I'm not her

POV Даниэль - Она, черт возьми, уехала! Я не знаю, что я сделал не так, но она уехала! – Зейн плакал, он был зол сам на себя. Или, я бы сказала, на весь мир. Он был подавлен, и нам, Элеанор, парням и мне, больно было видеть его таким. Пенелопы, как я и думала, здесь не оказалось, когда мы все собрались у Лиама дома. Мы решили провести немного времени вместе, прежде чем у меня начнутся репетиции в роли танцора на Х-Факторе, а парням нужно будет записывать новый альбом. У нас было очень мало времени. Но Пенелопы здесь не было. Или, как думали остальные, Перри. Сегодня утром за чашечкой кофе, она сказала мне, что хочет уехать домой и забыть обо всем, что произошло с ней за последнее время. Но я не думала, что она действительно сделает это. Тем более, так быстро. Никто не мог и слова произнести. Все наблюдали за Зейном, но никто не знал, как ему помочь. Найл пытался утешить его, как только мог, но Зейн ударил его, тем самым давая понять, что он не нуждается в чьей-либо помощи. Это был самый неловкий обед, на котором я когда-либо присутствовала. Единственным звуком было постукивание вилок и ножей о тарелки, жевание Найла и всхлипы Зейна. Его всхлипы не были столь громкими или отчаянными, как у девушек, они были практически беззвучны. Его плечи время от времени вздрагивали, а взгляд был устремлен в его тарелку. Я так хотела сказать ему причину, почему Пенелопа уехала. Я хотела сказать ему, что та девушка, в которую он влюбился, была вовсе не той, что он думал. Она была гораздо лучше, и заслуживает быть той, кем она является на самом деле. Но это было не мое дело, стоит ли рассказывать Зейну правду. Это только между Пенелопой и Перри. Они и должны рассказать. - Зейн... - начал Найл. Он придвинулся поближе к Зейну, похлопывая его по спине, но Зейн лишь отмахнулся. Отмахнулся так, будто Найл был чем-то вроде назойливой мухи, что, разумеется, обидело ирландца. Найл отодвинулся от него, и снова принялся за еду. В комнате царила тишина. Никто не мог найти подходящих слов. POV Пенелопа Дом, милый дом. Как же приятно осознавать, что я дома. Мне нравилась эта своеобразная сила притяжения дома, которая так и манила внутрь. Вскоре, я буду там, потягивая горячий шоколад со своими родителями. Больше не будет тех проблем, в которые меня втянула Перри. Но, к сожалению, не будет так же и любви. Еще одним разочарованием стал дождь в Саут Шилдсе. И это был не просто маленький дождь, а ливень, из-за которого я насквозь промокла и делала все возможное, чтобы согреться. От автобусной остановки до самого дома я шла пешком, и этого было достаточно, чтобы я заболела. Пока я дошла до дома, я уже вовсю чихала и кашляла. Свет в доме был выключен, но я смогла разглядеть тень, принадлежавшая моей маме. Я прижала сумку поближе, и подпрыгнула от испуга, услышав звуки грома. Я была в считанных шагах от дома. Я прошла по каменной дорожке до самой двери, рядом с которой лежал небольшой коврик; такой же старый и потертый, каким я его запомнила. Родители его купили, когда мы с Перри родились. Деревянная дверь со временем стала бледно-коричневой, но никто и не думал ее менять. Позвонив в звонок, я стала ждать. Я услышала шаги папы и его тяжелый вздох. - Кто это, черт возьми, пришел, да еще и в такую погоду? Я засмеялась, немного волнуясь перед встречей с родителями. Дверь, наконец, открылась, и я увидела маму, уставшую и потирающую глаза. Она моргнула пару раз, осмотрев меня. - Пен? - Да, это я. Прости, что это не Перри. Я... Мама крепко обняла меня, и, кажется, ей было абсолютно плевать на то, что я вся промокла и дрожала от холода. - Я так по тебе скучала, - прошептала она. - Когда одна моя девочка уехала, я чувствовал себя ужасно; когда уехали обе – это было просто невыносимо! – воскликнул папа. - Почему ты такая мокрая? Перри с тобой? Это она привезла тебя? – начала допрос мама, спустя несколько минут после моего возвращения домой. - На улице дождь, мам. И я приехала сюда на автобусе, потому что Перри была очень занята, а я не хотела ее отвлекать, - объяснила я. – А сейчас, я, пожалуй, не откажусь от горячего душа. Мама с папой кивнули, давая знак, что я могу идти. Я знала, что мама начнет задать все больше и больше вопросов о моем «проживании» с Перри. Закрыв дверь, я кинула сумку на пол возле кровати. Все осталось как и до моего отъезда. Плакаты до сих пор висели на стенах, и я была искренне удивлена, что мама их не выкинула, потому что она всегда их ненавидела. Шкаф был забит моей абсолютно «не модной» одеждой. Ничего нового. Включив телефон, который был отключен часов пять, я поставила его заряжаться. Все больше и больше сообщений. Все больше и больше пропущенных звонков. Я не знаю, как описать, насколько я сейчас чувствую себя виноватой. Я не могу описать ту боль, которую я ощущаю. Не знаю, как передать словами, насколько сильно я хочу Зейна. Как сильно я хочу его поцеловать. Как сильно я хочу услышать, что он любит меня... Игнорируя телефон, я скинула с себя мокрую одежду и повесила на стул. Я включила горячую воду в душе, поскольку мама и папа предпочитали холодную. Пока вода нагрелась, моя кожа покрылась мурашками. Я уже начинаю жалеть о своем поступке. Неужели, я сделала Зейну больно? Но я точно знаю, ему будет еще больнее, когда он узнает, что я не та, кем он меня считал. Будет гораздо лучше, если Перри вернется и исправит эту ситуацию, в которую втянула себя и меня. Я зашла в душевую кабину, позволяя теплым каплям стекать по моему телу. Я не знаю, сколько времени я провела в душе, но мои пальцы начали морщиться, сигнализируя о том, что пора выходить. Обернувшись в теплое полотенце, я зашла в комнату. Телефон, как я и думала, до сих пор мигал, оповещая о новых сообщениях. В этот раз я реши проверить. Пятьдесят семь сообщений от Зейна. Три от Найла. Два от Луи. Шесть от Лиама. Четыре от Гарри. Десять от Даниэль. Два от Элеанор. Затем я проверила пропущенные вызовы. Тридцать от Зейна. Один от Найла. Два от Луи. Четыре от Лиама. Три от Гарри. Шесть от Даниэль. Пять от Элеанор. Они волнуются, я знаю это. Но только один из них знает правду, и именно этому человеку я и должна написать. Кому: Даниэль Прости меня. Я в порядке. Скажи Зейну, что мне жаль. От: Даниэль Милая, ты сама должна ему сказать. Как по команде, телефон зазвонил, и на экране появилось лицо Зейна. Нет. Я не хочу с ним разговаривать. Отклонив вызов, я кинула телефон на кровать. Зайдя в гардеробную, я переоделась в спортивные штаны и футболку, которая была на несколько размеров больше. Прошло слишком много времени с тех пор, как я последний раз пользовалась своим гардеробом, что я уже и позабыла насколько мои вещи казались безвкусными, по сравнению с вещами Перри. Это несколько тяжело возвращаться к нормальной жизни после того, как привык к роскоши, в которой жила Перри. Но это то, как я и живу. Это мой стиль жизни. - Пен, милая! – позвала меня мама. – Ужин готов! - Иду! – ответила я. Когда я зашла в комнату, родители уже сидели за столом. Между ними стоял пустой стул, предназначенный для меня. Как же я скучала по дому и по ужинам в компании родителей. Но в то же время, я чувствовала себя одинокой без Зейна рядом со мной. Я чувствовала себя опустошенной. - Я думала, тебе нравится моя запеканка из тунца, - произнесла мама, сбитая с толку. И только сейчас я поняла, что вилкой ковыряю еду, не съев и малейшего кусочка. - Мне нравится, - сказала, слегка улыбнувшись. – Наверное, я просто не голодна. - Моя Пенелопа отказывается от домашней еды! – воскликнул папа с сарказмом. – Куда мир катится? - Пап, - засмеялась я. – Я просто не голодна. И я не очень хорошо себя чувствую. Наверное, мне лучше пораньше лечь спать. - Хорошо, милая. Ты сможешь съесть это завтра на обед. Мы с твоим отцом хотим завтра навестить друзей, мы просто не знали, что ты возвращаешься домой, - произнесла мама, поцеловав меня в лоб. - Все хорошо, мам, - сказала я. – Я ведь не сказала вам, что приезжаю. - Но мы все равно рады, что ты дома, тыковка, - сказал папа. Поцеловав его в щеку, я вернулась в свою комнату. Взяв телефон с кровати, я включила беззвучный режим, не желая, чтобы входящие сообщения разбудили меня. Я не знаю, как Перри может так долго находиться вдали от родителей. Я едва ли выдержала эти несколько недель. Я легла на подушку и быстро уснула.