В бреду

Камуи подошёл к Оките вместе с Абуто. Он протянул тот же стакан с палочками, и Сого вытянул одну. Он, не торопясь, развернул бумажку и прочёл. Сложилось впечатление, что он не до конца понял, что написано в бумажке, поэтому он ещё раз пробежал её глазами. — Партизаны, — наконец озвучил парень, — здесь написано, что на пояс будет привязана верёвочка с погремушкой, и требуется пройти с ней некое расстояние, не создавая шума. — Именно так, — Камуи снова улыбнулся и выдал непонятно откуда взявшееся погремушки на верёвочках. — Эй, а остальные две палочки? — спросил Окита, когда Камуи сделал движение, чтобы покинуть сцену. — Давай добавим интереса, — ответил ему брат Кагуры. Он поспешил покинуть место действия, бросив Абуто, чтобы тот не вздумал проигрывать. Каждый из соперников позвенел погремушкой, и оказалось, что они имеют совершенно разный звук. У Абуто она издавала металлический звон, а у Сого — пластиковый. Я подумала, что в форме Шинсенгуми Оките было бы намного проще. Но так как сегодня они были здесь неофициально, на всех троих были хакама и кимоно. Широкие брюки определённо могли подпортить Оките дело. Но в своих умозаключениях я заблуждалась. Задачей соперников было обойти вокруг клеток и вернуться назад. Сого, легко ступая, совсем не тревожил погремушку, висевшую у него на поясе. Я не могла не восхититься какой-то даже грацией его движений, и в итоге пялилась на блондина. Кагура тоже смотрела на него во все глаза, не отрывая взгляда ни на секунду. От всего этого меня отвлёк металлический звон. Похоже, Абуто продул. От меня не ускользнуло, что Сого и Кагура обменялись взглядами, и парень едва заметно улыбнулся, а девушка кивнула и чуть зарделась. — Абуто, ты проиграл, — улыбка, не сходящая с лица Камуи, стала меня пугать. Правда, его мельтешение по трюму и вовсе раздражало, но я предпочитала молчать. — Тяни, — он снова протянул стакан Оките. — Угу, — кивнул тот и вытянул следующую палочку. — Ёж. Тянуть по очереди иглы из яблока. Побеждает тот, кто вытягивает иглу с красным концом. Яблоко держал сам Камуи. Он осмотрел соперников и предложил им решить, кто будет тянуть первым с помощью «Камень, ножницы, бумага». Оба встряхнули руками, и каждый выбросил камень. Это вопроса не решало, так что пришлось проводить второй раунд. На этот раз у Сого была бумага, а у Абуто — ножницы. Я повернулась к Кагуре. Было видно, что она очень волнуется: она сидела на полу и сжимала прутья клетки с такой силой, что на них оставались вмятины. А тем временем Абуто потянулся к яблоку. Его везение оказалось просто невероятным: он сразу вытянул иглу с красным концом. В глазах Окиты вспыхнула какая-то особая садистская ненависть, и, чтобы его хоть немного успокоить, Камуи вытащил все иглы. Ни у одной больше не было красного конца, так что Сого хоть немного, но всё же остыл. А брат Кагуры снова протянул ему стакан. Едва Окита развернул бумажку, как на лице его отразился ужас. Вот честно, любое выражение на его лице могла представить, кроме этого. Возможно, именно этим я и руководствовалась, когда писала этот момент, но даже так... Выглядел Сого жутковато. Он пару раз хлопнул глазами, перевёл взгляд на Камуи, потом на Абуто и обратно на Камуи. — С-стриптиз, — еле слышно пролепетал он. — Эй, штоп, — завопила я. — А шудить кто будет? Камуи ответил мне кивком в сторону лестницы, по которой мы пришли. Там оказались двое: парень и девушка. Оба были в масках, одного роста и с одним тёмным цветом волос, только у девушки они до талии. Они прошествовали к центру места действия и остановились. — Надеюсь, мы не сильно опоздали, — произнёс парень. — Мы торопились, как могли, — в тон ему добавила девушка. Это ещё кто? Что за чушь происходит? Всё, больше я никогда в своей жизни не буду пить. Или нет, не так, больше я никогда в своей жизни не буду писать на пьяную голову. Ибо то, что из этого выходит, нельзя даже отдалённо назвать адекватным. — Мы — профессиональные судьи, проговорил молодой человек, — он порядком удивился, выдав эту фразу (и не только он), а я снова подумала, что надо бы довести написание диалогов до автоматизма, ибо пропущенное тире превращает персонажей в идиотов. — Мы будем судить всё, что здесь происходит, — бесстрастно сообщила девушка, будто её напарник только что не выдал нечто несуразное. — Что нужно судить? — Стриптиз, — громко объявил Камуи, вгоняя Сого в краску. — Я уступлю право быть первым старшему, — Окита склонил голову. — А обязательно полностью раздеваться? — поинтересовался Абуто. — Нет, — Камуи снова улыбался, — достаточно до пояса. Слава яйцам, пасхальным куличам и идиотству человеческой природы! Хоть немного тормоза сработали. Я видела, как Сого вздохнул с каким-то даже облегчением, ведь раздеваться — прерогатива Кондо, а не его. Он чуть отошёл, чтобы дать пространство сопернику. А я снова пробежала глазами по трюму. Столкнувшись взглядом с Гин-саном, я ощутила ужас. В его глазах читалось, что он обязательно расскажет Оките, кто наградил его участием в этом мероприятии, а мысль о том, что парень сделает со мной за подобное издевательство, приводила в ужас окончательно и бесповоротно. Я сжалась, стараясь занять как можно меньше места в своей клетке, потому что меня не покидало ощущение, что и от Кагуры я получу на орехи. Пару фонарей... Тем временем Абуто начал танцевать. Ну, то есть как танцевать — странно дёргаться, стаскивая плащ. Мне подумалось, что Абуто, имея прекрасный контроль над телом, мог бы танцевать гораздо лучше, и единственное, что ему мешало, это отсутствие руки. Ну, по-крайней мере, я думала именно так. Надо сказать, что стаскивание кофты одной рукой вышло у него довольно забавным, но завершение этого процесса продемонстрировало всем присутствующим тренированное тело взрослого мужчины. Зрелище было не для слабонервных... Натягивать кофту Абуто не стал. Он лишь накинул плащ и отошёл в сторону. И в этот момент я снова подумала, что в форме Сого было бы удобнее. Но его, похоже, это не особо волновало. Я заметила, как они с Кагурой обменялись взглядами, и до меня неожиданно дошло, что у этих двоих определённо романтическая линия, и проиграть Окита просто не может себе позволить. Я, вероятно, тоже этого позволить не могла, ведь очень люблю счастливые концовки, так что я немного успокоилась. Теперь я понимала, что Сого никак не может проиграть. Сколь бы пьяной я ни была, сломать линию я бы себе не позволила. Когда Окита начал, я осознала, что успокаивала себя не напрасно. И откуда только такой талант? Хотя, что-то мне подсказывает, что он с того злополучного листочка, который сейчас благополучно отдыхает в додзе... Ещё при беге с погремушкой Сого изобразил невероятную грацию. И теперь он тоже не прятал её по карманам. Я даже начала тихонько завидовать его гибкости, ведь сама едва достаю пальцами до пола... Сложён Окита оказался ничуть не хуже Абуто, только к этому добавлялся ещё и юношеский шарм. И хоть мне и нравятся мужчины постарше, Сого всё же не оставил меня равнодушной. — Полагаю, мы можем объявить победителя, — проговорила девушка совершенно бесцветным тоном. — Решение уже готово, — повторил за ней парень. — Побеждает второй выступавший, — хором объявили они. Клетка Кагуры тут же поднялась, а Камуи, недовольный поражением, швырнул Абуто в стену, где прежде побывал Шинске. — Простите, капитан, — донеслось из стены, прежде чем Абуто стал выбираться. А я обратила внимание на Кагуру и Сого. Девушка коснулась ладонью щеки юноши, и он тут же поймал её ладонь своей и прикрыл глаза. Они стояли молча, словно обмениваясь мыслями, некоторое время, а потом Сого что-то прошептал Кагуре на ухо, и та радостно закивала. Похоже, у этих двоих всё хорошо. Только бы Окита меня не убил... Следующим пунктом программы было состязание Хиджикаты и Матако. Вездесущий Камуи снова был в центре событий с неизменным стаканом. Он явно начинал терять терпение, и улыбка на его лице становилась всё более жуткой. Хиджиката направился к нему. — Хиджиката-сан, — позвал старшего по званию Окита, — в любой другой ситуации я пожелал бы Вам смерти, но сейчас постарайтесь не продуть. — Знаю, — бросил зам.ком через плечо и потянул палочку из стакана. — Удержание оружия на кончике пальца, — сообщил он, не меняя выражения лица. Камуи кивнул и зло зыркнул на Матако. Чувствую, её за проигрыш тоже ждёт полёт в стену. Равновесию меча Тоширо Хиджикаты можно только позавидовать: он легко установил оружие на кончик пальца, и тот лёг как на катанакакэ* в полной неподвижности. А вот у Матако дело не клеилось — пистолет никак не хотел устанавливаться на кончик пальца, и уж тем более в неподвижности. Пока Хиджиката закуривал свободной рукой, подручная Шинске пританцовывала вокруг, пытаясь не дать оружию упасть. Но пистолету было абсолютно всё равно на её старания и он грохнулся на пол, громко лязгнув. Хорошо, хоть не выстрелил. Матако тут же начала кричать, что это состязание нечестное и что ей бы больше подошло стрелять по мишеням. — Дура, — сквозь зубы процедил Хиджиката, — думаешь, мне это нравится? Матако нашла глазами Шинске и заткнулась. А к месту действия снова приближался Камуи. Нет, правда, от его беготни уже начинало рябить в глазах. Капитан Ято наградил Матако весьма неприятным взглядом, от которого даже мне стало не по себе, и снова протянул стакан (я про себя называла его «стаканом Ужаса») Хиджикате. Брюнет вытащил палочку и зачитал: — Изображение человека с завязанными глазами. Боже, куда ушёл в ту ночь Обоснуй? Он покинул меня, и теперь, обидевшись, может не вернуться... Дело в том, что, когда мы входили сюда, здесь было совсем пусто. А по ходу пьесы непонятно откуда брались все эти атрибуты для конкурсов. Нет, ну ладно всякие мелочи, но два мольберта — это уже явно перебор... Хиджиката снял лист с мольберта и расстелил его на полу. Ну, логично, ведь он иногда балуется каллиграфией, так что в таком положении ему привычнее. А вот Матако вставила кисточку в дуло пистолета. В этот момент у меня окончательно пропали сомнения в её умственных способностях. Но с другой стороны, если подумать, это ведь именно я её такой вижу. Да и ей рукоять пистолета определённо привычнее. Завязав глаза, Хиджиката в два движения изобразил кандзи «человек». Матако сделала несколько больше движений, и её творение было похоже на «палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек». Только одна рука была отдельно. — Работа девушки ближе к заявленному, — бесстрастно объявил парень-судья. — Но у меня и есть человек! — недовольно заявил Тоширо. — Технически — да, — тем же тоном «мне совершенно всё равно, что происходит» проговорила девушка-судья, — но изобразить и написать — это разные слова. Так что ты проиграл. И снова прибежал Камуи. Его улыбка чуть изменилась: он радовался то ли тому, что скоро сам вступит в игру, то ли тому, что Матако не проиграла ещё на втором состязании. У носа зам.кома снова возник стакан Ужаса, и он вытянул палочку. Глаза Хиджикаты медленно стали увеличиваться, а сигарета выпала изо рта. Не может быть, чтобы там был стриптиз. Не может быть, чтобы фантазия покинула меня, и я написала дважды одно и то же... — Перевоплощение, — Хиджиката обрёл над собой власть, — предстать в виде человека другого пола. — Легко! — вскричала Матако и ломанулась за ширму, которая тоже взялась непонятно откуда. Пока мы ждали соперников, я думала, что мне придётся умереть дважды: один раз от рук садиста, другой — дьявольского зам.кома. А ещё я думала, что у меня тогда явно приключилось воспаление воображения и что мне не помешало бы лечиться. Но после этого я вспомнила, что, вероятно, уже давно умерла, а значит, и лечить мне нечего. Что ж, если это Ад, то тут, по крайней мере, весело, уже хорошо. Гин-сан снова сверлил меня взглядом. Я и сама стала опасаться того, что могла написать для него. Если я была доброй, то ему может даже понравиться, но если я была чем-то недовольна, то я, скорее всего, не успею добраться до спасительной бумаги, прежде чем меня убьют с особой жестокостью. Господи, ну почему мне в голову приходят настолько идиотские идеи? Из размышлений меня вырвало появление Матако. На ней красовалась чёрная безрукавка в обтяжку, явственно демонстрирующая её грудь, тёмные штаны, а лице нарисованы усы. Мда, на мужчину даже в пьяном угаре не потянет. А я прямо эксперт по пьяным угарам... А дальше произошло то, что в корне перевернуло моё представление о жизни. Я бы даже сказала, моя психика явно была не настроена на подобное. Из-за ширмы вышел Хиджиката. На нём была голубая юката с густо-синим рисунком, перетянутая широким белым оби. По обеим сторонам головы были два шиньона, похожие на чёрные хвостики. А ещё его щёки были покрыты румянцем. Вот интересно, я когда это писала, сама решила, кому какой конкурс, или методом тыка? Но сейчас это было совершенно не важно. Ведь даже нашим врагам было очевидно, что Матако проиграла. О чём, собственно, не замедлили сообщить судьи. — Но у меня же усы! — тонким голосом заявила она, показывая на их изображение у себя под носом. — И всё равно не похоже, — отрезал парень-судья. Хиджиката тут же скрылся за ширмой. Оттуда он вышел уже в обычном своём образе. А пока он переодевался, Матако с лёгкой руки Камуи присоединилась к Шинске и Абуто. Интересно, если сам продует, что будет делать?.. Кондо был отпущен, и теперь только я оставалась в клетке. Возможно, Камуи и не подозревал, какая птичка попала к нему в лапки. Но его лицо выражало радость от того, что у него, наконец, будет шанс сразиться с Сакатой. Как только оба соперника вышли в центр, меня начало трясти. Теперь я поняла, как волновались остальные. Я прижалась к прутьям клетки головой и сжала их руками. Гин-сан только бросил на меня один взгляд, в котором явственно читалось, что мне сильно непоздоровится. Я сглотнула, а он потянулся к первой палочке... *Катанакакэ - стойка для хранения японский мечей.