Полюбить тебя снова

Отвратительный день. Просто ужасный. Лучше каждый день пить теплое молоко и бегать в самую жару на тренировочном поле, чем терпеть сегодня. Такого мнения был Локи, которого десять минут назад силком заставили одеться в неудобную рубашку с высоким горлом, колющиеся широкие брючки и ботинки. Еще волосы ему зачесали наиомерзительным образом назад и вбок, оставив на лбу маленький короткий завиток. И самое гадкое, что он никак не мог сопротивляться. Его просто насильно умыли, одели и причесали, пока Фригга, любующаяся чадом мать, стояла в сторонке и нежным взглядом наблюдала за нелепыми попытками сына сопротивляться. — Ну что ты, родной, — Фригга, любовно улыбнувшись, села рядом, оглаживая сына коротким движением по щеке, — не злись. Это всего лишь на один день. Локи рыкнул — не так, как он привык делать во взрослом возрасте, а всего лишь мило и по-детски, при этом демонстрируя все свое недовольство. — Эта одежда гадкая! И голова чешется! Зачем все это? Сегодня даже не Остара! И пирога не будет! — Этим Локи хотел сказать, что все его мучения абсолютно напрасны. А он ужас как не любил пустые жертвы. — О, дорогой, — Фригга снова улыбнулась и опустилась перед сыном, чтобы смотреть ему в глаза, — сегодня гораздо более важный день. Очень особенный. — Локи с подозрением покосился на мать. — Мы удостоились чести принять у себя сестру твоего отца, богиню Фрейю. Ты же слышал про нее? — При чем здесь я, если приезжает она к вам? — Она приедет не одна, — женщина улыбнулась, и в уголках ее теплых глаз появились первые морщинки. — У нее две прекрасные дочери, Сигюн и Син. Син совсем еще малышка, а Сигюн ненамного младше тебя. — И что мне с того? — Я уверена, вы найдете общий язык и подружитесь. — Девчонки противные! Фригга беззлобно рассмеялась, и в ее глазах появились смешинки, прядь волос упала на висок. — Ох, родной, только им этого не говори. — Она чмокнула сына в волосы. — Будь умницей сегодня, хорошо? Ради меня. Локи насупился, но хмуро кивнул, повинуясь воле Фригги. Все-таки он еще не научился ей оказывать. Впрочем, с годами это осталось неизменным. Он, конечно, очень хотел упираться и дальше, но боялся, что ситуация выйдет за рамки его контроля и дойдет до отца, и тогда день станет не просто отвратительным, а очень отвратительным. До этого маленький Локи догадался не доводить. Один денек он, так и быть, потерпит. А Фригга, как мудрая женщина, догадалась не сообщать ему, что Фрейя намеревается остаться у Одина до праздника Урожая, что довольно большой срок. Незачем расстраивать Локи еще больше.

***

В саду было относительно хорошо в этот час. Пока во всем Асгарде стояла нестерпимая жара, здесь можно было укрыться в тени, насладиться прохладой и полежать в мягкой траве. Локи от скуки кидал в фонтан камешки, прицеливаясь в голову застывшей обнаженной женщины, которая выливала воду из кувшина в фонтан, но это занятие явно не увлекло его надолго. Он чуть обернулся. Неподалеку с важным лицом Тор точил камнем ножичек, который доверил ему Один за последние успехи на тренировках. Его тоже одели и причесали каким-то глупым образом, но важность и напыщенность эту глупость перекрывали напрочь, и светлые гладко причесанные волосы смотрелись даже неплохо. Локи заговорщицки подкрался к брату и схватился за его плечо. — Поиграем? — Нет. — Ну пожалуйста, Тор! Мне скучно! — Леди Фрейя вот-вот должна приехать. Отец попросил вести себя достойно, как подобает детям Всеотца. — Но пока их тут нет — только мы! Хотя бы немного! Давай? Тор повел плечами, смахивая с них руки Локи. Слово отца для него было превыше всего, а брат уж как-нибудь переживет полчаса без приключений на свои филейные места, которые в таком-то возрасте уже видели кнут, не фигуральный. Локи расстроенно отшатнулся и злобно пнул его ногой по коленке. С годами Тор становился все нуднее и нуднее и уж совсем не возможно было его уговорить даже на что-нибудь маленькое и невинное. — Ладно, брат. Как пожелаешь. С девчонками тогда будешь сам сюсюкаться, понял? — Локи! — Ла-ла-ла! — Он закрыл уши руками и побежал не глядя. — Я тебя не слышу! Ла-ла-ла! От досады Локи убежал далеко в сад, накричал там на куст, пнул булыжник, от которого заболела нога. Так было всегда. Тору некогда, он занятой и уже слишком взрослый; мама полна снисхождения, но и ей особо не до сына; говорить что-то об Одине излишне, ведь он уделял Локи время, тогда когда он провинится. А теперь еще и какие-то важные незнакомцы приезжают, так что о нем, маленьком Локи, точно все забудут, словно его и не существует. — Дурацкая Фрейя и ее Сигюн… — он ударил по кусту лаванды палкой. Он не хотел их видеть и уж тем более разговаривать с ними. Ему не было дела до гостей, которые отнимали у него семью и полностью затмевали его, задвигая на задний план. Локи не думал о том, что может обрести, в силу возраста, зато он очень четко и ясно осознавал, чего он может лишиться. Страх потери и ненужности только усиливали состояние злости и волны подкипающей ненависти. В мрачных раздумьях он слонялся по саду с полчаса. Уже хотелось есть и особенно пить, но Локи решил затаиться в тени деревьев до вечера, пока не настанет ужин. Уж очень он не хотел пересекаться с гостями. — Сигюн очень ранимая. Как бы что не случилось… Послышались голоса где-то поблизости, и Локи притаился, чтобы подслушать что-нибудь еще. — Он с характером, но у него большое сердце, так что не думаю, что тебе нужно беспокоиться, дорогая. — Локи не понял, о чем шла речь, но узнал голос матери. — Они подружатся. Со временем. Пока Локи вслушивался, не понял, что процессия очень быстро приближается в его сторону и уже за поворотом он столкнется с нежеланными гостями. Он хотел было принять облик статуи, которые распиханы по всему саду, но от волнения ничего не вышло. Да и вообще с иллюзиями у него не задалось совсем, с тех пор как он открыл в себе эту способность. Последние секунды, и нежно-желтое платье Фригги появилось на повороте, за ним — голубоватый, почти белый подол Фрейи. — А вот мой мальчик! Локи! Мы как раз говорили о тебе. Богиня положила руки сыну на плечи и встала позади него. — Локи, знакомься, — Фригга подтолкнула его чуть вперед, чтобы он не пытался скрыться за ней. — Фрейя, твоя тетя, богиня Любви и Плодородия. Сигюн, твоя кузина, богиня чистого Сердца. Фрейя снисходительно улыбнулась, сдержанно и коротко, и кивнула головой. Девочка, как подобает, присела в реверансе с широкой и важной улыбкой на лице и кивнула головой, так что странная прическа больше ее головы забавно запружинила. Локи прыснул. — Мелюзга какая-то. — Локи, — с ласковой досадой осадила его Фригга. — Я уже взрослая, — заявила Сигюн с самым уверенным и важным видом. — Я умею считать, писать, читать руны и выращивать редкие цветы. Локи скрестил с вызовом руки на груди. Он ожидал несколько другой реакции. Что бы она ни говорила ему, он никогда не переменил своей позиции: она лишь маленький ребенок в его глазах. Хотя сам-то он был немногим старше, пара лет или чуть больше, но превосходство он чувствовал ощутимо. Сигюн, казалось, совершенно не заботил негативный настрой. Она продолжала беззлобно улыбаться Локи и испытывать детское любопытство, глядя на него, такого хмурого и грубого, желая узнать его поближе, развеселить его. Внезапно маленькая Син, завернутая в пеленки, затянулась плачем, и Фрейя принялась мелодично раскачивать ее и мурлыкать что-то, одно ей известное, расхаживая из стороны в сторону. Это отвлекло Локи от выражения недовольства, и он посмотрел на Фриггу, которая уже начала отходить от него, что ничего хорошего не сулило ему. — Син пора спать. Устала, моя маленькая? — Фрейя огладила пальчиком пухлую раскрасневшуюся щечку. — Я провожу Фрейю в покои. Локи, вверяю тебе Сигюн. — Но мама… — Будь джентльменом. И богини ушли. Знал бы еще Локи, что значит «быть джентльменом», которое застряло в голове. Но какая разница. Самое страшное уже случилось: его оставили «сюсюкаться с девчонкой», а он понятия и не имел, как с ними обращаться. Нет, среди его близких знакомых была Сиф, но у нее настолько мерзкий и своенравный характер, какого ни у одного мальчишки нет. Она и не девчонка вовсе. А эта… Эта совсем другая. Платья носит и прически. Наверняка у нее еще и туфли и бантики. Почти что кукла. Кукольнее только ее сестра. Локи вспомнил фарфоровые фигурки, которые мама хранит у себя в туалетном столике, и почему-то подумал, что Сигюн очень похожа на них — маленькая, аккуратная, хрупкая и… совершенно бесполезная. Сигюн убрала руки за спину, покачиваясь на пятках, и Локи с подозрением скосил на нее глаза и недоверчиво отошел. — Давай играть? — Не хочу я. — Ну давай! Или вон пойдем посмотрим на рыбок! Они такие хорошие! Сигюн ловко и крепко ухватила Локи пальчиками за рубашку со стороны спины и начала с особым усердием тянуть его в сторону небольшого прудика. Периодически его перевешивало назад, но он был значительно сильнее и прекрасно знал это, поэтому какое-то время они раскачивались из стороны в сторону ему на потеху. Но это быстро надоело ему, как и внимание Сигюн. — Отстань уже от меня, надоедливая! Локи оттолкнул девочку, не ожидая, с какой силой он это сделает. Она отшатнулась с удивленным взглядом и чуть разинутым ртом, осознавая грубость, проявленную в ее адрес. Локи не особо-то и хотел сделать ей больно, просто настроение не то, да и она зачем-то решила попасть под руку — ну точно глупая какая-то. Окончательно расстроенный, он решил убежать куда-нибудь, лишь бы его больше никто не донимал, а девчонку он и вовсе видеть больше никогда не хотел. — Постой! Не оставляй меня здесь! Сигюн бросилась за ним, а он даже не обернулся, а только ускорил шаг. Остановиться его заставил вскрик и приглушенный стук. Обернувшись, Локи обнаружил распластавшуюся на горячей мощеной тропинке Сигюн лицом вниз. В этот момент он жутко испугался и весь похолодел: во-первых, мама просила приглядывать за ней, а он сделал все ровно наоборот, а значит, это расстроит ее; во-вторых, при неблагоприятном раскладе все дойдет до отца и Локи будет серьезно наказан; и в-третьих, девчушка уж больно долго не шевелилась. Локи подскочил к ней, но не притронулся. В конце концов, такое с ним было впервые. — Эй, ты чего? Сигюн слабо дернулась и захныкала. Когда она подняла голову, Локи заметил, что она расшибла себе подбородок и теперь по нему струйкой течет темная кровь. Она неуклюже села и дотронулась до раны пальцами, а при виде красных следов задрожала еще сильнее. — Ты вредный и злой, — пропищала Сигюн, вытирая рукавом мокрые глаза, которые стали похожи на большие оптические стекла, через которые можно было рассмотреть весь мир. — Нет, это ты неосторожная глупая девчонка! Кто тебя просил бежать за мной? — разозлился Локи, но скорее от страха, что по его вине кто-то пострадал. А он вовсе не хотел Сигюн зла. Только морковный пирог и свою обычную одежду — больше ничего. — Я испугалась, что ты уйдешь, а я не знаю, куда идти! Сигюн не выдержала и громко расплакалась, и теперь ее кукольное выражение лица превратилось в некрасивую гримасу. Локи растерялся. Такое с ним было впервые. Сиф никогда не плакала — она сама кого угодно может до слез довести, — а с другими девочками Локи и не общался. И тут она, сидит у него в ногах, заливается слезами в этом платье и с этими очаровательными золотыми кудрями… И что с ней делать? — Ну хватит тебе, — не выдержав, Локи опустился рядом и принялся неуклюже вытирать слезы рукавами своей рубашки, не жалея ее, провел им осторожно по подсохшей кровавой дорожке под подбородком и шее, — разревелась как… как жаба. — Б-больно, — прохныкала Сигюн, глядя на Локи своими большими зелено-карими глазами, полыми влаги. — И жабы не плачут. Наверное. — Все, перестань. Ты же не ляля. Сама говорила — взрослая. Ну хочешь… хочешь покажу тебе кое-что? Сигюн на секунду замолчала, только всхлипывала и даже с любопытством уставилась на Локи. Потом неуверенно, медленно кивнула. Вот он, момент истины. Сейчас от него зависит, превратится ли ситуация окончательно в катастрофу или еще что-то можно спасти. Локи решил попытаться. Выровняв дыхание и разогнав мысли, он прикрыл глаза и сложил ладошки лодочкой. Главное было четко и ясно перенести картинку из головы в реальность, вложить в нее магическую энергию и не потерять контроль, чтобы все не рассыпалось. Тогда все получится. Локи медленно открыл один глаз и осторожно заглянул в сложенные руки. На его лице отразился небывалый восторг, а после он поспешил раскрыть ладони, чтобы показать и Сигюн. На них сидела огромная бабочка-махаон, хлопающая сине-черными крыльями и шевеля усиками. — Ого! Как красиво! — Это еще что! Локи с полной уверенностью снова сосредоточился, а в следующее мгновение их уже окружали по меньшей мере полсотни бабочек. Некоторые порхали, некоторые усаживались на Сигюн и Локи, некоторые облюбовали траву — островок сада вокруг них превратился в райский уголок. Дети с благоговейным восторгом разглядывали чудесных созданий, забыв напрочь про все. Это был первый раз, когда у Локи получилось наслать полноценную иллюзию, которая даже не барахлила и не плешивила нигде, и она была настолько реальной, что ему даже не верилось, что все это ненастоящее. — Так ты бог Животных! — задорно шмыгая носом, воскликнула Сигюн. — Вообще Лжи… — Локи коротко махнул рукой, и все бабочки в одночасье испарились, оставив после себя едва заметную блестящую пыль, которая тоже вскоре исчезла. Локи поджал губы, насупившись. Черные брови обеспокоенно свелись к переносице. Ему всегда было чуточку стыдно, что из всех даров его — ложь. А бога невозможно не отождествлять с его способностями. Локи больше всего волновало, что никто не будет ему верить из-за этого. — Здорово же! — в противовес, с энтузиазмом, воскликнула Сигюн. — Ты же можешь создавать столько красивого и волшебного! — А толку, если все это неправда, — буркнул Локи и помог девочке встать. — И что? Не все обязано быть реальностью! Локи не знал, что ответить. Сигюн была первая, кто отреагировал на его дар иначе, положительно. Но это вовсе не значило, что она права. Локи провел ладошкой по волосам и откашлялся, желая перевести тему на что-нибудь другое. Быть в центре внимания нравилось больше Тору, Локи же привык жить в тени. — Ты… любишь персики? Сигюн перестала отряхивать от прилипшей пыли и травы платьице и подняла глаза со слипшимися ресницами. Потом невинно улыбнулась, так что у Локи что-то запекло в груди и перехватило дыхание от этого личика, которое вот минуту назад было заплаканным, а сейчас светилось радостью, и даже засохшая кровь на подбородке не портила его. — Да, а что? — Кхм… Здесь неподалеку есть персиковые деревья. Я знаю, какие самые вкусные, — он гордо задрал нос. — Тогда пойдем быстрее! Сигюн без задней мысли схватила Локи за руку и потащила сама не зная куда. Главное, что она осознавала, что он рядом. А значит, она пойдет не глядя куда угодно. Локи чуть улыбнулся, сжал девичью ручку в своей и прибавил в скорости, чтобы не отставать от искрящейся радостью Сигюн. ㅤ