но размечтаться уже успела. Да и повела себя не совсем красиво, если уж быть честной и откровенной хотя бы с собственной совестью. Впрочем, ладно, забыли. С понедельника она начнет новую жизнь на новом месте. Костя проводил бывшую коллегу взглядом и ушел в лабораторию. Там маленькая девочка с двумя рыжими хвостиками строила взрослых мужчин, совсем как ее мама в свое время строила его. - Почему ты ходишь в халате? Ты что, девочка? – приставала Надя к Тихонову, сидя у Аристова на руках. - Нет, я мальчик, - со смешком отозвался Иван. – Это рабочий халат. Я в нем работаю. Ребенок на секунду задумался, потом смерил оценивающим взглядом Романа. - А ты почему без халата? Ты не работаешь? Тот изо всех сил пытался сохранить серьезное лицо, но, глядя на хохочущего программиста, не выдержал и рассмеялся сам. - У меня другая работа, - наконец смог ответить майор. - А что ты делаешь? – внимательно посмотрела на него Надя, не разделяя общего веселья. - Я ловлю плохих дядей, когда они делают что-то нехорошее, - попытался адаптировать Аристов свою деятельность под разум двухлетнего ребенка. - Ты их потом ругаешь, чтобы они так больше не делали? - Примерно, - кивнул Рома. Лисицын наблюдал с порога. Ему до сих пор было так чудно видеть эту маленькую Юльку, забавную и деловую одновременно. Его дочь. Вот так живешь-живешь, а потом бац – дочь. - Чем это вы тут занимаетесь? – в лабораторию заглянула Соколова. - Юль, вот ты мне объясни, - подошел к ней с улыбкой Тихонов, - как у тебя так получилось? Это ж цветная ксерокопия! - А что это сразу у нее получилось, - деланно возмутился Костя. – Может, это у меня получилось! И вообще, ты, как биолог, должен знать, что пол ребенка определяет мужчина, - с гордым видом произнес Лисицын. Тихонов подавился смехом. - Я тебе сейчас как биолог скажу, что если на голубые глаза ты еще можешь как-то претендовать, то рыжие волосы точно не твои. Соколова рассмеялась и забрала у Аристова дочку. - Так что, Юль, возвращаешься к нам? – спросил Иван. - Да, если все получится, - улыбнулась девушка. - А Надя? – поинтересовался Лисицын. - Галина Николаевна обещала помочь устроить в садик. - Может, хоть теперь у меня появится постоянный напарник, - намекнул Роман. - Даже не мечтай! – расплылся в довольной улыбке Костя, обнимая своих девочек. - Да, Ром, и я тебе не советую, - притворно серьезным тоном начал Иван. – С ней свяжешься… - Тихонов! – возмущенно воскликнула Юля и тут же засмеялась. – Господи, ты ничуть не изменился! В лабораторию вошла Рогозина. Заметив общий позитивный настрой, полковник улыбнулась и обратилась к девушке: - Я договорилась – в садике вам место дадут. С понедельника ждем тебя здесь, - она положила руку ей на плечо. - Ну что, с возвращением, капитан Соколова! - Спасибо, Галина Николаевна, - дрогнувшим голосом почти прошептала Юля, чувствуя, что предательские слезы снова рвутся наружу. Она уже мечтать не смела, что когда-нибудь услышит эти слова.