Одного поля ягоды

Я вернулась, да-да! И я не просто вернулась, а вернулась, полная вдохновения и готовая творить! Спасибо каждому, кто оставлял отзывы, предлагал идеи и просто ждал продолжения. Читала каждый комментарий по несколько раз^^ Еще хотелось бы поздравить всех с наступлением такого долгожданного лета! Забываем о негативе и отрываемся на полную катушку, окей?;) Что ж, всем приятного чтения, а мы с соавтором пока пошушукаемся в сторонке и попытаемся понять, каким макаром у фанфика +150 лайков и аж три подарочка. Спасибо, родные:З Пятница, 13 декабря. Мира шла быстрым шагом, мысленно проклиная себя за то, что надела каблуки вместо удобных балеток. До звонка оставалось всего ничего, а ей нужно было добраться аж до четвертого этажа. Куренай не особо обрадуется опозданию. Девушка лихо бежала по ступенькам, когда неожиданно услышала позади себя шаги. − Мира! – Фермен обернулась и увидела Казуки, который перешагивал сразу через несколько ступенек, чтобы догнать ее. − П-привет, − рассеянно отозвалась девушка. Сказать, что она удивилась его приветливому настроению, значит ничего не сказать. После того их разговора ей казалось, что они уже никогда не смогут нормально общаться. − Как дела? – парень подошел ближе, улыбаясь как ни в чем не бывало. − Ты что, серьезно? – возмутилась рыжеволосая. – До звонка пара минут, а он тут делами интересуется! Меня же Куренай прибьет! − Да я…поздороваться просто хотел, − пробормотал Фучоин, чувствуя себя ужасно неловко. − О, вижу, я не один в опоздальщики записался, − Казуки и Мира синхронно повернулись, чтобы лицезреть заспанного Шикамару, который явно был недоволен тем, что ему снова пришлось рано встать и пойти на ненавистные уроки. Мира тут же приросла ногами к полу, не в силах что-либо сказать или сделать. Казуки фыркнул, как только заметил состояние подруги, а Шикамару мысленно спросил самого себя, как ему удается попадать в такие «замечательные» ситуации. − П-привет, Шикам-мару, − заикаясь и краснея, пролепетала Фермен. − И тебе того же, − усмехнувшись, кивнул Нара. – Какой у тебя урок? Мира округлила глаза. Он действительно сейчас поинтересовался, какой у нее урок? − У меня сейчас… − Химия у нее, − буркнул Казуки, прерывая Фермен, из-за чего она тут же осеклась. – И, кстати, кажется, кто-то только что дико опаздывал на урок, нет? − рыжеволосая в изумлении уставилась на раздраженного Фучоина, который глазами метал молнии в засыпающего на ходу Шикамару. − Да, но… − начала Мира. − Вот и пошли на урок, ты же знаешь, что Куренай ненавидит, когда ученики опаздывают! – шатен стал легонько подталкивать девушку, заставляя ее подниматься по лестнице. – Давай-давай, ты же не хочешь замечание в дневник? Шикамару, засунув руки в карманы школьных брюк, с удивлением смотрел на то, как Казуки уводит растерянную Фермен вверх по лестнице. − Так у нас же сейчас алгебра на втором… − в пустоту произнес Шика, почесывая голову. Парень постоял еще пару секунд и, тряхнув головой, пошел дальше. − Казуки! Это что сейчас было?! – Мира вырвалась из хватки Фучоина, с неудовольствием отметив про себя, что стоит возле злополучного кабинета химии. Гневу девушки не было предела. Чертов Фучион, это же надо так нагло увести ее от Шикамару! − Ты о чем? Ты на урок опаздывала, а я не хотел, чтобы у тебя были неприятности, вот, − медленно выдал Казуки, равнодушно пожимая плечами, будто так и надо. Моська парня напоминала довольную морду кота, объевшегося сметаной. − Да ты…ты… − задыхалась от возмущения девушка. − У меня слов нет! – рыкнула Фермен, бессильно топнув ногой. Она хотела было продолжить свою тираду, но заткнулась, поскольку прозвенел звонок на урок. − Ну все, я пошел, − Мира, тупо хлопая ресницами, лишь стояла и смотрела, как бесстыдно улыбающийся Фучоин разворачивается к лестнице. – Увидимся, Мира! – парень с чувством выполненного долга побежал на алгебру. Девушка хотела крикнуть что-то вдогонку, но лишь глубоко вздохнула и, поправив сумку на плече, зашла в кабинет. Самой себе рыжеволосая мысленно пообещала, что еще припомнит этот случай вконец обнаглевшему шатену. *** − Стоять, − Итачи ловко встал перед Саске, перекрывая таким образом дверной проем. – Ты почему не на уроке? Младший Учиха закатил глаза. − У нас замена. − И что, это не повод ходить на уроки? − И как ты догадался? – притворно удивился Саске. – Ладно, дай пройти, там Узумаки должен был жратву в комнату принести. Физрук неодобрительно покачал головой, но продолжать тему не стал, видя, что настроения у младшего брата и так нет. При всей строгости Итачи, он не любил капать младшему на мозги. Тем более, когда видимых причин для этого нет. − Ну, долго стоять еще будешь? − Сколько надо, столько и буду, − спокойно ответил мужчина. – Я чего хотел, собственно…У вас завтра многие уезжают? − Без понятия, − Саске нахмурился, гадая, что могло понадобиться брату. – Не должны вроде. А что такое? − Ты помнишь моего друга Сасори? − Красноволосого извращенца? – Саске презрительно хмыкнул. − Хватит его так называть, − раздраженно отозвался Итачи. – Короче, у него завтра выставка в городе. Я хотел раздать вам флаеры, вдруг кто-то заинтересуется. Сходите, развейтесь, это лучше, чем в комнатах торчать и от безделья маеться. Что скажешь? – Итачи вперился внимательным взглядом в брата, который лишь зевал и усердно изображал скуку. Актер погорелого театра, чтоб его. − А что, этот недоскульптор все еще лепит свои недофигурки? − Ничего другого от тебя и не ожидал, − Итачи вздохнул. – Искусство подвластно не всем. Многие его не понимают, а другие наслаждаются тем, что тебе кажется фигней. Так что попридержи свое мнение при себе. Пошли, заберешь флаеры, − мужчина повернулся, направляясь к своему кабинету. − Я согласия своего не давал! – послышался сзади бубнеж. − Я сам за тебя согласие дал, − спокойно отреагировал старший Учиха. − И чтобы всем раздал, понял? Проверю! − Да иди ты, проверяльщик фигов, − обиженно пробухтел Саске, следуя за братом. − Это что за хрень? – первым делом поинтересовался Наруто, когда Учиха зашел в комнату с пачкой флаеров. Учиха устало посмотрел на друга, который валялся на диване на животе и держал перед собой какую-то тетрадку, которую с интересом изучал. − А это что? – брюнет кивнул на тетрадь. − Конспекты Хинаты по истории, − ответил Наруто, улыбаясь. – Сегодня дала, чтобы я выучил все к следующему уроку. Цунаде меня по-любому спросит, а опять пару получать не хочется. − Прелесть какая, − фыркнул Саске. − Ага, Хината такая классная! – продолжал Узумаки, не переставая улыбаться. – Впервые такую замечательную девушку встречаю… Так что это за бумажки? − Приглашения на свадьбу, − ответил Учиха, бросая листовки на письменный стол. − О, круто! – оживился Узумаки. – А чью? Мы пойдем? − Конечно, куда мы денемся, − монотонно продолжал вешать лапшу на уши другу брюнет. – Тебе, кстати, костюм надо будет красивый купить. − Зачем? – не понял Наруто. Парень оторвался от конспектов Хьюги и бесталково уставился на друга. − Ну как же? Не пристало женихам в чем попало ходить! Да и Хината недовольна будет, а невесту расстраивать нельзя, она и так будет вся на нервах и… − Ты совсем долбанулся? – спросил Наруто. Учиха глянул на блондина и отметил про себя, что на лице Узумаки больше нет ни капли веселья. Тот был неожиданно серьезен. – Что за ахинею ты несешь? − Нормальную ахинею я несу. А ты лучше бы перестал восторгаться конспектами Хьюги и составил бы ей уже компанию, а то мне малышку Хину уже жалко становиться. Такого бесталкового идиота терпеть – сколько сил надо! − Может, хватит уже?! – не выдержал Наруто. – Что за намеки? Мы с Хинатой друзья и не больше! − Ну-ну, продолжайте развивать вашу…дружбу, − Саске издал смешок. – Далеко уже ваша дружба продвинулась? – парень не вытерпел и заржал в голос. − Да пошел ты, − хмуро отозвался Узумаки. – Давай, продолжай выдумывать то, чего нет и в помине. − Да это ты тут единственный выдумщик. Напридумывал какую-то несуществующую дружбу, еще про меня чего-то говорит. Давай будем дружить, Хината, − писклявым голосом начал изображать Учиха Наруто, − ты только не плачь ночами, Хината, мы же друзья! И не страдай так, Хината, друзья не должны плакать из-за друг друга! − Продолжишь – зубы выбью, − предупредил брюнета Узумаки, сжимая руки в кулаки. − Да я уже закончил, не напрягайся, − Саске махнул рукой, совершенно не обращая внимания на взбесившегося друга. – Короче, друг Итачи устраивает завтра выставку, просил раздать флаеры ребятам. Если нечем будет заняться, то можно сходить. − И к чему тогда весь этот цирк был? − Ну, я бы это «цирком» называть не стал. Зато название что-то вроде «Разуй глаза и обрати, наконец, внимание, что в тебя влюблена такая потрясающая девушка» будет в самый раз. − Хината в меня не влюблена, я же сказал, что мы друзья! – стоял на своем Узумаки. − Друзья так друзья, − Саске пожал плечами. – Продолжай строить с ней дружбу и в конце концов на самом деле окажешься в списке ее друзей, в то время как время с ней будет проводить какой-нибудь другой парень, который наплюет на всякую дружбу. Продолжай тупить, Узумаки, у тебя это получается лучше всего. Саске взял пачку чипсов, лежащую на столе, и вышел из комнаты, даже ни разу не взглянув на ошарашенного его словами блондина. Узумаки отложил тетрадку в сторону и уткнулся лицом в ладони, переваривая все, что ему сейчас вывалил Саске. Хината, та самая Хината, которая всегда смущается, краснеет, подчас не может вымолвить и слова, та самая Хината, которая столько раз ему помогала, поддерживала, всегда вставала на его сторону, смеялась над его совсем не смешными шутками, та самая Хината, которая всегда добра по отношению к окружающим людям, которая никогда никому и плохого слова не скажет…Эта самая Хината в него влюблена? В него, неудачника, троечника, неуклюжего и громкого паренька, влюблена такая потрясающая девушка?! И почему, спрашивается, он узнает об этом последний?! Не замечал? Не хотел замечать? Или даже и не подумывал о таком? Да что ты за идиот такой, Узумаки?! Парень вскочил с кровати, имея сильное желание что-нибудь разбить или кому-нибудь врезать. Руки чесались неимоверно, а голова была забита всякими мыслями. Узумаки ходил по комнате кругами, когда неожиданно поймал себя на мысли: а не выдумал ли Учиха всю эту чушь? Саске, конечно, не придурок, чтобы такой херней страдать, но если брюнету становилось скучно, то он мог найти способы развлечения и похлеще, Узумаки это прекрасно знал. Почему-то блондину очень захотелось поверить в эту мысль, что брюнет просто все выдумал, чтобы развлечь себя. Ну давайте посмотрим правде в глаза. Не могла такая замечательная девушка, как Хината, обратить внимание на такого дурачка, как Наруто. Не могла и все. Тем более, когда она из такой семьи. Она могла влюбиться в какого-нибудь принца, но никак не в Узумаки, хотя его семья была далеко не бедной. Да, она в контрах со своей семьей, но ведь воспитание – штука мощная. Ее наверняка с детства приучали к тому, что если парень не занимает какого-нибудь королевского титула, то он никто и звать его никак. Обследовав эту мысль со всех сторон, Наруто успокоился и снова плюхнулся на диван. Кинув взгляд на тетрадь, которая валялась с краю, парень подумал о том, что ему не стоит пока видеться с девушкой, пока он не примет какое-то решение. Пока он не убедится, что все так, как говорит Саске. Пока сам не определится со своими чувствами. *** Цунаде затуманенным взглядом глянула в окно, изумившись, что на улице уже очень темно. Что-то они засиделись. − Ну, что…еще по одной? Женщина повернулась обратно, пытаясь зафиксировать взгляд на беловолосом мужчине, что получалось из рук вон плохо. Цунаде мысленно спросила саму себя, сколько же она выпила, раз у нее уже двоится в глазах. Ей казалось, что совсем немного, но, очевидно, это было совсем не так. − Нет…мне хватит, − прохрипела Цунаде, мотнув головой. Женщина, вздохнув, отодвинула от себя рюмку и тарелку с какими-то закусками, после чего вытянула руки вдоль своего рабочего стола, чтобы положить на них голову. Джирайя посмотрел на нее чуть нахмуренным взглядом, но ничего не сказал. − Устала? – директор академии «Ширану» пытался нормально устроиться на диванчике, что стоял в другом углу кабинета Цунаде. Таким образом, они находились на довольно большом расстоянии друг от друга, но в образовавшейся тишине, что установилась после шумной гулянки, могли слышать дыхание друг друга. − Есть чуть-чуть, − еле слышно отозвалась Сенджу. – Комиссии, проверки в связи с приближением Нового года, олимпиады, еще и проблемы с нехваткой кадров… Жуть просто. − Еще и выпускники… − задумчиво протянул Джирайя. − О, про этих вообще отдельная история, − хмыкнула женщина. – Ходят угрюмые, измученные, нервные, грубят учителям, вечные жалобы в связи с плохой посещаемостью… И ведь мне сказать-то им нечего, даже ругать их не хочется, потому что прекрасно понимаю, как им сейчас трудно. − Из-за учебы? − Нет, учеба их сейчас в последнюю очередь интересует, уж поверь. У них там такие отношения в классе, что Санта-Барбара отдыхает. Перевлюблялись все, что просто жуть. − А я тебе говорил, что этим всем и закончится, − с хитринкой в голосе ответил Джирайя. Цунаде обиженно хмыкнула. − Намекаешь, что я продула спор? − Именно на это я и намекаю, − мужчина чуть повернул голову, дабы понаблюдать за едва не спящей женщиной. Та по-прежнему сидела за столом, подложив руки под голову. – Тебе всегда не везет в спорах, вот только на ошибках своих ты никогда не учишься. Каждый раз с разбегу на одни и те же грабли. − Ой, тоже мне…можно подумать, будто я деньги продула. Вот это была бы катастрофа, − бурчала Цунаде. – А так…подумаешь, за тебя замуж всего лишь придется выйти. − Всего лишь?! – изумленно воскликнул Джирайя. – Это что, ерунда, по твоему мнению? − Не ерунда, конечно, но-о-о… Мне надоело одиночество, да и ты после развода так себе никого и не нашел. Мы два неудачника, Джирайя. Ходим только по кабакам да в школу, ночуем в ней же, в домах появляемся от силы раз в неделю и питаемся только едой быстрого приготовления. Не о такой старости я мечтала. − Рехнулась? Какой еще старости? Ты любой двадцатилетней мымре фору дашь. − Вот не надо мне этого. Внешний вид зависит от возраста, но вот возраст от внешнего вида никоим образом не зависит. В следующем году мне исполняется сорок девять лет, Джирайя. И это настолько огромная цифра, что мне даже страшно иногда становится, − мужчина молча слушал свою подругу, отмечая про себя, что она открывается, лишь будучи пьяной. Лишь в нетрезвом состоянии может рассказать, что ее гложет. − Знаешь, − продолжала Цунаде, − я всю жизнь боялась одиночества. Оно казалось мне наихудшей вещью на свете, и ничего с этим страхом я поделать не могла… Как-то раз одна моя знакомая буквально силком затащила меня к гадалке, поскольку сама была повернута на всех этих штучках. Ей было интересно, что же гадалка предскажет мне. Я тогда воспринимала все это как очередную чепуху, поскольку не верила в астрологию совсем. А женщина предсказала мне смерть в глубокой старости. И в одиночестве. И что мы имеем сейчас? Мне почти пятьдесят лет, и, кроме тебя, Шизуне и этой пресловутой школы в придачу, у меня ничего больше нет. Ни-че-го, − безэмоционально протянула женщина, уставишившись взглядом на большой календарь, висящий на стене. (Музыка: Lea Michele – Battlefield) Джирайя, дослушав подругу, лишь хмыкнул и весело отозвался: − Ты сама только что сказала. У тебя есть я, Шизуне и пресловутая школа в придачу. Не так уж и плохо к пятидесяти годам, как мне кажется. К столетию, пожалуй, и мужа найдешь, а уж там и до детей недалеко! Цунаде усмехнулась в ответ на его слова, невольно расплываясь в улыбке. − А ты прав, − женщина оперлась подбородком о сложенные на столе руки, чтобы видеть друга. – К тому же, ждать столетия, чтобы найти мужа, мне не придется. Спор я все-таки продула, − Сенджу пожала плечами. − Так ты серьезно? – Джирайя смотрел на Цунаде пристальным взглядом, будто пытался прочесть ее мысли. – Я думал, это была просто шутка. − Абсолютно серьезно, − задумчиво ответила женщина. Внезапно в карих глазах появились искринки, а сама блондинка хитро подмигнула растерявшемуся мужчине: − Надо же уже дать плоды твоим стараниям! А то с детства ухлестываешь за мной, и все безрезультатно! Сенджу бесстыдно смеялась, пока мужчина пытался побороть смущение, словно подросток. − Ничего подобного не было! − Ну да, ну да, заливай давай! – весело воскликнула директриса. Градус ее настроения резко взметнулся вверх. – А кто мне в школе цветы через уборщицу присылал? А кто любовные послания в шкафчике оставлял? А кто тайком до дома провожал? А? Не Орочимару же! − Да уж явно не этот придурок, − буркнул Джирайя. Цунаде подняла указательный палец вверх, мол, я же говорила. – Этот козел встречался с тобой и даже не понимал, какое сокровище он имеет. − И именно поэтому ты из кожи лез, чтобы сорвать нам свидания, − женщина рассмеялась, вспоминая забавные случаи из детства. – Никогда не забуду, как однажды, когда мы с ним пошли на наше самое первое свидание, ты каким-то образом пронюхал про это и следил за нами всю нашу прогулку. А потом, когда он проводил меня до дома и хотел уже было поцеловать, ты позвонил мне на телефон, который лежал у меня в заднем кармане брюк, так что я от неожиданности подскочила и едва не сломала ему нос головой. У него кровь ручьем пошла! − заливалась смехом женщина, с умилением наблюдая, как Джирайя смущенно проводит указательным пальцем по щеке и отворачивается. − Ты меня тогда чуть не прибила, − усмехнулся мужчина. − Было за что, согласись? Я была без ума от Орочимару, а ты постоянно мешался под ногами, чем ужасно меня бесил. Даже потом, после выпуска, ты каким-то образом всегда умудрялся быть рядом, в результате чего спустя много лет мы и стали близкими друзьями…Эх, вот это были времена! – с улыбкой вздохнула Цунаде. − И не говори, − кивнул Джирайя. – Года проходили… − А чувства не менялись, − мягко закончила за него Сенджу. Цунаде смотрела в черные и теплые глаза своего друга, понимая, что она все-таки была права. Все гадалки − вруньи. Не будет у нее старости в одиночестве. Пока он рядом – никогда. *** Суббота, 14 декабря. − Удачи там, повеселитесь на выставке, − Наруто махнул на прощание ребятам рукой и плюхнулся на диван, намереваясь провести целый день за телеком. – И обязательно раздолбайте что-нибудь за меня, а то так неинтересно будет. − Идиот, − вздохнул Казуки. – Ладно, Неджи, я понимаю, у него только учеба на уме, ну а ты-то чего не идешь? Сомневаюсь, что хочешь остаться и физику поучить. − Да просто настроения нет, − отмахнулся блондин. – Да и не люблю я все эти скульптуры, картины… Это скучно. − А телек – весело? – скептически спросил Суйгетцу. − Именно, − с улыбкой ответил Узумаки. – Все, валите уже. Саске, подождав, пока парни выйдут из комнаты, подошел к тут же насторожившемуся блондину и тихо сказал: − Узнал о чувствах девушки и на попятную? Вот уж не думал, что буду дружить с трусом. − Говори за себя, − в той же манере отозвался Наруто. – Сакура из-за тебя страдает и места себе не находит, а ты делаешь вид, будто между вами ничего нет и тебя это нисколько не волнует, что на самом деле не так. − Не лезь в мои дела с Харуно, − прошипел Саске. − А ты не лезь в мои дела, − спокойно ответил Узумаки. – Я как-нибудь сам разберусь, как себя дальше вести с Хинатой. А ты иди-иди, игнорируй Сакуру дальше. У тебя это лучше всего получается. Узумаки отвернулся, тем самым давая понять, что разговор окончен. Учиха сжал кулаки, услышав последние слова, но быстро успокоился и вышел из комнаты. Наруто дождался ухода брюнета и прошел к письменному столу, на котором лежал пульт от телевизора. Заметив какую-то небольшую бумажку, лежащую рядом, парень нахмурился и развернул ее. Пробежав глазами по строчкам, написанным кривым почерком, Наруто ухмыльнулся и, положив бумажку в карман, пошел на любимый диван. «Если все же решишься поступить, как настоящий мужчина, а не плаксивый подросток, то ты придешь и все с ней уладишь. Если нет – я с тобой до конца жизни разговаривать не буду. Не надо быть экстрасенсом, чтобы знать одно: однажды ты очень пожалеешь, если не сделаешь первый шаг. Перестань бояться и пойми, блин, кое-что: любить тебя так, как любит тебя сейчас Хината, ни одна девушка больше не будет» *** − Что-то вы подозрительно тихие, − Карин внимательно обвела взглядом парней, которые только что вышли к ним на крыльцо школы, где они договорились встретиться. – Как-то непривычно даже. − Что-то тут не так, − кивнула Ино, подходя к Кибе. − А где Наруто-кун? – обеспокоенным голосом спросила Хината. − Точно, Узумаки нет! – воскликнула Темари. Саске посмотрел тяжелым взглядом на Хьюгу, после чего спокойно ответил: − Плохо себя чувствует, в комнате отлеживается. Велел передать привет. Хината тут же поникла, расстроившись, что Наруто не пойдет с ними. А ведь она так надеялась провести с ним немного времени. Казуки же вместе с остальными парнями удивленно таращился на Саске, ведь больным Узумаки совсем не казался. Да и он сам сказал, что ему всего лишь неинтересно ходить по музеям. Однако вмешиваться они не стали. Раз Саске так сказал, значит, так и надо. − Он в порядке? – поинтересовалась Сакура. − Да уж не при смерти, − хмыкнул Учиха. – Ладно, пошлите уже, мы такими темпами и к концу не успеем. − А где вечно орущий карапуз? – спросил Киба у Ино, обнимая ее за плечи. − Это ты про Тентен сейчас? – хихикнула блондинка. – Она вчера потянула ногу на тренировке, отлеживается в комнате. Да и расстроилась, что Феникс уехал, так что никакого настроения у нее нет. − А Неджи тоже ногу потянул? – жестко произнесла Темари, сразу заметив, что его тоже нет. − Где это ходячее недоразумение? − Просто не захотел идти, − рассеянно произнес Казуки, удивившись напору подруги. – Сказал, что хочет отдохнуть немного и к олимпиадам подготовиться. − Ясно все, − Собаку Но нахмурилась. Ее жутко бесил этот любовный треугольник. − Эй, Саске, а расскажи про друга Итачи, ну, который все это дело устраивает, − крикнул Суйгетцу. Все согласно закивали. Внимательнее всех слушала Ино, так как из всей компании лишь ее интересовало искусство как профессия. Так что Учихе ничего не оставалось делать, кроме как поведать про Сасори самую необходимую и щедрую на личные негативные отзывы информацию. До нужного места добрались быстро, несмотря на пробки. Зайдя в помещение, ребята тут же рассосались по всему зданию. Саске, чертыхнувшись, пошел искать своего брата и его незадачливых друзей; Ино сразу же потащила Кибу смотреть скульптуры, а оставшиеся ребята чуть отстали, давая голубкам возможность побыть вдвоем. − Хината! Стой! Брюнетка, вздрогнув от неожиданности, обернулась на звавший ее голос. Девушка несколько секунд вглядывалась в откликнувшего ее парня, который вальяжной походкой подходил к застывшим ребятам. − Что, Хьюга, старых друзей не узнаем? − Заку?! – выдохнула Хина, не веря своим глазам. Ребята, которые стояли позади девушки, с настороженностью и неким любопытством смотрели на подошедшего брюнета, одетого в черные джинсы и белую рубашку. Волосы парня торчали во все стороны света, а в глазах читалась некоторая надменность и вместе с тем радость от приятной встречи. − Заку, Заку, − усмехнулся молодой человек. – Твой любимый и неповторимый Заку. − Блин, Абуми, я же тебя сто лет не видела! – брюнетка радостно потянулась к парню, обнимая того за шею. − Что-то будет… − пробормотала Темари, смотря на всю эту картину маслом. − Раз кольца на пальце нет, значит, еще в девках ходишь? – подмигнул Хине брюнет. Та мгновенно вспыхнула. − Не надо так шутить! − Хин, а ты нас познакомить…ну-у…не хочешь? – неуверенно произнесла Карин, чувствуя себя жутко неловко. − Народ, это Заку, − улыбаясь, произнесла Хьюга. − Заку, это народ. − Вы хорошие друзья, да? – полюбопытствовала Мира. − Если бы так, − усмехнулся парень, обнимая красную от смущения и неловкости Хинату за плечи. – Я ее жених, вообще-то. Хьюга ударила себя по лбу, качая головой, в то время как остальные стояли с открытыми ртами и пялились на этих двоих так, словно увидели инопланетян. − Узумаки в пролете, − шокировано пробормотала себе под нос Тема. – Кто бы мог подумать… − В смысле, ты ее жених?! – взвизгнула Карин. – Этого же быть не может! − А что, на мое место претендовала? – с широченной улыбкой в поллица отозвался Заку. − Твое остроумие способно затмить свет торшера, милый, − буквально прошипела ему в лицо Узумаки. Брюнет примиретельно поднял руки вверх, каким-то шестым чувством почуяв, что с этой дамочкой связываться не стоит. − Хватит вам уже, − вклинилась Хината. – Заку забыл сказать всего одно, но очень значимое слово. Бывший. Он мой бывший жених. − В смысле? – не понял Казуки. − В том смысле, − начал Абуми, − что наши родители хотели нас женить друг на друге. Вот только, к их огромному и полнейшему разочарованию, свадьба не состоялась, − парень притворно вздохнул, задорно переглядываясь с Хинатой, которая готова была рассмеяться. − Ну, еще бы, мой отец, конечно, с прибабахами, но даже он никогда не выдал бы меня замуж за гея, − Хьюга не выдержала и звонко захохотала. − Чего-о?! – протянула Темари, во все глаза смотря на смеющегося парня. – Реально, что ли?! А ведь и не похож… − Парни, шаг назад, − скомандовал Суйгетцу, и все остальные представители мужского пола как по команде отошли, с ужасом пялясь на знакомого Хинаты. − Да нет, нет, − Хьюга тут же замахала руками. – Это неправда, у нас просто другого выхода не оставалось. Мы долго с ним думали, как заставить родителей передумать, и вот… − И вот я проявил инициативу и огорошил родителей такой умопомрачительной новостью, − закончил за нее недожених. – Видели бы вы их лица. − Это точно, мой отец едва ли не пинками их из дома провожал, − хихикнула Хина. − Ну вы даете, − обалдело произнесла Темари. – А умнее ничего придумать не смогли? − Ну, в мою галимую смертельную болезнь они не поверили, увы, − хмыкнул Абуми. − Ужас, − покачала головой Карин. Хина и Заку лишь пожали плечами, улыбаясь. − Кстати, а ты что тут делаешь? – спросила брюнетка. – Что-то не припомню, чтобы ты искусством увлекался. − Многое изменилось, моя дорогая, − развел руками парень. – Например, раньше я никогда не… − Ладно, вам нужно пообщаться, мы так понимаем, − вклинилась Темари. – Хин, мы пойдем, а вы тут…продолжайте дальше ерундой страдать. Хьюга рассеянно кивнула и проводила взглядом друзей, после чего повернулась к брюнету. − Так что у тебя новенького? *** Тентен валялась на животе на диване и смотрела очередную серию «Отбросов» на планшете, даже не вникая в смысл происходящего на экране. Все ее мысли были наполнены лишь негодованием и какой-то детской обидой. Во-первых, Феникс снова уехал на выходные и, можно сказать, кинул ее подыхать от скуки в одиночестве. Во-вторых, девочки с мальчишками уехали веселиться, а ей пришлось остаться. И, в-третьих, пожалуй, самое главное − нога ужасно ныла из-за вчерашней дурацкой травмы, так что шатенка проклинала все на свете, потому что ей было просто до ужаса скучно и одиноко. Сериалы и еда скрашивали ее вечер лишь первые полчаса, после чего у нее снова возникло желание завыть волком в потолок вместо луны. Она даже ходить толком не могла, что причиняло ужасный дискомфорт. Наверное, Такахаши и дальше бы продолжила жалеть себя любимую, если бы не раздался стук в дверь. − Открыто! Сами заходите, − крикнула шатенка, принимая сидячее положение. − Пардон за вторжение, − Неджи вошел в комнату, неловко осматриваясь. Тентен немного напряглась, чувствуя, как сердце начинает бешено колотиться. − Привет, − тихо произнесла девушка, быстро облизнув пересохшие губы. Ситуация была более чем неловкая. После того случая с Фениксом и Темари они не разговаривали, лишь иногда встречаясь взглядом. – Что-то случилось? − Еще как. Узумаки уничтожил все запасы еды, причем и в своей комнате, и в моей. Так что я собирался в супермаркет. Не составишь компанию? − Я бы с удовольствием, но у меня…вот, − Такахаши вздохнула и протянула свою больную ногу. Неджи поднял брови вверх, немного прифигев. − Прости? − Ты о чем подумал, а?! – рявкнула Тентен, заметив его выражение лица. Хьюга сделал вид, будто кашляет в кулак, хотя на самом деле пытался сдержать смех. – Я ногу потянула на вчерашней тренировке, поэтому ходить не могу. Велели отлеживаться, хотя надоело – просто жуть. − Короче, ты в магазин хочешь пойти? − Да я же тебе объясняю, что ходить не могу! − А выйти-то хочешь? Или нога – это просто оправдание? − Хочу, конечно, спрашиваешь еще, – вздохнула Тен. − Ну и все тогда. Ты одевайся, я минут через двадцать зайду, хватит столько? – шатенка неуверенно кивнула. Она все еще не понимала, реально парень не врубился в проблему или же он что-то придумал. – А сама одеться сможешь? − А ты помочь хочешь, или что?! – мгновенно взбесилась Такахаши. − Уже ухожу, − посмеиваясь, Неджи махнул рукой и вышел, не переставая трястись от распирающего смеха. Нервная и злая Такахаши – до жути смешная Такахаши. Тентен вздохнула, успокаиваясь, после чего невольно расплылась в улыбке. Ситуация все-таки была забавной, а главное – избавляла от некоей неловкости между ними. Спустя обозначенное время шатенка была готова. Если забыть про то, что она едва не ползком добралась до шкафа, со стонами и вздохами вытаскивала нужную одежду и обматерила весь белый свет, когда споткнулась и упала, то процесс собирания и приведения себя в божеский вид прошел очень даже неплохо. Правда, градус настроения продолжал понижаться, но девушка упорно заставляла себя шевелиться, потому что мечтала выбраться на улицу. − Ну и каков план? – угрюмо спросила Тентен, когда Неджи снова вошел в ее комнату. Она, уже одетая в джинсы, теплые ботинки, зимнюю куртку и шапочку с помпоном, сидела на своей кровати и ждала дальнейших действий брюнета. Неджи подошел к ней, развернулся и присел на корточки, подставляя свою спину. − Залезай. − Просто гениально, − выдала Такахаши спустя несколько секунд молчания. – У меня слов нет. − Залезай уже, − раздраженно отозвался брюнет. − Слушай, будь на дворе лето, я бы тебе и слова не сказала. Но сейчас зима, и в этой одежде я вешу целую тонну. Да и ты не легче одет. Мы с тобой и квартал не пройдем, серьезно. − Такахаши, ты мне веришь? – Неджи развернулся, продолжая сидеть на корточках. Парень смотрел в глаза девушки с неожиданной серьезностью, что сбивало шатенку с толку. − А у меня есть выбор? – тихо спросила Тентен. − Выбор всегда есть, − пожал плечами Хьюга. – Ну так что? Тентен сидела на краю кровати и смотрела на парня сверху вниз, вцепившись пальцами в одеяло и удивляясь тому, что сейчас происходило. Смотря в невероятные глаза Неджи, чувствуя на себе его пристальный и серьезный взгляд, ощущая, как кожа покалывает от одного его взгляда, Тентен и помыслить не могла о том, чтобы сказать «нет». Язык не поворачивался. А Неджи продолжал смотреть на нее, чувствуя, как буквально тонет в огромных глазах цвета густого шоколада. Каким-то шестым чувством парень знал, что именно она ответит. − Я тебе верю, − выдохнула шатенка, и парень тут же расплылся в улыбке, снова поворачиваясь к ней спиной. Тентен вздохнула и мысленно перекрестилась, заранее зная, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Но было чертовски необычно, и отказаться от такой идеи девушка не могла… *** − Карин, милая, тебе не надоело? – шепотом спросила Ино, стараясь не засмеяться. Ситуация была нестандартной и оттого – очень забавной. − Эта скульптура потрясающая, Ино, − на автомате ответила Узумаки, не отрывая взгляда от противоположной стороны зала. − Твое мнение об этой скульптуре я у тебя спросила минут пятнадцать назад, − хлопнула себя по лбу Яманака. – Узумаки, ты в открытую пялишься. − Я смотрю на ту очень интересную скульптуру, − проговорила Карин, все еще не в силах оторваться от предмета любования. − Да я вижу, дорогая, насколько эта скульптура интересная. Ну и с каких пор ты испытываешь такой страстный интерес к Хозуки? − Сама не знаю. Просто посмотри на него, Ино, он в рубашке и… − Карин тут же осеклась, оглянулась на едва не ржущую на весь музей Яманаку и, поняв свою оплошность, залилась краской. – Забей! Пошли отсюда! − Это так ми-и-и-ло, − протянула блондинка, посмеиваясь. – Так все-таки. С каких пор? − Да не знаю я, − вздохнула девушка. – Наверное, с тех самых, как поняла, что надо выкидывать Учиху из головы. − Ты все еще… − Да, я все еще, − Карин грустно улыбнулась, но тут же тряхнула головой. – Проехали. Я с самого начала понимала, что у меня нет никаких шансов. Надеялась, но понимала и ожидала худшего, так что я в относительном порядке. Я буду рада, если у них с Сакурой все получится. Ино мгновенно напряглась, позабыв о прежней веселости. − С чего ты взяла, что они… − Брось, Ино, только слепой не заметит, что между ними что-то происходит. Она буквально трясется, когда он проходит мимо, хотя и старается не показывать этого. А он чуть ли не взглядом ее пожирает, думая, что этого никто не видит. Начиналось у них все с неприязни, а закончилось…тем, что они друг от друга взгляда отвести не могут. То, что между ними – сильно. И я надеюсь, что они оба не позволят этому самому «сильно» раствориться, не дав даже шанса на жизнь. Ино молчала и не знала, что ответить. Она была впечатлена словами подруги и вместе с тем очень рада, что та наконец отпустила свои чувства к Саске. Не держа обид и злости. − Я тоже надеюсь, − тихо произнесла блондинка, после чего хитро улыбнулась. – Так чего это ты на Хозуки стала глазеть, а? − Яманака! – мгновенно залилась краской Узумаки, стукнув хохочащую Ино по руке. *** − Ну наконец-то, сколько тебя можно искать, весь музей уже вдоль и поперек обошел, − пробурчал Саске, подходя к Итачи. Заметив, что брат смотрит на него обеспокоенным и чуть виноватым взглядом, Учиха остановился, сразу заподозрив неладное. – Ну и чего ты вылупился? − Прости, − едва выдавил из себя Итачи, отводя взгляд. – Я не хотел, чтобы так получилось, правда. − Да что такое-то? Я в последний раз тебя таким виноватым видел, когда ты сообщил мне, что не собираешься наследовать компанию отца и сваливаешь в свой педагогический. Учиха-старший вздохнул, потерев переносицу. Он и понятия не имел, что безобидный поход на выставку может обернуться драмой. − Ты мне вообще отвечать собираешься, нет? – Саске злился. Он чувствовал, что брат что-то скрывает, чувствовал, что что-то не то, и потому мысленно сходил с ума. Было противное ощущение, что должно произойти что-то плохое. – Слушай, если ты не собираешься со мной разговаривать, то нефиг… − Кого я вижу, − раздался позади громкий и хриплый голос, от которого Саске тут же поменялся в лице. Беззаботность и пофигизм мгновенно сменились напряжением и…страхом? – Даже повернуться не смеешь, мальчишка? Саске, бегло взглянув на Итачи в поиске поддержки, сглотнул и постарался расслабиться, что получалось из рук вон плохо. Один только голос этого человека вводил его в ступор и заставлял дрожать, что вызывало в нем мгновенную ненависть. Голос человека, который зовется его отцом. Сунув руки в карманы джинс и вернув себе маску беззаботности, заставляя панику уйти прочь, Саске повернулся и тут же наткнулся на колючий, прожигающий своим льдом взгляд черноволосого мужчины. − И что же глава известной компании и богатой семьи забыл на любительской выставке скульптур? – медленно. Натяжно. Лениво. Сказал так, будто на все наплевать. Сказал так, как хотел бы сказать. − А тебя манерам все так и не научили, как я погляжу, − небрежно бросил Учиха Фугаку. – Хотя, чего еще можно ожидать от сосунка, недостойного носить мою фамилию. − Так чего же ты не лишил меня этой самой фамилии? – выплюнул Саске, чувствуя, с какой болью ногти впиваются в ладонь. – Я тебя на коленях об этом не умолял. (Музыка: Zack Hemsey – Why) − И кем бы ты сейчас был? Без денег? Без каких-либо возможностей? Учился бы ты в одной из самых престижных школ? Ходил бы по дорогим барам? Имел ли авторитет и уважение? Общались бы с тобой эти так называемые дружки? Не будь ты моим отпрыском, ты был бы никем, дорогой мой… Мужчина продолжал что-то говорить ядовитым тоном так, словно желал уничтожить Саске. Словно упиваясь тем, что может раздавить этого непокорного мальчишку, который стоял сейчас перед ним с гордо поднятой головой и спокойным взглядом. Может уничтожить. Если не действиями, то хотя бы словами. И такой способ, как Учиха Фугаку уже давно заметил, был куда более эффективным. Надавить на больное. Заставить почувствовать себя ничтожеством. Заставить почувствовать те же унижения, что испытал и он сам. А Учиха-младший лишь стоял, впивался ногтями в ладонь, чтобы держать эмоции под контролем, и отчаянно желал видеть перед собой не ненавистное лицо своего отца, а совершенно другое. Нежное. С огромными изумрудными глазами, в которых всегда плещется что-то такое, из-за чего он заснуть нормально не может. С маленьким аккуратным носиком, с пухлыми губами, впалыми щеками, пушистыми ресницами. Тонкой шеей, худыми плечами и растрепанными розовами волосами, которые практически всегда были неаккуратно завязаны в маленький пучок на затылке. И когда эта девчонка успела стать такой…необходимой? А тем временем вспоминались ее слова, которые она сказала таким спокойным, но в то же время твердым и неполебимым голосом. Таким, отчего он и сам начинал в них верить. Отчего все ядовитые слова отца сейчас не доходили до него, растворяясь прямо в воздухе. Отчего он переставал ощущать себя ничтожеством. «Ребята общаются с тобой не из-за несметных сокровищ твоей семьи» «…будь ты хоть трижды бедным, они бы тебя не бросили» «…дружба на первом месте…» Саске, буквально слыша ее голос в голове, поднял глаза и тут же едва не потерял самообладание, когда встретился взглядом с Харуно, что сейчас стояла неподалеку и смотрела на него обеспокоенным взглядом. Глаза цвета сочной травы были широко открыты, а лоб чуть нахмурен. Она кусала губы и дергала ремешок сумки, словно…переживала за него? С каких пор ты переживаешь за меня, Харуно? С каких пор я замечаю тебя в толпе? С каких пор ищу в тебе успокоение? Злость мгновенно испарилась, уступая место осознанию. Харуно. Ему нужна была Харуно. Прямо сейчас, иначе он лопнет от бушующих внутри эмоций. Иначе не сдержится и натворит дел. − Ты закончил? – ледяным голосом произнес Саске, прерывая отца прямо на половине предложения. Учиха Фугаку нахмурился и вперился в сына прожигающим взглядом. – Был очень рад встрече, отец, и надеюсь, что в следующий раз увидимся мы не скоро. Брюнет кивнул Итачи, что стоял рядом, напряженный и готовый вмешаться, если ситуация выйдет из-под контроля. Саске, не теряя из виду Сакуру, развернулся было и пошел прочь, как вдруг остановился. Было какое-то идиотское чувство незавершенности. Его отец высказался, а ему нельзя, получается? Нетушки. Саске ненавидел, когда последнее слово оставалось не за ним. − Я не знаю, что тобою движет и заставляет каждый раз спускать на меня всех собак, − развернулся и посмотрел человеку, которым восхищался всю свою сознательную жизнь, прямо в глаза. – Я не знаю, почему ты обвиняешь меня в том, что от меня не зависило. Я не понимаю, почему из-за ошибки вашей с мамой молодости «ошибкой» вдруг стал я. Я…правда не понимаю, в чем перед тобой провинился. В том, что родился? За это ты меня проклинаешь, отец? – Саске вдруг осознал, что Фугаку опустил взгляд, словно не желая встречаться с глазами своего сына. – Ты меня называешь «мальчишкой», «сосунком», а ведь все обратно пропорционально. Я раньше думал, что это взрослые учат и воспитывают детей, но теперь понимаю, что и исключения бывают. Потому что то, как ты себя ведешь, обвиняя во всех своих бедах меня, когда я к этому и отношения не имею, − это, по меньшей мере, по-детски. Ты уже испортил жизнь маме, не смей соваться и в мою. Я наследую компанию, но больше я тебе ничего не должен. Ты сам сказал, что я недостоен носить твою фамилию, так что оставь меня в покое раз и навсегда. А затем просто ушел, даже не глядя в лицо того, кто так старательно прятал свой взгляд. Ушел, чувствуя невероятное облегчение в сердце. Ушел, зная, что она идет за ним. ***

Обними меня, словно ты мой алкоголь.

(Музыка: Eliza hull – Echoes) Сакура в нерешительности стояла перед входом в мужской туалет, в который несколько минут назад вошел Саске. Девушка не знала, что ей делать. Войти или не войти? Правильно ли она поняла его намек? Или же ей просто показалось, будто он хочет, чтобы она была рядом? Вдруг она сейчас войдет, а он наорет на нее, назовет больной и вытурнет оттуда? Что, если она себе все напридумывала? Но ведь он смотрел на нее. Таким взглядом, блин, смотрел, словно она была для него какой-то богиней. Не отводил взгляда, исследовал каждый миллиметр ее лица и…Сакуре на секунду показалось, что он успокаивался, когда смотрел на нее. Глупо, но все же. Она буквально видела, как лед в ониксовых глазах таял, руки расслаблялись, а черты лица становились мягкими и расслабленными. А ведь она не на шутку перепугалась, когда увидела его, такого напуганного, напряженного и скукоженного, с тем мужчиной. Много времени догадаться, что это был их с Итачи отец, не понадобилось. Но почему они разговаривали друг с другом в таком тоне, оставалось загадкой. Сакура стояла неподалеку и прекрасно слышала все произнесенные Учихой Фугаку слова, от которых волоски на руках дыбом вставали. Она буквально кожей ощущала страх Саске, который позже сменился гневом, злостью и ненавистью. А потом он посмотрел на нее. Прямо как на спасение. И…выдохнул. Харуно тряхнула головой, прогоняя все тревожащие мысли. Сейчас она войдет. Посмотрит на него. Спросит, все ли в порядке. И уйдет с чувством выполненного долга. Да, именно так все и будет. Розоволосая смело, стараясь не думать о последствиях своего поступка, открыла дверь и решительно вошла внуть, но не успела сделать и пару шагов, как тут же очутилась в крепких объятиях. В нос ударил знакомый до дрожи в коленях запах мужского парфюма, а ставшие-уже-родными-руки обнимали за талию крепко-крепко, словно боясь, что она начнет сейчас вырываться и уйдет. Шок сменился облегчением. Она словно задержала дыхание – давным-давно, может, несколько недель или месяцев назад, – а выдохнула только сейчас, почувствовав, как он прижимает ее к себе, обнимая за талию, а второй рукой осторожно стягивая резинку, позволяя волосам водопадом упасть на спину. Глаза начало щипать от ощущений, которые она никогда раньше не испытывала. Он ведь никогда ее раньше не обнимал. И, черт возьми, было приятно и тепло – было правильно − до нытья в суставах и радостных воплей в голове. Было настолько непривычно и вместе с тем крышесносяще, что все, на что ее хватило, − это мягко уткнуться лицом в черный свитер куда-то в основание шеи, просунуть ладони под его руками и обнять со спины, прижимаясь к крепкой груди. И она позволила себе еще одну маленькую слабость. Она улыбнулась, чувствуя, как легкие заполняет его аромат. И улыбалась так сильно, что казалось, будто мышцы лица не выдержат и лопнут – на радость хозяйке. − Ты в порядке? – тихо, словно боялась спугнуть. Но не спросить не могла. Ей нужно было знать причину его страха и злости. Ожидала, что он тут же вздохнет и разрушит этот волшебный момент. Отпустит ее, оставив на растерзание холодам. Разочарованно посмотрит и уйдет, предварительно прошипев, чтобы не лезла в его дела. А он лишь крепче обнял, зарываясь лицом в ее волосы, вдыхая исходивший от нее вишневый запах. Медленно провел пальцами по спутанным волосам, задерживаясь где-то в области лопаток, отчего у нее по спине прошла волна мурашек, и так же тихо ответил: − Да. Всего одно незатейливое слово, а у нее словно камень с души упал. И появилось глупое желание петь и кричать от счастья – во всю глотку, чтобы сорвало голос. − Что произошло между тобой и твоим отцом? – спросила машинально. Это называется – просто вырвалось. Просто случайно. Просто-расскажи-мне-почему-тебя-так-трясло. Он тяжело вздохнул, отчего она моментально напряглась. Сразу подумав про то, что он уйдет – вот сейчас точно! Но нет. Лишь вздохнул и обнял еще крепче, словно подпитывался ее энергией. И успокаивался. И расслаблялся. И забывал про все плохое. − Я тебе потом расскажу, хорошо? Голос вымученный, усталый, но эти пять словечек заставили ее сердце подскочить и сделать тройной кульбит. Значило ли это, что теперь между ними все изменится? Или это то, что называют моментом слабости? Всего лишь миг? Спрашивать она не стала. Не хотелось все портить и разрушать этот поистине волшебный момент. − Хорошо. Выдохнула. И снова улыбнулась. И крепче прижалась, практически ощущая, как сердце готово выскочить из грудной клетки. И чувствовала, что все – черт тебя дери – прекрасно. *** (Музыка: Pitbull Feat. Ke$ha – Timber) − И что дальше, капитан? – насмешливо поинтересовалась Тентен, когда они с Неджи зашли в супермаркет. Ну, как зашли. Зашел Неджи, а она зашла благодаря его широкой спине и невероятной выдержке. Такахаши вообще удивлялась, как он за всю дорогу и не пожаловался ни разу, ведь она была уверена, что он не особо горел желанием тащить тяжелую одноклассницу всю дорогу. − Это у тебя сейчас насмешка в голосе была? – Хьюга осматривался по сторонам, думая, куда бы деть Такахаши, пока он ходит за продуктами. − Она самая, − хихикнула шатенка. Что ни говори, а настроение заметно улучшалось, и все, что раздражало ее еще пару часов назад, уже не казалось такой трагедией. Особенно ее повеселила реакция людей, когда они только-только показались на пороге супермаркета. Кассиры и охранники, а также простой люд уставились на них так, словно они вошли голые, перемазанные грязью и тут же стали выклянчивать деньги. Такахаши приложила все усилия, чтобы не засмеяться и не показать им всем язык, а Неджи лишь улыбнулся, чувствуя, как шатенку трясет от распирающего смеха. − И что же тебя так повеселило? О, смотри, там вон стул стоит. Там и посидишь пока, − Неджи направился к нужному месту. – Так все-таки? − По-твоему, в этой ситуации ничего смешного нет? Или ты часто вот так девушек с травмами ног на спине по супермаркетам носишь? − А что, если я скажу «да»? – парень подошел к месту назначения и стал аккуратно сажать девушку на стул. − Тогда я с тобой больше разговаривать не буду, − Такахаши, устроившись на стуле, скорчила обиженную моську и сложила руки на груди, делая вид, что ей нанесли смертельное оскорбление. − Тогда, разумеется, я скажу «нет», − Неджи сделал большие глаза и сложил руки на груди, передразнивая девушку. Тентен, заметив это, стукнула парня по плечу и велела выметаться отсюда и идти за продуктами. Хьюга засмеялся и ушел в соседний отсек, пожелав ей не скучать. Тентен вздохнула и забралась на стул прямо с ногами, хотя было и не очень удобно. Девушка со смехом наблюдала за Неджи, который копался среди фруктов, метаясь между яблоками и бананами. Все-таки долго злиться на него было невозможно. Внезапно девушку привлекла одна особа, стоявшая неподалеку от парня и буквально пожирающая его глазами. У «дамы» был весьма броский макиж и куча безделушек на шее, проглядывающие через растегнутую кожанку. Видимо, тот факт, что на дворе начало зимы, «даму» не особо волновал. Тентен нахмурилась, когда особа уверенной гусиной походкой направилась к ничего не подозревающему Хьюге, который беспечно взвешивал яблоки. Тентен хмуро наблюдала, как девушка наманикюренным пальчиком дотронулась до плеча парня и что-то прощебетала, делая при этом очень выразительный взгляд. Неджи безразлично махнул рукой куда-то в сторону, видимо, указывая направление какого-то отдела или что-то вроде того. Тентен со злорадством подумала, что ему стоило указать той курице совсем другое направление. Тем временем «мадам» решила, что ее первого шага было недостаточно для покорения Хьюги, и снова уверенной походкой от бедра направилась к парню, при этом облизывая губы и на ходу поправляя длинные светлые волосы. Тентен было захихикала, предвкушая очередной облом напыщенной мочалки, но тут эта самая мочалка…посмотрела на Такахаши. Да таким взглядом, будто показывала ей свое превосходство. Будто…указывая ей, Тентен, ее место? Такого шатенка вынести не могла. Эта цыпочка еще не знает, на кого лясы точит. И прежде, чем мозги проявили хоть какую-то активность, рот начал жить своей собственной жизнью: − Неджи! Принеси мне колбасу! От сказанных слов обомлели не только Хьюга и намалеванная девица, но и сама Такахаши. Однако размышлять о сделанном она не стала, ибо тут велись смертельные бои за место под японским солнцем. − К-какую? – заикаясь, спросил Неджи, с опаской посматривая на шатенку, которая расселась на стуле в такой позе, словно весь мир лежал у ее ног. − Любую, − спокойно ответила Тентен, краем глаза наблюдая за «вражиной». − Тебе же нельзя колбасу! Сама же говорила, что тебе Итачи запрещает. − Неджи, ты видишь тут Итачи? – Тентен сузила глаза, отчего Хьюге стало не по себе. – Итачи, ты где-е-е? Итачи, ты в холодильнике с мороженым? Итачи, выходи, подлый трус! – крикнула девушка, совершенно не соображая, что именно делает. – Как видишь, Итачи тут нет, так что я хочу колбасу. Принеси, будь добр, − шатенка мило улыбнулась, и Неджи сглотнул. − Но… − Я хочу колбасу! Колбасу! Колбасу! Колбасу! – принялась верещать Такахаши, словно маленький ребенок. Еще и на стуле для убедительности попрыгала да капризное выражение лица сделала. Хьюга хлопнул себя по лбу, но за колбасой пошел. Тентен удовлетворительно улыбнулась, с превосходством посмотрев на мочалку, которая все еще была в ступоре от выходки шатенки. «Мое» − произнесла одними губами Такахаши, давая сопернице ясно понять, что ловить ей тут нечего. А о последствиях своих действий она потом подумает. Как обычно, впрочем. − Держи свою колбасу и дай мне спокойно купить фрукты, − Неджи кинул ей на колени желанный продукт и снова направился в отсек с фруктами. А гусыня, к недовольству шатенки, снова стала готовиться к решительным действиям. Блондинка тряхнула волосами и уже сделала было шаг к брюнету, как Тентен снова завопила на весь магазин: − Неджи! Это же вареная колбаса! Ты что, не в курсе, что ее из собак делают?! Принеси мне копченую! − А копченую, значит, из собак не делают? – раздраженно поинтересовался брюнет, снова поворачиваясь к шатенке, отчего светловолосая девица мгновенно вспыхнула от злости. − Нет, − Такахаши пожала плечами и спокойно покачала головой, мол, это же всемирно известный факт, парень! – Это же копченая колбаса! Гарант вкуса и качества! Боже, да что она вообще несла? В другой раз девушка непременно бы провалилась сквозь землю от стыда, но сейчас ей было необходимо отвоевать Неджи у всяких тут гламурных девиц. Ходят тут, понимаете ли, да лапают Хьюгу своими намалеванными ноготками. − Да что с тобой сегодня, − пробормотал парень. Тентен тоже было интересно, что это с ней такое, но об этом потом, решила шатенка. Парень, ни слова не сказав, поменял вареную колбасу на копченую, вручил ее девушке и снова направился к злосчастным фруктам. Тентен такой расклад не устраивал, ибо у стойки с яблоками его, словно верный пес, ждала девица, пожирающая брюнета взглядом. На что сам Неджи, кстати говоря, внимания не обращал. Зато Тентен очень даже обращала, и этого ей было достаточно, чтобы…зареветь со всей силы, всхлипывая с таким горем, словно узнала о конце света. − Неджи-и-и-и!!! Хьюга, выронив от неожиданности пакет с бананами, чертыхнулся и тут же подбежал к ревущей шатенке, приземляясь перед ней на корточки. Такахаши ревела навзрыд, вытирая слезы, которые очень кстати начали литься из глаз. − Что такое? Ты чего тут потоп устроила? – Неджи растерянно и испуганно смотрел на девушку, не понимая, что могло стать причиной ее истерики. Шоколадные глаза уже опухли от слез, а губы подрагивали от рыданий. − Вот как ты можешь быть таким бесчувственным чурбаном, а? – обиженно выдала Тентен, старательно размазывая слезы по щекам. – Я тебе сказала, что из собак – из наших друзей! – делают колбасу, а ты принял это как факт и ушел?! Где твоя человечность?! И тут Неджи просто вылетел в форточку. У него глаз даже дергаться начал, пока шатенка продолжала затапливать слезами помещение. − Э-э-э…прости? – пискнул парень, совершенно не зная, чего еще ожидать от этой непредсказуемой девчонки. − Прости?! – возмущенно воскликнула Тентен. – Прости?! И это все, что ты можешь сказать? А как же те, что пали жертвами ради того, чтобы мы набили свои желудки? Что ты на это скажешь? Прости?! − Обещаю воздвигнуть им памятник, − серьезно проговорил парень, чувствуя, что лучше сейчас не перечить Такахаши, а во всем соглашаться. − Честное-пречестное? – недоверчиво спросила девушка, словно ожидала обмана и предательства. − Честное-пречестное, − кивнул Неджи. – Ну что, пошли? − А как же продукты? – всхлипнула шатенка, успокаиваясь. − Да…фиг с ними, я тебе шоколадку лучше куплю, − пробормотал Хьюга, желая поскорее убраться из магазина, потому что не знал, что еще может вытворить Такахаши. Видимо, обстановка странно на нее действовала, раз она принялась чудить. Тентен просияла от его слов, как лампочка в двести двадцать вольт, и тут же протянула руки, словно ребенок. Хьюга, в очередной раз хлопнув себя по лбу, засмеялся и поднял Такахаши, сажая ее на спину. Сама Тентен не сдержалась и, когда они проходили мимо злой до жути блондинки, показала перевернутый большой палец. Та мгновенно вспыхнула и одарила шатенку убийственным взглядом, на что Тентен снисходительно покачала головой и по-детски высунула язык. Оказавшись на улице, девушка спокойно выдохнула и тут же улыбнулась. Настроение было просто замечательным, а ее маленькие шалости, кажется, прошли незамеченными. Кажется? − Это было мило, Такахаши, − Неджи едва сдерживался, чтобы не засмеяться на всю улицу. − А? Ты о чем? – не поняла Тентен, удобнее обхватывая шею брюнета. − О твоем детском поведении, о чем же еще? − Почему детском? – обиделась шатенка. − А как еще твои выходки назвать? Вареная колбаса ей не понравилась! Собак из них делают! У меня такое чувство было, будто ты из блондинки той колбасу сделать хотела. Выдумщица! − Ты знал! – воскликнула девушка. – Знал и ничего не делал? Она же тебя чуть ли глазами пожирала! − Да ты и сама неплохо справлялась, − Неджи легонько засмеялся, отчего Тентен немного затрясло. – Колбаса, блин…Ну ты даешь! Я чуть не рехнулся там с тобой. − Мне не понравилось, как она на тебя смотрела, − ну вот оно, момент здравомыслия! Такахаши бурчит себе под нос жалкие оправдания и стремительно краснеет, радуясь, что Неджи не может этого увидеть. − Я и говорю – мило. − Мое детское поведение – это, по-твоему, мило? − Твоя ревность. Вот что мило. *** Сакура бежала по ступенькам музея, ведущим на первый этаж. Ей необходимо было найти остальных ребят, чтобы вместе уйти в школу, ведь возвращаться одной ей было совершенно не в кайф. Саске ушел намного раньше. Чмокнул в лоб, последний раз провел по волосам и разорвал объятия, после чего вышел из туалета, даже не посмотрев на нее. И хоть его мудацкий характер, кажется, вернулся, настроение у девушки было больше, чем хорошее. Появилась какая-то…не надежда, но близко. Она все еще чувствовала его запах, кожей ощущала его прикосновения, а лоб буквально горел, помня прикосновения его губ. И это было прекрасно, даже если ненадолго. Она не хотела размышлять обо всем, что сегодня произошло. Не хотела ничего анализировать, строить планы на будущее, обдумывать, как будет дальше себя с ним вести. Ничего не хотелось. Душа пела, и по венам бежало приятное чувство свободы, которое заставляло голову очиститься от плохих мыслей. Это самое чувство свободы настолько ее вскружило, что девушка, по сути, прыгала по ступенькам, а не бежала. Наверное, в другой раз это было бы очень кстати, но не сейчас, когда она совершенно не смотрела на лестницу, прикрывая глаза от приятного чувства удовлетворенности. С закрытыми глазами далеко не ускачешь, так что Сакура совершенно не удивилась, когда почувствовала ноющую боль во всем теле от столкновения. Девушка поняла, что стремительно падает, когда окружающий мир вдруг начал кружиться. Отчаянно не желая целовать пол, Харуно мертвой хваткой вцепилась в того, кого едва не сшибла, в результате чего пол целовать полетели оба. Розоволосая, распластавшись на полу, старалась мыслить позитивно: ну хотя бы не она одна! − Черт…что за… − послышались ругательства прямо над ухом, и только тогда до Саку дошло, что на ней кто-то лежит. Причем этот кто-то явно был мужского пола. − Ух ты, какая пикантная ситуация, − хихикнул другой голос откуда-то сбоку. – Харуно, я сразу могу вам ставить высший балл по биологии! Итачи, ты ей тоже в качестве компенсации пятерку по физре влепи. − Захлопнись, Дейдара, − раздался третий голос, который показался Харуно смутно знакомым. Только несколько секунд позже до нее дошло, что это были Дейдара и Итачи – преподаватели в ее школе. Сакура чуть повернула голову в сторону и увидела улыбающееся от уха до уха лицо блондина, который смотрел на нее сверху. Итачи стоял тут же с чуть виноватым выражением лица. − Может, ты с меня слезешь уже? – снова послышался раздраженный голос над ухом. Харуно вернулась к реальности и снова почувствовала на себе тяжесть. − Это ты с меня слезть должен! Ты же меня задушишь! – воскликнула розоволосая. − Да е-мое… Парень, чьи красные волосы успела заметить Сакура, предпринял попытку встать с девушки, которая успехом не особо увенчалась. Рука парня соскользнула, и Харуно почувствовала, как… − Сасори, да ты мощь, парень! – принялся ржать Дейдара, а Итачи тем временем тяжело вздохнул и сделал жест "рукалицо". − Она же моя ученица, идиот! – заорал Учиха. Сначала девушка не поняла, в чем дело, и только почувствовав давление чуть выше сердца, мгновенно вспыхнула и крикнула что есть мочи: − А ну убрал руку с моей груди, извращенец! Я тебе сейчас твои грабли оторву и на ужин скормлю, козел! − Да успокойся ты, истеричка. Парень кое-как встал, нахмуренно посмотрел на распластавшуюся перед ним девушку и склонил голову набок, словно думая, подавать хамке руку или нет. Вздохнув, Сасори все-таки протянул девушке руку, предлагая таким образом свою помощь. Но Сакура была бы не Сакура, если бы не гордо отвернулась, отмахнувшись от руки, и самостоятельно встала, даже если и охнула от боли в спине. − Смотри, куда идешь! – гаркнула Харуно, уходя прочь. − А ты смотри, куда скачешь! – послышалось ей в ответ. Девушка, не поворачиваясь, подняла руку и показала красноволосому неприличный жест средним пальцем. Пока Итачи и Дейдара тряслись от распирающего их смеха, предвидя такой жест со стороны ученицы, Сасори нахмуренно смотрел ей вслед и бормотал себе под нос: − Ну, чертовка…И красивая, ведь… − Не твоего поля ягода, Акасуно, не твоего! – Дейдара подбадривающе хлопнул друга по плечу. – Ну что, Учиха, закатим вечеринку, как в старые добрые времена? − Не у меня на квартире, даже не… − Спасибо за приглашение, друг! – просиял Цукури. – Хидан, Пейн, тут Итачи всех к себе домой зовет! Говорит, что надо бы собраться вместе да стариной тряхнуть! − Ну, блин, − вздохнул Учиха-старший. *** Саске открыл дверь в квартиру брата, и в нос тут же ударил крепкий запах алкоголя. Барабанные перепонки лопались от громкой музыки, а руки сами собой начались трястись. − Твою мать, − вздохнул парень. А он-то надеялся на спокойный вечерок. Мечтай, Учиха! Брюнет прошел в зал и даже не удивился знакомым лицам. Вся шайка Итачи, видимо, решила вспомнить молодость, потому как знакомые с детства люди пили, танцевали и пели песни. − О, младший Учиха заявился! – заорал Дейдара, приветствуя парня. Все тут же обернулись к брюнету и принялись здороваться. − Ты чего в общагу не поехал? – спросил Итачи, отводя брата в сторону. − Не хотелось, − Саске скривился. – Надеялся, у тебя тихо будет, а тут…Ладно, я у себя в комнате посплю и утром уеду. − Ты в порядке? – Итачи внимательным взглядом изучал лицо брата, надеясь найти хоть что-то, что поведает старшему Учихе о состоянии Саске. − Лучше, чем обычно, не парься, − Саске хлопнул мужчину по плечу, стараясь выдавить при этом улыбку. − Вы только это…музыку вырубите, а то скоро гости пожалуют. − Вырубим, иди, отдыхай. Саске кивнул и прошел в комнату, которая, как уже принято было считать, принадлежала ему. Именно сюда Учиха приезжал, когда хотелось тишины и покоя, именно здесь отсыпался после ночных гулянок, когда в общагу проникнуть было уже невозможно, и именно здесь он зависал, когда хотелось прогулять школу. В первых двух случаях Итачи не был против, а вот третье старался искоренять на корню, что не всегда выходило. Саске устало шлепнулся на кровать, чувствуя, как кипят мозги. Брат сдержал обещание: музыка прекратила играть и тем самым долбить по вискам, но головные боли от этого не исчезли. Странный все-таки день. Неприятная и нежелательная встреча с отцом, спокойные разговоры с Итачи без обычных огрызаний и оскорблений и…Ну, конечно. Те обнимания с Харуно. Всегда и везде одна лишь Харуно. Саске резко поднялся с кровати, чувствуя, как першит в горле. Парень вышел из комнаты и направился на кухню, желая попить воды. Взяв из холодильника целую бутылку, Учиха направился назад к себе и как раз проходил мимо зала, в котором тусовался народ, когда вдруг услышал очень заинтересовавшие его слова: − Да эта девка − истеричка! – кажется, это говорил Сасори. – Прямо ведьма какая-то… − Чего же сразу ведьма? – вмешалась Конан – единственная девушка из их компании. − Конан, дорогая, ты много видела девчонок с розовыми волосами? Вот и я нет… Саске мгновенно напрягся. Уж не говорят ли они о… −…Да еще и глазища зеленые! В Средние века ею обязательно заинтересовалась бы инквизиция. Я думал, она мне все мозги вышибет. Саске усмехнулся. Вышибать мозги она умела, если, конечно, они вообще говорят о ней. Но, как правильно заметил Акасуно, девушки с розовыми волосами и зелеными глазами – не такое уж и частое явление. К тому же, в музее таких больше не наблюдалось. Учиха чуть расслабился, решив, что Сасори просто напоролся на Сакуру, в результате чего произошел небольшой скандал. Парень, чувствуя, что не может больше терпеть, открыл бутылку и сделал пару глотков… − Да еще бы! – воскликнул Дейдара. – Я бы тоже из тебя все мозги вышиб, если бы ты мне на грудь руку положил! Все, что в эту секунду было во рту у Саске, мгновенно оказалось сплюнутым на пол. Учиха, пытаясь откашляться, мысленно переваривал только что услышанную информацию, и… Да черт его дери! Эта ошибка природы, судя по всему, решила распрощаться с жизнью, раз выкидывает такое! − Куда ты там ей руку положил?! – гаркнул Саске, входя в зал. Все мгновенно окинули взглядом злого до жути Учиху, а у Сасори внутри яростно зазвенел звоночек, предупреждающий об опасности. – Да я тебе, козел, сейчас руки вырву и знаешь, куда засуну?.. Саске не успел поведать, куда засунет вырванные руки Сасори, поскольку Итачи схватил брата за шиворот и выволок из зала. − Мне кажется, или Сакура похожее говорила? – задумчиво проговорил Дейдара. − Да что за день?! – воскликнул Акацуно. − Итачи там его бьет, что ли? – нахмурилась Конан. Она была против таких методов воспитания. − Да ну прям, − махнул рукой Хидан, который все подливал себе спиртное в бокал, − раз криков о помощи не слышно, значит, не бьет! − О, это сразу все объясняет! – съязвила синеволосая. Итачи вышел минуты через две, задумчивый и чуть нахмуренный. Окинув взглядом тут же притихших друзей, мужчина проговорил: − Чего заткнулись? Продолжаем веселиться, раз уж вы свалились на мою голову. − А чего твой брательник так отреагировал? – поинтересовался Сасори. – Эта девчонка – его девушка, что ли? − Нет, не в этом дело, забей. Он просто устал. Он просто влюбился – хотел сказать Итачи. ***

Когда взглядом своим ты смотришь в глаза − я рассыпаюсь.

− Тебе не стоило меня провожать, Заку, − Хината обеспокоенно посмотрела на своего друга, который шел рядом. – Я могла и с ребятами дойти. − Да брось, мы же с тобой сто лет не виделись, − Абуми махнул рукой. − В любом случае, мы уже дошли, − Хьюга посмотрела на величественное здание школы. – Спасибо, Заку. Я была очень рада с тобой увидеться и… − Хин, а ты не жалеешь? – вдруг прервал ее брюнет, прожигая девушку взглядом, отчего ей становилось не по себе. − О чем? – тихо спросила брюнетка. Ей не нравилось задумчивое и внимательное выражение лица друга. − О том, что мы с тобой тогда обрубили все на корню. Хината сглотнула. Она понимала, куда ведет парень, но эту тему ей развивать совершенно не хотелось. Ведь она как-раз-таки ни о чем не жалела. − Заку, я… − Потому что я сейчас вот смотрю на тебя, такую красивую и повзрослевшую, и волей-неволей начинаю жалеть, что…просто позволил тебе тогда уйти, − тихо произнес брюнет, отчего Хьюга отвела взгляд и чуть нахмурилась. Она не знала, как увести разговор в другое русло, и она уж тем более не понимала, чего это Заку вдруг…начал чувствовать к ней что-то. Хината, скукожившись, стояла рядом и смотрела куда-то в землю, как вдруг почувствовала, что парень приблизился и стал наклоняться. Испуганно отойдя на пару шагов, девушка пискнула: − Ты чего? − Хотел тебя поцеловать, − просто ответил брюнет, подходя ближе. − Не надо…Я не хочу! – не успела брюнетка и дернуться, как тут же оказалась крепко прижата к парню. – Заку, прекрати! Я не…не хочу… Все ее попытки вырваться успехом не увенчались, ведь Абуми был намного сильнее. От нарастающей паники по щекам потекли противные и совсем нежелательные слезы. Парень надавил на подбородок и коснулся губ девушки, не позволяя ей вырваться. Хината всхлипнула, на секунду замерев, просто ожидая, когда он уже закончит слюнявить ее губы и отпустит ее… − Хината? – послышался голос. До боли знакомый. Брюнетка широко распахнула глаза, чувствуя, как бешено начинает биться сердце. Девушка просто на секунду представила, как все это выглядит с его стороны. Он ведь может подумать, что…Нет же, все не так должно быть! А Наруто спокойным взглядом смотрел на целующуюся парочку и ощущал, как что-то ломалось внутри. С громким таким треском, отчего закладывало уши. В голове тут же прозвучали предупреждения Саске о том, что однажды она найдет себе другого, наплевав на всякую дружбу. А он не поверил. А он лишь посмеялся. И сейчас приходит осознание. Постепенное, медленное, тягучее. Что если она не посмотрит на него прямо сейчас – в эту же секунду, – то в нем что-то умрет. Навсегда. Брюнетка оттолкнула от себя парня и тут же развернулась к Узумаки, смотря на него огромными-словно-океан-глазами. В ее взгляде читались вина вперемешку с беспокойством и сожалением. Хина сделала небольшой шаг по направлению к блондину, желая все объяснить, сказать, что это не то, о чем он подумал, что все было совершенно не так, но…Замерла на месте, когда Узумаки сделал шаг назад. В противоположную от нее сторону. Наруто понял, что не может смотреть в ее глаза. Не может и все. Не под силу ему это. Зато посмотреть на парня, что несколько секунд назад сминал рот Хины, он вполне мог. А во взгляде того плескалось лишь показное превосходство. И ничего больше. Словно он кричал всем своим видом: «Эй, олух, я ее поцеловал! Я поцеловал саму Хинату Хьюгу, что тебе, неудачник, не под силу!» Наруто скривился и отвел взгляд, не желая вообще смотреть на эту парочку. Тошно было не оттого, что Хината с кем-то целовалась. Противно было от того осознания, что он – Узумаки Наруто – никогда не сможет ее поцеловать. Вот только поздно ты это осознал, Узумаки. Слишком поздно ты заметил ее, ту самую единственную и неповторимую. А теперь пожинай плоды своей дружбы. − Простите, что помешал, − спокойно, словно и плевать вообще на все, чему только что случайно стал свидетелем. Словно и нет этой дрожи в руках, которые засунуты в карманы джинс. – Больше не побеспокою. И оба – они оба – почувствовали, как что-то лопнуло внутри. Он – когда не посмел посмотреть ей в глаза. Она – когда смотрела в удаляющуюся спину. (Музыка: Ross Copperman – Hunger) Она стояла позади него и сверлила злым взглядом его спину, чувствуя, как ее всю колошматит. Брюнетка до жути замерзла, пока искала его гребаных сорок минут, в то время как он спокойно-черт-тебя-дери-преспокойно рассиживался на бордюре возле проездной части, будучи одетым лишь в толстовку. Если она не выскажется, если не скажет ему все прямо сейчас, то она просто взорвется. У каждого терпение когда-нибудь да кончалось, и она, Хината, не была исключением. Хьюга сделала глубокий вдох и мысленно отключила функцию «думать». Ей хотелось быть искренней. Говорить то, что именно хотелось сказать, а не из-за каких-то других соображений. Она просто хотела, чтобы он знал. А дальше уж ему решать, что между ними будет дальше. Вдохнула. Выдохнула. − Я не целовалась с Заку! Я никогда ничего к нему не чувствовала и чувствовать не собираюсь! Я никогда ни к кому не чувствовала того, что чувствую… − вдохнула. Выдохнула. Ты сможешь, − …к тебе! И – да! – я знаю, что сейчас, вот прямо сейчас я разрушаю все хорошее, что между нами было, я знаю, что собственноручно разрушаю нашу дружбу, и я знаю, что все испорчу тем, что собираюсь сказать, но я так больше не могу! – вытри слезы, Хината. Вытри и улыбнись. И скажи это громко. − Я тебя люблю, Узумаки Наруто! Люблю только тебя и никого больше! Тебя и никого больше… Хината всхлипнула, чувствуя, что запас храбрости иссяк. Она больше не могла. Это было ее пределом. Девушка стояла, опустив голову, и тихо всхлипывала, виня себя во всем. Она только что разрушила самое дорогое, что могло для нее существовать – отношения с Наруто. И пусть это была просто дружба. Она и этим была довольна. Хина не обратила внимания, как он встал и принялся отряхивать джинсы. Отреагировала лишь тогда, когда он заговорил, все так же стоя к ней спиной: − Ты права, Хината. Дружбы между нами больше нет. Вот и все, дорогая Хината. Получи и распишись. Ты добилась своего. Сейчас он развернется и уйдет, даже не посмотрев на тебя. Уйдет и обвинит тебя в твоих-никому-не-нужных-чувствах. Парень что-то произнес еще, но мозг воспринимал информацию слишком медленно. И лишь когда теплые руки прижали ее к себе, лишь когда ей пришлось запрокинуть голову и посмотреть в теплые искрящиеся счастьем глаза небесного цвета, лишь когда она почувствовала его губы на своих губах… Лишь когда прижалась к нему, обнимая за шею, чувствуя, как слезы бегут с новой силой – на этот раз от счастья… Только тогда и вникла в смысл его слов. − Нам с тобой дружба и не нужна.