Красная нить

2024-ый. - Берегите себя, - я поцеловал Мартину и Риту в щеку и сел в машину. День был интенсивный. Поэтому, с одной стороны я радовался, что он заканчивается, а с другой... возвращаться домой, где нет ни души, абсолютно не хотелось. Жить один я все еще не привык. А может попросить Марту позволить мне переночевать сегодня у них? Там, где когда-то был и мой дом? Она, наверняка, не откажет, но вот Рита... это будет нечестно по отношению к дочери. Она начнет думать, что мы снова хотим сойтись, навыдумывает себе. А это вовсе не так. Нет, минутная слабость не должна портить психику ребенку. Я снова вспомнил тот вечер полгода назад, когда я в очередной раз весь день, будучи дома, проводил в своих делах и заботах, никак не пересекающихся с жизнью жены и дочери. Перед сном Мартина вместо "спокойной ночи" ровным голосом констатировала, что нам нужно разойтись. Вот так, без всяких истерик, претензий и обвинений. Будто сообщила о погоде за окном. Почему? Зачем? Она убеждена, что больше не интересует меня как женщина, а быть матерью моей дочери и моим другом она может и на расстоянии. Я слушал ее, как громом пораженный. Какой вздор! Мы постоянно проводим время вместе, помогаем друг другу, мы - прекрасная команда, в конце концов. Что ей еще нужно? Я уведомил ее о том, что не сдамся. Начал засыпать цветами, приглашать на свидания, пытался устраивать страстные ночи. И через 2 недели она будто бы успокоилась. Успокоился и я - жизнь вернулась в прежнюю колею. А еще спустя 2 недели она более решительно, чем в первый раз заявила, что разрыв неминуем, потому что все мои конфетно-букетные потуги - искусственные, не от души. Мы всю ночь выясняли отношения, а к утру я вдруг ясно осознал, что она не шутит. В этот же день, как назло, планировалось встреча с Коко и его супругой, которые прилетели из Перу всего на неделю. Мы договорились, что будем вести себя как обычно и не станем портить друзьям их кратковременный визит из-за всего, что сейчас между нами происходит. И в тот день, сидя в ресторане с четой Маххио я внезапно для самого себя понял, что она имела ввиду. Мой друг постоянно норовит коснуться жены, обнять ее, отвесить смешную реплику в ее сторону...ему нравится производить на нее впечатление, нравится, что она расцветает от его слов и действий. У нас же... все не так. Конечно, мы очень давно вместе, и у нас есть ребенок, но, видимо, это не значит, что Мартина не хочет чувствовать себя центром моего внимания. А я просто не могу этого дать. Во мне нет таких эмоций. Я безгранично благодарен ей за дочь, я восхищаюсь ее успехами и целеустремленностью на кулинарном поприще - в конце концов, мой вклад в её кондитерские был только денежным, а всё остальное она кирпичик за кирпичиком построила сама. Она - мой надежный друг, моё плечо. Но мог бы я не целовать её, скажем, месяц? Наверное, запросто. А два? А три? А вообще никогда? Я отвлекся от собственных мыслей и устремил взгляд в её сторону. Сомнений нет, она тоже видит этот пример перед глазами, и да - она им завидует. Я могу делать все это, но неискренне. Разве она этого заслуживает? Разве имею я эгоистичное право оставаться рядом, если не могу сделать ее настолько счастливой, насколько ей нужно? Позже дома мы спокойно это обсудили, и я с огромной болью в сердце признал, что она права. Так я начал искать новый дом. А потом собирать вещи. А потом переезжать. А потом привыкать жить одному. И вот уже почти привык. Я давно подъехал к новому дому, но продолжал сидеть в машине, погруженный в свои невеселые воспоминания о развалившейся семье. Из транса меня вывела вибрация мобильника. "Опять эти чертовы телемаркетеры, - зло подумал я, увидев на экране незнакомый номер, и рявкнул в трубку, - алло!". - Добрый день! Это Бенхамин? - голос на том конце провода показался знакомым, но по телефону пойди разбери... - Да, это я. С кем имею честь? Молчание. - Знаете, мне абсолютно некогда играть с Вами в молчанку, так что если Вы не желаете говорить, то до сви... - Это Камила ...Камила Бордонаба. Помнишь такую? Здравствуй. - Камила? - я не на шутку разволновался, - это правда ты? Прости, у меня не было твоего номера. - Да. Знаешь, я просила Фелипе, чтобы он предупредил о моем звонке, но по всей видимости, он этого не сделал, - кажется, это и впрямь её голос, только очень уж она нервничает. - Ничего страшного. Я не ожидал, но вовсе не значит, что не рад тебя слышать. Как...как ты? Как твои дела? - Чёрт, так плохо слышно! Связь совсем никудышная, прости, я перезвоню, - и она отключилась. Вот и поговорили. Я не слышал её голоса уже много лет. И почти столько же ничего о ней не знал. Я давно перестал спрашивать не только Фелипе, но и самого себя о том, как она поживает, что делает и чего хочет от этой жизни. Я стал к этому безразличен. Тот День Рождения почти 12 лет назад стал последней яркой вспышкой её личности в моей судьбе. Потом остались только бесконечные однотипные вопросы в интервью про первую любовь и точно такие же однотипные ответы: «Камила; нам было по 12/13/14 лет (возраст я выбирал по настроению); сейчас она живёт на Юге». Вот и всё.  Всю следующую неделю после моего 27-летия я всячески избегал встреч с Мартиной, пытаясь понять, что же со мной случилсь, почему один недолгий вечер опять перевернул всё с ног на голову. А потом окончательно принял правоту Камилы: действительно, с глаз долой - из сердца вон. Раньше всегда работало, сработает и сейчас - нужно лишь время. Кольцо я вернул обратно в магазин на следующий же день. Был ли этот поступок актом трусости или же наоборот - смелости, я не решусь ответить и сейчас. Но факт остается фактом: в конце апреля я снова сблизился со своей несостоявшейся невестой, забыл о возможном предложении руки и сердца, забыл о скоропалительном предложении "попробовать снова", адресованном другой, и словно начал всё с чистого листа. Жизнь понеслась в прекрасном водовороте: с Мартиной мы с каждым годом становились всё ближе и ближе, пока не решились завести ребенка. Карьера сделала интересный виток – вместо проходных ролей в сериалах на первый план вышла работа в театре. Я наконец почувствовал, что делаю именно то, чего хочу. Я был счастлив. Первые уколы реальности ощутились, пожалуй, когда весь мир закрылся в своих домах в ужасе перед страшной неизведанной болезнью. 2020-ый дался непросто: нет работы, всё время в четырех стенах, маленькая дочь требует много внимания. Я засыпал в мечтах о работе, хотя ясно понимал, что дело вовсе не в деньгах, а посему – ужасно неправильно чувствовать себя несчастным рядом с самыми близки людьми и грезить о том, чтобы поскорее от них убежать. Думаю, Мартина не могла не заметить моего отчуждения, и именно с того момента карточный домик моей гармоничной жизни начал ходить ходуном. Позже всё постепенно стало возвращаться на круги своя: мой идеальный баланс дня, когда я 75% времени провожу на работе, 15 % - с дочерью и 10% - наедине с женой, снова вернулся ко мне. Мне было хорошо. Кто же знал, что ей – нет? Вновь бросив взгляд на телефон, я увидел сообщение от Фелипе, присланное в мессенджере 10 минут назад: «Ты не поверишь, но только что Ками спрашивала твой телефон и просила предупредить о звонке. Хотела узнать что-то по работе. Да-да, я тоже в шоке». Выходит, это никакой не розыгрыш. Но…по работе? Так много вопросов. Я ещё больше запутался. Наверное, нужно перезвонить ей. Я не ожидал и начал грубовато - возможно, это сбило её с толку. Тут мне пришло голосовое сообщение с того же номера, с которого только что был звонок: "Привет, очень глупо получилось. Еще и связь пропала. В общем, это я. Не очень дружу с месседжерами, привыкла звонить. Прости, что вот так, без предупреждений. Я в Столице, хотела узнать, как твои дела и попросить об одном рабочем одолжении. Если ты не очень занят на этой неделе, могли бы встретиться у Фелипе. Он говорил, что ты не фанат выезжать из Ла Платы без дела, но, может быть, ради меня..?" - на этом звук ее голоса прервался, и сообщение длиной в 30 секунд завершилось. Ну, приехали. Я планировал еще минимум час просидеть в машине, оплакивая свой неудавшийся брак (гражданский союз?), а после - весь вечер смотреть какую-нибудь чушь в телевизоре, употребляя самую вредную еду, какую только можно представить. А теперь что? Сменить самобичевание на неуемное любопытство? *** Мы договорились встретиться через 3 дня. Несколько коротких сообщений – и готово. Я поймал себя на новой, незнакомой доселе мысли: нет переживаний о том, как всё будет, кого я увижу перед собой, кого она увидит во мне. Прошло. Любопытство – вот что движет мной. Похоже, только теперь я действительно стал совсем взрослым. *** Дни пронеслись как мгновение. Место встречи вдруг резко изменилось: Фели был вынужден уступить квартиру Авроре и её друзьям, Сеси понадобилось срочно ехать к родителям, и нам нужна была новая точка.  Поход в ресторан может обернуться парой-тройкой фото с нелепого ракурса в «жёлтых» журналах, поэтому я любезно предложил в качестве штаба свою квартиру. Час икс наступал ровно через 2 минуты. Они приехали вместе и проявили небывалую пунктуальность. На Мексиканце мой взгляд почти не задержался – его я видел на прошлой неделе, а вот на неё я действительно, что называется, «уставился». Конечно, она вовсе не выглядит на свои 40, хоть и набрала чуть-чуть в весе. Да и кто сейчас выглядит? Чистейший моветон современного общества – одеваться и вести себя на свой возраст. Облегающие джинсы на ¾ длины, белая футболка, волосы темные, густые, чуть ниже плеч. И даже чёлка. Ничего себе. На лице – улыбка, уставшие глаза, лёгкий слой косметики и пара незначительных морщин, выдающих прожитые годы. В общем, девчонка, но умудренная жизнью. Я очень рад её видеть. Мы обнимаемся, обмениваемся дежурными комплиментами (её комплименты в мой адрес – точно дежурные, а вот я совсем не лукавил). Я приглашаю их к столу, открываю бутылку вина, и мы начинаем заполнять эту 12-летнюю пропасть без информации о друг друге. - Мне так жаль, что вы расстались, - сокрушается она, услышав краткий пресс-релиз истории моей нынешней независимости, - я совсем не знаю Мартину, но тогда она мне понравилась, мне казалось, вы подходите друг другу. А Рита – само очарование, я видела фото, - она тепло улыбнулась, а мне, как и всегда, польстили нежные слова о дочери. Никогда не думал, что стану таким отцом, которому малейшая похвала его чада приносит больше удовольствия, чем личные достижения. - Ох, Рита действительно невероятная! Надеюсь, вы познакомитесь! Мы с Сеси просто без ума от этой девчушки, - подхватил Фелипе. - Я был бы счастлив вас познакомить, но уверен, что сейчас Камила выдаст нам свой график пребывания в Байресе, а там – максимум 2 дня в этом году, ну и ещё дня 3 – в 2027-ом. Я прав? – никаких сомнений, личная встреча Риты и Камилы невозможна по миллиону причин. - А вот и нет. Моя жизнь сейчас круто меняется. Буквально в эти дни. Мы с дочкой переезжаем жить в Столицу. Моя беспечная кочевая жизнь идёт вразрез с тем, что я хочу и должна дать своему ребенку, поэтому…это начало нового и странного этапа в моей истории. Вот такие дела, - она довольно буднично вывалила информацию на стол, к такому повороту я был совсем не готов, - Бенха? Ау? Пока непонятно, что тебя больше удивляет – наличие дочери или переезд. Или, может, ты просто задумался о чем-то своем и вообще меня не слушаешь? - Я…слушаю, конечно. У тебя есть дочь? Правда? Фели никогда даже не упоминал… - Вижу, ты действительно не знал. А значит, этот индивид сдержал данное мне слово и никому не рассказывал о том, что стал крёстным для моей Софи. Спасибо, ты настоящий друг, - Ками сложила две ладони вместе и кивнула Фелипе в знак благодарности. - Во-первых, я не болтун, а во-вторых, я всегда держу своё слово. Обращайтесь, - шутливо бросил Фели сразу нам обоим. - Софи? Красивое имя. Очень рад за тебя, - несмотря на некоторую обескураженность, я на самом деле рад, что она смогла обзавестись семьей и нашла своё счастье, - а сколько ей? И покажи хотя бы фото! Фото моментально нашлось даже не у матери, а у Крёстного: миловидная русоволосая девочка с лопаткой в руках улыбалась на снимке, сидя на руках у матери. Камила – мама. Почему меня так сильно шокирует столь естественный факт? - Ей 4. Она большая умница, всему учится быстро. Но очень тихая, скромная – кажется, не в меня, - сказала Ками, будто бы радуясь, что дочь не унаследовала её непоседливость. - Она прелесть. И многие черты лица – словно ты в детстве. А характер – ну, знаешь, может всё и к лучшему… - подначил я. - Даже спорить не буду, - улыбнулась девушка, обнажив белые зубы и несколько мимических морщинок, - Софи – моя отрада. И я должна о ней позаботиться. Я обожала жить в Барилоче, но нельзя же всегда думать только о себе. - И поэтому ты всерьез возвращаешься жить сюда? Это здорово… наверное. Помнится, ты отрицала малейшую возможность такого решения, поэтому не могу не спросить: как ты? - Странно. Это всё, что я сейчас чувствую. Что всё вокруг – странно. Но даже мне иногда нужно быть рациональной, - она устало обвела глазами убранство моей кухни. - Дети – цветы жизни. Но, оказывается, чтобы цветам было хорошо, лучше растить их рядом с другими цветами, а ещё рядом с бабушками и дедушками, а также дать им достойное образование и заработать для этого много бумажных фантиков. Ну и не для кого не секрет, что в нашей стране всё настолько великолепно, что ещё 2 года назад за 1 доллар нужно было заплатить 200 бумажных фантиков, а сейчас – целых 800. Ненавижу эту грёбаную инфляцию! - Мне очень жаль, Ками, - я сочувствующе заглянул ей в глаза, - могу я что-то для тебя сделать? - Можешь купить мне дом – тогда мы с Софи сможем съехать из двухкомнатной квартиры родителей, будет классно. Возможно, она даже нарисует тебя рисунок в благодарность, - Ками ухмыльнулась и похлопала меня по плечу, - но если вернуться к реальности, то мне действительно от тебя кое-что нужно, правда потребует от тебя чуть меньше затрат. - Ага, значит, вместо дома она, видимо, попросит всего лишь однушку, - встрял Фели, - плёвое дело! - В каком-то смысле да. Но я сама хочу на неё заработать. Бенха, я…хочу снова вернуться в творческий мир Буэнос-Айреса. И мне нужна твоя помощь.