I'm not her

— А затем, он закричал, что любит меня, стоя прямо на балконе! Кто, черт возьми, делает это? То есть, меня бы это не смутило, если бы он просто прошептал это, но нет же, ему нужно было закричать так, чтобы услышал весь Лондон! — я положила в рот еще одну ложку ванильного мороженого от Blue Bell, после чего снова заговорила в трубку. — Господи, он заставляет меня чувствовать то, чего я чувствовать не хочу. Особенно, к нему, — мой телефон находился между моим ухом и плечом. Было неудобно, но так все казалось более драматичным. Драма — это то, что всегда будет со мной. — А потом я случайно проболталась, что тоже люблю его, и придумала глупейшие отмазки как, например, что я люблю своего кролика Бузю, потому что это рифмуется со словом «тебя». Кто вообще так поступает? Я ужасный человек. Я могла придумать что-то более оригинальное, но нет, мне пришло в голову только это. Я идиотка. Самая настоящая идиотка. — Я правда не знаю, что ответить на это, — засмеялась Кайли. — Для меня это слишком, хотя звучит весьма смешно. Ты единственная, кого я знаю, сумела ввязаться в подобную ситуацию. — И снова много драмы. — Мне от этого не легче! Боже, мне нужно было купить больше мороженого, этого не достаточно. В смысле, это я купила по скидке и все такое. Надо было брать другое, — пробурчала я. — Я думала, что это хорошая идея взять и песочное тесто. О, и кусочки шоколада с мятным привкусом. Там была красивая коробка. Черт побери. — Пен! —возмутилась Кайли. — Хватит с тебя мороженого. Это уже второе. Они ужасно калорийные! Перестань, пока ты не превратилась в толстушку. Серьезно. И мой тебе совет, не знаю... Прислушайся к своему сердцу? Какой ужасный совет. — Да, это так! Есть еще Картер, с которым мне предстоит все прояснить. Боже, Кайли, я изменила Картеру! Я изменила ему! Черт возьми, я изменила Картеру! Нет, нет, нет. Я не могла. Я бы никогда не сделала это. Я не могу быть изменщицей. Нет, нет, нет, нет. Я… — Что ты сделала? — закричала Кайли. — Ты поцеловала Зейна. Повторяю, ты поцеловала Зейна Малика? — Да, да, да, — простонала я. — А завтра у нас с Картером по сценарию сцена поцелуя. Я так больше не могу. Я не могу жить с этим. Кайли, можно я умру? Сейчас это кажется очень привлекательной идеей. — Пенелопа Ларисса Эдвардс, — произнесла Кайли приказным тоном. — А теперь слушай меня, и слушай внимательно. Ты расскажешь Картеру о произошедшем, и если он захочется разойтись с тобой, пускай. Если ты будешь убита горем из-за этого, не страшно. Я верю, что все случается не просто так. Я не верю в совпадения. Потому что если вы двое искренне любите друг друга, все обязательно обернется в вашу пользу. Позволь судьбе сделать свое дело, но ты должна безоговорочно верить в это. Обещаю, так будет лучше для тебя. — Последний раз, когда я говорила правду, парень вырвал мое сердце и растоптал его, пока оно не превратилось в тысячи мелких осколков. Я бы даже сказала, микроскопических. Их нельзя заметить. Они такие маленькие, но постепенно становятся одним целым. Думаю, ты поняла, что я хочу сказать. Сказать правду — не вариант, — пожаловалась я. — Зейн и Картер – это два абсолютно разных человека. Честно говоря, я думаю, главная проблема в том, что вы с Картером слишком похожи. Ты когда-нибудь слышала, что противоположности притягиваются? Тебе нужен кто-то, с кем вы будете дополнять друг друга. Когда я встретила Картера, он напомнил мне женскую версию тебя. Словно он был твоим братом или вроде того. Это было очень странно. Вы слишком похожи и идеальны, чтобы быть правдой. Может, Вселенная пытается тебе что-то сказать, Пен? Ты вообще слушаешь меня или все еще ешь мороженое? — Я слушаю, но все еще ем. Почему бы и нет? Мне оно нравится, очень вкусное. — Ты растолстеешь. — Спасибо за поддержку, — ответила я с сарказмом. — Это как раз то, в чем я нуждалась, — но я ценила даже её грубые комментарии. Я любила, когда она такая. Честная. — Черт возьми, положи эту ложку и тупое мороженое обратно в холодильник. Ты должна рассказать обо всем Картеру. Я серьезно, Пен, — приказала Кайли. — Но я люблю мороженое. — В нем много калорий. — Но оно такое вкусное. — Это все из-за сахара. — Я должна съесть его, пока не закончился срок годности. — Оно не испортиться до завтра. Позже доешь… После того, как сделаешь зарядку, чтобы избавиться от лишнего веса. Ты не можешь так продолжать, Пенелопа. Я посмотрела на мороженое и поняла, что Кайли права. Картер – отличный парень. Слишком хорош, чтобы быть правдой, но такой уж он есть. Я вздохнула, понимая, что приказы Кайли всегда хорошо на меня влияли. Держа ложку во рту, я накрыла крышкой емкость с мороженым. После, я направилась на кухню, держа пломбир в одной руке и телефон – в другой. Пока я прятала мороженое обратно в холодильник, где ему и место, я снова положила телефон между ухом и плечом. Может, я вернусь к сладкому лакомству немного позже. Оно все равно начало таять. Вынув ложку изо рта, я кинула её в раковину. Позже помою, сейчас не время. Я всегда так говорила, и как результат, к концу дня в раковине накапливалась целая гора столовых приборов, тарелок, мисок и прочей кухонной утвари, которую я обещала помыть позже. Отклонения от обязательств в лучшем своем проявлении. — Молодец, — сказала Кайли. — Следующий шаг — переодеться, приехать к Картеру прямо на съемочную площадку. Я к тому, что тебе стоит рассказать ему всю правду. Абсолютно все. И я имею в виду не какую-то часть из того, что было. Я имею в виду все. От начала и до конца. — Но тогда мне придется покинуть квартиру. Выйти на улицу, встретиться с людьми и вести себя так, словно мне безразлично, что обо мне думают другие. Это также значит, что мне нужно будет привести в порядок волосы и нанести макияж. Мне даже придется надеть лифчик! Я лучше останусь дома, без нужды одевать штаны. — Слишком много информации, Пенелопа, — произнесла Кайли. — Ты чуток переборщила. Значит, если я правильно понимаю, ты не собираешься ему ничего говорить, но собираешься сниматься с ним завтра в сцене с поцелуем, продолжая жить с мыслью, что изменила ему? Таким человеком ты хочешь стать? — Хм… — Я права, не так ли? Значит так, сейчас ты подходишь к своему шкафу, переодеваешься, едешь к Картеру и говоришь, что ты поцеловала всемирно известную поп-звезду Зейна Малика, который оказался твоим бывшим парнем, в которого ты до сих пор без памяти влюблена. — Кто сказал, что я без памяти влюблена в него? И ему не нужно знать, что мы с Зейном встречались. Это лишнее, — сказала я ей. — Тогда мне придется объяснить ему о том, как мы с Перри поменялись местами и… Это все так запутано. — Во время твоего эмоционального срыва, ты рассказала мне, что влюблена в него и что-то о кролике по имени Бузя. Не знала, что у тебя был кролик. — У меня его и не было, вот в чем суть. Я так нервничала, находясь с ним в одной комнате. И это нисколечко не смешно, как странно я себя вела с ним. Я говорила то, что совсем не намеревалась. Клянусь, однажды он станет причиной моей преждевременной кончины. — Так, ты расскажешь обо всем Картеру? — спросила Кайли. — Конечно, — солгала я. — Это хорошо. Прости, мне нужно идти, Пен. Завтра поговорим, ладно? — Ага. Мы закончили разговор. Я не собиралась рассказывать Картеру о случившемся, по крайней мере, сегодня. Сегодня не подходящий для этого день. Совсем. Но вспоминая о том, что Кайли хочет, чтобы я сделала, кажется, словно она хочет, чтобы мы с Картером расстались. Словно она сама хочет быть с ним.

***

Оставшуюся часть дня я отвлекалась с помощью YouTube. Начала я с клипа Майли Сайрус, исполняющую We Can't Stop, пока она трясла попой (заметка на будущее: никогда больше не смотреть это), а закончила на видео, где меня учили как вести себя как кот. Да, это действительно случилось. Спустя какое-то время, я взглянула на часы, и поняла, что пора спать. Я была такой уставшей, что быстро уснула. Это и стало причиной моего крепкого сна, пока не сработал будильник. Поверьте, это худшее, что могло случиться со мной. Даже когда я опаздывала в школу, никто никогда не будил меня, даже, если я проспала. Мама в это время спала, а папа уже был на работе. Перри же всегда думала, что я вышла раньше и уходила без меня. Каждый раз, когда я просыпала в будний день, все заканчивалось тем, что я приходила в школу в таком виде, словно я бродяга. Заскочив в душ, я помылась так быстро, насколько это возможно для девушки. Я нанесла немного макияжа, пока мои волосы, завернутые в полотенце, подсыхали. Надела я шорты и футболку, не заботясь о том, в каком виде я приеду на съемочную площадку, ведь они все равно выдадут мне другую одежду. Волосы я завязала в неряшливый пучок, после чего надела кеды. На работу я пришла, слава Богу, во время. Но в отличие от остальных, я выглядела так, словно только что выбралась из ада. Ну, может, я немного преувеличила, но именно так я себя сейчас и чувствовала и, наверняка, выглядела. Ко мне подбежала знакомая копна рыжих волос. — Выглядишь так, словно только что проснулась, — прокомментировала она. — Это потому, — начала я, уткнувшись в свой телефон, — что я проснулась сорок пять минут назад, за полчаса собралась, и вот теперь я здесь. — Что ж… Так ты… — Пенелопа! Ты здесь! — произнес Томас, наш потрясающий продюсер. — Отлично. Жду вас с Картером на площадке как можно быстрей для съемки сцены с поцелуем, так что, быстренько иди готовься! Выглядишь паршиво. — Ты такой милый, — закатила я глаза. — Да, я такой! А теперь, меньше слов, больше дела! Двигаемся! Иди, Пенелопа, иди! И я сделала, как мне было велено. Стилисты высушили мои все еще влажные волосы, нанося макияж на чистое лицо. Нарядом, который я получила, оказалась простая серая футболка с V-вырезом и джинсы, которые я могла с легкостью достать из собственного шкафа, но я никому ничего не сказала. Это только уменьшило бы им расходы. Когда я подошла к съемочной площадке, Картер был уже готов. Одет он был в белую майку и расстегнутую клетчатую рубашку. Майка идеально облегала его тело, так, что можно было заметить контуры его пресса. Господи, помоги. Джинсы опасно низко висели на его бедрах, но на лице парня я не видела той улыбки, к которой привыкла. Сейчас его губы были сжаты в тонкую линию, а глаза не выражали никаких эмоций. Что произошло? — Нам нужно, чтобы все было идеально! — произнес Томас. — Это же поцелуй. А это важно. И мне абсолютно плевать, если у вас к концу дня распухнут губы. Мы сделаем все правильно, даже если мне придется умереть! Мне плевать, если Пенелопе понадобиться перекрашивать губы блеском после каждого поцелуя, потому что все должно быть идеально. — Итак, я думаю, мы будем целоваться… Много, — коротко хихикнула я. — Ха… Да, — ответил Картер, с натянутой улыбкой на лице. Что-то было не так. Я точно знаю, что что-то не так. — Ладно. Мы сделаем это. Вы двое влюблены, это должно быть легко. Так же легко, как дышать. Если, конечно вы не под водой… Или старики… В общем, давайте сделаем это, — прокричал Томас. И тут я услышала команду «Мотор!» Я стояла смирно, смотря лишь на Картера, словно он был единственным человеком в комнате. Рот слегка приоткрыт, так, будто я находила в небольшом шоке. Мы сидели на полу, и я согнула ноги в левую сторону, положив руки туда, где должна была быть трава. Картер начал приближаться, медленно и уверено. Я чувствовала его дыхание, но наши губы так и не соприкоснулись. Он немного опустил голову, когда я услышала как режиссер крикнул «Снято!» — Картер, перестать дрожать. Не веди себя так, словно она — инфекция, которую ты не хочешь подхватить. Вы влюблены друг в друга, так покажите это на экране! Что с тобой сегодня? Пенелопа, тебя это тоже касается! У тебя глаза размером с блюдце! — Я… — Еще дубль! Картер вздохнул. Услышав «Мотор!», он снова наклонился ко мне. Он взял мое лицо в руки, приблизив его к своему. Я задержала дыхание, в ожидании его поцелуя, но… — Снято! — Слишком быстро. Давайте медленней. — Снято! — Чересчур медленно. Ускорьтесь немного. — Снято! — Пенелопа, не забывай дышать. Мы еще и одного кадра не сделали с вашим поцелуем! Что происходит сегодня? Вы ведь вместе, не так ли? А значит, уже целовались. Просто. Сделайте. Это. Снова. — Снято! — Картер, ты морщишь нос. — Снято! — Пен, выглядишь так, словно сейчас умрешь. — Снято! — Картер, это ведь девушка, которая тебе нравится, а не девушка, которую ты должен поцеловать, потому что проиграл в «Правду или действие». Пенелопа, это не старшая школа. Это чертов сериал, который мы пытаемся снимать! — Еще один раз, — произнес режиссер. — Клянусь, если сейчас мы не сделаем так, как надо, я оторву себе голову, но сначала я оторву её вам. Я устал, как и остальные. Это утро просто ужасное. Кажется, у всех сегодня месячные, включая парней, но разве похоже, что меня это заботит? Соберитесь, мать вашу, и сделайте все идеально. — Это ты соберись. Кажется, только у тебя месячные, — пробурчала я. — Простите, Пенелопа, ты что-то сказала или мне послышалось? — Нет, я просто немного проголодалась. Вот и все, — солгала я. — Давайте попробуем еще раз. Картер взъерошил свои волосы, затем — снова пригладил. Он похрустел костяшками пальцев, а после — шеей. После этого он сделал глубокий вдох и выдох. Словно это было самым трудным заданием, которое ему когда-либо приходилось делать. Мы оба сегодня были не в себе. — Ладно, я готова. — Пенелопа? — Я готова, — снова солгала я. Я была совсем не готова. Я должна была сделать так, как сказала мне Кайли. Должна была еще вчера поговорить с Картером, и сегодня я бы так не переживала. Это ставило на кон мою работу. Все были разочарованы в нас. Картер снова приблизился ко мне. Его прекрасные зеленые глаза не выражали никаких эмоций. Губы были все теми же, но не такими притягательными, как я думала раньше. Это так неправильно. Наши губы находились слишком близко, едва касаясь друг друга, когда Картер внезапно отпрянул, увеличивая расстояние между нами примерно на фут. — ЧТО ТЕПЕРЬ? — разочаровано закричал кто-то. — М-мне жаль, — пробормотал Картер. — Я просто… — Просто что? Да, я знаю, мы уже достаточно долго снимаем эту сцену, но это просто невероятно! Да поцелуй ты уже чертову девушку! Она съела лук, или что? Если так, мы дадим ей несколько мятных конфет и заставим её еще раз почистить зубы! Принесите девушке мятных жвачек или чего-нибудь подобного! Милая, ты ела сегодня чеснок? Или, быть может, лук? Что-нибудь, из-за чего парень не хочет тебя целовать? — Это не её вина, — забубнил Картер. — Дело во мне. Я не могу поцеловать её, пока она не узнает… — Не узнаю что? — спросила я. — Да, — донесся голос Томаса. — Что она должна узнать? Картер вздохнул, проводя рукой по волосам. — Нам нужно будет поправить ему прическу, — прокомментировал Томас. — Пенелопа… — О, и нужно будет перекрасить Пенелопе губы. У неё стерся блеск, а её губы немного потрескались. Пен, тебе следует уделять больше времени по уходу за собой. Никто не захочет целовать потрескавшиеся губы. — Пенелопа… — он снова сделал попытку. — Нет, — перебила его я. — Я должна сказать тебе кое-что. Я не могу жить, если не расскажу тебе обо всем, а я уверенна, что это гораздо хуже, чем то, что хочешь сказать мне ты. — Я… — Я изменила тебе, когда была в Лондоне. Я поцеловала своего бывшего парня, чье имя я тебе не скажу, потому что это слишком личное. Я не могла поцеловать тебя, не сказав тебе обо всем. Мне очень жаль. Я должна была поговорить с тобой в ту же минуту, как вернулась! Чувствую себя ужасно. Ты замечательный человек, и не заслуживаешь к себе такого обращения. Ты потрясающий парень и, если честно, я не заслуживаю тебя. Я знаю, тебе будет сложно простить меня… — Попахивает скандалом, — тихо произнес Томас. — Просто отлично. Возможно, когда-нибудь я смогу снять по этому фильм. — Я… Пенелопа… За день до твоего приезда, твоя сестра прилетела в Лос-Анджелес, воспользовавшись перерывом в туре, и хотела встретиться с тобой. Я не знал, что ты останешься в Лондоне еще на несколько дней. Я присматривал за твоей квартирой, как ты и попросила меня, и тогда я встретил её около твоей двери, так как она ждала, пока ты ей откроешь. Но, как оказалось, тебя не было… Она представилась, и у нас завязался разговор, поэтому… — Ближе к делу. У нас нет времени, — прервал её режиссер. — Если вкратце, я поцеловал твою сестру, Пенелопа. И я просто не мог поцеловать тебя, не рассказав тебе правду.