Кошмар

Он смотрел на нерешительно переступающего с ноги на ногу ребёнка, а внутри копошился застарелой болью кошмар, преследующий его больше года. Джедай не ведает страха. Винду — ведал, ещё как ведал! Но старается и виду ее показать, только мрачнеет с каждым прожитым днём всё больше и больше. И это даже не страх так таковой, это что-то на грани предчувствия, ощущения неправильности, что ли? Поделится таким с целителем душ? Пытался. Но получил в ответ престранное: кошмар — это воплощённый страх чего-то… Короче, чего-то там. Медитация поможет разобраться в подобном выверте сознания. Медитация не помогла, потому что этот страх был просто не понятен самому владельцу. Как можно бояться вот этого мальца? Винду его видел, в том самом кошмаре видел. Лицом к лицу встретился. Дымка медленно рассеивалась, прежде застилая от взгляда всё кругом. Сила… Пусто. Словно в бездонный колодец камни бросать — без толку. Пальцы привычно легли на пояс, пытаясь нащупать сейбер и… Ничего. Пусто! Винду начинает беспокоиться, ускоряет шаг и едва не спотыкается обо что-то, что лежит под его ногами. Джедай приседает, пытаясь рукой разогнать противную дымку, почему-то пахнущую бластерным газом и сырой плотью. Пальцы натыкаются на нечто мягкое, холодное. Мейс проводит рукой по одежде тела, потому что ничем иным это не может быть, натыкается на щупальца и уже с тревогой начинает что-то определённое искать. Дымку-туман рывком, словно одеяло, отдёрнули в сторону, развеивая. Мейс глухо вскрикивает, самообладание отказывает ему и мастер плюхается на задницу, потому что перед глазами коридоры Храма, заполненные остывающими трупами тех, кто служил Силе и Республике. Джедай вскакивает на ноги, оглядывается, но кругом всё та же картина боли и разрухи. Подпалины от бластерных разрядов, сколы на стенах и оплавленные панели… Аккуратно переступая через тела, Мейс отмечает, машинально, никак не акцентируясь на увиденном, что не все раны нанесены бластерами. Есть и то, что его пугает больше, чем эта бойня. Он торопится в Зал Совета, боясь, что может увидеть там. И сползает по стенке, когда всё-таки находит смелость перешагнуть порог Зала. Дети словно спят. Они уложены на кресла аккуратно, руки сложены на колени… примерные ученики Ордена. Которые никогда не откроют глаза. Мейса начинает трясти. Он много видел, но почему-то именно эта картина затмевает всё увиденное ранее. Как же хочется разнести всё по кирпичику здесь и повернуть время вспять! Дети умирать не должны… Тишина начинает давить, ощутимо давит на виски, а он продолжает смотреть на мёртвых. Шаги. Негромкие, уверенные шаги за спиной по лестнице. Мейс находит остатки сил и поднимается, чтобы увидеть хоть одного живого в этом царстве смерти. Ребёнок стоит и смотрит на него с тоской. И его пустые ладошки протягиваются к окаменевшему Винду. — Я хочу всех спасти… Но они умирают. Почему они все умирают? Синие глаза смотрят в глаза Мейса Винду со вселенской скорбью, вопрошая и плача. На лице ребёнка такие глаза видеть страшнее всего. А ребёнок шепчет: — И ты тоже умрёшь. В следующий миг Мейса что-то швыряет в ощерившееся осколками панорамное окно и он ещё ощущает чувство свободного падения, бесконечное, которое неминуемо закончится болью и гибелью. И вот сейчас маленького ребёнка с глазами приснившегося мальчишки представили перед глазами Совета. Йода смешно хмурит брови, дёргая ушами да стискивая свои трёхпалые руки. Остальные члены Совета тоже выглядят не вдохновлёнными. — Обучать мальчика мы не будем, — сухо бросает Мейс, озвучивая всё, что было не сказано другими, откидываясь на спинку кресла. Чего он ждал? Вопроса от самого малыша? Так тот стоит и глазами оглядывает высоких магистров и мастеров. И ни ярости в нём, ни разбитых надежд не видно. А вот Джинн вскидывается, пытается что-то доказать… И лишь после осторожного прикосновения Скайуокера к своей ладони замолкает и склоняется к нему, чтобы услышать что тот шепчет. На лице Квай-Гона проносится смесь странных эмоций, он кидает странный взгляд на Совет искоса. Энакин утвердительно кивнул головой на вопросительный взор зелёных глаз мастера-джедай. Наверное, стоило бы обратить внимание, как на заявление Мейса отреагировал падаван Джинна. Но никто не смотрел на такую мелочь. Оби-Ван вновь опустил взгляд на взъерошенную макушку светлых волос и слабо улыбнулся краешком губ. Совет сам не знает, какую кашу заварил. Мальчишка не отступит теперь. Ведь он поставил себе цель — попасть в Орден и стать джедаем. Бедолаги даже не понимают, кому именно бросили вызов.