Светом влекомый в дебри зовущие

– Ты злишься? – Гермиона шла с ним в ногу, так как, как всегда, применив чувство такта, мужчина замедлил шаг. – А ты всегда говоришь очевидные вещи? – спросил в ответ Северус, неповорачивая головы. Лестница в подземелья была всё ближе. – Но не на меня, – констатировала. Он посмотрел на неё, и взгляд его повторил озвученный им ранее вопрос. – Тебе будет смешно… – всё же решил ответить Северус. – Мда? – Гермиона отвлеклась на медленно парящие за окном снежинки. Такие редкие для февраля, и такие отличные от мелких комков льда, падающих с неба обычно в этом месяце. – Я не знаю что нам делать, – он улыбнулся искренней улыбкой, посмотрев на неё. Кажется, ситуация казалось ему смешной. Может за неимением чётко сконструированного плана он наконец почувствовал некую свободу действий? Или всё это было лишь защитной реакцией организма. – Спрячемся? – Гермиона выгнула бровь на его манер, посмотрев красноречиво неоднозначно. Мужчина усмехнулся. – Гермиона, у тебя зверский аппетит, – тем не менее голос его был очень довольным. – В любом случае, нам надо переждать, посмотрим, что будет дальше, повезло, что сегодня суббота, – продолжил он как ни в чём не бывало, и только озорные искорки на дне зрачков говорили о том, что намëк Гермионы он оценил по достоинству. Гермиона согласно кивнула ему, прежде чем начать озираться по сторонам. Они подошли к классу зельеварения, через который уверенной походкой прошли в кабинет Северуса, а уже потом в его личные покои. – В любом случае, я уже начал предпринимать меры. – Не знаешь, что делать, а меры принимать уже начал? – Гермиона попыталась сдержать улыбку. Каким же прекрасным он был. – Я послал весточку, ждëм ответа, – лаконично ответил мужчина, проваливаясь в мягкое кресло. – С вороным филином? – не могла не спросить Гермиона. Северус крякнул что-то невразумительное. – Что-то вроде того, – наконец пробормотал он. … Книги, припасы, которые ещё оставались в кухонных шкафах и потрескивающий в камине огонь. Утро пролетело незаметно, день прошëл чуть медленнее, позволяя вечеру тянутся бесконечно долго. Тревога немного улеглась, когда Гермиона поняла, что никто не стоит под их дверью с вилами. Северус зачаровал все двери, используя все свои магические знания, пытаясь хоть как-то успокоить девушку. Видите, он берёт делом. Но как ни странно, никто за ними так и не пришёл. Чуть позже Северус обосновал это тем, что они, те самые их новые недовраги недодрузья сами ещё просто не готовы были открыть для себя такую правду, правду в которой Гермиона решила пойти против них. Хотя, она и не шла. Не лично против них, лишь против их принятых решений. Но кого это вообще волновало? Мужчина отказался вызывать домовика с просьбой принести еду, обосновав это возможностью подмешать им что-нибудь. Конечно, это уже походило на паранойю, но лучше было обезопасить себя любым возможным способом. Они не знали, что решат сделать с Гермионой обезумевшие друзья и с Северусом его враги, прикрывающиеся маской дружелюбия и безмятежности. Гарри, например, был наиболее опасен. Сириус усомнился в нём совсем недавно, Поттер скомпрометировал себя общением с ней и с Драко. Для Гарри не было ничего важнее семьи, он цеплялся за её остатки всеми возможными способами. Гермиона и представить не могла, как же сильно он на неё разозлился. Хотя, потеря Гарри ударила по ней сильнее, чем утрата любого другого друга. Они отлично ладили, так было всегда, конечно, недопонимания и мелкие ссоры случались, но были некритичными и решались всегда в кратчайшие сроки. Всё начало меняться примерно год назад. Взрослая жизнь начинала наступать на пятки, они всё больше переставали быть детьми. Инцидент в Министерстве был прямым тому доказательством. Гарри начал встречаться с Джинни, Гермиона всё чаще витала в облаках, думая о Северусе. Безмятежность в их разговорах испарилась, всё чаще они говорили только о еде в Большом зале и о домашних заданиях. – Мы не сможем сидеть здесь всю жизнь. – Не сможем, – согласился Северус. – Мне пришёл ответ. По крайней мере, воскресенье у нас забито. Поленья трещали, по комнате разносился аромат свежезаваренного чая с корицей. Гермиона подпëрла бок Северуса, читая с ним одну книгу на двоих. Многотомник по нумерологии, подаренный Гермионе три недели назад лежал на коленях мужчины. "Просто так", сказал Северус, вручая девушке одно из самых редких изданий на руки. У гриффиндорки тогда ещё знатно отпала челюсть. После этого они ещё долго целовались, буквально лёжа на преподавательском столе, Гермиона всё ещё не могла смотреть на него не краснея. На Северуса или на стол? На обоих. – Куда мы отправимся? – Сам пока не знаю, мне выдали только координаты, – мужчина кинул задумчивый взгляд в сторону небольшой записки, лежащей на поверхности кухонного стола. – А вдруг это ловушка? – Только не от них, – уверенно ответил волшебник, возвращаясь к чтению. … Трое с вороными, цвета самой тëмной ночи волосами напротив. От них исходит сила, она клубиться в воздухе, перемешиваясь с ароматами еды. Энергия бьëт ключом в тëмных глазах, осанка хозяйки подвижна, тело наклонено вперёд над дубовой столешницей. Одни зелёные глаза смотрят с гордым бесстрастием, они спокойно могли бы посоревноваться с невозмутимым взглядом Северуса. Осанка прямая, статная, благородная, в самом деле этот человек очень похож на Снейпа. Вторые зелëные глаза темнее на пару тонов, в них переливаются нетерпение и готовность. Мимика подвижна, на губах слабая любознательная улыбка. – Нетипично, – наконец прерывает тишину Северус, сидя на высоком барном стуле. Беллатрикс забавно надула губы, на что Рабастан открыто усмехнулся. – Ты сказал выбрать место, вот мы и выбрали, – Светлые зелëные глаза Родольфуса искрились слабым отголоском веселья. – Но я не предполагал, что это будет ваш новый дом, – ответил ему Северус, поднявшись. Сюртук соскользнул в его плеч, открывая миру так редко показываемую белоснежную рубашку. Беллатрикс впилась в неё взглядом. – С чего ты взял, что он наш? – спросила она, крутя в пальцах соломинку. – Да, действительно, с чего, – театрально задумался мужчина. – В самом деле, он же такой нетипичный, – передразнил Северуса Рабастан, снова усмехаясь. – Ты знаешь почему он носит именно белые? – Белла перевела пронзительный живой взгляд на Гермиону, пребывающую в тихом шоке. Никогда в жизни она не могла представить эту компанию просто болтающую о всякой мелочи и препирающуюся друг с другом из-за ерунды. Слишком, ммм, нетипично для них. Какое популярное нынче слово. Северус скосил глаза в её сторону, кажется прекрасно понимая ход её мыслей. – Нет, почему? – наконец Гермиона смогла озвучить материализовавшийся в голове ответ. – Она всегда остаëтся чистой, – торжествующе улыбнулась Беллатрикс. Рабастан заржал, совсем не походя на аристократа, даже Родольфус изогнул губы в улыбке. Северус кажется вообще не понял о чём речь, когда как Гермиона смутилась непонятно из-за чего, устремив глаза на бокалы, расставленные на стойке. – Зелья, – Всё же решила пояснить Белла. – Это из-за зелий, идиоты, – она ткнула обоих братьев под бок, тем не менее в глазах у неё всё ещё плескался странный весёлый огонёк. Вилки стучали по тарелкам, бокалы наполнялись всё новыми порциями вина. – Вернëмся к нашим баранам, Северус, – перевёл тему Родольфус. – Что мы можем для вас сделать? Беллатриса снова красноречиво надула губы, и Гермионе захотелось её чем-нибудь ударить. Рабастан снова рассмеялся, правильно истолковывая перекошенное лицо девушки. – Не бери на свой счёт, она просто завидует, – мужчина задорно подмигнул Гермионе. – Преследованию? – Гермиона скорчила новую гримасу. – Ууу, ну это для нас обычное дело, – подытожила Белла. – Что конкретно вам надо? Места, где можно перекантоваться, незарегистрированные порталы, или, может быть, палочки, или подсказать имена наëмников? – Видимо, сокрытие от Министерства и психа, чьë имя в настоящий момент лучше не называть, проходит весьма успешно? – Северус хмыкнул, посмотрев на старшего из братьев, можно было быть уверенным, что именно он отвечал за последовательное сокрытие их местонахождения и запутывания следов сразу для двух лагерей. Родольфус пожал плечами. – Это место выбирал не я. – Им, – Он кивнул по очереди на брата и жену, – Хотелось чего-нибудь тëплого и по возможности светлого. О, да тëплого и светлого. Компания сидела на веранде виллы, вокруг которой размашистые пальмы танцевали безудержный танец с бубнами. Океан медленно перекатывался в считанных метрах от них, донося приятный аромат свежести и соли. Закат разлился палитрой розового и нежно сиреневого. Красиво и спокойно. Покой - ключевое слово. Семья Лестрейнджей нашла его здесь, Северусу и Гермионе покой пока и не снился. Тарелки были пусты. Белое полусладкое остатками переливалось в бокалах. – Разумеется, я рассказал Гермионе о ваших талантах, – начал Северус, не отрывая взгляда от пены, образовавшейся на берегу. – Разумеется, ты рассказал, – съехидничал Рабастан. Гермиона улыбнулась про себя, только этим странным ребятам Северус позволял так с собой разговаривать, ну и ей, конечно. Он считал их друзьями, и они считали точно также. И самое главное, каждый из них понимал, что лëгкое подтрунивание и ирония не несут в себе посыл оскорбить или унизить. – И, закономерно то, что после этого у Гермионы возникла идея, – Северус звучал почти что гордо. – Напомни, Родольфус, чем славится род Лестрейнджей? – Артефакторика, в большей мере специализирующаяся на вещах связанных в появлением и исчезанием объектов, – принял правила игры старший из братьев. Северус скосил глаза в сторону Гермионы, позволяя ей продолжить рассказ. – Уже несколько недель подряд мне снится один и тот же сон, – начала девушка издалека. – Вообще он снился мне и раньше, начиная где-то с сентября, но тогда я не придавала им должного значения. – Мы хотим знать, возможно ли создать артефакт, который сможет перенести нас в это место, – резко оборвала Гермиона, будто пропуская середину речи и приступая сразу к концу. – Почему ты так уверена, что место реально? Ведь тебе может снится и что-то фантазийное – включился Рабастан, моментально переключаясь на свою более серьёзную версию. – Просто знаю, – ответила уже не так уверенно Гермиона. – Назовëм это шестым чувством. Рабастан подозрительно посмотрел на Северуса, на что тот уверенно ему кивнул. – Это меньшее, что мы можем для вас сделать, – подвëл итог Родольфус. – Мне нужны твои воспоминания, так что предлагаю преступить. – Да, мы попробуем, но ничего обещать не можем. Редкость, когда удаëтся создать что-то подобное в кратчайшие сроки, – продолжил младший из братьев. – О большем мы и не просим, нужно хотя бы попытаться, – Северус мрачно улыбнулся. … – Я думаю, у вас есть шанс, – Беллатрикс запустила голые ступни в мокрый песок. – Ммм, – Гермиона тяжело опустилась всё на тот же песок. Спокойные волны ласкали ноги. Дул лëгкий приятный ветерок. Звëзды сияли на безоблачном тëмно-синем небе. – По крайней мере, у тебя ушло намного меньше времени на то, чтобы оценить его по достоинству, – продолжила женщина. Гермиона ещё раз убедилась, что Беллатрикс Лестрейндж была совершенно вменяемой. Надо меньше верить байкам и рассказам других, и больше полагаться на свой практический опыт. Вот тебе и наглядный пример. В гриффиндорке поднялась праведная волна гнева, путь Белла и не была абсолютным добром, но она так же и не являлась вселенским злом, каким её всегда описывали всем и каждому. – Я думала, ты счастлива с Родольфусом, – Гермиона всё-таки не смогла удержаться. – О, так и есть, – с улыбкой ответили ей, садясь по левую руку. – Но это не мешает мне желать счастье Северусу. Умей ждать, – произнесла она под мерные удары волн об их ступни. – Мне кажется, что мне очень сложно это делать, – еле слышно прошептала Гермиона. Брызги от особо сильной волны дошги до её бёдер. – Мне страшно, и постоянно кажется, что он не воспринимает нас как что-то серьёзное. – Ты только ему этого не говори, а то он очень оскорбиться. Понимаешь, если бы ты ему была бы хоть на малую часть неинтересна и безразлична, он бы с тобой даже не общался, – а Беллатрикс умела толкать чувственные речи. – Я хочу быть достойной ему. – О ты уже, дорогая, – с теплотой ответили ей. – Время - самое ценное, чем мы располагаем, но если всегда жить, гоняясь за чем-либо, в конечном счёте, можно остаться без всего, умей ждать, – продолжила женщина. Гермионе показалось, что та затронула очень важный аспект, мастерски прочитав все её желания, и даже дав совет. Но думать было так сложно, Гермиона пообещала себе, что обязательно проанализирует их разговор завтра. Стабильный приглушëнный звук волн успокаивал, и только сейчас девушка поняла, как на самом деле устала. На берегу она осталась одна, за Беллой пришёл Рабастан, попросив ту побыть наблюдателем в начальной фазе испытаний портала. Последним, что помнила Гермиона перед тем как провалиться в сон была тëплая грудь под тонкой рубашкой и ненавязчивый аромат солнца. … Проснулась Гермиона уже в комнате. Окна были распахнуты. Белые прозрачные занавески пузырились под порывами ветра. Девушка повернулась на бок, встретившись с собранным и немного усталым взглядом. – Северус, такого больше не повториться, – немного хрипловато прошептала Гермиона, вглядываясь в его лицо обеспокоенным взглядом. – Мне хватило одного раза, – отчеканил мужчина, расправляя морщинки на её лбу кончиками пальцев. – На одном разе всё и закончится, ложись спать, – что-то просить, на самом деле, было бесполезно. – Как долго ты не говорила мне о кошмарах? – перевëл он тему. – Это не совсем кошмары, я же тебе объясняла, – повелась на уловку девушка. – Тогда ты не знаешь определение этого слова, – проворчал в ответ тот, сильнее подгребая её к себе. – Сон вообще не страшен, честное слово, вообще, но общая атмосфера поиска всегда выматывает, – призналась она, утыкаясь ему в грудь. Всё те же травы и солнце. Наконец-то. Он зарылся в её волосы, внимательно слушая. – Расскажи ещё раз, – очень тихо попросил он. Свет Луны проникал через светлые занавески, ветер свободно бродил по комнате, два человека сплелись друг с другом под плотным тëплым одеялом. Изумрудом пылали высокие шапки. Огромная зелёная черепаха спала в окружении скалистых гор. Отвесные склоны также были покрыты деревьями. Там в глубине леса, деревья-исполины возвышались высоко над головой, узкая тропинка петляла между ними. Но тьма не обуяла лес, он искрился светом, яркие лучи проникали сквозь кроны, играя переливами теней на высокой траве и низкорослых кустарниках. Пахло влажным мхом, утренней росой, теплом и как будто домом. Лес и был домом. Домом для маленького уютного домика в самой его сердцевине. А маленький уютный домик являлся убежищем для мужчины, мужчины который не видел и не хотел видеть ничего, кроме леса. Он жил им, а лес делал тоже самое для него. Им было хорошо. Редкость, когда человеку удаëтся найти покой. Честно говоря, поздними вечерами мужчине казалось, что и он его не нашёл, что его место не здесь. Изумрудом пылали высокие шапки. Огромная зелёная черепаха спала в окружении скалистых гор. Полянка и деревянный домик чуть левее от её центра, снились Гермионе который месяц подряд. Навязчивый сон, который изначально мелькал только размытыми пятнами, но со временем дополнялся различными деталями. Например, за две прошлые недели Гермиона узнала, что огромные шмели, летающие по утрам по поляне создали улей в кроне одного из самых высоких близлежащих к домику деревьев. Узнала, что мужчина, чьи волосы были цвета самой тëмной коры вставал с рассветом и ложился после трëх часов после заката. Выяснила, что он очень любил читать, а вся травоядная живность любила спать возле порога дома. Знала, что в той местности почти всегда светило солнце, но кроны деревьев позволяли спокойно переносить его зной. Знала, что мужчина неосознанно ждëт чего-то и очень часто смотрит на небо. Голубое, голубое бездонное небо. – Действительно, ничего критичного ты не описываешь, – Северус подозрительно посмотрел на неё. – Это всё, что я вижу, честно, – Гермиона слабо улыбнулась. – Но вот ощущение тревоги, томительного беспричинного ожидания сводят меня с ума. Этот человек чувствует тоже самое. – У них точно получится, – Северус утешающе прижал её сильнее к себе. – Мне бы твою уверенность. Он не ответил, зато тихо начал напевать какую-то незамысловатую мелодию. Изумрудом пылали высокие шапки. Огромная зелёная черепаха спала в окружении скалистых гор. Гермионе снова снился сон. … – У вас будет три оборота, после этого портал перестанет работать, – подвëл итог Родольфус. – Значит только три попытки? – Северус звучал недовольно. – Да, если не получится придëтся начинать сначала, – Рабастан звучал почти так же недовольно, а это означало, что его действительно увлекла новая наработка. Ему хотелось достичь идеала, он страстно желал, чтобы уже первая попытка увенчалась успехом. – Мы опробуем портал и подробно изложим для вас всё, что увидим, – утешающе сказала Гермиона, правильно истолковав выражение лица младшего из Лестрейнджей. – Шансы невелики, – Беллатрикс всё же решила спустить мечтателей с небес на землю. – Ты как всегда оптимистична, дорогая, – Родольфус за плечи обнял жену, всего на секунду становясь более расслабленным. – Если что-то пойдëт не так, Северус, сразу связывайтесь с нами. – И кстати ваша попытка убежать от бури провальна, – Белла снова решила дать волю своим мыслям. – Вы не убежите от толпы. – Мда, спасибо, ты как всегда точна, – сухо заметил Северус. Банка фасоли гордо стояла на влажном камне. Мужчина и девушка приблизились к ней, Гермиона зажмурилась, представляя картинку из сна перед глазами. Северус глубоко вздохнул. Одновременно они схватились за пустую банку, трансгрессируя. Гермиона покачнулась, и Северус придержал её за локоть, не давая упасть. Листва шумела над их головами, тишина и отдалëнное пение птиц разрезали пространство. Цветочные долины раскинулись перед их взором, редкие деревья торчали, раскиданные по бескрайнем просторам. Гриффиндорка сжала кулаки, недовольно поджав губы. – Может нам надо пройти на север или несколько сотен метров на юг? – попытался Северус. – Нет, это не сработает, – тем не менее, девушка начала взглядом неосознанно прочëсывать пространство. Аромат диких цветов волнами кружился вокруг них. Слишком резкий, сладкий, навязчивый. От солнца спасало дерево, возвышающееся над ними. – Рабастан сказал, что перед глазами мы сразу должны увидеть картинку из сна, иначе портал не сработал. – Хорошо, – мужчина помолчал, наблюдая за перламутровой стрекозой, медленно парящей над ними. – Готова? – Да, – Гермиона ответила без промедления. Они снова подошли к банке, свалившейся вместе с ними на траву. Лëгкий хлопок. Северус резко потянул её на себя, и она вместе упали. Оглушительный сигнал остановившейся перед ними легковой машины огнëм резанул по барабанным перепонкам. Невнятная азиатская речь из окна автомобиля казалось очень выразительной. Огромный перекрëсток, очевидно, в одном из самых больших мегаполисов Азии, сделал из них настоящих пикселей. Гиганты небоскрёбы возвышались над головами, беспрерывный монотонный звук моторов звучал фоновым шумом. Шесть полос на все четыре стороны, сотни людей спешащих по своим делам. Северус снова потянул её на себя, они попытались быстро встать и ретироваться с проезжей части, на радость очень злому азиатскому водителю. Гермиона с силой впечаталась в стену, пытаясь отдышаться. Перед глазами всё ещё стоял ослепительный свет фар. Северус сполз по стене рядом, кажется тоже пребывая не в лучшем своём состоянии. Темнота окутывала их. По улочке метались обëртки фантиков, перевалившиеся через мусорный бак. Десятки мониторов светили высоко высоко, выше света фонарей. На них постоянно мелькали улыбающиеся лица. – Извини, – устало вздохнула Гермиона, зеленея. Трансгрессия никогда не была её сильной стороной, поэтому её часто тошнило. – Сильно же тебя качнуло, – Северус беззлобно усмехнулся. – Картина леса и мегаполис на несколько миллионов жителей. Старайся сильнее концентрироваться. Гриффиндорка кивнула. – Осталась последняя попытка. – Ты думаешь, если мы и найдëм его, он согласиться? – всё-таки задал тревожащий его давно вопрос мужчина. – Он точно согласится, просто не сможет отказать, он ждёт нас, – Гермиона задумалась. – Хотя, сам до конца не осознаёт, что ждёт именно нас. – Хорошо. Последовала пауза. – После того, как мы найдëм его, мы сможем наконец зажить нормально? – немного жалобно спросила гриффиндорка, продвигаясь ближе к мужчине. – Я сделаю всë, что от меня будет зависеть. – Хорошо, – Гермиона улыбнулась. – Я тоже. Хлопок. И они снова на какой-то поляне. На этот раз небо мрачное, с тяжёлых туч готовы вот-вот сорваться капли дождя. Оба поняли, что портал снова ошибся. Все совершают ошибки, это нормально, в этом нет ничего такого. Разумеется, если это ошибки не фатальные. В этот раз она таковой не являлась, но время текло беспрерывно, минуты безвозвратно уходили. Гермиона вздохнула. Братья предупреждали о возможной неудачи. Хорошо, теперь они должны были приступить к следующему этапу. Начать всё заново. Объяснить и показать братьем картинку из сна, дать им возможность творить, а самим просто ждать. Северус закончил с короткой запиской, и вместе с банкой телепортировал ту на виллу Лестрейнджей. Через пару минут пришло длинное письмо с просьбой через несколько дней снова навестить их и большим перечнем возможных причин неудачи незадачливого портала. – Пора возвращаться в Хогвартс, – Северус поднялся с земли. Ветер в беспорядке трепал его длинные волосы, белая рубашка трепетала под порывами ветра. – Прости, что втянула тебя во всё это, – Гермиона уставилась вдаль, смотря, но не всматриваясь. – Разве именно ты втянула? – спросил он, вставая за её спиной, тëплые ладони опустились на плечи, прижимая ближе к сильному телу за спиной. – О, я поняла, – девушка повернулась в его руках к нему лицом. – Мы оба с тобой любим во всех грехах винить себя, – она грустно улыбнулась. – Пора это исправлять, – прошептал он, приближаясь лицом к её лицу. – Пора. Поцелуй был отчаянным, интенсивным, порывистым. Гермиона с готовностью приоткрыла рот, и влажный проворный язык встретился с её радушным и таким отзывчивым. Ветивер взорвался разнообразием отголосков на её языке. Солнце заполнило грудную клетку. Вокруг них бушевала непогода, но непогода в их душах на время улеглась. Прерваться было просто невозможно.