В бреду

— Это Ваша девушка? — спросила официантка Гин-сана, когда мы устроились в кафе. — Нет, — отозвался он, — просто знакомая, — я кивнула. — Что будете заказывать? — тут же перешла к своим обязанностям она. — Парфе, — легко ответил самурай. — И Вам? — обратилась она ко мне. Я снова кивнула. Китайский болванчик, ё-моё. Мы сидели за столиком у окна напротив друг друга. С самого выхода из додзе я не проронила ни слова. Я ждала, когда Гин-сан сам мне всё расскажет, поэтому выжидательно смотрела на него. Он тоже молчал всю дорогу, словно пытаясь подобрать слова. Когда принесли наш заказ, он также молча его умял. Я поглощала парфе медленно, и едва ли съела больше трети, когда он уже закончил и заговорил. — Я не знаю, что произошло, — начал он, — но ты вдруг посмотрела на меня бешеным взглядом и бросилась в атаку. Мах от бедра был довольно чётким, пару раз даже опасным. Не будь я собой, мог бы и ласты склеить, — Гин-сан усмехнулся. — Потом атаковал я. Пока я двигался предсказуемо, у тебя не возникало проблем, но потом меч соскользнул с твоего клинка и рассёк тебе предплечье, — моё лицо вытянулось, и я никак не могла поверить, что это вообще возможно. — Я доволен. — Мда... — медленно протянула я, — Мери такая Мери... — В смысле? — не понял он. — В смысле, это возможно только для таких персонажей, — улыбнулась я. — Вот только это не очень хорошо... — Почему? — он снова был озадачен. — Потому что это значит, что времени у нас, вероятно, больше нет, — я вздохнула. И мы снова погрузились в молчание. Рассчитавшись, мы направились обратно в додзе, погружённые в тяжёлые думы. Оказывается, на всё это куда легче смотреть, когда не являешься участником событий. Со стороны всё не кажется таким страшным. Но меня пугало даже не столько то, что всё это может кончится печально, сколько то, во что превращает меня этот образ. Интересно, мне хватило ума не перегнуть палку? В додзе, в том самом помещении, где я тренировалась, нашлись Кагура и Шинпачи. Они сидели на полу и бодро разговаривали о чём-то. Мы некоторое время постояли в дверях, не желая нарушать эту идиллию, и вошли, лишь когда нас заметили. — Тут такое дело, — начал Гин-сан, теребя пятернёй затылок, — в общем, скоро уже. — Значит, у неё стало получаться? — неожиданно спокойно спросил Шинпачи. — Вроде того, — отозвался самурай совсем уж печальным голосом. Наверное, если бы они не были в курсе, было бы гораздо легче. Ожидание порой бывает хуже самого действа. Мы сидели на полу молча, с каждой минутой становясь всё мрачнее. Я уже не знала, куда себя деть, ведь если бы не моё пьянство, всё могло бы быть куда радужнее... — Ну-с, — Гин-сан встрепенулся, — сидеть здесь и ждать меня угнетает. Пойдёмте, что ли. — Уже? — безрадостно спросила я. — А чего тянуть? — подхватила Кагура. — Раньше начнём — раньше закончим. Шинпачи только кивнул и поднялся. Я почему-то знала, куда идти. Нам нужен был причал: именно там должен был быть корабль охотников за нашими головами. Пока мы собирались, начало темнеть. И почему все подобные сцены должны происходить именно ночью? Поначалу мы шли, не скрываясь. Но чем ближе подходили к месту назначения, тем больше жались к зданиям и старались держаться в тени. Вскоре показался корабль. Перед ним было небольшое свободное пространство, забитое ронинами. Мы присели за какой-то бочкой, чтобы обсудить положение. — Не хотелось бы создавать много шума, — проговорила я. — Сразу набежит много народа. — Да, это было бы не особо хорошо... — тихо изрёк Гин-сан. — … и дальше что? — донёсся до нас какой-то голос. — Вот он я, здесь. — Шинске-сама очень хотел Вас видеть, Кацура-сан, — отозвался кто-то другой. — Ну, пусть смотрит, — эти слова явно принадлежали Котаро. — Посмотрит, и я пойду. — Паршиво, — прошипел Гин-сан. — Нет, — неожиданно для самой себя проговорила я, — это шанс. И верно, пока ронины были заняты Кацурой, мы успели прошмыгнуть к самому кораблю, где стояло несколько больших ящиков. Оставалось только каким-то волшебным образом попасть на борт. Я уже начала ощущать, что действую не по своей воле. То есть по своей, конечно, но согласно написанному заранее, а не тому, что я бы делала на самом деле. А это могло означать только то, что мы дошли до того момента, с которого я всё описала. Господи, только бы тормоза работали в ту ночь... — Убить, — донеслось откуда-то сверху, и ронины тут же бросились к Зуре. «Ну, удачи им», — подумала было я, как вдруг ощутила волну праведного негодования и выскочила из своего укрытия. — Внемлите мне, господа, пафосно начала Сацука, — громко произнесла я. Ну да, зачем тире в диалогах ставить? А на меня тем временем обернулась вся толпа, — зачем убивать друг друга, когда можно вместе выпить саке? — чего и стоило ожидать от этой речи. — С чего бы вдруг? — опуская меч, изрёк кто-то из бандитов. — Алкоголь объединяет людей, — я подняла палец вверх, а в голове пронеслось: «Ой, дура...» — Нам-то какой прок? — проговорил уже кто-то другой, а я бросила быстрый взгляд туда, где скрывалась Йородзуя. Все трое прятали лица за ладонями. — А прок, на самом деле, велиразмром! — о, ками-сама, что я несу? — Велик размером, — поправилась я. — Плохой мир лучше хорошей войны! — Чем это? — не унимались бандиты. — Да всем! — ну, да, к чёрту аргументы. — Хватит болтать, — видимо, кто-то из главных, — она не из наших, убить её. Ну, понеслась. Причём, в буквальном смысле. Всю эту толпу враждебно настроенных ронинов я повела за собой от корабля. Надо признать, что мне в кроссовках бежать было куда удобнее, чем им в их тапках. Да и ростом я им не уступаю. Вот только выдохлась я раньше, чем мои противники. Моя скорость резко упала, и меня быстро окружили. А дальше произошло то, что можно было написать только в пьяном угаре: откуда-то сверху спрыгнул Гин-сан и приземлился прямо передо мной. За ним в круг влетели Кагура, Шинпачи и Кацура. Мне сунули в руки меч. А моё состояние колебалось между паникой и желанием подраться. О чём я только думала? Хотя я пьяная и думала... Из нас пятерых меча не было только у Шинпачи. Но недолго: как только Кацура заметил это упущение, он тут же отдал парню свой. Поток бандитов хлынул на нас, но меня опять понесло на речи. — Остановитесь, господа, — пафосно начала я, — не видите, что совершаете насилье? — Господи, Боже, я ещё и стихи пыталась писать... — Уже ли ваши города постигло синей бороды засилье? — я честно попыталась на этом остановиться, но не смогла, — Неужто вы готовы убивать невинных, как ягнята, воинов? — мои товарищи вытаращились на меня, и я вполне их понимала, — Ну, в смысле, я хочу сказать, чего мочить-то клоунов? Повисла пауза. Ну, конечно, после такой-то проникновенной речи. Интересно, а если это не поможет, я петь начну? Это будет нехилая такая психологическая атака на врага. Раздумывая над этим, я изучала землю под ногами. Ничего интересного там не было, но я всё же не могла оторваться. Если честно, мне было стыдно поднять глаза на своих товарищей — я же только что обозвала их клоунами. — Я, конечно, всё понимаю, — заговорил, судя по всему, Гин-сан, — но клоуны — это перебор. — Я знаю, — тихо пролепетала я. — Простите. — Какие, интересно, нас ещё ожидают сюрпризы? — в пространство спросил он. Враги, наконец, отошли от шока после моей речи. Они бросились на нас, разумно решив, что вступать со мной в диалог небезопасно для психики. А я, видимо, когда писала, решила, что реплик у меня должно быть много. И потому, стоя в эпицентре драки с поднятым мечом, стала громко, так, чтобы переорать лязг оружия, вещать «Врагу не сдаётся наш гордый варяг!». Где вы, тормоза? На кого вы покинули меня? Почему из всех песен, которые знаю, я выбрала именно ту, что о русско-японской войне? Я заметила, что ещё у первого нападавшего Кацура отобрал оружие и стал сражаться им. А ко мне никто из ронинов даже не подходил. То ли слушать меня вблизи было слишком тяжко, то ли слишком угрожающе я выглядела. А орала я тем временем всё громче. Вокруг меня всё ещё было пусто, и я на мгновение прикрыла глаза. Именно в этот момент ко мне подлетел кто-то из бандитов. Видимо, глухой. Ну, иначе он бы рядом со мной находиться не мог. Я испугалась, прижала меч к себе и заткнулась. Он только ухмыльнулся и стал приближаться. Голова отключилась. А когда я «вернулась» в себя, передо мной лежало несколько трупов. Мы все пятеро были живы и стояли недалеко друг от друга, тяжело дыша. Никто из ронинов не шевелился. Я ни на ком не увидела ран и очень обрадовалась. Значит, мозги хоть немного работали, и я воспользовалась формулой «остались целыми и невредимыми». Вот счастье-то. Но прошло около минуты, и я ощутила неприятное жжение в районе левого плеча. Ну да, конечно, рассечено. Кофту залила липкая тёплая кровь, местами уже запёкшаяся. Ощущения не из приятных, надо сказать. Я плюхнулась на землю и заныла, что мне больно и я хочу домой. — Закончим здесь и пойдём, — как-то даже ласково произнёс Гин-сан, подойдя ко мне. — У тебя скоро всё заживёт. — Так всё равно час нужен, — обиженно заявила я. — Значит, пересидим его где-нибудь. Вставай! — а вот это уже приказным тоном. Мы спрятались. Кагура достала откуда-то телефон и принялась строчить кому-то смску, Шинпачи перевязал мне руку какой-то тряпкой, Кацура и Гин-сан о чём-то тихо переговаривались в стороне. А я сидела, прислонившись к стене спиной, ощущая её холод. Рука болела, но я ощущала, что она медленно, но верно заживает. Вот только кровью я перепачкалась вся, и это было совершенно неприятно. Но у меня как-то нет возможности сейчас переодеться. Потому что моя «гениальная» голова обладает ещё и склерозом, и я оставила ручку и бумагу в додзе.