Цвет ночи

Ночь била в стёкла, словно выдавливала их своей тяжёлой темнотой. Гарри сидел на полу в гостиной факультета, прислонившись спиной к креслу, и мял в руках карту Мародёров. Паркинсон и Малфой вместе на кровати, наивно думать, что они там раскидывают картишки. Имеет ли она право на это? Конечно, имеет. Его не должна трогать её личная жизнь. Не должна, но трогает и не просто трогает, его пронзают насквозь ядовитые копья ревности. Ведь не могла она так искусно притворяться с ним, её губы и тело не могли... Чёрт, он думает не о том. Но что за рок? Он уже сдался, потерял всякие силы противиться влечению и почти окунулся в него — и всё зря, сам смысл всего этого перевернулся и извратился. Связь, терзания и то, что любовь сыграет против — да, его предупреждали, и речь шла вовсе не о Джинни. Сейчас многое прояснилось, хотя загадок меньше не стало. Как его кольцо попало к Паркинсон? В то, что это случайность он точно не поверит. А если это не случайность, то в Хогвартсе есть, или был, ещё как минимум один пожиратель. Флинт и Булстроуд отпадают, они рассказали обо всём, о чём могли. Тогда кто? Но и это, и даже «магическая» связь между ним и Паркинсон не так волновали его, как «немагическая» связь. Грэттон уверяла, что никаких принудительных воздействий быть не могло, что эта тяга естественна. Но глупо думать, что Лестрейндж пошла на эту сложнейшую афёру, надеясь на удачу, на то, что «вдруг Гарри и Пэнси возьмет, да и пронзит стрела Амура — обычное же дело»! Нет, она знала. Но, чёрт возьми, как!? Каких-то пару месяцев назад Гарри даже в мыслях бы не допустил, что может так привязаться к слизеринке. А гадина Лестрейндж знала! Уму непостижимо. Неужели тот секс мог сойти за «немагическую» связь? Гарри пошёл на поводу у своего желания, не ведая, к чему оно приведёт. Какой осёл! Если бы он тогда знал! Но Грэттон говорила о чувствах, об истинных чувствах. А он просто изнемогал от страсти... Какие уж тут "истинные чувства"? Кого он обманывает: его влечение больше чем страсть. И это его провал. Ведь в библиотеке он был на грани, на грани отношений с ней, и если бы не наличие в её жизни Малфоя, то она была бы его. Хотя нет, не так: если бы не это проклятье, то она была бы его. И плевать на то, что по меркам магического мира мисс Паркинсон — самая неудачная партия для него. Хотя сейчас всё это уже не важно. Чувства вины, дикой ревности и несправедливости так смешались, что Гарри уже не мог понять, что именно испытывает. Что-то похожее на состояние аффекта, он сейчас мог бы, не дрогнув, прибить Малфоя, чтобы никогда впредь его гнусную физиономию не наблюдать рядом с Паркинсон. Нет, он оставит её в покое. И больше не сделает больно, а ещё он скорее убьёт себя, но не позволит ей погибнуть. Эта мысль неожиданно взволновала его, и он почувствовал прилив сил. Ну конечно — Ритуал прекратит действие, если одно из звеньев выпадет. Ему захотелось сделать это прямо сейчас… — Друг, ты в порядке? Слова Рона были далеко, будто за пеленой, окутавших его эмоций и чувств. Гарри рассеянно посмотрел на него и кивнул. — Этот Ритуал..., как вообще можно было такое предположить! Слушай, нет связи — нет проклятья. Так? — Рон сел на диван напротив. Гарри снова кивнул, не глядя на Рона. Очевидно, они с Гермионой уже успели вдоль и поперек перечитать листок, который он им сунул. — Так, чего ты паришься? Или связь всё-таки есть? — Рон сделал акцент на последнем слове, а его тон мог сойти за допрос, — скажи мне правду: ты запал на неё? — Нет, — процедил Гарри и только сейчас заметил, как сильно были сжаты его кулаки от предвкушения расправы над Малфоем.… Или над собой. — Ты запал на неё. — Думаешь, я мог? — Гарри, наконец, поднял на него глаза, раскрасневшиеся от напряжения. — Почему нет? Ты — парень, она — девушка. — Логика работает! — Гарри показал два больших пальца, глуша в себе близкое к припадку состояние. — Ну, а что. Она — ничего... — Ты поосторожней, может и Гермиона зайти, — криво усмехнулся Гарри. — Кстати, у неё такое же мнение. — Что Паркинсон — ничего? — Что между вами что-то происходит, — Рон серьёзно смотрел на него. И почему у него такие умные друзья? — Рон, правда, мне сейчас не до этих откровений, — Гарри показательно уткнулся в карту Мародёров. Нет, пока есть время, он не оставит Паркинсон без защиты и будет продолжать поиски Лестрейндж, но если ничего не выйдет... план у него уже готов. И куда Малфой направился в это недетское время? * * * Пэнси не считала, сколько прошло дней с той ночи в библиотеке. Всё это время слилось в один непрерывный день, который, казалось, никогда не закончится. Только стремительное преображение Хогвартса давало понять, что близится Рождество. Венки из омелы и остролиста, гирлянды и вся эта воодушевлённая атмосфера навязчиво рябили в глазах, словно яркая и быстрая карусель. Как бы хотелось её остановить. Занятия на сегодня были закончены; Пэнси вышла на задний двор и присела на скамью, отстранённо глядя, как радостно дурачится толпа младшекурсников. Выпавший недавно снег растаял, и все с нетерпением ждали нового, серая земля совсем не добавляла предпраздничного настроения. И Пэнси это нравилось. А ещё ей, наверное, нравилось страдать, ведь по-другому не объяснить её беспрестанное прокручивание в голове того последнего поцелуя с Поттером. Он был настоящим, она не сомневалась, и в тот момент она была действительно счастлива. Как никогда! И умереть готова от этого проклятья за ещё один поцелуй с ним. Но, похоже, этого шанса у неё не будет, Поттер исчез из Хогвартса и из её жизни. Но он не спросил, нужна ли ей эта жизнь без него. Между тем, Драко всерьёз взялся за латание их отношений, он постоянно был рядом, присылал цветы, вытаскивал на прогулки к Чёрному озеру и пытался вести задушевные разговоры. Пэнси не противилась ни чему, разве что очередной близости — её больше не было. Драко не давил, но чувствовалось, что скоро он взбесится, а у неё уже закончились все возможные отговорки. Всё, что она затеяла с ним ещё острее дало понять, как убийственно ей нужен Поттер. Она и не подозревала, что секс может принести такое отвращение, но в том состоянии она готова была на всё, адреналин в крови зашкаливал. Нужно отдать Драко должное — без него справляться с чувствами к Поттеру было бы немыслимо. Как перестать думать о нём? Только если... купить какой-нибудь отворотный эликсир или амулет! Пока Драко, на редкость, нет рядом, она могла бы это сделать. Пэнси рьяно схватилась за эту мысль, и ноги уже несли её в Хогсмид, туда, где Мэгги когда-то покупала приворотный браслет... На полпути, её окликнули: — Пэнси, подожди! — О нет, — фыркнула Пэнси и, закатив глаза, развернулась: — Давно не виделись. Гермиона дружелюбно кивнула. — Куда ты собралась? — Мне нужно купить... кое-что. — А почему Малфоя с собой не взяла? — въедливый взгляд Гермионы не сулил лёгкого освобождения от неё. — Потому, что хочу сходить одна, — сквозь зубы ответила Пэнси. На самом деле общество Гермионы всякий раз доставляло ей утешение, оно будто приближало её к Поттеру. К слову, не было и дня, чтобы Гермиона не подошла к ней и не справилась о самочувствии. — Ведь ты не за рождественскими подарками собралась, так? — Очень смешно! — Прости, но я пойду с тобой. — Кто бы сомневался, — капризно поджала губы Пэнси. — Ты сегодня не такая бледная, хорошо! Мы все переживаем за тебя, — начала старую песню Гермиона, — видела бы ты Гарри... Смотреть уже больно. Он сутками занят поисками, а когда здесь, то из рук не выпускает карту Мародёров. — Чего? — Не бери в голову, — отмахнулась Гермиона. — Хорошо на улице, верно? Только снега не хватает. Пэнси равнодушно пожала плечами. Мысли были совсем не о погоде. На Поттера "смотреть больно"? А ведь меньше всего ей хотелось, чтобы ему было плохо. Ему и без неё хватило страданий. Вот бы хоть глазком увидеть его, удостовериться, что всё нормально... Пэнси вдруг замедлила шаг и неожиданно спросила: — Почему ты и Поттер не вместе? Гермиона тоже притормозила и слегка смутилась, но в итоге с достоинством ответила: — У меня есть Рон. — То есть, между вами никогда ничего не было? — что скрывать Пэнси давно волновал этот вопрос. И только сейчас откуда-то взялась смелость, чтобы задать его. А может быть, дело в том, что ей многое стало не важно, как и то, что подумает Гермиона. — Наверное, была детская влюблённость, — зардевшись, произнесла Гермиона, и потрепала кисточки на своём длинном шерстяном шарфе, — я даже помню, как убивалась и плакала из-за него. Целая драма. Но... всё это в прошлом. Сейчас он мне как брат. — Поттер ещё опаснее, чем я думала, — театрально далась диву Пэнси. — Нет, Гарри — он... привлекательный и харизматичный, в этом его проблема, — в голосе Гермионы играла нежность. — Ну, а ты? Он тебе нравится? Откровение за откровение. Теперь ясна причина, по которой Грейнджер так легко ответила на её вопрос, она преследовала цель — задать свой. — Не хочу об этом, — Пэнси зашагала дальше. — Ответь же! — не отступала Гермиона. — Если я скажу, что планирую купить отворотное зелье, то это будет ответом? — Пэнси снова затормозила. — Что, всё так серьёзно? — Легче сдохнуть! — это признание далось легко, и она решительно посмотрела на Гермиону. Ей давно нужно было поделиться с кем-то. Гермиона охнула: — Я догадывалась. Гарри! Чёртов мачо! — Ты же сама сказала: это его проблема. — Рассказывай, прошу тебя. От Гарри ничего не добьёшься, он смутно дал понять, что ритуал уже запущен, но об остальном молчит. Когда вы успели... — Если он молчит, то может, не стоит тебе этого знать? — Пэнси! — Гермиона раскраснелась от нетерпения и волнения. — Что? Что "Пэнси"? Это <i>твой</i> друг не хочет откровенничать с тобой. Я тут при чём? — Ты невыносима! — покачала головой Гермиона. — Знаешь, я просто хочу, чтобы он был счастлив. — Я тоже этого хочу, — ревностно отметила Пэнси. — И плевать, что станет со мной. Гермиона грустно улыбнулась: — Поверь мне, ему не плевать. Но как вы...? Что между вами было? Целовались, да? — Мы многое делали, — закатила глаза Пэнси, — ты сама наивность, Гермиона. Глаза Гермионы округлились ещё больше, но она всё же собралась, прокашлялась и, к облегчению Пэнси, заговорила своим привычным покровительственным тоном: — А как же Малфой? Я думала... — Гермиона! — излишне резко прервала её Пэнси, затем убито, полушёпотом добавила: — я сама ничего не понимаю. — Ох, Пэнси... Ладно, но если тебе захочется поделиться, то знай — я всегда выслушаю. И Гарри ни слова не скажу. А отворотное зелье покупать не нужно. Только навредишь, правда. На истинные чувства не действует этот ширпотреб. Ничего не действует. Поэтому они так ценны, а в вашем случае опасны, понимаешь? Ну, началось! Сейчас она начнёт каждый день рассказывать сказки об "истинных чувствах". — Гермиона, пожалуйста, давай больше не будем о нём, — сдержанно попросила Пэнси. Гермиона по-матерински затронула её за плечо: — Всё будет хорошо, вот увидишь! Главное, сейчас мы знаем, зачем ты понадобилась Пожирателям, а значит, решим это. А пока просто стоит повременить с Гарри… Пэнси захотелось уткнуться в неё и расплакаться, но она только утёрла непрошеную слезу и пошла вперёд по направлению к лавке с любовными чарами. Они были уже близко к цели. — Пэнси, никакие зелья тебе не помогут, — повторно призвала её к разуму Гермиона. — Ты знаешь действие приворотных чар? Они действуют недолго и всегда имеют побочный эффект. То же самое с отворотными. — Мне плевать, хоть на время я заглушу в себе эту боль, — упрямо заявила Пэнси и зашла в лавку, с нарядной витриной, приторно переливающейся розовыми сердцами. Спустя несколько минут она вышла удовлетворённая с маленьким золотистым бутыльком. Несправедливо: выбор приворотных эликсиров гораздо шире, чем отворотных. Да что там, выбора вообще не было, Пэнси забрала единственный отворотный эликсир. — Ну, ерунда же! — прокомментировала Гермиона её покупку. — Проверю, нужно представить Поттера и даже никакой волос не нужен, чудо как удобно, — усмехнулась Пэнси и бросила пузырёк в карман пальто. — Чем бы дитя ни тешилось, — покачала головой Гермиона. — Держи меня в курсе, хорошо? — Гермиона, ты смешная. Я уже столько всего пережила, по-моему, это зельце — меньшее из зол. Пэнси и сама не очень верила в его действие, но она попробует. Солнце уже совсем село, и сумрачный вечер из-за отсутствия снега казался слишком тёмным, но достаточно тёплым для начала зимы. Они с зажжёнными палочками обогнули Чёрное озеро, которое в это время суток всегда вызывало в Пэнси тревожный трепет, и вот уже на подходе к замку этот трепет усилился. Во дворе их ждал Поттер. — Где вы были? — на взводе начал он, как только они сравнялись с ним. — Гуляли, Гарри, — шикнула Гермиона. — Всё в порядке! Поттер вскользь глянул на Пэнси, резко развернулся и пошёл прочь. — Поттер! — не выдержала Пэнси. Она не могла допустить, чтобы он просто так ушёл. Тот остановился и сделал несколько вынужденных шагов к ней. Гермиона быстро попрощалась и тактично упорхнула, от чего Поттер, казалось, совсем поник. — Привет, — через силу произнёс он. Рождественское свечение из окон замка отбрасывало на его лицо играющие блики. Что-то в нём изменилось, под глазами залегли тени. Но он казался ещё прекраснее, чем прежде. — Поттер, пожалуйста! — взмолилась Пэнси, не помня себя, одно она знала точно: ей отчаянно хотелось обнять и почувствовать его. — Что? — Мне невыносимо без тебя, — надрывно призналась она. — Да ну. По-моему Малфой тебя неплохо отвлекает. — Всё это, чтобы сделать то, что ты сказал. Чтобы забыть! — Ну, так продолжай. — Не помогает. — Тогда попробуй кого-нибудь другого. — Да провались же ты, Поттер! Ярость и обида разгорелись в ней так сильно, что захотелось растерзать его, а затем впечатать в него эту истину, что ей нужен только он. Почему он так жесток с ней?! Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить себя, но тут Поттер ей помог, его правильные черты лица исказило страдание: — Прости меня! Чёрт побери, я просто слеп от ревности, прости! Ты всё делаешь правильно... Правда, — он невесомо убрал с её лица волнистую прядь волос. Хотелось запомнить, пропитать себя этим болезненно дурманящим ощущением его близости, Пэнси на секунду закрыла глаза. Затем отшатнулась от него, сбрасывая его руку, и мрачно проговорила: — Если для тебя всё это правильно — то и ты беги к своей любимой Джинни. Продолжай свои правильные отношения! И прости, что я слишком много себе напридумывала о нас! Не в силах больше смотреть на него, на его немое, будто подтверждающее её слова раскаяние, она порывисто развернулась и буквально убежала в замок. Поттер сломал её, стёр её гордость в пепел. В глазах помутилось, ноги с трудом несли её. Она дошла до спальни и рухнула на кровать. Озноб пробил всё тело, но её физическое состояние — мелочь, ведь душа всё ещё была там, в том украденном мгновении, с ним. Не вставая с кровати, она стянула с себя пальто, бутылёк в кармане звякнул, но пока остался без внимания. Пэнси затронула мягкую прядь волос, к которой прикасались его холодные пальцы, и испугалась, что превращается в одержимую. Лучше бы она его не видела! Красный след на пальце стал чуть ярче, и его снова жгло. Рука инстинктивно поднялась и проверила сохранность подаренного отцом медальона, представлялось, будто он спасает её от несчастья. Её отвлекла бесцеремонно распахнувшаяся дверь спальни, из-за которой показался Забини, а за ним следом и Мэгги с Дафной. — Подруга, есть разговор! — тон Забини был далёк от дружелюбия. Пэнси села прямо и вопросительно приподняла бровь. — Ты не забыла случайно, кто ты, — он вальяжно расположился рядом и принялся выбуривать на неё. — Сбавь обороты, Забини! — Пэнси недоумённо отодвинулась от него, затем обвела взглядом поникших подруг: — Чего вам? — Тебе не кажется, что ты заигралась в королеву? — Забини был взбешён. — Ты болен, — Пэнси поднялась с кровати и хотела было уйти, но он соскочил, сжал её предплечье и развернул к себе. — Не так быстро, красотка. Пэнси посмотрела на него с накатившей злобой: — Может, ты меня ещё ударишь? — Может и ударю. А может и убью. Она нервно рассмеялась: — Ты перепил? Не боишься? — Ах, конечно, ведь ты нажалуешься Поттеру! Не так ли? Так вот, в чём дело! — Не понимаю, о чём ты, — её глаза блеснули холодом. — Паркинсон! — прорычал Забини, — прекращай шашни с Поттером. Иначе, я не ручаюсь за себя! — Кто ты такой, чтобы указывать мне? — Ты слизеринка, мать твою! Слизеринка! Как ты могла? А! И дело даже не в том, что вы с Поттером, с этим сукиным сыном, делаете из Драко козла! Ты предала всех нас и даже саму себя! Я видел, как вы милуетесь на улице! Видел! — А что же прямо там разборку не устроил? А-а, кишка тонка, рыпаться на парня, да? Забини в сердцах влепил ей пощёчину. Жгучая боль в щеке пробудила ярость, Пэнси рывком достала палочку из заднего кармана джинсов. Один взмах, и Забини уже лежал у двери, с которой от удара свалился несчастный флажок с эмблемой Слизерина. Пэнси с гордостью усмехнулась, она и не ожидала от себя такого мастерства. Дафна и Мэгги, как испуганные кролики, прижались друг к другу. — Ах, ты сука, ещё пожалеешь! — Забини встал, потирая ушибленный бок. — Поттер не промах, ты, дура, не понимаешь. Воспользуется он тобой и бросит. Думаешь, мало у него таких красоток? А ты так и останешься с клеймом гриффиндорской подстилки и гадкой предательницы. Из-за него погибли наши родители, из-за него все мы стали людьми второго сорта, выродками Пожирателей, или как там нас ещё называют! Забыла? Это же Поттер! Поттер!!! — Пошёл вон! Под прицелом палочки Пэнси и её дикого огня в глазах Забини вышел за дверь, напоследок бросив: — Одумайся. — А вы что пришли? Посмотреть на расправу над лучшей подружкой? — она всё ещё не опускала палочку и смотрела на подруг почти с азартом. — Блейз перегнул палку, но мы просто переживаем за тебя. Поттер... Он же тебе не пара, — с опаской глядя на палочку, отозвалась Дафна. О, какая честь, куда ни глянь — все за неё переживают. — Ах, вот как! — истерично хохотнула Пэнси. — Вы же сами, курицы, текли от Поттера! — Одно дело обсудить его зад, а другое... — Не надо меня учить, — Пэнси опустила палочку, её снова пробила ледяная дрожь. — Значит Поттер дороже дружбы? — чуть не зарыдала Мэгги. — Нет Поттера, и нет больше никакой дружбы, — мрачно, но спокойно проговорила Пэнси. — Как нет Поттера? Ведь мы видели, как ты, как вы... — лепетала Мэгги. — Ведь он с тобой не серьёзно, он же для галочки, Пэнс, ну приди в себя, — уговаривала Дафна. — Прекратите следить за моей личной жизнью, займитесь своей, — упрямо посоветовала Пэнси, затем села на кровать, подтянула колени и спрятала лицо. — Ты сама виновата во всём, — с честью сказала Дафна и гордо принялась вытаскивать шмотки из шкафа. Да, она сама виновата. Сама виновата во всём. Она и только она. Позволила себе мечтать о нём, желать его, сходить с ума от его поцелуев, изнывать от удовольствия в его руках... Да, она сама преподнесла себя ему на блюдечке! — Ты ещё можешь передумать, — с надеждой посмотрела на неё Мэгги, но не дождавшись ответа последовала примеру Дафны. Пэнси только проводила их бесстрастным взглядом и задёрнула балдахин над своей кроватью. Даже думать об этом не хотелось, это предательство она переживёт легче, чем всё остальное. Подруги, теперь уже бывшие, съехали, и Пэнси стала полноправной собственницей этой спальни, в которой их когда-то было четверо... Забавно, она потеряла отца, мать, друзей и всё из-за Поттера, которого, собственно, она тоже потеряла. Остался только Драко, и где его сегодня носит? * * * Гарри так упорно держался, а сегодня дал слабину. И он злился на себя за то, что был так близок к Паркинсон. Не нашёл в себе силы не подойти к ней. Ещё чуть-чуть, и он бы окончательно сдался... Она была такой несчастной, безумно красивой и по-прежнему невыносимо желанной. Его пугало это бессилие перед ней. Он не испытывал этого прежде. Ни с кем! Как у неё это получается? Чёрт, как же сильно она растревожила его душу! Но она — не его, и следует с этим смириться. И вообще, у него другие заботы. Сегодня выдался свободный вечер, и он решил прижать к стенке Малфоя. Тогда — две недели назад он начал замечать, что тот время от времени придаётся гордому одиночеству в дальних частях замка. Теперь остаётся немного поблефовать, возможно Малфою есть, что скрывать. Нужно проверять все догадки, ведь от беспомощности перед поисками Лестрейндж хочется уже выть волком. Возможность встретиться с Малфоем не заставила себя долго ждать. — И что ты здесь бродишь, Малфой? Спасаешься от мук совести? — Проклятье! Поттер, — Малфой стушевался от неожиданности. — Я всё знаю. Как думаешь, Пэнси тебя простит? — О чём ты? — он скривил гримасу, засовывая обе руки в карманы. — А давай-ка мы повторим наш эксперимент с сывороткой правды. — Не барзей, — хлёстко предупредил Драко. — Есть что скрывать, а Малфой? — Гарри чувствовал себя хищником, который вот-вот поймает добычу и опасается её спугнуть. — Мне нечего скрывать, — сквозь зубы процедил Малфой, — Пэнси со мной, ясно? А всё остальное мне до лампочки. — Ты уверен, что она с тобой по своему желанию? — А что? По твоему? — Малфой сжал враз пересохшие губы. — В общем, сейчас у тебя ещё есть шанс спасти ваши отношения. Если не расскажешь, я силой волью в тебя сыворотку правды, но тогда Пэнси узнает об этом. Или рассказывай добровольно, и я, возможно, смогу тебя понять и не расскажу ей о твоём предательстве. — Зачем тебе эти компромиссы? Тебе же на руку, если Пэнси узнает. В чём подвох? — Нет подвоха. Ей будет больно узнать, что и в тебе она тоже ошибалась. А я не хочу делать ей больно, поэтому предлагаю то, что нас обоих устроит. Так, как? — Не хочешь делать ей больно? С чего бы это? — Вот это уже не твое дело. А вообще я не сторонник садизма. — Поттер, не смей претендовать на неё. Я чувствую, что с ней что-то происходит! И всё — ты! — Малфой будто впал в панику. — Мы сейчас не об этом. Так, что ты скрываешь? — Гарри впился в него запальчивым взглядом, нутром чувствуя, что правильно копает. Драко несколько раз глубоко и нервно вдохнул, затем сокрушённо отвёл взгляд. — Как ты понял? — с еле уловимым облегчением спросил он. — Общаешься с Лестрейндж? — Да, но... Она мне писала... Не смей говорить Пэнси. Поттер! Я сам с ней хотел разобраться. Сам! Гарри опешил, насколько легко оказалось расколоть его. Вот оно! Как же близко была правда всё это время. И почему он раньше не догадался?! Сейчас уж он точно выйдет на паскуду Лестрейндж. Эйфория сменилась яростью, он готов был убить Малфоя без всякого использования палочки. Долбить его, пока из него не уйдёт последний стон жизни. — Малфой, я не ослышался? Чего ты там сам хотел? — он говорил на грани своего спокойствия. — Я думал, что смогу сам разобраться с Лестрейндж, — попытки Малфоя держать лицо были жалкими. Гарри бешено захохотал, а потом уставился на него уничтожающим взглядом: — Ты своей башкой соображаешь? Думаешь, у нас есть время на твои эксперименты? — А что со временем? — Ты слизеринский ублюдок! Я с ног сбился, разыскивая твою тётку, весь Аврорат на уши поднял, а ты здесь по-тихому с ней переписочку ведёшь? — Она писала, что убьёт мать, если я кому-то расскажу, — убого распалялся Малфой, — да и смысла не было. Её письма вообще бред сумасшедшей. Я не понимал, что ей нужно! Гарри не выдержал, и его кулак с хрустом прилетел в челюсть Малфою. Тот закорчился от боли, но возмездие не заставило себя ждать, и он попытался двинуть Гарри в нос, тот увернулся и заломил ему руку, надеясь прекратить потасовку. Но Малфой вывернулся и с новым ожесточением набросился на него, повалив с ног. Они принялись безудержно долбить друг друга так, словно выжить должен был только один. Не было никаких мыслей, только необузданная ненависть. Пыль и запах крови смешались в воздухе. Гарри будто отдаленно почувствовал острую боль в ухе и отшвырнул Малфоя. Тот больше не нападал, только приподнялся на лопатки, они какое-то время тяжело дышали и смотрели друг на друга в боевой готовности к новой схватке. — Легче, Поттер? — сплёвывая кровь прохрипел Малфой, нарушая тишину. — Не уверен, ты же жив, — Гарри поднялся и дерзким движением стёр ладонью кровь с губ. Стало понятно, что продолжения драки не будет, да и ему было не до этого. Но это должно было случиться, у него давно чесались кулаки по Малфою. — Знаешь, Поттер, я ведь хотел рассказать. Про письма, — медленно выговорил Малфой, видно пострадавшая челюсть плохо слушалась его. — Мило. Но мне плевать. Что в них было? Отвечай! Малфой принял вертикальный вид и, выдержав напряжённую паузу, удручённо заговорил: — Сначала она спрашивала, не сдался ли я, потом писала о Пэнси и о том, что я должен якобы свести вас. Говорю же — полнейший бред! Бред! — весь вид Малфоя давал понять, как унизительно для него это разоблачение, наверняка он уже сто раз пожалел, что так охотно раскрыл себя. — Но ты, я смотрю, не очень-то слушаешься её. — Я и не планировал. Думал, что, наконец, пойму, в чём суть и помогу Пэнси. — Какой же ты отмороженный! В очередной раз убеждаюсь, что с тобой никаких дел иметь нельзя. — Поттер, я боялся за мать! — потерял терпение Малфой и подозрительно прищурился: — Почему ты сказал, что на это нет времени? Что происходит? Тебе тоже есть что скрывать, я прав? Но Гарри проигнорировал его, составляя в голове новый пазл: — Стой, она писала, что убьет твою мать, если эти письма увидят? Они заколдованы, так? Малфой кивнул. — Убьет свою сестру? — вслух размышлял Гарри, — хм, если это не блажь, то она заявится к ней. Ну что ж, бери письма и едем к твоей матери. Прямо сейчас.