Цвет ночи

<i>— Госпожа, ваши предположения верны. Девчонка Паркинсон... впрочем, вы сами всё увидите. — Пожиратель крадучись подошёл ближе и поставил на подлокотник кресла флакончик с жемчужной субстанцией. Беллатриса вперила взор в только что собранные воспоминания и провела кончиком языка по зубам. — Не сомневалась в малышке Пэнси, — её сдержанное торжество выдавал только фанатичный блеск глаз. — Но она сбежала, и она с Поттером, — вежливо напомнил Пожиратель. — Я помню, что с Поттером! — истерично заорала Беллатриса. Пожиратель втянул голову в шею, сделал шаг назад, уронил виноватый взгляд в пол и пролепетал: — Вы давали приказ стереть девчонке память о нифредиле и вернуть её в школу, и я сделал бы это, успей Флинт раньше Поттера. — Я не виню тебя, — она покровительственно подняла руку и растянула рот в улыбке, которая больше напоминала оскал, — может, это и к лучшему. Пожиратель, в порыве слащавой благодарности за пощаду поклонился и угодливо спросил: — Что будем делать дальше? — А дальше... — она осанисто выпрямилась в кресле, подняла на уровень глаз кольцо с александритом, которое до этого сжимала пальцами, и хищно всмотрелась в него. — А дальше она всё сделает сама. Нам придётся пока подождать. — То есть, пока бездействуем? — догадался Пожиратель, надеясь реабилитироваться в её глазах. — Да, моя радость, — Беллатриса медленно свернула губы в трубочку и сделала ими чмокающий жест, — свободен! Пожиратель изобразил раболепный поклон и принялся улепётывать. — Стоять! — велела Беллатриса, — Огилви, найди мне Драко. — Как угодно, — льстиво принял он приказ и продолжил путь к выходу. — Стоять! — снова остановил его прожжённый садизмом голос. — Я сама найду его.</i> * * * Пэнси стояла у зеркала, пытаясь привести себя в более-менее приглядный вид. Мантия сидела безупречно. И это единственное, что было в ней сегодня безупречно. Поникшие глаза, бонусом к которым шли тёмные круги, раскраснелись от недостатка сна, а волосы лезли во все стороны и пушились, потому что вчера у неё просто не было сил, чтобы высушить их после душа. Спать с мокрыми волосами крайне неприятно, но ведь она и не спала... Было ощущение, что минувшая ночь приложила все усилия, чтобы вытянуть из неё душу. Она въедалась в уставшее тело и не давала уснуть. Мучила и изводила. Пэнси несчётное количество раз принималась закрыть глаза и отогнать окутывающие её терзания. Но уснуть так и не вышло, сердце безудержно колотилось, не дав ни одному её органу отбой и желанное расслабление. Снотворного снадобья у неё не оказалось, и она решила, что сегодня первым делом добудет его — третьей бессонной ночи ей не пережить. Она упорно пыталась разглядеть в себе прежнюю Пэнси и даже дёрнула губками, изображая привычную им фирменную ухмылку — получилось убого. Захотелось немедленно запустить в зеркало хорошее "Редукто". Как же мерзко от себя самой и от этой несчастной, испоганившей её жизнь крови. Конечно, если бы не вся эта возня Пожирателей возле неё, то она возгордилась бы своим великим и исключительным происхождением. Удивительно, но Пожиратели каким-то образом знали об этом. Они знали, а она — нет. Как это возможно? Хотелось выдрать из себя все вены вместе с сердцем и прополоскать их, а лучше просто уничтожить. Но выйдет наоборот: кровь уничтожит её. Она смутно понимала, что ей уготована участь принести себя в жертву. Лестрейндж добьётся своего, и даже Поттер не поможет. Или поможет... Пэнси по непонятным ей причинам верила ему и в него, несмотря на то, что его чёртово благородство приносило ей лишь унижение. Ведь он это делает не ради неё, а ради того, чтобы помешать Лестрейндж, ради того, чтобы в очередной раз спасти этот проклятый мир, ради чего угодно — но не ради неё. Он указал ей её место и при этом слишком близко подобрался к ней... Нужно во что бы то ни стало вытравить этого гада из своих мыслей. Она чувствовала себя грязной. Прокажённой. Она боялась его. А быть может, боялась себя. Это уже не важно. Важно одно: он и эта паскудная кровь вторглись в её жизнь, соскребли её защитный слой, сделали слабой. Всю её будто вывернули наружу, оголили больные места и попытались без наркоза содрать с них кожу. Хоровод болезненных мыслей не давал ей даже на секунду поверить в то, что она — прежняя. Мэгги с Дафной и те уже просекли, что с Пэнси что-то происходит, Мэгги так и сказала вчера, когда подруга появилась, не желая объяснять причину своего отсутствия. Это всё было неважно, больше всего ей хотелось, чтобы её просто оставили в покое, наедине с собой и своим безумием. Поэтому пришлось очень сильно сдерживаться, чтобы не заорать на окрылённую Дафну, которая всё утро безустанно трещала о своём примирении с Забини. И если бы не тошнота, вызванная чувством голода, то Пэнси без раздумий завтраку предпочла бы душ. Лишь бы не слушать подруг с их надуманными эфемерными проблемами. Может это зависть? Ведь, несмотря на то, что они потеряли родителей, их реальность по-сравнению с реальностью Пэнси была безоблачной. Никто не жаждал их крови, и они ничем не обязаны Герою, победившему Волдеморта. Они не живут в страхе. А Пэнси... она и раньше не ощущала себя счастливой, но отдала бы всё, чтобы вернуть то прошлое, в котором на горизонте не мелькала эта смертельная опасность, в котором она страшилась единственного: услышать слова любви от Драко. Драко... Под кожу будто воткнули тонкую ядовитую иглу. Ей непременно нужно увидеть его. Увидеть и убедиться, что она напрасно подозревала его в сговоре с Пожирателями. И когда, выйдя в гостиную, Пэнси ощутила знакомое прикосновение на своей руке, в сердце будто треснул лёд. Драко жестом призвал Мэгги и Дафну продолжить путь, а сам принялся осматривать Пэнси, словно проверял, всё ли с ней в порядке. — Где ты была? Пэнси засмотрелась на него: несмотря на то, что ввиду недавних событий его финансовое положение значительно ухудшилось, одет он был как и всегда с иголочки, от него просто пахло изысканностью. Пепельные волосы были идеально зачесаны назад. Она почувствовала, как где-то в груди зарождается лёгкий трепет. Словно они не виделись сто лет, словно за эти сутки что-то изменилось, и она вдруг осознала, что соскучилась по нему. Ей не хватало его. И она совершенно чётко поняла, что он не мог предать её. — Пэнс, — Драко подошёл ближе, требуя ответа на свой вопрос. Она опомнилась и быстро ответила: — Ездила к матери. — Не с Поттером случайно? Потому, что вчера его тоже не было. — Драко прищурился и скрестил руки на груди. — Это дурацкое совпадение, — попыталась оправдаться Пэнси. Она понимала, что Драко не проглотит её враньё. Наверное, только он один стал проблемой для неё. Ведь все остальные к вечеру уже и думать забудут о том, где она пропадала. — Хорошо. Но я узнаю правду, — пообещал он. — Да? — Пэнси надменно приподняла бровь. — И что же случится, когда ты её узнаешь? И вообще, что за допрос? Устраивай его для своей Астории! Драко нервно дёрнулся и запустил руки в карманы: — Причем здесь Астория? Ладно, извини. Когда мы сможем с тобой побыть наедине и поговорить? — А Астория не заревнует? — театрально поинтересовалась Пэнси. На что Драко вероломно подался к ней и обнял. В этот раз его настойчивость в проявлении чувств не была отталкивающей. Напротив, это было так... уместно. Пэнси уткнулась лицом ему в плечо и закрыла глаза. Рядом с ним было легко. И она осознала, что была неимоверной идиоткой, раз противилась его чувств. Наверное, Драко создан для неё. Захотелось послать ко всем чертям свои принципы и проблемы и растаять в его нежности. Даже завтрак уже не казался таким физиологически необходимым, как то райское чувство, которое начало зарождаться внизу живота. Пэнси, не открывая глаз, поднялась к мягким губам и, наверное, впервые в жизни искренне поцеловала его. Драко с готовностью ответил на поцелуй, обхватывая ладонями её лицо. Пэнси потянула его в свою спальню — глазеющие ученики не очень вписывались в интимную атмосферу. Было странно. Всё происходящее казалось призрачным и далёким от её новой, ненавистной ей яви. Объятия Драко выдирали её из жёстких, рваных лап изматывающих переживаний. Хотелось зарыться в его ласке и спрятаться от всего. — С тобой легче, — прошептала Пэнси, разрывая поцелуй, и посмотрела ему в глаза. — Так будь со мной, — он невесомо провёл костяшками пальцев по её щеке. Наверное так и стоит сделать. Быть с ним. Ведь рядом с ним она чувствует себя уютно и легко. Надёжно. И именно это сейчас нужно, чтобы исцелиться от буйства эмоций, которое пробудил в ней Поттер. Снова Поттер... К чему она его вспомнила? К чёрту Поттера. И почему она раньше не ценила моменты, когда Драко был рядом. А вдруг она скоро потеряет его! Неужели человек способен осознать важность чего-то, только когда не уверен, повториться ли это вновь? — Мне страшно, — негромко призналась она, прикрыв глаза. Драко непонимающе улыбнулся и прижался губами к её лбу. — Это так не похоже на тебя. Не бойся ничего. Наши отношения... Я сделаю, всё, чтобы ты была счастлива, — осипшим голосом произнёс он, не отрывая губ от её лба. От этих слов и его горячего дыхания у виска по телу пробежали странные мурашки. Она не могла понять, приятно ей или нет. Но она чувствует. Она позволила себе чувствовать. Он обхватил её лицо руками и посмотрел в глаза: — Я хочу дать второй шанс своему признанию... Она резко накрыла его губы ладонью — захотелось, чтобы он немедленно замолчал. Всё-таки ударная доза нежности для неё пока ещё может быть смертельной. Драко послушно затих, и она вовлекла его в поцелуй, желая распробовать это новое отношение к нему и отдаться нахлынувшим чувствам. Руки сами потянулись к его рубашке и стянули её, освобождая его складный торс. Пэнси хотела почувствовать его настолько, насколько это возможно. Настолько, чтобы забыть о секундном влечении к Поттеру, чтобы удостовериться, что она способна на ещё большие эмоции, к которым Поттер не будет причастен. Их поцелуй всё набирал темп, и Драко, наконец, не выдержал и повалил Пэнси на кровать... Ни один миллиметр её тела не остался без внимания. Она чувствовала, как сладостно горит внизу живота, как мелкие мурашки превращаются в приятное опьяняющее чувство. Она снова забыла обо всем, забыла даже о Драко и хотела одного — получить удовольствие. * * * Первая пара была бессовестно пропущена, как и завтрак. Пэнси не знала, доживёт ли до обеда потому, что голод, кажется, уже прогрыз её внутренности. Последним, что посетило её желудок, был этот противный приторный чай, которым угощала миссис Грэттон. Драко потащил её на занятия, там она еле сдерживала рвотные позывы, которые провоцировала рвущаяся наружу желчь. Она не хотела думать о том, что происходит между ней и Драко. Сейчас казалось, что она ещё сильнее вдолбила себя в непроходимую обволакивающую мглу. К облегчению на сегодняшних уроках отсутствовал Поттер. Только его друзья время от времени поглядывали на Пэнси, она старалась этого не замечать. Поттер не появился и за обедом, до которого она еле как дожила. А может, он просто решил не возиться с ней больше? Весь оставшийся день Пэнси насильно возвращала свой разум к прежней жизни, иначе можно было бы просто сойти с ума. Занятия казались утомительно долгими, и постоянно возникало чувство, будто всё происходящее враз может взять и испариться. За ужином Поттера снова не было. Почему-то это её начало беспокоить. Странно, но ей хотелось увидеть его, просто увидеть. Как будто появилась какая-то потребность в этом. — Кстати, вчера Миллисента очень интересовалась, где ты, — ненавязчиво сообщила Мэгги, орудуя ножом и вилкой над вкуснейшей отбивной. — Может, она хочет помириться? — прикинула она, глядя на одиноко сидевшую в конце стола Миллисенту. — Миллисента, — на автомате протянула Пэнси, и тут её осенило: — Это она забрала кольцо Поттера! — Что? — Дафна от неожиданности даже поперхнулась. Несколько сидящих рядом сокурсников одарили девушек любопытными взглядами. — И мою волшебную палочку, — Пэнси ответила взвинчено и почти шёпотом, чтобы слышать могли только подруги, — в Хэллоуин я её встретила в гостиной. Это же она. Неужели она с ними? — слова вылетали одно за другим, она даже не успевала толком их обдумать. — Мне нужно с ней поговорить. Мэгги недоумённо переглянулась с Дафной. А Пэнси наспех промокнула салфеткой губы, резко встала и направилась к Миллисенте, та вдруг соскочила из-за стола. — Булстроуд! — крикнула Пэнси ей в след, но та уже ретировалась из Большого Зала. — Ну, уж нет, сучка, ты не уйдешь! — прошипела Пэнси и ускорила шаг. Как только широкие двери Большого Зала остались позади, Пэнси перешла на бег, следуя примеру Миллисенты, которая уже выбежала на улицу. Пэнси не понимала, зачем она бежит за ней, чего добьется этим. Она только лишь доверилась своему внутреннему чутью, нужно во что бы то ни стало догнать предательницу! Вот входные ворота, крыльцо, тропинка, тучный силуэт Миллисенты, который всё ближе и ближе и сумеречная темнота вокруг, над которой внезапно навис густой молочный туман. Пэнси затормозила, потеряв из виду Булстроуд, и непроизвольно натянула рукава кофты на кисти рук. Стало холодно — она так быстро рванула с ужина, что даже не подумала надеть верхнюю одежду. Холод усилился, и в ту же секунду она почувствовала, как сердце начинает леденеть — знакомо. Страшные картины из прошлого встали перед глазами настолько отчётливо, что Пэнси практически не сомневалась, кого она сейчас встретит. Она обернулась: несколько дементоров мерно плыли прямо на неё. Мысли вдруг оборвались, крик ужаса застыл в глотке. Она мужественно собрала силы, которые уже практически покинули её, и бросилась назад к замку, спиной осязая, как холод идет за ней след в след. Она ничего не слышала, ветер свистел в ушах. Ноги двигались как будто в замедленном действии, с каждым шагом сдавая темп. Тут Пэнси врезалась в кого-то, и дикое, ликующее облегчение при виде серебряного патронуса разлилось по телу. Темнота, пятясь, отступила. Перед ней стоял Поттер с волшебной палочкой в руке. Пэнси изо всех сил прижималась к нему, глубоко и часто дышала, вдыхая его уже знакомый запах. Никогда прежде она не была так рада ему. — Поттер, — прохныкала она, задыхаясь и дико глотая воздух. Она уткнулась носом ему в грудь и судорожно сжала обеими руками ткань его свитера, который был надет под распахнутой курткой. И плевать на то, как это выглядело. Поттер не двигался, он дал ей время, но потом осторожно затронул её подбородок, заставляя посмотреть на себя: — Успокойся. Что случилось? — спросил он, требовательно глядя ей в глаза. Его невесомое прикосновение подействовало на Пэнси как лекарство, как гарантия безопасности. Больше не было страшно. — Я бежала за Миллисентой, — прохрипела она, еле сдерживаясь, чтобы не упасть. Объяснить свои догадки не было сил. Поттер посмотрел на лежащее в нескольких метрах от них тело, вокруг которого важно разгуливал серебряный олень. По всей видимости, дементоры заставили Миллисенту отключиться. — Ты ненормальная! Паркинсон, ты ненормальная. Ты знаешь, в каком ты положении, но продолжаешь вести себя как... Что тебе понадобилось от неё? В догонялки поиграть? — он нервно засунул палочку в карман. Пэнси словно окатили ледяной водой, вернули в себя. Она со злостью и смятением отдёрнула руки, будто только что осознала его близость. Поттера похоже удовлетворило высвобождение из этих нечаянных объятий, и он подошёл к Миллисенте. Пэнси словно приросла к земле, она смотрела на то, как он проверяет пульс на шее бывшей подруги. Что, если она мертва? — Скоро придёт в себя, — поставил диагноз Поттер, и Пэнси почувствовала, что на душе отлегло. Она медленно подошла ближе, а Поттер поднялся с корточек и с непонятной болью в глазах обернулся к Пэнси: — Не делай так больше. Хватит подвергать себя опасности, — его голос стал почти нежным, — пожалуйста, — добавил он. Пэнси с подозрением восприняла его резкую перемену настроения. Эта его предельная вежливость и забота как-то настораживали. Почему в каждом его слове видится подвох? Или она просто не могла привыкнуть к нему, к тому, что он может быть таким. Она не знала его таким. Как бы хотелось прочитать его мысли. Его истинные мысли. Она помотала головой, будто пыталась прогнать видение. — Какое тебе дело до «зацикленной на себе суки»? Или кем ты там ещё меня считаешь! — голос изменил ей, поэтому говорить пришлось сдавленным шёпотом. Поттер выдержал паузу, всматриваясь в её лицо, и наконец ответил: — А ты у нас оказывается ранимая девочка. Или отношения захотелось повыяснять? — Ни то и ни другое, — в голосе читался вызов. — Просто не понятны твои мотивы защищать меня. И почему я не могу знать о себе того, что знаешь ты и твои гриффиндорские друзья? — она придала своему взгляду как можно больше уверенности. — Ты не понимаешь, о чём говоришь. Снова эти общие фразы, никакой конкретики, Пэнси вспыхнула от злости: — Куда уж мне до тебя! Какой же ты…! — Ну, кто? Кто? — утомлённо поинтересовался он, но не дождавшись ответа проговорил: — Слушай, прости за те слова. Я не должен был. — Да, ты не должен был! — твёрдо повторила Пэнси, лелея в душе обиду. — Мне нет оправдания, — было непонятно обольщал он или подчинялся. — Прости. Пэнси немного опешила, но держалась достойно: — Похоже, просить у меня прощения входит у тебя в привычку, — она коварно улыбнулась. — И поэтому, не могу пообещать, что это было в последний раз, — лёгкая улыбка скользнула и по его губам. — Так я прощён? — Я подумаю. Пэнси смотрела на его лицо, освещённое в темноте горящими окнами замка, и ей вдруг стала предельно ясна вся эта женская истерия вокруг его персоны. Она громко и как-то болезненно выдохнула и медленно перевела взгляд на его губы, чем окончательно выдала себя. В её сознании воспламенилась одна цель — во что бы то ни стало попробовать на вкус эти безупречно очерченные губы — обветренные, но такие чувственные и манящие. Снова рядом с ним эти бредовые, неизвестно откуда появляющиеся желания! Она обхватила себя руками, только сейчас почувствовав, что холод пробирает до костей. Поттер словно прочитал её мысли, быстро снял куртку и сунул ей в руки. Пэнси, дрожа, надела мужскую куртку, нагретую его телом, и расслабилась, погружаясь в уютное тепло. Тут их внимание привлекла зашевелившаяся Миллисента. Она неуклюже приподнялась на локтях, но, увидев, кто подошёл к ней, закрыла лицо руками и снова повалилась на землю. — Чего вы от меня хотите? — заныла Булстроуд, её лихорадило, и голос от этого содрогался. — Что, подружка, дементоры тебе не по вкусу? — начальственно поинтересовалась Пэнси и присела рядом с Миллисентой. Затем она посмотрела на Поттера и сказала уже ему: — Я хочу проверить, нет ли у неё... — тут она замялась. — Паркинсон, тормозни! Может, сначала поможем ей? Нет? — нетерпеливо перебил он её и усадил Миллисенту. — Что-то ты не особо переживал о ней, когда тёрся об меня своим... — она осеклась, видя, как закипает Поттер, и тихо добавила: — Хочу проверить, нет ли у неё Тёмной метки. Миллисента заныла ещё сильнее и неповоротливо отвернулась от них. — Паркинсон? — его тон выражал такое напыщенное изумление, что ему не хватало только присвистнуть. — Если окажется, что она Пожиратель, то, я готов встать перед тобой на колени и просить прощения за то, что ставил интеллект садовых гномов и твой на один уровень. — Он не дал Пэнси возмутиться и рывком развернул Миллисенту к себе, поднимая рукав мантии, затем его глумливое выражение лица сменила внезапная ярость: — Тварь. Пэнси не верила своим глазам, рассматривая в свете "Люмос" отметину в виде черепа на запястье бывшей подруги. Неужели её бредовая мысль оказалась свершившимся фактом? В животе закрутилось опустошающее понимание — как далеко, оказывается, способна зайти Миллисента в своей ненависти. Заклятая подружка... — Так вот значит, кто очередная пешка Лестрейндж, — с деланным любопытством сказал Поттер, при этом вывернул руку Миллисенты, вызывая её всхлипы, и сжал с такой силой, что одно её неверное движение, и перелом обеспечен. — Скажу честно, неожиданно. Он посмотрел на Пэнси, и ей показалось, что его дерзкий взгляд на секунду стал виноватым. Она гордо поднялась на еле слушающиеся ноги и посмотрела на него сверху вниз. Она, наконец, утёрла ему нос, и это немного ободряло. — Кто там рвался на колени? — повелительно вздёрнула она носик. Поттер, неотрывно глядя на неё, медленно приподнял руки, будто сложил оружие, затем поставил на землю одно колено, следом другое... Театральный кружок по нему плачет! — Идиот, — прыснула Пэнси. Тот воспринял это, как зачёт, с самым невозмутимым видом поднялся, коротким движением отряхнул колени и вновь сосредоточился на Миллисенте: — И когда ты успела до этого докатиться? — Во время этого дурацкого конкурса, — заскулила она, раздувая свой курносый нос. Но затем страх на её полном лице пропал, зато появился чёрный огонёк ликования, и она продолжила: — А потом, вечером Пэнси так страдала из-за своего второго места. А я думала только о том, что для меня всё изменилось! И знаешь что, тебе не выжить! — Что!? — из-за спины Пэнси вышел Драко. Его глаза выражали ужас, смешанный с недоверием. — Что ты сказала? — медленно повторил он и направил волшебную палочку на Миллисенту.