Меня интересует всё, что связанно с бунтом, беспорядком, хаосом, бессмысленными на вид поступками. Мне это видится дорогой к свободе. Джеймс Дуглас Моррисон
− Хината, подожди! – Узумаки вскочил с дивана, стоящего в коридоре общежития, когда увидел, как Хината, одетая в зеленую парку и серую шапку, выходит из комнаты. Блондин ждал ее на протяжении пятнадцати минут, не позволяя себе ни на что отвлекаться, чтобы не пропустить ее. − Наруто-кун? – рассеяснно захлопала глазами девушка, рассматривая одетого парня. – Ты что-то хотел? Узумаки нервно почесал затылок, думая, с чего бы начать. − Ну…в общем…это…не знаю, как сказать, − выдохнул блондин. Парень чувствовал себя ужасно глупо, ведь заранее знал, что она не согласится. Однако надежды терять нельзя было. Брюнетка продолжала стоять и ждать, пока парень соберется с духом и скажет то, что хотел. − Короче, − начал Наруто, − предлагаю тебе совершить кое-что, что очень осчастливит нас всех. − Прости, Наруто-кун, но я тебя не понимаю, − девушка виновато пожала плечами, ведь действительно не понимала, куда клонит одноклассник. − Ну, помнишь желание Неджи? – Хьюга кивнула. – Так вот, предлагаю тебе исполнить его! Только представь, как он будет счастлив! Хината поникла, когда сообразила, о чем говорил Наруто. Девушка опустила голову, чувствуя себя…словно запертой в клетке. Ослушаться отца она не могла. − Прости, Наруто, но… − Да и я тоже, − тихо добавил парень. Хина подняла голову, заглядывая в глаза блондину, который широко улыбался. – Я был бы очень счастлив, если бы ты никуда не поехала. − Я и сама этого не хочу, но… − Да забудь ты это «но»! – воскликнул Наруто. – Это «но» всегда все портит! Ты не хочешь ехать, так в чем проблема? Тебя никто не может заставить делать то, чего ты не хочешь! − Извини, Наруто-кун, но ты не знаком с моей семьей, − брюнетка покачала головой. – Я не буду жаловаться на то, что родители предоставляют мне мало свободы, или что-то типа того, потому что это не так и… − Это так, Хина, − перебил ее Узумаки. – Ты можешь сколько угодно выгораживать своих родаков и защищать их, это нормально, потому что ты их любишь. Я бы на твоем месте поступил так же. Но они действительно не позволяют тебе делать то, чего хочешь ты, твое сердце. Они не могут навязать тебе свою волю. Точнее, могут, конечно, но…они ведь тебя любят, так? Если они любят тебя всей душой, если они хотят, чтобы ты была счастлива, тогда они не должны так с тобой поступать. Так что… − Я знаю это все! – вскричала Хината, всплеснув руками. – Знаю! И понимаю! Но я не могу ничего с этим поделать! Я не могу их подвести, не могу ослушаться! Я слишком люблю своего отца и благодарна ему за все, чтобы вот так бросать в самую ответственную минуту! Ты бы на моем месте поступил так же, разве нет? – девушка затихла, чувствуя себя полной идиоткой. Которая не справилась с эмоциями и повела себя, как полная психопатка. − Мой отец так не поступил бы, − тихо произнес Наруто. – Потому что он меня любит. Потому что он желает мне только счастья. Но если представить, что я – это ты, тогда…Будь я на твоем месте, я бы сделал все возможное, чтобы переубедить своих родителей. Нет, не выражая протест крайними методами, вроде хождения по барам и девушкам, а в твоем случае – парням. Можно сделать все гораздо проще, но эффективнее, − парень улыбнулся. − Как, например? – тихо спросила девушка. − Вырази протест. Взбунтуйся. Ослушайся. Называй это как угодно. − Ты сам себе противоречишь. Сам же только что сказал, что выражать протест крайними методами – глупо и не действенно. − А я ничего тебе крайнего и не предлагал, − Узумаки беспечно пожал плечами. – Я всего лишь говорю о том, чтобы ты не поехала сегодня к отцу. Это все. Ничего криминального. − Ты не понимаешь, они меня ждут, я должна… − Ты ничего никому не должна! – повысил голос Узумаки. – Ничего и никому! Ты можешь отблагодарить своих родителей множеством других способов, не ломая себе при этом жизнь! Как же ты не поймешь, Хина? Это – твоя жизнь. Твоя! Ты не должна ее губить вот так! А знаешь почему? − Почему? – прошептала девушка, не отрывая взгляда от самого потрясающего человека в мире. − Потому что потом, в глубокой старости, ты будешь об этом сильно жалеть. Живя с кем-то, кого совершенно не любишь, ты не сможешь как следует насладиться всеми прелестями жизни. Надо любить, Хина. Брак – он только для любви. Не для денег и выгоды. Не губи себя, пока не поздно. Хината молчала. Впитывала в себя его слова и думала, как ей теперь быть. Девушка буквально разывалась на части, ведь одна ее часть хотела послушать его совета, пойти за ним, ослушаться…взбунтоваться. А другая…слишком боялась причинить боль родителям. Другая ее часть всегда всего боялась. Всегда и всего. Надоело. − Пойдем, − вдруг решительно сказала брюнетка, неожиданно, даже для самой себя, беря парня за рукав куртки. Наверное, боялась, что он передумает. − Куда? – бестолково спросил Узумаки, растерявшись от ее решительности. − Исполнять мечту Неджи, куда же еще, − Хина беспечно пожала плечами, будто так и надо. Узумаки, сообразив, что она ему уступила, растянулся в улыбке. − Но только при одном условии, − парень скорчил хитрую рожицу. − Каком? – растерялась Хьюга. − Выключай мобильник. Давай, давай, − настаивал Узумаки, завидев ее сомнения. – Так нас никто не будет отвлекать, а то еще передумаешь на полдороги и спохватишься, что обязана свидеться с муженьком. − Не передумаю, − твердо заявила Хина, выключая мобильник. Странно, но у нее даже не дрогнули руки, хотя сердце колотилось, словно пулемет. Наруто, не переставая улыбаться, взял ее за руку и повел к выходу из здания. Хината шла рядом, мысленно размышляя, что ее ждет, когда день закончится и ей придется включить мобильник. Она даже не представляла, какие проблемы у нее будет. А в том, что они будут, девушка даже не сомневалась. Хината помотала головой, прогоняя ненужные и отвлекающие мысли из стороны в сторону. Она решилась. Она сама этого захотела. Она согласилась пойти с Наруто, потому что хочет этого всем сердцем. Хочет взбунтоваться. *** − Ты, должно быть, прикалываешься, − вынесла вердикт Сакура, сложив руки на груди и уставившись на самого обнаглевшего парня в мире. − Да нет, − Саске пожал плечами, − не прикалываюсь. На самом деле, мне надоела эта войнушка, так что…вот. Сакура в неверии уставилась на протянутую парнем тарелку с…яичницей в форме смайлика. Невероятно. − Меня лишь парализует, или я сразу копыта отброшу, если съем это? – уточнила девушка, на что парень устало вздохнул. − Слушай, Харуно, я понимаю, что это странно, но…мне надоело, ясно? Почему мы не можем нормально общаться? − Ну, наверное, потому, что ты недавно наорал на меня, доказывая свою точку зрения до посинения, а еще потому, что постоянно выбешиваешь меня, а еще… − Ладно, я понял, − брюнет закатил глаза, и девушка его чуть не поблагодарила за это. Потому что она едва не сказала: «А еще между нами происходит какая-то чертовщина». Разумеется, такого она ему сказать не могла. Потому что для него-то как раз ничего не происходит. – Ты победила. Признаю. Иногда я мудак. Ну так что? Мир? − Давай еще мизинцы друг другу пожмем, − пробурчала Харуно. − Я не против, − Учиха пожал плечами. − Боже, да что с тобой сегодня, − пробормотала Сакура. – Не удивлюсь, если прямо сейчас небо свалится на землю. − Брось, Харуно, ничего никуда сваливаться не собирается, − закатил глаза Саске. – Мне просто надоело тратить свои драгоценные нервы из-за тебя. − Что?! – едва не задохнулась от возмущения Харуно. – Да как ты… − Ха-а-руно, мы опять возвращаемся к началу. − Ладно, ты мне надоел, − вздохнула девушка. – Давай сюда свою яичницу и проваливай, − Саку взяла тарелку с подозрительно выглядящей яичницей, поставила ее на компьютерный стол, предварительно подвинув кипу учебников, и прошла к шкафу, из которого вытащила длинное полотенце. – Я в душ, так что, чтобы когда я вышла, тебя здесь не было. − Ты яичницу-то съешь, не зря же я… − Тратил свое драгоценное время, я поняла, − Сакура, проходя мимо парня, съездила по его лицу полотенцем. Благо, не слишком сильно. − Злючка, − пробормотал Учиха, поправляя волосы. – Как ты с собой такой уживаешься вообще? − Без проблем. Абсолютно. Короче, я ухожу, закроешь за собой дверь, как только выскажешь самому себе прекрасному все, что думаешь о плохой и противной злючке Сакуре, − Харуно небрежно махнула рукой, что подразумевало собой прощание, и скрылась за дверью ванной комнаты. Саске постоял еще пару минут, сам не зная, для чего. Наверное, парень просто не мог поверить, что она вот так вот взяла и ушла. Хотя, чего он ожидал? Что она после его предложения мира ему на шею бросится? Ага, конечно, сто раз. Хотя нет, стойте. Бросится. Для того чтобы сломать его шею ко всем чертям. Учиха вздохнул и осторожно вышел из комнаты. Что ж, яичница, кажется, сработала. Точнее, вся эта затея с миром в целом. Конечно, напоролся на тонну сарказма, но… По крайней мере, его больше не будут беспокоить их недомолвки и то странное напряжение, которое всегда витает в воздухе между ними. От этого становилось неуютно, и тут же хотелось сбежать подальше. А еще это наталкивало на мысль, что между ними что-то происходит. Но он знал, что так лишь казалось. Ничего не было и быть не может априори. Поэтому целью Учихи было сделать так, чтобы они контактировали по минимуму. Открыто избегать он ее не мог, ибо она в таком случае могла бы подумать, что между ними что-то есть (когда ничего нет и не будет!) А при условии этого так называемого мира все становилось по-другому: не друзья и в то же время не враги. Друзьями они все равно быть не смогут, ибо слишком разные характеры, но и непонятных ситуаций, недомолвок, странных взглядов, или, не дай бог, незапланированных поцелуев также не будет. Вот почему Саске решился на эту глупую затею с яичницей. Парень очень надеялся, что он сможет как можно меньше видеться и общаться с одноклассницей. Потому что все, чего искренне желал брюнет, − это чтобы между ним и Харуно вообще никогда и ничего не было. Совсем. ***На вылет сквозными словами поранить умеешь. Я выживаю...
(Музыка: Андрей Леницкий - Давай побудем близкими) Мира глубоко вздохнула, пытаясь собраться с духом. Она до сих пор не понимала, как решилась на подобное. Наверное, ее все это слишком достало. Как там говорят? Расставить точки над «i»? Да, именно это Фермен больше всего и хотелось. Прояснить все. Чтобы не мучиться и не ощущать себя бесконечно и везде виноватой. Девушка, мысленно приказав себе не трусить, подняла руку и тихонько постучалась в дверь, перед которой стояла. Чертыхнувшись и назвав себя идиоткой, Фермен еще раз постучалась, только на этот раз гораздо сильнее. Через несколько секунд дверь отворилась, и перед ней возник взъерошенный Феникс, который, судя по всему, решил навестить друзей. Ведь парень, насколько помнила Фермен, жил в другой комнате. − Мира, − рассеяно произнес Одейр, совсем не ожидав ее увидеть. Парень оглядел девушку с головы до ног и наконец соизволил поздороваться. – Хаюшки! − Привет. Слушай, а… − Мира откашлялась, когда поняла, что от наступавшей паники у нее осип голос. – А Казуки тут? − Фучоин? Конечно, где ему еще быть, − парень открыл шире дверь и отступил в сторону, приглашая Фермен в комнату. – Проходи, не стесняйся, мы тут не голые, − пошутил Одейр, на что Мира ему благодарно улыбнулась. Феникс умел разрядить обстановку. Фермен оглядела комнату и увидела Казуки, лежащего на кровати с наушниками на голове. Рыжеволосая даже на расстоянии могла слышать играющую музыку. Боже, как он еще не оглох? Неудивительно, что он даже не обратил внимания на то, что кто-то пришел. Казалось, упади сейчас метеорит в комнату, он бы и не шевельнулся. В отличие от Фермен, которая размышляла, как бы привлечь его внимание, Феникс церемониться не стал. Одейр пересек комнату и резким движением сорвал наушники с головы друга, из-за чего напоролся на сердитый взгляд темно-карих глаз. − К тебе тут гостья, − оповестил Казуки Феникс, прежде чем тот начал бы возмущаться. Фучоин нахмурился и, приняв сидячее положение, оглянулся. Парень явно растерялся, когда увидел Миру, у которой коленки тряслись от непонятно откуда взявшегося страха. − Привет, − Фермен попыталась улыбнуться, что, скорее всего, получилось жалко. А вот Казуки, кажется, взял себя в руки, потому что его первоначальное замешательство исчезло, будто его никогда и не было. − Привет, − бодро поздоровался парень, убирая наушники с телефоном на прикроватную тумбочку. – Ты что-то хотела? − Да…поговорить…Если ты не против, конечно, − Мире хотелось ударить себя за то, как по-идиотски она себя ведет. − Да нет, не против, − Фучоин равнодушно пожал плечами. – Давай поговорим. Две пары глаз внезапно вперились в Феникса, который вальяжно развалился в кресле так, будто перед ним тут кино начиналось. Только попкорна и не хватало. Одейр, сглотнув, почувствовал, что он тут явно лишний и его ухода с нетерпением ждут. Парень встал, неловко потерев шею. − Окей, понял, пойду…проверю Тентен, − Феникс, быстро схватив лежащий на столике мобильник, поспешно вышел из комнаты. Как только дверь за ним закрылась, Мира почувствовала, будто ее заперли в клетке…со зверем. Фу ты, что за дурацкое сравнение. Фермен мысленно выругалась, проклиная себя на чем мир стоит. Пришла поговорить, а сама стоит, как столб, и думает о всякой фигне. Девушка снова оглядела комнату, надеясь, что никто не придет в самый неподходящий момент. − Так…о чем ты хотела поговорить? – любезно напомнил ей парень. Мира сжала руку в кулак. Что-то было в его голосе…что-то такое, из-за чего она снова почувствовала себя виноватой перед ним. Что-то такое, из-за чего моментально вспыхнула яростью, словно свечка. Что-то такое, из-за чего ей хотелось его треснуть. Самое ужасное было то, что Фермен знала, что конкретно было в его голосе. Обида. Чертова, мать ее, обида. − Я перед тобой не виновата, − решительно заявила Мира, с гордостью отметив про себя, что даже не запнулась. – Я ни в чем перед тобой не виновата! − Прости? – удивленно поднял брови Фучоин. – Разве я тебя в чем-то обвинил? − Да все твое поведение, начиная игнором и заканчивая непонятными взглядами, − это и есть одно большое обвинение! – всплеснула руками девушка. − Я просто понял, что ты ко мне интереса не испытываешь и отошел в сторону, чтобы ты смогла в полной мере насладиться своим Нарой. Это что, плохо? Фермен не ответила. Не знала, что ответить. – Еще какие-нибудь претензии? – спросил Казуки, когда пауза затянулась. Как он только еще не окоченел от холода в своем голосе. − Ты ведешь себя так, будто я…не знаю, бросила тебе смс-кой! – снова повысила голос Мира, прожигая собеседника взглядом. – Как будто я тебе что-то наобещала и кинула! Мы были всего лишь друзьями, Казуки! Я не намекала тебе ни на что большее! А сейчас все, что ты делаешь, − это наказываешь меня за то, что я один раз, будучи в плохом настроении, не очень дружески тебе ответила! Тебе не кажется, что это…по-детски? На последнем слове голос Фермен совсем затих. Девушка едва сдерживала себя, чтобы не начать кричать. Потому что ее это бесило. Ее бесило, что он оставался чертовски спокойным. В то время как ей хотелось на себе волосы рвать. Они просто молчали и смотрели друг на друга. Единственным звуком, раздававшимся в комнате, было громкое и частое дыхание Фермен. Казуки же, казалось, превратился в статую, потому вообще не шевелился и отвечать, судя по всему, не собирался. Игра «Кто кого переглядит» длилась уже минуты три. Как же это глупо и нелепо. Просто два человека, стоящие друг против друга. Просто два человека, которые в прошлом довольно весело проводили время, обсуждая все на свете. Просто два человека, которые…безумно друг по другу скучали. Он – просто по ней. Видеть ее солнечные волосы и прищур небесных, кристально чистых глаз; слышать ее смех, чувствовать ее бурлящую энергию, наблюдать за тем, как она неловко краснеет или одним заученным движением поправляет челку, которая вечно спадала на глаза. Ему ничего больше было не нужно. Она – по общению с ним. По дружеским посиделкам, обсуждениям, рассказам, которыми они делились друг с другом, веселыми историями из жизни. Ей ничего больше было не нужно. Мира поняла, что проиграла игру, когда не выдержала тяжелый взгляд его глаз и опустила голову вниз, словно…принося извинения? − Я люблю его, Казуки, − тихо произнесла девушка, закрыв лицо ладонями. Быстро стерев наступавшие слезы с уголков глаз, девушка вновь посмотрела на Фучоина, который так же продолжал стоять и смотреть на нее. Ничего не поменялось, разве что…взгляд карих глаз стал намного…теплее. И грустнее. Если бы Мира не опустила голову и продолжала смотреть на него, то увидела бы, как парень зажмурился и сжал челюсть. Всего на секунду. А затем – все как прежде. И еще раз. Контрольный. − Я люблю его. Казуки вздохнул. Глубоко, словно желая снять невидимый груз с плеч. Парень смотрел на хрупкое, готовое разреветься создание перед ним и чувствовал, как сердце сжимается. Он не может так с ней поступить. − Я знаю, − Фермен быстро подняла голову, чтобы увидеть грустно улыбающегося Фучоина. – Я знаю, − тихо повторил парень, неловко проводя рукой по волосам. − Мира, я…− начал говорить Казуки, когда внезапно запнулся, тщательно подбирая слова. – Я на тебя не обижаюсь. Права не имею. Ты права, это было слишком по-детски. Если ты его так любишь, как говоришь, тогда…Будь счастлива, − Казуки, насильно заставив себя улыбнуться, пожал плечами. А Фермен едва не грохнулась с высоты своего роста. Потому что никто не говорил с ней…с такой теплотой в голосе. − Прости, − прошептала девушка, направляясь в сторону двери. – Прости меня, − девушка потянулась за ручку, чувствуя, что не может больше здесь находиться. − Мира… − Прости, − девушка быстро открыла дверь и выбежала, даже не закрыв дверь в комнату. Казуки глубоко вздохнул. Таким темпами у него сдадут легкие. Парень присел на кровати, запустив руки в волосы и облокотившись локтями о колени. Его трудно в чем-либо обвинить. Разве что в действительно детском поведении. Потому что все, чего он хотел, − это чтобы она была счастлива. Хоть он и пожелал ей этого самого счастья с Шикамару, глубоко внутри парень знал, что с ним она счастья не обретет. Только не с Нарой. − Если ты ее любишь, то не должен отпускать, − послышался откуда-то сбоку хриплый низкий голос. Фучоин замер. Как он мог забыть, что перед тем, как пришла Мира… − Да, я все это время был в ванной, не напрягайся так, − Шикамару присел рядом, похлопав друга по плечу. − Ты серьезно? – поинтересовался Казуки, усмехнувшись. – Ты слышал все, что она сказала, и просто сделаешь вид, что не в курсе ее чувств? Собираешься поступить, как сволочь? − Странная у нас ситуация выходит, − вздохнул Нара. – Ты влюблен в Миру, она влюблена в меня, а я… − Влюблен лишь в самого себя. − Пусть будет так, − улыбнулся Шикамару. – Она не виновата в том, что ты ее любишь. Точно так же, как и я не виноват в том, что она любит меня. Вот такой тупик. − Она не будет с тобой счастлива, − хмуро произнес Казуки. − Ясен пень, не будет, − фыркнул Шика. – Потому что она вообще со мной не будет. Мира вбила себе в голову, что безумно меня любит, хотя я более чем уверен, что это лишь…ну, что-то вроде кратковременного помешательства. Другими словами, она скоро поймет, что ничего серьезного ко мне не испытывает и прибежит к тебе плакаться, вот увидишься. − Какая же ты бесчувственная сволочь, − выплюнул Фучоин. – Тебе совсем наплевать на то, что она с ума по тебе сходит? − Ты можешь думать обо мне все, что тебе вздумается, − спокойно произнес шатен, вставая с кровати Казуки. – Я не могу ответить ей взаимностью, а это значит, что нам, а точнее тебе, остается лишь сидеть, изредка подтирать ей сопли и ждать, когда она очухается и поймет, что ты смысл всей ее жизни. − Я не собираюсь пользоваться ею только потому, что по сравнению со мной ты вдруг покажешься ей козлом . − Там уж твое дело, − Шикамару пожал плечами. − Если я хоть раз увижу, что она плачет из-за тебя… − Морду мне набьешь? Серьезно? Из-за того, что какая-то девочка, в которую ты влюбился, по уши влюблена в меня, ты готов набить морду своему другу? Спасибо, буду знать на будущее, − Шикамару взял свою куртку с вешалки и начал обувать ботинки. − Просто…держись от нее подальше. Не контактируй с ней, не общайся, не разговаривай, ничего, понимаешь?! − Там уж как получится, − Нара улыбнулся, выходя за дверь. – Пока, Ромео! − Чтоб тебя…− Казуки без сил плюхнулся на кровать. Ему совсем не понравилось это его «Там уж как получится». Шикамару не был мудаком, который играл с чувствами девушек, а затем бросал их, но козлом себя повести мог. Дело принимало обороты. А что делать, Фучоин не имел нималейшего понятия. *** Сакура вышла из душа, чувствуя небывалое облегчение. Правильно люди говорят: достаточно ополоснуться холодной водой, и мысли, словно по щелчку пальцев, приходят в порядок. Теперь ей совсем не хотелось размышлять над тем, что происходит между ней и Саске (если она себе, конечно, ничего не напридумывала, что тоже возможно). Девушка потянулась, блаженно улыбаясь. Господи, как же хорошо! Вот ты бы так всегда! Никакого напряга, никаких проблем, терзающих мыслей, непонятных и приводящих в тупик отношений, странных и сбивающих с мыслей взглядов! Ничего! Красота же! Жаль, что нельзя нажать кнопочку с функцией «заморозить это состояние». Харуно, напевая себе под нос незамысловатую мелодию, прошлепала к шкафу, чтобы надеть футболку с любимой клетчатой рубашкой. Вспомнив, что перед тем, как уйти в ванную, она повесила ее на спинку компьютерного кресла, розоволосая стукнула себя по лбу и направилась в другой конец комнаты, по пути натягивая на себя футболку. Продолжая напевать и одновременно представлять себя восходящей рок-звездой, Харуно взяла в руки рубашку и начала ее натягивать. Когда ее рука оказалась не в рукаве, а посередине рукава, Харуно замолкла и в неверии уставилась на рубашку, на которой красовалась…огромная дыра. − Что за…фигня, − пробормотала девушка, чувствуя, как слезы вот-вот польются водопадом из глаз. Черт, это была ее любимая рубашка! Самая-самая любимая! Это жестоко! Ее даже не зашить теперь, ибо дыра слишком огромная. Харуно, нахмурившись, скомкала рубашку в руках и начала оглядывать комнату, словно могла тем самым определить, что или кто стало причиной такого варварства. Застеленные кровати; прикроватные тумбочки, на которых царил вечный хаос, который девушки всегда называли «творческим беспорядком»; два кресла в смежных углах комнаты, на которых валялись мягкие игрушки. Сакура повернулась, чтобы оглядеть комнату с другой стороны. Вход в ванную комнату; небольшой пуфик, на который мисс Яманака всегда кладет свои королевские ноги, когда валяется в кресле; компьютерный стол, на котором как обычно валялась куча фантиков, ручек, карандашей и совершенно ненужного мусора; клавиатура сдвинута в сторону и практически спадает со стола, рядом в совершенном беспорядке лежат учебники и тарелка с яичницей, которая так и осталась нетронутой. Сакура замерла. Тарелка с яичницей. Которую принес…Учиха. Харуно почувствовала, как кровь приливает к лицу, когда составила в голове логическую цепочку. Кто кроме него еще мог испортить рубашку? Он же оставался в комнате, когда она уходила, а больше никто не приходил, иначе она бы обязательно услышала. А этот…хорек просто снизил ее внимательность своей чертовой яичницей, специально задобрив, чтобы ударить по самому больному месту. Он уже давно понял, что Харуно зависима от клетчатых рубашек, он сам ей как-то на это указал. Харуно сжала руки в кулаки. Как ты там сказал, Учиха? Тебе надоела эта войнушка? Берегись, парень, боевые действия только начинаются. *** Пробраться в комнату мальчишек незамеченной не составило никакого труда. Харуно заранее выяснила, что Наруто уехал с Хинатой, Феникс шляется где-то с Тентен, а Киба по просьбе всех проживающих отправился в магазин за продуктами. А то, как Саске выходил из комнаты и заходил в комнату напротив, где жили остальные парни, девушка сама видела. Так что, чтобы пробраться в комнату, много времени не понадобилось. Харуно быстро просканировала помещение взглядом, выискивая «жертву». Заметив белую футболку, висящую на компьютерном стуле, Харуно быстро открыла кетчуп, держащий в руке и щедро, не жалея продукта, извазюкала им футболку Учихи. В том, что это именно его футболка, Сакура ни на секунду не сомневалась: она только утром видела его в ней. Сакура всегда знала, что является творческой личностью. В детстве пыталась ходить на художку, правда, великой художницы из нее не получилось. С музыкой также отношения не сложились, ибо Харуно не могла отличить ноту «до» от ноты «си». Когда в шестнадцать девушка решила заняться танцами, у Карин случился такой приступ смеха, когда розоволосая показала ей пару движений, что впору умереть со стыда на месте. После того, как она исколола себе все пальцы, пытаясь стать швейной мастерицей, у Харуно отпало всякое желание пробовать себя в чем-либо еще. Но, несмотря на все неудачи, девушка свято верила, что в ней живет творческая личность. Поэтому девушка не жалела кетчупа и, использовав всю свою фантазию, претворяла настоящие шедевры на уже далеко не белой футболке парня в реальность. Довольно осмотрев свои художества, Харуно аккуратно повесила безнадежно испорченную вещь на место, совершенно не волнуясь о том, что кресло испачкается тоже. Мстить – так уж по полной. Харуно продумала все. Как войти, как действовать, уже войдя в комнату, куда спрятаться, если послышатся шаги и так далее. А вот самое простое, вроде того, что ей делать, если Учиха вернется буквально через пару минут и застукает ее на месте преступления, девушка не продумала. Даже в стратегии ты полный ноль, Харуно. Сакура замерла, не смея шевельнуться, когда растерянный взгляд черных глаз прошелся по ней буквально вдоль и поперек. Саске, заметив в ее руках бутылек с кетчупом, нахмурился, пытаясь понять, что вообще проиcходит. − Что ты здесь делаешь? – тихо спросил парень. Сакура сглотнула: взгляд парня уже давно не был растерянным, а скорее…убийственным. Девушка не ответила, лишь смотря прямо в черные, словно бездны, глаза парня. Под его взглядом хотелось сжаться в комочек и спрятаться в угол комнаты, а когда он сделал один маленький шажочек к ней, она вообще пожалела, что все это затеяла. Но, вспомнив несчастно пострадавшую от рук злодея рубашку, Саку выпрямилась и прищурилась, насмешливо смотря на парня. Погибшая в неравном бою рубашка сама за себя не отомстит. − Развлекаюсь, − девушка весело пожала плечами и начала направляться к выходу. Проходя мимо парня, который продолжал стоять особняком, девушка похлопала его по плечу и вложила ему в руки кетчуп, которого в бутыле, кстати, практически и не осталось. – Доверяю оставшееся тебе, прояви фантазию, − Харуно подмигнула Саске и, пройдя еще пару шагов, перешла на бег. Что ни говори, а оставаться с ним наедине не хотелось ни капельки. Мало ли, что у этого психа на уме. Нет, а как еще называть того, кто ни с того ни с сего просто порвал чужую одежду? Харуно, довольная собой, снова потянулась, закрывая за собой дверь в комнату. Денек выдался на удивление приятным. ***Это жизнь в красках, Этот день такой, какого не бывало.
(Музыка: OneRepublic – Life in color) − Наруто, куда мы идем? – спросила Хината, поспевая за куда-то спешащим блондином, который тянул ее за руку, словно боялся куда-то опоздать. − Это сюрприз, − Узумаки скорчил хитрую рожицу. − Ну намекни хотя бы, мне же интересно − просила брюнетка. − Так нечестно, я же сказал, что сюрпри-из, − протянул парень, настойчиво стоя на своем. Надолго его, правда, не хватило. – Ну ладно, ладно, я расскажу. Короче, раз уж мы с тобой сегодня исполняем роль малолетних бунтарщиков, то и день проведем по-бунтарски! Парень внезапно остановился, и Хина едва в него не врезалась. Поправив съехавшую шапку на голове, девушка оглянулась, осматривая место, в которое ее привел блондин. Как оказалось, Узумаки привел одноклассницу на заброшенную стоянку, которая находилась практически на окраине города. Хината огляделась вокруг, но ничего интересного не заметила. Несколько баков для мусора, небольшое серое здание, которое раньше, судя по старой криво висящей вывеске, было винным магазином, четыре фонарных столба. − Думаешь, почему мы пришли именно сюда? – Наруто широко улыбнулся. Хина несмело кивнула. – Ладно, пора раскрывать секреты! Я собираюсь сводить тебя в турне по нашему городу под названием «Три чуда большого города». На самом деле, их семь, но, так как они разбросаны по всему Токио, а времени уже довольно много, мы чисто физически не сможем их все увидеть, так что я выбрал только три, которые находятся относительно близко друг к другу. Итак! Перед тобой первое чудо. Бутылка из-под шампанского! − и он сопроводил свои слова указанием руки в сторону старого винного магазина, перед которым и стояла бутылка из-под шампанского. Хината, услышав его слова, едва не поперхнулась, потому что ей представилась самая обычная бутылка, в которой раньше бултыхалось шампанское. И только посмотрев на то, куда указывал парень, брюнетка поняла, что глубоко ошиблась. Как выяснилось, бутылкой из-под шампанского оказалось огромное пятиметровое сооружение из бетона в форме длинной бутылки. − Когда я был маленький, − начал Наруто, с улыбкой смотря на сооружение, − эта конструкция служила рекламой винного магазина, видишь, он рядом стоит? – парень указал на серое здание, и Хина кивнула, внимательно слушая. – Но, к сожалению, спустя несколько лет магазин закрылся из-за отсутствия финансирования, и бутылка осталась стоять просто как памятник. Казалось бы, ничего необычного, но не все так просто, как кажется! – парень улыбнулся и, схватив Хину за руку, повел ее ближе. − Ты уверен, что нам разрешено здесь находиться? Тут никого нет, − девушка обеспокоенно оглянулась. Почему-то ей казалось, что, если их поймают, у них будут большие проблемы. − Стоп, нет, так не пойдет, − Наруто остановился и повернулся к Хинате. – Вот кто ты, м? Хьюга опешила. − Прости? − Боже, ну вот кто ты? Скажи мне. − Наруто, я же… Хината… − заплетающимся языком проговорила Хьюга, совсем не понимая, почему блондин так себя ведет. − Да нет, я не про это, − Узумаки махнул рукой. – Кто ты сегодня? – он выделил интонацией последнее слово. И Хината вдруг поняла, о чем он. Девушка широко улыбнулась и гордо ответила: − Я бунтарка. − М-м-м…что-то тебя плохо слышно, деточка, − дразнил ее Узумаки, едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться. – Можешь громче, или ты всего боишься? − Я бунтарка! – крикнула во всю мощь Хината, и оба подростка засмеялись в унисон. − Вот теперь верю, − Наруто подбадривающе похлопал одноклассницу по плечу. – Ладно, пойдем, посмотрим наше чудо вблизи. Ребята подошли ближе. Но даже тогда Хина не понимала, что в здесь такого необычного. Узумаки, словно почувствовав ее замешательство, притянул ее ближе к себе, отчего у нее перехватило дыхание, и начал говорить: − Смотри внимательно. Эту штуку красили так часто, что каждый раз, когда откалывается небольшой кусочек, можно увидеть слой краски другого цвета. Посмотри сама. Хина нагнулась еще ближе, пытаясь увидеть то, о чем говорил блондин. Понадобилось около десяти секунд, чтобы найти это. Краску желтого цвета под зеленой краской. А затем красную. И синюю. И даже розовую. И так вся конструкция. − Это…невероятно, − с восхищением проговорила Хината, не отрывая взгляда от этого чуда. Это поистине чудо. − Я знаю, − довольно проговорил парень. Он был рад, что девушке понравилось место, куда он ее привел. – Насмотрелась? Пойдем, уже холодает, а нам еще два места посетить нужно! − Да, пойдем, − Хина последний раз окинула бутылку взглядом и пошла за одноклассником. До следующего чуда пришлось добираться на автобусе, который, к их удивлению, был совершенно пуст. Проехав три остановки, Узумаки оплатил проезд за них обоих и повел за собой Хинату, которая в этой части города ни разу не была. Ведя брюнетку улочками и переулками, парень не переставал рассказывать всякие глупые и смешные истории, над которыми Хина всегда смеялась. По пути парочка даже купила по шоколадному мороженому. На этот раз Хина даже не начала протестовать, мол, какое мороженое в ноябре, хочешь, чтобы вообще мозги отморозились? Девушка уже смирилась, что сегодня – день свободы. От всего. − Мы на месте, − оповестил ее блондин, останавливаясь. – Второе чудо Токио! Хината с восхищением смотрела на второе сокровище города, которым оказался небольшой фургон, раскрашенный всеми цветами радуги со знаком «пацифик». − Знаешь, есть легенда, согласно которой этот фургон принадлежал одному участнику великой группы "The Beatles", но кому именно – неизвестно. Только я не особо в это верю, − признался Наруто. − Это почему же? – полюбопытствовала девушка, обходя и рассматривая фургон со всех сторон. Кстати, вокруг данного чуда находилась заградительная цепь, которая не позволяла подойти ближе, чем на положенное расстояние. Это значило, что фургончик представляет ценность. − Ну, может, я и не прав, но все битлы были англичанами, а течение «детей цветов» они основали в Америке во время войны во Вьетнаме. Согласись, очень странно, что фургон одного из битлов оказался в Японии, не правда ли? − Но ведь все может быть, − загадочно улыбнулась Хината. − Вот тут согласен! – засмеялся блондин. − Ты любишь эту группу? − Обожаю, − с улыбкой вздохнул Наруто. – Мой отец – заядлый битломан, так что у меня не было иного выбора, кроме как вырасти таким же. Хина засмеялась, несмотря на то что упоминание об отце тревожно отозвалось в душе. Нет-нет, все потом, нельзя портить такой замечательный момент. − Пойдем? – предложил блондин. − А до следующего далеко? − Не-а, буквально пару улиц, тут близко. Хоть расстояние, как сказал Узумаки, было совсем небольшим, ребята добрались до последнего места лишь через час. А все потому, что они останавливались на каждом углу, где только видели что-нибудь, что привлекало их внимание. Так, Узумаки купил себе брелок для телефона с игрушкой пингвина, объясняя это тем, что пингвин – самое милое и прелестное создание в мире. Хината же буквально застряла в маленьком магазинчике с всякими побрякушками, покупая плетеные потрясающие браслеты для девчонок. Затем по инициативе Наруто парочка зашла в ближайший "Макдоналдс", так как очень хотелось есть. Узумаки, кажется, купил все, что только можно было. Надо было видеть лицо кассира, когда тот понял, что список заказа Узумаки и не думает останавливаться. А сказать, что Хината была в шоке, значит ничего не сказать. Ее даже интересовало больше не то, как он собирается все это съесть, а где, потому что парень взял все с собой. Кстати, поход в Макдоналдс стал для девушки очередным испытанием, ибо Хината не любила фаст-фуд. Вернее, родители приучили ее к тому, что такая еда – только для отбросов общества. Так что девушка невероятно гордилась собой, что снова смогла преодолеть саму себя. − Итак, третье невероятное чудо невероятного Токио! – прокричал Узумаки, когда они вошли в парк и прошли чуть дальше. Хинате пришлось зажать рот рукой, чтобы не прыснуть от смеха. Третье чудо представляло собой…лавочку для примирения влюбленных! Скамья была сделана из грубого дерева и железных пластинок, которые красиво сгибались, образуя спирали и завитушки. А на самой скамье было красиво выведено теми же пластинами «Скамья примирения». − О, боже, это же чудо! – воскликнула девушка, не находя других слов. − Ага, а я про что, – Узумаки поставил пакеты с заказами на землю, совершенно не заботясь об их сохранности. – Давай, иди сюда. − Что? – удивленно спросила Хината, смотря на то, как парень садится на левую сторону скамьи. − Давай, надо же попробовать! – Узумаки сделал приглашающий жест рукой. − Эм…ну ладно, − Хина, чуть покраснев, села на правую сторону. − Насчет «три» отталкиваемся. Раз, два…три! – парень и девушка одновременно скатились вниз, сталкиваясь бедрами и заливаясь смехом. − Это невероятно, − у Хьюги было такое чувство, что к концу вечера мышцы ее лица онемеют, потому что уже сейчас щеки ныли от бесконечного смеха. − Кстати, совсем забыл! – Наруто стукнул себя по лбу и принялся копаться в карманах джинс. Блодин и брюнетка сидели на этой самой скамейке, совсем не смущаясь того, что сидят так близко. Узумаки вытащил из кармана мобильник и принялся на нем что-то нажимать. Настроив фронтальную камеру, парень без предупреждения притянул за плечо девушку к себе и лихо нажал на кнопку, не забыв улыбнуться во все тридцать два зуба. − Хей, это было нечестно! Ты меня даже не предупредил! – возмутилась Хьюга, разглядывая фотографию. По ее мнению, она получилась кошмарно: испуганное выражение лица, съехавшая набекрень шапка с помпоном, спутанные волосы, бледная кожа. На лицо очаровательного блондина было смотреть куда приятнее: Узумаки сиял, словно солнце, от которого становилось невероятно тепло. − Но внезапные фотки получаются самыми офигенными, − сказал в свое оправдание Наруто, с улыбкой пожимая плечами. – Только посмотри, какая ты тут красавица! Хине показалось, что она ослышалась. Боже, он правда назвал ее «красавицей»? Ей не послышалось?! − Давай еще, − вывел ее из раздумий блондин, не заметив ее замешательства. – Скажи «селфи-и-и-и»! Парочка по-прежнему сидела на скамейке и делала всякие глупые фотографии с рожицами, совершенно не волнуясь о том, что о них могут подумать проходящие мимо люди. Затем все стало еще более «бунтарно»: Узумаки каким-то образом умудрился сесть на скамейку в позу лотоса, Хина продолжала сидеть рядом, опираясь на плечо парня, и в это время оба уминали бургеры с картошкой фри, смачно пачкая друг друга соусами, рисуя на лице друг друга кетчупом усы и не переставая счастливо смеяться. Они просто наслаждались этим. Свободой. ***Вместе мы можем отпустить тормоза.
Увидев разрезанную в клочья футболку от пижамы и разрисованные от и до школьные тетради, Сакура решила, что все зашло слишком далеко. Она уже жалела, что объявила эту дурацкую войнушку Учихе. Потому что парень, как оказалось, не смирился с уничтоженной футболкой и решил мстить. Она даже не понимала, каким образом он проникал в ее комнату, ведь она уходила из нее всего лишь два раза, и то минут на пять, если не меньше. К тому же у нее постоянно зависала Темари, которая страдала бездельем. На вопросы Харуно, не было ли здесь Учихи, русоволосая лишь рассеянно качала головой и задавалась вопросом, с какой стати ему тут быть. Поначалу это было довольно весело. Когда девушка увидела измазанный в майонезе и сырном соусе письменный стол, то лишь усмехнулась и покачала головой, мысленно ругая Учиху за плохую фантазию. Маленькие шарики, которые валялись около входной двери, и из-за которых она, не заметив их, упала и шибанулась о пятую точку, также ее не особо впечатлили. А вот разрезанная на кусочки тетрадь по японскому привела розоволосую в ужас. Как и испорченные белые шорты, которые она надевала на физру. Видимо, брюнет так и не научился стирать. По-другому объяснить то, что ее любимые кристально белые шорты вдруг стали синими с серыми и черными разводами, она не могла. Естественно, она не собиралась это все терпеть. Мазохисткой она еще не стала, нет-нет. Сакура была уверена, что он оценил чай с солью вместо сахара. А еще ему наверняка понравилось, что все стены и полы их ванной были измазаны стоящими там шампунями, гелями и порошками. Которых больше нет, кстати говоря. И Харуно была абсолютно уверена в том, что парню понравился ее маленький последний сюрприз. Вывинченные Сакурой болтики сделали свое дело: когда брюнет закрыл за собой входную дверь, плохо прикрепленные дверцы шкафа тут же рухнули. Харуно даже из коридора слышала его отборный мат, поэтому, испугавшись гнева брюнета, быстро побежала в свою комнату и закрылась на замок. Мало ли, что у этого психа на уме. Глубоко вздохнув и повернувшись к кровати, девушка и увидела оставленный им сюрприз: изрезанную в умат футболку от пижамы и изрисованные школьные тетради. Это стало последней каплей. С этим пора заканчивать. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться и заставить мыслить себя здраво, девушка решительно начала придумывать план мести. Внезапно пришедшая в голову идея показалась Харуно очень заманчивой. Конечно, вероятность того, что Учиха после этого порвет ее на кусочки и закопает в лесу, равна ста процентам. Но это того стоит. Сакура переоделась в джинсы и майку, затем поставила мобильник на вибрацию, чтобы не спалиться, и пошла в комнату Суйгетцу, надеясь, что Хозуки там. К счастью, парень гонял балду, развалившись на диване и смотря какой-то боевик по телеку. На просьбу розоволосой парень отреагировал весьма неоднозначно. Еще бы, не каждый день у тебя одноклассница ножовку просит. Справившись с первоначальным изумлением, Хозуки смотрел на, кажется, свихнувшуюся девушку, которая без зазрения совести впаривала ему, что ей нужно в комнате что-то починить. Суйгетцу даже открыл рот от шока. Что она собралась в комнате ножовкой чинить?! Спрашивать, однако, он не стал, ибо своими частями тела дорожил, а, судя по настроению Харуно, она была не в духе и могла запросто ему что-нибудь оторвать. Все еще не отходя от шока, парень покопался в специальном чемодане с инструментами, который хранил в шкафу, и достал оттуда ножовку, после чего протянул ее Сакуре. Девушка даже не поинтересовалась, откуда она у него и зачем вообще нужна, хотя это была довольно занятная история. Еще обучаясь в «Ширану», Суйгетцу не повезло жить в одной комнате с Наруто, который по ночам ужасно храпел. В один прекрасный и не очень день Хозуки настолько достал этот кошмар по ночам, что он пошел в магазин и купил ножовку, после чего показал ее Узумаки и слащавым голосом сообщил блондину, что тому посчастливится испытать, насколько острые у нее зубья, если не прекратит храпеть. Короче, напуганный до смерти Узумаки после этого больше никогда не храпел. Харуно, поблагодарив ошалевшего парня, пошла вдоль по коридору общежития, завернув за угол. Девушка встала в позу, готовая сразу же броситься в комнату Учихи, как только увидит, что он из нее выходит. Девушка знала, что парень скоро выйдет, ибо буквально через двадцать минут начинался полдник в школе для тех, кто не поехал на выходные домой. Вероятность того, что парень решит остаться в комнате и пренебречь едой, равна примерно десяти процентам, потому что парни по-любому заставят его пойти. Так всегда было. Сакура настолько увлеклась своими шпионскими играми, что даже не услышала приближающиеся тихие шаги. − Ну что, путь чист? Уже можно идти? – спросил тихий низкий голос, полный издевки и усмешки. − Почти, осталось только дождаться, когда из комнаты выйдет, − так же тихо оповестила своего собеседника Харуно. Сакура повернулась, мельком взглянула на Саске, который едва сдерживался, чтобы не заржать на всю школу, и повернулась обратно, возвращаясь к своим наблюдениям за комнатой брюнета. Учиху уже буквально трясло от смеха. Парень зажимал рот рукой, чтобы не ломать всего кайфа. Боже, какая же она глупая… Сакура стояла и мысленно материлась, умоляя Саске выйти уже из комнаты. Сколько можно, вали уже на полдник! Она такими темпами спалится! Еще и Учиха тут стоит, отвлекает, делать ему нечего больше, кроме как глупые вопросы задавать… Внезапно внимательное и нахмуренное лицо Харуно вытянулось. Она буквально почувствовала, как капелька пота от напряженности покатилась вниз по спине. Девушка округлила глаза, сглотнув и в панике начиная думать, что ей делать. Плюнув на все это и не придумав ничего лучше, кроме как завизжать на весь этаж так, что Саске мгновенно закрыл уши руками, девушка драпанула с ножовкой в руке в свою комнату, закрыла за собой дверь на замок и опустилась на пол по стенке. Боже, вот идиотка! Надо же быть такой дурой! Отдышавшись, Харуно встала на ноги и буквально подпрыгнула от страха, когда в дверь громко постучали. − Харуно, открывай дверь! Я мириться! − Ага, ты уже один раз пришел мириться, − пробурчала девушка. − Говори громче и открой дверь, я тебя не слышу! − Не буду я тебе ничего открывать, − твердо заявила девушка, встав около двери. − Слушай, это вообще ты все начала! – послышалось из коридора. − Ага, я же совсем идиотка, чтобы себе любимую рубашку рвать! − Какую рубашку, ты о чем? − Вот только не надо притворяться, что это не ты! Ты пришел сюда утром со своей идиотской яичницей, а потом, когда я ушла в ванную, порвал мою рубашку! – Сакура будто зачитывала приговор обвинительным тоном. − Ну да, а еще я сжег твои святые учебники и сплясал на их пепле вприсядку. Хватит молоть чушь, открывай! – послышался громкий удар в дверь, и Сакура снова с визгом подскочила. − Что здесь происходит? – послышался из коридора женский голос. Кажется, это была Ино. − Ино, не впускай его ни в коем случае, он меня убить хочет! – Харуно даже не задумывалась над тем, какую чушь несла. Просто она не хотела признавать поражение, вот и все. − Ты совсем рехнулась? – Саске, кажется, начинал терять терпение. − Вообще-то я… − Не отвечай, это был риторический вопрос! Харуно, позволь тебе напомнить, что это ты горела желанием попасть в мою комнату с ножовкой в руках, блин! Я даже боюсь представить, какого хера ты там собиралась делать! − Ничего криминального, − пробурчала Сакура, надувшись. − Так, вы оба меня достали, − Харуно услышала какой-то звон в коридоре, а затем дверь открылась. Сакура тут же отпрянула и с настороженностью наблюдала за Ино, которая держала ключи и какой-то пакет в руках, и за Саске, который с осторожностью входил в комнату, будто его тут поджидала стая вурдалаков. − Так, − начала Ино, − сейчас я просто отдам тебе твою рубашку, которую утром случайно порвала, и уйду, а вы тут сами разбирайтесь, кто кого убить хотел, − Сакура в шоке наблюдала за тем, как блондинка вытаскивает из пакета…ее рубашку. Совершенно новую и без той ужасной дыры. − Так это…ты? − Да, я. Мы с тобой часто надеваем вещи друг друга, а я от твоих рубашек без ума, так что решила ее немного поносить. Но случайно напоролась на гвоздь, когда выходила из общей ванной на этаже. Прости, Сакура. − Что ты делала в общей ванной? – все еще находясь в прострации, спросила Харуно. − Ну, нашу же ты заняла, − Яманака пожала плечами. – Поэтому я решила сходить в тот магазин, где ты ее купила, и купить такую же. Кстати, тебе повезло, потому что эта была последней. Прости еще раз, Харуно, я правда не хотела, чтобы так получилось. − Ну вот, а еще меня во всех смертных грехах обвинили, − пробурчал Саске. Сакура смерила его взглядом, но ничего не сказала. − Ладно, я ухожу, а вы двое разбирайтесь, − Яманака хлопнула в ладоши, чмокнула подругу в щеку, дала Саске щелбан по лбу, отчего он поморщился, и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. − Я жду раскаяний. Желательно, искренних, − заявил Учиха, сложив руки на груди. − Не дождешься, − Сакура нахмурилась. − Блин, Харуно, ты мне ни за что, ни про что испортила футболку! А еще я едва на отравился чаем с солью, − Харуно сжала губы в тонкую линию, сдерживая себя от того, чтобы не расплыться в улыбке. Мало ли, он все-таки передумает и стукнет ее. – А еще – спасибо тебе – придется чинить дверки шкафа! − А ты…ты, – розоволосая едва не задыхалась от возмущения. − Ну, что я? Говори, не останавливайся, − Саске усмехнулся. − Козел ты, вот ты кто! Надо же было додуматься испортить мои шорты, тетрадки! Мне теперь целые конспекты переписывать, придурок, хватит лыбиться! – если бы Харуно была в мультике, то у нее был однозначно повалил пар из ушей. Учиха стоял и тихо посмеивался. Девушка не выдержала, подскочила к парню и ударила его по плечу, отчего он засмеялся в голос. − Ну и чего ты ржешь, припадочный? – устало вздохнула Саку. Гнев сменился любопытством. Ведь она никогда не видела, чтобы парень так открыто выражал свои эмоции. − Харуно…− Учиху трясло от смеха, − мы с тобой прозанимались этой херней весь день. Сакура заморгала, пытаясь вникнуть в смысл его слов. Когда до нее дошло, девушка не сдержалась и присоединилась к брюнету, не в силах сдержать смех. − Боже, мы с тобой весь день издевались друг над другом! Просто как дети, Учиха! − хохотала девушка, приземляясь на кровать. Саске, посмеиваясь, опустился на кровать Карин, таким образом оказываясь напротив девушки. (Музыка: Shawn Mendes - Life of the Party) Через некоторое время смех стих, и двум подросткам ничего не оставалось, кроме как посмотреть друг другу в глаза. Взглянув в черные, но теплые глаза Саске, Сакура почувствовала, как сердце пропустило удар. Незаметить то, что обстановка изменилась, было невозможно. Учиха чувствовал то же самое. Взгляд метался от ее изумрудных глаз к губам и обратно. Безумно хотелось взять и просто поцеловать ее, как он делал уже дважды, что и являлось проблемой. Еще утром парень пообещал себе, что отныне – никакого контакта с Харуно, а тут на тебе. Весь день только и занимался тем, что гонялся за этой маленькой дурочкой, которая творила с ним хрен знает что. Упорно заставляя себя смотреть ей в глаза и ни в коем случае не на губы, парень решил, что пора заканчивать эти гляделки. Потому что, по себе знал, ничем хорошим это не закончится. Для него уж точно. Да и ее лишними надеждами он кормить не собирался. Она же девчонка, мало ли, может себе напридумывать всякую несусветную чушь. − Я все еще, − Саске замолк, чтобы откашляться, поскольку его голос прозвучал хрипло. – Я все еще жду извинений за причинение морального вреда. Искренних, Харуно, искренних. Конечно, он шутил. Пытался сделать так, чтобы эта странная напряженная атмосфера исчезла, оставив место подкалываниям и взаимным подшучиваниям. Он надеялся, что это пройдет. Откуда ему было знать, что она восприняла его слова буквально. Он вздрогнул, когда почувствовал вкус ее губ. Несмело, медленно, едва касаясь, она впитывала его в себя, чувствуя, что готова разреветься от переполнявших ее эмоций. Ей безумно захотелось его поцеловать, вот и все. Кажется, она всегда делает то, что хочет, даже не думая о последствиях. Сакура, ты такая Сакура. Он не отвечал. Ему это было не нужно, точнее, он даже не хотел. Он и глаза-то не закрыл. Все, что ему было нужно, нет, необходимо, − чувствовать ее. Ощущать вишневый вкус ее губ, чувствовать мягкое размеренное дыхание, впитывать в себя всем своим нутром. И видеть, как слезы медленно стекают по ее лицу. Твою мать, Харуно. Это просто твою мать. Он поежился, словно от холода, когда она отстранилась. Сакура вскочила с места, из-за чего ему пришлось задрать голову вверх, чтобы видеть, как она панически быстро вытирает слезы руками. − Надеюсь, было достаточно искренне, − все, что она сказала, перед тем как выскочить из комнаты, оставляя его совершенно одного в помещении. Нет, в целом мире. *** − Это было потрясающе. Спасибо, Наруто-кун, − выдохнула Хината, с улыбкой смотря на парня. Пара подошла к двери в комнату Хинаты. Девушка едва не плакала, потому что очень не хотела, чтобы этот замечательный день заканчивался. Но всему приходит конец, как известно. А всему хорошему конец приходит в первую очередь. − Обращайся, когда захочется побунтарить, − засмеялся блондин, неловко взъерошив волосы. − Всенепременно, − девушка улыбнулась. Внезапно Наруто стал серьезным. Парень закусил губу, будто думал о чем-то тревожном. − Хината…тебе сильно влетит за сегодняшнее? Знаешь, бунтарство бунтарством, но твой отец… − Даже не волнуйся об этом, − успокоила его брюнетка. – Сегодня был самый сумасшедший, самый прекрасный, самый потрясающий день в моей жизни. И даже если отец рассердится, меня это не волнует. Потому что сегодня я делала то, что хотела. И я не собираюсь ни о чем жалеть. И все благодаря тебе, Наруто. Спасибо тебе за все. − Ну что ты…− Хина с изумлением смотрела на то, как Узумаки стремительно…краснеет. Честно говоря, это было для нее что-то новенькое, потому что ей казалось, что этот парень никогда и ничего не стесняется. Узумаки неловко откашлялся и нервно рассмеялся. – Не стоит благодарностей, я тоже отлично провел день! Ты замечательный друг, Хина! Хьюга насильно задержала дыхание, чтобы не выдать то, насколько больно ей стало после его слов. Брюнетка поспешила себя заверить, что все хорошо. Это то, кем они являются друг другу. Просто друзья. Ее это не устраивало, ей хотелось большего, но если Наруто не видит в ней никого, кроме друга, значит, следует…смириться. Да, именно так. Наверное. − Ну ладно, я, пожалуй, пойду, − Хьюга махнула рукой в сторону комнаты. – Уже поздно. − Да-а, что-то мы с тобой загулялись! Ну ладно, еще увидимся! Не пройдет и полчаса, как вы завалитесь к нам в комнату смотреть фильм, − парень с девушкой рассмеялись. Смотреть вечерами фильмы стало их общей традицией. Хината подождала, пока парень не закроет за собой дверь в свою комнату и тяжело вздохнула. Терпи, Хина, терпи. Совсем не больно. Совсем-совсем. Девушка продолжала стоять возле входа в комнату и глубоко дышала, пытаясь себя успокоить. Все-таки слишком всего разного произошло сегодня. Внезапно вспомнив кое-что, брюнетка начала дрожащими руками вытаскивать телефон из кармана джинс. Время включать мобильник. Сердце Хины пропустило удар, когда она увидела целых пятнадцать пропущенных от отца и пару от Неджи. Какой бы решительно настроенной она не пыталась казаться Наруто, внутри все сжималось от предвкушения предстоящего разговора. Хината даже боялась подумать, что с ней сделает отец за такое самовольство. Хина сжала руки в кулаки, заставляя бешено бьющееся сердце уняться. Она сказала Наруто, что не будет ни о чем жалеть, каковы бы ни были последствия. Пора держать слово, Хина. Размеренные гудки приводили в бешенство. Пусть он уже ответит и скажет, что ее ждет. − Я даже не буду спрашивать, что это такое было, − заговорил глава семейства безо всяких приветствий. Хината сглотнула: его голос звучал жестко и твердо. Гладить по голове он ее за это явно не собирался. − Прости, отец. У меня просто села зарядка, − удивительно, но соврать получилось без проблем. − Не думаю, что зарядка стала причиной того, что ты просто не явилась на встречу. Хината не ответила. Не знала, что отвечать. − Думаю, и так понятно, что семья, с которой ты сегодня должна была встретиться, осталась недовольна тем, что моя дочь не то что опоздала, а вообще не приехала. Они заявили, что не хотят, чтобы их сын женился на такой безответственной леди. Хината поморщилась. Леди. Как же ее бесило это слово. − Хината, я спрошу лишь одно. Почему ты не приехала? Вот он, момент истины. Давай, Хина. Ты или струсишь, или сдержишь слово, данное Узумаки. − Я всего лишь не захотела приезжать. Это единственная причина. *** − Тук-тук, − Шикамару вошел в комнату, даже не потрудившись постучаться. Что особой радости обитательнице комнаты, собственно, не доставило. − Ты идиот? – тут же возмутилась Темари, валявшаяся на диване на животе. – А если бы я была голой? − Мне как-то без разницы, честно, − парень пожал плечами. − Ненормальный, − вздохнула Тема. Девушка приняла сидячее положение, поскольку светить выпечкой перед ним ей не хотелось. – Чего надобно, старче? – девушка надкусила гамбургер, который держала в руке. − Откуда у тебя бургер, старушенция? – Нара беспардонно плюхнулся рядом и нагнулся, чтобы откусить заветную еду, однако Тема оказалась проворней и подняла руку вверх. − Не-а, фигушки. − Жадина, − парень вздохнул. – Так откуда он у тебя? Тут поблизости кафе вроде нет. − Узумаки переоценил возможности своего желудка, − Тема усмехнулась, и парень понимающе улыбнулся. – Поэтому я пришла на выручку. А ты чего пришел-то? − А где Хина и Тен? − Так и будешь мои вопросы игнорировать? – надулась Собаку Но. − Ты слишком надоедливая, чтобы на них отвечать, − девушка едва не задохнулась от такой наглости. Подумаешь! − Ну и ладно, − пробурчала Тема и отодвинулась от противного парня. Шикамару кинул взгляд на телевизор. По ящику шел фильм «Грязные танцы». − Не знал, что ты любишь старые фильмы, − озадаченно пробормотал шатен. − А я и не люблю. Я их обожаю, − русоволосая пожала плечами. – Кинематография старых лет – просто золото. Не то что сейчас. − Скажи, это слишком жестоко – игнорировать человека, который тебя любит, только потому, что ничего к нему в ответ не чувствуешь? Тема нахмурилась внезапному вопросу и внимательно посмотрела на шатена. Шика сидел, сгорбившись и уставившись в одну точку на телевизоре. Девушка подумала, что он впал в транс, потому что казалось, что парень даже не моргал. Обдумав вопрос, Тема ответила: − Нет, не жестоко. Ты не можешь себя заставить чувствовать что-то к кому-то только из жалости. Любовь должна быть обоюдной. Парень продолжал смотреть в телевизор, ничего не говоря в ответ. Тема даже засомневалась, слышал ли он ее вообще. Вздохнув, Тема продолжила: − Ты сейчас про себя и Миру, так? − Что, уже вся школа в курсе, что она ко мне что-то испытывает? – раздраженно отозвался Нара, посмотрев на Темари. − Нет, но я-то ко всей школе не отношусь, − девушка просто пожала плечами. – Ее симпатия к тебе довольно заметна, о чем она и не догадывается. − Я с Казуки поругался, потому что он считает, что я причиню ей боль, − грустно усмехнулся парень. − Казуки… − Влюблен в нее, да. − Занятный у вас треугольник выходит, − пробормотала Темари, не зная, что и думать по этому поводу. Также девушка понятия не имела, почему Шикамару пришел обсудить это с ней, а не с Ино, например. − Очень занятный, только я не хочу быть частью этого треугольника. Мне это не надо. − Не надо отношений или любви со стороны конкретно Миры? – уточнила девушка. Шикамару усмехнулся ее вопросу. Удивительно, но она спросила то, на что он и сам ответа не знал. − Наверное, и то, и то. Мне ничего не надо, что связано…с отношениями. Темари нахмурилась. Она его не понимала, но что-то ей подсказывало, что тут не все так просто. − Хочешь сказать, что, даже если тебе понравится какая-то девушка, ты не будешь… − Именно это я и хочу сказать, − Темари едва его не ударила, потому что он снова ее перебил. − Перебьешь меня еще раз, и вылетишь из комнаты, − предупредила девушка. – Будешь тогда сам с собой проблемами делиться. Шикамару ничего не ответил, лишь пожал плечами. Собаку Но восприняла этот жалкий жест в качестве извинений. − Ты ведь презираешь девушек. Вообще всех. С чем это связано? − Долго рассказывать, да и не хочу, − Нара поджал губы, внезапно нахмурившись. Если бы Темари сидела по другую сторону от него, то заметила бы, что он сжал правую руку в кулак. − У тебя…что-то случилось? – рискнула Темари. Почему-то у нее было ощущение, что Шикамару так относится к девушкам не просто так. Он считает их проблематичными и невероятно глупыми созданиями. Не могло же такое отношение из воздуха взяться? − Нет, все прекрасно, − Темари буквально почувствовала, с какой злобой он это сказал. − Шикамару… − Все прекрасно, я же сказал! – вспылил шатен. Затем глубоко вздохнул и быстро пробормотал: − Извини, не хотел. − У тебя абсолютно точно что-то случилось в прошлом, из-за чего ты стал так относиться к девушкам, − вынесла вердикт Темари. – Если не хочешь рассказывать, не надо. Я не буду заставлять. Шикамару помолчал несколько секунд, после чего тихо произнес: − Спасибо. − Не за что, − Темари весело пожала плечами, из-за чего Нара почувствовал, что начал успокаиваться. Удивительно, но Темари его нисколько не парила. Легкость в общении с ней благоприятно на него действовала. − А что касается Миры…ты не должен париться по этому поводу. Девочка просто влюбилась. Да, это жестоко по отношению к ней – знать о ее чувствах и делать вид, будто тебе пофиг на это, но она должна смириться с тем, что ничего взамен ты ей дать не можешь. Она вскоре образумится, вот увидишь. Ей будет больно. Очень больно, потому что безответная любовь – просто ад. Но она справится. Все справляются, − на последних словах уверенный голос Темы дрогнул, и Шика повернулся к девушке, чтобы видеть выражение ее лица. Внезапно в голове возникла догадка. − Темари, ты что, … − Неважно, − перебила его девушка, и Шика нахмурился. Значит, он был прав. – Это неважно, правда. − Ты можешь рассказать, − Шика сам не понял, к чему это сказал. Темари не была ему настолько близка, как Ино. Их даже друзьями назвать сложно. − Ты мне тоже можешь рассказать, что у тебя произошло, − девушка улыбнулась. − Буду знать. − Я тоже буду знать. Темари и Шика сидели и глупо улыбались, сами не понимая, чему именно. Доверительная атмосфера, установившаяся между ними, проникала в легкие и, кажется, вызывала эту улыбку на лицах. − Ты переживаешь, что будешь казаться козлом в глазах окружающих, − вдруг выдала Тема. Нара вздрогнул: она что, мысли читать умеет? − Не парься. Ты не козел. Кто угодно, но не ты. Я более чем уверена, что то, что случилось с тобой или с кем-то близким к тебе, сильно на тебя повлияло. А еще я уверена, что кроме самых-самых близких людей, вроде Ино, об этом никто не знает. Может, даже парни не в курсе. − Тебя укусила какая-нибудь ядовитая бабочка, и ты научилась мысли читать? − Нет, − засмеялась Темари. – Вовсе нет. − Тогда ладно, а то я уж начал было беспокоиться, − Шикамару сделал вид, что вздохнул с облегчением. – Казуки… − Фучоин за нее просто переживает… − Ты меня перебила. − А ты перебил меня! – недовольно воскликнула девушка и, не сдержавшись, запустила в него подушкой. Шикамару рассмеялся и потер переносицу. – Я хотела сказать, что Фучоин, будучи влюбленным в Фермен, сильно за нее переживает. Неудивительно, что он воспринимает все твои действия в штыки. Он не хочет, чтобы ей причиняли боль. − Я и сам не хочу причинять ей боль. − Ты в любом случае причинишь, − слабо улыбнулась русоволосая. – То, что ты к ней ничего не чувствуешь, и является болью. Адской болью. *** Саске устало зашел в комнату, зло хлопнув дверью, отчего уши буквально заложило. Парень нахмурился и подумал, что в последнее время позволяет себе слишком много. Слишком много открытых эмоций, никакого самоконтроля, терпения. А все из-за какой-то девчонки. Сумасшествие. Что-то ты в последнее время сам не свой, парень. Так не пойдет. Учиха даже не стал раздумывать об этом дурацком поцелуе. Как бы это ни было странно, все, что его сейчас интересовало, − это зачем ей понадобилась ножовка. Зачем-то же она ее достала, с какой-то же целью хотела попасть в его комнату. Больная. А, пофиг. Это уже не актуально. Саске устало плюхнулся в кресло. Голова ужасно раскалывалась, и было такое чувство, что из него высосали всю душу. Завтра надо бы посетить спортзал. Штанга и беговая дорожка бесподобно выкидывают все ненужные мысли из головы. Внезапно зазвонил телефон, валявшийся где-то в другой части комнаты. Парень зажмурился, мысленно умоляя мобильник перестать орать. Но техника к его молитвам осталась совершенно равнодушна. Выругавшись себе под нос, поскольку вставать кресла совершенно не хотелось, Учиха заставил себя оторвать пятую точку и взять надоевший телефон в руки. Саске скривился, когда увидел высветившееся имя. Боже, только ее не хватало сейчас. − Да, − ледяным голосом ответил брюнет. − Саске, милый, мы так давно не виделись, − промурлыкал девичий голос в трубку. – Я так соскучилась! А я нет. − Не хочешь встретиться? – спросила напрямую девушка, после того как Саске не ответил. Глаза б мои тебя в жизни не видели. − Давай, − лениво ответил Учиха в противовес своим мыслям. − Отличненько. Сегодня я, правда, занята, но ты ведь свободен завтра? – боже, как она еще сахарный диабет себе не заработала от слащавости в голосе? Придется забыть о спортзале. Ну ладно, эта девушка знает другой способ, который может заставить его расслабиться и привести себя в порядок. − Свободен. − Отличненько, милый, тогда завтра увидимся. Люблю, целую, обнимаю, − промурлыкала на прощание порядком надоевшая парню девушка, и звонок прервался. Слава богу. Если бы она продолжала с ним разговаривать, он бы точно вышел в окно. Саске вздохнул, кинул мобильник в кресло, совершенно не позаботившись о том, что тот отскочил на пол, и плюхнулся на свою кровать. Парень понял, что что-то не так, когда услышал странный треск, а через несколько секунд его кровать…рухнула на пол. Полностью. Учиха сжал руки в кулаки. − Харуно, мать твою!