Глава 5. Это была эпоха веры
Мы забудем про все тревоги Внутри нас разведен огонь Они увидят, ведь мы на небосклоне Пылаем, ярче любой звезды
Фейт. Я сидела на своем месте в бизнесс классе, повернувшись лицом к иллюминатору. Джаред рядом молчал, как впрочем и всю дорогу до аэропорта. И до этого в номере. Собственно говоря, он перестал нормально разговаривать с того момента, как увидел папарацци. Я включила расслабляющую музыку в наушниках, погружаясь в воспоминания о последних двух днях в Ванкувере. Положив Джареда на кровать в спальне я, наконец, смогла выдохнуть, сползая вниз по стене на пол, совершенно обессиленная. Тащить его тяжелое тело на себе до самого номера, поддерживать в лифте, чтобы он ни в коем случае не упал — к этому я как-то не готовилась. А еще я не умела ни о ком заботиться, черт, даже когда мой бывший жених заболел я наняла ему сиделку, чтобы не наделать глупостей. Меня пугали больницы. Этот ужасный запах хлорированной чистоты, прокварцованный воздух, минимум микробов, максимум отчаяния с тоской. В добавок ко всему стены непонятного цвета, то ли синие, то ли зеленые, неудобные стулья и атмосфера страха, волнения, надежды. В аптеке рядом с больницей я купила по рецепту два флакончика лекарств, которые доктор приписала Джареду, затем медсестра помогла мне загрузить мужчину в машину, пожелав напоследок удачи. Черт возьми, удача мне как раз была очень нужна. Администратор очень странно посмотрел на нас, когда мы вошли в отель, однако ничего не сказал, помощь тоже не предложил. Сейчас Джаред тихо сопел, повернувшись на бок, чтобы не тревожить рану на затылке. Мы с ним какие-то очень неправильные, если я тотальное ходячее несчастье, которое может умудриться сломать руку ударившись о дверной косяк, то рядом с ним опасность травм возрастала во много раз. Не вставая с пола, я потянулась к тумбочке, схватила бутылку воды, жално делая глоток за глотком, впервые вспомнив, что за день ничего не ела и не пила. Из-за этого Лето я жила на одних нервах, ну ничего, проснется, вспомню все, чему меня учили братья и выбью из него любое желание геройствовать. Немного отдохнув, я достала из сумки сигареты и вышла на балкон, где, прислонившись к перилам, вдохнула полные легки дыма. На улице было прохладно, дул легкий ветер, на безоблачном вечернем небе появлялись первые звезды. Перед тем, как вернуться в номер, краем глаза я отметила вспышку среди деревьев перед входом в отель, однако, присмотревшись, ничего не заметила. Разум начинает подводить меня, что немудрено. Телефон Джареда разрывался на столе. Я взяла его в руки, не понимая куда нажимать, чертова техника, с каждым годом становится все умнее и умнее людей. Когда я прочитала имя на экране, то сразу же отбросила телефон назад, будто боялась обжечься. Аннабелль. Его девушка. Я в идиотской ситуации. Запертая в номере с Джаредом, которому еще сутки предстоит безмятежно спать, в Лос Анджелесе меня ждет Райли, а его, судя по всему, Аби, которые никогда не поверят, если я расскажу им правду. Ненавижу врать, но ложь во спасение сейчас мой единственный выход. Райли ответила после первого гудка. — Ну хоть бы раз позвонили мне! — ворчит она в трубку. — Прости, забегались, — оправдалась я, — к тому же мне сегодня срочно пришлось прилететь в Монтану. — В Монтану? Господи, все нормально? — Райли явно испугала моя ложь. — Да, я совершенно забыла про день рождение брата, пришлось исправлять ситуацию, — история рождалось у меня по ходу разговора, обрастая все новыми и новыми деталями. — Ну тогда ладно, передай ему мои поздравления! А Джаред где? — Без понятия, — я покосилась на лежащего на кровати мужчину, — остался в Ванкувере, наверное, он говорил, что хочет здесь немного погулять, может песню запишет. Меня несло все дальше и дальше. Я рассказала Райли, как мучилась в аэропорту, какой тяжелый был сам полет и как хорошо оказаться дома. Довольная моим докладом, подруга пожелала мне хорошего праздника и попрощалась до понедельника. Телефон Джареда продолжал звонить, я сбросила очередной вызов Аби, приняв решение написать ей смс. "Ушел в поход в горы. Вернусь в понедельник, обязательно позвоню!" Это первое, что пришло мне в голову, пускай и жалкое, но вполне достойное оправдание отключенному телефону. Закончив с этим, я вернулась в спальню, опускаясь на кровать рядом со спящим мужчиной. Слишком красивый, чтобы быть настоящим, он весь был "слишком" для меня, но как можно устоять, если жизнь продолжает сталкивать нас все с новой силой. Сегодня ночью мы явно не вылетим в Лос Анджелес, нужно быстро заменить билеты. Посчитав, сколько времени Джареду понадобится, чтобы хоть немного прийти в себя, я решила забронировать дневной рейс в воскресенье. С чувством выполненного долга я сняла обувь, распустила волосы и, упав прямо поверх одеяла, уснула. Меня разбудил Джаред, который ворочался во сне, что-то кому-то доказывая. На часах было одиннадцать утра. Уже суббота. Я села на кровати, протирая заспанные глаза, вспоминая про совет доктора дать Джареду еще одну таблетку. Я взяла стакан воды, садясь поближе к мужчине. Осторожно потрясла его за плечо, заставляя слегка приоткрыть глаза. — Джаред, тебе очень нужно это выпить, — я потянула его наверх, помогая принять сидячее положение. Он, ничего не соображая, ошалело смотрел по сторонам, однако таблетку принял, запив большим глотком воды. — Где Фейт? — он задумчиво уставился на шторы. — Я здесь, — пришлось взять его за руку, — ложись спать, тебе нужно отдохнуть. — Она ведь не знает, мне нужно ей рассказать, — он настаивал на своем, отказываясь опускаться на подушку. — Она все знает и очень хочет, чтобы ты, наконец-то, лег! — Я влюбился в нее, знаешь? Вот только почему с ней так трудно? — он все-таки повернулся на бок, накрываясь одеялом, мгновенно провалившись в сон. Я на могла поверить ушам, рука все еще была в плену его ладони, мне стоило немалых усилий освободиться. В нем говорят лекарства, иначе и быть не может. Иначе и быть не должно! Между мной и Джаредом не будет ничего, что содержит буквы л, ю и б. Весь день и всю ночь я отвлекала себя от мыслей о его словах то фильмами, то книгами на айпаде, но мне мало что помогало. Джаред проснулся в воскресенье, на этот раз он уже полностью был в сознании, выглядел на удивление посвежевшим и отдохнувшим. Суровая ирония жизни, чтобы отдохнуть как следует, нужно получить почти что сотрясение мозга. Его неожиданное и неуместное признание почему-то вылетело у меня из головы, мы стояли с ним на балконе, крепко обнимая друг друга, он пытался через этот контакт передать мне всю благодарность, которую испытывал. Это был идеальный момент, полная гармония двух людей, поэтому, конечно же, что-то должно было случиться. Мы не были готовы увидеть папарацци, откуда они вообще взялись, как узнали, где мы живем, но, что самое главное, почему они выбрали в качестве своих целей именно нас, ведь есть куда более интересные и скандальные звезды. Поняв, что им удалось заснять наши объятия и нежные взгляды, Джаред переменился в лице. Он яростно запихивал вещи в чемодан, спросив у меня только во сколько рейс. Дальше он не стал меня ждать, спустившись вниз и заказав такси. Может быть, он уехал бы без меня, если бы я не успела достаточно оперативно все сложить. Ну а теперь мы с ним шли по терминалу в LAX, на выходе, бьюсь об заклад, нас будут обязательно встречать. Джаред приближается к раздвижной двери. И даже не оглядывается на меня. Джаред. Это было несправедливо, неправильно, нечестно и вообще! Они как стервятники накинулись на нас, разрывая на части еще живые тела, стремясь отхватить себе кусок, оголить наши эмоции, перекрутить их, создав на пустом месте занятную историю. Мое сознание было еще в тумане после сна и лекарств, каждая мысль давалась с огромным трудом, найти быстрое решение вообще казалось невозможным. Увидев их вспышки, услышав крики, я оттолкнул от себя Фейт, возвращаясь в номер. Она вошла следом, в ее глазах сквозила растерянность, обида, непонимание и боль, но мне было наплевать на ее чувства. Я думал только о том, как это отразится на мне, ведь уже завтра утром интернет взорвется статьями о новом романе Джареда Лето. Это повредит нашему фильму, хотя больше всего от этого пострадают мои отношения с Аннабелль. Господи, ведь я больше суток не выходил с ней на связь, она, наверное, уже места себе не находит. Схватив телефон, я проверил пропущенные вызовы, мечтая провалиться сквозь землю. Практически каждый час она пыталась мне дозвониться, писала сообщения, сходила с ума от волнения, вот только почему она спрашивала о каком-то походе в горы? Открыв историю сообщений, я заметил то, чего не писал. Судя по всему, Фейт придумала мне оправдание, отправив в путешествие по дикой природе, что ж, с одной стороны она погасила пожар, но ведь завтра все разгорится с новой силой. Быстро бросив вещи в чемодан, я спустился вниз, не дожидаясь Фейт. Под аккомпанемент щелчков камер мы забрались в такси, которое быстро довезло нас до аэропорта. Весь полет я молчал, отчасти из-за нарастающей боли в затылке, но в основном потому что не знал, что нужно сказать Фейт, ведь неприятности будут не у меня одного. Но придумать что-то получше, чем игнорировать проблему, я не смог, поэтому, как истинный мудак, даже не пытался с ней заговорить. На выходе из терминала нас поджидала еще одна стая папарацци, тут я вспомнил, что приехал сюда на машине Фейт, поэтому вариантов было два: ждать такси или попросить ее меня подвезти. Уже перед самой раздвижной дверью я остановился, поворачиваясь к унылой женщине позади меня. — Ты сможешь меня отвезти домой? — она была удивлена тем, что я внезапно заметил ее присутствие, но почему-то согласилась. Фотографы бежали за нами, пока мы везли чемоданы между машинами на забитой парковке. Они снимали даже то, как я запихиваю вещи в багажник, что здесь может быть интересного? Я раздраженно хлопнул дверью и сел на пассажирское сидение, пристегивая ремень безопасности. Фейт чертыхнулась, пытаясь проехать мимо людей. Она задумчиво смотрела в окно, закусив нижнюю губу, Фейт всегда так делала, когда была растеряна, я уже заметил. Мы подъехали к Голливудским Холмам, петляя по улицам до моего дома, потом она остановилась, но из машины не вышла, даже чтобы попрощаться. Я стоял на тротуаре, глядя вслед быстро удаляющейся черной машине, понимая, что возможно совершил ужасную ошибку. Поворачиваясь к дому, я увидел свет на кухне. Аннабелль. Открыв дверь, я зашел внутрь, затаскивая за собой чемодан. — Джаред? — из кухни выбежала Аби, тут же бросившись мне на шею, крепко обнимая. — Где ты был, черт тебя дери? Она стучала своими крошечными кулачками по моей груди, а по ее щекам катились слезы. — Прости меня, пожалуйста, — шептал я, прижимая ее к себе. Единственный способ сохранить то, что у нас с ней есть — рассказать правду, что я и сделал. Я показал ей рану на затылке, объяснил, что сутки спал после падения, а потом пришлось признаться о том, что случилось на балконе. — Завтра эта новость будет везде, — я вздохнул, опустив голову на подушку. Она сидела на диване рядом со мной, неотрывно глядя в окно в течении всего моего рассказа. — Почему ты такой трус? — Аби снова начала плакать. — Ты даже не можешь расстаться со мной нормально. — Я не хочу с тобой расставаться, — я схватил ее ладонь, целуя нежную кожу, — я люблю тебя, Аби! — Хватит врать, Джаред! — кричит она, вырывая руку. — Ты обманываешь меня, себя, Фейт, тебе не надоело еще? Раз уж ты боишься сделать этот шаг, то так и быть, пусть плохой здесь буду я. Я ухожу. Она поднялась с дивана, взяла свою сумочку в прихожей и я услышал звук захлопывающейся двери. Я и правда трус. Застонав, я лег на спину, прикрыв глаза. Аби абсолютно права — я слишком долго обманывал всех вокруг, боясь признаться, что испытываю к Фейт намного больше, чем дружескую привязанность. И страх менять привычный образ жизни, рутину, где уже есть устоявшиеся отношения с Аннабелль заставлял меня снова и снова лгать себе. Ночью мне так и не удалось поспать, в пять часов, поняв, что сна все-таки не предвидится, я взял гитару и начал наигрывать мелодию. Постепенно она обрела более четкие очертания, а уже к семи утра стала похожа на полноценную песню. Слова родились тоже сами по себе, я пел будто продолжение "Прекрасной лжи", но теперь уже от лица человека, который превратил всю свою жизнь в один бесконечный обман. Мне пора было собираться в студию, сегодня первый день съемок, а выгляжу я, мягко говоря, как унылый кусок дерьма. Приняв душ, выпив чашку крепкого эспрессо, я отправился через весь город на встречу с Райли и Фейт. На парковке меня поймал Ларри, ассистент Райли, сразу же предупредив, что режиссер ждет в своем кабинете. Похоже, Райли прочитала прессу, отлично. Многие из съемочной команды бросали на меня заинтересованные взгляды, за спиной раздавалось оживленное перешептывание, но я предпочел не обратить внимание. В кабинете Райли уже сидела Фейт, грустно глядя в огромную кружку с вкусно пахнущим латте. Я кивнул ей, устраиваясь в кресле напротив. — О, я думала, что опоздаю! — к нам влетела Робин Баум, мой публицист. — Где Керри? — Сейчас придет, — ответила ей Райли, постукивая карандашом по столу. Пару минут спустя появилась высокая привлекательная женщина примерно моего возраста, в которой я узнал пиар-менеджера нашего фильма. Если все эти женщины собрались в одной комнате, значит у них созрел какой-то план. — Вы попали на первую страницу TMZ и Huffington Post, — Керри быстро листала сайты на айпаде, — поздравляю! — Ладно, пожалуй, я начну, — Райли не разделила радость женщины, — не буду сейчас комментировать то, что вместо работы вы занимались непонятно чем, — она выразительно посмотрела на меня, четко давая понять, кого во всем винит, — так вот, проанализировав все статьи, мы с Робин и Керри пришли к единогласному решению. — А если оно нас не устроит? — подала голос Фейт, старательно избегая встретиться со мной взглядом. — Надо было раньше думать, прежде чем разводить нежности на балконах! — перебила ее Робин. Мы влипли. Фейт. — Почти у каждого из вас есть ее книги, а если их нет — вы бессовестно отстали от жизни. Сегодня у меня в гостях не только любимая писательница Америки, но и успешный сценарист, обладательница премии Оскар, моя хорошая подруга — Фейт Кармайкл! Ассистентка подала мне сигнал рукой и я вошла в ярко освещенную студию Эллен Дедженерес. Помахав зрителям напротив, я обняла ведущую и опустилась на кресло рядом с ней. Когда аплодисменты закончились, Эллен ослепительно мне улыбнулась, начиная интервью. — В последний раз, когда мы виделись, ты только получила премию и была полностью поглощена написанием очередного бестселлера. Насколько мне известно, права на экранизацию киностудии хотели выкупить задолго до публикации. — Это верно, — я кивнула, разглаживая кремового цвета платье, в которое меня облачили стилисты. Не знаю, какой образ они стремились воссоздать, если они хотели, чтобы я почувствовала себя неловко — в этом, безусловно, команда профессионалов преуспела. — Еще я знаю, что заканчивала "Невидимых монстров" ты в Чикаго. — Не только, — поправила я Эллен, — поскольку, если вы, конечно читали роман, — я повернулась к камере, обращаясь к зрителям, — то знаете, что главная героиня страдает психическим расстройством, подозревая, что у ее мужа раздвоение личности. Чтобы точнее описать поведение персонажей, я провела два месяца, общаясь с пациентами, врачами, я практически жила в психиатрических больницах. — Да ты не ищешь легких путей, — мы с ведущей засмеялись, — в прошлый раз ты писала о герое с "вьетнамским синдромом", на этот раз опять проблемы с психикой, почему тебе не интересны простые люди, в здравом уме, так сказать? — В мире сотни тысяч книг о простых людях, про них может писать каждый, их разум легкий для понимания и восприятия, — я чувствовала, что не нужно уходить в разглагольствования и покороче ответить на вопрос, — гораздо труднее заглянуть в мозг тех, кто отличается от большинства. Но ты ведь позвала меня не только для того, чтобы узнать про сюжет последней книги? Эллен засмеялась, откинувшись на спинку кресла. — В таком случае расскажи про фильм, над которым ты сейчас работаешь, съемки только начались, а критики уже в ожидании результата, я давно не видела такого ажиотажа вокруг еще не завершенной картины! Я принялась повторять заученную наизусть и хорошо отрепетированную речь, написанную совместно с Робин и Керри. Когда мы собрались все вместе тем утром в кабинете Райли, они четко обозначили нашу стратегию поведения и промоушена до релиза картины. — У вас собралась очень дружная команда, — заметила Эллен, я поняла к чему она ведет. Конечно же, не секрет, на что она намекала. В подтверждение моим подозрениям на экране позади нас появились наши с Джаредом фотографии. — Я надеялась, что ты не обратишь внимание на эти сплетни, — я засмеялась, покачав головой, — Джаред мой очень хороший друг, это счастье работать в компании таких профессионалов, как он и Райли Лето, в этом плане мне повезло. — То есть, я напрасно радовалась появлению новой пары? — ведущая все не хотела униматься. — Повторю в сотый раз — мы друзья, — еще одна ослепительная улыбка публике, при этом, как и говорила Керри, я пытаюсь казаться загадочной и немного смущенной, словно изо всех сил скрываю тайну. Несколько вопросов спустя мы завершили интервью, Эллен пожала мне руку и я, продолжая улыбаться в камеру, направилась за кулисы. Внутри все кипело, готовое вот-вот взорваться, однако я сдерживалась, сохраняя приветливое выражение лица. Быстро переодевшись в джинсы и рубашку, я спустилась на первый этаж, где тут же попала под прицел папарацци, которые круглосуточно дежурили возле здания, где снимается столь популярное ток-шоу. — Фейт, где Джаред? — Фейт, правда, что вы собираетесь пожениться? — Фейт, посмотри сюда! Два охранника стали по бокам, позволив мне протиснуться в ожидающую машину невредимой. Я устало откинулась на сидение, закрывая глаза в напрасной попытке прогнать ослепительные вспышки. Им не нужна я, им не нужно мое творчество, ни одно слово, написанное мною когда-либо. Им плевать на фильмы, которые я продюссировала или к которым писала сценарии. Все, что им, все, что Америке нужно на самом деле — это бесконечный калейдоскоп скандалов. Это ли та американская мечта, к которой все так отчаянно стремятся? Сомневаюсь. Когда я только начинала писать, я хотела именно этого: выйти из Бербанк Студио, сесть в роскошный черный лимузин, на плече у меня сделанная под заказ Биркин от Hermes, на ногах классические Лабутены. Но никто не говорил мне о том, что весь этот блеск и мишура сломают меня, уничтожат, бросят в полном одиночестве неспособную больше верить людям и в людей. Ну вот и новый уровень депрессии. Я вошла в квартиру, скинув туфли на высоком каблуке, сразу же направляясь в небольшую гардеробную. Открыв двери углового шкафа, я опустилась на пол, рассматривая фотографии, прикрепленные на деревянные дверцы. — Ты бы понял меня сейчас, Реми, — шептала я, стирая слезы. Мне было страшно, одиноко и горько. А еще я скучала по Джареду. Джаред. Мое примирение с Аннабелль заняло не один вечер. В ход шло практически все — цветы, дорогие украшения, бесконечные звонки, извинения, а потом все сначала. Зачем я это делал, не знаю. У меня была работа, которая отнимала все свободное время. Я уходил рано утром на рассвете, а возвращался далеко за полночь, сил оставался разве что на сон, странно, но за последние недели я ни разу не подошел к гитаре. Ни разу за всю свою карьеру я так сильно не выматывался на съемочной площадке. Если бы мои обязанности ограничивались только актерской работой, все было бы намного проще. Однако завершив очередной дубль, я шел смывать грим, переодевался, переключал сознание с Адриана на Джареда Лето и возвращался на площадку к Райли и Фейт. Мне непросто было входить в образ, каждое утро я проводил не один час перед зеркалом, настраиваясь, погружаясь в разум совершенно другого человека. Я выходил из трейлера уже Адрианом, оставив позади все собственные чувства, переживания и волнения. Но Фейт разрушила и это. Десятый по счету дубль, я не мог сфокусироваться на камере, на лице Энн передо мной. Взгляд постоянно невольно соскальзывал вправо, где позади мониторов, освещения и техников стояла Фейт. Это повторялось каждый день, я не мог заставить себя, сломать, пересилить, убедить не думать о ней. Ведь она обо мне не думала. Если отношения не складываются с самого начала, значит, нужно их отпустить, значит, не судьба. Я жил по этому принципу всю жизнь, а с ней почему-то всем сердцем хотел обратного. Даже если у нас было жутчайшее знакомство, потом русские горки из поцелуев и скандалов, вылившихся в игнорирование — все могло еще измениться. Дни сменяли друг друга, прошел месяц съемок, завтра мы должны отправиться в Ванкувер для следующей части процесса. Накануне мне все-таки удалось окончательно поговорить с Аннабелль, наладив наши отношения, все еще хрупкие, но вполне мирные, даже дружеские. — Пообещай мне, что будешь звонить, а не как обычно, — она сидела на кровати в позе лотоса, пока я упаковывал чемодан. Аби была одета в мою синюю клетчатую рубашку, на голове небрежный пучок — все как я люблю. — Когда это я тебе не звонил? — Джаред, — Аби вздохнула, закатывая глаза. Я уже пожалел о своих словах, учитывая количество моих проколов, — постарайся в этот раз все не испортить. Я застегнул молнию на сумке, затем стремительно сократил разделяющее нас расстояние, оказавшись рядом с девушкой. Ее ясные голубые глаза смотрели на меня с легким осуждением, но при этом еще и с безграничной любовью, которую я не заслуживаю. Поцелуй получится нежным, мои руки держали ее лицо, она обвила мою шею, придвигаясь ближе. — Поехали где-то перекусим, — Аби чмокнула мой кончик носа и спрыгнула с кровати. — Может, в Бальди? Конечно же, я согласился. Всю дорогу до итальянского ресторана мы держались за руки, как в лучшее время нашего романа. Я смотрел на огни вечно неспящего города ангелов, пытаясь понять, что же чувствую к Аби, почему возвращаюсь к ней снова и снова. Ответ был ужасно эгоистичным и противным, заставляющим возненавидеть самого себя. Я использовал ее в страхе остаться в полном одиночестве, так нечестно, так грубо и в то же время, так просто. Возле ресторана нас встретила дюжина фотографов, что вполне приемлемо для такого популярного среди звезд места. Почему Аби его выбрала — загадка, быть может, она хотела, чтобы нас сняли вместе, убедившись окончательно, что у меня нет романа с Фейт. Мы выбрались из машины, Аби пошла первая, приветливо улыбаясь папарацци, следом за ней на почтительном расстоянии я, низко опустив голову, избегая вспышек камер. Оказавшись внутри, мы прошли к нашему столику возле окна. Сделав заказ, Аби достала телефон, сфотографировав меня. — Что ты делаешь? — я удивленно смотрел, как ее пальцы забегали по клавиатуре Блекберри. — Обновляю Инстаграмм, — сказала она, удовлетворенно улыбнувшись. Не было смысла спрашивать зачем она это делает, все и так ясно. Я проверил карман пиджака, но не нашел свой телефон, черт, наверное, забыл в машине. Извинившись перед Аби, я поднялся на ноги и пошел к выходу. Меня окликнул один знакомый, я повернулся в его сторону и тут же врезался в кого-то. — Простите, пожалуйста, — начал я, а затем увидел с кем именно имел неосторожность столкнуться. — Фейт! — Привет, Джаред, — она поморщилась, словно от зубной боли. — Может ты меня отпустишь, а то мы в центре внимания. Тут я заметил, что мои руки удобно устроились на ее талии, поддерживая, хотя в этом не было никакой необходимости. Глянув по сторонам, я убедился, что многие действительно наблюдали за нами, кажется, девушка в углу сфотографировала нас на мобильный. Я быстро убрал руки, почему-то ощутив сожаление от потери контакта с ней. — Ты здесь с кем? — У меня свидание, — она опустила взгляд, немного смутившись, — рада, что вы с Аби помирились. Нисколько она не была рада, я легко прочел это в глубине ее голубых глаз, как бы сильно она не старалась оградиться от меня за маской спокойствия и безразличия, я все равно видел ее насквозь. — Да, у нас все хорошо, — тем не менее, я решил следовать правилам игры, — так кто твой поклонник? — Генри, — ее щеки немного покраснели. — Генри, который наш оператор? Она нехотя кивнула, демонстративно посмотрев на часы. — Мне пора, приятно было повидаться. Фейт протиснулась мимо меня, проходя к своему столику. Ее ладонь легла на плечо мужчины, прежде чем она присела напротив. Она улыбалась ему искренне, даже не думая скрывать симпатию. Пока я шел к машине, меня посетила занятная мысль. А что если нам действительно лучше быть на расстоянии? Можно ведь не обращать внимания на постоянные знаки, на случайные встречи, забыть про дикое притяжение и про то, что одно лишь касание губ может свести с ума. Я жил до встречи с ней, буду жить и после. Окрыленный собственной решительностью, я вернулся в ресторан, однако прокладывая путь между столиками, я не мог не смотреть на Фейт, которая так ласково и нежно держала мужчину за руку. Аннабелль встретила меня довольным сияющим лицом, скорее всего выложила фотографию во все социальные сети и теперь наслаждалась комментариями. — Все говорят, что ты у меня красавец, — засмеялась Аби, делая глоток минеральной воды. Вот именно, я красавец именно у нее. Фейт. Каждый из нас находит смысл жизни и веру в будущее в разных источниках. Иногда достаточно какой-то мелочи, чтобы вытащить человека из мрака, куда не пробивается даже самые тусклый огонек надежды. Самые тупиковые ситуации могут стать началом чего-то нового, они могут подтолкнуть к действию, вернуть к жизни. Я теряла веру чаще, чем кто-либо другой, поэтому, как истинный эксперт в этом, могу сказать, что точно знаю, где и как ее находить. — Фейт, посмотри, пожалуйста, эту сцену, — ко мне обратилась Райли, вырывая из философского транса. Я подошла к монитору, придирчиво рассматривая монолог Джареда на экране. — Это ужасно, — констатировала я, поворачиваясь к подруге, — нужно переснять. — Почему ужасно? — к нам подошел злой Джаред. — Это был сороковой дубль, он черт возьми, идеальный! — Идеальный для тебя? Может быть ты слишком устал, раз не замечаешь очевидного! — десять часов на площадке сделали меня жутко раздраженной, поэтому я сорвалась. Была поздняя ночь в холодном лесу близ Ванкувера. Мы грелись сотыми по счету чашками растворимого кофе, но и это не улучшало ситуацию. — Мне очевидно только то, что ты не знаешь, чего хочешь! — Джаред взмахнул руками, переходя на крик. — Я хочу видеть такого Адриана, каким он должен быть, а не такого, каким его хочешь сделать ты! Если ты плохо сыграл, я не собираюсь об этом молчать! — Спроси у любого, это была отличная сцена! — Джаред повернулся к Райли, надеясь найти в ней поддержку, однако она ушла к Генри, оставив нас вдвоем. — Иди отдохни, Джаред, я не собираюсь тратить свои силы на бесполезные разговоры с тобой. Я направилась к своему трейлеру, но Джаред остановил меня на полпути, резко дернув за руку. Потеряв равновесие, я оказалась прямо в его объятиях, всего на долю секунды позволив себе насладиться теплом его тела, затем я принялась вырываться. — Какого черта! Отпусти меня! — Ну уж нет! — он сжал мои ладони мертвой хваткой. Мы стояли в тени, где никто из команды не мог нас увидеть. — Почему ты придираешься ко мне? Я думал мы не будем смешивать работу и личные отношения! — У нас нет личных отношений, — возмутилась я, все еще пытаясь освободиться, — научись слушать критику! — Я буду слушать только обоснованную критику, а комментарии обиженной женщины. Вырвав из его хватки руку, я влепила ему звонкую пощечину. Джаред дернулся, сделав шаг назад. Мы тяжело дышали, глядя друг на друга. Клянусь, если бы сейчас он схватил меня и поцеловал, я бы даже слова не сказала, мне физически хотелось ощутить его тело рядом, его властные пальцы на моей коже, запах одеколона. Я мечтала о том, чтобы прямо здесь и прямо сейчас он прижал меня к холодной стенке трейлера и... — Прости, — тихо сказал Джаред, уходя прочь. Мне оставалось только закурить. Дни тянулись медленно, наступила последняя неделя ноября, мы работали до вторника, затем на пять дней съемки останавливались, чтобы все успели отметить дома День благодарения. Мои отношения с Генри плавно сошли на уровень дружбы, вероятнее всего он почувствовал, что мои мысли могут быть заняты только одним человеком. Врать ему я не собиралась, поэтому была рада обрести хорошего друга. После инцидента с Джаредом я старалась вести себя максимально вежливо и холодно по отношению к нему, дабы не провоцировать очередной всплеск эмоций. Да что уж эмоций, мне банально хотелось этого мужчину во всех смыслах, поэтому безопаснее всего было вернуться к тому, с чего мы с ним начали — к игнорированию. Рано утром в среду мы должны были вылетать в Лос Анджелес, поэтому последний съемочный день решили закончить раньше и отпраздновать это событие коллективным походом в парк развлечений. Странно, что они выбрали именно это место, ведь Райли категорически нельзя было даже близко подходить к каруселям, а остальным ребята скорее были бы рады пиву в каком-нибудь баре, чем безумным аттракционам. Единственный человек, который был рад сложившейся ситуации — Джаред. Приняв душ и переодевшись, я спустилась в холл отеля, однако никого из группы там уже не было. Я достала телефон, набирая Райли. — Вы где? — Мы уже уехали, все равно в одну машину не поместились бы, — подруга явно мне врала, — но ты можешь поехать с Джаредом! Мне хотелось ее придушить, но, сдержав порыв, я попыталась успокоиться и позвонила Джареду. Он спустился через пару минут, одетый в любимые джинсы, черные ботинки, серую футболку с треугольниками и джинсовую куртку. В руках он вертел ключи от машины с хитрой улыбкой глядя на меня. — Клянусь, я не специально, — на выходе он наклонился ко мне, шепнув на ухо, — но тебе понравится. Он взял напрокат Тойоту Секвойю, в точности как у меня. — Думала, ты ненавидишь такие машины, — я забралась на высокое сидение, удовлетворенно проведя рукой по черной коже приборной панели. — Мне предложили на выбор это или Приус, — он усмехнулся, выруливая на шоссе, — но Приус в Канаде для меня плохая примета. — Чего же? В прошлый раз мы отлично путешествовали на нем! Он засмеялся, расслабленно откидываясь на сидение. Между нами повисла тишина, продлившаяся всю дорогу до парка аттракционов на окраине города. Джаред остановился на стоянке, вылез из машины и помог выбраться мне, как обычно протянув руку. Мы шли по усыпанной мелким гравием дороге к массивной арке, украшенной яркими огнями. Парк был огромного размера с не меньше чем сотней разных горок, большим колесом обозрения, каруселями, кафе и даже маленьким кинотеатром. Мы брели по центральной дороге никуда не сворачивая к гоночным машинам, где договорились встретиться с ребятами. Увидев нас издалека, Райли начала размахивать огромным клубком сладкой ваты ядовито-розового цвета. — Это такая вкуснятина! — она с наслаждением положила в рот вату. — Шеннону ни слова! — Признайся честно, — я немного отвела подругу в сторону, — это ты подстроила мою поездку с Джаредом? — Понятия не имею, о чем ты, — с невинными глазами сообщали Райли, — но я рада, что вы, по крайней мере, уже не орете друг на друга. Мы вернулись к компании, где Джаред уже вовсю агитировал людей пойти на аттракцион "Эверест", судя по названию — очередные горки, от которых меня сразу начинало тошнить. Тем не менее, я последовала за всем, решив подождать возле входа и посмеяться с их зеленых лиц после поездки. Пока мы шли, я проверила сообщений на телефоне, с удивлением обнаружив смс от Коннора, в котором он в очередной раз приглашал меня в Монтану на День благодарения. Я не отмечала этот праздник в кругу семьи десять лет, менять эту традицию не было никакого желания, тем более, что в Монтане меня абсолютно ничего не ждало, за исключением постоянных лекций о том, что пора выйти замуж, родить детей и стать примерной домохозяйкой. Увлекшись набором на клавиатуре ответа, я не заметила, как мы добрались до места, прошли через ограждением, оказавшись на платформе перед огромными русскими горками. И только когда крепкая ладонь Джареда схватила мою руку, я поняла, что попала в беду. Не дав мне опомниться, он усадил меня на кресло, застегнув ремни безопасности, от чего я почувствовала себя космонавтом, готовым к полету на Марс. Забавно, что именно на Марс. — Я ненавижу горки! — слишком поздно я осознала ситуацию. Он, совсем по-мальчишески улыбаясь, только крепче сжал мою руку. — Тебе понравится, — его губы совершенно случайно коснулись моего уха, от чего все тело покрылось гусиной кожей, — я ведь рядом. Кресла, соединенные в один длинный состав, двинулись вперед, плавно поднимаясь на высоту больше двадцати метров. Впереди был резкий обрыв, к которому мы неминуемо приближались. Я вот-вот упаду в пропасть. Повернув голову, я встретилась с взглядом Джареда. Он улыбнулся. И мы упали вместе. Джаред. Мой брат женился на замечательной женщине. Нет, не то чтобы я раньше не ценил Райли, но согласиться на хитрость по отношению к лучшей подруге сможет не каждая. Я долго уговаривал ее позволить мне побыть наедине с Фейт, помочь создать ситуацию, но она отказывалась сначала вмешиваться. Однако в день похода в парк она сообщила, что скорее всего поедет с ребятами в одной машине, а вот мне и Фейт места, к сожалению, там не найдется. — Думаю, это тебе поможет, — она протянула мне ключи со значком Тойоты. Я крепко обнял Райли, поблагодарив за помощь. Райли взяла напрокат любимую машину Фейт, это не могло не сыграть мне на пользу. Фейт набрала меня, когда я уже надевал джинсовую куртку. Я быстро спустился вниз и при виде женщины у меня замерло сердце. Она сама не представляла, насколько прекрасна. Ее любимые ковбойские сапоги, короткие джинсовые шорты и привычная рубашка в клетку — пожалуй, теперь так будет с этого момента одета женщина моей мечты. Алые губы растянулись в улыбке, когда мы вышли к ожидающей нас машине. Я не мог перестать любоваться ее красотой, искренностью, плавной походкой, жестами, детским восторгом при виде каруселей и огнем в глазах. Мы решили отправиться на "Еверест", самую высокую и длинную горку в парке, именно такую, как я люблю, с резкими взлетами и падениями. Фейт что-то сосредоточенно печатала в телефоне, не обращая внимание на происходящее, в этом мне безумно повезло, потому что я купил на нее билет и провел ее к сидениям. Только здесь она поняла, где оказалась, тут же начав искать пути к отступлению, но было поздно — я застегнул ремни и взял ее за руку. Мы медленно поднимались вверх, она смотрела мне в глаза не отрываясь ни на минуту. Я видел страх, даже легкий ужас, когда мы достигли вершины, откуда открывался поразительный вид на землю далеко внизу. На долю секунду мы замерли, я улыбнулся, а затем с головокружительной скоростью мы рухнули вниз. Фейт до хруста костей сжимала мои пальцы, ее крик был слышен, наверное, даже в Лос Анджелесе. Я не мог сдержать смех, глядя на нее. — Я убью тебя, Джаред, как только мы окажемся на земле, клянусь — ты труп! — прошипела Фейт, когда мы начали подниматься на очередную горку. Пять минут спустя мы остановились на платформе, я отстегнул свой ремень, выбираясь наружу. Фейт на дрожащих ногах последовала за мной, мне пришлось обвить рукой ее талию для поддержки. — Это было непревзойденно, — я засмеялся при виде ее бледного лица и несчастных глаз. — Ты мой должник, мистер Лето, — сказала она, когда мы подошли к Райли, — дай мне чертову воду! Она вырвала из рук Райли бутылку, делая большие жадные глотки. — Как тебе удалось затащить ее на русские горки? — Райли удивленно смотрела на меня. — Фейт безумно боится высоты. — И я ненавижу скорость, и резкие взлеты-падения, и вообще я ненавижу эти проклятые аттракционы! — Фейт, яростно сжимая кулаки, вернула воду подруге. — Да ладно, тебе ведь понравилось, — я попытался обнять ее, но женщина тут же отстранилась, — ну, Фейт! Она быстро пошла вперед, мне осталось только попытаться ее догнать. Фейт шла мимо разных каруселей, затем вдруг резко остановилась возле тира. — Спорим, я выиграю тебе эту панду? — я встал позади нее, наклоняясь к уху. Фейт только загадочно усмехнулась, пропустив меня к прилавку. Настало время вспомнить былые навыки. Я взял ружье и прицелился в двигающихся уточек. Первый выстрел попал точно в цель, после чего мишени начали двигаться быстрее, из-за этого второй раз я не попал, но зато на третий мне повезло. К сожалению, на самую большую панду двух попаданий мне не хватило, однако среднего размера игрушку мне все-таки вручили. — Моя очередь, — Фейт мои страдания ничуть не впечатлили, она решительно подхватила оружие и прицелилась. Три выстрела подряд и три уточки упали одна за другой в бассейн. Мальчик-продавец одобрительно захлопал, вручая Фейт гигантского размера панду. — Вот так-то, — она подмигнула мне, забирая выигрыш. — Где ты научилась стрелять? — мы шли дальше, держа в руках нелепые игрушки. — Я единственная дочь в семье полицейских, отец и братья с самого детства заставили меня променять Барби на пистолеты. Мы с Фейт присели на лавочке подальше от шума и ярких огней, любуясь заходящим солнцем. Я сбегал в ближайший киоск, купив нам две порции мороженного в вафельных стаканчиках. — Спасибо, — Фейт лизнула пломбир, закрывая от наслаждения глаза, — как насчет Колеса обозрения? Я согласно кивнул, последовав за ней назад в парк. Мы с братом выросли в бедности, в крошечных городах, где из развлечений для детей были разве что сломанные качели на окраине парковки для трейлеров. Впервые попав в Лос Анджелес, мы с Шенноном сразу же отправились в Юниверсал Студио Парк, где потратили последние пятьдесят долларов на горках. То был один из самых счастливых дней в моей жизни. — Ты же говорила, что боишься высоты, — мы устроились в кабинке и колесо начало медленно вращаться. — С тобой не боюсь, — смущенно ответила Фейт, глядя на горизонт. Она попыталась вновь лизнуть мороженное, но кабинка немного дернулась и она уткнулась носом прямо в холодный пломбир, — вот черт! Я улыбнулся, подвигаясь ближе к ней, подушечкой большого пальца аккуратно стирая мороженное с ее носа. Затем, не знаю почему, я провел языком по пальцу, пробуя мороженное на вкус. Фейт нервно сглотнула, неотрывно глядя на меня. Ее взгляд ловил каждое движение моих губ, пальцев, языка, она завороженно следила за мной. Больше всего на свете мне сейчас хотелось наклониться и поцеловать ее, просто прикоснуться к губам, этого было бы достаточно. Это было бы правильно. Это было бы вовремя. Однако момент был упущен, я слишком долго тянул, наша кабинка опустилась вниз, разрушая всю магию момента. Мы больше не были одни во всем мире. Выйдя с аттракциона, мы отправились на поиски наших друзей. Погуляв еще пару часов и прокативших на десятке каруселей, мы собрались назад в отель. Фейт шла к машине, обхватив себя руками, ежась от холодного ветра. Я снял куртку, накинув на ее плечи. Завтра наши фотографии точно появятся в интернете, но мне было наплевать на все. Я сел в машину, застегнул ремень безопасности и выехал на дорогу. — Отличный вечер, — нарушила тишину Фейт. Она смотрела на меня своими огромными голубыми глазами парализуя, лишая воли. Не долго думая, я свернул с шоссе, остановившись на обочине. Руки действовали быстрее разума, всего через долю секунды я перетянул Фейт к себе на колени, сжимая ее бедра, наверняка оставляя синяки. Мы тяжело дышали, соприкасаясь лбами, не смея разорвать зрительный контакт. Кто первый начал поцелуй — неизвестно, да и важно ли? Мы до крови кусали губы друг друга, и это была война, настоящая война, в которой я проигрывал, покоряясь вкусу Фейт, ее горько-сладким губам. Я мог бы разорвать ее одежду, быстро и жестко, но пришлось остановиться. Не здесь. Не так. Фейт. Я словно вернулась в прошлое: обочина шоссе, переднее сидение машины, я верхом на красивом парне, играет какая-то дурацкая музыка, мы не замечаем мир вокруг, полностью поглощенные страстью. Его руки оставляют синяки на коже, он держится так крепко, что вот-вот хрустнут кости и я сломаюсь, словно игрушка. Но я его игрушка. Мне больно и приятно, в этой дикой, неправильной смеси теряются остатки здравомыслия, из груди вырывается стон, когда он впивается зубами в мою шею, ставя свое клеймо. Еще миг, короткое мгновение и мы начнем срывать друг с друга одежду. Но Джаред внезапно останавливается. Я смотрю в его темные глаза, в расширенные зрачки и меня будто окатывает ледяной водой. Неловко, ударяясь о приборную панель, я слезаю с его колен на свое сидение. Мне стыдно, неудобно, мне хочется умереть от смущения, провалиться сквозь землю и никогда не встречаться с ним взглядом. — Фейт, я... — начинает Джаред, но я останавливаю его жестом. — Это было ошибкой, — говорю быстро, боясь вдруг сбиться и снова поддаться соблазну, — прости, такого больше не повторится. — Как скажешь, — его голос звучит обиженно, он сжимает руль побелевшими пальцами, решительно выезжая на шоссе. Спустя всего двадцать минут мы остановились возле отеля. Не дожидаясь, пока Джаред как обычно поможет мне выбраться, я выскочила из машины и почти что бегом помчалась в свой номер. Закрыв за собой дверь, я устало опустилась на пол, прикрывая глаза. На следующий день мы вернулись к уже порядком надоевшему сценарию взаимного игнорирования, мы вежливо поздоровались, но ни за завтраком, ни в самолете друг с другом не разговаривали. Я еще никогда не была так рада оказаться дома, предвкушая целый уикэнд в уютной компании теле-марафонов любимых сериалов, лапши из ближайшей китайской забегаловки и пары бутылок Пино Нуар. Всю среду я провела в рутине, собирая вещи в прачечную и убирая квартиру. После обеда поднялась на патио, где под вдохновляющий вид заходящего над Лос Анджелесом солнца набросала несколько глав нового романа. Сюжет сам по себе зарождался внутри моего создания, тем не менее для правдивости истории нужно было провести еще много исследований. День закончился в сладком винном тумане под жуткие серии Американской истории ужасов. Я предвкушала долгий двенадцатичасовой сон, однако у судьбы были другие планы относительно меня. Хотя точнее не у судьбы, а у Райли Лето. Меня разбудил громкий стук в дверь. Нехотя натянув теплый халат, я прошла в прихожую, проверяя по камере личность столь раннего гостя. На пороге стояла радостная и полная энергии Райли. — Доброе утро! — воскликнула она, стоило мне только открыть дверь. Она решительно прошла в квартиру, устраиваясь на диване. — Как настроение? Я хмуро посмотрела на нее, наливая воду в два высоких стакана. — Ты, наверное, собираешься сидеть тут одна все праздники? — Это было бы идеально, — я присела на кресло напротив Райли, — мне нужно отдохнуть от людей. — Жаль тебя расстраивать, но ты идешь на ежегодный ужин в честь Дня благодарения семьи Лето-фон Дорф, — прежде, чем я успела возразить, подруга сделала жалостливое лицо, — я планировала этот день очень долго, соберутся только свои, только семья. А ведь ты — моя семья. Она знала, как можно на меня эффективно надавить, сыграв на родственных чувствах. Райли была в курсе, что я редко вижусь в родными, что это болезненная для меня тема и что мне иногда очень не хватало простых семейных радостей. — Кто еще будет? — я откинулась на мягкую спинку, понимая, что выбора у меня нет. — Мы с Шенноном, конечно же, Констанс, ты, Эмма, Джейми, Хлоя, Ларри и Терри. Она смотрела на меня, прекрасно понимая, какой вопрос я сейчас хочу задать, но я решила молчать. Если она не назвала имя Джареда, есть крохотный шанс, что его не будет. Смирившись в неизбежным, я отправилась приводить себя в порядок. Через час мы с Райли спустились к ее машине, подруга села за руль, только вот поехали мы вовсе не к ее с Шенноном дому, а к одному нашему с ней любимому ресторану. — Что мы здесь делаем? — спросила я, когда мы припарковались возле черного входа. — Я работающая женщина, к тому же внутри меня весьма активный и капризный ребенок. У меня нет ни малейшего желания погибать у плиты над кастрюлей с пюре и таскать питяфунтовую индейку по всему дому! — А что скажут гости, когда увидят нас с пакетами из ресторана? — Все продумано, — подмигнула мне Райли, — под предлогом того, что мне спокойнее будет готовить без них, я отправила их в праздничный поход в Гриффитс парк. Когда они вернутся к трем часам — у меня уже все будет готово. — Райли Лето, ты воистину злой гений! Подруга засмеялась и мы вошли в ресторан. Администратор тут же приветливо улыбнулась нам и помогла занести в машину не меньше дюжины огромных пакетов с головокружительно пахнущей едой. — Ты так и не спросила, будет ли Джаред, — Райли посмотрела на меня, когда мы остановились на светофоре. — Мне все равно, — я пожала плечами, делая как можно более безразличное выражение лица. — Неужели ты пытаешься меня обмануть? Что вообще между вами происходит? — Хотела бы я сама знать, — вздохнула я, глядя в окно, — он сводит меня с ума и я не могу понять чего хочу больше — поцеловать его или убить. — Знакомая ситуация, — Райли рассмеялась, — с мужчинами Лето по-другому не выходит, поверь! Добравшись до дома, мы в условиях полной конспирации проверили не вернулся ли кто раньше времени, а только затем принялись переносить пакеты из машины на кухню. Мы разобрали практически все коробки, переложив блюда на красивые тарелки, а когда настал черед распаковать огромную жаренную индейку на кухню вошел Джаред, заставив нас обеих подпрыгнуть от неожиданности. — Чтоб тебя, придурок, беременных женщин нельзя так пугать! — Райли недовольно бросила к него кухонное полотенце. — Что вы тут делаете? — Джаред ловко увернулся, с подозрением глядя на пакеты. — Ты что, заказала еду на вынос? Он захохотал, Райли покраснела, а я боролась с желанием сбежать к себе домой. — Если ты кому-нибудь проболтаешься, — Райли подошла к нему вплотную, умудряясь выглядеть сурово даже не смотря на существенную разницу в росте, — я расскажу всем про Амстердам. Джаред мгновенно переменился в лице, сразу же перестав смеяться. — Я ничего не видел, ничего не знаю, вдруг что — я в гостиной смотрю футбол, — невинно хлопая глазами, он направился к двери, — кстати, привет, Фейт. От того многозначительного взгляда, которым он меня одарил, мои колени задрожали. Вечер предстоит непростой. Джаред. Мама всерьез решила окончательно опозорить меня перед всеми. — Половое созревание у мальчиков это самая настоящая проблема, поверьте мне на слово. Когда Джареду было одиннадцать, я случайно вошла в ванну и... Я громко отодвинул стул, выбегая из комнаты под истерический хохот Шеннона, Райли и Фейт. Оказавшись на улице, я опустился на плетеное кресло качалку, задумчиво рассматривая улицу передо мной. Приехав в дом брата на несколько часов раньше, я застал на кухне Райли и Фейт, совершающих преступление против праздничного духа. Заверив женщин, что не собираюсь их сдавать, я включил телевизор, но сосредоточиться на футболе мне мешал образ Фейт в этом проклятом красном платье. Святая Молли, я веду себя хуже старшеклассника. Поняв, что нет смысла сидеть в гостиной, я вернулся на кухню. Женщины аккуратно раскладывали еду на праздничные тарелки. — У вас не получится их обмануть, — я схватил со стола яблоко и откусил большой кусок. — Почему это? — Райли замерла с огромной миской тыквенного пюре в руках. — Как вы объясните отсутствие грязной посуды и нетронутую духовку? — я подошел к ним, осматривая ровный ряд блюд. — Доставай все доски, ножи, кастрюли, которые у тебя есть. Картофель, овощи и пюре поставьте на плиту, словно они еще готовятся. — Я ужасный режиссер, — пробормотала себе под нос Райли, выполняя мои указания, — даже фальшивый обед не могу продумать. — Про себя я вообще молчу, — Фейт расставила на кухонной тумбе разделочные доски с ножами. Через час начали приезжать оставшиеся гости, они проходили на кухню и тут же восхищались обилием блюд и красотой их подачи. Райли скромно принимала комплименты, а Фейт тихо смеялась, глядя на ничего не подозревающих Шеннона и маму. Близилось время обеда и мы начали сервировать стол. Заворачивая салфетки в аккуратные розочки, мама решила поделиться с Райли секретами воспитания детей, приводя в пример почему-то именно мое взросление, в частности самые его позорные факты, как, например, половое созревание. Однако даже не смотря на это, у меня было отличное настроение, я обожал День Благодарения, это был один из самых главных праздников в нашей семье, второй после Рождества. Помню, когда мы жили на Гаити, где были проблемы с привычными нам продуктами питания, вместе традиционной индейки мы ели козлятину, а сладкий картофель заменили жаренные бананы. — Джаред, пора за стол, — в дверном проеме появилась Эмма, — Констанс уже закончила рассказывать о твоей мастурбации. Святое гуакамоле, где мне набраться сил, чтобы пережить этот ужин? Мы заняли свои места за огромным круглым столом, Фейт сидела рядом со мной, старательно избегая встречаться взглядом. — Я очень рада, что сегодня мы все здесь, — начала Райли, поднимая бокал с водой, — это первый День благодарения, который мы отмечаем уже будучи семьей, надеюсь, что это будет началом новой традиции. А сейчас я хочу сказать, за что благодарна в этом году, — она с нежностью посмотрела на мужа, — в первую очередь спасибо тебе, Шеннон, ты изменил мою жизнь, ты показал мне, что такое настоящее счастье. Спасибо Констанс и Джаред, вы стали мне ближе, чем кто либо в этом мире, о таких родственниках можно только мечтать. Райли благодарила каждого за нашим столом, у Эммы даже слезы навернулись на глаза от таких добрых и душевных слов. Шеннон говорил практически то же самое, с гордостью положив руку на округлившийся живот жены. — Твоя очередь, Джаред, — сообщила Райли, жестом призывая меня встать. — Ладно, — я нехотя поднялся на ноги, — мне трудно сказать, за что именно я благодарен в этом году, учитывая все, что со мной случилось. Пожалуй, больше всего я хочу сказать спасибо судьбе, которая дала мне такую чудесную семью и которая подарила мне встречу с вами, друзья, — теперь я смотрел на Фейт, — вы все значите для меня целую вселенную. По очереди высказались и остальные, пока не пришло время Фейт произнести свои благодарности. — Райли знает, как сильно я не люблю праздники, — Фейт смущенно заправила выбившийся локон за ухо, — у меня никогда не было нормальной семьи, поэтому День благодарения я обычно проводила дома в компании телевизора. Но сегодня я чувствую, что рядом со мной собрались только самые важные, самые дорогие мне люди. Я благодарна вам за то, что вы есть в моей жизни. Она села на стул, делая глоток вина. Незаметно от всех я опустил руку под стол, находя ее ладонь и слегка сжимая. Не знаю, зачем я это сделал, но Фейт ответила, переплетая наши пальцы. После огромного количества еды мне казалось, что я разучился ходить. Все прошли в гостиную, смотреть парад. Фейт в это время курила на крыльце, поэтому, конечно же, я отправился именно к ней. — Отличный вечер, — она вздрогнула, когда я встал рядом с ней. — Райли старалась, — Фейт поежилась, я придвинулся ближе, обнимая ее одной рукой. Она положила голову мне на плечо, я не мог удержаться и не вдохнуть сладкий запах ее шампуня. Мы стояли и смотрели, как город медленно погружается в сумрак, как далеко за линией горизонта гаснет последний алый луч солнца. Пусть этот день заканчивается, пусть пройдут еще сотни тысяч дней, но прямо здесь, на этом крыльце, я внезапно обрел то, чего мне так долго не хватало. Со мной была Фейт. У меня появилась вера.