Танец змеи

Прошло две недели с тех пор, как их чуть не убили гигантские пауки. Зои стала избегать общества профессора, боясь ненароком проявить свою неуместную симпатию. Хоть девушка и тосковала по тому, как он шуршал пергаментами, постукивал костяшками пальцев по столу, скучала по вечерам в подземелье, в котором стоял терпкий дух ароматных трав, тщательно измельчаемых прилежной ученицей, по тихому стрекоту огня и урчанию кипящего зелья, она стоически отказывала себе в этих скромных удовольствиях. И все равно образ Шарпа был с ней круглосуточно, следовал за каждым помыслом, как незримая тень. Впервые на зельеварении она чувствовала себя неспокойно, из-за рассеянности путалась в рецептах и зарывала в землю свои предыдущие успехи, позорясь перед классом и перед самой собой. Ей хотелось расплакаться всякий раз, когда она уходила с урока, а он почему-то не останавливал ее, ни разу не попросил остаться. Казалось, между ними вдруг выросла непреодолимая пропасть. Но втайне от строгой совести Зои лелеяла мечту стать однажды мракоборцем, сравняться с ним. А еще — найти способ победить увечье, отравлявшее жизнь учителя. Пусть ее мечты экзальтированной девочки иллюзорны, но он сам реален, вместе с теми страданиями, которые она, как казалось, могла бы облегчить. И вот однажды он окликнул ее. Внутри Зои боролось два побуждения. Первое — желание броситься наутек и закрыться в своей спальне, спрятавшись от постыдных мыслей. Второе — горячая радость и стремление услужить, вернуть его расположение. — Ну что, мисс Клавис, не передумали идти за волосом фестрала? — спросил профессор, улыбаясь непривычно мягко. — Надеюсь, их укусы не смертельны? Хотелось бы знать заранее, — шуткой ответила ему Зои, совладавшая со своими слабостями, и приблизилась к столу, за которым сидел учитель. — Вы бы, вероятно, это знали, если бы были внимательнее на уроках профессора Ховин, — то ли упрек, то ли он тоже говорил не всерьез — по его непроницаемому лицу было сложно что-либо понять. — Но мы же еще не проходили… — Образцовый студент должен опережать программу. Вас это касается в первую очередь. Не знаю уж, в каком именно качестве вас использует профессор Фиг, но, очевидно, указанная мне необходимость обучить вас атакующим и защитным заклинаниям сама по себе красноречива. Полагаю, я не должен был этого видеть, но, тем не менее, успел оценить то, как вы управляетесь с палочкой вне Хогвартса, мисс. Как опытный боец. Волшебник, постоянно сталкивающийся с разного рода угрозами, обязан впитать как можно больше знаний об окружающем мире, в том числе — о магических животных. Они могут спасти жизнь, уж поверьте мне на слово. Теперь перейдем к делу. Что вы знаете о фестралах? — Их видят те, кто однажды встретил смерть, — произнесла Зои, с содроганием вспоминая, как дракон разорвал на части бедного мистера Озрика, на месте которого могла оказаться она сама или профессор Фиг, ее дорогой сердцу наставник, за столь короткий срок заменивший во многом отца, одаривший ее бесконечной добротой и терпением. — Верно. Но не только встретил. Принял, осознал. Некоторые не могут смириться с неизбежностью… — мужчина задумался, отвел взгляд, вспоминая о чем-то, — тогда им закрыт доступ не только к здравому смыслу, но и к этим прекрасным созданиям. Девушка не сомневалась, мракоборец видел то, как душа покидает тело не единожды и не дважды, а великое множество раз. Ей казалось удивительным, что при этом он, несмотря на внешнюю колючесть, сохранил человечность. Должно быть, Шарп винил себя в смерти напарника — и не только его. Трудно убежать от совести, даже если разум говорит, что ты был бессилен. Бедняжка Натти до сих пор казнила себя из-за смерти отца, такой нелепой, внезапной. Зои и сама думала о том, что мистер Озрик не погиб бы, если бы не поездка в Хогвартс, если бы не она. Чиновник нашел бы иной способ передать шкатулку. Его сердце могло бы биться, он добродушно усмехнулся бы, встретив новоявленную пятикурсницу, привычным движением поправил на носу очки и пригладил седеющие каштановые волосы. Она видела, как сомкнулись и разомкнулись челюсти свирепого огнедышащего чудища, как небеса оросила кровь. Дракон выплюнул остатки несчастного, его растерзанную плоть вместе с щепками, оставшимися от разбитой половины кареты. Тогда девушка отвернулась, в ужасе прикрыв ладонями рот, широко открывшийся в немом крике, и увидела, что кучер управляет черными, жутковатого вида лошадьми. Раньше их не было.

***

Часы пробили отбой. Большая часть студентов уже видела сны, оставшиеся сидели в своих комнатах. Зои закончила со сборами, нагрузив сумочку зельями, повязками и даже прихватив с собой на всякий случай еду. Выходя в гостиную, она еще не наложила на себя заклинание невидимости, не предполагая, что застанет там кого-то. В худшем случае — она что-нибудь придумает. О нет. Густые волосы отливали медью в свете камина. Ссутулившись, он сидел за какой-то книгой. Без мантии, в одной белой рубашке. Себастьян одарил подругу усталым взглядом и слабо улыбнулся, кивком предлагая присесть. Зои неловко попыталась спрятать сумку за спину. — Думаешь, я не знаю, что ты частенько покидаешь замок в это время? Прошу, не смеши меня. Нам нечего скрывать друг от друга после всего, — янтарные глаза смотрели спокойно, прямо, не осуждая, и девушка не могла пожелать большего понимания. — Снова Хранители озадачили? После ссоры с дядей он был сам не свой. Потерянный, разбитый, но все равно не теряющий болезненную надежду отыскать средство, способное помочь Анне, доказать, что он не напрасно потратил столько времени и сил на изучение темных искусств, что и они в умелых руках способны нести добро. Зои верила в него, хотя, скорее всего, как ни печально это признавать, Соломон Сэллоу прав — средства не существует. Но она пошла бы за парнем хоть в преисподнюю, если был хоть малейший шанс на успех. Та дуэль на уроке положила начало дружбе, а случай в запретной секции поселил в благодарном сердце слизеринки верность, крепкую, как сталь — на всю жизнь. Иногда ей казалось, они даже мыслят одинаково. Жаль только, что судьба так жестока к Себастьяну и его семье. — Нет, не совсем… Я, в сущности… — замешкалась девушка, даже и не зная, как объяснить — страшно не хотелось лгать. — Ай, хорошо, скажу. Если уж ты знаешь про Хранителей и все такое прочее, думаю, я могу доверить тебе и это. Профессор Шарп как-то застал меня за тем, что я пролезла в факультетскую башню, и в наказание я сегодня отправляюсь на поиски волос фестрала. — Одна? — удивленно моргнул Себастьян. — Совсем умом тронулся, если посылает учеников в Запретный лес? — добавил он уже с негодованием. — Ну нет, я пойду с профессором, — поспешила успокоить его Зои, но, похоже, не сработало. — Знаешь, насколько это все выглядит странно? Если ты врешь, то стоило сочинить что-то более складное. — Я не вру! И ничего такого в этом наказании нет. Только никому не говори, умоляю. — Разумеется, не скажу, могла бы не просить, — хмыкнул слизеринец, оскорбленный недоверием. — И давно ты ему долг отрабатываешь? Я все думаю, какого Мерлина она вечно пропадает в этом унылом подземелье. Оборотное зелье, что ли, варит? А вот оно что. — Нет! Раньше я просто ходила на внеурочные занятия, ты же знаешь, меня обязали… — девушка так спешила оправдаться, что выходило совершенно неубедительно. — Ну-ну. Что-то к профессор Чесноук ты не бегаешь, — Себастьян состроил скептическую мину. — Профессор Чесноук — не бывший мракоборец, на минуточку. Кидать мандрагору в Ранрока я не собираюсь. И вообще, ты предвзят к профессору Шарпу, он очень даже хороший преподаватель, с ним приятно иметь дело. — Приятно?! Чем он тебя опоил, Зои? Он же почти точная копия дяди Соломона. Ну, может, чуть-чуть получше, поспокойнее. Ладно, я, кажется, понимаю. И, если я правильно понимаю, то дело дрянь и переубеждать бесполезно. Лучше бы ты влюбилась в топеройку. — Я вовсе не… — Зои покраснела от возмущения, вот как он посмел говорить такую глу…чистую правду. — Ага. Учти, если с тобой что-то случится, я его в котле утоплю. — Дурак, — рассмеялась девушка, представив себе эту картину, и, подойдя к парню, крепко обняла его, надеясь, что он будет чувствовать себя чуть лучше. Прежде, чем покинуть родные стены, Зои обвела гостиную благодарным взглядом. Комнаты, обставленные мебелью из темного дерева и скудно освещенные болотно-зеленым светом, отраженным от окон, выходящих прямо на Черное озеро, мирный плеск которого о фасады успокаивает не хуже колыбельной, стали для нее новым домом, желанным, уютным — зловещие гобелены и холод ничуть не смущали волшебницу. Встретив Кровавого Барона в коридорах, она только улыбнулась призраку, от одного вида которого иные теряли сознание. Пустые глаза в упор смотрели на нарушительницу распорядка, кровь, пролитая много веков назад, серебрилась на камзоле. «Бедняга. Никому не пожелаешь такой участи. Обезумев, убить свою любимую…» — подумала Зои, огорченно качнув головой.

***

Дорога в этот раз как будто бы заняла меньше времени. И снова они шли почти что молча, сопровождаемые уханьем сов и скрипом веток под ногами. Маленький волшебный огонек, подобно любопытному светлячку, следовал за путниками. Лишь дойдя до Запретного леса, Шарп, кашлянув, обратился к Зои, не останавливаясь, не сбавляя шаг и даже не оборачиваясь. — Вы проявили самоотверженность, не слишком-то типичную для Слизерина. Я уж начинаю сомневаться в выборе распределяющей шляпы, — как бы между прочим заметил он, говоря про свое спасение. — Согласно вашей логике, вы, как слизеринец, тоже должны были бросить меня на съедение пауку, — усмехнулась Зои. Повторный визит в лес будто вдохнул в нее прилив смелости, здесь она чувствовала себя лучше, свободнее, чем в каменной клетке Хогвартса. И она наконец-таки убедилась в том, что не стала неприятна профессору, что, возможно, вела себя невероятно бестолково, бегая от него все это время, как от василиска, способного убить взглядом. — Хм. Это мой долг — защищать учеников. И старая привычка, как мракоборца, — задумчиво ответил мужчина. — Между прочим, если бы вы оставили меня акромантулу, студенты только вздохнули бы с облегчением. — Сэр, вам не стоит так плохо думать о ребятах. Они могут обижаться, злиться, грустить от того, что зельеварение проходит не так легко, как, скажем, прорицание, но они вас уважают. А даже если вдруг это неправда и я по наивности ошибаюсь, я бы точно не вздохнула с облегчением. Поэтому, прошу вас, сэр, не умирайте, — ее глаза заблестели от радости, что выдалась возможность сказать что-то этакое, выразить свою преданность, пусть и в такой нелепо-шутливой форме. — Правда? Разве вы не испытываете тех же чувств, что и однокурсники? Не боитесь меня? — О нет, сэр. Вы и сами прекрасно знаете ответ. Я боюсь иных вещей. Вы совсем не похожи на дракона, который приходит ко мне во снах почти каждую ночь. Мужчина слабо улыбнулся и внимательно посмотрел на Зои, в его взгляде мелькнула благодарность. Должно быть, временами он осознавал, что ведет себя как сволочь по отношению к студентам, но ничего не мог с этим поделать. Характер брал свое. Но уж с мисс Клавис он не был строг. Она просто не давала поводов. Может, девушка и не знала рецепты зелий так хорошо, как Таккар, но очень быстро училась, интуиция и смелость закрывали собой прорехи в теоретической подготовке. А что до ее выходок — когда-то давно Эзоп Шарп был таким же, правда, до взлома замков в комнатах преподавателей дело не доходило. — Мы пришли, — Шарп пригнулся и указал на полянку, по которой под мягким светом полной луны разгуливали величественные крылатые кони. — Вылейте это на себя. Он протянул девушке какое-то алое зелье, которое она, как ни присматривалась, не могла распознать. — Запах, который нравится фестралам. Это кровь, мисс Клавис, — не без насмешки пояснил преподаватель, наблюдая за тем, как ученица напрягает извилины в бесплодных попытках блеснуть догадкой, упорно не шедшей в голову. — Не бойтесь, не съедят. Зои, сделав, как велено, вышла из кустов, неуверенно приближаясь к табуну, с благоговением и опаской посматривая на красивых, но мрачных порождений ночи. Она держала на вытянутой руке кусок свежего мяса, который Шарп вручил ей для приманки. Лошади явно заметили ее приближение и настороженно всматривались в фигуру гостьи, зашедшей на их территорию. Детеныш фестрала испуганно взвизгнул. Зои, у которой дрожали коленки от напряжения, все же медленно, но упорно шагала к существу, стоящему наиболее близко. Фестрал оставался на месте. Тогда она заговорила, хотя и не была уверена, что животное ее поймет: — Смотри, это тебе, — она протягивала лошади, теперь перетаптывающейся и фыркающей, значительных размеров угощение. Из запавших глазниц на нее изучающе смотрели умные светлые глаза. Лошадь сделала шаг вперед и резким движением выхватила мясо. Зои зажмурилась, опасаясь, как бы сейчас ей не откусили кисть. Но рука не пострадала. Дождавшись, пока фестрал доест, она снова обратилась к нему: — Можно тебя погладить? — на сей раз у нее не было ничего, но животное не стало отступать или злиться. Ладонь девушки коснулась прохладной морды фестрала, туго натянутой на кости тонкой кожи, провела по щеке, поглаживая. Фестрал повел головой, всхрапнув, подошел еще ближе, наклонился. Его ноздри шумно втягивали воздух, и страх стал проходить сам собой. Зои поняла, что по крайней мере эта особь ее не обидит. Тогда из кустов, зачарованный картиной знакомства, вышел профессор Шарп. Фестрал дернулся, но Зои касанием и добрым словом успокоила его. Мужчина двинулся к другому коню и повторил ту же махинацию, уже упрощенную, поскольку табун любопытствовал, ожидал новых подношений от незнакомцев. Через пару минут они уже были окружены скакунами разных возрастов. К колену Зои жался жеребенок, совсем маленький, жалобно попискивая, выпрашивал еду. — А теперь аккуратно вытяни волос из его гривы. Вот так, — профессор продемонстрировал процедуру, проделанную с помощью обычного Акцио. Как ни странно, фестрал не стал возражать, только немного качнул головой, но тут же вернулся к ласкам, которыми его одаривала волшебница, завладевшая редким ингредиентом. Вдруг конь стал толкать ее мордой. Зои вопросительно глянула на учителя, на что он, улыбаясь, ответил: — Он хочет прокатить вас. — Но я никогда не… — обомлела от самой возможности девушка. — Не оскорбляй его достоинство, Зои, — кажется, второй раз, когда он называл ее по имени — случайно ли? — Позволь ему оказать тебе услугу. Кажется, мой приятель тоже не возражает против полета. Фестрал, будто бы прочитав ее намерения, припал на передние ноги, позволяя начинающей всаднице забраться на его спину. Она же, испытывая странное, болезненное воодушевление, очутившись верхом, крепко схватилась за загривок животного, а ногами уперлась в основание крыльев. Безо всяких прелюдий, конь сразу же поднялся в воздух. Девушка охнула. Не успела она и глазом моргнуть, как они оказались над высокими деревьями волшебного леса. Все ее нутро сжалось от напряжения, пальцы побелели, она оглянулась по сторонам, чтобы посмотреть на мир, прежде чем упасть с огромной высоты. «Какая глупая смерть», — подумала она. Но откуда-то сбоку раздался знакомый голос, Зои, повернув голову, обнаружила, что профессор Шарп, куда более уверенный в своем новом питомце, тоже парит в воздухе. Кожистые крылья фестралов шумно разрезали пространство. Казалось, эти двое соревнуются между собой, то приближаясь, то отдаляясь друг от друга. Ее конь нырял вниз и тут же взмывал вверх, выписывая такие петли, что просто дух захватывало. Спустя какое-то время, Зои все же обнаружила дар речи: — Как же здорово! — крикнула она, немного расслабившись. — Незабываемо, правда? — она еще никогда не видела профессора таким счастливым, каким он казался сейчас. Наконец, полет был окончен. Фестралы приземлились в том же месте, откуда начали, и вернулись к своим сородичам. Студентка и профессор тоже отошли в сторону, чтобы больше не докучать животным. — Вы ведь не впервые? — Зои все никак не могла отдышаться, а с ее лица не сходило выражение эйфории. — Еще будучи школьником, таким, как вы, я случайно наткнулся на раненого фестрала. Я сбегал с уроков, чтобы ухаживать за ним. И, когда он оправился, то так же предложил мне полетать. Это длилось несколько дней. Было чудесно. Затем однажды, когда я в очередной раз пришел проведать его, он исчез. Поначалу я огорчился, но потом понял, что всякое живое существо нуждается в сородичах, и он, должно быть, отправился на поиски своей семьи. Удивительные создания. Преданные, благородные. Жаль, что нелепые предрассудки влияют на отношение некоторых волшебников к ним. Кому-то уродство мешает разглядеть ум и добрый нрав фестралов. — Это ужасно! Люди, которые судят по внешности, просто глупцы и невежды. Не все то золото, что блестит. А мне они совсем не кажутся уродливыми, напротив, есть нечто возвышенное в их облике, очаровательно-загадочное. И пусть они не могут похвастаться безупречной гладкостью черт единорога, в их глазах словно… словно сияет вся мудрость мира, светится чистая душа. — Ваша позиция, мисс Клавис, кажется мне необычной. Вы, должно быть, способны проникать в самую суть вещей. — Всякий способен, сэр. Достаточно лишь закрыть глаза и раскрыть сердце. Тогда, обретши зрение вновь, начинаешь видеть прекрасное в ближнем, — Зои прервалась, до нее вдруг дошло, к чему клонил профессор, ее щеки порозовели. — В этом отношении некоторые, действительно, весьма поверхностны. Они смотрят, но не видят. Я предпочитаю не полагаться на мнение слепцов, а вот движения души, как мне кажется, способны привести к правде и к счастью. Простите, вы сказали, что видели фестрала уже тогда, когда учились здесь? Шарп некоторое время не отвечал. До сих пор он безотрывно наблюдал за своей протеже, казалось, ловил каждое ее слово и случайно брошеный жест. Конечно, он заметил смущение. Заметил, что она продолжила и после этого. В конце концов он заговорил, но, к удовольствию Зои, не тронул ту странную тему, которую со всем пылом развернула перед ним девушка. — Да. Смерть не выбирает момент, чтобы появиться в нашей жизни, и вы знаете это не понаслышке. Но, когда закрывается одна дверь, открывается другая. Сегодняшний вечер был бы невозможен, если бы не злой рок, однажды ворвавшийся в наши жизни. — Спасибо, профессор. Это невероятный опыт. Я запомню его навсегда, — Зои видела, он размышляет, но, как обычно, держит все свое при себе, оставляя ей только смутные догадки.