Кафедра спиритизма и оккультных коммуникаций

Не сказать, чтобы Тереховы совсем не имели опыта в публичных выступлениях. Однако доклады в узких кругах родного Арктического факультета не шли ни в какое сравнение с действительно крупным съездом исследователей северного полярного региона, на котором ожидались доклады с новейшими разработками в технических сферах, равно как и научные изыскания в гуманитарном поле. Вдобавок эта конференция имела особую значимость для академии, ибо впервые на подобного рода мероприятии вуз представляли не только Францев, Крозенко и пара аспирантов. В этом году Иван Иваныч не мог нарадоваться на то количество талантливого молодняка, которое попросилось участвовать и которому таки разрешили. Более того, организаторы конференции даже создали отдельную молодежную секцию. Это действительно было чем-то новым для академии – и в случае успешного выступления подопечных Иваныча, больше нельзя было бы отрицать пользу «школы Францева» и вставлять палки в колёса её научной деятельности. Поэтому было крайне важно не ударить в грязь лицом и выложиться на двести процентов. Конечно, по своему уровню Ваня с Катей не могли претендовать на сенсационные собственные прорывы. Тем более, нишу с новыми исследованиями в рамках «школы Францева» успешно закрывали соискатель Игорь Хорошаев со своей будущей супругой Саамай Ойунской: они как раз должны были прилететь на съезд и доложить о результатах прошедшего полевого сезона, отработанного на Курилах. А по поводу участников молодёжной секции все всё прекрасно понимали - и студенты, и их руководители: от них сейчас требовалась в основном хорошая аналитическая работа с материалом - желательно, посвежее, - и умение сформировать собственное мнение по изучаемой проблематике. С этим у Тереховых трудностей не возникало. К счастью, в интересующем их поле были актуальные новости, которые прямо-таки напрашивались в них поковыряться. Поэтому Тереховы объединили свои доклады как «Новейшие течения в исследовании экспедиции Франклина», притом каждый всё-таки сосредоточился на своём. Ваня занимался изучением новых находок, сделанных на бортах затонувших «Террора» и «Эребуса», что сулили ещё много открытий. Катя же откопала свежую статью одного из участников знаменитой экспедиции Оуэна Битти, где автор опровергал со всех сторон обоснованную и доказанную гипотезу касаемо свинца как одной из основных причин высокой смертности среди моряков. Терехова, для которой книга «Frozen in time» была неприкосновенна, решила пободаться и попробовать снова доказать, что незабвенный Битти был прав. Весть о том, что их доклады приняты к выступлению, вызвала у Тереховых новую волну энтузиазма. Первое время брат с сестрой вкалывали как ненормальные: часами просиживали в библиотеке или на кафедре, штудируя уже известный им материал и структурируя новый. Однако, по закону подлости оказалось, что даты конференции наслаивались на начало сессии, поэтому Катю с Ваней настигли две существенные проблемы, которые никак не давали им собраться с мыслями и довести доклады до ума. Первой проблемой была катастрофическая нехватка времени, которое сжирали зачёты и подготовка к ним. Вторая причина была следствием первой и заключалась в выгорании: и из-за отсутствия времени, и из-за того, что в один момент Катя и Ваня уже выложились слишком сильно, запала на последние, но не менее важные, штрихи уже не оставалось. Чем ближе маячила конференция, тем позже Тереховы уходили – или, правильнее сказать, уползали из академии. Сердобольный Иван Иваныч и ворчливый, но добродушный Фёдор Родионыч разрешали подопечным работать на кафедре даже после их ухода: они были уверены, что Катя с Ваней точно ничего не натворят. Так было до наступления того самого вечера, когда ребята решили поискать вдохновение несколько нестандартным способом. Это был последний вечер перед конференцией. Тянуть больше было нельзя, поэтому Тереховы дали друг другу зарок, что не пойдут домой, пока не доведут свои доклады до совершенства. Однако состояние выжатых лимонов не способствовало ни продуктивности, ни поднятию боевого духа. - Нет, я определённо ненавижу этот идиотский сайт, - ругнулся сквозь зубы Ваня, вглядываясь в страницу канадского музея, где хранилась экспозиция, посвящённая экспедиции Франклина. - Ну вот почему в разделе экспозиции экспонат подписан, как найденный на «Терроре», а в разделе каталога - как найденный на «Эребусе»? То ли они сами не могут отличить один корабль от другого, то ли по классике «в бухгалтерии как всегда что-то перепутали»... - Ну Вань, может, это не так важно? - протёрла глаза Катя, отлепляясь от собственной презентации. - Ага, а между прочим, это запчасть от системы опреснения воды. Офигеть неважно… К тому же, ты ведь знаешь, что среди слушателей обязательно найдутся зануды, которые будут цепляться к каждому косяку. - Ты как будто первый раз выступаешь. Эти зануды всегда будут, и всегда найдут, до чего докопаться, как бы ты ни вычищал свое выступление. - Естественно. Я уверен, что ко всем курсантам Иван Иваныча будут принципиально цепляться. Но это ж не значит, что мы должны совсем забить на детали. - Нет, конечно, - вздохнула Катя и снова повернулась к призрачно мерцающему монитору. Они с братом тоже в конце концов устали от неумолимых ламп дневного света и включили настольные. - Не будем же мы Иваныча огорчать. На какое-то время в кабинете снова повисло рабочее молчание. Но потом, всё-таки закончив воевать с музейным сайтом, Ваня подкатил на компьютерном стуле к сестре и заглянул той через плечо. - А у тебя как дела? Та скривилась и утомлённо ткнулась головой в плечо брата. - Хреново у меня дела, если честно. - В смысле? У тебя презентация в полтора раза больше, чем у меня. И ты ж вроде бы её уже доделывала. - Я и доделала. Но всё равно это не отменяет того факта, что я слепила какую-то хрень. Ты хотя бы показываешь новые находки, а я колупаюсь в книге тридцатилетней давности и доказываю, что автор молодец. - Катя опустила взгляд на ту самую книгу Оуэна Битти, раскрытую аккурат на странице с фотографией эксгумированного тела Торрингтона. Ваня задумчиво проследил за её взглядом и пожал плечами. - Ну Катюх, ты же не можешь спросить у него, как он помирал и как помирали остальные, это уж тем более. И не можешь перекинуться в прошлое, чтобы увидеть, как на самом деле люди ехали кукухой от поглощения голднеровских консерв. Катя ничего не ответила на эти слова. Она лишь замерла на мгновение, как суслик, а потом перевела на брата взгляд круглых, слегка ошалевших глаз.