Красная нить

2003-ий. Мы несколько месяцев в ссоре: я старательно изображаю ухаживания за Микой, она почти каждый день очень громко разговаривает по телефону со своим Ариэлем. Съемки идут полным ходом. Сегодня она остригла дреды прямо на камеру, а потом весь вечер сидела в углу на диванчике, тихая и подавленная. Наш конфликт давно перестал быть открытым, мы были показательно учтивы друг с другом, но подойти, обнять и утешить её вот так запросто я, разумеется, не мог. Смотреть на её переживания, однако, тоже было той ещё пыткой – следовало её как-то взбодрить. Пришлось подговорить Мексиканца: нужно устроить какую-нибудь общую вылазку, повод может быть любой – да хоть мини-проводы её дредов, - но инициатива должна быть его( уж конечно, не моя!). Мы только что доснимали всё, что делит сезон на «до» и «после», прекрасно зная, что когда эти серии выйдут в эфир, они будут последними, показанными на Canal 9. Дальше – безумие – сериал продолжится на канале America TV. Крис собрала всех, сообщила эти «увлекательные» новости, но удивила ещё больше, сказав, что мы едем сниматься в Барилоче, чтобы смена локации могла привлечь больший интерес публики после «переезда». Все мы были в большом предвкушении от предстоящей поездки, а самое главное – в честь этого у нас было 4 дня выходных. Тут-то я и хотел реализовать свою задумку. С моей подачи Фели радостно сообщил всему касту, что приглашает всех в свой бар в Палермо, чтобы отпраздновать окончание первого этапа второго сезона, отпеть почившие дреды Камилы, выпить за здоровье его уха, которое слегка оглохло после мастерской пощечины Лу во время знаменитой сцены, а также настроиться на феерическую поездку в Барилоче, которая ждет нас очень скоро. Пропустил ли кто-то это событие? Отнюдь. *** Было около часа ночи, все громкие речи, тосты и объявления давно отгремели, и теперь бар Фелипе наполняли только звуки музыки и танцующие юнцы, коих насчитывалось немало. Помимо актёрского состава тут присутствовали все, кто ассистировал за камерой и был +- не старше тридцати, а также вторые половинки всех вышеперечисленных. Я набрался смелости и подсел к скучающей Ками. - Девушка, мне грустно видеть, что такая красавица не танцует. Понимаю, что Ваш парень не смог прийти, но…не составите ли мне компанию? - Рохас, накидался? - Нет, я прекрасно себя чувствую. А вот ты хоть и повеселела немного, всё равно на себя непохожа. Что-то случилось? Ведь не из-за волос же ты так расстраиваешься? Она недоверчиво покосилась на меня, будто решая, хочет ли снизойти до ответа, но потом всё же произнесла: - Есть и другие причины, но да, я переоценила свою красоту, когда согласилась на это. Можешь немножко понасмехаться, буквально минуту, а потом катись, пожалуйста, и оставь меня одну с моими новыми дурацкими волосами. - Какая же ты грубиянка, лишь бы ляпнуть… - Я как-то непонятно выражаюсь? Алкоголь и правда был сегодня моим другом, но в разумных пределах, только чтобы почувствовать себя свободнее. Я придвинулся к ней поближе, и наклонившись к уху, прошептал: «Ты всегда красивая, глупенькая. Хоть налысо побрейся, это ничего не изменит». Она почти улыбнулась, но как будто вовремя опомнилась, что должна держать марку. - Спасибо, но меня не интересует мнение чужих молодых людей. Главное, чтобы МОЙ мужчина находил меня привлекательной. - Милая, я не чужой. Я скорее – ничей. Сам по себе. А интересоваться моим мнением или нет – решать тебе. Я его просто озвучил. Всё-таки веселящее зелье невероятно помогает. В обычном состоянии я бы уже давно разозлился на её слова и ушёл прочь, но сейчас могу спокойно не обращать внимание на любые колкости. In vino veritas, аминь! - А Мика в курсе, что сеньор величает себя Ничьим? Или нынче так модно – открещиваться от своей пассии? В эту же секунду по помещению начала разливаться красивейшая «Seminare» в исполнении Чарли Гарсиа – уж не знаю, кто был в этот момент за DJ-ея, но я мысленно обещал помолиться за него, как только представится возможность. О, Чарли она обожала! Перед ним ей не устоять. Я тут же настойчиво взял её за руку и потянул в центр зала. Где-то недалеко Мика уже танцевала с Коко, Фелипе – с Луисаной, Диего Гарсиа пригласил Инес, а Пиру и Виктория и вовсе целовались. Она нехотя положила руки мне на плечи и констатировала: - Ах, вот оно что! Кокито уже взял твою девушку в оборот, а ты бежишь мстить. Твоё счастье, что я обожаю Чарли и очень хочу потанцевать, иначе бы твоя мстя закончилась прямо сейчас. - Ради Бога, помолчи хоть минутку. Мы с Микой не встречаемся. А с тобой я танцую, потому что хочу танцевать с ТОБОЙ, - я сделал акцент на последнем слове, - и будет действительно прекрасно, если ты послушаешь песню. Quiero ver, quiero entrar Nena nadie te va a hacer mal, Excepto amarte. Мне хочется увидеть, хочется войти, Детка, никто не собирается обижать тебя, Только любить. Vas aquí, vas allá Pero nunca te encontrarás Al escaparte. Ты то здесь, то там, Но тебе никогда не отыскать себя, Сбегая. No hay fuerza alrededor No hay pociones para el amor Dónde estás? Dónde voy? Вокруг нет источников силы, И нет волшебных зелий для любви. Где ты? Куда мне идти? Porque estamos en la calle de la sensación Muy lejos del sol que quema de amor Потому что мы посреди улицы чувств Вдалеке от солнца, сжигающего любовью. Te doy pan, quieres sal Nena nunca te voy a dar Lo que me pides. Я даю тебе хлеб, а ты просишь соль, Детка, я никогда не смогу дать тебе то, Что ты просишь. Te doy dios, quieres más, Es que nunca comprenderás A un pobre pibe. Я даю тебе Бога, но ты хочешь бОльшего, Просто тебе никогда не понять Бедного парня. Esas motos que van a mil, Sólo el viento te hará sentir, Nada más, nada más. Эти мотоциклы, что разгоняются до тысячи, Заставят почувствовать тебя лишь ветер И больше ничего, больше ничего. Si pudieras olvidar tu mente Frente a mí, Sé que tu corazón Diría que sí. Если бы ты могла забыть о своём разуме, Стоя напротив меня, Я знаю, твоё сердце Ответило бы «да».  Идол аргентинского рока допевал последний припев, а я, слегка отстранившись, заглянул ей в глаза, желая что-нибудь сказать, но почувствовал, что это будет лишним. «Эта песня - мои слова тебе», - подумал я и решил, что если у неё остались ко мне чувства, она без сомнения поймет этот немой посыл. Её ответный взгляд показался таким тёплым, наивным и ждущим чего-то. В эту минуту хотелось только одного: поцеловать её здесь, у всех на виду, и покончить с этим фарсом. Но это невозможно. Её головка устроена по-другому – этот урок уже усвоен. Чтобы добиться желаемого, нужно раздразнить, а потом спрятать игрушку – тогда и только тогда её импульсивность становится моим союзником. Что ж, мой ход уже сделан – следующий за ней. Я кивнул ей, и перед тем, как на весь оставшийся вечер ретироваться в противоположный угол помещения, не сдержавшись, всё-таки процитировал строчку из песни: «Если бы ты только могла забыть о своём разуме…». *** - Словно в Титанике! Обалдеть! – вокруг только и делали, что обсуждали наш предстоящий «поцелуй в самолете», где наши герои полагают, что вот-вот умрут и признаются друг другу в любви. Девочки сочли эту сцену высшим проявлением романтизма и главной темой во время общего перерыва стало именно сие событие. В Барилоче у нас почти не было совместных сцен, что оказалось как никогда кстати. Оттянуть момент истины, в котором раскроется реакция на мою алкогольную смелось в баре – бесценно. Ибо уже на следующий день я ужасно корил себя за очередное проявление слабости. С одной стороны, я был искренен, а с другой – опять словно бы прогнулся и показал свой интерес в тот момент, когда требовалось лишь приободрить её и проходить мимо. Даже про отсутствие отношений с Микой сболтнул, идиот. Ну, ничего, зато в Барилоче я позволил себе забыть обо всех проблемах и любовных переживаниях и смог почувствовать себя молодым, счастливым и беззаботным. Такой уж был всеобщий настрой. Мы словно школьники-выпускники, которых взаправду, как это принято в нашей стране, привезли в озёрно-горный край отрываться и веселиться. Нэгро Месаглио регулярно умудрялся тайком раздобыть сквернейшее пойло, а потом мы с парнями по вечерам без зазрения совести заливались им и гоготали до упаду. Работать, конечно, тоже приходилось – но кому это может помешать, когда тебе всего 18? Возвращение в рутину всем давалось тяжело. У нашей erreway-четверки, например, оставались ещё сцены в аэропорту и в самолете, остальные же снимались только в «колледже». Кажется, вся эта самолётная история должна быть по хронологии сериала раньше, чем неповторимая поездка на Юг, но наше дело маленькое – снимаем тогда, когда говорит режиссер. - Мне даже обидно, что я должна всю сцену вроде как проспать бревном рядом с Фели, в то время как у вас будет такая романтика, - шутливо возмущалась Лу, пока нас вчетвером везли в съемочный павильон на машине. - Я могла бы сделать вид, что меня всё это не интересует, но если честно, даже для меня это довольно милая сцена, и я, пожалуй, хочу её сыграть, - неожиданно заявила Ками, а Лу, услышав сие заявление, незаметно от неё состроила мне рожицу в стиле «глаза как блюдца, челюсть отвалилась на пол». - Хм, - только и смог ответить я, - я не был таким уж фанатом этого эпизода, но сегодня все столь живо его обсуждали, что пришлось почувствовать, будто мне выпала невероятная честь. Так что да, я тоже с удовольствием. Ками улыбнулась мне тепло и без всякой привычной насмешки во взгляде, и я заподозрил, что лёд тронулся. - Прогоним текст прямо сейчас или в студии? – спросил я, чтобы разбавить повисшую тишину. - Давайте сейчас, всё равно ничего не делаем. Машина – всё равно, что самолёт, - с готовностью отозвался Фелипе с переднего сидения. Мы вчетвером произнесли свои реплики. Дальше наступил момент, когда говорим только мы с Ками. Потом крепко сжимаем руку друг друга. Потом снова говорим. Потом -… - Ну, собственно, всё, дальше поцелуй, - развел руками я. Вроде все всё выучили. - Мауро, помогите нам, пожалуйста! Можете повилять немножко машиной из стороны в сторону, чтобы ребята могли отрепетировать тряску в самолёте? Пожалуйста-пожалуйста, мы тут одни на дороге! – крикнула вдруг Лу нашему водителю, а тот лишь усмехнулся, готовый тотчас повиноваться. Мауро был немногим старше Фелипе, и между ответственностью и желанием угодить обожаемой всеми пубертатами Блондиночке, не задумываясь, выбирал второе. - Не благодарите! И пошевеливайтесь, потому что мы не хотим приехать на съемку зелёными по вашей милости, - отчеканила Луисана и уставилась на нас. Ками, вопреки всем моим прогнозам, пожала плечами, улыбнулась и кинула весёлое «ну, давайте». "Определенно встала не с той ноги" ,- подумал я, отметив про себя ее подозрительно хорошее настроение. Мы, не разжимая рук, произнесли свои реплики, а потом потянулись губами друг к другу. Мауро отрабатывал полученные указания на все сто, поэтому дотянуться было практически невозможно. После четвертой попытки мы прыснули со смеху, и тут же машину дернуло влево. Я почти всем весом навалился на Камилу, а мои губы почти достигли цели. Лу приземлилась лицом на моём плече. - Мауро, молю, хватит, меня сейчас стошнит, - театрально захрипел Фели, не переставая смеяться над нами. Водитель снова подчинился. Луисана моментально вернулась в исходное положение, а я медленно начал отклоняться от лица Камилы, она же – опять странность! - проводила меня нежным взглядом. А оказавшись на своём месте, я понял, что она, более того, не собирается разжимать мою руку. Словно так и должно быть, мы проехали, взявшись за руки, последние 5 минут пути, и её ладонь соскользнула с моей только тогда, когда пришла пора покидать салон.  Серьёзно? Что, черт возьми, происходит? По дороге в гримёрку Лу как бы невзначай спросила у неё. - Ками, там Вилли предлагает всем лишние билеты на матч Индепендьенте-Бока, ты не хочешь сходить со своим Ариелем? - С Каким ещё Ариелем? Не знаю людей с таким именем, - беззаботно ответила девушка, и не глядя ни на кого, устремилась искать Крис, чтобы о чём-то её спросить. Лу подошла ко мне вплотную и нараспев протянула: «Вот и wind of change (прим: англ. "ветер перемен") намечается. Похоже, сценарист этой драмы решил, что фокус-группе не нравится история про мальчика Ариеля. Возможно, фокус-группе больше по душе мальчик Бенхамин?». - И она ещё недовольна, когда мы не даем ей слушать сопливые песни, включая вместо них рок. Фели, сделай так, чтобы она вообще перестала смотреть и слушать розовые нюни, будь другом, - я взъерошил ей волосы и, улыбнувшись, легонько подтолкнул в сторону гримёрки, - глаза б мои тебя не видели, дорогуша. В следующий раз будешь делать свой английский сама! Прилежная ученица, не пожелавшая лишаться помощника в выполнении школьных домашних заданий, изобразила "рот на замке" и тут же испарилась. Но я не мог не признать её правоту: что-то точно изменилось. То ли я сошёл с ума, то ли Камила сама ищет повод сблизиться со мной. Что из этого более вероятно? Съёмки прошли очень весело. Дубль с поцелуем переснимали раз 15, и съемочная группа даже начала немного злиться, но в тот день почему-то было на это плевать. После каждой неудачной сцены наши руки оставались сцепленными, как тогда, в машине, и это казалось невероятно естественным. Когда мы наконец отсняли и самолётные сцены, и объяснения в аэропорту, все были жутко уставшие, а на часах было почти 9 вечера. Крис заказала такси для Лу и для Фелипе, а когда очередь дошла до меня, я соврал, что не поеду на автостанцию, потому что останусь на ночь в Буэнос-Айресе у друга и доберусь до него сам. На самом же деле, никаких договоренностей у меня не было, я просто решил бесцельно побродить по ночному городу, а потом, возможно, напрошусь на ночь к Мексиканцу – он никогда не откажет своему неприкаянному коллеге в приюте. Ками внезапно тоже отвергла предложение комфортно добраться домой на машине. Оказавшись на улице, я увидел её, стоящую на автобусной остановке недалеко от выхода из здания. - Ты чего это? - Хотела пойти домой пешком, но потом подумала, что это не очень безопасно. Так что натяну капюшон пониже, сяду в конец автобуса, достану плеер и послушаю, что думает Андрес Каламаро в своих песнях об этом ничтожном мире, - устало улыбнулась Камила. - Но погода великолепная. Может, Каламаро подождет до завтра? И я провожу тебя до дома, а ты послушаешь, что думаю об этом ничтожном мире Я? – ничего такого заранее я не планировал, но стоило словам слететь с моих губ, как я понял, что больше всего на свете сейчас хочу идти с ней по тихим улицам и говорить о пустяках. - Уверена, что Каламаро гораздо более интересный собеседник. Но с другой стороны, всё, что он скажет, я уже знаю, а вот ты для меня – всегда сюрприз, - жеманно сжала она губки. - Это взаимно. Стало быть, идём? Наверное, любой подростковый журнал с руками и ногами оторвал бы такую сенсацию – мы вдвоем идём по вечернему Байресу, непринужденно болтаем, иногда даже позволяем себе громко смеяться, и нам(мне?) совершенно плевать, чем это обернется. Но только сегодня и сейчас. И только потому что капюшоны наших толстовок, надетые на головы, всё же дают некую приватность и значительно уменьшают шансы быть узнанными. В трехстах метрах от дома её родителей мы присаживаемся на скамейку в небольшом скверике. - …это потрясающие строчки! Хотел бы и я однажды написать что-нибудь столь же поэтичное и вместе с тем, столь же хлёсткое и злободневное, - мы всерьез увлеклись обсуждением песен группы Los Redondos, которая нравилась нам обоим. Я и забыл, как это здорово: говорить с ней о музыке, ведь наши вкусы совпадали если не во всём, то во многом. - На гитаре ты играть научился, осталось дело за малым – найти музу и обрести вдохновение, - она лукаво покосилась на меня из-под капюшона, - кто знает, может даже Erreway доживет до дня Х, когда мы станем исполнять песни твоего авторства. - Иногда мне кажется, что Erreway не доживет и до завтра. Уж слишком всё сюрреально. И тут же ловлю себя на мысли, что мы вчетвером довольно здорово притерлись друг к другу и могли бы просуществовать очень долго. - Ну нет, если в 30 я буду петь со сцены «Pretty boy» и вилять задом, лучше сразу пристрели меня, - поморщилась Ками. - Посмотреть бы на это зрелище, - рассмеялся я в ответ, а она тут же вскинула брови, - ну-ну, этот альбом уже пошёл по более рокерской дорожке. Дальше – лучше. Правда, думаю, если мы не оставим ни единой «нежнятинки», Лу убежит от нас при первой же возможности. - Это точно. - А что касается музы… Я знаю одну особу, которая подошла бы на эту роль, - заглянув ей в глаза промолвил я, - она, как говорится, «себе на уме». Не удивлюсь, если однажды она полетит в Космос, переплывет Атлантику или уедет жить на Северный Полюс. И я напишу какую-нибудь балладу типа "Смотря на Север..." - Не знаю, я не очень-то представляю Мику космонавтом или полярником…- пожала она плечами и посмотрела своими глазами цвета топлёного шоколада на мои губы. - Ты невыносима. Будь, что будет. Ни секунды больше не раздумывая, я обхватил её лицо руками и нежно коснулся губами её губ. В первую секунду она лишь вздрогнула, а затем уверенно повторила мой жест. Следующие несколько минут мы самозабвенно целовались, ни единым словом не нарушая идиллическую тишину вокруг. Без камер. Вне гримерки. Я ждал этого так долго. Где-то недалеко от нас погас фонарь. И это стало отправной точкой к возвращению «на землю». - Уже очень поздно, мне пора домой, - прошептала она в сантиметре от моего лица. - Я провожу. - Да. Обнявшись, мы неспешно подошли к дому её родителей. - Ну и куда ты теперь? – ласково спросила Ками. - Поймаю машину и поеду к Фели, - ответил я, не сводя с неё влюбленных глаз. - А если его не окажется дома? - Куда он денется! Не волнуйся за меня, в крайнем случае, в этом городе всё еще полно отелей. Хотя меньше всего на свете мне сейчас хочется куда-то уходить. Она отвела взгляд, помолчала секунд десять и, будто решив в голове какую-то трудную задачу, проговорила: - Тогда останься. Я, глупо улыбнувшись, решил уточнить, не настигла ли меня преждевременная глухота: - Остаться? Я был бы невероятно счастлив. Но твои родители, боюсь, этого не одобрят. - Мои родители не могут не одобрить того, о чем никогда не узнают. Если, конечно, забраться на балкон второго этажа и незаметно проскочить в мою комнату – это не слишком для твоего желания "не уходить". Надо признать, даже рождественская гирлянда не могла бы соревноваться со мной в силе сияния в это мгновение. - Я буду через 10 минут. Этого хватит, чтобы пожелать родителям спокойной ночи и откланяться? - Более чем. Я буду ждать, - напоследок она улыбнулась мне своей неповторимой улыбкой и скрылась в дверях. Итак, у меня есть 10 минут, чтобы осознать происходящее. Ещё утром я переживал о том, как пройдут съемки «в самолете», а меньше, чем сутки спустя, всерьез готовлюсь забираться на второй этаж, и словно вор, тайком проникнуть в её дом. Крутое пике, однако. Увидев, что во всех доступных моему глазу помещениях погас свет, а в комнате Камилы, на которую она заранее мне указала, наоборот – зажегся, я приступил к выполнению плана. Ухватившись руками за балконную решетку, я стал подтягиваться вверх, пытаясь зацепиться ногами за основание балкона. Получилось далеко не сразу и выглядело отнюдь не по-рыцарски. Когда пыхтя и мысленно сетуя на свою физическую форму, я все же обрел устойчивое положение, она появилась на балконе, чтобы открыть мне окно. - Ах, Джульетта, выйди на балкон, - шепотом протянул я, на что она лишь нахмурила брови. - Ну нет, милый, прибереги банальности для хлопающих глазками фанаток. В моем доме никаких дешевых фразочек, - ответила Камила, открывая окно, - договорились? А то придется столкнуть тебя отсюда прямо сейчас, - она шутливо уперлась ладонью мне в грудь. - Спасибо, предпочту промолчать в следующий раз. Эту ее особенность - подчеркивать свою непохожесть на всех остальных - честно признаюсь, я не любил. Достаточно провести с ней хотя бы день, чтобы понять правдивость этого тезиса, поэтому подтверждать его вербально при каждом удобном случае совсем не требовалось. Я вполз на балкон и на цыпочках прошагал в комнату. Зайдя сразу после меня, она довольно громко спросила: - Ты голоден? - Тшш! Ты чего? Если так кричать, то я мог бы смело зайти через дверь, всё равно твои родители через минуту узнают о моем присутствии. - Мог бы. Но я подумала, что заставить тебя забираться через окно будет забавнее, - закусывая палец и невинно поднимая глаза вверх отозвалась моя несостоявшаяся Джульетта. Я вопросительно посмотрел на неё. - Дома никого нет. Родители уехали с сестрой в Мендосу сегодня утром и вернутся только послезавтра вечером, - выпалила она, не скрывая веселья в голосе. - То есть, я мог зайти как белый человек, а ты просто развлекалась? Даже свет во всех комнатах включила и выключила в рамках представления. Чудесно. Я бы хотел помыть руки, - перестав шептать и почувствовав себя несправедливо обиженным, я направился в сторону ванной комнаты, на которую она указала. Хороши развлечения! Какого черта?! Я не цепной пёс, который выполняет её прихоти. Да, я безнадежно влюблен в эту девчонку, но влюблен, словно бы, только я, а она лишь потешается от скуки. Сполоснув лицо холодной водой, я немного успокоился, но неприятный осадок всё же остался. Так или иначе, возвращение в гостиную оттягивать больше нельзя. - Из меня отвратительный кулинар, даже пробовать не стану, уж извини. Но мама оставила мне приготовленную еду, поэтому, если тебе нравится вегетарианская паста... - вернувшись в жилую часть ее дома, я застал Камилу за суетливой сервировкой обеденного стола. - Я не голоден, - равнодушно ответил я. - Продолжаешь дуться? Ну ладно тебе, прости. Я всего лишь хотела... - Посмеяться? - Успеть убрать бардак, - она загнула большой палец, - и увидеть, что я что-то для тебя значу, если чтобы провести со мной ночь, ты готов лезть на балкон под страхом столкновения с моими родителями, - потупив взгляд, закончила она. Провести ночь..? Я шумно вздохнул. - Что-то для меня значишь? Что-то?! К счастью или к сожалению, ты для меня - целый мир , - теперь наступила моя очередь смущаться. - А знаешь, к черту еду, - она взяла меня за руку, усадила на диван и села мне на колени. - Когда ты так говоришь, ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебе верить. Мы неспешно соприкоснулись носами и закрыли глаза. - Я никогда и ни к кому такого не чувствовал, - после продолжительного молчания чуть слышно прошептал я, - постоянно думаю о тебе. Словно наваждение. - Хорошо, что ведьм больше не сжигают на кострах, а то гореть бы мне... - она первая поцеловала меня нежным, медленным, томящим поцелуем. Я перестал обижаться, перестал вообще думать о чём-либо и со всей искренностью ответил на её вызов. Какая тягучая, неправдоподобная радость разливалась по всему телу. Не может быть, чтобы всё это происходило взаправду. Опомнился я только через некоторое время, когда осознал, что мои руки находятся там, где им быть совсем не стоит, а она, вопреки всем ожиданиям, пока даже не начала сопротивление. - Камила, нам лучше вернуться за стол, - я моментально убрал руки с застежек её лифчика и отстранился, - вегетарианская паста, говоришь? Согласен на всё, очень проголодался! Нарочито энергичными движениями и стараясь не смотреть в её сторону, я соскочил с дивана и принялся поправлять посуду на столе, которую она уже расставила, пока я был в ванной: - Кстати, пока я ждал на улице, я заскочил в ночной киоск и купил тебе шоколад. Подумал, ты захочешь. Вот, держи. Я протянул в её сторону руку с презентом, и тут зрительный контакт волей-неволей пришлось восстановить. Она смотрела с недоумением и чем-то явно была расстроена. Наверное, всё же осознала, что я слегка переборщил с дозволенным. - Ну чего ты там сидишь? Не могу же я хозяйничать в твоём доме. Давай, помоги мне, - я с нервной улыбкой позвал её жестом, но она лишь решительно встала с дивана, направившись в противоположную от меня сторону. - Знаешь, а я не голодна. Думаю, интуитивно ты сможешь разобраться, как разогреть пасту и положить её в тарелку. Я пока приму душ, - произнесла она безучастным тоном. - Ками, я не понимаю. Всё хорошо? - Великолепно. Просто хочу принять душ, - и она моментально скрылась за дверями ванной. Оставшись один и в полной растерянности, я неловкими движениями организовал себе пропитание, и стал разглядывать антураж ее дома. За окном послышались звуки дождя. Что я здесь делаю? Зачем это всё? Не прошло и нескольких часов, а она уже начинает вести себя странно. А я думаю лишь о том, как всё не испортить - не сказать неосторожную фразу, не сделать компрометирующее движение, не дать волю обиде и недоверию. Разве нельзя просто...быть собой?! Вдруг вспомнив, что следует позвонить домой и сообщить, что сегодня не приеду, я воспользовался её домашним телефоном. -... целую, спокойной ночи, - попрощался я с мамой через пару минут после того, как поведал ей историю про ночёвку у Фели. Несмотря на то, что мне уже 18, обсуждать с семьей свои сердечные дела вовсе не входило в мои планы. - Держи, вот постельное белье. На этом диване тебе будет удобно. Я немного послушаю плеер и лягу спать, спокойной ночи! - она появилась также внезапно, как и ушла, одетая в короткие пижамные шортики и топ, и поставила меня в ещё большее недоумение, чем раньше. - Ками! Эй, ну постой же, - мне пришлось встать со стула и устремиться ей навстречу, потому что она решительно намеревалась покинуть комнату в эту же секунду, - ну в чём дело? Давай поговорим! - Я устала. Умираю от усталости. - Двадцать минут назад ты была живее всех живых. Что не так? - я легонько развернул её за плечи лицом к себе, а она продолжала молчать. - Хочешь, чтобы я извинился? Прости, я не знал, что ты так оскорбишься. Я вовсе не хотел тебя обижать и распускать руки. Отныне буду внимательнее - только поцелуи и ничего лишнего. Она лишь с неприязнью посмотрела на меня и сделала шаг назад. - Знаешь, а ведь это нечестно! Не ожидала от тебя. Я не хотела знать причину, но раз уж ты тут разыгрываешь целый спектакль, я бы послушала, в чем дело. А точнее в ком - во мне или в ней? - её взгляд был настолько обличающий, что не зная контекста, можно было бы смело предположить, что блестящий адвокат только что заставил свидетеля выболтать ценную информацию и тем самым выиграл дело всей его жизни. Но у нас не было ни свидетелей, ни адвокатов. Был лишь совершенно обескураженный и начинающий злиться я. - Тут камеры развешаны? Мы в каком-то шоу? Потому что я тоже весь день работал и устал, черт побери! Вечер обещал быть потрясающим, а вместо этого ты как с цепи сорвалась и говоришь что-то, чего я даже не понимаю! - я хаотично заходил по комнате, не скрывая больше дичайшего раздражения. - Не понимаешь? Ну давай я объясню! Я, вопреки здравому смыслу, сама иду на перемирие, весь день буквально обхаживаю тебя, зову сюда... Что ты так уставился?! Разве это не так, малыш? - она едко кидает в меня словами, а я понимаю, что вечер уже точно не закончится так, как мне хотелось, - О, да! Я как последняя идиотка зову самого Бенхамина Рохаса, мечту всех девочек от 10 до 30 к себе домой, где мы будем лишь вдвоем. Но когда он понимает, что над ним немножко пошутили, и заставили лезть Звезду через балкон, у него тут же пропадает настроение. Как же! Его гордость задета! Ведь это за ним должны ползать девчонки, а не наоборот! Но и это я проглатываю... - Мне было лишь немного обидно и не более того. Ты из-за этой ерунды взбесилась? - Я не закончила! Самое унизительное здесь другое. Ты говоришь столько красивого бла-бла, я верю - потому что полная идиотка! А потом, когда я думаю о том, что это...это должно быть сегодня, что сегодня мы это сделаем, а потом заснем вместе, в одной кровати, ты отскакиваешь от меня, как от огня. Та-дам! Давай-ка подумаем, какие есть для этого причины? А причин всего две. Первая и самая очевидная - я тебя не привлекаю физически. Мои дурацкие "мальчишеские" волосы, или, может, формы на твой вкус не такие, или пахнет от меня как-то не так... В любом случае, если причина в этом, мне плевать, потому что я люблю себя именно такую. Это - я! И я не стану меняться ради смазливого умника вроде тебя. От абсурдности услышанного я смог лишь истерично рассмеяться. - Мне даже страшно услышать второе предположение, но ты уж, пожалуйста, поведай! Смазливый умник хочет знать! - Давай, ёрничай, молодец! Вторая причина в том, что у тебя кто-то есть - не знаю, Мика это или кто-то ещё, но, наверное, немного совести у тебя все же осталось, если тебе стыдно спать со мной, будучи в отношениях с кем-то другим. Хотя мы, конечно, говорим, про очень малое количество твоей добродетели - ведь ты не постеснялся позвонить ей с моего телефона и как ни в чём не бывало пожелать спокойной ночи. С моего, черт побери, телефона! А потом продолжаешь вести себя как ни в чем не бывало и прикрываешься благородством. Ах, это ведь я недотрога, он меня просто бережёт! Посмотрите, какой рыцарь! - Ками! - я сел на диван и закрыл лицо руками. Голова буквально трещала по швам от обилия глупостей, услышанных минутой ранее, - ты хоть слышишь себя со стороны? Кто ты для меня по-твоему? И кто по-твоему я? - По-моему, ты - мужчина. И если мужчина говорит женщине, что она для него - весь мир, а потом не хочет заниматься с ней любовью, то у него только две причины, и я их назвала, - она безвольно выдохнула и развернулась в сторону своей спальни, - я не прошу тебя уйти, только потому что поздно, и на улице идёт дождь. Но знай, тема романтических чувств между нами закрыта. Я не хочу быть ни нежеланной, ни запасной. Просто коллеги по площадке и по группе. Спокойной ночи. - Чёрта с два я здесь останусь! - схватив со стула куртку, прикрикнул я, - вот таким ты меня видишь?! Таким?! Идиотом, который жаждет внимания фанаток, брезгует залезть на балкон, считает тебя некрасивой, да ещё и крутит шашни с кем-то другим? К твоему сведению, - я начал загибать пальцы, - я вообще кроме тебя никого не вижу уже несколько лет. Рыжие, черные, белые, короткие, длинные - да хоть лысая! - ты для меня в любом виде прекраснее всех, и я это уже тебе говорил. Ах да, мои слова для тебя пустое место, то ли дело - твои собственные выводы! И я прекратил наши жаркие объятия именно потому, что не хотел, чтобы ты считала будто я похотливый козёл, которому нужно от тебя лишь одно! Я хотел, чтобы ты видела, что я могу ждать столько, сколько ты захочешь, что не тороплю, что уважаю тебя и люблю всей душей, в конце-то концов. Но ты увидела ровно противоположное, какая ирония! - Куда ты? Я же сказала, не нужно уходить, - я уже почти подошел к дверям, когда услышал её негромкую фразу. - О, не всё всегда бывает так, как ты говоришь! И это как раз та самая причина, по которой меня обидела шутка с балконом. Стоит мне поверить, что ты делаешь серьезный шаг навстречу, как выясняется - это лишь способ проверить мои чувства. Ты вообще большая любительница проверять мои чувства, правда? И считаешь, что последнее слово всегда за тобой. И можешь в одностороннем порядке заявить, что мы не вместе - как тогда в Тель-Авиве, или вот прямо сейчас. А как там твои чувства? Есть ощущение, что их и нет вовсе, - я повернул дверную ручку и, произнеся последнюю фразу, вышел за порог. - Невозможно быть с тем, кто постоянно в тебе сомневается. А звонил я, кстати, маме. Спокойной ночи! И дверь захлопнулась. Вот и всё. Наши пути окончательно разошлись. Такого словесного поноса она мне точно никогда не простит. Я люблю, но этого недостаточно. Пора отказаться от фантазий, которым не суждено сбыться. Я сделал несколько шагов вперед, но каждый новый шаг давался все тяжелее, словно в дурацком сне, когда хочешь побежать, а ноги не двигаются. "Это неправильно, неправильно, неправильно, - стучало в моей голове, - она хотела провести с тобой ночь(!), она обиделась, решив, что ты ее не хочешь, она сошла с ума от ревности, подумав, что у тебя кто-то есть. Разве такая как Камила скажет все это вслух, если это лишь глупая история со смазливым коллегой, который просто ей симпатичен? Ты знаешь ответ, ты знаешь, знаешь, знаешь...". Когда я уже готов был опустить дверную ручку вниз и попробовать открыть дверь, она отворилась без моей помощи. Камила не ожидала увидеть меня так близко - впрочем, как и я её. Молчание. Руки скрещены на груди, глаза смотрят серьезно. - Так у тебя правда никого сейчас нет? - Господи, ну сколько можно... - Да или нет? Мне нужно лишь одно короткое слово. - Нет, у меня никого нет! - И ты правда отскочил от меня, как ошпаренный, лишь потому, что счел, будто я этого не хочу? - Воистину, так. А ты действительно имеешь глупость сомневаться в том, что мне нужна только ты, и мои слова - не пустой звук? - Конечно! Я абсолютно уверенный в себе человек, но когда вокруг столько красивых фанаток, что я должна дума... - Заткнись, пожалуйста, - я накрыл ее губы поцелуем, не дав договорить, и проскользнул обратно в квартиру, - люблю, хочу, и ты от меня никуда не денешься. Сегодня и всегда. Это единственная истина. Разум тут же капитулировал и сдал свои полномочия чувствам и желанию. На ошибках учатся - и на этот раз урок я усвоил. *** 2012. Воспоминания того дня неожиданно ворвались в моё сознание, когда я в одиночестве убирал грязную посуду в саду. Праздник закончился, гости разошлись, а золотое кольцо так и не стало украшением и символом вечного союза на пальчике моей девушки. Быть может, совсем скоро я пойму, что это ошибка, но сделать предложение сегодня означало бы предать и Мартину, и себя. Нужно быть человеком с крайне сомнительными идеалами, чтобы весь день думать об одной женщине и смотреть лишь на неё, а вечером, как ни в чём не бывало, встать на колено перед другой, лишь потому, что так было задумано накануне. Особенно, когда начинают мерещиться всякие знаки и символы. Я рад, что Мартина вынуждена была уехать с празднования раньше остальных - семейные вопросы. Это немного сгладило ужасное чувство вины, которое грызло меня изнутри. Я знал, что проведу остаток вечера, продолжая думать о Ками - ни к чему ей находиться рядом в это время. Сначала я должен разобраться в себе. В тот бесконечный день "самолётного поцелуя" мы впервые засыпали вместе, тесно сплетясь нагими телами. Проваливаясь в сон, я был абсолютно счастлив: с сегодняшнего дня она наконец-то стала безоговорочно моей. Опьяненное любовью воображение даже подбрасывало нечеткие картинки - возможные фотографии будущего: поцелуи прямо на сцене, свадьба в кругу друзей, может даже парочка славных детишек, смеющихся у нас на руках... В последний момент ухватив выпавшую из рук тарелку, я усмехнулся своим юношеским фантазиям. Дурак. Кажется, жениться - это вообще не твоё. Кстати, нужно бы убрать кольцо куда подальше. Засунув руку в джинсы, я вспомнил, что в какой-то момент слишком нервничал и каждые 5 минут перекладывал обрядный ободок из кармана джинсов в карман кофты и обратно. И как ещё не уронил прямо при всех - то-то была бы немая сцена! Да, оно однозначно в кофте. Проблема лишь в том, что её на мне не оказалось. Лёгкое волнение прокатилось по спине. Спокойно, восстановим события. Было жарко, я снял её и повесил где-то здесь. А потом Мартине стало холодно... Вспоминай-вспоминай! Да, ей стало холодно, а Ками отдала ей свою накидку, точно. Это хорошо, это исключает глупейшую возможность... Но Мартина уехала, забрав одежду Ками, и тут, когда все расходились, Фели подсуетился и спросил, можно ли отдать ей мою... Я вздрогнул, услышав звонок в дверь. Устремившись к источнику звука, я пытался свести в голове 2+2 и осознавал, что кольцо точно покинуло мой дом, а это большая, огромная проблема. Открыв дверь, я увидел именно того, кого ожидал. - У меня есть дурацкая привычка засовывать руки в карманы. Пришлось развернуть такси на полпути - ведь, кажется, я унесла что-то посерьезнее, чем просто предмет гардероба. И Камила решительно протянула мне мою пропажу.