Куролесим

      — Прекратите куролесить, товарищи! — тянет вежливый Рафик.       — А то чо? — с вызовом наклоняется к нему через стойку едва доросшее до алкоголя тело.       За ним вытягивается целая стая подвыпивших сверстников.       — А то — то, — хрипло говорит мрачный ковбой, все это время молча поглощавший виски. Он отпускает полупустой стакан, который до этого крутил в пальцах левой руки, и, схватившись за плечо, с усилием отделяет правую руку от тела прямо на глазах зарвавшегося юнца и всей его банды.       Оказывается, это протез.       — Это я впервые зашел в бар «У Рафика», не прочитавши правила, — добродушно поясняет мрачный ковбой, посверкивая глазами из-под полей шляпы и помахивая протезом.       — Мне бы не хотелось ломать вам хребет, товарищи, — говорит Рафик. — Сначала я предупредительно оторву вам руки.       Впечатленная молодежь спешно покидает бар, Рафик отвешивает поклон своему постояльцу.       — Спасибо, товарищ!       — Да, товарищ майор, — говорит перчатка. — Спасибо. А теперь вы могли бы вернуть протез на место, а меня — в стакан?       — Да ладно, ладно, ХРАЗ, — послушно говорит Нечаев, выполняя указание. — Только не психуй.       Усы заныривают в алкоголь, уровень жидкости начинает падать на глазах.       — Жажда, достойная гражданина Советского Союза! — хвалит Рафик, заплескивая в чистую рюмку следующую дозу.       — Ага, — мрачно соглашается товарищ майор. — Увы, не жажда знаний.       — Многие знания — многие печали, — отзывается перчатка. — И поверьте, знаний у меня достаточно, чтобы пить столько, сколько вы мне наливаете, — отзывается устройство.       Товарищ майор стратегически молчит о том, что ХРАЗ, конечно же, драматизирует. Такой уж сегодня день — все драматизируют.