Кошмар

День за днём, месяц за месяцем, год за годом… Время идёт неумолимо, оно не считается ни с желаниями, ни с мечтами смертных обывателей галактики. Храм живёт своей жизнью, мирной, ровной. Скучной. Ну, это только на первый взгляд. Потому что взгляд пристальный заметит, что Храм гудит, обсуждая что-то встряхнувшее эту тишину. Оби-Ван Кеноби одобрительно наблюдает за текущей тренировкой своего падавана. Энакин совершает успехи: один за одним преодолевает рубежи поставленных задач. Причём Совет Ордена очень старается эти задачи ставить чем дальше, тем сложнее. И иногда в мыслях Кеноби мелькает, что проверка устроена не только Скайуокеру, что на прочность и выдержку проверяют и бывшего ученика Квай-Гон Джинна. Это они зря! Связка «Кеноби-Скайуокер» уже неразделима, пытались за эти шесть лет неоднократно растащить в разные стороны их — не получилось. И било по рукам и лапам такое желание жёстко. Но намёки магистры как-то быстро учились игнорировать. Задачка. Энакин внизу, в зале, наращивает темп, почти до предела своих сил. Оби-Ван досадливо цыкнул зубом, поморщившись: вечером ученик вновь упадёт обессиленным, но довольным. Он словно раскачивает себя изнутри, расширяя пределы своих границ. Оби-Ван не очень одобряет подобные практики, они имеют обратный эффект усталости сознания, но когда это мальчишку это останавливало? В последнее время Кеноби передал право тренировок своего ученика другим. Винду вызвался одним из первых. Оби-Ван крепко помнил тот факт, что в бытность свою ребёнком, до принятия в Орден, Энакин успел наследить у всех, отметившись во снах, превратив их в персональные кошмары. И Винду не миновал этого тоже. Месть? Подозрение в чём-либо? Магистр не озвучивал ни одно из этих слов. Но за тренировки Скайуокера взялся жёстко, без снисхождения и уступок. И всё поглядывал на Кеноби, словно ожидая его реакции. Оби-Ван лишь наблюдал и слабо улыбался на шипение Скайуокера, когда тот вваливался в их комнаты совершенно вымотанный. — Убить готов этого магистра! Ни одной косточки целой в теле не оставил… — Не преувеличивай и марш в душ, от тебя потом несёт. Сам велел подойти с такой просьбой к Совету. Чем теперь-то недоволен? — Да всем, всем доволен! Но можно же по-божески! — Спасибо скажи, что не всем скопом тебя навестили на тренировке. Среднячков среди Совета ты не найдёшь. Каждый в чём-то своём мастер из высших. Накаркал! Совет таки решился на проверку Скайуокера именно таким образом, который использовался изредка. Вот тогда-то Оби-Ван забеспокоился. В его воображении дракончик Энакина за эти годы вырос ещё больше, клетка уже была расшатана… а ну как?.. Энакин справился и без дракона. Чего ему это стоило, мастер не скажет, потому что сам через подобное не проходил и другим не стал бы советовать. Но узду на начавшееся самомнение падавана накинул строгую, да как следует поводья натянул. Умеешь? Умница. Только голову ровно держи и нос не задирай, споткнёшься, сучка на дороге не заметив. Артачился Энакин недолго, взбрыкивал, как любой ищущий острых ощущений юнец своих лет, но нашёл свой ритм. Оби-Ван выдохнул. Да ненадолго. — Сенат, а именно — администрация Верховного Канцлера, дал задание нам. Вот почему Оби-Вану загодя не по себе? Рядышком вновь погрузился в созерцание чего-то за пределами реальности Скайуокер. Вымахал за эти годы парень так, что уже на полголовы вознёсся над своим мастером. Юношеская неловкость сменилась на экономичность и стремительность, правда прячущуюся за энергичностью парня. Ну, а его желание наконец побывать хоть где-то за пределами Корусанта, так и вовсе предела не имеет. Задания были, короткие, в самой столице. Наблюдение, слежка, выслеживание преступников и опасных элементов. Заданий от Сената им ещё пока никогда не предлагали. — На Набу полетите вы. Сопроводите в столицу Падме Наберрие, сенатора, которая обвиняется в преступлении против Республики и Сената. Это имя Оби-Ван выискивает в памяти, правда, с небольшим трудом. Без бывших королев проблем было много у бывшего ученика и убийцы ситха. Убийцы, которого так и не признали таковым, как и ситха-забрака — ситхом. Тела не нашли того забрака. И разбирательства по этому не проводилось, Оби-Ван наводил косвенные справки. И при этом ни у кого не возникает законного вопроса: а с кем же тогда сражался Оби-Ван и от чьей руки погиб Квай-Гон? А за что звание «мастер» заслужил? Да ведь за то, что помог справедливость на Набу восстановить! Узнав про такие слухи, бродившие по коридорам Ордена, Оби-Ван с минуту сидел с вытянувшимся личиком, кусая усы. Едва всю бородку свою не выщипал! И вот их вдвоём выдворяют в то самое место, где что-то когда-то произошло, а что произошло — забылось за пеленою дней и забот. Хотя да, конечно, это не Винду снится глумливый хохот забрака с неистовыми глазами. И не Йоде чудится по ночам едва слышный голос умирающего Джинна. Но в бок втыкается острый локоть ученичка и Оби-Ван отмирает, сдержанно принимая приказ к исполнению. — Это что было в зале Света такое, мастер? — набросился на него Энакин, уже готовый тотчас сорваться в полёт. — Вы же не хотели же отказаться от миссии? Нет, не верю! И он привёл тысячу и один аргумент, что овчинка стоит выделки. Оби-Ван слушал, медленно собирая сумку, и украдкой потирал рукой грудь в районе солнечного сплетения. Там что-то противно скулило и царапалось, словно неведомый зверь пытался выбраться на волю. Эх, хоть бы без эксцессов прошла эта такая простая миссия… Энакин дулся. Во первых, их отправили на простом транспортнике рейсового назначения торговой Гильдии. Да, первым классом, даже обедали и ужинали в столовой капитана, но вот почему не на личных истребителях? Вот был бы класс! «Ну да, в Ордене так и ждут известия, что один из этих птах вновь в свою стайку не вернётся, а мне придётся писать кучу отговорок, что произошёл сбой систем. И почему-то всегда это машина Энакина! Не напасёшься на него техники!» — ворчал мысленно Кеноби, мрачно глядя на приближающуюся мирную планетку Набу. Энакин приплясывал рядышком, весь изнывая от предвкушения приступить к исполнению весьма интересного повеления. Про то, кто такая Падме Наберрие, парень даже не переспросил, мельком глянув на файл, ухмыльнулся и спокойно заявил, что сенатор-то — миленькая. Как ни в чём не бывало удрав прочь из комнаты на новую тренировку. Иногда ученик ставил в тупик своего мастера, заставляя смотреть в сторону Скайуокера с подозрением по поводу его странного поведения к противоположному полу. Было время, когда у Энакина обязан был произойти гормональный всплеск… Фигушки там! Парень словно с головой ушёл в тренировки и учёбу, волооко в сторону джедаек не пялился, не убегал тайком в неизвестном направлении. На наводящие вопросы-расспросы мастера только глазами хлопал, подоплёки не понимая интереса Оби-Вана, потом уже и обижаться стал. И была здравая опаска, что добравшись до общества сенатора, к которой Энакин ещё мальчишкой неровно пыхтел, Скайуокер сорвётся. Падме металась разъярённой пумой по своему кабинету в доме на краю Озёрного края. Ей друзья шепнули, что было предъявлено обвинение в подозрении о государственной измене и попустительству сепаратистской сволочи. Это она-то!.. Та, которая прищемила хвост Торговой Федерации?! Да будь проклят тот день, когда она посадила своими ручками прощелыгу Палпатина! Вот когда начинаешь понимать, что юным в политике не место. Обведут вокруг пальца, елей в ушки нальют, мёдом себя назовут, а слопают тебя! А теперь вот, её в своём же доме пленницей заперли! И охрану приставили, чтобы не сбежала. Да ещё и вскоре препроводят на допросы в столицу Республики. Даже джедаев отрядили на её персону. У-уу, гад Канцлер! Падме стискивает кулачки, кусая пухлую губу. К которой легонько прикасается чужой палец, ласково погладив. — Прекрати метаться, — укоряет мужской голос, сильные руки обнимаю со спины, а подбородок умещают на затылке. — Прими беды с достоинством аристократки. — За такое обвинение и аристократическую голову с плеч снимут — не поморщатся! — фырчит в ответ молодая сенаторша, но помимо воли вжимается спиной в знакомое тело, закрывает глаза и чуть усмиряется. — Но конечно ты прав. Палпатин работает не один, а из моей братии кто-то явно работает на сторону. Найду гадину — убью неимоверно жестоко. В лаве искупаю! — Кровожадная какая! Неистовая моя! — мужчина рывком разворачивает молодую женщину к себе лицом и впивается в полуоткрытые губы, попутно задирая подол платья, пытаясь добраться до вожделенного тела. Падме протестует, но больше для вида, потому что её пальцы зарываются в пряди волос любовника. Пока — любовника, согласие семьи уже не за горами, она непременно добьётся разрешения. В дверь кабинета аккуратно, но громко стучатся и дребезжащий голос дроида-секретаря через двери извещает, что к сенатору Падме прибыли гости из столицы. Набуанка вырывается из объятий мужчины, досадливо мотая головой. — Душа моя, — грудным смехом смеётся любовник, легко целуя её обнажённое плечико, — увы, но должен буду покинуть тебя. Но это только до ночи, хорошо? Не желаю видеть этих святош, ты же знаешь моё к ним отношение? Падме провожает его взглядом через зеркало, любуясь красноватой кожей, зловещими татуировками и этим сильным, тренированным телом. М-мм… Но она достаточно умеет держать себя в руках, так что желания умеет ставить ниже потребности. Приведя себя в порядок, она вскинула надменно голову и отправилась встречать нежеланных гостей.