Красная нить

2006-ой, Испания. Утром после ночного внезапного признания Камилы жизнь продолжилась - земля не разверзлась, не поднялся дикий шторм, смерч не стер все живое с лица этой несчастной планеты - мы просто втроем пили кофе в нашем с Фелипе номере и поглощали яичницу. Ками, изрядно повозмущавшись из-за отсутствия любимых аргентинских продуктов, доела первая и ушла к себе собираться, попутно изложив нам пару-тройку претензий на тему безответственно подхода к распитию алкоголя накануне. Можно подумать, её кто-то заставлял! Как только она покинула комнату, сонливость с лица нашего длинноволосого блондина как ветром сдуло, и он тут же крайне оживленно начал болтовню. - Ненавижу то, какая она нелюдимая по утрам. Ну что ж, а теперь давай реальную историю! Сказочку про мой храп и самаритянку, приютившую бедного бомжа, я проглотил лишь потому, что не хотел смотреть её моноспектакль под названием "Я всем друзьям даю приют". Итак? - Ты сейчас шутишь, должно быть? - я и без того был не в духе, а тут еще этот индивид со своим внезапно нездоровым воображением, - я тебя чуть не прикончил вчера, когда мой сон самым наглым образом был испорчен! Сегодня я беру себе отдельный номер! - Или ты значительно подрос в актерском мастерстве, или всё и правда так прозаично. Ну вот, а я рассчитывал послушать историю воссоединения двух любящих сердец. Типа разряд тока - и они поняли прямо посреди испанской ночи, что до сих пор не безразличны друг другу... Эх! - приуныл мой романтичный амиго. - Хренового же ты обо мне мнения, - я кивнул на кольцо, которое примерно 10 часов назад стало неимоверно маленьким и неудобным, -  и да, моё мастерство все еще на уровне подростковых сериалов, не волнуйся за него. - Ну что ты, мысленно я, конечно, осудил твои моральные принципы, но как настоящий друг старался придумать им подходящее оправдание, чтобы снять с тебя груз вины за измену. Хорошо, что ничего из этого не пригодится. И да, я виноват, что испортил твой сон, прости, - он протянул руку в знак примирения, и мы обменялись рукопожатием. Конечно, он и понятия не имеет, что его невинный храп вынудил меня стать свидетелем признания, из-за которого мне теперь не хочется звонить любимой девушке. Но рассказать ему об этом – значит, всерьез забить тревогу и признать наличие слона в комнате. Ну, нет! В комнате очень слабое освещение, а слон – почти прозрачный. А ещё я люблю свою невесту. И если хорошенько сконцентрироваться на этом факте, то бедное животное может постепенно раствориться в воздухе, не причинив никому вреда. Так и следует поступить. На репетиции я старался полностью отдаваться процессу, избегая все сопутствующие факторы риска, и можно сказать, что почти получалось. К вечеру даже собрался с мыслями и позвонил Марии, непринужденно проболтав с ней 10 минут. А когда дело подошло к первому концерту, то тут и вовсе стало не до душевных переживаний – вместимость площадки 18 тысяч человек! Если пришла хотя бы половина, у поджилок уже есть достойный повод, чтобы начинать небольшую тряску. На удивление шоу прошло просто замечательно. Все тревоги и волнения ушли буквально после первой же песни. Оказавшись перед многочисленной публикой втроем, мы внезапно осознали, что это вовсе не так странно, как должно было быть. Люди не забрасывали нас тухлыми яйцами, вопя: «Где Луисана?», более того – зал принимал нас с невероятной теплотой и отдачей. А ещё я понял, что когда нет четвертого, мы больше не разбиваемся на парочки, а стараемся взаимодействовать все вместе. Концерты в Сарагосе и Виго пролетели как одно мгновение, не давая отдышаться ни на секунду. Оставался лишь финальный концерт в испанской столице. Вечером накануне шоу Фели сидел в моём номере и ждал, пока я закончу болтать с Марией, чтобы переодеться для предстоящей вылазки в город. Да, на этот раз у нас была уникальная возможность хоть одним взглядом осмотреть величественный Мадрид. И да, после той истории я везде брал отдельный от Мексиканца номер. - 3 минуты, - оповестил я Фелипе о времени своих сборов, едва лишь положив трубку. - А мне казалось - бесконечно, - отозвался друг, явно давая оценку длительности моего разговора с невестой. - Смотри, как бы твоё приглашение на мою свадьбу случайно не затерялось, умник, - крикнул я из ванной, умывая лицо прохладной водой. - А она будет? У меня в последние дни такое ощущение, что затеряется скорее свадьба, чем приглашение, - ненавязчиво и спокойно, будто рассуждая о погоде, а не о главном событии моей жизни, парировал Фели. Я так и застыл с полотенцем в руке на пороге своего гостиничного номера. - Прости?! - Прощаю. Так как? Свадьбе - быть? А то мне в последнее время кажется, что если она и состоится, то уже с другой невестой. - Продолжаю не понимать тупые намёки, но уже начинаю немного злиться. Что ты хочешь сказать? - Что моя машина времени, видимо, работает. Я определенно в 2004-ом. Ваш с Камилой флирт видно невооруженным глазом, - улыбаясь, выдал мой белобрысый собеседник, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Неужели я сам того не понимая, веду себя с ней слишком откровенно - настолько откровенно, что замечают даже окружающие? Вот дерьмо! - Не стоить принимать дружеские шутки за заигрывания, Фели. Серьезно. Я бесконечно рад, что мы смогли остаться друзьями, - набросил я свою любимую маску безмятежности и включился в игру. Так просто ему меня не сломать. - Пока мы мчали из Барселоны в Виго, вы двое высовывались в окно и горланили песни, а потом она пыталась забрать твои волосы в хвост, а ты улыбался как дурак. Ах да, совсем забыл, ещё сальные подколки с обеих сторон вчера в баре, например. Да и вообще вы вечно хихикаете. У любых других людей на Земле - да, это дружба. А у вас - да тут и говорить не о чем - два влюбленных дурачка, - он развел руками в стороны, выдавая свои аргументы за аксиому, - и ещё - ну ты же знаешь - как только она пугается своих чувств и эмоций к тебе, она сразу же бежит обнимать меня больше нормы во время концерта. Вот я и подумал уточнить, осознаешь ли ты всё это. Как вижу, всё хуже, чем я думал. - Высшее образование по психологии - вот, что тебе нужно. Подумай об этом. А пока у тебя нет диплома, позволь заявить, что ты ужасный наблюдатель с искаженным чувством восприятия, - я подумаю обо всём, что он сказал, перед сном, а сейчас нужно просто отвязаться и скорее выходить, - я готов! Зови остальных и идём знакомиться с городом. - Хорошо. Тогда последнее. Ты счастлив с Марией. Ками одна, я один. Как я понимаю, ты не будешь против, если я предприму некоторые шаги в её сторону..? Я на секунду остолбенел, а потом неподдельно рассмеялся. - Ну нет, лейтенант Коломбо, дважды со мной этот фокус не пройдёт. Мне уже не 13 лет, так что сегодня никаких фингалов под глазами. Да и не верю я твоим дешевым выдумкам. Идём уже! - Моё дело спросить... В тот вечер мы немного прогулялись с Ками, Фели и музыкантами, а потом отужинали великолепной паэльей в прекрасном ресторане. От меня не ускользнул пытливый взгляд друга, когда я предложил озябшей подруге накинуть мою куртку в помещении, а через несколько секунд я осознал ещё и то, что бессознательно сел напротив неё. Кажется, стоит всерьез подумать над наставлениями Мексиканца. Слон в комнате определенно снова материализовался. Если вообще исчезал. Засыпая в тот день я поймал себя на мысли, что думаю о наших концертах, а потом всё внимание фокусируется на Камиле и её до неприличия узком и коротком черно-белом платьице... На следующий день подтверждение всех моих домыслов наступило прямо во время финального концерта. Там, пребывая в состоянии полной эйфории от того, что мы-таки это сделали, я вдруг ясно понял, что мне отнюдь не всё равно. Когда дорогой мой друг Фелипе, представляя публике мою бывшую девушку, сказал: "женщина, которую я люблю", - употребив "amo" вместо "quiero" по всему моему телу разлился смертельный яд под названием "ревность". Вот и всё - концерт окончен во всех смыслах. В микроавтобусе по дороге в отель Фели плюхнулся на соседнее со мной кресло. Я бы предпочёл сейчас ехать с нашим барабанщиком Луисом, но выбрать мне не дали. - Видишь, я говорил вам, что попробовать стоит! И мы справились! Спустя 2 года после распада - и такой успех! - крикнул Коломбо всем присутствующим и получил в ответ одобрительные крики. - Я каждый раз молился, чтобы вы не налажали по-крупному, но сегодня наконец буду спать спокойно, - весело ответил ему Вилли, наш вокальный коуч, наш бэк-вокалист, гитарист и вообще нашё всё. Куда бы мы без него?! - Напьешься сегодня со мной? - уже тихо, обращаясь только ко мне, спросил Фелипе. - Что-то не хочется, - недобро буркнул я, не сумев скрыть раздражения. После непродолжительной тишины Коломбо почти шёпотом внезапно выдал мне очень неожиданную речь: - Я подумал насчёт психолога, и я согласен. В дипломной работе опишу ваш случай. Может, и на докторскую потянет. Ну как, понравилась моя шуточка? По твоему злому тону слышу, что да. А пока мы едем в отель, подумай хорошенько, что ты почувствовал, когда услышал о моей "любви" со сцены, и что это всё может значить. Это был тест. Специально для тебя. Своих сестер по жизни я люблю только как сестёр, - он похлопал меня по плечу и встал, давая понять, что оставляет меня наедине со своими мыслями, пересаживаясь к более сговорчивому собеседнику, - не благодари. Видишь, лейтенант Коломбо всё же сделал это дважды. - Пошёл ты.., - ответил я ему в спину абсолютно беззлобно, что в переводе на наш язык означало "спасибо". Спустя час мы всей командой выпивали в баре отеля, отмечая успешное завершение нашего мини-турне. Обратный вылет предполагался уже завтра. А сегодня - можно наконец-то расслабиться и выдохнуть. После концерта Крис рассказывала что-то про новый альбом, но я почти не слушал. Не сегодня. Праздновать она с нами не осталась, сославшись на усталость. С её уходом обстановка окончательно потеряла всякий формализм. Вилли вспоминал уморительную байку о нашем старом выступлении, от которой все вокруг покатывались со смеху. Мой же слух периодически улетал к барной стойке, где последние минут 20 высокий и вполне симпатичный бармен тоже производил фурор своими рассказами, однако слушателей у него было гораздо меньше. Точнее говоря, всего один - моя коллега по группе. Целью её визита к барной стойке было стандартное обновление бокала, но рассказчик, очевидно, смог привлечь её внимание больше, чем толпа друзей, отмечающая успех. Занятно. И отчего-то неприятно. Устав изнывать от любопытства, я залпом допил свой коктейль и направился в их сторону. -...но в последний момент гитара нашлась, и наше выступление перед сотней человек было спасено! Эмоции зашкаливали - будто 100-тысячный стадион собрали, - Ками весело смеялась над историей находчивого парня, и весь её язык жестов говорил о том, что этот человек ей интересен. Я подсел на соседний стул. - Эй! Мы тебя потеряли! Сколько же коктейлей ты выпила, раз пропала так надолго? - обратился я к ней, не глядя на бармена. - Бенха, ты погляди, Андрес - наш коллега по цеху. У него тоже своя группа, они играют в баре раз в неделю, - зачем-то представила она мне своего нового "обожателя", проигнорировав мой вопрос, а тот, в свою очередь, так и засиял от удовольствия. - Круто. Желаю тебе больших успехов, Андрес. Плеснешь коллеге по цеху ещё бокальчик рома с колой, если ты не слишком занят другими делами? - возможно, я был недостаточно вежлив, но этот парень мне абсолютно не понравился. Странно, что она не замечает, как он хочет подольститься. Раньше она таких деликатно отправляла восвояси, а тут - жеманничает. Разве что, она сама ищет испанской романтики накануне возвращения? От этой мысли стало дико неприятно. - Мог бы быть и полюбезнее, - обратилась ко мне Ками сквозь зубы, когда бармен отошел на пару метров за льдом, - и вообще, ты какой-то угрюмый. В чём дело? - Голова болит, - соврал я моментально, не желая раскрывать истинные причины, - да и устал. Пойду, наверное, спать. - Чегоо? В 11 ночи? Спать? В последний день в Испании? Ну уж нет, только через мой труп! - она воинственно сложила руки на груди, - Во-первых, твой новый коктейль мы сейчас отменим - притормози пока. А во-вторых, иди возьми у меня в номере на столе таблетку от головы и возвращайся. И никаких больше стариковских комментариев! Она стала искать ключ от своего гостиничного номера, а я вдруг понял, что нашёл хороший предлог, чтобы увести её от назойливого бармена хотя бы на 10 минут. Просто не хочу, чтобы она находилась рядом с ним - и всё тут. - Я не стану ковыряться в твоих вещах. И вообще - твой номер чёрт знает где, я сам его не найду. Может, сходишь со мной? - я постарался придать голосу лёгкие нотки внезапного опьянения, а для убедительности опрокинул стоящую рядом с моим левым локтем мисочку с орехами. Всё рассыпалось на пол. Ками бросила быстрый взгляд сначала на Андреса, потом на меня. Мой оппонент выглядел разочарованным. Она же полезла в кошелек и положила перед барменом 20 евро. - Это за его коктейль и за неудобства, - кивнула она на рассыпанные орехи, - если твоя смена ещё не закончилась, то я пока не прощаюсь. - Я буду здесь ещё час. Буду рад продолжить наше общение, - расплылся в смазливой улыбке этот сморчок-официант, а я задался только одним вопросом: слышит ли она двойной смысл в его словах? Камила лишь вежливо улыбнулась на его ремарку, а мне кивнула на лифт - мол, идём. Спустя 5 минут, преодолев все закоулки огромного отеля, мы вошли в её комнату. Я картинно плюхнулся на стул и облокотился головой о стену. - Очень болит? - участливо поинтересовалась она. - Погоди секунду, таблетка была где-то здесь. Вот, держи. Очень кстати она ушла в ванную комнату, а я тем временем, выкинул таблетку в корзину для мусора и сделал обильный глоток воды из стакана. - Посидим тут 5 минут, ладно? Пусть сначала подействует. Ты не против? - обратился я к ней, как только она вернулась. - Конечно. - Завтра мы уже возвращаемся домой, а у нас так и не было времени поболтать наедине. Я хотел спросить... твой Карлос, Чочи или как его там... вы окончательно разошлись? - этот вопрос давно вертелся на языке, но спросить всё не получалось. Когда, если не сейчас? - Мой Карлос, Чочи или как его там - больше не мой. Вот и всё, - язвительно ответила она, - я всё ждала, когда же ты ляпнешь что-нибудь в духе "а я говорил, что он тебе не подходит", и вот, кажется, сейчас будет! - Ничего такого. Я лишь хотел узнать, как ты. Переживаешь? - я планировал подойти к этой теме поделикатнее, но получилось, как получилось, - Тот парень внизу...Андреас или как его там...мне показалось, ты с ним флиртуешь... Она улыбнулась. - У тебя все зовутся "этот, как его там"? Он Андрес. Без лишней А. И если я возможно, немного флиртую, то что с того? Я свободная, молодая девушка и больше никогда его не увижу, а у него обворожительный испанский акцент. Есть что-то в этих смешных "с" в каждом слове. Почему бы и нет? - Мне показалось, он, возможно, рассчитывает на нечто большее, чем просто флирт. Просто хотел тебя предупредить, на всякий случай, - разыгрывал я роль заботливого старшего брата. - Бенхамин, я умею считывать сигналы. Не волнуйся за меня. Всё в порядке, - она кокетливо посмотрела мне в глаза, снова растянула губы в улыбке и слегка покачала головой, - я большая девочка и знаю, что делаю. Освещение в комнате на секунду пропало, и тут же вернулось обратно. - Ух ты, не хватало ещё замыкания! Ну, ты как? Получше? Может, вернемся? - кажется, ей не терпится продолжить общение с тем парнем. И чем он только её зацепил? - Ещё минутку, - ладно, надо сменить тему, - кстати, хотел спросить. Возьмете меня с Фели, когда будете прыгать с парашютом? Я вот тоже решился. - Чего? Когда это мы с Фели собиралась с парашютом прыгать? - возмущенно спросила она. - Да вот пару дней назад в интервью тебя и подловили. Забыла уже? Фели не даст отвертеться, уж поверь. Как я и сказал тогда, это можно сделать в Ла-Плате. Так что, давайте прыгнем все вместе. Уж очень хочу послушать, как ты завизжишь, когда мы с Мексиканцем подтолкнем тебя с самолета, - дразнить её всегда было моим любимым занятием. - Если мы окажемся на одном самолёте и с парашютами за спиной, можешь даже не сомневаться, кто из нас первым свалится вниз. Спойлер - не я, - она швырнула в меня по очереди две подушки, а я, успев по дороге бросить одну из них в ответ, устремился к ней навстречу, чтобы подхватить и перевернуть вниз головой - будет знать, как умничать. Я уже оторвал её ноги от пола, а она уже вовсю истерично смеялась и отбивалась, когда вдруг в одно мгновение в номере полностью отключился свет. Комната погрузилась в полный мрак. - А ты везучая, сеньорита Бордонаба. Ладно уж, спускайся на землю, коротышка, а то в темноте, чего доброго, разобью тебе голову по неосторожности, - я аккуратно поставил её на пол, и мы инстинктивно взялись за руки, чтобы не потерять друг друга в темноте, - пойдем посмотрим, что там происходит в коридоре. С трудом добредя до входной двери, мы повернули замок, но за дверью оказалась такая же пугающая ночь, как и в номере. Слышно было лишь голоса других постояльцев, обеспокоенно спрашивающих друг друга, в чем же дело. Уж лучше запереться изнутри. - Вот тебе и страны первого мира! Наверное, должны запустить хотя бы резервный генератор...или что там делают в таких случаях? - мы с Ками закрыли дверь и неспешными шагами доковыляли до кровати. - Я бы прилёг, что-то голова так и не проходит, - соврал я, нагло залезая на её двуспальную кровать. Она, недолго думая, пристроилась недалеко от меня. На непродолжительное время повисла тишина, и мы оба просто смотрели в потолок, пытаясь заставить глаза привыкнуть к кромешной тьме. Я молча размышлял, о том, что говорил мне Фелипе в последние дни, и понял, что этот момент - последний шанс поговорить по душам. Стоит ли воспользоваться им? Но только я собрался открыть рот, как она начала первая. - Эта Испания очень странно на меня действует, - долгая пауза, - я себя не узнаю. И не верю, что собираюсь сказать вслух то, что сейчас скажу, - я весь обратился в слух, боясь пошелохнуться и спугнуть её внезапный порыв. Неужели второе признание за несколько дней? Она говорила медленно и будто тщательно выбирала слова. - ...так вот. Мне сложно это говорить. Я будто предаю...знаешь... сама себя. Но, наверное, это всё местный колорит и воспоминания о былом. Хочется думать, что моей вины здесь нет, но это не так. Я сделала выбор когда-то и должна ему следовать. Но не получается. - В чем же дело? - я уже сгорал от нетерпения, а сердце стучало с невероятно бешеной скоростью. Просто скажи это. Ну, пожалуйста. - Дело в том, что.., - глаза понемногу привыкли к темноте, и я смог различить, как она приподнялась на локтях и посмотрела в мою сторону, - ...я до ужаса хочу попробовать хамон с дыней! Проклятые испанцы, я же вегетарианка, за что они так со мной! - последнюю фразу она договаривала, уже расхохотавшись во весь голос. Мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что внезапных откровений не будет. Шутка, это просто шутка, подыграй же, дурак! Я начал толкать её, смеющуюся, к краю кровати, норовя скинуть на пол. "Грешники, которые хотят вернуться к мясоедству, будут жариться в жерле вулкана", - приговаривал я, пока она продолжала изо всех сил бороться за своё место на "земле обетованной". - Сдаюсь! Пощадите! Не будет никакого хамона! - прокричала она, а я ослабил хватку и застыл в 10 сантиметрах от её лица. Такая милая, смешная, озорная. Сейчас - она буквально лучшая версия себя. А ведь я любил её даже гораздо более колючую много лет, пока не встретил Марию. Но отчего же сердце снова так предательски замирает, когда я рядом с ней? Разве когда любишь одну, можно умирать от мысли поцеловать другую? Наши взгляды встретились, и она перестала смеяться. В каком-то бездумном порыве я сократил расстояние между нами до минимума, и мы едва заметно соприкоснулись лбами. Она не сопротивлялась, но и не делала шаг навстречу. Всё было чертовски прекрасно и чертовски неправильно. Я громко сглотнул. - Ты не представляешь, как сильно я хочу тебя поцеловать, - произнес я наконец, не в силах больше камуфлировать свои чувства под дружескую непринужденность, - с той самой минуты, как наш самолёт приземлился в Барселоне, меня тянет к тебе словно магнитом. Это страшная пытка, и вот я действительно не знаю, что со мной. Беда в том, что дело однозначно не в хамоне. Она тяжело выдохнула, слегка отстранилась и грустно посмотрела в мои глаза. - Я не знаю, какой чёртов приворот ты сделал, но неделю назад, покидая Байрес, я видела в тебе только старого друга, а сейчас ты - олицетворение всего, что мне нравится в мужчине. И я постоянно, постоянно, твою мать, постоянно вспоминаю о том, как мы были счастливы раньше, - последнее предложение она произнесла со смесью злости и нервозности. - Между нами абсолютно точно ничего не может быть, потому что ты любишь другую, ты обручен, и это просто наваждение. Но я не знаю, как от него избавиться. Она чувствует то же, что и я. Я не сошёл с ума. Мы вдвоем в этом безумии. Но цена ошибки может быть очень высока. Я не могу так поступить ни с Камилой, ни с Марией. Немогунемогунемогунемогу. - Ты права. Я не тот, кто изменяет. И не тот, кто может поставить тебя в такое положение. Сегодня я вообще не знаю, кто я и на что способен. Но сейчас я вижу, слышу и чувствую только тебя. И ты ощущаешь тоже самое. И Судьба будто сводит нас...я не знаю. Все дороги постоянно ведут к тебе. Как это возможно? Она лишь молчит, но я буквально кожей чувствую её внутренние метания. Темнота вокруг создает атмосферу нереальности происходящего. Я решаюсь. - Ками, у меня нет сил сказать себе "нет", прости, - я едва заметно коснулся уголка её губ своими губами, но она в останавливающем жесте приложила к ним свою ладонь. - Закрой, пожалуйста, глаза, - я сделал, как она просила, мысленно молясь всем Богам, чтобы она не встала и не убежала прямо сейчас в тёмный коридор. Я этого не переживу. - Я тоже закрою глаза, - она говорила тихо и нежно, вселяя надежду,- нам нужно поставить точку, и сегодня мы это сделаем. Нет, послушай! Мы не будем никого обманывать и предавать, - она, едва касаясь, провела рукой по овалу моего лица, от чего мурашки разбежались по всему телу. - Моя теория в том, что когда-то давно, целуя друг друга в последний раз, мы не знали, что он последний. И может всё дело в этом чувстве незавершенности... Вот моё предложение: мы вернемся в прошлое и попрощаемся там, в том времени, где были только ты и я. Пока глаза закрыты, и вокруг эта темнота: портал действует, и мы в 2004-ом году. Как только в этом несчастном отеле снова зажжется свет - а это будет, я полагаю, через пару минут - всё закончится, и мы снова вернемся в декабрь 2006-го, в мадридский отель, где мы с тобой - друзья и коллеги, и ничего и никогда в этом времени не происходило. Согласен? - Это лучшее, что ты когда-либо говорила. Мы в 2004-ом, я это знаю. Иди ко мне, - я с нежным трепетом снова прикоснулся к ней губами, но больше не встретил сопротивления. Перед тем, как окончательно раствориться в процессе, она еле слышно прошептала моё имя, и те две мучительные минуты, пока в комнате по-прежнему царил мрак, длился мой самый чувственный, самый желанный, самый лучший поцелуй на свете... Но магия рано или поздно иссякает. Мы оба одновременно осознали - в комнате зажегся свет. "Портал" закрывается. - Прощай, - шёпотом сказала она и отстранилась, - будь счастлив! - Прощай, - грустно ответил я. Всё еще с закрытыми глазами мы легли на кровать, соблюдая дистанцию, и негромко хором сказали: "Три, два, один!". Глаза распахнулись, а фантазия закончилась. Почти минуту мы продолжали лежать молча, а потом она, наконец, первая нарушила тишину, соскочив с кровати, как ни в чём не бывало, и стала энергично обувать кеды. - Думаю, нам нужно скорее бежать вниз. Надеюсь, они не закончили веселиться! - Интересно, там хоть кто-нибудь ещё в состоянии говорить связно? - я выпил глоток воды и устремился к выходу вслед за ней. Сегодня и сейчас продолжится нормальная жизнь - эти правила игры я принимаю. А что там будет дальше - наплевать. *** 2012. - Боже, как же глупо всё получи… - Бенха, ну перестань, это же я умудрилась утащить твою одежду. За что премного извиняюсь, - она нервно улыбалась, продолжая держать в руке злосчастное кольцо, которое я всё никак не решался забрать, - может, всё-таки возьмешь? Меня всё ещё ждет такси. - Знаешь…мы его сейчас отпустим. Да-да, отпустим. Выпей со мной мате, я прошу. Всего двадцать минут. Ты не можешь сейчас взять и уехать, - я неистово тараторил, и она, очевидно, поняла, что отказ будет отвергнут, поэтому тут же отблагодарила водителя и вернулась в дом. Кольцо, которое я так и не забрал, она положила на тумбу в прихожей. Повисло неловкое молчание. - Проходи на кухню, пожалуйста. В саду уже слишком холодно. Мате стоит на верхней полке… - … на верхней полке справа, я помню, - перебила она, -  не скрою, было приятно снова оказаться дома у твоих родителей и понять, что ничего не изменилось, - теплота в тоне её голоса немного меня успокоила, - жаль, что с ними не повидалась. Передавай им огромный привет, они замечательные. - Передам. Они часто о тебе спрашивают. «И значительно чаще, чем мне бы хотелось», - подумал я про себя. Она заварила мате нам обоим, и мы сели друг напротив друга за небольшим столом. - Итак, ты женишься, - первой нарушила она вновь образовавшуюся тишину после пары глотков напитка, скорее констатируя факт, чем интересуясь его правдивостью. Я тяжело вздохнул и заглянул ей в глаза. - Сегодня утром думал, что да. - Как это? – она явно не ожидала подобного ответа, - Мартина передумала? - Она не знает. Я не сделал предложение. Пока. - Каждое слово давалось почему-то мучительно сложно, но раз уж я по глупости сам выложил все улики на стол (в карман), нельзя разворачиваться на полпути. - Вот оно что… А я уж было решила, что вы обручены, но решили снять кольцо на время праздника, чтобы избежать лишних расспросов. Что ж, предстоящая помолвка – это тоже прекрасно, - она растерянно отвела взгляд, и атмосфера в комнате стала вязкой, неуютной. - Я хотел… - от волнения я подскочил на ноги и подошёл к окну, встав к ней спиной, чтобы избежать зрительного контакта, - хотел сделать это сегодня. Но не сделал. Молчание. - Ни о чём не спросишь? - Хорошо. Ну и почему же? Перенервничал? В её голосе появились стальные нотки фальшивого участия, и я тут же понял, что почти получил ответ на свой ещё не заданный вопрос, но всё же мне нужно было знать наверняка. Я развернулся к ней лицом. - Как считаешь, ты могла бы исполнить одно моё деньрожденьческое желание? – её брови мгновенно взмыли вверх, - Ничего такого. Оно незамысловатое. Всего лишь хочу задать тебе вопрос и услышать на него честный ответ. Осилишь? - Не каждый же день у тебя праздник. Валяй, - скрещенные руки, скрещенные ноги – её поза крайне закрытая. - Если бы сегодня вечером я достал это кольцо и встал бы перед Мартиной на одно колено, что бы ты почувствовала? Ты бы улыбалась – и это, конечно, никакой не вопрос. Но что бы ты чувствовала там, внутри, хлопая и поздравляя? – я замер, зная, что лгать не в её правилах. Камила сделала глоток мате, посмотрела на свои руки, скривила лицо в насмешливую гримасу, открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут же, кажется, передумала.  А потом лишь осунулась, глубоко выдохнула и наконец ответила: - Думаю, мне было бы больно. Ведь было же больно, пока я ехала сюда и думала, что вы уже обручены. Именно это я и боялся услышать. Именно это я и хотел услышать больше всего на свете. И именно это я меньше всего на свете и понимал. Поддавшись порыву, я на негнущихся ногах подошёл к её стулу и положил свою руку поверх её. Она тут же выдернула ладонь. - Бенха, мне вовсе не требуется твоё сочувствие. - Причём здесь сочувствие?! Ты ведь тоже почувствовала это сегодня. Что если мы теряем драгоценное время не с теми и просто боимся взглянуть правде в глаза? - Уф! Мне, кажется, пора, - она быстро встала и начала продвигаться к выходу, а я лишь лепетал что-то нечленораздельное, в попытках её остановить. - Стой, ну стой же! – пришлось обогнать её и буквально перегородить дорогу, - мы не договорили. - Ты хотел честный ответ. Ты его получил. Мои обязательства выполнены. Я правда не думаю, что дальнейший разговор приведет… - не отдавая себе отчет в своих действиях, я впился в её губы, предпринимая последнюю, отчаянную попытку удержать её от ошибки. Однако, у меня не оказалось и пяти секунд, чтобы понять, что я только что натворил, как звонкая пощёчина хлестнула меня по левой половине лица.  Два сумасшедших глаза смотрели на меня со злостью, а маленькие, но сильные руки с такой же злостью толкали мои плечи. - Да как ты смеешь! Чёртов ты идиот! Кто дал тебе право?! – наверное никогда в жизни, даже во времена наших худших ссор, я не видел её настолько свирепой, - Ты собираешься жениться, но кидаешься ко мне с поцелуями! Ненавижу! На несколько мгновений я натурально опешил от её состояния. Такую злость можно вызвать разве что прилюдно унизив человека, но от поцелуя..? - Прости! Я отошёл от тебя. Видишь – отошёл? Пожалуйста, успокойся. Я собирался жениться, собирался – прошедшее время! Пойми же, наконец! Я не смог сделать это из-за…из-за тебя! Увидел тебя сегодня, и всё будто снова ожило. Мы совершаем огромную ошибку. Ничего не прошло, понимаешь? – я с надеждой заглянул в её глаза, но не нашёл в них того, что искал. Её дыхание стало ровнее, а взгляд - ясным, но бесконечно холодным. - Бенхамин, это глупо. - Что именно? - Ты, - она указала пальцем сначала на меня, а потом и на себя, - и я. Не существует никаких нас. Это утопия. Мы столько раз пытались, и сейчас наверняка знаем, что это невозможно. Меня словно начало лихорадить. Почему она отрицает очевидное? Почему не хочет искать выход вместе? Но я старался говорить спокойно и вдумчиво, взвешивая каждое слово. - Мы были слишком юные и неразумные. Сейчас всё будет по-другому. Ведь ты же сама признала, что до сих пор ко мне неравнодушна! Если всё это длится так долго, и это – не Судьба, тогда что? - Я не верю в Судьбу, Бенха, - она устало облокотилась о стену, - уже давно не верю. Может, ещё тогда, в Испании, я могла задумываться об этом, но не сейчас. Я верю только в выбор каждого, и у нас с тобой он по-прежнему разный. Или, быть может, ты готов переехать со мной на юг? Всё бросишь и станешь жить в шатре в большой коммуне, устраивая уличные представления? Заходить с козырей – её излюбленный приём. - Мы можем что-то придумать. Можем жить на два города, поддерживать друг друга, и тогда каждый сможет заниматься тем, чем хочет. Я знаю, ты скажешь, что мы это уже проходили, но почему бы не попробовать снова? Ведь если мы любим…. – я пытался уцепиться за любую соломинку, ибо в эту минуту на карту было поставлено слишком много, но Ками даже не дала мне закончить предложение. - Извини, но я не говорила, что по-прежнему люблю тебя. Кто-то очень сильный и безжалостный стиснул моё сердце в кулак и почти раздавил его. - И ты тоже меня не любишь. Да-да, не нужно возражать, не любишь. Это другое. Воспоминание о будоражащих эмоциях. О подростковой истории, как из фильма. Столько переживаний: встречи и расставания - феерия, вау!  Но в реальном мире мы с тобой всегда были и будем слишком разными. Моя жизнь там, в Байя-Бланке, с моими друзьями и проектами, которые ты не понимаешь. Твоя – здесь, с твоими друзьями и проектами, которые не понимаю я. И ни один из нас не оставит всё ради другого. Иногда чтобы двигаться дальше, нужно принять ситуацию такой, как она есть. - Ты ведь даже не хочешь попробовать, - ответил я обреченно, понимая, что бой проигран, и против этой карты у меня ничего нет. - Я не хочу быть эгоисткой. Снова – не хочу. Ты уже встретил того, кто тебе подходит. Мартина. И я прошу тебя, женись на ней, заведите детей и будьте счастливы. Не упусти эту возможность, Бенха, потому что я не хочу быть той, кто сломал тебе жизнь и оставил у разбитого корыта, - теперь она говорила вкрадчиво, убеждающе, словно вколачивая последние гвозди в крышку гроба моих внезапно вспыхнувших чаяний, -  ты всё верно решил, когда купил кольцо – доведи теперь до конца. А нам с тобой лучше больше не видеться. Я была слишком хорошего мнения о своей силе воли, пока не пришла сюда сегодня. - Я о своей – тоже, - пелена наваждения словно начала понемногу спадать, и я, несмотря на страшное разочарование и боль от очередной грядущей потери, даже в чем-то начал соглашаться с её доводами, - может, всё дело в этом доме. Ты часто бывала здесь раньше, мы были тут счастливы, придумывали планы на будущее – накатили воспоминания. - Накатили воспоминания, - впервые тепло улыбнулась она в ответ, когда поняла, что моё сопротивление сломлено, и ей больше ничего не угрожает, - я всегда буду помнить всё, что между нами было. Но жить прошлым – нет, никогда. И ты, пожалуйста, живи настоящим. - Стало быть, прощай? – я подошёл к ней, поднимая руки вверх, - Могу хотя бы обнять тебя напоследок, не получив оплеуху? - Я и не собиралась уходить без этого. Без объятий, конечно. Оплеух с тебя достаточно. Мы обнялись, как уже бывало не раз после наших перемирий и прощаний, но в этот раз – и я понимал это отчетливо, как никогда – точка действительно поставлена.