Ведьма третьего поколения.

      На смену темноте пришла острая боль от стёртых в мясо коленок и локтей об множество камней на неровной дороге. Кровь хлынула с новой силой, оставляя тёмный след. Жжение от попавшей пыли усилило боль, так старательно заглушаемую адреналином. Голова влетела в землю с до невозможности сильной инерцией, от чего я была удивлена, что не свернула шею и не пробила череп. Левое плечо я сломала, сгруппировавшись именно на него: резкий хруст послышался, когда мое тело всем весом резко надавило на ключицу, растягивая лопатку. Я вскрикнула. Из глаз брызнули слёзы.       — О нет, так просто ты не умрёшь… — прозвучал где-то в пространстве знакомый голос, приближавшийся ближе. Он, кажется, остановил надвигавшуюся повозку на моё переворачивавшееся неимоверное количество раз тело, став моим спасителем — если бы не такой неприятный тон.       Глаза отказывались видеть — перед ними стояла темнота, приправленная звёздочками. Похоже, у меня сотрясение. Тело перестало перекатываться, и я смогла глотнуть пыльного воздуха, недостаток которого обжигал лёгкие. Я потерялась в пространстве, и мозг, одураченный ощущением падения, расслабился, не собираясь приводить тело в порядок. Сердце отбивало бешеные ритмы, а голова гудела от давления, отдавая писком в ушах. Кожа снаружи болела. Она горела адским огнём, и на секунду показалось, что я точно умру. Где-то на теле, возможно, останутся шрамы, а где-то будут тёмно-фиолетовые синяки, мешающие спокойно двигаться. В лёгкие попал песок, и я закашлялась. Левый бок мучительно кольнуло. Доля секунды.       За долю секунды ко мне кто-то подошёл крупными и размашистыми шагами. Я разлепила веки. Левое глазное яблоко сильно болело — наверняка в нем лопнул капилляр. В глазах все двоилось, и было непонятно, из-за чего: то ли из-за слёз, обильно стекавших дорожками по щекам, то ли из-за травмы головы и сильного удара. А может виновата кровь, стекавшая со лба.       Множество силуэтов мелькало вокруг. Казалось, что их было сотни и тысячи. Парочка рук, схватив за бока, подняли меня на ноги, и я зашипела от боли из-за сломанного ребра. Само дыхание было болезненными от ощущения раздробленных костей и острого остатка ребра, уткнувшегося в кожу. Я бы точно не смогла самостоятельно встать из-за сильного головокружения. Пришлось через силу фокусироваться на большом рогатом силуэте спереди, только догадываясь, кто это, и перебирая варианты, но соображать моё сознание отказывалось. По краям горизонта видимости появились цветные пятнышки и приближались к середине, стремительно оставляя темноту за собой. Разум хотел уплыть из этого мира, но его жёстко вернули пощёчиной. Зрение постепенно вернулось, а в крови с новой силой заиграл адреналин. Чертов Рассл стоял передо мной.       — Что ж… — прокашлялась я, сплёвывая кровь. — Ты никак не отстанешь, а?       Мой голос был еле слышен и норовил исчезнуть, хотя я говорила через большие усилия. Первый логичный вопрос пришел на ум: каким образом он нашёл меня?       — Где твое подмастерье, Минора? Или мне лучше называть тебя Мастария? — Рассл взглядом прошёлся по повозке.       — Нет его… — сказала я тихо, шипя от сильного жжения.       Хотелось провалиться, исчезнуть, умереть — только бы заглушить это чувство разломанных костей и горящих расцарапанных конечностей вперемешку с чугунной головой. Ноги совсем не функционировали, и я ойкнула, когда меня ещё раз поставили на них.       — Как это нет? У доктора Турнала ещё был, а здесь нет.       Этот противный леший положил руку на сломанное плечо, будто зная, что оно недееспособно, и слезы ещё сильнее потекли из глаз. Пыль прилипала к мокрым дорожкам, к крови, к волосам и к одежде.       — Он убежал… — я сглотнула, жмурясь. Кажется, я сейчас отключусь. — М-мы поссорились и… Он убежал. Я сама его ищу.       Перед глазами вмиг все помутнело, и сквозь гул послышался угрожающий голос.       — Я буду ждать ровно три дня. Три. Дня, — он поднял мою голову за подбородок, поверив этой лжи. — Если лешего не будет у меня дома на утро… Думаю, ты знаешь, что я с тобой сделаю.       Люди жёстко бросили меня по команде на землю, заляпанную моей же кровью, и я вскрикнула. Нестерпимая боль нарастала с каждой секундой. Пока моё сознание совсем не уплыло, в голову пришла недурная мысль — освободить Ласвэлла из холодного подвала. Тело не слушалось, а руки и ноги онемели. Я вздохнула, медленно поднимаясь на колени. Через силу и неприятные ощущения я поползла вперёд, прямо к повозке, оставляя за собой на дороге две полосы крови. Возможно, я выглядела просто ужасно. Отвратительно. Еле живая, я старалась выровнять дыхание, как вдруг звёздочки в глазах удвоились, может, даже утроились, что было очень плохим знаком.       Ещё немного. Два шага и всё — я дотянусь до этой чёртовой щеколды и выпущу друга на волю. Только бы не потерять сознание.       Рука потянулась к железке. Я открыла люк и… Грохнулась на землю. Перед глазами все потемнело.

***

      Лёгкое покалывание в плече, коленях и локтях потревожили меня. Тело совершенно не ощущалось, так же как и разум. Я пребывала в прекрасном месте, где так легко. Где время одновременно бежало быстрее гепарда и медленнее, чем улитка. Я не видела, но знала, что я в безопасности; не слышала, но чувствовала, что все хорошо. Пребывать здесь было так приятно.       Покалывание сменилось ощущением, что голову сдавила змея, отказывавшаяся отпускать меня. Внутренний голос подсказывал, что нужно проверить, что происходит. Веки, словно налитые свинцом, ни в какую не хотели возвращать мне зрение в реальности, однако слух пришел в порядок. Какой-то нечёткий, мелькавший звук вокруг меня то возвращался, то вновь исчезал, сильно раздражая. Поначалу он казался бессвязной какофонией, глупой менявшейся частотой, резавшей барабанный перепонки. Наравне с ним неподалеку слышалось журчание речки. Звук шагов и перекатывающихся колес. Я куда-то еду? Мне понадобились немалые усилия, после которых я стала улавливать и разбирать отдельные слова. Мастария. Я. Это я. Кто-то отчаянно звал меня. Зачем? Мастария. Очнись. Я сплю? Нет, что-то случилось. Но что?       Рядом вновь послышались удаляющиеся шаги. Незнакомец ушёл, вернувшись через несколько минут. Они пронеслись так быстро… Он приближался всё ближе и ближе, а потом аккуратно поставил некий предмет возле меня. Я мягко открыла глаза, борясь с желанием провалиться обратно в сон. Появилась ноющая боль в глазных яблоках, а к ней добавился яркий свет, так неприятно слепивший сетчатку. Я видела лишь размытый свет и силуэт, смешавшиеся воедино из-за головокружения.       — Аст! — эти три буквы, одно слово, моё имя так сильно ударило по ушам, что отдалось в голове эхом, и в тот же момент я постаралась их закрыть ладонями, жмурясь от очередных болевых ощущений в ключице и левой руке.       — Ш-ш-ш. Ай. — я положила их обратно, медленно вздохнув. Лёгкое горело в определенной области, не давая просто подышать, и приходилось контролировать глубину вдоха, чтобы не сойти с ума от количества неприятных ощущений. — Тише… Пожалуйста… Больно.       Из горла послышался голос, смешанный с хрипами. Это я так сейчас сказала? Изображение перед глазами обрело чёткость, и, наконец, я разглядела парня, сидевшего передо мной. Ласвэлл. Живой… С парой ссадин на лице, но живой. Я лежала на полу в повозке, а рядом стояла миска с прозрачной жидкостью.       В его глазах пылало счастье, а сам леший улыбался. На лице сияла такая радостная улыбка… Только я не совсем понимала почему. Голова хоть и болела, но начала работать, делая упор на память. Точно. Рассл. Авария. Я вылетела с повозки и сильно покалечилась. Моя голова… Голова ещё ладно, а рука точно вышла из рабочего состояния. Она сломана, наверное, даже в двух местах. Чёртов Рассл… Придётся опять ложиться на дно, заново придумывая образ, лишь бы остаться в живых. Ладно, пёс с ним. А леший? Мой леший, Ласвэлл, он не сильно пострадал. Я ещё успела открыть ему выход, прежде чем отключиться.       — Ты жива, Аст! Я сильно, очень сильно волновался… Аст, никогда, никогда больше так не пугай меня! Никогда в жизни… — начал шёпотом юноша, обнимая меня. Я пискнула от боли. — Прости! Так, я сейчас перевяжу тебе ребро. И руку. С головой уже закончил.       — Чем? — рассеянно спросила я, вновь прикрывая глаза. — Как?       — Моей старой одеждой. Я порезал её на лоскуты с помощью твоих фамильяров и обмакнул в спирте, который отыскал в повозке. Ее, кстати, сильно так потрепало.       Порезал ткань с помощью моих фамильяров? Как?! Они должны были его просто-напросто убить! Но сейчас они просто смиренно тащили повозку, питаясь энергией лешего.       — Стой… У меня голова не соображает ещё, сотрясение всё-таки. Как ты призвал фамильяров? Они не ранили тебя? — спросила я, наблюдая за лешим, достававшим вымоченный в спирте лоскут ткани. Его руки бережно принялись перевязывать моё тело.       — Вообще, хотели. Даже сильно. Но давай я расскажу по порядку, как всё было. Ай.       Он слегка напрягся, дёрнув левой рукой, и я ухватилась взглядом за неё. Парень остановился и не стал дальше меня перебинтовывать.       — Ласвэлл? Все в порядке? — с осторожностью спросила я, принимая сидячее положение лёгким движением.       —Да… Или нет. Я не знаю… — дрожащим голосом сказал леший, поджимая губы.— Я боюсь.       — Чего именно? У тебя что-то случилось?       —Да. Я очнулся после аварии и, пока приходил в себя, увидел, что подо мной довольно много разбитого стекла, — юноша опустил глаза на свое плечо, закатывая футболку наверх.       — Это… — с ужасом сказала я, узрев кошмарную картину: из мышцы возле плеча торчал массивный осколок полупрозрачного стекла, измазанный кровью.       — Я не смог его вытащить и запаниковал. Сильно, — было видно, что страх иногда накрывал парня, и тот мысленно себя успокаивал, глубоко вздыхая. — Мы ведь уберём это стекло? Всё будет в порядке?       Я кивнула, отбирая бинты и заканчивая дело Ласвэлла — забинтовала бок и руку. С нерабочей рукой я вряд ли смогу что-либо сделать, поэтому парень мне будет помогать.       — Да, только мне нужны лишние руки, — максимально мягко улыбнулась я, осматривая стенки повозки.       В оставшихся карманах должна была быть аптечка, в которой я всегда хранила обезболивающее. Пошарив рукой в большом выпуклом ответвлении ткани, я нащупала железный ящичек, облегчённо вздохнув. Нам сейчас точно понадобятся нити и жгуты с бинтами.       Выудив аптечку, я достала препарат, отдав лешему две таблетки, спирт, вату, перчатки и нити. Краем глаза я заметила, что Ласвэлл дрожал, однако запил обезболивающее водой из фляжки.       — Не волнуйся. Ты ничего не почувствуешь. Если не хочешь — не смотри, но помочь кое с чем мне нужно, — я промыла руки водой по локоть, тщательно намыливая каждый участок кожи. Как давно я не делала такие операции? — Для начала сними футболку. Она будет мешать.       Удивительно, однако на одежде виднелись лишь малые разводы крови. Значит, стекло задело не так много важного внутри, поэтому восстановится леший довольно быстро. Его руки аккуратно стянули ткань с тела, и парень вздохнул, по всей видимости, теряя болезненное ощущение в плече. Сердцебиение всё же не успокаивалось от страха сделать что-то не так. Я не медик и не знаю толк в проведении операций. Зашивала я себя лишь однажды в возрасте шестнадцати лет. Тогда я кубарем упала в овраг, серьезно поранившись в районе живота.       Вокруг его раны натекло небольшое количество тёмно-красной крови, и я перестала волноваться — артерии не были задеты, лишь вены. Жгут, лежавший в аптечке, был вытащен из стерильного пакета вмиг. Я осторожно обернула специальную твёрдую резинку возле плеча, затягивая её потуже. Скоро поток крови должен снизится, и я смогу продолжить. Юноша, почувствовав неприятное ощущение, посмотрел на меня, затем на плечо и пробормотал:       — Со мной все будет в порядке?       Я надела стерильные перчатки и пересела ближе к раненому лешему. Он отвернулся, жмурясь.       — Да. Сейчас вытащу стекло, обработаю, зашью рану и всё, — попыталась сказать я с ободрением, расставляя в уме задачи, которые мне нужно было сделать. Не так уж всё и легко. Не люблю вид крови у существ разумных. — Вымой пока руки и обработай их спиртом.       После мягкого кивка леший дрожащими руками быстро сделал то, что я ему велела, и сел на место.       — Теперь ничего не трогай. Твои руки могут мне понадобиться.       Я взяла бутыль перекиси водорода, обильно капая ее вокруг раны, тем самым дезинфицируя. Тихое шипение проклюнулось вместе с белой пеной. Отложив перекись, рука сама приблизилась к осколку и слегка потянула его вверх. Кровь пошла немного сильнее, убирая средство. Жгут выполнил свои обязанности — почти остановил сильное кровотечение.       — Больно? — сказала я, готовясь.       — Не-а… — не успел договорить леший, как я плавно потянула инородный предмет, с лёгкостью вытаскивая его. — Ай!       Ласвэлл поспешил резко обернуться, и взгляд его пал на кусок стекла, который уже валялся на полу. Нет, ему не было больно. Ему было странно и страшно.       — Ты. Уже все?.. — голос дрогнул, а его владелец засуетился. Затем взгляд зелёных глаз переместился на меня.       — Еще нет. Только не падай в обморок. Всё замечательно, — спокойно проговорила я, неуместно подобрав фразу. Нет. Не всё замечательно. Когда из плеча твоего друга льётся кровь — это вот совсем не замечательно.       Усилием воли он заставил себя не смотреть на плечо и, глубоко вздохнув, отвернулся. Дыхание ускорилось, потому что парень начал паниковать. И даже сильно.       На месте осколка оказалась открытая рана, оголившая красные нити мышц. Свежая, парная кровь лилась прямо из оставшегося пространства, откуда-то изнутри, и я сглотнула, пытаясь справиться с подступавшей невовремя тошнотой. Отвлекись, хэй. Тебе ещё зашивать это.       Зажмурившись, я постаралась не обращать внимания на мерзкое зрелище красного месива возле плеча и схватила бутыль с обеззараживающим средством. Перекись направилась внутрь, но реакции не последовало. Оставалось надеяться, что вместе со стеклом в тело не попала инфекция. Время заканчивать.       — Ласвэлл… — обратилась я к юноше, и тот вздрогнул, обернувшись.       — Да? — волнительно сказал он.       — Продень нить в иглу. Уже почти все, — улыбнулась я, передавая лешему оба предмета по очереди одной рукой. — Сейчас ты мне поможешь зашивать рану.       — Ч-что?! — панически отозвался парень, передавая обратно мне нить с иглой.       — У меня только одна рука рабочая.       Ну что ж, поехали.       Вновь осмотрев открытый, еле кровоточащий порез, оставшийся от вынутого стекла, я нашла место, откуда можно было начинать. Пальцы воткнули иглу возле уголка раны, а парень поморщился. Неприятные ощущения терзали его, когда нить, проскользнув сквозь толстую кожу, стала стягивать раз за разом открытую рану, как стягивался бы огромный разлом в земле. Горячая кровь все ещё текла по тёплой коже, и иногда мне приходилось ее вытирать, чтобы не запачкать всё в повозке, в том числе и себя.       Ласвэлл не дёргался. На минуту он замер, перехватывая иглу и затягивая кожу. Переживала я не меньше, чем парень, поэтому старалась зашить все аккуратно, не торопясь. Рука уставала всё время держаться на весу, поэтому я иногда её опускала, давая мышцам недолго отдохнуть.       — А что насчёт Рассла? — мягко спросил юноша, проткнув иглой кожу плохо слушавшимися руками. Леший вытащил её с другой стороны, помогая мне и уже не так сильно суетясь.       — Ну, смотря что ты хочешь узнать, — напряжённо произнесла я, перехватывая металлический предмет, и продолжила стежок за стежком закрывать угрожавшую рану с помощью напарника.       Ласвэлл немного подумал, нахмурился. Затем его светлые зелёные глаза переместились куда-то в сторону от раны и лица, пока он формулировал вопрос.       — Ты же не отдашь ему меня?       — Нет, конечно. Скроемся, заляжем на дно, и черта с два этот ублюдок нас найдет, — заканчивая с зашиванием кожи, я оставила пару небольших узлов. — Не беспокойся, парень. Всё будет о`кей.       Юноша радостно вздохнул, смотря на место бывшего пребывания осколка стекла. В душе закипала злость на Рассла. Он устроил нам достаточно хлопот на сегодня, поэтому необходимо было рассортировать задачи, необходимые для выполнения. Засмотревшись на недавно кровоточившую рану, я продолжила обрабатывать, убирать за собой инструменты и снимать жгут с затёкшей руки Ласвэлла.       — Какой план? — спросил улыбнувшийся парень, разминая коловшую мелкими иголочками часть тела, иногда жмурясь от боли в плече. Я пересела на водительский диванчик, откидываясь на спинку и выдыхая.       — Для начала… Продать повозку.