***
Когда Гарри прочитал письмо от сеньора Принса, то, мягко говоря, выпал в осадок. С чего вдруг его заинтересовали родные Эммелины? Несмотря на свой благообразный вид, новый родственник доверия не вызывал от слова «совсем», а вот подозрений — вагон и маленькую тележку. Прежде чем паниковать и писать деду, Гарри решил посоветоваться с братом: он слизеринец, а, значит, интригу или подставу за милю почует. Подловив Северуса после ужина, Гарри затащил его в уже знакомый заброшенный класс, что возле Большого зала. Тот обернулся и, скрестив руки на груди и выгнув соболиную бровь, молча ждал объяснений. Гарольд так же молча подал ему письмо. Прочитав, Северус фыркнул: — Я-то думал — случилось что! — Но, тут же оставив неуместное веселье, заявил: — А теперь без шуток: сеньор Принс настроен весьма решительно. Он очень хочет привязать вас к Испании — не мытьём, так катаньем. Не получилось увезти сразу — теперь он будет пытаться строить отношения таким образом, чтобы ты сам захотел остаться. Будь осторожен. На вопрос Гарольда: «что делать?» он ответил: — Пока ничего. Можно порасспрашивать Эммелину, но перед тем, как писать в Испанию, расскажи о своих подозрениях дедушке: возможно, он как-то повлияет на родственника. Ладно, уже поздно, а у меня завтра первым уроком трансфигурация — надо ещё раз просмотреть домашнее задание. Гарри, не переживай раньше времени, и не совершай опрометчивых поступков! Он одним движением кисти снял запирающие чары с двери и вышел.***
Гарри не преминул тут же воспользоваться советом Северуса и поговорить с Эммелиной, но, войдя в гостиную, увидел её рыдающей над каким-то письмом. Все мысли, кроме одной — выяснить, что стряслось, — испарились. Он присел рядом и, нежно приобняв за плечи, поцеловал Эмми в макушку. Та затихла, и несколько минут ребята так и просидели в обнимку. Потом девушка подняла на Гарри заплаканные глаза и молча протянула ему пергамент. Тот удивился, но с каждой прочитанной строчкой всё яснее понимал: это письмо — ответ на все его вопросы. «Здравствуй, дочка! Если ты сейчас читаешь это письмо — значит, нас с отцом нет в живых. Молю Бога, чтобы у тебя были люди, которым ты небезразлична. Я родилась в Испании, в зажиточной семье, где была младшим ребёнком. Чуть ли не с самого рождения меня окружали странности: то игрушка с верхней полки упадёт мне прямо в руки, то нелюбимая каша испарится из тарелки, а то и прямо из кастрюльки… Меня стали сторониться сначала в семье, а потом и чужие. Только прабабка Лусия радовалась моим «чудачествам», а когда я заикнулась, что хотела бы быть как все, рассердилась, сказав, что это — дар, а подарками не разбрасываются. По поводу моих страданий она, покачав головой, заметила, что Господь всё видит, и, если я буду терпеливой, то дождусь своего счастья. И я терпела. Однажды к нам приехал по какому-то делу англичанин. Высокий, статный, с открытой улыбкой и добрыми серыми глазами. Все девушки сходили по нему с ума. Звали его Эрнест Вэнс. Он несколько раз защитил меня от нападок деревенских хулиганов и объяснил, что со мной происходит: сказал, что я — волшебница. На следующий же день он попросил моей руки у родителей. Когда отец согласился, я была на седьмом небе от счастья! Жаль только, бабка Лусия не дожила до того дня… Эрнест увёз меня в своё поместье в Англии, где спустя два года и родилась ты. Твой отец — последний из рода Вэнс, поэтому умоляю: постарайся отыскать свои корни. Юной девушке без поддержки рода очень сложно. К сожалению, я мало чем могу помочь: знаю только, что мою прабабку-сквиба звали Лусия Мария Кардава-Гонсалес. Ты — сильная ведьма, тебя они примут. Удачи, доченька. Будь счастлива. Твои любящие родители». — И что теперь делать? — еле слышно спросила Эммелина. — Ну, во-первых, — так же тихо начал Гарри, — прекратить плакать. Во-вторых, нужно написать деду и приложить это письмо: он обязательно даст дельный совет. Ну, и в-третьих, у нас в Испании есть один знакомый гранд, которого мы можем попросить об услуге (считай, переложить эту проблему на его широкие плечи). Думаю, он нам не откажет — это и в его интересах. Ну как, успокоилась? — Да, Гарри, спасибо. Ты настоящий друг. Тот усмехнулся: — Благодаря Магии я теперь больше, чем просто друг. Ты — часть моей семьи, и я обязан о тебе заботиться. Ну как, пишем деду Октавиусу? Обещаю перед отправкой дать прочитать. Письмо было написано, прочитано и отправлено, и ребята окунулись в школьную рутину.***
Спустя неделю после запроса на имя Гарольда, в руках у дона Алессандро оказалось два письма: одно — от знакомых Консуэллы, а второе — от лорда Принца. «А мальчик-то не так прост, как кажется», — подумал гранд. — «Или это всё влияние старшего брата?» Ознакомившись с содержанием корреспонденции, сеньор Принс довольно потёр руки: даже копать практически не пришлось. Зная полное имя сеньоры Кардавы-Гонсалес, по хроникам можно будет установить, к какой ветке рода она принадлежала, а уж потом и об аудиенции главы рода просить. Мисс Вэнс — красивая и сильная ведьма, тем более, уже просватанная, так что её без вопросов примут в род. К тому же иметь в родственниках начинающего целителя-артефактора дорогого стоит. «Начнём с малого: надо поручить Кармелите изучить хроники». Спустя неделю упорных поисков девушка выяснила, что девочка по имени Лусия Мария родилась ровно двести лет назад в семье Диего Луиса Кардавы-и-Веласка, графа Кавры. Когда же обнаружилось, что девочка сквиб, её отдали в немагическую ветвь рода в бездетную семью, оттого и фамилия у неё сохранилась. Обрадованный гранд отправил прошение нынешнему графу Кавра об аудиенции, и через три дня получил официальное приглашение. Собрав все документы и свои воспоминания и вознеся горячую молитву о благополучном завершении дела, сеньор Принс перенёсся к воротам древнего замка. У порога гостя встретил дворецкий и проводил в кабинет графа. Тот встал и поприветствовал его: — Добрый день, сеньор Принс. Какими судьбами? Судя по вашей депеше, дело срочное? — Добрый день, граф. Вы совершенно правы: у меня есть сведения о некоей молодой волшебнице, которая является праправнучкой Лусии Марии Кордавы. — Она первая волшебница в этом роду? — Нет, граф. Она — дочь слабой волшебницы Мариэтты Гонсалес и английского лорда магии Эрнеста Вэнса: достаточно сильная ведьма, иначе ей не пришло бы письмо из их школы. Слышал, там весьма суровый отбор… Вот документы, подтверждающие мои слова. Некоторое время граф молча изучал бумаги, а затем, пожевав губами, спросил: — Что вы хотите от меня, гранд? Скажу прямо: я уже немолод, и возиться с подростковыми проблемами и капризами, тем более женскими, у меня нет никакого желания. К тому же на меня ляжет обязанность устроить её судьбу. Я недавно выдал замуж последнюю из своих двоюродных племянниц, и переживать этот кошмар снова — увольте! — Дорогой граф, очевидно, вы невнимательно читали: девушка уже просватана за моего внучатого племянника, Гарольда Максимилиано Тобиаса-Принца, которого я тщусь сделать своим наследником уже этим летом. Чрезвычайно одарённый молодой человек: проявляет склонность к целительству и артефакторике. Я навёл справки: в начале прошлого лета в качестве реабилитации после особенно мощного магического выброса он изготовил несколько браслетов-артефактов, с помощью которых целителям клиники святого Мунго удалось спасти нескольких человек — в основном маленьких детей — а к ним, как вы знаете, не всякую магию применять можно. — Ну, будет вам, будет, гранд! Вы так его расхваливаете… Хорошо, я признаю Эммелину Розалию Вэнс своей троюродной внучатой племянницей и введу в род малым ритуалом. Всё равно она уйдёт к вам через пару лет. О приданом поговорим ближе к делу. У вас всё? — Да, граф. Благодарю, что согласились меня выслушать. — Это я должен благодарить вас, гранд: в наше время любая капля волшебной крови на вес золота, тем более, если это родственники. Предлагаю в дальнейшем обращаться друг к другу по имени. Меня зовут Хоакин Карлос, для близких друзей — Хоакин. — Благодарю за доверие, Хоакин. Моё имя — Алессандро Серджио, или просто Алессандро. Поклонившись друг другу, испанские гранды расстались, втайне довольные сделкой.