Бураховский отпуск

— Он там точно не умер? — Поинтересовался Спичка, беспокойно взглянув на верхнюю полку купе.— Уже почти час не шевелится, ни звука не произнёс! — Говори громче и проверим, спит или умер. — Артемий только слабо усмехнулся и перевел взгляд с мальчика на окно.   Из вагона поезда наблюдать за природой одна только радость. Дети, едва-едва открывшие глаза, сразу же стали глазеть в окно, любопытно высматривая зелёную листву ранее невиданных деревьев и цветущих кустов. Пейзаж слишком не похожий на их родной. А как округлялись детские глаза, когда поезд останавливался у какой-нибудь деревушки, где дома были совсем чудными и сказочными. Когда же выдавалась долгая, почти на час, остановка, Спичка и Мишка чуть ли не силком тащили Бураха наружу, дабы побольше посмотреть на новое место. Породила же Бодхо таких неугомонных телят: любопытных и шустрых. Зато каких дружных! Спичка вдоль поезда - Мишка хвостиком, одной рукой держа ладонь названного братца, а второй - крепко прижимая к себе любимую куклу.   Хоть что-то Артемия во всей ситуации радовало. Потому что авантюра, на которую он согласился, изначально вызывала у него только негативные эмоции.   Все началось с таинственно радостного Даниила, которого пригласили на ужин в конце июля. Конечно радостным бакалавра называть всегда было сложно: улыбаться он не умел, да если и улыбался, то это больше походило на злобный оскал. Зато глаза его выдавали полностью, взволновано искрясь в свете ламп.   На шутливые расспросы о том, не воскресил ли он очередную крысу, Даниил отмахивался. И совсем скоро, под конец вечера, раскрыл все карты: путевки на неделю на Юг аккуратно легли на стол перед Артемием, застав его хмурые брови подняться вверх дугами. — Прошел почти год с конца эпидемии. — Начал Данковский, хитро смотря на удивленное лицо коллеги. — Ты за это время ни разу не отдохнул как следует. Да и детям отдых на море пойдёт на пользу.   Мишка со Спичкой внимательно слушали бакалавра, завороженно смотря на билеты. Спичка едва услышав про море расцвёл в улыбке и тут же прикрыл рот, что бы удержать радостные возгласы. Мишка же только удивленно смотрела то на брата, то на бумажки на столе. А после совсем незаметно улыбнулась краешками губ.   Дети были в восторге. Чего нельзя было сказать об Артемии. Конечно, радость где-то глубоко сидела, но переживания отпускать его явно не хотели. — Дань, спасибо большое конечно, но... Боюсь, я не могу. — Он положил руку на путёвки и вернул к Данковскому, который недовольно прищурился от неформального сокращения своего имени. — Столько дел, я не смогу поехать. Лучше свози их сам, если хочешь. Я подожду вас здесь.   Даниил ничуть не удивился ответу Бураха. Кажется именно на такие слова он и рассчитывал и к таким словам готовился. — Ну что ты, Артемий. Я и так еду с вами. — Из кармана он достал четвёртый билет. — Лара Равель любезно согласилась приглядывать за домом, Рубин берёт на себя помощь больным, если таковые появятся. Ваш чертов твирин будет цвести только через два месяца. А значит больных будет меньше, и собирать ничего не нужно.   Еще как-то возразить не вышло. Отдых и вправду может пойти на пользу, а ребятам будет полезно узнать мир вне Города не на картинках, а своими глазами. Гаруспик окинул взглядом детей, перевел взгляд на Даниила и вздохнул, нервно улыбнувшись. — Убедил, ойнон. Едем так едем.   Так все и пришло к тому, что Даниил беспробудно спит на верхней полке, Мишка и Спичка не отходят от окна и засыпают отца вопросами, а сам Артемий старается отпугнуть беспокойные мысли. Но они плотно сидели под кожей. Бодхо далеко. Не рядом. Снова. Столица ещё могла уложиться в его голове, но совсем другое место, непохожее ни на что - другое дело. Сердце сжималось, руки вздрагивали.    Нет, все хорошо. Бодхо всегда рядом, даже если не лежит под ногами. Она в сердце. Как и семья. Спичка и Мишка рядом. Значит все будет хорошо.   Его поток мысли прервал шорох на верхней полке. Впервые за день Даниил позволил себе двинуться с места, и даже открыть глаза. Темной тучей он уселся на месте и стукнулся головой о потолок. — Доброе утро, эрдем. — Усмехнулся Бурах. — Хорошо спалось? — О, живой! — Рассмеялся Спичка. — Даже громко говорить не пришлось! — Не переношу поездов.. — Недовольно пробормотал светило науки и, шатаясь спустился вниз, сев на полку Артемия. Словно и не слышал добрых приколов соседей. — Ты говоришь об этом раз так восьмой, если не девятый. — Владелец полки, впрочем, не возражал соседству. —Да. И я повторюсь снова, если понадобиться. — Дань, ты лучше поешь. А то приедем, и из поезда выйти не сможешь. Тащить тебя не получится.   Ответа тому не дали. Заморачиваться Бурах не стал и просто передал коллеге свёрток с вяленым мясом. Захочет - поест. Что Данковский и начал делать совсем скоро, вяло откусывая еду. — Сколько до остановки осталось? — спросил он, смотря на коллегу более живенько. — Если думать по твоим наводкам - ещё одна и сходим. — Кивнул Артемий, передавая тому стакан воды.   В ответ тому благодарно кивнули. — Приедем, сразу ловим первую же попавшуюся машину такси. Без лишних разговоров. Артемий, название места ты знаешь. — Знаю. Ты повторяешь этот план уже который раз. — Разве..?   Менху вздохнул и похлопал товарища по плечу. — Ты сам не свой, как только мы сели на поезд. Ты уверен, что со всем этим мраком по стране ехать в отпуск было хорошей идеей? — Я сделал все возможное для своей безопасности. В том месте гонения ещё не настали, но слова обо мне возникнуть могли. — Руки бакалавра задрожали. В лице он никак не изменился, разве что между бровями возникла морщинка. — Дядь Дань, ты не переживай. Мы если что придумаем, как тебя вытащить! — Возразил Спичка, оперевшись руками на стол. — Ты как к учителю обращаешься? — Нахмурился "Дядя Даня". — Мы не в Городе, а значит пока у меня каникулы. — Мальчик рассмеялся и гордо поднял голову, пока Даниил хмуро качал головой. — Артемий, позволь мне дать ему подзатыльник. Умоляю.— Пробурчал Столица, хмуро взглянув на так же хохочущего Бураха. — Не позволю, прости. — Да ну вас...   Даниил отвернулся к двери купе, пока соседи едва не катались с доброго смеха.    Выйдя из вагона, в нос тут же ударился знакомый запах. Сырость, дым, всевозможный парфюм прохожих, смешанный с машинным смрадом. Впрочем, как и на любом другом вокзале. Только здесь было кое-что другое: едва слышный солоноватый аромат. Море совсем рядом.   Путешественники вышли из вагонов. Артемий держал за руку Мишку, что крепко прижала к себе куклу. Спичка тоже держался рядом, смотря на окружение огромными глазами. Они словно линзы фотоаппаратов, хотели запечатлеть как можно больше увиденного.   А увидеть можно было многое: необычные прохожие, совсем не похожие друг на друга, лавочки со сказочными поделками и безделушками, архитектура вокзала, не похожая ни на что, что мальчик видел до этого. Платформы стояли под огромными тёмно-синими навесами, которые держались благодаря массивным, чугунным колоннам с узорчатым заострение сверху. И впереди, за другими платформами, прямо наверху здания станции, красовались большие мраморные часы. Они вот-вот, и пробили девятый час утра. — Насколько я помню, нам направо. Потом налево и прямо до стоянки. — Кратко сказал Даниил, параноидально оглядываясь по сторонам в чёрных очках и поправляя марлевую повязку. В руках его излюбленный чёрный саквояж чуть дрожал то ли от веса багажа, то ли от волнения. — Веди. — Артемий кратко кивнул и на минуту подумал, не задохнется ли коллега ходя в маске в такую жару.   В такой толпе народа ходить очень сложно. Проводник шёл не особо быстро, но порой казалось, что моргни - и совсем пропадёт. Не хотелось вспоминать, что в первое время после эпидемии такой страх был не редким явлением. Когда от окончания ада прошла всего неделя, гаруспик едва осмеливался держать глаза закрытыми, что уже до морганий. Казалось, если он позволит векам закрыться, и всех кого он спас не станет. Что всё это окажется сном, вне которого никому не удалось пережить Песчаную чуму. Сейчас эти, если можно так сказать, галлюцинации стали большой редкостью. Может на их возвращение повлияло большое количество людей в похожих на Данииловскую рубашках.   Мишка не отпускала отца ни на секунду. Боязливо сжимала крепкую руку маленькой ладошкой, но смело оглядывала прохожих, удивляясь и удивляясь. Спичка же едва поспевал за семьёй со своим чемоданом. В один момент он и вовсе схватил Бураха за локоть и продолжил путь так. Каким бы он себя взрослым не считал, потеряться в незнакомом месте никому не хочется.   Вот в глаза ударило солнце. Теплое, еще щадящее июньское солнце, оно приветствовало новоприбывших своими ласковыми лучами. Дышать стало чуть легче, да и людей поубавилось. Стали казаться зеленые, свежие деревья и кусты, которые ещё сияли от капель утреннего дождя. Совсем рядом аккуратные лужайки с клумбами простеньких, летних цветов. А вдали, за небольшими лужайками и деревьями, казалось огромное синее пятно, колышащееся из стороны в сторону. Море. В небе промчалось несколько чаек с их фирменым криком. В воздухе так и летало слово:"Юг". — Это море? — Пробормотала Мишка кивнув вперед. — Да. Это море. — Подтвердил Артемий, улыбнувшись. — Через пару часов сможем увидеть его ближе. — Там несколько парусов! — Воскликнул Спичка, восторженно присвиснув. — Позже еще увидите. Давайте скорее.. Кхе кхе.. В машину. — Послышался голос Данковского за спинами степняков. Он как раз указывал ладонью на стоящий у бордюра опрятного вида автомобиль. — Спичка, еще успеешь поразглядывать, поторопись.   Поездка в машине не должна была занимать так много времени. По крайней мере так говорил Даниил, устроевщийся на переднем сидении. Мишка и Спичка прилипли к окнам с восхищением и любопытством в глазках. И конечно же принялись засыпать Артемия вопросами. Иногда такие, что и сам Бурах не знал, как ответить. В такие моменты на помощь приходил уже более-менее спокойный Данковский, не забывающий имитировать кашель. При этом голос его был скорее снисходительный, чем уставший. Всё же ему нравилось рассказывать то, что он знал сам. Даже если это простой рассказ о чайках или о цветах на деревьях. И ведь находились вопросы, на которые и Столица не знал ответа. Что ж, выкручиваться из неудобных ситуаций - его отъемлимый навык. От чего подобные вопросы отправлялись в категорию:"Когда будем на экскурсии, вам об этом расскажут". Дети только подозревали неладное, пока Артемий держал смех в кулаке. Он уже видел раздражённо-негодующее выражение лица бакалавра, которое тот тщательно пытался скрыть за очками.   Такими темпами прошло около получаса. Их подвезли к самому входу санатория, где они будут находится целую неделю. Массивное здание с кладкой из белого кирпича, с величавыми серебристыми колоннами, взмывающими вверх к аккуратной крыше с красной черепицей. Рядом уже виднелись корпуса, всего в два этажа. И по их стороне - небольшие клумбы с цветами, над которыми возвышались маленькие, декоративные деревья.   В голову тут же прилетели воспоминания о Столице. Там располагались похожие здания и гостиницы. Но чувствовалось они по-разному. Проходя мимо столичных присталищ по спине бродил холод, а сердце требовало уйти. "Тебе здесь не рады". Здесь все было напротив: отсюда не хотелось сбежать, по телу проходили волны тепла, а на губы невольно наползала улыбка. — Уютно здесь. — Подметил Артемий, обернувшись на Даниила, спорящего о чём-то с водителем. Выглядел он так, словно готов уже придушить сидящего за рулем мужика. — Да. Рад, что нравится. — Пробубнил бакалавр и, отойдя от машины, поправил маску. — Водитель скотина. Пытался содрать по-больше оговоренного. — Судя по тому, как он тебя послал.. Своего ты добился. — Расхохотался менху, хлопнув коллегу по плечу. — Конечно. Никак иначе. — За маской было не видно его ехидной усмешки. — Вы там скоро? — Воскликнул Спичка, встав руками в бока.    Взрослые синхронно кивнули и, подхватив вещи, зашли с детьми в здание.   Бумажная волокита никому не нравилась. Благо её было не особо много. Даниил, подкованный ко всему, быстро расправился с подписанием бумаг, и уже через десять минут стоял с ключами в руках. Еще через минут двадцать путешественники устало плюхнулись на кровати. Каждому досталось по одной: две кровати в одной комнате, две в другой, посередине маленький коридор. Вполне себе уютное и комфортное жилище на неделю. В воздухе не пахло стерильностью, как в коридорах. Чувствовалась свежесть, запах незнакомых цветов и соли. Непривычно, но приятно.   Из соседней комнаты стали слышатся тихие скрипы кроватей: дети решили проверить матрасы на прыгучесть. И на удивление, Даниил совсем не спешил запрещать им баловство. Похоже и сам слишком устал с дороги. Зато наконец-то смог снять маску и очки и кинуть их в сторону саквояжа. — Слишком уж ты хорошо притворяешься больным, "Александр". — Усмехнулся Артемий, переведя взгляд с потолка на летящую маскировку. — Иронично слышать это от коллеги. — Фыркнул бакалавр, продолжая лежать как распластавшаяся на камне ящерка. — Не нам ли с тобой лучше всего знать, как ведет себя больной? — Я и не спорю. Просто не знай бы я - и сам поверил. Хороший ты актёр, "Саша". — Прекрати, будь добр!   И он прекратил под аккомпанемент грузного смеха. — Можете прогуляться по территории, но в обед возвращайтесь. — Ты не идешь? — Менху, скрипя спиной, поднялся на ноги. — Конечно нет! — Хочешь оставить меня одного с ворохом детских вопросов? — Отвечай как сердце скажет. У тебя такое всегда работает.— тявкнул (да, именно тявкнул) Даниил и отвернулся к стене.   Пришлось идти гулять без светила науки. Пусть отдохнёт.   Территория была небольшая. Относительно Столицы, конечно. По сравнению с Городом-на-Горхоне этот сад был непомерно огромным. С несколькими "этажами", совместимые с собой одними только лестницами, с большими клубами экзотических цветов, целыми частями "леса", беседками всевозможных форм. На одну из них Спичка засмеялся и подметил, что эту как будто сам Пётр Стаматин и построил: настолько она была причудливая и странная. Такой теории не препятствовали. В конце концов, такое место для отдыха было как раз в стиле их знакомого архитектора.   Рядом со ступенями на последний "этаж" море стало слышно отчётливо и громко. Словно пройди немного за деревья и небольшие постройки, и уже окажешься по колени в соленой воде. — Нет нет. Пока рано. Ближе к вечеру мы точно его увидим. — Возразил Артемий на восхищенные глаза детей, явно уже придумывающих повод поскорее увидеть море. — Имейте терпение. Спичка огорчённо вздохнул, пока Мишка перевела взгляд на скрытое за деревьями море. Но подождать правда будет лучшим вариантом: подождать, и потом не только увидеть, но и тут же кинуться купаться. Это лучше, чем просто увидеть. Тем более что время для прогулки закончилось.   Они пришли позже, чем оговаривалось. Однако возмущений об опоздании не последовало, что было странно. Даниил отличался особой пунктуальностью. Казалось небеса должны развергнуться, что бы он опоздал. Такого же внимания к времени он требовал и от окружающих. И не слышать возмущений бакалавра по поводу опоздания было мягко говоря странно. — Всё, миру конец? — Хихикнул Спичка, внимательно смотря на незакрытую дверь в комнату взрослых. — Походу да.. — Добавила Мишка, спрятав слабую улыбку за ладошкой. — Если только храп является музыкой конца света. — Бурах тихо подкрался к двери и заглянул внутрь. Примеру взрослого последовали дети.   Данковский уснул. Наверное только этот фактор разрушал его педантичность. Он точно не хотел спать, если судит по книге рядом с его руками. Но усталость сыграла с учёным злую шутку.   Книгу поспешно убрали, плечи затормошили уже под недовольные сопения бакалавра. — Даня, Даня, а еще нас за опоздание на станцию ругал. — Усмехнулся менху, хлопнув коллегу по спине. — Артемий, вы мне... Сейчас спину сломаете.. — Проворчал Даниил, сонливо хлопая глазами. — Дядь Дань, мы есть хотим! — Рассмеялся Спичка, положив руки на плечи сестры.   Бакалавр грузно поднялся на ноги и, скрывая зевок за ладонью, закивал. — Да да.. Обед... — и, вздохнув, пошёл к дверям. — Ничего не забыл? — Окликнул того Артемий.   Обернувшись, Даниил заметил в руках коллеги маску и очки. В благодарность помощнику только кивнули и поспешили нацепить на себя маскировку под тихие хихикания ребят.   Долго искать столовую не пришлось. А вот понимание того, как тут что работает заняло времени по-больше, чем путь сюда. Не укладывалось в головах незнающих, что еду можно просто так брать. Артемий, уже более-менее знакомый с такой системой благодаря университету, помогал детям понять что и как делать. Однако как кстати Даниил постоянно мелькал перед глазами и помогал с более точным выбором. Где мясо лучше, где фрукты посвежее. И спустя почти полчаса метаний, путешественники уселись за стол и принялись за еду.   Прошло почти два часа перед тем, как перед их глазами разлеглась море. Не где-то в далеке, не где-то за деревьями, а прямо под ногами. Песок щекотал ноги, ветер окутывал солёным запахом. А груди дышать легче становится. Только дети увидели море, так тут же кинули на лежак все вещи и помчались плавать. И даже неспособность Мишки плавать не остановило ни девочку, ни брата бежать к воде пока они оба не плюхнулись в воду. Тут же со всплесками раздался и детский смех.   — Учить их плавать - твоя работа. — Хмыкнул Даниил, недовольно морщась и поправляя скосившийся зонт от солнца. — Конечно. Не переживай, ойнон. Спичка плавать и так умеет, как никак никакие запреты о приближении к реке детям ни о чем не говорят. — Артемий лишь прыснул в кулак. Слишком уж его друг просто выдавал беспокойство. — Не моя проблема в любом случае. — Пап! — Воскликнул Спичка, малая руками.— Иди уже! — Сейчас! — Артемий оставил полотенца на лежак рядом и помчался к воде. Как у самого берега того оплескали водой, от чего менху вздрогнул и отшатнулся от холодной воды. Дети только рассмеялись своей шалости. — Ох держитесь у меня! — мгновение, и в вода содрогнулась, обрызгав всё что было поблизости.   Море определённо отличается от реки. Не только очевидными фактами по типу размера и состава. Ощущениями они совсем разные. Река мила, но безжалостна течением. Она сметёт того, кто не понимает её природы. Море же в разы добрее. Онн не сметёт невесть в какую сторону, оно не отморозит ноги. Она не приветливо к незнакомцам, шипит за ноги, но и привыкает к ним очень быстро, открываясь миролюбивой хозяйкой.   Только вот когда вода попадает в глаза, становится совсем не до веселья. На языке начинают вертеться проклятья, пока веки старательно стараются убрать попавшую соль. Но это мелочь. Конечно же мелочь. Пара минут страданий, и как ничего и не было.   Незаметно промчалось время, и вот с пляжа начали сгонять людей. Дети хотели было повесить носы, да как только почуяли подступающий ночной холод мигом отбросили идею возражать. Закутанные в полотенцах, они устало шли за взрослыми. Усталые, но довольные. Это не могло не радовать. — Дядь Дань, ты за несколько часов ни разу в воду не зашёл! — Возмущённо заметил Спичка нарушая сложившуюся тишину. — Во-первых - Александр. — Данковский нервно и незаметно оглянулся. — Во-вторых, я не в настроении плавать. Достаточно? —Достаточно. — По голосу парнишки сразу было ясно, что вовсе не достаточно. От недовольства в его светлой голове точно начал разрабатываться какой-то хитрый план. — Завтра не позволим сидеть на берегу. — Мишка хитренько прищурилась и посильнее закуталась в полотенце. — Точно. — Добавил Спичка, так же хитро заулыбавшись.   Ответа не последовало. Только тяжелый вдох смирения.     За ужином настроение было выше некуда. Неумело накручивая на вилку макароны, Спичка едва успевал договорить одно, как начинал восхищаться другим. Весь день держал в себе весь восторг от нового места, и под конец не сдержался. Мишка совсем не перебивала и кивала, улыбаясь. Взрослые, впрочем, тоже перебивать не спешили. Только Даниил время от времени напоминал мальчишке быть потише: в конце концов мешать соседям по столу не прилично. Его слушали, но через время забывали из-за нахлынувших эмоций.   В голове невольно стали всплывать образы из детства. Как сердце замирает от величественных зданий Столицы, которые в детстве казались совсем огромными и бескрайними. Как Исидор крепко сжимает ладонь, что бы сын не потерялся. Как хотелось спрятаться от быстро проезжающих мимо машин, оставляющих после себя клубы смрада. Как отец хлопал по плечу и просил не пялится на прохожих как на иноземных птиц в клетках. И как вечером, уже в поезде обратно в город, детский восторг не позволял отцу и на минуту отвлечься от рассказов. А он и не отвлекался, смеясь и поясняя то, к чему объяснения не было.   На губы натянулась теплая улыбка. — Пап, ты слушаешь? — Прищурился Спичка, судя по всему уже несколько минут пытающийся понять в каком закромке головы потерялся его верный слушатель. — Конечно. — Бурах кивнул, и краем глаза заметил переводящего в тарелку взгляд Даниила. — Ну хорошо. — Заулыбавшись, парнишка и продолжил свои рассказы под тихие хихикания сестры.   Все утихло только к полуночи. Это конечно мягко сказано, ибо из соседней комнаты все еще было слышно, как дети смеются и что-то рассказывают друг другу. Под звонкий смех слышались и шуршания страниц на соседней кровати. Даниил лежал и быстро бегал по строкам книги, почти не двигаясь, словно окаменевший. — Что думаешь? — Прервал тишину Артемий, уже чувствуя на себе недовольный взгляд коллеги. — По тебе не скажешь, что ты рад здесь находится. — Я предпочту промолчать. — фыркнул бакалавр, не отводя взгляд от прочитанного. — Я не настаиваю. — глаза поднялись в потолок. — Твои дети радуются, этого достаточно. — Сказал через пару минут светило наук, наклонив голову назад и подняв глаза вверх. — Да. Завтра, надеюсь, их настроение не поменяется. — Не думаю, что это возможно. — Зная, что ты задумал на завтра.. — Если им так нравится изучать новое, то немного времени в музее им не повредит. — Как скажешь. Только в этот раз ты идешь с нами. Я не могу рассказывать им о том, чего не знаю.   Отвечать тому не спешили. — Я и сам не рад этому факту. — Добавил менху, повернув голову к собеседнику. Редко когда можно увидеть какие-то эмоции на сером лице Данковского. Еще реже на нём можно увидеть беспокойство. — Мы сделаем всё, что бы тебя не нашли. —Благодарю, Ворох. — Даниил склонил голову и тут же почувствовал шутливое негодование со стороны гаруспика. — Бурах, Бурах. — Иногда мне так хочется тебе врезать. — Хохотнул Артемий под тихий смех Данковского. — Вас никто не останавливает. Может тогда высплюсь как следует. — Ты выспишься, если ляжешь наконец-то нормально. А не как сегодня в растопырку. — Я надеюсь, ты не будешь долго шутить о сегодняшней ситуации? — Конечно буду. — Управы на тебя нет.   Под дружный смех по комнате раздался и шорох простыней. В конце концов, завтра будет новый день. И может он и вправду будет лучше, чем предыдущий. Кто же его знает...    ​