Trophy Wife

Спустя неделю, проведенную в Резерфорд-Холле, Гермиона пришла к выводу, что совершенно измучилась. Обязанности хозяйки дома не отнимали у неё так много времени, и она занималась этим довольно редко. Минерва была действительно образцовой управляющей, которая взваливала на себя и свои, и чужие обязанности. Иногда, глядя на то, как много она работает, на кончике языка Гермионы чесалось предложение об отпуске. Когда она спросила у Тома, умеет ли мисс Макгонагалл отдыхать, он со смехом ответил, что такое предложение её невероятно оскорбит, и она более чем счастлива чем-то себя занять. Как раз из-за того, что Минерва была более чем счастлива чем-то себя занять, Гермионе заниматься было откровенно нечем. Том углубился в свои важные дела, о которых она спрашивала его на следующее утро после свадьбы, и большую часть времени либо просиживал в своем кабинете, либо вообще отсутствовал. На её вопросы он лишь коротко отвечал, во сколько будет и просил передать, чтобы он хотел получить на следующий прием пищи, прежде чем сесть в авто и уехать. С досадой Гермиона поняла, что ему, как и ей нужно достаточно много времени, чтобы привыкнуть друг к другу, и какие бы двоякие чувства она от этого не испытывала, женщина не ленилась напоминать себе, что она то и сама была с ним не особенно честна. Когда он не был занят, то обычно проводил время с ней за прогулками, чтением в библиотеке или занимательными разговорами, которые раз из разу утягивали их в долгие дискуссии. Однажды ей даже удалось завести с ним разговор касательно полицейских, на что он просто ответил, что им еще ничего не удалось выяснить, но в розыск её не объявили, поэтому ей не стоит переживать слишком сильно. Когда же его не было рядом, то она снова читала или же занималась небольшой вышивкой, которую ей предложила Франческа. Её и еще одну девушку, Лили, Гермиона выбрала в качестве своих личных горничных и время от времени проводила время и с ними, когда в особняке становилось уж слишком скучно. Гермиона очень ждала окончания недели, чтобы нанести Малфоям ответный визит. Она желала видеть Пенелопу и, разумеется, жаждала разговора с Абраксасом, точку зрения которого хотела услышать. Все-таки Эйвери мог ей и соврать. Говорить Тому про свое тайное расследование она не собиралась, боясь, чтобы он не запретил ей этим заниматься. Чтобы это не было подозрительным, она выждала неделю, прежде чем спросить у него разрешения на поездку к Пенелопе. Том как раз заканчивал завтрак и принял её вопрос с подскочившей бровью: — Тебе не нужно спрашивать моего разрешения, просто предупреждай, когда едешь куда-то, чтобы я не волновался. И едь с Морландом, хорошо? Гермиона с облегчением кивнула. На секунду ей показалось, что он запретит, но почти сразу же задумалась о том, почему в её голове вообще пробежали такие мысли. — Хорошо. Я собираюсь поехать к ним сегодня. — Отлично, проведи время с миссис Малфой. Вы, кажется, хорошие подруги? — Так и есть, — согласилась Гермиона, поднимаясь со стола одновременно с ним, закончив завтрак. Она съела одну яичницу и тосты и, в целом, была очень довольна собой. — Мы подружились почти сразу, как были друг другу представлены. Ни она, ни я не имели представления о том, за кого вышли замуж, узнав о мафии только после свадьбы, и это послужило причиной нашей тесной дружбе. Ну и, конечно, наши мужья не торопились ничего нам рассказывать, что только толкало нас на частые разговоры друг с другом. — Вообще ничего не рассказывали? — поинтересовался Том, набросив на плечи пальто и надев на голову шляпу. Гермиона пожала плечами. — У нас была большая разница в возрасте. Какие секреты можно было доверить восемнадцатилетней девушке? А после я перестала спрашивать. Иногда он говорил мне о чем-то, но не так часто. — Что ж, это имеет смысл. Но сейчас ты совсем другой человек. — Значит, ты можешь сказать мне, куда едешь? — осторожно спросила Гермиона, сложив руки в замок и опустив вниз. Том усмехнулся. — На фирму Розье. Некоторые бумаги требуют моего присутствия. — Ты скоро вернешься? — Полагаю, что раньше, чем ты, — задумчиво ответил он. — Так что постарайся не задерживаться. Я хочу пообедать вместе. — Хорошо, — кивнула Гермиона, готовая бежать собираться в путь сразу же, как он покинет дом. — Тогда удачной дороги. — Ты ничего не забыла? — состроив на лице озабоченное выражение, внезапно поинтересовался Том, нагнав на неё ощущение волнения. — Что? — Гермиона приподняла брови. Мужчина наклонил голову и негромко сказал: — Простого пожелания доброй дороги недостаточно, ты так не думаешь? Жены обычно целуют мужей, когда они уходят на работу. Предположим, что это я и делаю. Женщина скорее почувствовала, чем осознала, что её щеки слегка подрумянились. Как он мог так спокойно переключаться на столь неловкую тему после бытового разговора? Мужчина сделал шаг вперед и наклонился, повернувшись к ней щекой. — Хорошо, — ровным голосом ответила она, сделав крошечный шаг к нему и неловко касаясь губами его холодной кожи. — Всё. — Благодарю за вашу щедрость, миссис Реддл, — хмыкнул Том, повернув голову, но не меняя своего положения стоя. — Вы осчастливили мой путь. И негромко посмеиваясь, он развернулся и покинул дом, а Гермиона двинулась назад к комнате, собираясь начать одеваться, и, возможно, сделала это чуть быстрее, чем нужно, следуя ускоренному ритму своего сердца.

***

Люк Морланд поприветствовал её сразу же, как она вышла из дома. Погода становилась всё холоднее и холоднее с каждым днем, вынуждая её надеть теплый серый костюм и шерстяное пальто. Полы она оставила расстегнутыми, чтобы продемонстрировать край коричневой рубашки которая сочеталась с идентичного цвета тёплыми перчатками. На голову она повязала теплый платок и взяла в руку небольшую сумочку. — Как вам Резерфорд-Холл, миледи? — поинтересовался Люк, кивая мужчине у ворот и выруливая на дорогу. — Очень красивый, — разместившись на заднем сиденье, ответила Гермиона, бросив взгляд на удаляющиеся очертания особняка. — И большой. — Нужно много сил, чтобы обойти его за раз, правда? Я не был во всех его уголках, но, по секрету вам скажу, немного заглянул, — он негромко рассмеялся и бросил на неё взгляд через верхнее зеркало, — только это между нами, миледи. Иначе меня туда больше не пустят, а мне очень бы хотелось. Гермиона ответила на это непродолжительным смехом и взглянула на него в ответ, растянув губы в улыбке. — Хорошо, я никому не скажу. И что же вы, прошу прощения, успели подсмотреть? — Не очень много, — охотно пустился в объяснения Люк, облегченно возвращая взгляд на дорогу. — Мне очень понравился зал для приемов, столовая и библиотека. Но туда я заглянул только через открытую дверь. — О, она определенно стоит вашего внимания, — откликнулась Гермиона, которая разделяла его восторг. — Я почти всё свое время провожу там. — Да, сейчас холодно, особенно нечем заняться в такой глуши, — покачал головой Люк, и Гермиона не могла с ним не согласиться. — А вы уже видели здешнее озеро? Женщина поморщилась. — Нет, и не особенно горю желанием после того, как Франческа сказала мне, что там есть медведи. — Поверьте мне, миледи, Франческа и сама там никогда не была, а садовник любит пугать новую прислугу рассказами о медведях. Гермиона очень удивилась. — Значит, их там нет? — Возможно где-то они есть, но животные не подходят обычно слишком близко к особняку и озеру в том числе. Боятся. Так что, если заранее узнать, нет ли поблизости медведей, то можно и сходить. Хотя я уверен, что их там и не будет. — И далеко оно от Резерфорда? — поинтересовалась Гермиона, вытащив из сумочки зеркальце и проверяя состояние своей туши. — Не знаю, миледи, — задумавшись, ответил Люк, слегка сбавляя скорость, когда они выехали на асфальтированную дорогу. — Возможно, пять или шесть ярдов, но может и больше. Если хотите, я узнаю точно. — Нет, это не так важно, — отмахнулась Гермиона. — Просто мне было интересно, почему предыдущие владельцы не проложили туда цивилизованную дорогу, раз это не так далеко. Это же все равно в пределах Резерфорда? — Понятия не имею, миледи. Я практически ничего не знаю о его предыдущих владельцах. Возможно, просто не захотели. — Мне сказали, что это был британский аристократ, но ничего больше я не спрашивала. — А вы спросите, — подсказал ей Люк, — так может и узнаете. Они поговорили еще немного о особняке и его жителях, Морланд упомянул несколько будоражащих деталей, заставляя её негромко посмеиваться и сделать вывод, что он тот еще сплетник.

***

Пенелопа лично встретила её у входа в дом и моментально заключила в свои объятия, оставив короткий поцелуй на щеке. — Гермиона, моя дорогая, наконец-то! Я думала умру, пока тебя дождусь! — женщины еще раз обнялись и под руку последовали к особняку Малфоев. Это был старинный, с потемневшим от времени камня высокий особняк, принадлежавший семье Малфоев с незапамятных времен. Это были потомственные британские аристократы, которые, аналогично с предыдущим владельцем Резерфорда, переехали сюда для присмотра за плантациями. Удивительно, как им удалось сохранить собственность в течение гражданской войны прошлого века, но, глядя на каждого представителя семьи Малфой, создавалось впечатление, что они не приложили особенных усилий, чтобы этого добиться. К нему вела широкая дорога, по бокам которой также раскинулся аккуратный газон, а за домом располагался большой сад. Особняк Малфоев имел некоторые схожести с Резерфордом, исключая размеры, однако находился не в глубоком лесу. Вокруг Эйншем-Холла раскинулись бесконечные луга с редкими вкраплениями лиственных лесов. — Я тоже, моя дорогая, — оставив пальто и платок прислуге, она прошла следом за хозяйкой в гостиную, где их уже ждал свежий и горячий чай. — У меня накопилось столько всего для обсуждения, и как же я была расстроена, когда у нас не получилось спокойно поговорить после свадьбы. — Ничего, — Пенелопа элегантно присела на диван и взяла в руки чашку. — Мы наверстаем это здесь, пока Абраксаса нет дома. Гермиона прикусила язык. — Его нет дома? А где он? Блондинка пожала плечами. — Сказал, что нужно поехать на фирму Розье, что-то там у них не сходится. Знала бы ты, как я расстроилась. А что Гонт? Не было проблем с приездом ко мне? — Нет-нет, — делая глоток чая, ответила Гермиона, — он тоже уехал, к слову. Сказал мне то, что и тебе Абраксас. — Правда? — оживилась Пенелопа, делая голос тише. — Интересно, что у них там за дела, которые требуют лично присутствия главы и его правой руки. — Может они просто нам солгали, — пожала плечами Гермиона. — Разве такое впервые? С горьким лицом блондинка признала правдивость её слов. Еще немного они поговорили о возможных делах клана, которые заставили их мужей поехать куда-то вместе, а после переключились на гораздо более интригующую их тему, которая касалась её внезапного отъезда и дальнейшей сумбурной жизни. Гермиона подробно описала ей всё, что случилось в городе, о том, как быстро она была вынуждена собрать вещи и выехать ночью в Розенхаус. К своему сожалению, Гермиона отметила, что полиция интриговала миссис Малфой меньше всего. Она просто сказала ей, что те, видимо, приехали в каких-то будничных делах, и ей не нужно было беспокоится. Сделав мысленную пометку завести об этом диалог с Друэллой, Гермиона рассказала о том, в каком доме живет леди Гонт, чем они были заняты и о разговорах, которые вели. Степень вовлеченности Тома в эти диалоги она слегка убавила, не желая, чтобы Пенелопа перевозбудилась от количества интригующей информации. Но все её старания пошли прахом, стоило ей упомянуть о том, зачем он приезжал каждый день. Малфой тихонько взвизгнула и схватила её за руку: — Как же это романтично! Ох, а я боялась, что он окажется плохим человеком. Но теперь, я могу быть полностью уверена, что с тобой всё будет хорошо. С таким мужчиной не боязно заводить семью. Они потратили еще добрые сорок минут на то, чтобы обсудить все их взаимодействия, включая сегодняшнее утро, что привело её собеседницу в неописуемый восторг. Конечно, Гермиона не могла не поделиться с подругой своими переживаниями, вызванными сменой настроений в отношении Тома и последующим чувством вины, которое настигало её после каждого колебания сердца, которые он вызывал. Блондинка покачала головой, делая глоток, и мудро подчеркнула, что это лучшее, что могло бы случиться. — Ты не должна осуждать себя за счастье. Всяко лучше вступать в брак с человеком, который тебе нравится, нежели с тем, кто тебе неприятен или безразличен. Так посудить, не мы придумали систему повторных браков и не нам осуждать себя за эмоции. Ты просто следуешь традициям и пытаешься выжить, разве нет? Бьюсь об заклад, Корбан будет только рад узнать, что ты счастлива. Это было как раз то, что она и хотела услышать, и, заметно повеселевшая, она основательно прошлась по всем деталям свадебного наряда, которые интересовали Пенелопу и плавно подошла к теме, по которой, собственно, приехала. — Так он сказал? — возмущенно переспросила блондинка, хмуря брови. — Да как он посмел обвинять Абраксаса в чем-то подобном! Он и мухи не обидит! Я уверена, что он выходил ненадолго и по очень важной причине. Ты же не поверила ему, Гермиона? Женщина поспешила качнуть головой, чтобы не расстраивать подругу, даже если сомневалась в её утверждениях про муху. Она колебалась, верить ли Эйвери, но если он вдруг не солгал, то ей было очень интересно, для чего Малфою потребовалось покинуть комнату. И для того, чтобы это выяснить, ей нужен был непосредственно Малфой, который должен был вернуться не раньше Тома. Прикусив щеку Гермиона поняла, что не успеет к обеду, как он того хотел, однако, потребность добыть информацию была намного важнее. С Томом она может разобраться чуть позже. Гермиона заверила Пенелопу, что не имеет ни малейшей мысли о том, что Малфой виновен, откровенно говоря, кривя душой. Она считала каждого из них достаточно способным, чтобы это сделать. Однако, с точки зрения мотива, Малфой совершенно не подходил. Они были с Корбаном в хороших отношениях, о чем последний не раз упоминал, и, в целом, уважали друг друга. Когда часы пробили три, прислуга уведомила Пенелопу, что Абраксас вернулся. В это время они с Гермионой находились в детской, развлекая себя ненавязчивым общением с её маленьким сыном Люциусом. Переглянувшись, подруги оставили его под присмотром гувернантки и спустились вниз как раз, чтобы заметить, как Абраксас снимает пальто и отдает распоряжения дворецкому. — Пенни, дорогая… о, прошу прощения, миледи, я вас не заметил, — он слегка поклонился Гермионе и подошел ближе. — Я не знал, что вы планировали сегодня навестить нас. — Я же рассказывала, — обиженно зазвучал голос Пенелопы сбоку. — Только ты никогда меня не слушаешь! На лице Абраксаса застыло виноватое выражение. — Да, пожалуй, ты права, дорогая. В таком случае, прошу прощения еще раз. Гермиона заверила его, что все в порядке и приняла приглашение на обед, которое последовало незамедлительно. Они провели еще некоторое время в гостиной, ожидая, пока Малфой сменит одежду к обеду, и последовали в столовую. За легкими разговорами и обменом новостями прошло около сорока минут, прежде чем они закончили и покинули помещение. Гермиона кивнула Пенелопе, напоминая о своем желании поговорить с её мужем, и нагнала Абраксаса в коридоре, по которому он планировал отправиться в свой кабинет. — Мистер Малфой, — негромко окликнула она, вынуждая его повернуться, — у меня к вам есть вопрос. Не будете ли вы так любезны уделить мне минуту? — Конечно, миледи, — блондин вытянул руку в сторону своего кабинета и открыл перед ней дверь. — Всё, что пожелаете. Пожалуйста, будьте моей гостьей и присядьте. Его рабочее место представляло собой богато меблированную комнату с массивным столом, несколькими стульями и большим секретером, который занимал всю северную стену. Гермиона расположилась на одном из стульев для посетителей, а Абраксас занял второй, напротив неё. — Чем я могу помочь вам, миледи? На лице женщины отпечаталось вежливое выражение. Она сложила руки в замок, разместив их перед собой и мягким тоном начала: — Как вы знаете, мистер Малфой, обстоятельства смерти моего предыдущего мужа до сих пор остаются крайне туманными. Я провела достаточно времени за раздумьями, но так и не пришла к определенному ответу самостоятельно. Видите ли, я думаю, что это крайне сложное обстоятельство, которое требует гораздо более гибкого ума, чем тот, которым обладаю я. Мистер Гонт говорил мне, что обязательно разберется в этой ситуации, и я более чем рада вручить это дело умному человеку, — вела она дальше, рассматривая лицо Малфоя, полное холодной вежливости. — Ни за что не подумайте, словно я уменьшаю его возможности, однако, прошу меня понять, я прожила с этим человеком в браке не один год и жажду узнать, что случилось вечером тринадцатого октября как можно скорее. Малфой кивнул. — Я полагаю, у вас ко мне какой-то конкретный вопрос, миледи? Я буду рад ответить на любой из них. Гермиона удовлетворенно улыбнулась. — Видите ли, в день свадьбы у меня состоялся крайне неожиданный разговор с мистером Альбертом Эйвери, подробности которого я не буду пересказывать, так как это отнимет у вас больше времени, чем нужно. Однако, в ходе диалога, мы подобрались к теме того, что, собственно, происходило вечером перед непосредственной смертью Корбана. И он, намеренно или же неосторожно, я не берусь судить, упомянул, что вас тогда не было в той комнате. Разумеется, я не спешу делать никаких выводов, мистер Малфой, но прошу удовлетворить мое чисто женское любопытство. Почему вы покинули её? Некоторое время блондин молчал, сцепив руки в замок и буравя взглядом узор на ковре. В его голове происходил ярко-выраженный мыслительный процесс, которому Гермиона мешать не планировала. В конце концов, он моргнул, отвел взгляд от пола и переместил его на женщину перед собой. — Прошу прощения, миледи, мне нужно было время, чтобы всё вспомнить. Не примите за оскорбление, однако, в тот злополучный вечер я съел больше, чем положено, потому что не мог оторваться от вашей замечательной утки. Уже пребывая в состоянии легкого кулинарного опьянения, мы последовали за хозяином дома в курительную комнату. Разве могут джентльмены, находясь там, не закурить? Обычно, я не против, хоть сам и не имею столь навязчивой привычки, однако, тогда это только сильнее усугубило мое состояние, и, даже из-за уважения к вам, чай я пить не стал, извинившись перед другими и покинув дом, чтобы прийти в себя на заднем дворе. Ваш пес составил мне прекрасную компанию, и я провел на улице около получаса, прежде чем случилась трагедия. Я сразу же вернулся. Он на секунду замолчал, подбирая слова. — Конечно, это может выглядеть подозрительно, но, поверьте, я всегда относился к Корбану с большим уважением, и его смерть, как и невозможность найти виноватого, ударило по мне не меньше, чем по вам. Гермиона удержалась от разочарованного взгляда и спросила: — Значит, вы покинули комнату почти сразу же, как я подала чай, и вернулись после того, как всё случилось? — Именно так, миледи, — он сдержанно кивнул, — поэтому я едва ли скажу вам больше, чем вы сами знаете. Я ушел сразу же, как Эйвери и Блэк начали партию. — Вы не заметили ничего необычного в поведении своих… коллег? — не теряя надежды, спросила Гермиона. Малфой качнул головой. — Боюсь, тогда я был недостаточно компетентным, чтобы замечать любые мелочи вокруг. Гермиона медленно кивнула и поднялась со стула. Блондин последовал её примеру. — Что ж, спасибо, что уделили мне время, мистер Малфой. Надеюсь, я не обидела вас неосторожным словом. — Ни в коем случае, миледи. Было бы большим позором, если бы вы хоть на секунду усомнились во мне. Всегда к вашим услугам.

***

Спустя еще некоторое время Гермиона покинула Эйншем-Холл, заняв заднее сиденье и уже не обременяя себя потребностью сдерживать эмоции. — Вас чем-то расстроили, миледи? — острожно поинтересовался Люк, бросая на неё взгляд в зеркало и покидая территорию особняка. Она отмахнулась. — Совсем нет, я получила то, что хотела, но не совсем в той форме, на которую надеялась, — завуалированно ответила женщина. Мистер Морланд всё равно кивнул. — Всякое случается, госпожа, возможно, в следующий раз вам повезет больше. Мы возвращаемся? — Да, я и так уже опаздываю, — разочарованно осматривая небо, которое уже успело посереть, ответила Гермиона. Внезапно ей в голову пришла идея. Она наклонилась вперед и разместила руки на спинке переднего пассажирского сиденья, подвигая лицо ближе к водителю. — Люк, как вы думаете, мы могли бы сказать мистеру Гонту, что в авто что-то сломалось по пути назад? Видите ли, он очень хотел видеть меня на обеде, но мне ужасно не хотелось разлучаться с миссис Малфой, поэтому я осталась подольше. Но мне так бы не хотелось его расстраивать. На лице мистера Морланда расплылось плутоватое выражение, идентичное тому, что было на её собственном. — Я думаю, что это большая удача, миледи, что мне удалось починить автомобиль, — с прискорбным видом сообщил он, вжимая педаль газа. — А то мы могли бы простоять так и целую ночь. — Действительно, большая удача, — с улыбкой подметила Гермиона и уткнулась спиной назад. Они добрались до Резерфорд-Холла раньше, чем наступила темнота.

***

— Мне очень жаль, что я пропустила обед, — с лицом, полным сожаления, Гермиона дополнила повинный рассказ Люка, который стоял перед Гонтом, заложив руки за спину и низко опустив голову. Том слегка нахмурился. — Убедись, что такого больше не повторится. Я не собираюсь переживать за сохранность своей жены. Займись сегодня машиной, — наконец сказал он, потратив около минуты на тщательное изучение виноватого лица водителя. — Пойдем, Гермиона. Морланд поклонился еще ниже, всем своим видом выражая покорность. Женщина подумала о том, что должна как-то отблагодарить Люка, потому что его отчитали абсолютно беспричинно. Однако, реакция Тома была намного мягче, чем она думала. Он просто удостоверился, что с ней всё в порядке, сообщил ей, что еще ничего не ел, ожидая её, и с удовольствием сделает это сейчас. И Гермиона, какой бы сытой она не была, согласилась, отправившись переодеться, чтобы спуститься вниз. Поездка к Малфоям оказалась еще более бесполезной, чем она думала. Но хотя бы она получила подтверждение тому, что Эйвери не солгал. В остальном же это было бессмысленно. Малфою стало плохо, и он вышел на добрые полчаса, застав только начало новой партии, и ничем не мог ей больше помочь. Гермиона снова уперлась в глухой угол, не зная, что ей предпринять дальше. Однако, женщина надеялась, что вскоре ей представится новый шанс что-то узнать. Она поспешно спустилась на обед, который больше походил на ранний ужин, и остаток вечера провела вместе с Томом.