Ромком длиною в жизнь

– Привет, девчонки! – весело и мило поздоровалась Оксана, когда мы переступили порог комнаты. – Привет, – неуверенно отозвалась Катя. – Привет, – более решительно и, даже улыбнувшись, сказала я. – Ага, – слава богу неуслышанно под синхронный шум едко бросила Идка. Сейчас она и мне за слишком доброжелательный видок предъявит... Комната напоминала обычную лагерную каморку из тех, что предназначены для двоих человек при проживании, но на деле запихиваются четверыми. Здесь было достаточно тепло и уютно – комфорта добавляла солнечная сторона: через окно к нам пробивались уже совсем теплые лучи. Как все хорошо! Было бы... – Оксан, не хочешь комнатами поменяться? – на пассивно-агрессивных вкинула Ида. Оксана застыла в удивлении у своей кровати, а Катя начала оправдываться аккуратным тоном: – Нет, ты не подумай, просто мы с девчонкой одной договорились, если ты не против... – Да не против... – пожала плечами Фролова. – Ид, помоги мне с сумкой, – перебила их я. – С какой сумкой? – Я оставила маленькую сумку у входа, помоги донести. – Так если она маленькая, че помогать? – тупила подруга. – Чтобы веселее было! – не сдавалась я и чуть ли не за шкирку вытащила ее из комнаты. – Ты че взъелась так на нее? – шепотом пробурчала я подруге, когда мы отошли подальше. Она все оглядывалась, а потом начала тыкать в меня пальцем: – Так нет никакой сумки! Ну Ульяна! – закатила глаза и продолжила, – да ниче, раздражает она меня просто на физическом уровне! Еще два дня ее терпеть, мало ли, заражусь лицемерием! – Что-то ты темнишь, подружка. Ида сложила руки на груди и выпалила: – Она вообще-то к Шастуну еще недавно терлась, а ты ей уже все простила! – Ида! Подруга наконец собралась с духом: – И к Макару... Я склонилась над ней с ошарашенной улыбкой: – Вот ты молчунья! И давно тебя настигла эта хворь? – Я не хочу об этом говорить, – все уворачивалась она. – Давай колись, раз начала! Ты думаешь я сейчас бежала стометровку и на 99-м метре решила свернуть и плюнуть, не дойдя до финиша? Я от тебя не отстану! – Ну, с класса девятого, – порозовела Ида, – только никому! И Кате пока не говори. Я сама еще толком не разобралась. Че-то мутит просто рядом с ним. – Так может это понос, а не любовь. Подруга громко рассмеялась. – И замечательно было бы, если бы так. – Короче на Оксану ты зря гонишь, она, как мне кажется, нормальная. По крайней мере, Антон о ней хорошего мнения, а я ему в таких вещах доверяю. – О-о-о, все, засосало любовное болото. Давай обратно пойдем, пока ты ему дифирамбы петь не начала. В комнату мы вернулись уже на более приятных настроениях. – Представляете, сумка оказывается здесь, совсем дырявая башка! – лепетала я какую-то отсебятину, – а еще мы девчонку ту встретили, она особо не горит желанием переселяться, так что, Оксан, если ты не против, давайте этим составом останемся. Оксана лучезарно улыбнулась. Катюха незаметно выдохнула. А Ида все еще оставалась настороженной, но хотя бы воздух больше не искрился от ее напряженности. На время после обеда у нас были запланированы физические активности. Тот, кто решил, что с тарелкой супа и котлет с макаронами приятно носится по весенней грязи, точно не умеет смотреть в будущее. Нас равномерно разделили на четыре команды, поэтому с нами в первой были как "Б"-шки, так и "В"-шки. Антон оказался во второй. Перед самым началом спортивного квеста он провел ребром ладони по горлу, глядя на меня, с посылом, мол, вам не жить. Я показала ему язык и скорчила рожицу, пародируя его движения. Он умиленно посмеялся. На наше счастье бегать приходилось мало, а вот валяться в грязи, проходя изощренные испытания, сто процентов придуманные Павлом Алексеевичем, – с избытком. На мое удивление, я сама порывалась быть задействованной везде, видимо, через спорт пытаясь выбросить весь стресс, накопленный за одиннадцатый класс. На одной из точек мы действительно столкнулись со второй командой, где я на последнем этапе эстафеты перелезала через веревочную сетку, чтобы добраться до подсказки быстрее. У них на последнем этапе был Антон, который очень 'незаметно' поддался мне, пропустив вперед. – Ну джентльмен, – прокомментировала ситуацию Ида, когда я, довольная, передала подсказку нашему капитану. Улыбка расползлась по лицу еще больше. Я отыскала его глазами, а он только пожал плечами и тяжело вздохнул, будто бы не имеет к моей победе ни малейшего отношения и очень искренне расстраивается своему проигрышу. Когда с мыльно-рыльными процедурами было покончено и можно было идти на ужин свежими, чистыми и красивыми, мы вчетвером, уже порядком сдружившиеся с Оксаной благодаря спортивному азарту и одной команде, выкатились из комнаты. Мы с Катей шли первыми, обсуждая что-то связанное с предстоящими экзаменами, а Ида с Оксаной плелись сзади. В какой-то момент мы начали нескромно подслушивать диалог, происходивший за нашими спинами. – Ида, а какие у тебя духи? Красивые очень! – Ага, сейчас название скажу тебе, а ты такие же купишь, – игриво-саркастично протянула подружка. – Не-е-ет, – посмеялась Оксана, – Я считаю, что парфюм должен быть уникальным, индивидуальным. Вот твой тебе очень подходит, ты, знаешь, создаешь впечатление очень утонченной и аристократически красивой женщины, а они как-то тебя раскрывают по-особенному, грамотно передавая твой вайб. Мы с Катюхой чуть не поперхнулись. Красава, Оксана! Еще пару предложений – и она твоя. Про Макара забудет мгновенно. – Да ладно тебе льстить уж, но спасибо! Звучит очень профессионально. – А я на химический хочу поступать, чтобы быть парфюмером. Вот, нарабатываю базовые знания. – Ого, вот ты башковитая! Я бы в жизни химию не сдала. – Теперь ты мне льстишь! Кстати, а что ты сдаешь? Они так и трещали вдвоем, кажется, совсем позабыв о нас. Мда, и этого страшного столкновения я боялась. К вечеру нас собрали всех вместе, и можно было наконец незаметно прижаться к Антону, сидя у костра, оправдываясь весенним холодом. Азамат Тагирович наигрывал что-то на гитаре, и мы громко делились эмоциями друг с другом. В какой-то момент это все переросло в уютный и теплый гитарник. Я замечала, как Дмитрий Темурович смотрит на Катю Этими глазами, когда она поет, и таяла еще больше. Примерно также, но более грустно, на Катю смотрел Димка Журавлев... Эх, бедолага! Мне, с моими штанами полными счастья и любви, хотелось, чтобы счастливы и любимы были все. Но, конечно, в приоритете для меня оставалась Добрачева, а не Журавль. Вдруг я услышала, как Павел Алексеевич говорит кому-то: –... так что боишься – не делай, а делаешь – не бойся! Меня будто прошибло током, а потом я поняла, что запомнила эту фразу от анонима. Какое странное совпадение. Хотя, наверное, она была распространенной, особенно в учительских интеллигентных кругах. Чуть позже меня уже снова пробило, но уже от его: – Азамат Тагирович, а наиграйте "Let it be"! Вам знакомо это произведение? Я пролистнула ленту диалога со своим тайным отправителем. Ну да, как я и думала: Неизвестно, [14.02.2019 20:02] Ульяныш, let it be. Ты все можешь. Даже если и так, и предположить (как тупо), что мой аноним – это Павел Алексеевич, то какой у него мотив? Для чего ему все это? И вообще, откуда у него доступ к моему дому и моим снам? Надо проверить комнату на наличие скрытых камер, когда вернусь. Уф, Ульяна, ты и правда сказочница. Чтобы убедиться, что мои догадки глупы и не имеют под собой никаких оснований, я всматривалась в его лицо во время того, как АТ наигрывал мотивы этой мистической песни. А он, на мое несчастье, странно себя вел и все пытался посмотреть на нас с Шастуном, тут же переводя взгляд, как только встречался с моим. Если это и правда вы, Павел Алексеевич, то никакой вы не ангел-хранитель. А очень больной и пугающий сталкер. И хотя выводы делать было рано, я все равно немного потерялась, перестав воспринимать наши посиделки у костра с должной теплотой и уютом. Уже когда мы закончили и нас гнали расходиться по комнатам, меня перехватил Антон, заметивший мою растерянность: – Уль, что такое? Все нормально? Я резко одернула руку: – Нормально. Блин, я же просила не палиться. Когда я поняла, насколько грубо это прозвучало, было уже поздно. Он вскипел: – Может мне вообще тогда к тебе не подходить? Или давай договор заключим, где ты пропишешь рамки допустимого и часы для свиданий, как в тюрьме? Вместо того, чтобы извиниться (что было бы логично, Матвиенко...), я продолжила бухтеть: – Издеваешься? Так сложно прислушаться ко мне? – Честно, не понимаю, чего ты боишься. Если тебе неловко от того, что ты вся такая идеальная, а рядом с тобой тупой троечник с отбитой на баскетболе башкой, то может в принципе подумаешь, нужно ли тебе все это? – Ты сейчас раздуваешь из мухи слона, Антон! Я просто попросила тебя не палиться перед одноклассниками, что сложного в этом? – То, что ты не спрашивала, что это значит для меня. Неожиданно, его слова неприятно кольнули в груди. Закрывшись от меня надменной маской, он продолжил: – Мне неприятно, что ты хочешь скрыть факт наших отношений. Я не хочу сейчас с тобой разговаривать. Он так и ушел в свой домик, где располагались комнаты пацанов, а я так и осталась стоять с перекошенным от недоумения и злости лицом, скрестив руки на груди. Безжалостно пнув ни в чем не виноватый сучок, лежащий рядом, я направилась к девчонкам. Отлично, поздравляю нас с первой ссорой. Конечно, по конфликтам мы уже перевыполнили план пятилетки за три года, но спорить в отношениях – это что-то новенькое. В комнате оставались включенными только ночники. Иды с Оксаной не было. Катя лежала в своей кровати, хомяча какую-то еду из шуршащего пакетика с книжкой в руках. – А где новоиспеченные подружки? – Вместе ушли зубы чистить, – отрываясь от книжки, улыбнулась она, – представляешь? А мы боялись. Главной драмаквин выходных действительно оказалась вовсе не Ида. – А вы чего так напряжены, Ульяна? – Да из-за какой-то глупости сейчас с Антоном поцапались. – Ого, с боевым крещением вас. Разрешили конфликт? Все в порядке? Ответить я не успела. В комнату вернулись Ида с Оксаной. – Девочки! – воодушевленно пролепетала первая, – Мы с Окси сейчас придумали прикольную игру на сближение! Садимся в круг и каждая задает какой-нибудь вопрос, на который мы по очереди отвечаем. Один раз за всю игру можно сказать "Пас", если делиться не хотите. Все, что обсуждается в этот вечер, остается в этом вечере. Нам чет прям понравилась идея, вы что думаете? Ого, для Идки Фролова уже стала "Окси". Как быстро растут чужие дети. Прогресс! – Я за, – пытаясь прозвучать как можно более весело и менее агрессивно сказала я. – Я тоже поддерживаю, – закрыла книжку бедная Катя, успевшая с нашими вихрями прочитать от силы страниц пять. – Вы сначала умываться или сразу начнем? – Давайте сразу, потом пойдем, – решила я за нас с Катей. Блин, снова я решила за кого-то. Надо мириться с Антоном... Иначе я до завтрашнего дня сама себя съем, да еще и косточки обглодаю. Мы сели в круг, вывалив в центр свои запасы провиантов и открыли пачку мармелада. Первой начала Оксана: – Почему вы выбрали ту профессию, которую выбрали для поступления? – со смехом и извинительным "ну да, так сформулировала" спросила она. – Я буду поступать на археолога. Хочу чувствовать связь с поколениями, которые жили много веков до нас. Сама профессия кажется мне безумно романтичной. – Я буду поступать на рекламу и связи с общественностью, – продолжила Ида, – ну вы и сами без меня все знаете, люблю движуху и работать с людьми! – Я буду поступать на филологический, – вкрадчиво ответила я, – мне нравится, как авторы придумывают целые миры в своих произведениях. Хочу разобраться, как это работает и какие инструменты они используют. А еще надеюсь, что там будет спецкурс по русскому мату. Оксана посмеялась. – А я буду поступать на химический. Сначала хотела на экономический, даже вон к олимпиадам по обществу готовилась, но потом поняла, что мне больше интересны какие-то химические процессы, связанные с людьми, а не общественные. Мне кажется, предпочтения по запахам могут многое рассказать о характере, и нет ничего красивее, чем язык парфюма. Словосочетание "язык парфюма" мне понравилось особенно сильно. Неожиданно, Оксана стала казаться очень интересным собеседником. Хотя, наверное, моя так и не проросшая антипатия к ней строилась исключительно на отношении Иды и каких-то мелких взаимодействиях с Антоном, которые я сама для себя раздула, поэтому и судить раньше времени не нужно было. – Дмитрий Темурович не поседел, когда ты ему объявила, что химию будешь сдавать? – улыбнулась Катя, не упустив шанса пообсуждать своего суженного. – Испугался, это да. Но я в заявлении на всякий случай прописывала и химию для сдачи, так что у него было время морально подготовиться! Следующей вопрос задавала Ида. Время летело незаметно, и мы все больше погружались друг в друга, знакомясь за вечер не только с Оксаной, но и с самими собой. Постепенно, наши разговоры становились все более вдумчивыми и личными. – Ладно, – не выдержала Окси, – сейчас, наверное, полетят первые "пасы", но кто из мальчиков вам нравится? Если не хотите, не будем трогать эту тему! – Ой, пас! – махнув рукой протянула Ида. – Пас, – в удивлении глядя на нее сказала Катя, которая пока не знала, что у подружки есть кое-кто на примете. А я задумалась о том, что этим ответом могу сделать первый шаг к примирению с Антоном, даже если он никогда не узнает об этом. В конце концов, действительно, чего я боялась? Тем более, я уж точно не стеснялась его. Да если кто-то и скажет что-то против этих отношений, какая мне разница, если мы вместе и мне важно только его мнение и мнение моих близких? – Я не пасую, Оксан, – поддержав ее, уже засмущавшуюся, улыбнулась я, – мне нравится Антон Шастун из вашего класса. Мы недавно начали встречаться. – Ого! – удивленно радостно вскрикнула она, тут же закрывая рот рукой, – слушай, как вы подходите друг-другу, вы даже похожи чем-то. – Пахнем одинаково? – рассмеялась я. – Но я бы действительно сделала для вас похожие парфюмы, если бы ты попросила, – весело подмигнула Оксана и мечтательно продолжила, – только вот для тебя добавила бы какую-нибудь загадочную и плавную нижнюю ноту, а для него, наоборот, более стремительную и открытую. По-моему, с такой точностью и через запахи нас еще никто не описывал. – Спасибо, – искренне сказала я, – а что насчет тебя? – Мне нравится Леша Сурков из "В" класса. Но, если честно, я даже заговорить с ним боюсь, кажется, что мы очень разные. Хотя меня каждый раз на дрожь пробивает, когда он рядом оказывается. – Мы с ним вместе в группу по истории ходим, хочешь как-нибудь со мной пойти? Может до или после занятия поболтаете, – тут же включилась в сватовство Катя. – Да ты что, я в обморок упаду! – отшутилась Оксана, – Тем более, что историю я знаю так себе. Вот тебе и уверенная в себе королева красоты. Какое бы впечатление мы не вызывали у других людей, никто из них не знает, что творится у нас самих в башке. – Надо рисковать, – поддакнула Кате Ида, – а то школа через пару месяцев заканчивается, так никогда и не узнаешь конец истории, может он вообще дурак-дураком. А может, вы созданы друг для друга. Да и это же пацаны, от них первого шага до старости можно ждать! – уже в своем стиле закончила она. После этого вопроса мы в принципе перестали вести счет круга, так и доболтав третий час на разные темы. Когда мы уже начали зевать и разошлись по кровати, все равно продолжали перешептываться, пока не стали отваливаться в сон по одной. Ко мне, однако, он так и не шел. Я не могла выбросить из головы ссору с Антоном, все время перекручивая наши реплики в голове и понимая, что причина на самом-то деле не была настолько глупой, насколько она показалась мне таковой сначала. Поерзав на койке еще несколько минут, я уже не знала, как перестать на себя беситься и спокойно дождаться встречи с ним, чтобы извиниться. Вдруг телефон, который, как мне показалось, я ставила на ночной режим, завибрировал: Неизвестно, [31.03.2019 00:41] Подышать свежим воздухом никогда не бывает плохой идеей. Ну, Павел Алексеевич вряд ли бы склонил меня к противоправному действу после отбоя. Хотя я вообще уже не знаю, что от кого ждать. Действительно как-то резко захотелось выйти на улицу. Хотя бы посидеть у домика на крылечке, рассматривая ночное небо, на котором по-любому видно звезды, погашенные светом фонарей в городе. Я тихо собралась, стараясь не издавать лишних звуков и не будить девочек, и на цыпочках вышла. На мое удивление, у двери стоял Антон. – Обалдеть, – прошептал он, – я мысленно тебя звал. Я бросилась к нему, обвивая руками его шею. Он обнял меня в ответ и прижал к себе, поцеловав в лоб. – Прости меня, я дурында, – уткнувшись носом в его куртку просопела я. – Да и я тоже хорош, правда же раздул из мухи слона. Да еще и от диалога свильнул. – Нет, ты был прав, по факту ведь я с чего-то решила, что главная в этих отношениях и могу ставить условия, абсолютно не прислушиваясь к твоему мнению. А это не так, нас тут двое, и твои желания так же важны, как и мои. – Знаешь, тоже самое могу сказать о себе. Напридумывал себе что-то, засомневался в тебе из-за своей же каши в голове и вывалил на тебя же. – Давай теперь всегда стараться все-все друг-другу рассказывать? – крепче обнимая его пролепетала я. – Давай, – улыбнулся он мне в волосы, – Ох, если нас Екатерина Владимировна спалит, нам не жить! Она же главный цербер на эти выходные. Я тихо засмеялась: – Не переживай, она уже третий сон видит. Мы с тобой тут единственные в поздний час на променад вырвались. – Счастливые часов не наблюдают, – сказал он и с важным видом закивал, когда я удивленно вскинула брови. – Да вы во всеоружии перед экзаменом по литературе! Ну-ка, откуда цитата? – Ну ты совсем что ли в меня не веришь? "Горе от ума", – гордо задрал он голову. Я снова обняла его: – Все, теперь точно больше не сомневаюсь в твоих знаниях! Мы так и стояли под крышей моего домика, счастливо перешептываясь и обнимаясь. Не знаю, сколько это было по времени – часов мы не наблюдали. Утро следующего дня далось мне тяжело, но не настолько, насколько я ожидала. Программа на день была поспокойнее – по большей части до отъезда вечером мы проводили время с учителями в местном актовом зале. Екатерина Владимировна и Дмитрий Темурович удивляли своими знаниями в области актерского мастерства и психологии одновременно, знакомя нас с разными тренингами. Все это время я подсаживалась к Антону, даже если нас меняли местами в разных активностях. Он только смущенно улыбался и периодически брал меня за руку. Я получала восторженно-удивленные взгляды Иды и Кати и ободряюще счастливый от Оксаны. Остальным, как и предполагалось, по факту и не было дела. В автобусе до дома я снова села рядом с ним, склонив голову ему на плечо и незаметно для себя уснув. Кажется, тогда я наконец выспалась впервые за этот чумовой год. А ожидаемый 'викенд страстей' превратился в самое приятное воспоминание в нем.