This also may be

      Я понятия не имею, как сейчас выгляжу. Мы возвращаемся в отель только тогда, когда мои наручные часы показывают одиннадцать. Одиннадцать часов вечера. Видимо, и здесь без Стайлса с его деньгами не обошлось, потому что Эйлин вряд ли обслужила бы нас в такое-то время. Несколько часов кропотливой работы. Я невольно вспоминаю, как перед выходом девушка смотрит на меня с довольной нечеловеческой улыбкой и хлопает по плечу. Всю дорогу до отеля Гарри искоса смотрит на меня, но, когда я спрашиваю, в чем дело, он глухо смеется и отводит глаза. Мне обидно. А может, и стыдно, хотя стыдиться здесь нечему. Не удивлюсь, если в зеркале я увижу девушку-клоуна. Перед уходом Лина вручила мне завязанный сверху пакет. Причем завязанный так, что нельзя было заглянуть в него с первого раза. Наверняка этот... кхм... "подарок" был собран для меня не без участия Стайлса. Когда Гарри отпирает дверь, сердце невольно пропускает пару ударов и быстро-быстро бьется, словно меня приговаривают к смертной казни. Но ведь я просто боюсь заглянуть в зеркало. Глупая. - Ты прекрасно выглядишь, не волнуйся так, - все еще смеется Стайлс. Я знаю, над чем он смеется. Надо мной. - Ну, раз тебе нравится, значит, дела обстоят хуже, чем я предполагала, - бормочу я, перешагивая через порог и ступая на линию ковра. Зеркало в ванной, но дорога до него кажется мне настолько длинной, что первым делом я решаюсь взглянуть на содержимое пакета, который мне вручила Эйлин. Я опускаюсь на колени, ворс ковра больно впивается в кожу, но я не обращаю внимания. Гарри садится в кресло и смотрит, как я пытаюсь развязать шнурок, которым были перевязаны ручки. Усмехается. Словно я напоминала ребенка. Высыпаю содержимое пакета на пол и морщусь. - Это все для поддержания твоего... - Стайлс снова хрипло смеется. - образа. Образа? Все-таки решаюсь, что лучше присмотреться поближе. Я перебираю руками коробочки и маленькие пакетики. Несколько упаковок краски для волос, две помады неизвестного цвета, набор теней для век... - Это определенно странно, - бормочу я, откладывая найденное в сторону и принимаясь за остальное. Накладные ресницы, два флакона совершенно разных духов и... - Ох, это, наверное, мне, - с намеком неловкости бормочет Стайлс, вскакивая с кресла и выхватывая из моих рук упаковку презервативов. На моем лице наверняка отпечаталось отвращение и непонимание всей ситуации в целом. - Уж не знаю, в какой момент они понадобятся тебе, Гарри, - хмурюсь я, невольно чувствуя, как краснею. Черт, почему? - Но я лучше сделаю вид, что это была упаковка леденцов. - Леденцов?.. - Стайлс заливается смехом, а я закатываю глаза и снова хмурюсь. Очень смешно. Лучше леденцы, чем такое. Когда юноша перестает давиться смехом, я встаю, оставляя горку косметики на полу. Гарри все еще усмехается, но я пытаюсь не обращать на это внимания. Тщетно. Рано или поздно раздражение все равно возьмет верх. Когда я подхожу к зеркалу, первое, что бросается в глаза, - нечто белое. Нечто белое на моей голове. - Я... я... - провожу рукой по волосам, но они не темнеют. Что-то еще бормочу, но, не в силах связать предложение, ахаю: - Серьезно? - Тебе идет блондинкой, - Сталс пожимает плечами и встает позади меня. Я снова вижу его отражение, телом внезапно овладевает дежавю. А я продолжаю рассматривать себя. Хотя, себя ли? Девушка, которую я вижу в зеркале, сойдет за ведущую какого-нибудь теле-шоу. Рядом с такой днвушкой Стайлс выглядит как-то эффектней, что ли. Интересно, я должна этому радоваться или прямо сейчас развернуться и поставить ультиматум? Это не похоже на меня. Это не я. Накладные ресницы, поводку для глаз явно не пожалели, ярко-красные губы... Нет, я не нравлюсь себе такой. Это не Тара Уинстли. Тара Уинстли исчезла под этой пепельно блондинкой, поблекла, превратилась в серую мышь. Я боюсь, что она исчезнет насовсем, и я больше никогда ее не верну. Однако было бы большой ошибкой сказать, что девушка, в которую я превратилась, некрасивая. Нет, она очень привлекательная и соблазнительная, но... Черт возьми. С губ срывается вздох, но он звучит как-то неестественно, отчего я не верю себе. Глаза блондинки в отражении расширяются и боязливо смотрят на меня, будто я могу что-то сделать. Стайлс обнимает меня за плечи. Точнее, не меня, а мое отражение. Потому что блондинка нравится ему больше, чем та, которая скрыта под слоями макияжа. Почему я так думаю? Я вижу, как он смотрит на нее. Плотоядно, неестественно, словно он не человек, а какое-то животное. Раздражает. Что-то бормочу, но мне не хватает сил даже на то, чтобы просто закончить предложение. Гарри странно, не по-доброму улыбается, и это пугает меня. Он проводит рукой по моим волосам, но я не вижу в этом смысла. - Я искал имя, которое хотя бы немного напоминало твое, Тара, - произносит он. Улыбка сползает с его лица. Я не понимаю. Он наклоняется ниже и, словно на каком-нибудь званном ужине у президента, заявляет: - Теперь тебя зовут Картер Хэйзи, и ты - моя сопровождающая. Что? Картер? Разве это чем-то схоже с моим именем? Я... я не знаю. И я не хочу так. Совсем. Я хочу быть собой. - Так будет лучше, - добавляет Стайлс, замечая, что я собираюсь протестовать. Я хочу картинно заплакать, но это тоже буду не я. Просто не я, а эта блондинка из зеркала, все еще испуганно смотрящая на меня. - Пожалуйста, объясни мне, - выдыхаю я, голос охрип, наверное, из-за наступающих слез. Все кажется мне блеклым и неестественным, ровно как и я сама. Точнее, блондинка, конечно, не блеклая, но я, по сравнению с ней, совсем ничтожество. Гарри не желает ничего объяснять, а просто снова глухо смеется, заставляя меня молча посапывать носом в знак негодования. У меня плохо получается спорить. По крайней мере, сейчас. Юноша целует меня в шею. Легко и непринужденно, словно этот поцелуй не доставил ему никаких неудобств. Я же чувствую себя подавленной и разбитой. Стекло обычно трудно склеить. Когда пальцы Стайлса сплетаются с моими, я вздрагиваю. Зеленоглазый юноша смеется и сжимает мою ладонь, утягивая меня, смущенную и одновременно желающую узнать, куда мы идем, вглубь парка аттракционов. - Думаю, тебе понравится, - произносит зеленоглазый. Я чувствую себя неловко. Совершенно неловко. Кажется, даже невольно улыбаюсь, потому что парень выглядит слишком удовлетворенным. Это не пугает меня, наоборот, заставляет ускорить шаг, чтобы не отставать и идти с ним нога в ногу. Я молчу, хотя знаю, что отвечать мне не нужно. Когда нас с парнем не разделяет несчастный метр, я заглядываю в его лицо. Наивно-счастливое, с толикой нетерпения. Детское. Но он не ребенок, ведь так? - Гарри, - обращаюсь я, но тут же замолкаю, думая, что я хотела спросить. Может, чем мы займемся? Увы, нет, это и так очевидно. А может... Нет, мне просто нравится его имя. Просто так. - Да? Снова отстаю, на этот раз от того, что не хочу, чтобы он видел мое багровое от смущения лицо. Черт. Почему все так? Я хотела провести вечер спокойно, без всяких проблем. - Маленькая Уинстли. Слишком маленькая, чтобы сформулировать вопрос, - смеется Стайлс, чуть закидывая голову назад и смотря в небо. Синее-синее, с примесью розового. Уже поздно. Его смех эхом отдается где-то у меня в груди. Гарри останавливается и поворачивается ко мне. Добрые зеленые глаза, искривившиеся в улыбке губы. Необычайно красив. Когда он снова смеется над моим непонимающим выражением лица, я делаю вид, что на мой телефон кто-то звонит. Я часто моргаю, пытаясь сдержать рвущиеся наружу эмоции. Это повседневное. Мне не так уж и важна подобная ерунда, но все же... Я пытаюсь глубоко дышать, пытаюсь привести себя в порядок, пытаюсь остановить губы Гарри на своей шее и прогнать воспоминания. Не выходит. Я не могу успокоится. Возвращается память? Но... как же?.. Нет. Этого не может быть. Хотя странно: несколько часов назад я пыталась уговорить себя, что все восстановится, если постараться. А сейчас я отвергаю очевидное. Тело не поддается, будто высеченное изо льда. Даже Гарри не приведет его в движение. Когда Стайлс снова смотрит на меня, я вижу лишь остатки того доброго взгляда и детской суеты. Но разве остатки? Здесь почти ничего не осталось. В груди что-то сжалось, заставляя легкие бороться с истомой самостоятельно. Мне не обидно, что Гарри перестал быть таким. Мне жаль. Почему тогда я могла сделать так, чтобы он улыбался, а сейчас довольствуюсь лишь подобием той его улыбки? Наверное, это все проделки моего уставшего сознания. Такого не может быть. Стайлс не мог так сильно измениться. Я не могла так сильно его изменить. Я чувствую поцелуй. Глубокий, совсем не нежный, но чего-то требующий. Красная помада размазывается по щекам, оставаясь на губах Стайлса, но я почему-то прикрываю глаза и пытаюсь расслабиться. Мне все равно. Будь, что будет. Раз это мой единственный шанс вспомнить хоть что-то. Мы перебираемся в спальню. Кровать идеально чистая, застеленная белыми простынями, отчего мне становится дурно. Голова кружится, в нос ударяет знакомый запах лаванды или мяты, не знаю. Так пахнет постельное белье в этом отеле. Черт возьми. Я не могу сопротивляться. Должно быть, таким образом Гарри любит меня. Но разве он всегда выставляет любовь в таком свете? Она не такая. Хотя, откуда мне знать? Любит меня?.. Стайлс ложится рядом со мной и утыкается носом в щеку. Наверное, в порыве чувств, или как это можно назвать, он шепчет: - Я люблю тебя, Картер, - голос необычайно нежен, хотя только что об этом и речи не могло быть. Томный, легкий вздох, я все еще не смотрю на, кхм, своего собеседника. Это заставляет меня передернуться. Волна дрожи моментально следует по моему телу. Зачем он так со мной? Разумеется, легче написать новую историю, чем перечитывать старую. Однако, я не знаю, правильно это или нет.

***

      Разговоров по душам не было. Ночь мы проводим вдвоем, в спальне, укрывшись под теплым одеялом, теперь уже насквозь пропитанным ароматом моих новых духов. В конце концов, наутро я решаюсь выскользнуть из рук Стайлса и перебраться в другую комнату. В любую другую. Мне становится противно. Противно от того, что я позволяю этому человеку касаться меня, говорить со мной и, к тому же, манипулировать. Какая же я жалкая. К той же серии и непреодолимое чувство стыда, о котором я и про себя боялась заикнуться. Возможно, лишь от того, что я боюсь признаться себе, что все это напоминает несколько последних дней жизни, после которых маньяк Гарри с честью и достоинством убьет меня осколками цветочной вазы. Я почти представляю себе сцену моего убийства. Крови будет много. Я боюсь. Стайлс спит, об этом меня оповещает громкое сопение и то, как парень ворочается во сне. Его что-то беспокоит - это я определила еще пару дней назад, но было что-то еще, наше общее, что я обязана была понять. Потому что это еще одна частичка того пазла, который постепенно начинает складываться в моем сознании. Я обязана разобраться, кем этот человек являлся мне в прошлой жизни. За окном только-только начинало светлеть, синяя дымка облаков рассеивалась темно-серым туманом, который неумолимо таял в лучах восходящего кроваво-красного солнца. В любой другой день я бы отметила, что это было необычайно красиво, но не сейчас. Сегодня же я хочу положить конец всей этой ерунде и отправится назад, в Лондон. Все же, как бы то ни было, там мой дом и... семья. С ними-то все будет складываться лучше. Когда я решаюсь принять душ, первым делом мимолетно кидаю взгляд в зеркало. Вся та же незнакомая мне блондинка, но на этот раз не такая идеальная, как прежде: красная помада размазалась по щекам и шее, но большего я не заметила, ворот кофты прятал остальные следы ночного происшествия; растекшаяся тушь делала меня похожей на маленькую грустную панду. Черт, разве я плакала? Возможно. Этой ночью все было возможно. Волосы спутались, и я предприняла попытку расчесать их, однако не вышло. Все свелось к тому, что пришлось мыть голову, да и вообще, приводить себя в порядок. Прохладная вода пусть и вернула мне человеческий облик (хотя, разве о таком может идти речь?), но не помогла разобраться с волнением. Сегодня ночью произошло что-то такое, отчего вряд ли можно будет отказаться днем. Я еще и этого боюсь. Действительно, жалкая. Когда я касалась Гарри, разум невольно кричал, бился в конвульсиях, швырял в меня воспоминаниями, настолько живыми и морально тяжелыми, что я... не могла вынести? Однако этот пазл все же обрел свою форму, фундамент заложен, остается только подобрать нужные элементы. Очевидно, Гарри Стайлс - один из ключей к тому, что я невольно забыла. С губ срывается вздох, я касаюсь кончиками пальцев ранее холодных щек и замечаю, что краснею. Кровь приливает к лицу, и я понимаю, что это неправильно. Мне не удается заснуть даже тогда, когда хочется спать и часы показывают семь утра. А вот Стайлс, видимо, прекрасно выспался и в приподнятом расположении духа сел рядом со мной на диван. Кажется, он хочет что-то сказать, но все же молчит, ожидая, пока я поздороваюсь. Странно. После произошедшего ночью мы и вовсе должны обняться. Меня передергивает от отвращения. Снова этот смех. Гарри смеется и, похлопав меня по плечу, удаляется на кухню, судя по всему, готовить что-то напоминающее завтрак. Почему он ведет себя так, словно ничего и не было? Я понимаю, что не могу смотреть на него. Действительно, так и должно быть. Однако меня пугает то, что я уже во второй раз начинаю краснеть. А в его присутствии - особенно. Сейчас Стайлс хоть и ведет себя вежливо и, может, даже учтиво, но это все равно никак не вяжется с тем, что я начинаю вспоминать. Тот Гарри, к которому я начинаю привыкать, начинаю видеть ежедневно и даже засыпать с ним, и тот Гарри, который мимолетно приходит ко мне в видениях - совершенно разные люди. Здесь два варианта: либо у Гарри Стайлса есть брат-близнец, либо его что-то изменило. Да, наверняка что-то случилось. Я хмурюсь, но, когда юноша зовет меня на кухню, приходится отложить строгое выражение лица в дальний ящик. Поначалу мы завтракаем молча, в воздухе витает запах яичницы и жасминового чая. Мне нравится этот запах, он кружит мне голову. - Кстати, - Стайлс направляет на меня вилку, тщательно прожевывая кусок бекона. - Когда ты успела сделать татуировку? Сказать, что это меня удивило - ничего не сказать. У меня? Татуировка? Кхм. Заметив мое выражение лица, Гарри смеется. - Видимо, потеря памяти не красит девушек, - усмехается надо мной он, все еще продолжая жевать. В итоге, решив, что ничего не испортит, поясняет: - Небольшая татуировочка под шеей. Рисунок я не разобрал, но это что-то очень красивое, - Стайлс опускает взгляд в тарелку, подцепляя кусок яичницы вилкой. - Так значит, ты сделала ее до аварии. Раз не помнишь. Я неопределенно кивнула. Что ж, если даже я не знаю о своей татуировке, то многие могут просто не обратить внимания. Да и, к тому же, получается, что теперь я идеальный компаньон Гарри Стайлса - выгляжу, как последняя проститутка да еще и татуировкой обзавелась в прошлой жизни. Вот здорово. Когда я доедаю свою порцию, сразу же помещаю свою тарелку в раковину, надеясь, что Гарри сам с ней разберется, и иду, очевидно, в гостиную. Кресло стоит все на том же месте, хотя этого можно было и не замечать, поэтому я просто пытаюсь расслабиться и снова изучаю на этот раз пустынную аллею. Конечно, почти восемь утра. Район не из самых людных. Стайлс, доделав все свои "хлопотные" дела, снова отправляется на собственную прогулку. На этот раз, когда он закрывает меня одну в нашем номере, я не пугаюсь и не пытаюсь истерить. У меня и без этого сейчас много проблем. Гарри Стайлса не было около двух часов. К тому времени совсем рассвело, за окном неясно начали копошиться люди. Когда мой источник бедствий, запыхавшись, влетает в гостиную, я делаю вид, что меня не интересует его взбудораженный вид. - Это единственное, что мне понравилось. Рядом со мной с шелестом опускается нечто, напоминающее платье. Действительно, оно. Ярко-красное, чуть поблескивающее в солнечном свете. Губы чуть дрогнули в понятливой улыбке. Господи, какая же я жалкая. И меня не перестает это удивлять. Я жалкая. И наверняка лицемерка, в свете последних событий.       Стайлс, как выяснилось, не способен четко и внятно объяснить, куда мы собрались. Однако я не задаю лишних вопросов и просто решаюсь довериться ему. Что ж, раз с самого начала рисковала, почему бы не сделать этого сейчас? Платье оказывается настолько шикарным, что поначалу я хочу спросить, сколько оно стоит. Я не сделала этого лишь потому, что взгляд Гарри говорил не о лучшем. Мне идет ярко-красный. Ткань просто прелестная, атлас, сидит на мне не слишком идеально, но претензий я не высказала. Это невероятно, что я промолчала. Платье открывало ключицы, но не выставляло на всеобщее обозрение декольте. Кажется, просто мечта. Но с размером можно было поэкспериментировать. Сам Гарри предстал передо мной в темно-синем смокинге, и это выглядело довольно-таки странно, но здесь я тоже соизволила промолчать, наслаждаясь прелестью ласковой атласной ткани. Приятно. В какой-то момент меня перестало интересовать, куда мы направляемся, но и он длился не слишком долго. Стайлс вел меня через дворы, через переулки и глубину города. Я в платье и он в костюме среди многоэтажных домов - наверное, удивительное зрелище. Интересно, он всегда водит своих подруг по утрам в неизвестные места? - Это твой первый прием, - немного запыхавшись от быстрого шага предупреждает Гарри, утягивая меня за руку. Я все еще молчу. - Тебя зовут Картер Хэйзи, ты моя сопровождающая, я нашел тебя в Америке, в Нью-Джерси, когда играл в казино. Запомни, ладно? Я не киваю и не подаю знаков согласия, но мое молчание Стайлс счел за положительный ответ. Несомненно, это приводило меня в ужас. Гарри остановился напротив дверей какого-то двухэтажного кирпичного здания и сказал пару слов охраннику. Тот с улыбкой кивнул юноше, и мы вошли внутрь. Помещение, в котором мы останавливаемся, явно не было каким-нибудь рестораном или кафе: столики с напитками и вся остальная мебель, с виду, была привезена чуть ранее. Судя по облупившейся побелке на потолке и деревянному поскрипывающему полу, это здание совсем недавно пустовало. А может, в нем просто никто не жил. Однако людей здесь было предостаточно: все - незнакомые, в вечерних платьях и смокингах, многие с тонкими сигаретами в руках. Какое-то светское общество, черт возьми. И я не принадлежу ему, хоть и считаю себя лицемеркой. - Маленький город, вроде бы... - неловко пробормотала я, так тихо, чтобы услышал Стайлс. С самого входа я все жмусь к нему и прячу лицо, в то время как он улыбается каждому и здоровается со знакомыми ему людьми. - Тот, кто все это организовал, решил не привлекать излишнего внимания папарацци и оставить все в секрете, - так же тихо пояснил Гарри, улыбаясь и сжимая мою руку. - Видишь, ни одного человека с камерой в руках. Я мычу что-то вроде "странно", но Стайлс неправильно это расценивает. - Здесь проходит съезд кинозвезд, Картер. Нет, я никогда не привыкну к этому имени. Ни за что. - Но ты не кинозвезда, - я хмурюсь и фыркаю. - Да, - Гарри весело мне подмигивает. Не понимаю. Мы останавливаемся у столика с бокалами шампанского и пуншем. Пару минут мы делаем вид, что о чем-то шутим и смеемся, но этой идиллии суждено было разрушиться. К нам подходят две девушки, высокие и гордые, настолько, что мне становится тошно. Однако улыбаются они искренне. По крайне мере, одна из них точно. - Оу, сам Стайлс заявился, - та, которая не улыбалась, а, напротив, делала вид, что все ей подчинялись, чуть склонила голову вбок, смотря на меня. По ее щеке тянулся длинный, рваный шрам, неумело скрытый под слоем тонального крема. Этот шрам начинался у края глаза и тянулся вниз, пересекая уголок губ, тем самым опуская его в вечной недовольной гримасе. - Ты еще и с подружкой. Не познакомишь нас? Я вижу, как Гарри колеблется, но улыбка все еще играет на его губах. Девушка начала накручивать локон своих белых волос на указательный палец - признак нетерпения и спешки. - Холли Джонсон, - Стайлс указал на девушку пальцем, а я усмехаюсь. Наверное, слишком не обыденно, потому что блондинка чуть улыбнулась. Юноша взглянул на меня. - Меня зовут Картер Хэйзи, - представилась я, чуть опуская глаза и протягивая руку. Холли не пожимает ее, а вот ее напарница, напротив, шагает мне навстречу, чуть сжимая мои пальцы. Она действительно искренне улыбается. С ней я почему-то не чувствую себя ничтожеством. - Меня зовут Джемма, - кивает девушка. Я замечаю, что цвет ее волос схож с моим настоящим. Как жаль, что я стала блондинкой. - Надеюсь, будем друзьями. Но я ведь не достойна ее общения, верно? Я ведь на самом деле и правда ничтожество.