Вернуть ее

- Ты в порядке? – услышал я издалека, словно за тысячу километров. Если бы не мигающая вывеска бара напротив, мой мозг решил бы, что голос Асэми нереален, также как и все происходящее. Я судорожно сглотнул слюну и засунул дрожащие руки поскорее в карманы кожаной куртки. Не хочу, чтобы она видела меня таким. - Да, нашла что-нибудь? - Нет, его нет, я все обыскала, каждую комнату Я так и не решился повернуться к ней. Словно боялся, что она увидит меня настоящего. Только Хината знала мою истинную сущность, голую, без прикрас, и это не пугало и не отталкивало ее, как ни странно. Я должен был взять себя в руки как можно скорее. Должен взять себя в руки. - Это его пистолет? – спросил я, показывая на оружие - Нет, Хидан не приветствовал насилия, - я чувствовал ненависть, сквозившую в каждом слове, - по-крайней мере руки его всегда были чисты. Холодный металл обжигал мою ладонь, на миг я представил владельца пистолета. Дорогой костюм, чистая шерсть, лакированные до блеска ботинки, идеально уложенные волосы, широкий галстук с едва заметными золотыми полосками, легкий, но приятный парфюм, белоснежная улыбка и черная душа. Я вгляделся в буквы, ГШ и роза с шипами. Меня передернуло, я знал этот символ. Городские шакалы – самая кровожадная банда в городе, шакалов боялись все, даже мой отец. Скользкое, почти безумное подозрение закралось в мою опухшую от лихорадочных мыслей голову. Так стелется туман по утру, бесшумно и ядовито. - Уходим, - скомандовал я, пожалуй, чересчур резко Вдруг что-то привлекло мое внимание, словно невидимая рука судьбы властвовала в этих местах. В складках дивана кроме остатков пиццы и хлебных крошек я заметил прямоугольный черный предмет. Мой кошелек. Я почувствовал волну облегчения, пересекая стеклянный столик, я заметил, как кто-то или что-то напугало Асэми до смерти. Сунув бумажник во внутренний карман, мои воспаленные глаза вопросительно уставились на Асэми. Вместо ответа, она затряслась от ужаса, одной рукой она прижала рот, чтобы не закричать, другой указывала в направлении смежной комнаты. - Да что там… Я оцепенел, но не от ужаса и страха. Слепая ярость овладела мной. На обшарпанной стене висели фотографии, много фотографий различных людей, которых, скорее всего, уже нет в живых. Среди них была и моя фотография. Сволочи, следили за мной с самого начала. Я не удивился, когда заметил белокурую девушку на снимках, это была Югито. - Это шакалы, они убьют нас, - рыдала Асэми, срывая свою обнаженную фотографию со стены. - Успокойся, - я попытался вразумить ее, - никто нас не убьет. - Неет, - кричала она, - они знают про меня, знают, что я тебе помогаю. Они будут пытать меня, отрубят пальцы, а потом вышлют их моим родителям - У тебя же нет родителей, - вставил я не к месту Я осознал свою ошибку, когда Асэми принялась реветь пуще прежнего. Тогда я влепил ей пощечину, это отрезвило бедняжку. Бережно вытерев слезы с ее дрожащего лица, я произнес как можно тише и спокойнее: - Ты можешь сейчас же обратиться в полицию, пока не поздно. Покажешь им фотографию на стене, расскажешь все, как есть, - я нежно погладил ее подбородок, - спасибо, что спасла мне жизнь. После полиции иди к моему отцу, скажи, что от меня. Расскажи ему тоже самое, скажи, что я обещал тебе денег. Он не откажет. На деньги, что мой отец даст тебе, купи билет в другую страну и улетай отсюда, начни новую жизнь. - А как же ты? - Обо мне не беспокойся, я Саске Учиха, меня так просто не… Не может быть… Все мои внутренности сжались, причиняя невыносимую боль. На полу, возле деревянного стула и пустой банки пива лежала фотография. Ее фотография. Мне стало плохо, в глазах помутнело, а к горлу подкатил тошнотворный ком. Она у них на прицеле, а это значило, что если я не выясню, что к чему, Хинату убьют. Этого я не допущу. - Мне пора, - я едва не сбил Асэми с ног, - ты оставайся здесь и вызови полицию - Но, Саске… - Делай, как я сказал! – закричал я, слишком раздраженный, чтобы выслушивать очередные сопли очередной проститутки. - А вдруг он явится сюда? – не уступала Асэми, - тогда мне лучше пойти с тобой - Лучше, если ты закроешь свой рот и будешь слушаться, - мой холодный взгляд резал острее ножа, - к тому же, Хидан не придет, разве что с того света сделают исключение. Оставив Асэми в квартире покойника, я вернулся к подъезду, послышался вой сирен. Не долго думая, я направился к мусорным бакам, откинув картонку, я невольно поморщился. Подозрения подтвердились, изрезанный так, что опознать можно было только по белым волосам, тело Хидана лежало около собственного дома, крысы копошились, растаскивая лакомые кусочки по норам. Но не это пугало меня в жуткой развернувшейся картине, на фоне изъеденного носа и выколотых глаз, улыбка, циничная и зловещая, играла на мертвом кровавом лице. Преодолев приступ тошноты и сковывающего страха, я нагнулся к трупу и пошарил по карманам в надежде отыскать хоть что-то. Нащупав чью-то визитку, я со скоростью сверкающей молнии прижал руку к собственной, часто вздымающейся груди. Увидев знакомую розу с шипами я облегченно вздохнул, на визитке было чье-то имя, теперь я знал, каким будет следующий шаг. Сейчас я твердо знал, как спасти Хинату. - Может хватить пить? – едва сдерживала свое раздражение Хината, стараясь изо-всех сил сохранять видимость приличия. Чего нельзя было сказать обо мне. Хмельной от алкоголя и ее красоты, я нагло ухмылялся, стараясь не упустить из виду ни одной проходящей юбки. Я сам не понимал, зачем я это делаю, но чем больше убеждался в тщетности собственных усилий, тем сильнее подмывала глупая гордыня. Я молил бога, чтобы Хината хоть раз меня заревновала. Но я, конечно же, лукавил, словно капризные барышни, что на поводу своего эгоизма терзают душу поклонникам мимолетными взглядами, брошенными на соперников. Я знал, как сильно она меня любит, но мне было мало, я жаждал безграничной преданности, самозабвения с ее стороны, я жаждал уничтожить ее. Да, я втайне хотел ее смерти, мечтал об ее исчезновении, я никогда не хотел знать Хинату. Ибо в ней была моя погибель. - Официант, - кликнул я парня, который учился в нашей школе на год младше, - мне, пожалуйста, еще этой дряни, да побольше - Ты, что намеренно хочешь все испортить? - Ты о встрече с моим отцом? – горько улыбнувшись моей наивной красавице, я сделал последний глоток из злополучного бокала, словно контрольный выстрел, - может, лучше потрахаемся? - Может, лучше ты перестанешь притворяться таким грубым? - А может, ты перестанешь… - слава богу, я не успел договорить - Что за шум, а драки нет? – Шикамару, чтоб его, появился чертвоски вовремя. - Узнаю, как там Ханаби, - выдавила из себя Хината и, не удостоив Шику даже взглядом, направилась в сторону сестренки. - Ну и красотка же она, - присвистнул в чувствах мой пьяный друг, тут же добавив, - я про младшую. Я снисходительно улыбнулся, не поверив ни единому слову этого змия. Я знал, кого именно провожал его томящийся и плотоядный глаз. И все-таки он был мне другом, а это что-то должно было значить. К тому же, кому, как не мне было знать, что такое чары Хинаты Хьюга. Мне вдруг стало дико смешно, два придурка в оба глаза уставились на стройный силуэт девушки, что им принадлежать никогда не будет. На какое-то мгновение я почувствовал себя таким несчастным и беспомощным, полностью во власти ее неземной красоты и своих противоречивых, всепоглощающих чувств. Я ощущал, как холодный, пронизывающий ветер пробирается под кожу, сковывая движения. Жалкий раб смиренно взирал на предмет собственного обожания, боясь даже вздохнуть, в страхе, что мгновение постыдного блаженства исчезнет вместе с ее дьявольским силуэтом. Вдруг, словно по щелчку, сознание пробудилось. Я был совершенно один, Хината исчезла, успела куда-то пропасть с моего поля зрения, Шикамару, позаимствовав храбрости у бокала мартини, что предназначался мне, устраивал пошлую сцену ревности белокурой экс-подружке, которую ни капельки не любил, и никто не видел, что сейчас происходило между мной и Ханаби. Глупая дурочка, она смотрела прямо мне в глаза, с дерзким, смелым вызовом, в котором я прочитал мне знакомый страх. Вот то, что мне было нужно, ощутить вкус жертвы – вот чего я жаждал с тех самых пор, как… Дикая, необузданная сущность пробудилась в глубинах темной души, ее безрассудная готовность дразнила мое самолюбие. Волна блаженства прокатилась по всему телу, когда я неожиданно для себя осознал, как же долго она этого ждала. В голове сразу предстала до боли соблазнительная картина нашего первого знакомства, лиловые глаза светились завистью и восхищением. Все эти робкие прикосновения, испытывающие взгляды, неприязнь к собственной сестре, женское соперничество – все это росло в ней бурной волной, клокотало раскаленной магмой в жерле затаившегося вулкана. И я, словно тот волк, которого как ни корми, напрочь забыв о Хинате, шел за ней, за другой, увлекаемый манящим ароматом победы. Зачем я это сделал, спросите вы? Как я уже сказал в самом начале, я был хищником, и только невинность юной Ханаби смогла бы утолить природную жажду крови. А еще, хищники вроде меня, очень не любят, когда им говорят, что они всего-навсего трусливые кролики в волчьем обличии. Этой обжигающей правды я не мог простить чертовой Хинате Хьюга. Я жаждал мести!