Мне страшно

      Постельный режим Чон Йеон практически ничем не отличался от постельного режима пятилетнего ребенка. Она уже как третий день под ряд лежит в кровати, к ней с переменной последовательностью заходят Юнги, Сокджин и менеджер Пак и приносят ей еду и лекарства, так что у нее складывается ощущение, что все это - один день, который растянулся на миллионы часов, плавно перетекающих в бесконечность. Прошла ровно неделя с момента ее приезда на остров Чеджу, и, признаться, Йеон успела побывать в самых разных ситуациях: от того, что налетела на незнакомца, до того, что теперь он ухаживает за ней, пока она болеет. А вообще ее жизнь назвать яркой и веселой нельзя было. Янсан ну никак не мог быть центром всяческих увеселений, а в Сеул она приехала зарабатывать деньги, поэтому время на прогулки и встречи с друзьями (которых толком-то и нет) у нее не было от слова совсем. И вот сейчас Йеон, лежа в кровати и смотря в потолок, размышляла о том, как сильно изменилась ее жизнь за всего лишь одну неделю. "Ровно через такой же срок я вернусь обратно в Сеул", - подумала она, и, не желая тратить ни секунды своего времени в кровати, она поднялась и пошла в душ. Мда, выглядит она, мягко говоря, не очень. Впрочем, кто их нас красиво болеет, не так ли?       Жар Йеон уже прошел, мокрота отступила, но лишь небольшой кашель все еще оставался с ней, как верный друг. В последний раз к ней заходила Пак Сухи, чтобы принести обед и выписанные доктором лекарства, но сейчас на часах было 18:34, а она уже вышла из номера. Стены комнаты жутко давили на нее, она хотела выбраться, чтобы подышать как будто бы уже забытым свежим воздухом, ведь погода на улице после двух дней непрекращающегося дождя была просто превосходной с немного прохладным летним бризом. Йеон на всякий случай захватила вязанный кардиган, в котором была на морской прогулке, и спустилась на первый этаж коттеджа. – Госпожа Чон, как вы себя чувствуете?, - обеспокоено спросила Пак Сухи, которая все так же стояла на ресепшене. – Уже намного лучше, спасибо вам большое, - с улыбкой ответила Йеон и накинула на плечи кардиган. – Зачем же вы встали, ваш организм не до конца еще окреп, - все так же протянула она. – Я захотела подышать, и, возможно, сходить за пиццей, - честно призналась она, хоть и понимала, что выходить на улицу на такой длительный промежуток времени чревато осложнениями. – Но ведь можно заказать и в наш отель. Позвольте я займусь этим, - предложил главный менеджер. Она так заботливо и по-настоящему мило хлопотала над ней все эти дни, что Йеон просто не могла позволить Пак Сухи вновь решать ее проблемы, поэтому она остановила ее руку, тянущуюся за стационарны телефоном. – Все хорошо, госпожа Пак. Я быстро схожу за пиццей и вернусь, тут недалеко есть небольшое кафе с действительно шикарным поваром,- начала было переубеждать ее Йеон, как вдруг ее словесный поток довольно резко прервали. – И куда же ты собираешься, госпожа-писательница?, - ох уж это "госпожа-писательница", только Юнги так ее называл, - Ты вроде как должна быть в постели, разве нет? – Я просто выйду на улицу на 10 минут, со мной все будет хорошо, - немного раздраженно отвечает Йеон. – Не нужно злиться, госпожа-писательница, я всего лишь переживаю, - нейтрально отвечает он. С момента их разговора, а точнее попытки Юнги узнать о ней больше и ее очевидного "бегства", они не очень-то много разговаривали. В основном, она молчала, а он давал ей инструкции: выпить лекарства, поесть, поспать и так далее. Йеон чувствовала небольшое (хотя нет, вообще-то достаточно большое) напряжение между ними, но делала вид, что не замечает этого, впрочем как и всегда. Йеон в целом привыкла игнорировать наличие проблемы, нежели принять ее и пытаться решить, и вот сейчас она надеется, что Юнги опустит эту ситуацию и они продолжат общаться, да только вот он не собирался поступать так же как Йеон. Юнги не из тех людей, которые будут убегать от каких-либо сложностей, больше нет, и Йеон об этом уже догадывалась. – Я не злюсь, - вздохнула она, - Я просто хочу сходить в ближайшую пиццерию, - уже намного спокойнее ответила она. Йеон почувствовала укол совести, ведь они и вправду беспокоились о ней, а она только и делает, что доставляет всем неудобства. – Ты же понимаешь, что вероятнее всего еще болеешь?, - устало спрашивает он. – Я знаю, Юнги, просто...просто хочу немного развеяться, - отвечает Йеон и следит за выражением его лица. "Он такой уставший, интересно что он делал весь день", - подумала она, ведь с утра к ней заходила только Пак Сухи. – Йеон, ты почему не в кровати!, - раздался громкий голос Ким Сокджина за ее спиной, - Всего ж три дня прошло, как ты заболела, ну как так можно, айщ, - все возмущается он. – Видишь, не только я так считаю, - подмечает Юнги ухмылкой, на что получает "тот-самый-взгляд" Йеон, когда она знает, что не права, но не хочет это признавать (но не спешите ее осуждать, все мы таким грешим). – Послушайте, я знаю, что облажалась и заставила вас переживать обо мне, но посмотрите на меня, со мной все хорошо, и вообще я одета очень даже тепло для середины лета на Чеджу, я даже носки надела, а еще у меня только что появился зверский аппетит, и я жутко хочу пиццу, и если вы меня не отвезете, то я могу и сама дойти, но потом...,- она все тараторит и тараторит, а как замечает, что двое мужчин неотрывно смотрят на нее, резко останавливается, - Слишком...много слов, да?, - с виноватой улыбкой говорит она. – Есть такое..., - все еще удивленно говорит Сокджин. – С каких пор тебя это останавливает, госпожа-писательница?, - посмеиваясь спрашивает Юнги, от чего кончики ушей Йеон немного краснеют. – Я не буду отвечать на этот вопрос, - она притворяется, что ее обидели, и отворачивается от них, но на самом деле она просто хочет скрыть рвущуюся наружу улыбку. – Так что, мы едем в пиццерию?, - спрашивает Сокджин, от чего Йеон с горящими от радости глазами разворачивается к ним лицом, - Я бы тоже не отказался от пиццы, сто лет ее не ел в Сеуле. – А говоришь, что не старый Джин-хен, сто лет не есть пиццу - это нехилый срок, - подшучивает над другом Юнги. – Йа, это такое выражение, сопляк! Если плохо учился в школе, не значит, что всех нужно судить по себе, - не уступает в язвительности Сокджин. – Удивляет, что ты до сих пор помнишь что-то со школьных лет, ведь это было так давно, - и вот опять они припекаются, но Йеон это больше не удивляет, напротив, это смешит ее. Она всегда мечтала о дружбе, в которой ей будет так же комфортно, как этим двоим сейчас, но пока что ей не повезло. Ей, к слову, вообще мало когда везет. – Поехали, - остановила их "ссору" Йеон, не переставая улыбаться, - Кто последний - тот и платит.

**********************************************

– Большая пицца пепперони и одна гавайская маленькая, все верно?, - уточняет заказ официант. Изначальный план был поехать в ближайшую пиццерию через два квартала, но затем Джин нашел еще одну в 20 минутах езды, а затем еще одну, которую он так давно хотел посетить, но она оказалась забитой людьми, так вот теперь они сидят в небольшом, но очень уютном заведении на берегу моря, но черт возьми далеко от отеля. – Да, все верно, - отвечает Сокджин и, закрыв меню, передает его официанту. – Что-нибудь попить?, - вяло спрашивает работник. – Соджу, - хором отвечают три голоса. Официант кивает и, записав заказ, отправляется на кухню. – Ну так и чем же занимается наш достопочтенный Ким Сокджин?, - шутливо спрашивает Йеон, подпирая рукой подбородок. – Продюсирую айдолов, - гордо отвечает он. – Тоже пишешь песни?, - решила уточнить она. – Упаси Бог, - фыркает Юнги, а на устах его играет дерзкая ухмылка. – Йа, между прочим я не плохо пишу тексты к песням, - нарочито дуется Сокджин, но все за столом знают, что он не обижается на друга. – Кто тебе такое сказал, Джин-хен?, - смеется Юнги, а затем уворачивается от "удара" старшего. – Я продюсирую клипы с визуальной стороны, - Сокджин возвращается к вопросу девушки, - наряды, локации, камеры, декорации - все на мне, - дополняет он. – Звучит интересно, - отвечает искренне Йеон. Она задумывается на секунду, и понимает, что они в этом плане очень похожи с Джином. Она тоже своего рода продюсер для персонажей, которых прописывает в своих новеллах. – Ну уж поинтересней, чем безвылазно писать песни в студии, - ухмыляется Сокджин. – Если я не напишу песню, то некого будет продюсировать, хен, - не уступает в ехидности Юнги. – Вот хоть бы раз промолчал, айщ, - возмущается Джин, а Йеон ели сдерживается, чтобы не засмеяться в голос. Они такие забавные, такие настоящие и понимающие, что ей даже немного становится грустно. И нет, Йеон не совсем одиночка, у нее есть знакомые и даже люди, которых она могла бы, вероятно, назвать друзьями, но ни с кем она не чувствовала такой же легкости и понимания, как эти двое друг с другом. Она уж не знает сколько лет они знакомы, но то, что они буквально чувствуют друг друга нельзя отрицать. – Тебе не холодно? Как себя чувствуешь?, - спрашивает ее Юнги, а в его голосе прослеживается нотка взволнованности. – Я в порядке, - отвечает Йеон, а сама, словно подросток, радуется его вниманию и изо всех сил старается не показывать это. – Юнги превратился в настоящую наседку с момента твоей болезни, - продолжает шутить над другом Сокджин, да только щекам Йеон его слова уж очень понравились, поэтому они решили раскраснеться немного. – Ваш соджу, - внезапно появляется официант с двумя бутылками алкоголя и рюмками под него, - Пицца будет готова через 15 минут, - дополнил он, а затем вновь удалился на кухню. – Что ж, раз соджу нам принесли раньше, думаю, стоит выпить, - предлагает Сокджин и тянется к первой бутылке. – На голодный желудок? Не думаю, что это хорошая идея, - неуверенно говорит Йеон, и все же есть доля адекватности в ее словах. – А ты что скажешь, Юнги?, - Джин переводит взгляд на него и ухмыляется уголком губ. – Я-то готов, хен, а вот ты потянешь?, - посмеивается он, - Я не буду тебя тащить в номер на спине. – Сопляк, да когда я начал пить, ты еще даже несовершеннолетним был, - тыкает в него пальцем старший. – Я поэтому и переживаю, хен. Не слишком ли ты стар для таких авантюр?, - тут уже и Йеон не сдерживается и начинает хихикать. Их пререкания - это совершенно новый уровень дискуссии. Ей нужно записать все, что они говорят, чтобы затем использовать в новеллах. – Наливай, - говорит Сокджин и, передав ему бутылку соджу, протягивает свою рюмку, - А ты, Йеон, не будешь с нами? – Я, пожалуй, воздержусь, - с улыбкой отвечает она. – Не предлагай ей выпить, Джин-хен, она немного слабенькая, - шутливо говорит Юнги и наклоняется ближе к другу, а затем начинает "очень тихо" шептать ему на ухо, - Мы с ней выпили немного вина, так она после нескольких стаканов практически стоять на ногах не могла, а если бы..., - ему не позволяет договорить возмущенный голос девушки. – Все было не так!, - она говорит так громко, что даже официант выглядывает с кухни. Хорошо, что они были в заведении одни, ведь, в противном случае, было бы очень неловко. – А как было, госпожа-писательница?, - очевидно дразнит ее Юнги. – Я выпила сразу несколько стаканов, поэтому...я там пролила...а ты вообще стал звать...я встала..., - от возмущения Йеон стала перепрыгивать с предложения на предложение от чего общая картина ее рассказа потеряла свой смысл, а мужчины напротив нее начали тихонько посмеиваться. – Не злись, Йеон, этот сопляк умеет доводить до ручки, - с теплой улыбкой говорит Сокджин, - Лучше давайте выпьем!, - Юнги берет ее рюмку и наливает ей соджу, затем Джину и себе. – Хорошо, госпожа-не-слабачка-писательница, скажи пару слов перед тем, как опьянеть, - все продолжает шутить он. – Спасибо за помощь все эти три дня. Я не знаю, что бы со мной стало, если бы не вы и главный менеджер, - искренне благодарит Йеон, и игривая атмосфера резко становится более серьезной. – Не благодари нас за такое, Йеон, - отмахивается Сокджин, - Тем более, не мог же я не помочь девушке, на которую запал мой друг, - мда, если бы существовал Бог беспардонности, то его бы звали Ким Сокджин. – За нас, - негромко говорит Юнги, и кажется будто слова друга он пропустил мимо ушей, потому как он не сводил серьезного взгляда с Йеон. Она же, в свою очередь, смотрела в сторону, так как знала, что вновь покраснела пуще прежнего, и даже не от соджу, который она, к сожалению, еще не выпила. – За нас, - отвечает она, и они одновременно выпивают первую рюмку спиртного.       Еще три таких же рюмок спустя приносят их пиццы, и они начинают, наконец-таки, есть, хотя и немного поздновато. За то время, которое они проводят втроем в этом кафе, Йеон многое узнает об этих мужчинах (и мысленно записывает, потому что ее личный сотрудник спецслужб в голове никогда не спит). Например, она узнала, что Мин Юнги и Ким Сокджин были знакомы еще со школы, а точнее Юнги перевелся в ту же школу, где и учился Сокджин; что Юнги был одиночкой до тех пор, пока самый популярный парень в школе (Ким-черт-возьми-Сокджин) не подсел к нему на перемене, чтобы познакомиться, ведь он был действительно впечатлен его знаниями; что Юнги всегда любил музыку, и на переменах, вместо того, чтобы общаться со сверстниками, втыкал наушники в уши и абстрагировался от всех, а Джин, в свою очередь, любил играть в видео игры на телефоне, поэтому у них была идеальная совместимость, состоящая из тишины и понимания; что Юнги, будучи членом школьной баскетбольной команды, часто ездил на соревнования, а Сокджин делал за него домашнюю работу, чтобы тот уставший после тренировки сразу ложился спать; что Джин играл в школьном драмкружке, а Юнги часто приходил поддержать его, хоть и садился на последние ряды, чтобы друг его не заметил, но зоркий глаз Джина не провести; что они всегда поддерживали друг друга и верили в то, что добьются успеха в будущем; что Сокджин был первым человеком, которому Юнги доверился и позволил послушать свою музыку; что, когда Сокджин опустил руки и подумал уже бросить продюсерство, Юнги был его единственным мотиватором двигаться дальше, несмотря ни на что. От такой дружбы, несомненно, дух захватывало. Йеон и представить себе не могла, что такие, казалось бы, разные люди могут быть друзьями столько лет.       В их разговор встрял телефонный звонок, из-за чего все трое немного дернулись от испуга. – О, мне звонит мама, - немного пьяно бормочет Сокджин и приподнимается с места, - Мне надо ответить, - глупо улыбается он в экран и выходит из кафе. – Это надолго, - смеется себе под нос Юнги, - Поэтому у нас есть время. – Время?, - удивленно спрашивает Йеон, - Что ты имеешь в виду?, - то ли она уже пьяна, до того, что не может разобрать его слова, то ли она слишком растрогалась от того, что Джину позвонила именно мама, но Йеон не понимала к чему он клонит. – Иди сюда, - Юнги не говорит больше ничего, кроме этих двух слов, затем, притянув ее стул ближе к себе, кладет руку на ее шею и целует. Йеон немного в шоке (ну или не немного), что даже думает, что резко протрезвела, но когда он кладет вторую руку на ее талию и углубляет поцелуй, то она понимает, что опьянела окончательно. Сердце колотиться быстро-быстро, ведь его губы такие мягкие и теплые, а руки наоборот прохладные. Он немного мычит в поцелуй, как бы прося ее открыть рот пошире, что она незамедлительно исполняет, а затем чувствует его язык во рту. Не то чтобы Йеон не целовалась никогда с языком, нет-нет, с бывшим парнем иногда бывало и такое, но вообще она не отмечала в себе такой тяги к чужим губам, да еще и поцелуям с языком до встречи с ним. – Перестань думать, - шепчет в поцелуй Юнги и целует с новой силой. Их причмокивания и переплетения языков слышны чуть ли не на все заведение, и слава Богу, что никаких посетителей, кроме них не было.       Йеон что-то мычит ему на это, но Юнги не позволяет ей ответить, он так жадно целует ее, что ей кажется, будто он заблудившийся и выживающий уже очень долгое время в пустыне человек, а она - долгожданный оазис. Йеон запускает одну руку в его длинные шелковистые волосы, а другой цепляется за край стола, чтобы не потерять сознание от его поцелуев. Они и раньше целовались, дважды, если быть точнее, но оба раза были спешке из-за того, что они целовались то на лестнице, то перед ее номером, но сейчас, когда они смакуют каждую секунду, каждое прикосновение их губ, все ощущается гораздо острее. Йеон чувствует жар во всем теле, впрочем, то же самое происходит сейчас и с Юнги, и если бы не Сокджин, который вернулся намного раньше, чем ожидалось, то неизвестно куда бы их поцелуи привели бы. – Ох, черт, я не вовремя, - говорит Сокджин, и отвернувшись вновь открыл входную дверь, - Целуйтесь-целуйтесь, я пойду прогуляюсь немного, - он оставляет их наедине и, перейдя дорогу, заходит в круглосуточный магазин напротив. Они, правда, уже успели отпрянуть друг от друга, но счастливые улыбки не сходили с их лиц. – Он всегда такой?, - шутливо интересуется Йеон. – Да, но в этом его шарм, - смеется Юнги и притягивает ее для нового поцелуя. Он соскучился по ней за эти три дня, но еще больше он боялся, что никогда не сможет ее поцеловать. Их второй поцелуй, более нежный и медленный, оказался настоящей истомой для Йеон, и она, расслабившись в его крепких руках, вновь закрыла глаза и отдалась во власть его губам. – Ты мне нравишься, Йеон, - улыбнувшись, сказал он сквозь поцелуй. Она ничего не ответила, нет, пока не готова говорить ему правду о своих чувствах, ведь она боится, но он все понимает, поэтому лишь крепче сжимает ее в своих объятиях и не собирается никуда ее отпускать...