The Related (Связанные)

      Обучение Селены шло полным ходом. Локи, как и обещал, вновь привез её в Обитель Карниллы глубокой ночью.             Ведьма, побывав здесь всего один раз, уже сроднилась с этим прекрасным местом и с нетерпением ждала новых интересных заданий. Сегодня настроение её было приподнятым, всякая боязнь исчезла, и она была полна энергии. А вот Локи был полон фантазии.             – Вчера ты показала неплохой результат, – подчеркнул он, наблюдая за тем, как она гуляет босиком по мокрой после недавнего дождя траве, очень осторожно дотрагиваясь до хрупких клематисов кончиками пальцев. Она сейчас немного напоминала ему славного ребенка, который резвится на полянке и обращает внимание на все им ещё неизведанное.             Селена с искрящейся улыбкой приблизилась к Локи в пару прыжков. Она откинула длинные шелковистые волосы за спину и глубоко вдохнула свежий аромат цветов.             – Я даже этого не заметила, – отозвалась она с легкой грустью, – не поняла, как это случилось.             – Главное, что ты это почувствовала. Почувствовала, что способна овладеть своей силой. Это огромный прогресс.             – А вдруг у меня больше так не получится?             – Глупости, – отмахнулся маг, – ты уже сделала самое сложное. Сегодня нам необходимо закрепить твой вчерашний успех.             – Я готова!             Локи встал возле Рунного озера и пощупал рукой воду. Зеркальная и неподвижная, сегодня она оказалась немного прохладной. Асгардец довольно поглядел на ведьму.             – Я был польщен твоей стойкостью, Селена. В самый нужный момент ты взяла себя в руки и подчинила собственную магию. Я должен сказать, что этот мир враждебен к каждому, кто в него приходит. Новорожденный младенец ещё сопит в колыбели, а его уже повсюду окружает опасность, которой он не в состоянии противостоять. Сейчас ты являешься этим самым младенцем.             – Думаю, ты преувеличиваешь. Я теперь способна себя защитить.             – Вот сейчас мы и проверим, – лукаво ухмыльнувшись, Локи резко выставил руку вперед, и стоявшая напротив него Селена отлетела на несколько метров, вовсе не ожидавшая такого выпада. Сдавленно вскрикнув, она рухнула наземь, слегка приложившись головой.             – Ты что, спятил?! – завопила она, приподнимаясь на руках и потирая место ушиба. Локи, посмеиваясь, лишь наблюдал за ней издалека.             – Я отомстил тебе за вчерашнее. Мне, знаешь ли, тоже не понравилось летать.             – Сумасшедший… – бросила она обиженно и уселась на земле. Локи медленно двинулся к ней, получая несравненное удовольствие от того, что именно он владеет ситуацией.             – Ладно, не хмурься. Я всего лишь показал тебе один прием, которому ты вполне можешь научиться, – он, как это обычно бывает, подал ей руку, но она оттолкнула её от себя и самостоятельно встала на ноги. – Испуская энергию, ты способна заставить предмет или живой организм подчиняться твоим действиям.             – И как мне уронить тебя, не подскажешь?             – Представь, что вся твоя энергия – это огромный пирог. Тебе нужно лишь откусывать понемногу.             – Неплохое сравнение. Ничего, кроме голода, я пока не чувствую.             – Сосредоточься, детка, – тихо произнес он, – и смотри на него, – Локи отошел в сторонку и открыл ведьме доступ к изящному, расписному кувшину, что стоял на земле. – Используй энергию, чтобы поднять его в воздух.             Селена бросила пристальный взгляд на своего наставника и попыталась сделать ровно то, о чем он ей говорил. Она уже пыталась сотворить что-то подобное в театре и ещё не забыла о последствиях. Очередной блин снова получился комом, и энергетический импульс, едва ведьма выбросила руку вперед, вдребезги расколол кувшин. Глухой звук разбившейся посудины прокатился по Обители. Селена расстроенно поглядела на Локи.             – Зачем же так агрессивно? – сморщив взгляд, проговорил он, явно обращая все это в шутку. – Пробуй снова.             Селена хотела поинтересоваться, где они сейчас найдут ещё один кувшин, но прямо на её глазах испорченный сосуд, словно паззл, собрался сам по себе, подобрав с травы каждую свою частичку. Этот фокус восхитил Селену, а вот Локи же не приложил к нему никаких усилий. Как же легко было её поразить.             Девушка взялась за новую попытку, но и она не принесла успехов. Только с третьего раза у неё наконец получилось выполнить эту несложную задачу. Кувшин оказался в воздухе, и она чувствовала, что способна двигать его, способна решать: метнуть ли им в камни, тем самым разбив, или опустить его в воду, или же поставить на место, отдав должное его красивой росписи. Локи ждал следующего её шага, и ведьма, точно зная, что её учитель жаждет зрелищ, все же разбила кувшин прямо в воздухе. Жалкие остатки упали на землю.             – Отлично, – незамедлительно похвалил Локи, – это именно то, что надо. А теперь, – он, заставив осколки испариться, встал туда, где несколько минут назад стоял сосуд. Ведьма насторожилась.             – Только не говори мне, что я должна…             – Давай, – настойчиво произнес маг, – сбей меня с ног.             – Нет, Локи, я не могу, – покачав головой, ведьма сделала два шага назад.             – Можешь. Вчера же смогла.             – Вчера это было не специально.             – Не столь важно. Либо ты сбиваешь меня с ног, либо я тебя. – Он не оставлял ей выбора, но и сам атаковать не торопился, однако нужно было заставить её поверить в то, что он сделает это снова. Локи сжал свою ладонь в кулак. – Считаю до трех, ведьма.             Она колебалась. Ей не было страшно получить от него ещё один удар, куда страшнее было причинить ему боль, но он понуждал её к этому.              – Раз, – начал он уверенно, – два…             – Хорошо-хорошо! – перебила его Селена.             – Три.             Девушка будто бы несознательно сделала уже знакомый ей жест, и принц Асгарда благополучно был отброшен назад. Он перелетел Рунное озеро и рухнул под полупрозрачным куполом. Селена сию же минуту сорвалась с места и побежала к юноше.             – Локи!             Он лежал на земле без малейшего движения. Селена уселась возле него на колени и внимательно посмотрела в его лицо. Глаза были плотно закрыты.             – О боги… Локи, умоляю, очнись. Миленький, ну пожалуйста. – Ведьма аккуратно взяла его за плечи и слегка потрясла, но это не помогло. – Локи, что с тобой?.. Ну очнись, прошу тебя! – Она приложила голову к его груди и услышала биение сердца. В этот же миг до неё долетел короткий смешок. Она замерла, чтобы точно удостовериться, что смеется не кто иной как этот несчастный обманщик.             – Испугалась, да? – сквозь смех спросил он, с наслаждением разглядывая её лицо, которое из шокированного постепенно превращалось в сердитое.             – Гад! – она легонько ударила его ладонями по груди. – Ты совсем чокнулся!             Он только хохотал, забавляясь искренностью её испуга и такой ненатуральной злобой. Девушка спешно вернулась к Рунному озеру и забралась на камни. Локи же, продолжая посмеиваться, последовал за ней, приглаживая рукой угольного цвета волосы.             – Прости, Селена. Но я не удержался.             Она упрямо не смотрела на него, когда он приблизился.             – Я очень польщен, что ты так за меня переживаешь. Честное слово.             – Это не смешно, Локи. Я и вправду испугалась, а тебе все шуточки. – Её укоризненный взгляд немного охладил его, но от этого она стала казаться ему ещё милее. Надутая от обиды, она сидела, уставившись на воду. Ей действительно было не до веселья, и Локи это понимал, но он был тем, кем был, и обязан оправдывать свой титул бога озорства.             – Ладно, извини меня, – асгардец произнес это так, словно сделал ей какое-то одолжение, но она приняла его извинения, предпочитая упустить этот неубедительный тон. Обида как-то быстро исчезала, стоило только встретиться с ним глазами. Она не могла ничего поделать с собой. В эти мимолетные секунды она успевала забывать обо всем на свете.             Видимо, ей придется привыкнуть к его сюрпризам и розыгрышам, ведь их обучению едва было положено начало. В эту ночь они задержались в Обители до самого рассвета и вернулись, когда во дворце уже хлопотали проснувшиеся слуги, но, к счастью, благодаря Локи остались незамеченными. Селена освоила свой контрудар, который пришлось опробовать на младшем Одинсоне по его личной просьбе. С каждой новой попыткой навык все крепчал и делался все более отточенным. Ведьма постепенно становилась сильнее.             Она прогуливалась вдоль терновой живой изгороди, черкая что-то на плотном куске пергамента рисовальным мелом. Обычно она не задумывалась о смысле своих картин, чаще всего она рисовала первое, что придет в голову, взятое практически из неоткуда, но сегодня отчетливо из цельных мазков и неаккуратных линий зарождался облик черного ворона. Ведьма понятия не имеет, почему в голове так прочно засел образ этой птицы, должно быть, на неё повлияли Хугин и Мунин, что восседают на плечах великого Одина. А быть может, она вкладывала в размах нарисованных крыльев и озлобленные глаза некий прототип, известный только ей и только для неё что-то означающий.             В любом случае ворон получался достаточно реалистичным и, несмотря на всю его призрачность, словно живым, запертым неведомой силой в пределах этого неаккуратного обрывка пергамента. Слишком странны были её полеты фантазии в последнее время, а магия, которую она частично уже освоила, казалось, ежечасно освежала и мысли, и разум; вдохновение зажигалось в каких-то отголосках ушедших мгновений, но четко врезавшихся в память. Селена боялась себе признаться, что почти без отдыха думала о Локи, ждала с ним новой встречи, и в груди сердце вздрагивало и начинало трепыхаться каждый раз, когда ей казалось, что он идет ей навстречу, или каждый раз, когда она представляла, как он наблюдает за ней.             Наконец окружающий мир помог ей на время позабыть о приятном и в то же время мучительном волнении, когда она случайно услышала недовольные фырканья и презренные смешки, разбавленные разозленным тоном.             – Ведьма, – кто-то выплюнул это слово, будто это самое последнее и самое паршивое оскорбление на свете. Мерзкий шепоток разнесся совсем близко, но девушка, задетая и явно раненная, заставила себя ни в коем случае не вслушиваться в его содержание. Она примерно догадывалась, о чем говорили асы за её спиной, особенно после недавнего происшествия. Её совершенно оправдано считали виноватой, и она продолжала ощущать себя такой же несмотря на утешения царицы, на защиту Локи, который вступился за неё в полной уверенности, что ему ничего не будет в наказание. А как же тот малыш, пострадавший от её магии? Он ведь точно знает, кто его чуть не убил. Странно, что оправившийся Аскель до сих пор не рассказал правды Одину.             – Селена! – Собственное имя, вспыхнувшее где-то позади среди голосов прохожих, почему-то напугало её. Девушка резко остановилась. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы найти в себе силы обернуться и откликнуться. К ней в это время бойко шагала Сиф, стуча каблуками своих длинных сапог, откидывая за спину тугой конский хвост, в который были собраны её густые смольные волосы. Взгляд её строгий, даже сердитый, явно выражающий неприязнь.             – Я искала тебя.             Селена ощутила себя рядом с ней маленьким, несмышленым ребенком, и это ощущение ей совсем не нравилось.             – Зачем?             – Тор попросил. Он хочет тебя увидеть, но отлучиться с тренировки не может. Велел привести тебя на стадион.             Селена попыталась внушить себе, что старший Одинсон не отдавал никаких приказов, как это преподнесла Сиф, словно её использовали как посыльную. Селена догадывалась, почему вызывает у брюнетки такую однозначную и суровую антипатию, и искренне надеялась, что рано или поздно воительница поймет, что она не собирается быть её соперницей в отношениях с наследником трона.             – Конечно, идем, – ведьма вымучено улыбнулась, а Сиф же не повела и бровью. Она быстро направилась в нужную сторону, не глядя на свое спутницу. Порой Селене хотелось отшвырнуть от себя свою застенчивость, свою врожденную вину в глазах, которую она испытывала перед всеми, хотелось освободиться от чужого мнения, от чужих осуждений и следовать только порывам своего сердца, как советовала ей когда-то Фрейя, но чаще всего этого сделать не получалось. Она так или иначе оказывалась в плену многочисленных взглядов и оценок со стороны, она подневольной рабыней шла туда, куда хотели другие, и поступала так, как ей приказывали (только Локи не в счет). Ей бы очень хотелось стереть эти границы между собой и Сиф, заговорить с ней, как с приятной знакомой, но язык не поворачивался, слова обрывались и снова падали в глубину её сердца, как только она сталкивалась с надменным взглядом асиньи. Это просто пытка. И тогда девушка отступала от своего намерения, покорно следуя за брюнеткой и вскоре оказываясь возле необъятного стадиона.             Среди тренирующихся воинов ведьма не сразу заметила Тора, пока он сам, заприметив очаровательных дев у низкого высеченного из гладкого дерева забора, не поспешил к ним. Его вниманием всецело завладела миниатюрная девушка, низенькая по сравнению с Сиф, стройная и изящная, одетая в сатиновое платье персикового цвета, достающее ей до колен. Она, скромно сложив руки на поясе, высматривала Одинсона и просияла великолепной улыбкой, когда различила его среди остальных. Он сбросил с могучих плеч тяжелый металлический жилет и остался только в легкой обтягивающей темной тунике. В светлых волосах гулял ветер, а голубые глаза светились безграничной радостью.             – Как же хорошо, что ты пришла, – на ходу заговорил старший принц, вплотную подходя к забору и ловко перепрыгивая через него. Селена поначалу даже опешила, хотя была не менее счастлива встретиться с Одинсоном. Он мягко сжал её правую ладошку, прислонив её к своим губам, и Селена почувствовала, как его щетина покалывает кожу. – Я очень скучал.             – Я тоже скучала, Тор, – наконец ответила она, справляясь со своим смущением. В конце концов к этому его жесту уже давно пора привыкнуть!             – Я вас оставлю, – бросила Сиф, до этого молчаливо наблюдающая за столь милым приветствием. Дева старалась не обращать внимания на влюбленного Тора.             – Спасибо, подруга, – ответил Одинсон, почти не заметив исчезновения воительницы.             Селена перекладывала из руки в руку сверток пергамента, на котором был изображен ворон, пока Тор не попросил разрешения взглянуть на её творение.             – Почему ворон? – поинтересовался он.             – Сама не знаю, – пожала плечами ведьма, осторожно забирая рисунок и бережно сворачивая его обратно. – Как успехи в военном деле?             – Полный порядок. В конце недели последние тренировки, уроки самообладания и ещё нудной науки. – Тор выглядел счастливым, довольным собой и своими достижениями. – А как ты проводишь время? Не скучаешь без меня?             – Нет, что ты! Я тоже тренируюсь, осваиваю сложную магию и контроль.             – Вот как! И кто твой наставник?             Селена на мгновение замешкалась с ответом, а ведь он не должен был, по сути, вызвать затруднений. Пары секунд на раздумья не хватило, и ответ выскользнул изо рта сам собой:             – Её Величество.             – О, это же прекрасно! Это очень хорошо, что именно мама занимается тобою. Тогда я спокоен.             Тема, казалось бы, была исчерпана, и Селена уже хотела спросить о приближающейся коронации, но громовержец благополучно опередил её:             – Кстати говоря, я слышал о том инциденте в старом театре, об Аскеле. Мальчик уже поправился и во всю носится с деревянным мечом. Это действительно устроил Локи? А как ты там оказалась? Он хотел подставить тебя?             Ведьма не знала, что отвечать. В ложь младшего Одинсона действительно поверили все. Но девушка не собиралась поддерживать её, по крайней мере перед Тором.             Она вздохнула, опершись о забор, прижав к груди пергамент.             – Нет, Локи здесь не причем. Это я осадила театр, Аскеля тоже ранила я, а Локи… Он случайно оказался там, он благородно взял вину на себя, чтобы меня защитить, вот и все.             Тор был несколько удивлен рассказом Селены. От младшего братца обычно одни неприятности, а тут он впервые сделал что-то полезное, даже героическое. Он мог положиться на Локи в бою всегда, но в повседневной жизни брата словно подменяли, он становился неуправляемым, опальным, изворотливым порой. Но, даже несмотря на это, Тор всегда вставал на его сторону, защищал, хоть и бранил, хоть и осуждал, но никогда не предавал. Тем не менее, в данном случае его немного настораживало такое благородство, тем более проявленное по отношению к ведьме, которая удостаивалась прежде только его равнодушия и недоверия.             – Видимо, он был чересчур убедительным, если даже Сиф и отец в это поверили.             – Ты считаешь, он поступил неправильно?             – Нет – напротив! – тут же отозвался Тор. – Я благодарен ему не меньше твоего. На самом деле он не всегда так плох, каким хочет казаться. – Юный бог улыбнулся, пытаясь припомнить веселые деньки безвозвратного детства, когда они ещё мальчишками играли на этом же самом стадионе в «догонялки», и за Тором тогда погналась разозленная чем-то собака, от которой принц был спасен младшим братом.             Селена была рада сойтись с Тором в общем мнении о Локи, но совесть за вранье её все же мучила. Умолчав о том, что именно Локи теперь её наставник, она в первую очередь подумала, что сейчас Тор начнет вновь предостерегать её, поселять в ней сомнение по поводу его чистых побуждений и искреннего желания помочь. Но рано или поздно эта ложь откроется, и ведьме меньше всего сейчас хотелось думать, что будет тогда, как на неё посмотрят царица и Тор и что скажет убереженный от лишней клеветы Локи.             Неловкая пауза была прервана чьим-то окликом со стадиона, и Тор был вынужден распрощаться с Селеной, но напоследок он сообщил, что ждет не дождется коронации, которая состоится уже на следующей неделе после того, как завершатся последние подготовки. Она пожелала ему удачи, и бог грома снова поцеловал её ручку. Когда он перемахнул через забор и быстрым шагом пошел к зовущему его воину, Селена с печалью повернула назад, вздрогнув от внезапно выпорхнувшего из неоткуда черного ворона, гаркнувшего что-то недовольно в глухие небеса. Ведьма даже проверила свой рисунок, ненароком решив, что птица ожила и покинула свою пергаментную клетку, но дитя черного мела оставалось на своем месте, а вот тот, настоящий, скрылся где-то за могучими кронами сосен.             Селена медленно ступала между высокими стеллажами огромной библиотеки. Ей казалось, что она попала в какой-то сказочный и уютный мир, где всегда безопасно и тепло. Повсюду здесь тускло горели факела, а с потолков свисали увесистые люстры, похожие на богатые гроздья винограда, сверкающие и пылающие мягкими огоньками.             Ведьма уже держала в руках книгу об управлении материями и веществами, но хотела прихватить с собой что-нибудь ещё не менее полезное и интересное. Разглядывая старинные манускрипты, фолианты и прочие сочинения в толстых переплетах, которые покоятся на этих полках не один век, девушка вдруг наткнулась на книгу с резко выделяющимся черным корешком, на котором было выведено алыми буквами: «Черные маги». Рука дрогнула, когда ведьма потянулась к найденному учебнику, но взять его, открыть и уж тем более что-то прочесть Селена почему-то не решилась. На страницах скрываются личности, о существовании которых ей не хотелось ничего знать, враги тех, кто приютил её и дал второй шанс на жизнь, а значит и её враги тоже. Она упрямо хотела избегать своего родства и связи с теми, кто поклялся в верности Вестару, словно пытаясь доказать самой себе и остальным, что не имеет с ними ничего общего. «Пусть лучше я буду безродной, – думала девушка, – чем носить клеймо темной колдуньи». Задвинув книгу обратно на полку, Селена направилась дальше.             Поистине, Асгард нравился ей все больше. Нравилось то, что здесь у неё есть возможность изучать науки не только магические, но и общие. Одна эта библиотека составляет биографию, наверное, всей Вселенной. И Селене не терпелось узнать её тайны – как разгаданные, так и оставшиеся навечно за несломленной крепкой печатью.             Отыскав для себя ещё пару книг, она невольно посмотрела в решетчатое окно, откуда совсем недавно бил яркий солнечный свет, а теперь их туманит вязкая ночь. Во дворце стало гораздо тише, а библиотека и вовсе опустела, что Селена заметила сразу же, как только вышла в зал. «А не вернуться ли и мне в покои?», – поразмыслила она, задумчиво разглядывая книги в своих руках. Принять окончательное решение, однако, она не успела – за дверью послышались чьи-то шаги, а позже та плавно отворилась, заставив Селену поежиться от зловещего скрипа. На пороге она увидела юношу, которого не составило труда узнать сразу.             – Не ожидал тебя здесь увидеть. – Локи вальяжной походкой шел прямо к ней. Девушка выдохнула, прогоняя остатки глупого страха, и облегченно улыбнулась собственной трусости.             – Ты меня напугал, – призналась она, – я думала, здесь никого давно нет.             – Обычно в это время здесь пусто. Ночь похищает жителей дворца, и библиотека становится моим пристанищем. – Ласкающий баритон вновь пронизывал ведьму насквозь, и сердце в груди уже отбивало ритмичный такт так громко, что казалось, будто и Локи слышит его.             – Дай мне волю, я бы вообще не покидала её пределов, – засмеялась она, указывая ему на свои книги, и колдун с любопытством взял одну из них.             – «Животный мир Асгарда». Некоторых представителей животного мира лучше увидеть вживую, а с иными лучше вообще не сталкиваться. – Он вернул книгу ей, а затем двинулся к стеллажам. Ведьма несколько растерялась от недостатка его внимания, от холодного равнодушия, с каким столкнулась в первый день их встречи.             – Я надеялась, что сегодня мы продолжим наши занятия, – сказала она, поворачиваясь к принцу, который был уже увлечен какой-то книгой, на название которой даже не взглянул. Он открыл её и с умным видом уставился в страницы, не касаясь даже их содержания. То ли ему нравилось испытывать нервы этой девочки, то ли его настроение действительно было отвратительным – вряд ли кто-то сможет объяснить.             – Извини, сегодня я не расположен быть твоей нянькой, – ответил, шумно переворачивая страницу.             Селене стало немного неловко от его кислого тона, она постояла ещё пару секунд, судорожно сжимая книги, к которым уже потеряла интерес, и низким голоском пролепетала:             – Что ж, как тебе будет угодно… – Развернувшись, она ускорила шаг по направлению к двери, но внезапно прозвучавший вопрос в сердитой манере, нарушивший относительную тишину пустой библиотеки, заставил её замереть:             – Почему ты соврала Тору?             – О чем ты? – Недоумение отразилось на её лице. Селена действительно не сразу поняла, что Локи имеет в виду.             – Ты сказала Тору, что магией тебя обучает мать. Почему?             – Откуда ты узнал, что я ему сказала?             – Это не имеет значения.              – Я просто не хотела, чтобы он вновь начал предостерегать меня и советовать держаться от тебя подальше. Да и ему так будет гораздо спокойнее…             Локи открыто насмехается. «Надо же, как она печется о душевном состоянии этого болвана! И как она улыбалась ему сегодня! Как позволяла целовать свою руку! Как защищала меня перед ним!», – удивляясь собственному гневу, вспоминал он. Раздражает. Все это страшно его раздражает и злит.             – Ну да, наверное, ты права. Будущему царю не следует портить настроение перед столь значимым событием.             – Но оно значимо не только для него, а для всего Асгарда.             – Разумеется, – кивнул Локи с едкой ухмылкой, плавно ставя книгу обратно на полку и резко задвигая её.             Теперь Селене и самой захотелось скорее уйти, когда она поняла, что младший Одинсон не в духе.             – Ладно, я не буду тебе мешать, Локи.             «Ангельский голосок! Да сколько можно испытывать мое терпение?», – колдун словно метал молнии у себя внутри, подобно брату – богу грома.             – Постой. Я передумал. Останься. – Бог вышел из тени стеллажей, и ведьма различила на его губах прежнюю добродушно-хитрую улыбку, однако приблизиться к нему не решалась, ибо не была уверена в его неожиданно вернувшейся веселости.             – Думаешь, действительно стоит продолжать сегодня? Минуту назад ты был против.             – Нельзя останавливаться на достигнутом. – Локи протянул девушке руку, и та робко вложила в неё свою ладонь. – Садись, ведьмочка. Отложи эти ненужные книжки пока что. У меня есть для тебя кое-что более любопытное. – Голос его потонул где-то в глубине большой комнаты, и на пару мгновений Селена осталась совершенно одна. Чуть позже Локи возвратился с толстенным словарем, который с грохотом упал прямо перед девушкой, на стол.             – Руны? – она подняла на него удивленные глаза, а он же уселся рядом, предварительно отодвинув стул.             – Руны – это неотъемлемая часть магии. Без них ты не совершишь ни одного обряда, не сваришь ни единого зелья, не произнесешь заклинания и даже не сможешь использовать свои энергетические способности в некоторых случаях. Короче говоря – без них ты фактически безоружна.             Селена раскрыла книгу – на развороте неизвестные знаки были красиво обрисованы черными чернилами. Далее шли тонкие страницы, полностью исписанные вручную.             – Даже не знаю, смогу ли я освоить эту науку, – прошептала девушка, рассматривая каждый замысловатый символ, бегая глазами по тексту, совсем не вникая в него и не углубляясь.             – Ты – ведьма. Каждая ведьма должна уметь ими пользоваться. Руны – это не только оружие, но и защита. Понимаешь меня?             Селена поворачивается лицом к принцу, сидящему так близко, что его ни с чем несравнимый аромат свежих яблок и холодящей мяты буквально обволакивал её тело. Его красивые тонкие пальцы резво бегали по страницам, и девушка невольно засматривалась на эти плавные движения, любуясь изящными руками и до дрожи в коленях желая дотронуться до них. Она помнит их горячими, когда он обнимал её во время их конной прогулки до леса, всякий раз, когда он помогал ей подняться. Теперь же она совершенно точно уловила, что они так же холодны как лед, теперь, когда принц, встав сзади, аккуратно коснулся её волос, невзначай задевая слегка заостренную скулу, а затем опустил ладони на её шею, бегло проходя по кремовой коже проворными пальцами и разрывая шнурок, на котором висел лунный камень. Никому другому, кроме Фригги, Селена бы не позволила даже коснуться своего украшения без разрешения, не то что сорвать его с себя. Но ему она была не в силах сопротивляться, что бы он ни делал.             – Ты знаешь о свойствах этого камня? – спросил он, возвращаясь на место и поглядывая на ведьму лукаво, исподлобья.             – Заговоренный… – начала отвечать она спустя несколько секунд, когда осознала, что он обратился к ней. – Заговоренный, кажется, на защиту…              – Верно, – улыбнулся он. – Эйваз, Райдо, Альгиз, – Локи полушепотом произнес непонятные ведьме слова, что заставило жар накатить на неё – уж слишком интимно звучали они в полной тишине, и губы принца как будто щекотали кожу. Завороженно она смотрела в его лицо, а он все ещё улыбался, замечая, как блеснул камень, как бы отзываясь на его шепот. Он держал его на своей ладони, а затем шнурок превратился в тонкую серебряную цепочку. Глаза ведьмы расширились от увиденного. – Это древнее заклинание защиты. Ты невидима для Вселенной благодаря своей матери. Когда она родила тебя, то была очень счастлива и столь же печальна из-за предстоящей разлуки.             – Откуда ты?.. Ты ведь не знал мою маму, – Селена теперь полностью развернулась к нему.             – Нет, не знал. Этот камень сохранил в себе часть самых сильных эмоций и воспоминаний, какие испытала твоя мать. С её силой передались и они. – Не прерывая речь, колдун встал позади девушки и, откинув её волосы на бок, надел цепочку с камнем на её шею, а затем вернулся к книге, что лежала открытая перед ними. – Не сомневайся в том, что она любила тебя, – это он сказал, уже покончив с украшением и нагнувшись к её уху. Затем как-то слишком неожиданно он отстранился, захлопнул словарь, словно возвращая свою подопечную из гипнотического сна. Она вздрогнула и снова затихла. Благодарность за чудный подарок застряла где-то в легких вместе с воздухом.             – Забери его с собой, начинай изучать, а практикой мы займемся позже. Для начала легкий пример, чтобы ты поняла суть. Ты пока не знакома ни с магией создания, ни с магией превращения.             Девушка недоуменно сузила взгляд, а Локи же не стал медлить.             – Ну, смотри, – сделав незамысловатый жест рукой, он в мгновение ока превратил три отобранные Селеной книжки в изящные фужеры из золота, усеянные сапфирами. Те ровно встали в ряд перед ведьмой, поразив её своим великолепием. Следующий взмах руки наполнил два из них светло-вишневого цвета напитком. Принц взял фужер и подал Селене. Та несколько пугливо скосилась на наколдованную жидкость.             – Смелее, не отравишься, – произнес асгардец, послав ей приторную улыбку, а затем взял фужер и себе. Соприкоснувшись ими, он повелительно и молчаливо приказал ей пригубить. Селена сделала несколько мелких глотков и почувствовала сладко-горький вкус доброго вина. Локи, отпивая из своего фужера, наблюдал, как застенчивость и неуверенность сменяются на её лице наслаждением: она прикрывает глаза, смакует напиток и облизывает пухленькие губки. Самое время и ему попробовать их на вкус, но маг продолжает выжидать момент.             – Как тебе? – с придыханием спрашивает младший Одинсон.              – Изыскано, – отвечает Селена, как будто осмелевшая после глотка вина и смотревшая точно ему в глаза, в которых тысячи огоньков мерцали изумрудным светом и выжигали на её душе и сердце глубокие отметины.             – Я-то знаю толк в хорошем вине. – Локи провел ладонью по воздуху, и фужеры, в том числе и тот, что держала в руках девушка, вновь стали книгами. – Примерно так это и работает.             Не сразу сообразив, что произошло, ведьма удивленно разглядывала книгу, перебирала странички, чтобы убедиться, что написанное никак не пострадало. Локи же в это время отвлекся и отошел к окну, которое было слегка прикрыто полупрозрачными шторами, сшитыми из золотистых нитей. За ними притаились пышные камелии, их красно-розовые лепестки как будто были сделаны из воска и создавали впечатление искусственных. Локи знал, как внимательно слуги следят за этими растениями, но все же аккуратно сорвал зеленый листок со стебля и вернулся к ведьме.             – На самом деле, схема довольно проста, главное – усвоить её. Руны, с которыми ты ещё не знакома, понадобятся тебе уже сейчас. Если скрепить две руны перемены, то вместе они будут составлять превращение. Слушай и повторяй, Селена. Дагаз, Йера. – Локи вновь оказался за её спиной, и девушка точно почувствовала, как тела их соприкасаются. В такой обстановке не просто было сосредоточиться на колдовстве, особенно слегка охмелевшей от пары глотков вина. Обволакивающий шепот завел её сердце словно механическую машину.             – Дагаз, Йера, – промолвила она вполголоса, нервно сглотнув.             – Ещё раз. Более уверенно.             – Дагаз, Йера. – Голос ведьмы стал чуть тверже, но никакой уверенности в нем не прозвучало.             Локи не стал более её мучить и вложил сорванный зеленый листок в её ладонь.             – Ты должна четко представить себе то, во что хочешь превратить ту или иную вещь, или даже живой организм. Затем дай волю своей энергии, отдели самую малость, после этого произноси заклинание. Когда эти три компонента свяжутся – ты получишь желаемый результат. Ты способна будешь удержать это заклятие ровно столько, сколько тебе нужно. Начинай.             Селена, обязанная следовать всем инструкциям, беспокойно повертела листочек в руках, поразмыслив над его новым образом. Она не могла обещать своему учителю, что у неё все получится, и сам учитель, она считала, был виноват в этом. Невозможно хоть на секунду абстрагироваться от его присутствия. Он смотрит, пытливо, ожидающе и насмешливо. В конце концов Селене некуда отступать. Она прячет листочек в ладонях, выпрямляет руки и для большей сосредоточенности закрывает глаза. От волнения из головы выпало произнесенное минуту назад заклинание, и Локи мягко повторил его, когда понял, что её память не смогла удержать два неслыханных прежде слова.             Селена сфокусировалась на оторванном от цветка листочке, скрытом в её руках, ожидающим, когда его лишат привычного облика.             – Дагаз, Йера, – зашептала она почти одними губами, но никаких изменений не произошло. Листок оставался листком. Тогда ведьма разочарованно повернулась к Локи.             – Расслабься. Ты слишком нервничаешь. Мне нравится твоя задумка. Осуществи же её. – Младший принц говорил спокойно и терпеливо, сидя на стуле и внимательно следя за ведьмой.             – Ты что, вообще не выходишь из моей головы? – возмутилась она. – Хватит уже читать мои мысли!             – Не отвлекайся.             Селена, когда Локи вновь умолк, опять попыталась проделать то же самое. Особенно сложным было уловить тонкую грань между воображением и реальностью, но освоить урок было необходимо.              Снова следуя, снова вспоминая, она теперь пыталась сработать более уверенно и четко.             – Дагаз, Йера... Дагаз, Йера… – слетело с её трепетных губ, и вдруг она почувствовала нечто происходящее под её пальцами. Локи навострился. Раскрыв ладони, словно лепестки цветка, девушка увидела вместо зеленого листочка простое пушистое перышко. Тогда на лице Селены появилась улыбка. Она взглянула на Локи, едва сдерживая радость от своего первого успеха. Она едва не прыгала от счастья на месте, будто маленькая девочка. Уняв немного собственный восторг, она тихонько дунула на перо, и то плавно соскользнуло с её ладони и направилось прямиком к Локи.             – Получилось! Правда, получилось?             – Без сомнений, – Локи, поймав перо, поднялся навстречу девушке и провел пушком по её щеке, отчего она прикрыла глазки и смущенно хихикнула.             – Щекотно, Локи!             Он засмеялся, глядя на неё. Какая же она забавная и очаровательная! Было в ней что-то по-детски застенчивое, нежное. Локи даже немного жалел о том, что вскоре отнимет у неё все чистое, потушит в её глазах яркий огонек. Несправедливая доля ей выпала – расплачиваться за чужие ошибки, стать посредницей в темных задумках младшего Одинсона. Как бы он хотел уберечь её от лишней боли, но выбора у него не было.             – Неплохо, неплохо… А теперь попробуй поставить все на свои места. Чтобы перо снова стало растением, рун читать не нужно. Для этого необходимо как бы отпустить ситуацию. Перестать контролировать этот процесс.             Передохнуть и толком насладиться радостью Локи не давал, за что девушка наградила его хмурым взглядом. С ласковым перышком расставаться не хотелось. Однако, урок – есть урок. Селена со всей точностью сделала то, что велел ей асгардский колдун. Проведя ладонью по воздуху, как это делал он сам, ведьма смогла превратить перо снова в листок, а в качестве последнего штриха вернула его обратно, в заросли прекрасных камелий, откуда Локи его и украл.             – Готово, мой учитель.             – А ты талантливая девочка, – подметил он, удивляясь собственной искренности. Улыбка вдруг на губах ведьмы погасла, она свесила голову, заделала мешающийся локон за ушко и пробормотала:             – Спасибо…             – В чем дело? Ты сомневаешься в своих способностях?             – Нет… В них я как раз не сомневаюсь. И теперь в них никто не сомневается. Чем сильнее я становлюсь, тем опаснее для окружающих. Я едва не убила ребенка… Я просто… Я должна была признаться во всем сразу. Это не дает мне покоя. Ведь если ложь раскроется, а рано или поздно это случится, то будет только хуже и мне, и, что самое главное, тебе.             – Ничего не раскроется, об этом уже все забыли, – убежденно заявил ас, укладывая книги на столе в стопку.             – Но Аскель не забыл. И он может рассказать всю правду в любой момент. Я удивлена, почему он до сих пор этого не сделал.             – Он и не сделает.             – Почему ты так уверен?              – Все просто, Селена: я стер ему память ещё в театре. Так что, если его о чем-то и спросят, он едва ли сможет вспомнить даже, какая погода была в тот день. А взрослым важно лишь то, что он здоров.       Селена не поверила своим ушам, но глаза её точно не обманывали. Локи со всей серьезностью и простотой заявил о своем низком поступке, который совершил то ли ради неё, то ли ради самого себя. В тот момент ведьме почему-то показалось второе.             – Что? Повтори. Ты стер ему память?             – Да, ты не ослышалась, – с каким-то непонятным раздражением ответил он. Откровенно говоря, не хотелось вдаваться в подробности её чудесного спасения, но приходится сознаваться, чего Локи крайне не любит.             – Как ты мог это сделать? – сокрушенно спросила Селена. – Локи, это запрещенный прием! Это же черная магия! – Она в один миг осмелела и заговорила на повышенных тонах, пытаясь не просто доказать, а вбить в голову свое давнее убеждение. – Нельзя вот так просто врываться в чужой разум и лишать его мыслей, воспоминаний, какими бы они ни были. Ты просто обманул всех.             Его не только удивили, но и, определенно, позабавили её слова. Более наивного существа в своей жизни он ещё не встречал, как и более наглого. Она, безродная ведьма, диктует ему, принцу Асгарда, что можно, а что нельзя. С одной стороны, увлекательно, с другой – хочется заткнуть этот прелестный ротик.             – Неужели? – Локи выпрямился, чуть приподняв подбородок, и сделал шаг к ней. – А мне казалось, тебя все тогда устроило.             – Ты на такое не способен…             – А хочешь, проверим прямо сейчас?             – Только попробуй!             – Ты повышаешь голос, ведьма. Что ж ты не вопила тогда, у трона моего отца, когда я обманывал его, пытаясь выгородить тебя? Вдруг взыграла совесть?             – Прости, я только… только хочу сказать, что использование черной магии наказуемо. Я изо всех сил пытаюсь избежать её применения, а ты вот так запросто гуляешь по чужим мыслям и памяти и решаешь, что стереть, а что сохранить. Интересно, а что ты отнял у меня? Быть может, я уже давно что-то забыла и не догадываюсь об этом?             – Пока что в этом не возникало необходимости.              – Пожалуйста, скажи, что ты пошутил. Мне немного не по себе от твоих угроз.             – Я и не думал угрожать. Твои отсталые взгляды губят в тебе истинную природу ведьмы. Где тебя этому научили? В Ноатуне? А как же принцесса Фрейя? Она владеет сейдом, а это и есть та самая темная магия, о которой ты говоришь. Видно, твои вынужденные опекуны хотели держать тебя на коротком поводке до поры до времени, вот и вешали лапшу на уши о нелепых границах.             – Нет, мне всегда говорили о выборе. И ты выбираешь неправильно. Любой вред человеку есть черная магия.             – А кому я причинил вред? Я спас тебя, помог Аскелю.              – Да, но ты обманул…             – Такова уж моя натура, извини. Так что тебя больше беспокоит – моя ложь или запретная магия?             – Меня беспокоишь ты и все, что ты делаешь.             – Я польщен твоим пылким признанием, Луна. Прямо до глубины души пробрало.             – Всегда было интересно узнать, что там на глубине. Потому что то, что я каждый день вижу на поверхности, уже не впечатляет. Ты все время пытаешься доказать, как плох, совершая благородные поступки. Сам в себе заблудился. Даже Тор считает…             – Мне плевать, что там считает Тор! Не говори мне о нем.             – Да что с тобой, Локи?             Маг менялся до неузнаваемости, стоило упомянуть имя брата. Его нервировало буквально все, что с ним связано.             – Речь шла о другом. Ты вздумала на время поменяться ролями. Так что там за неправильный выбор, который я сделал?             – А то ты не знаешь! Манипулировать чувствами и сознанием людей, лишать их воли, отнимать память – все это, по-твоему, во благо?             – У каждого, знаешь ли, свое благо, – парирует Локи. – Но дело не в этом. Ты просто боишься стать похожей на приспешников Вестара. Ты хочешь быть лучше них, но то, что ты называешь лучшим, на самом деле является слабостью. И, имея за плечами неизвестных врагов, я бы на твоем месте делал все возможное, чтобы суметь одолеть их в будущем.             – Ты каждый раз пытаешься сподвигнуть меня на какой-то призрачный бой. Я не собираюсь ни с кем сражаться.             – Если ты не собираешься, это не значит, что и они не собираются. Ты многого ещё не знаешь.             – Ну так расскажи, чего я не знаю!             – Дай только дождаться подходящего момента.             Терпение почти закончилось, и продолжать с ним спор уже было в тягость. Он на все находил ответ, он хитроумно перескакивал с одной темы на другую, а ей лишь оставалось подстраиваться под него. Вроде бы в голове вертелось столько умных доводов, чтобы отстоять собственное мнение, но все они оказывались непригодными.             – Ладно, Селена… Мы оба знаем, что это все бесполезно. Время рассудит, кто из нас прав. А теперь пришла пора тебе решить, как ты поступишь дальше.              – То есть? – девушка обняла себя руками, когда ощутила неприятный озноб. Локи в одночасье стал для неё угнетающим событием: он словно обернулся против неё и стоял так далеко, что она снова почувствовала себя беззащитной. Но кто от него способен защитить?             – Правда для тебя важнее всего. Это веская причина доложить отцу о том, что на самом деле случилось в театре. Признайся ему этим же утром, если духу хватит.             Он безжалостно взял её в оборот, поставил в неловкое положение. Сейчас в его глазах она выглядит как последняя лицемерка.             – Мне не страшно признаться, – отвечает она. – Намеренно я никому не вредила.             – Ни суду, ни отцу нет до этого дела. Всем достаточно того, что ты – ведьма. Малейшая оплошность, и тебя сотрут в порошок. Никому не потребуются доказательства. Люди только и ждут, когда ты дашь им повод.             Колкая дрожь овладела её телом. Более обреченной, чем сейчас, она себя не чувствовала даже в Ётунхейме, в своей ледяной тюрьме. Правота Локи прочна и незыблема, и не согласиться с ней значит обмануть саму себя.             – Тогда не лучше ли мне просто покинуть Асгард? – подавливая слезы, она потянулась к единственному выходу, который видела.             – Что? – изумился Локи, делая медленно шаг к ней, отчего она инстинктивно попятилась назад, упираясь в стол. – Забудь об этом.             – А что ещё делать? Ждать, когда меня сотрут в порошок?             – Мне придется следить, чтобы этого не произошло. Что я и делаю, а взамен получаю нелепые упреки.             – Спасибо, но мне не нужно таких жертв.              Она и не заметила, как Локи оказался недозволительно близко. Бог сжал своими руками её хрупкие плечи, и Селена напугано воззрилась на асгардца, угрожающе нависшего над ней.             – Это не та благодарность, которую я хотел бы услышать, – надменно заговорил он. – Быть может, я не такой герой, как Тор, но то, что я сделал для тебя, никто другой бы не стал делать. А ты в ответ на все это выставляешь меня главным злодеем, опасным для общества. Замечательно, сладкая! А знаешь, что самое поразительное? То, что я выслушиваю твой бред, хотя мог бы заставить тебя отплатить чем угодно.             – В к-каком смысле? – голосок ведьмы дрогнул. Она оперлась о стол руками, впиваясь ногтями в гладкое дерево.             Локи прожигает её своим взглядом, водит им по её лицу, выбирает, что больше всего привлекает в ней его брата, на что позарился он в первую очередь. Никаких изъянов, никаких недостатков. В его руках идеал. Вот она – слабая, пугливая девочка. Трясется от страха и трепещет. Из груди вырывается жалобный и короткий стон, и она чуть размыкает губки, окончательно сводя Локи с ума. Он поддается своему неистовому желанию, обрывающему всякую возникшую из неоткуда злобу, и немедленно впивается в неё резким и жадным поцелуем. От неожиданности Селена всхлипывает и зажмуривает глаза, ожидая чего угодно, но только не этого.             Локи был требователен и настойчив, а неопытная в этих вопросах ведьма даже не смогла ему как следует ответить. Она, перестав дышать, сомкнула губы, пока он кусал их, и в конце концов нетерпеливый бог грубовато схватил её надавил на щеки – тогда она потерпела поражение: проворный язык Локи ворвался в её рот, принимаясь хозяйничать там.             Ведьма уперлась в его грудь руками, желая прекратить эту немыслимую ласку, местами неприятную и вопиющую. Но ситуацией управлял Локи. В какой-то момент она почувствовала, как железная хватка на её плечах ослабла, и нашла в себе силы отвернуться и оттолкнуть увлекшегося асгардца. Её лицо разрумянилось, она шумно и глубоко дышала и судорожно качала головой, будто прогоняя от себя дурной сон. Локи понял, что своим напором только все испортил, спугнул её. Позволив колдунье выскользнуть из своих объятий, маг только и слышал, как засеменила она по золоченому полу, как быстренько выскочила из библиотеки в коридор и упорхнула в свои покои, забыв книжки. Их он принесет ей, когда она погрузится в свой очередной беспокойный сон.             Поздней ночью Локи сидел в своих покоях, окутанных мраком. Он расположился на мягком ковре, у камина, изредка вороша кочергой черный уголь, обрамленный по краям ярко-огненными ломаными линиями, которые недовольно вспыхивали, когда маг тревожил их.              Прислонившись к стене и согнув правую ногу в колене, он расстегнул свою зеленую рубашку до конца, словно ему было душно, словно воздух не поступал в легкие. Бог напряженно думал. Перед глазами то появлялся, то исчезал образ этой проклятой ведьмы, первый поцелуй с которой оказался не столь удачным, каким должен был быть. Локи винил себя за излишнюю эмоциональность, за свою несдержанность, но был уверен, что Селена смолчит об этом недоразумении. Он напугал её, и ужасно бесил тот факт, что его это сейчас беспокоило. Как будто ему есть дело до этой чертовки!             «Какая от неё может быть польза? Что эта беспомощная пташка может изменить, когда сама не способна выбраться из опасных ситуаций? – рассуждал Локи, делая глоток эля из своего золотого кубка. – Асгарду она только во вред, а вот мне – пригодится в скором времени. Обесчестить, а затем убедить отца бросить её в подземелье или казнить – все равно. Главное, чтобы Тору не досталась.»             Ужасные мысли и планы один за другим носились в одурманенном элем разуме. Локи не успевал даже выбрать хоть что-то из предложенного.             «Она будет далеко не единственной, чего я лишу Тора. Корона – вот что ещё важно. Свою коронацию братец должен запомнить на всю жизнь. Вот только как это устроить?», – маг все размышлял над своими коварными планами, пока вдруг ему не вспомнилась та весьма занятная история бедняжки Селены, которая решила спасти свое положение, оказав услугу Лафею. И какую услугу? Открыла портал и запустила крыс на царскую кухню.             «Впечатляюще… – Тонкие губы колдуна искривились в зловещей улыбке. – А ведь это отличный способ сорвать коронацию любимого брата. Ай да умница!»             В знак согласия со своими дьявольскими мыслями Локи сделал ещё несколько добрых глотков эля, а остатки выплеснул в угли, грозно зашипевшие, накалившиеся до предела и ярко вспыхнувшие. Горячительный напиток разлился по организму и довольно быстро снял всякое напряжение. Асгардец выдохнул, прикрывая глаза от наслаждения, а затем, пригладив разлохмаченные до этого черные волосы ладонью, поднялся с пола и, слегка покачиваясь, прошел к кровати. Уснул он в расстегнутой рубашке и черных мешковатых брюках.             Селена вынырнула из своего томительного сна, словно со стороны услышав собственный короткий вскрик. Пот выступил на лбу, и мелкие мурашки покрыли гладкую кожу.             Девушка совсем не выспалась. Вновь упав на подушки, она в душе невероятно радовалась наступлению утра, хоть и заснула практически с первыми лучами солнца. Всю ночь её одолевало воспоминание их поцелуя с Локи в библиотеке. Ведьма непрестанно корила себя за то, что позволила этому случиться, что порой допускала это в мыслях и даже видела во снах. С тех пор, как она познакомилась с этим юношей, он только и делает, что мучает её своим присутствием – прямым или косвенным. Ощущение, что он все время рядом, не покидает Селену никогда. Он меняется, и меняет все вокруг себя.             «Я не могу влюбиться в него! Просто не могу!», – повторяла она после пробуждения, будто одно из тех рунных заклинаний, уставившись на навес балдахина. Ведьма боялась. Боялась, что действительно прикипела к нему, влюбилась, потеряла голову. А тот до омерзения грубый и неприятный поцелуй, который, по сути, должен был оттолкнуть и пробудить отвращение к принцу, только усиливал этот жар внутри и почти что обессиливал. Она не представляла теперь, что нужно сделать, чтобы все это прекратить. Кажется теперь, что укротить магию гораздо проще, чем бороться с нарастающими чувствами.             Медленно поднявшись и сев на постели, ведьма схватилась за голову, убирая мешающиеся волнистые и слегка спутанные после сна волосы назад и бросая мимолетный взгляд на небольшой столик, замечая там стопку книг. Пару секунд она тупо глядела на них, а потом быстренько спрыгнула с кровати и подбежала ближе. На самом верху лежала книга о рунах, та самая, которую ей дал Локи вчера. Значит, он был здесь, он принес их после того, как она стремглав вылетела из библиотеки. От мысли, что ночью он ходил по её покоям, у девушки подогнулись колени и затрепетало сердце в груди. Опустившись на приступок, она взяла рунный словарь, открыла на развороте, перебрала тонкие странички в поисках какого-нибудь знака, но не нашла ничего.             В этот день она не осмелилась покидать покои. Её лишь раз навестила Фригга; ко времени завтрака и обеда приходила одна из слуг, доставляя вкуснейшие блюда. А Селена же не отрывалась от книг, загружая в свой разум и память руническую магию. Книга оказалась достаточно подробной, и у Селены начинало кое-что получаться, чему она несказанно радовалась. Конечно, многие вещи ещё были непонятны и без посторонней помощи она вряд ли сможет в них разобраться до конца, но пока хватает и того, что не вызывает затруднений. Селене сейчас меньше всего хотелось бы думать о Локи, хоть она и понимала: без него не справится. Рано или поздно ей придется покинуть комнату и вновь продолжить уроки с ним. Так или иначе магия сталкивает её с младшим принцем Асгарда и уводит её все дальше, к нему или за ним.             Весь день она ужасно боялась, что он нагрянет к ней с визитом, но этого не произошло. День прошел, наполненный наукой и магией, теорией и практикой. Она настолько увлеченно работала, что порой забывала даже и про еду, а подышать свежим воздухом выходила на балкон. Здесь даже лучше, чем среди людей. Здесь спокойнее и тише. Этот миновавший денек напомнил ей те времена, когда она жила в подвалах приюта. С той лишь разницей, что те не были такими просторными и величественными.             Наступил второй день её собственного заточения, который ведьма тоже начала с колдовства. Она было хотела передать через слугу, что неважно себя чувствует, но та опередила её, войдя в покои и сообщив, что Её Величество желает видеть Селену у себя за завтраком.             Книги пришлось отложить, а вместо них немедленно приводить себя в порядок. Она всегда испытывала волнение перед встречей с царицей, хотя та принимала её у себя, словно родную дочь, все расспрашивала об успехах, давала советы и искренне беспокоилась о ней. Селена чувствовала её материнскую незаменимую заботу, и становилось легче перенести некоторые неурядицы, хотелось даже рассказать о том злосчастном поцелуе, чтобы понять, как быть дальше, будто случилось что-то непоправимое, но ведьма не смела раскрывать рта по этому поводу. Лучше всего вообще представить, что ничего подобного не случилось, и жить спокойно дальше. Однако последнее было сложно осуществить, потому что младший Одинсон всегда где-то поблизости.             Девушка поднялась на несколько этажей выше по изящным лестницам, и вот перед ней уже возникли огромные резные двери, что вели в покои царицы. Эти минуты на подходе к назначенному месту всегда были волнительными, и Селене необходимо было собраться с мыслями и ни в коем случае не выдать недавних событий, даже мысленно. Настроив себя на обычное, непринужденное и легкое общение с Её Величеством, ведьма наконец остановилась, склонив голову в приветствии перед охраной, которая молчаливо открыла для неё дверь.             – Доброе утро, Селена, проходи, не стесняйся, – услышала она звучный голос хозяйки и тут же увидела её саму, встречающую гостью у золотого бассейна, наполненного нежной темно-синей водой с плавающими в ней лепестками цветов.             – Доброе, моя царица, – поклонившись, ответила ведьма.             – Мы заждались тебя, девочка. Идем скорее.             – Мы? – удивилась Селена, когда женщина взяла её за руку и повела к уже знакомой веранде, где слуги накрыли стол, где вился аромат душистых цветов и ягод, откуда был виден весь город, и этот невероятный вид захватывал дух. Но сегодня любоваться Асгардом девушке не придется. Она вошла на веранду вместе с Фриггой и не увидела ни того, чем накрыт стол, ни снующих туда-сюда слуг, ни неизменного потрясающего вида, а только черноволосого юношу, что сидел к ним вполоборота и глядел на горизонт. Это был Локи.             Ведьма встала как вкопанная, не в силах двинуться вперед, и несколько растерянно посмотрела на царицу, которая улыбалась ей и приглашала пройти.             – В чем дело? – поинтересовалась Фригга, и в этот момент Локи соизволил повернуться к ним и сделать вид, что не заметил и не услышал до этого их прихода.             – О, вы только посмотрите, кто решил почтить нас своим присутствием за сегодняшним завтраком, – Локи незамедлительно поднялся со своего теплого местечка и направился к женщинам, в частности, к Селене, что робко топталась подле матери, нервно теребя пальчиками подол своего бежевого платья, и стремительно краснела. – Доброе утро, леди, – учтиво и даже театрально поклонившись, Локи взял её ладонь и запечатлел на шелковистой коже поцелуй. – Рад нашей новой встрече.                    – И я… рада, мой принц, – произнесла она тихонько, тут же освобождая свои пальцы из его прохладной ладони, ибо ощущать это прикосновение было так же невыносимо, как и смотреть в его хитрые, жгучие глаза. Почему-то ей казалось, что этот совместный завтрак – чей-то продуманный план, а ещё она не могла не думать о том, что Её Величество все же в курсе того случая в библиотеке. Тем не менее Фригга никак этого не выдавала и как будто специально упускала из виду смущение ведьмы и сарказм своего сына, который сквозил в его тоне каждый раз, когда он обращался к ней.             – Что ж, прошу к столу, а то все остынет, – наконец произнесла царица и проводила Селену к её месту, слева от главы стола, прямо напротив младшего принца.             – А что, больше никого не будет? – поинтересовалась ведьма. Сейчас этот факт для неё был как никогда важен, она бы точно хотела видеть Тора, даже готова к встрече с Всеотцом, лишь бы не стать для Локи единственным объектом внимания.              – Нет, к сожалению… Очень сложно собрать за завтраком всю семью, когда у некоторых её представителей на первом месте служба. В последнее время только Локи составляет мне компанию, – царица мягко пожала ладонь сына, и тот нежно улыбнулся ей. – А сегодня я решила разбавить наше общество.             Селена знала, что может брать со стола все, что захочет. Они втроем приступили к завтраку, каждый выбрав что ему больше по вкусу, ибо стол даже для троих человек ломился от различного рода вкусностей. Потянувшись к вазе с фруктами, Селена хотела было взять зеленое яблоко, но наткнулась на препятствие в виде ладони мага, который тоже намеревался полакомиться им.             – Прошу прощения, – пролепетала колдунья, неуклюже поправляя выбившийся из прически локон.             – Все в порядке, дорогая, – ответил Локи, любезно протягивая ей яблоко. Она, конечно же, не могла отказаться, и, явив ангельскую улыбку, приняла сочный фрукт.             «До чего ж она трогательна, она почти не дышит, смотрит исключительно в тарелку, представляет, что меня нет рядом, старается есть беззвучно», – Локи украдкой наблюдает за ней и не может вот так вот просто упустить свой шанс немного подействовать бедняжке на нервы.             – Где ты пропадала вчера, Селена? – спрашивает он, отодвигая опустевшую тарелку и делая глоток ароматного чая. Ведьма вздрагивает, когда её собственное имя слетает с его тонких губ. – Мы с тобой не виделись с того вечера в библиотеке. Я даже успел соскучиться.             Фригга также с любопытством взглянула на неё.             – Мне нездоровилось вчера, мой принц, – вежливо ответила девушка, прекрасно понимая, какую игру он пытается затеять, и оставаясь невозмутимой. – Но я все же немного позанималась самостоятельно. Все данные Вами учебники и советы очень помогают.             – А как складываются отношения с остальными? – интересуется Фригга. – Ты нашла себе подруг, друзей?             – О да, Ваше Величество, мы с Тором хорошо поладили, и его друзья очень душевные ребята, с ними я тоже нашла общий язык.             – И даже с Сиф? Вот так радость! – встрял Локи. – Ты и впрямь волшебница, раз тебе удалось растопить сердце этой твердолобой валькирии. Кстати, о Торе. Когда заканчиваются его тренировки?              – Думаю, уже завтра. Вы что-то планируете?              – Я обязан помочь ему в подготовке с коронацией. У меня есть пара грандиозных идей.             – Когда она состоится? – осмелилась спросить Селена.             – На этой неделе, – оповестила Фригга с толикой гордости, которую испытывала каждый раз, когда говорила о Торе и его скором венчании. – И ты, разумеется, имеешь полное право там присутствовать, надеюсь, ты это понимаешь.             – Конечно, она понимает, мама. И она обязательно придет. Так ведь?             – Обязательно, мой принц.             – Только я советую тебе меньше волноваться, чтобы не произошло больше никаких недоразумений.             Селене казалось, что он только что пристыдил её, напомнил нарочно обо всех её неудачах всего парой фраз. Он может глумиться и издеваться над ней сколько пожелает, но зачем же бить в то место, где и так болит? Селена проглотила его явный упрек и предпочла как можно быстрее допить чай и уйти с его глаз.             – Локи, все будет в порядке. Селена справится на отлично, к тому же ты мне говорил, что она способная и талантливая девушка.             Селена залилась краской. Как же хотелось выплеснуть этот чай прямо ему в лицо!             – Все так и есть, мама. И сегодня мы с ней планируем вновь отправиться в Обитель. Нужно преподать ещё пару уроков. – Локи обязан был выглядеть убедительно любезным, галантным и обходительным, будто невинность – его второе имя. Доверие этой пташки нужно было вернуть, ибо оно ему ещё пригодится.             Селена поглядела на принца немного шокировано и решила хоть на миг стереть с лица его наглую ухмылку.             – Не думаю, что сегодня у меня получится, простите, – сказала она, вытирая губки салфеткой. – Предлагаю перенести.             – Нет, нет, Селена, если Локи считает нужным поехать сегодня, то, будь добра, отправляйся с ним, – вмешалась царица, – прерывать занятие не желательно. К тому же ты и так пропустила вчерашний день. Считай, что это приказ.             У ведьмы задрожали руки. Он все грамотно продумал. Теперь у неё не оставалось сомнений, что этот завтрак – его личная идея. Извиниться – слишком просто и унизительно для него. Воспользовавшись влиянием своей матери на Селену, он изловчился сделать так, что она вновь обязана пребывать в его обществе и сносить различные гадкие выходки. А как хорошо было вчера, когда никто не стоял над душой и не сводил с ума одним лишь взглядом!             – Я все поняла, Ваше Величество, – прижимисто отозвалась девушка. – Я поеду, только если мой принц пообещает, что не будет со мной слишком суров и будет давать больше свободы. – Многозначительно взглянув на Локи, она усмотрела всю ту же коварную усмешку на губах, но с толикой сожаления.             – Конечно, Луна, – ответил он, словно ластящийся кот, – отныне я сама лояльность.             – Вот это правильно, сын, – одобрила Фригга. – Ни к чему строгость. Я уверена, что вы хорошо проведете время.             Уж кто-кто, а сам бог обмана в этом точно не сомневался. Чего не скажешь о Селене. Смотрит, как обреченная овечка, которую готовят к забою. Неужели он так сильно напугал её вчера? В конце концов, к её горлу не приставляли нож; он просто немного перегнул палку, переиграл, перестарался, и получилось то, что получилось. Он уверен на все сто двадцать процентов, что этот поцелуй не дал ей спокойно поспать, ведь никакая косметика не скрыла бледных кругов под глазами. Она думает о нем, а ему большего пока и не надо.             Вечер наступил как-то даже слишком быстро. Время веселья началось в Обители Карниллы, куда Локи и Селена прибыли сразу после захода солнца.             Девушка молчала всю дорогу, ни слова не сказала, даже когда они спустились к Рунному озеру, да и сам асгардский бог не тревожил её разговорами. Зачем? Все её мысли он знал и без слов. Его вчерашний поступок был уже прощен и ещё совсем не забыт – наоборот. Она только и делала, что вспоминала о вчерашнем поцелуе. Это, определенно, радовало. Маг все ждал, когда она первая сдастся и откроет рот, а он знал, что её любопытство не позволит ей долго строить из себя гордячку.             И он не ошибся.             – Что ты ещё задумал? – спросила ведьма, складывая руки на груди. Локи стоял у озера. Он бросил на девушку мимолетный взгляд.             – Сегодня хочу показать тебе фокус, милая.             – Я, пожалуй, сыта твоими фокусами.              – Ты все ещё дуешься на меня? – разыграв искреннее удивление, спросил Локи. – Я думал, утром мы все выяснили.             – Мы ничего не выяснили. Ты использовал свою мать, чтобы вызволить меня из комнаты. Это подло.             Бог испустил смиренный вздох.             – Каюсь, – заявил он, явно издеваясь, но ликуя про себя оттого, что его план сработал. – Да брось, Луна, ты ведь меня уже простила.              – А ты просил прощения?              – Какой в этом смысл? Я не сделал ничего плохого. Что тебя задело? Или до меня ни с кем не целовалась?             Селена чуть не задохнулась от возмущения.             – Не твое дело! Я не собираюсь с тобой откровенничать на такие темы!             – Я и не настаиваю.              Она отвернулась. Обиделась. И теперь скорее из-за его издевательств, чем из-за вчерашнего наглого поцелуя.              – Хорошо, – сдался Одинсон, – вчера я и вправду позволил себе слишком много, ты права. Я не должен был распускать руки. Извини, если навредил тебе. Как бы усердно она ни старалась расслабиться в его обществе, показать некоторую раскованность в словах и действиях, она раз за разом терпела неудачу. Играть неприступный камень она не умела. Тем более, когда он казался таким искренним.             – Я подумаю…             – Что ж, ты пока подумай, а я с твоего позволения начну урок. Тебе ни к чему повторять одно упражнение снова и снова. Все, что от тебя требуется, это усвоить тактику. Кое-что ты уже знаешь, и этот немалый опыт поможет тебе сегодня приручить… змея.             – Что? – Селена остолбенела. – Опять?             Прежде чем она успела снова возмутиться, Локи взмахнул рукой, и по его велению из Рунного озера вырвалось невероятное чудовище. Нет, оно не проживало на его дне, оно состояло из одной воды. Трехглавый змей с прозрачным телом и такими же прозрачными глазами медленно поднимался все выше, почти достигая верхушек деревьев. Ведьма, тихонько вскрикнув, отпрыгнула назад, ошеломительно взирая на создание Локи.             – Боги! Что это? – возопила она, когда чудовище, словно услышав её голос, исподлобья взглянуло прямо ей в лицо. Во всем оно, конечно, подчинялось лишь Локи, требовалось одно его желание, чтобы оно перестало существовать. Но Селене упорно продолжало казаться, что змей реален.             – Не бойся, ведьмочка, – со смешком кинул колдун, – он тебя вряд ли укусит, но настроен он, как видишь, не дружелюбно.             – Прекрати это! – Селена почти не двигалась и все ждала нападения, которого Локи, вроде как, и не обещал.             – Ты и сама можешь это сделать – прекратить.             – В смысле? – то и дело бросая на юношу взгляд, девушка все же боялась хоть на минуту отвлечься от змея, который издавал шипение, очень похожее на настоящее. Из всех трех водяных пастей высовывались, длинные языки с аккуратными прорезями на кончике, и были видны острые зубы. Изгибаясь, трехглавое создание, подвластное своему создателю, замирало в воздухе и переливалось на фоне звездного неба, а потом вновь начинало движение.             – Обороняйся. Заставь его вернуться в озеро, а можешь даже попробовать перехватить у меня контроль над ним.             – Ты свихнулся!..             – Во имя Одина, Селена! Не заставляй меня жалеть, что я когда-то согласился быть твоим наставником! Твоя трусость бесит меня!             Ведьма, услышав слова Локи, с вызовом подняла глаза на змея, но она не представляла, опять не представляла, что нужно делать. Она топталась на одном месте, все ещё глядя на три переливающиеся головы, что угрожающе висли над ней. Селена как будто хотела с помощью взгляда одолеть их, и она стояла бы так неизвестно сколько времени, если бы Локи не дал волю существу и не направил бы его, заставляя зашипеть, точно на девушку.             Селена среагировала моментально и тут же выставила вперед обе руки, и змеи зашипели куда пронзительнее обычного и как будто даже болезненно. Губ Локи коснулась довольная мистическая усмешка, он чувствовал, что Селена сопротивляется ему, и нехило.             Девушка смотрела на своего врага, не позволяя ему приблизиться к себе, а змей же словно бился своими тремя головами о невидимую стену. Он злобно шипел, желая немедля добраться до своей жертвы, но Селена, обратив все внимание на среднюю голову, кажущуюся ей особенно враждебной, вдруг каким-то образом, причем она сама не поняла каким, заставила её сморщиться, превратила её в подобие какого-то размазанного пятна, но все ещё имеющего силу. Локи вернул все на свои места, и пока он тратил на эту долю секунды, девушка резко сжала ладони в кулаки, и средняя голова взорвалась и превратилась в фонтан, всплеснувшийся вверх. Таким образом у змея осталось только две головы.             – Неплохо, – комментировал маг, – а если так?              Первая голова внезапно рванула вперед, и Селена, издав тихий стон и выставив руку вперед, напряженно держала её, чувствуя огромное давление со стороны Локи. Перехватить контроль над его змеем ей было не по силам, но вот заставить его вновь и вновь отступать она могла. Ведьма не понимала, как ей найти выход, как уничтожить змея. Одно ясно: хитростью его не взять, только прямым воздействием. Локи же, зная наперед мысли девушки, одобрительно улыбается. Он не собирается мешать ей действовать, он сражается настолько честно, насколько умеет.             Наконец девушка решилась: она направила свою энергию на последние оставшиеся головы, и в тот же миг в воздухе заштормил ветер. Разрывая в клочья цветы, срывая листья деревьев и поднимая пыль с каменных стен и пепел с забытых костров, он вскоре стремительным столбом завертелся прямо в Рунном озере, постепенно захватывая воду. Локи удерживал змея до последнего, но под конец начал отдавать управление ведьме, и вот уже двуглавое существо тонуло в воронке, контролируемой ведьмой, и водяное торнадо крутилось на месте, пока она резко не опустила руки вниз, заставив воду вернуться в озеро. Брызг почти совсем не было, создание Локи вернулось в небытие, а на поверхности озера остался плавать лишь погасший клематис, будто одинокий парусник.             Вздохнув полной грудью, Селена взглянула на колдуна.             – Ты молодец, – произнес он, гордо улыбаясь. Девушка ничего не ответила. Она приблизилась к воде, устало упав на камни, и подцепила промокший цветок ладонью. Теперь она могла помочь ему снова заблестеть и с помощью магии незамедлительно вернула его обратно, к своему упадшему стеблю. Секунда, и клематис ожил. Поляна перед озером была восстановлена без особых усилий.             – Ты мне поддался, да?             – Самую малость. Поверь, это едва ли не самое простое задание, которое ты успешно прошла. Но тебе чуть-чуть не хватает изобретательности. Первая твоя атака меня впечатлила, а следующая показалась банальной. Стихия – это, несомненно, сильный помощник, но ты способна на большее, чем просто ураган.             – Например?             – Например, ты вполне могла создать что-то в противовес змею, или создать щит, или ловушку. Вариантов тысяча. И битва была бы фееричней.             – Давай попробуем заново.             – Обязательно попробуем, но уже не сегодня. Думаю, ты достаточно потрудилась. Поехали домой.             Это так странно прозвучало. Домой… Селена никогда прежде не слышала ни от кого таких слов, да и дома у неё никогда не было. Некуда было ехать, некуда было возвращаться. В какой-то момент, когда она вместе с Локи находится в пределах Обители, ей начинает казаться, что её истинный дом здесь, а не роскошные покои Вальяскьялва. Но завороженно и доверчиво Селена ступает за богом.             Они возвращаются во дворец, и Локи провожает её в комнату. Девушке же почему-то совсем не хочется расставаться с ним несмотря на то, что ещё утром она не желала его видеть. Вновь он словно прочными нитями пришивает её к себе. Ночь ещё долго не кончится, и она не уснет, хотя и ощущает легкую слабость в теле. Ей действительно пришлось отдать немало сил, чтобы суметь противостоять своему учителю. С радостью она заметила, что Локи и сам не спешит уходить. Их урок не был слишком долгим сегодня, но этого времени хватило на то, чтобы избавиться от всяких огорчений и переживаний из-за этого злосчастного поцелуя.             Нежный ветер приятно ласкает кожу, когда Селена, стоя у балкона, избавляется от своей накидки. Почувствовав легкую прохладу в одном лишь платьице, она тут же покрывается мурашками. Хотя это больше от волнения, чем от ветра. Взгляд Локи на себе она чувствует всем телом.             – Могу я спросить? – маг вдруг замечает на её столе все принесенные им книги открытыми. Во главе лежит словарь.             – Конечно, – девушка оборачивается с расслабленной улыбкой.             – Чем ты занималась вчера?             Ей казалось сейчас, что вчерашнего дня и вовсе не было, она будто не помнила себя, пока склонялась под гнетом уже несуществующей теперь обиды.             – Ах да! Я… я изучила несколько глав в словаре, и теперь осваиваю не только магию превращения, но и магию стихий, – заговорила она с оживлением. – В дальнейшем смогу предсказывать их и управлять ими. Собственно, то, что ты видел в Обители, это плоды моих вчерашних трудов. Это очень интересно. Оказывается…             Локи и в самом деле был поражен тем, как четко она успела усвоить многие упражнения за день. Её способности и ранее изумляли его, но теперь его восхитило её стремление двигаться дальше, покорять все новые и новые высоты. Она постепенно росла, и не было ничего приятней для него, чем осознавать, что именно с его подачи она мчится только вперед.             – Ты неотразима, – в какой-то момент произносит Локи, останавливая её суетливую речь и заставляя замереть, – особенно когда колдуешь. Нет ничего более захватывающего чем магия. Необъяснимая, полная тайн, которые другим не дано постичь. Черные Воители многое потеряли, когда твоя мать решила отдать тебя.             – Ты думаешь, моя мама была одной из них?             – Все может быть… Но даже если это и так, то свой последний выбор она точно сделала не в их пользу.             Локи и сам не понимал, зачем он напомнил Селене о том неприятном факте её сиротства и одиночества. Глазки её мгновенно опечалились, она откинула волосы за спину, а потом мягко положила ладони на страницы раскрытого словаря. Принц же встал рядом с ней, желая продолжить тянуть ту нить, за которую дернул.             – Ты знакома с легендой о Хеклеатане?             – Священные сады Санти. Фрейя много об этом рассказывала, а ей – Гроа. Только вот простым ведьмам вроде меня туда путь закрыт. Обряд знают лишь избранные.             – А что, если ты тоже относишься к ним?             – К избранным? Не смеши.             – Твоя мать имела какое-то отношения к сестрам ковена. И кстати говоря, ты совсем ничего не знаешь о своем отце. Что, если он ещё жив и ищет тебя, например?             – Вряд ли, – покачала головой девушка. – А вообще, мне нет дела до отца. Я не хочу иметь ничего общего с ним и, думаю, моя мама тоже не хотела. Фригга рассказала, что она страдала. Полагаю, это все из-за него. Он был насквозь пропитан тьмой. И я не хочу быть её частью. Разве ты смог бы признать отщепенцев своей семьей на моем месте?             Её вопрос заставил аса задуматься. Селена слишком сильно обижена на свою настоящую родню, настолько сильно, что готова идти против неё до конца. Её характер все больше раскрывался, он был упрям и сложен, а вместе с тем и противоречив. Она придумала образы и построила иллюзии, в которые сама же и поверила, но они отчасти были близки к реальности. Она противостояла собственному любопытству из страха, она боялась правды. Локи осознавал, что какой бы слабой и хрупкой она ни казалась, вряд ли кто-нибудь сможет подчинить её однажды. За исключением его самого.             – Ты даже не представляешь, как тебе повезло, – вдруг сказала девушка и с мечтательной улыбкой посмотрела вверх, – у тебя есть родители, есть старший брат, который любит тебя и всегда готов защищать. Единственными, кто поддерживал меня, были няня и Фрейя, но первая была бессильна против воли царя, а вторая… просто бросила меня, а когда опомнилась, было уже поздно. Дети сторонились, а Ингрид, которая управляла приютом, ненавидела меня. Вокруг только страх и ненависть, изредка разбавляемые самой нежной и искренней любовью няни. Я чувствовала, будто нахожусь в какой-то клетке, словно пойманный зверек, распотрошивший мешки с крупой. Каждый, кто проходил мимо, считал своей обязанностью пнуть мою клетку, оглушить меня звоном её замка, и только под покровом ночи, пока никто не видит, меня кормили и выпускали погулять. Когда моя магия стала проблемой, меня и вовсе ограничили от остальных, и принцесса постоянно находилась рядом, обучала меня. Знаешь, мне кажется, что люди не могут так притворяться… Я считала её сестрой. А Ньёрд, пока я росла, готовил план, чтобы избавиться от меня. Все свое детство я провела в надежде, что где-то есть и моя семья. Помню, как однажды я хотела сбежать из приюта и отправиться на её поиски.             – И что же тебе помешало? – Локи примостился на столе, чуть отодвинув книги. Селена стояла рядом, наблюдая, как вспыхивает и гаснет юркий огонек свечи, подвластный движениям её красивой, изящной ладони.             – Волк.              Локи внимательно посмотрел на ведьму, когда та повернулась к нему, оставив наконец свечу в покое.             – Тогда я впервые увидела этого мохнатого хищника с добрыми глазами. Он преградил мне путь и не дал покинуть пределы приюта. Этот волк являлся мне в самые тяжелые моменты жизни, то сном приходил, то явью. Он же нашел меня в Ётунхейме и привел к порталу, где я повстречала тебя и Тора.              – Это твой хранитель. У ведьм это не редкость. Норны посылают вам ваших скрытных помощников, но они не являются настоящими животными. Такой хранитель бессмертен и неуязвим, покуда живет его хозяин. Как только он умирает, с ним умирает и дух. Этот дух, он есть у каждого, но не у всех в образе волков. Пожалуй, волки охраняли исключительно сестер Монелис. Ведьмы, чьим оберегом является волк, считаются посланницами Фенрира. Это не есть хорошо, такие ведьмы способны вершить судьбы мира. Только таких ведьм по-настоящему стоит бояться.             – Выходит, Ингрид была права? Я – зло?             – Почему ты думаешь, что с великой силой приходит исключительно великое зло?              – Ты сам сказал, что меня нужно бояться.             – Вечно ты все не так понимаешь. Могущество – вот чего стоит бояться. А могущественный ещё не значит злой.             – Ты забываешь о Вестаре.             – Что ж, случаются в жизни неприятности. От них никуда не деться. Вестар – это ошибка, эдакая забава для норн, затейливая игра, которая вышла из-под контроля. Но все можно восстановить. Нужно лишь найти того, кому это под силу.             – Например?             – Не мне отвечать на подобные вопросы, Селена.             – А я думала, ты на все что угодно ответить можешь, – дразняще проговорила ведьма.             – Очевидно, ты перепутала меня с кем-то из недалеких дружков Тора. Это они привыкли болтать без умолку невесть что и даже не подозревают, что умение молчать там, где надо, это своего рода дар.             Локи без особой охоты делился своими знаниями, и Селене безумно хотелось выпытать что-нибудь ещё. Она поняла: её жизнь покрыта тайной даже для неё самой, и ей невероятно сложно найти ориентир; все это время она действовала так, как когда-то советовала Фрейя, но всегда ли верно она поступала, следуя зову сердца? Это сердце прямо сейчас изнывает от желания обнять младшего принца Асгарда и вновь поцеловать его. Селена едва заметно мотает головой, будто стряхивая эти мысли, как упавший листик, запутавшийся в волосах.              – Ингрид действительно держала тебя в подвале? – задал вопрос Локи, нарушив на мгновение повисшую тишину. Имело место расположить её к себе ещё больше и выведать оставшиеся подробности её нелегкого прошлого, однако богу все отчетливей казалось, что он таким образом невольно выискивает некоторую похожесть между ней и собой. Описанные ею ощущения, которые она испытывала, будучи маленьким и одиноким ребенком, оставленным всеми, он испытывает сам, при этом имея родителей и даже брата. Как же она заблуждается, говоря о его везении! Как же заблуждается…             – Да. Вообще, там и была моя комната. Меня не подпускали в общие корпуса, к остальным, чтобы я случайно кого-нибудь не убила. Я ведь ведьма. Что от меня можно ждать хорошего? – Теперь Селена, как ни странно, могла говорить об этом с толикой сарказма, подшучивая, словно забыв о страшной участи изгнанницы.             Локи медленно подошел и встал напротив девушки, вплотную, а затем плавно развернул её к себе спиной, прижавшись к ней грудью. Без всяких слов он заставил её вытянуть обе руки вперед, ладонями вверх он положил их на свои, чувственно поглаживая кожу тонкими пальцами. Ведьма разволновалась, кровь прилила к её лицу, и от теплого дыхания, которое она ощущала на своей шее, тело пронизывала мелкая, но приятная дрожь. Он снова так близко, и она невольно прикрывает глаза, прижимаясь к нему, чувствуя, как он ласкает её руки, как скользит своими пальцами между её, пока они в конце концов не переплетаются.             – По закону, трение вызывает огонь, не так ли? – тихонько рассмеялся он у неё над ухом.             – Да. – На губах Селены промелькнула дрожащая улыбка.             – Смотри. – На обеих ладонях ведьмы вспыхнул яркий огонек, пока Локи нашептывал какие-то неразборчивые слова, что почти не долетали до её слуха. Она завороженно смотрит на свои пылающие руки, которые асгардец мягко поддерживает. – Ты даришь свет, Селена. Это как раз то, что отличает тебя от других.             – Быть может, это так, только пока ты рядом? – лепечет она, неуверенно перебирая на пальцах нисколько не обжигающий огонь – часть своей неисчерпаемой энергии. Локи накрывает её ладони своими, и теплый оранжевый свет исчезает, вновь погружая покои в полумрак. Они оба застывают на мгновение, окутанные тьмой.              Локи вновь разворачивает Селену к себе лицом, и она различает его демонический взгляд при свете луны, чей прозрачный, серебристый отблеск медленно скользит по его бледной коже. Ей даже становится немного страшно, когда она понимает, что снова оказалась в ловушке, зажатая между его телом и столом, но маг спешит успокоить её, едва ощутимо гладя по волосам.             Настали мгновения томительной тишины, и ведьма покорно ждала, что будет дальше. Наверное, стоило заранее готовиться ко всему, ведь каждое действие Локи непредсказуемо. Она спокойно стояла в руках младшего принца и почти не дышала, пока он перебирал её густые волосы, попутно стягивая с них гребень. Она прикрывала глаза, постепенно расслабляясь, по-прежнему держась за края стола и сжимая их с такой силой, словно намеревалась вырвать куски дерева. Локи не спешил переходить к более решительным действиям, ему сперва хотелось окончательно лишить её всякой бдительности, окончательно сломать этот невидимый барьер между ними, показать, что он заботится о ней и вовсе не хочет причинить боль. Каких же трудов ему стоило сдерживать себя! Он любил и привык делать все грубо, резко, не давая своей жертве опомниться, он лакомился ею, словно ненасытный зверь, какой бы милой и беззащитной она ни была и как бы ни заслуживала пощады. Его это ещё больше возбуждало. Сегодня, сейчас, все обстояло иначе: он не мог сорвать с неё платье, не мог насильно завладеть её губами, не мог намотать её волнистые волосы на кулак и нарочито больно отдернуть в сторону её голову, чтобы впиться в незащищенную шею, он не мог так с ней поступить, с этой крошечной ведьмой, наивной и доверчивой, которая порой, сама того не подозревая, путала все его мысли, полностью овладевала ими и уже как будто переставала быть лишь обязательной целью, которую необходимо достигнуть, а становилась чем-то особенным, чем-то настолько мощным, что связывало его по рукам и ногам и даже лишало дыхания. И это богу совсем не нравилось. Он вновь и вновь возвращался к тому, что ведьма ему нужна лишь для маленькой победы над братом, ну и, пожалуй, ради дивного удовольствия. Ему не хотелось упускать возможности лишить эту малышку девственности.             Нагнувшись к Селене, он осторожно и даже робко поцеловал её губы, захватывая вначале верхнюю, потом так же нежно и нижнюю, пробуя их на вкус, испивая по маленькому глотку их сладкий мед. Этот поцелуй подкупил её, он не был похож на тот, что случился в библиотеке, и Селена несмело начала отвечать, невольно задумываясь над тем, правильно ли она все делает – ведь прежде она не целовалась ни с кем. Её пухленькие, розовые губки были такими же невинными и девственными, как и она сама. Поэтому Локи старался действовать аккуратно, и в маленьких перерывах он улыбался, посмеиваясь над её попытками возомнить себя опытной любовницей. Он нагибался к ней все ниже, выпуская её губы и плавно переходя влажной дорожкой поцелуев на подбородок, щеки, затем двигаясь к ушку, щекоча кожу шаловливым языком. Занимая её своими ласками, принц незаметно подобрался к бретелькам её темно-красного платья и, оттянув их пальцами, спустил с тонких плеч. Ведьма умоляюще взглянула на него, но никакой жалости Локи проявить был уже не в состоянии. Этот её страх перед всем на свете рано или поздно придется уничтожить; и принц продолжил настойчиво тянуть тонкие бретельки вниз, высвобождая её руки, а затем легким движением стаскивая предмет одежды до самых бедер. Как только его жаждущему взору открылась маленькая, но упругая грудь с торчащими от легкой прохлады и возбуждения сосками, ведьма инстинктивно поспешила прикрыть их руками и стыдливо опустила голову, благодаря кромешную ночь за то, что Локи не увидел её залившегося румянцем лица. Но асу и не нужен был свет, чтобы убедиться, как она смущается и боится, при этом умиляя его.             – Тише, тише, – его первые слова за эти минуты, кажущиеся вечностью. Он убирает её руки, но не выпускает ладоней, а кладет их на свою грудь. Под тканью рубашки она ощущает биение его сердца, её пальчики нервно мнут черную кожаную жилетку, которую он молчаливо приказывает ей снять. Через пару секунд ненужный сейчас предмет одежды падает на пол. Улыбка вновь искривляет тонкие губы бога, и глаза его сверкают зловеще, когда он снова подается вперед, затягивая Селену в новый, горячий и сладостный поцелуй, который уже был лишен робости.             Локи больше не собирался и не хотел тянуть время, утомляя её пока ещё неумелые губы, раскрывая их, облизывая и слегка покусывая. Он прижался к ней вплотную, и заостренные грудки теперь терлись о его одежду, пока девушка судорожно держалась за его крепкие плечи, стараясь принять все происходящее как можно скорее. От новых ощущений, от близости с этим мужчиной кружилась голова, подкашивались ноги, все тело дрожало, и девушка точно бы свалилась, не удерживай он её так надежно при себе, не обнимай так жарко и сильно. Локи целовал, попутно избавляя красавицу от вконец бесполезного платья, стаскивая его с бедер, на ходу, кажется, случайно разрывая ткань. Ещё одна вещь оказалась у ног своей хозяйки, и теперь ведьма стояла перед принцем почти полностью обнаженная.             Локи быстренько подхватил её, такую хрупкую и застенчивую, на руки и перенес на постель, удобно устраивая её на подушках, словно заботливый отец уснувшую дочку. Если бы только знала попавшая в ловушку Селена, что в мыслях Локи нет ни намека на искреннюю заботу и тревогу о ней, что в его хитроумных планах нет места жалости даже к такому невинному созданию, которое он вздумал опорочить лишь с целью навредить своему возвышенному братцу. Несмотря на нежное и трепетное отношение, несмотря на плавные поцелуи, которыми он одаривал её тело, медленно спускаясь все ниже, Локи безумно жаждал овладеть ею так же, как владел Сальдис, мечтал вызвать её громкие стоны и крики от боли, смешанной с неистовым наслаждением, но девственное тело ещё не готово к таким испытаниям, и бог все же ловил себя на мысли, что в какой-то мере оберегает её от лишних болевых ощущений, только чтобы не переломить психику этого существа с доверчивыми прекрасными глазками. Свой главный удар он нанесет ей уже после этой неизбежной ночи.             Она громко дышит под ним, комкая простыни и продолжая дрожать, когда губы его преодолевают плоский живот и спускаются к линии кружевных трусиков. Там он останавливается, посматривая на застывшую девушку, которая невольно сдвигает ножки, и Локи, понимающе улыбаясь ей, вновь тянется к её лицу. На нем все ещё были брюки и рубашка, что доставляло Селене немного дискомфорта, и асгардец, прочитав её мысли, быстро избавился от своей одежды.             Новый поцелуй. Он расставляет свои руки по обе стороны от её головы, облизывая гладкую кожу шеи, снова спускаясь к груди и обхватывая губами сосок, отчего девушка вздыхает с приглушенным стоном, зарываясь пальцами в его волосах цвета вороного крыла. Эти сладкие пытки, ощущения от которых Селена пока слабо могла понять и тем более объяснить, длятся несколько минут, прежде чем Локи наконец проскальзывает правой ладонью между её ног и раздвигает их, тут же наклоняясь к её лицу и пристально заглядывая в затуманенные глаза.             – Все хорошо, не бойся, – шепчет он ей в приоткрытые губы. – Больно пока не будет…             «Но все же когда-нибудь будет», – мелькает у неё в голове мысль, сумевшая выбраться из смеси остального, что кружится там, в сознании, словно рой пчел.             – Смотри на меня, Селена, – вновь тихий и забирающий шепот вливается в неё подобно яду, когда его ладонь пробирается под ткань её трусиков. Она тихо постанывает и пылает, впиваясь в его плечи ноготками и чуть прогибается, цепляясь за юношу. Все тело охватывает мелкая конвульсия, её руки, ослабевшие, пытаются удержаться на его плечах. Она обнимает его за шею, расставляя ноги чуть шире, пока его длинные пальцы хозяйничают там и нежно поигрывают с её разгоряченной плотью. Она не понимает, откуда что берется, что с ней вообще происходит, но самое страшное, что ей это начинает нравится, что из груди непроизвольно вылетают стоны, сознание туманит не испытываемые прежде ощущения, сердце начинает биться, казалось, во всем теле, мысли путаются, и все вокруг перестает существовать, все, кроме его рук и губ. Ей в какой-то момент хочется все остановить, но его глаза вновь и вновь усыпляют любое сопротивление. Она доверчиво открывается перед ним, позволяет снять с себя остаток нижнего белья, но боится даже видеть тот пульсирующий большой орган, который упирается в её живот. Она чувствует его, но думать о нем никак не хочет. В её книгах все происходило как-то иначе, как-то проще, и всегда ей казалось, что и её минует всякий страх, но на деле все оказалось совсем не так. На Локи она смотрела с мольбой, она молча просила его защитить её от боли, от страха, но колдун оставался нем к её просьбам. Он даже не предупредил её. Только спустя несколько секунд ведьма почувствовала резкую и острую боль, что резанула все её тело разом, как огромнейший кинжал.              Она раскрыла рот, и немой крик превратился в заливчатый, вырываясь из легких и прокатываясь по покоям. В покоях мгновенно вспыхнули свечи, налетевший откуда-то ветер снес со стола исписанные листы бумаги, и те разлетелись по комнате, страницы книг будто ожили, хаотично перелистывались, яркий всплеск энергии золотистого цвета озарил комнату. Локи быстро заткнул вопль поцелуем, не двигаясь и давая ей время привыкнуть к себе, к незнакомым прежде ощущением. Она мычала, топя эти стоны боли, и плакала, упираясь в его грудь. Локи терпеливо схватил её запястья и прижал к взбитым подушкам. Только когда она немного успокоилась, он ласково облизал её губы, поймал языком каждую её слезинку, которые были такими же солеными, как вода в море.             Магия в ней не дремала. Через неё проходили любые ощущения и эмоции, и богу приходилось применять не мало усилий, чтобы удержать её, унять и успокоить.             – Расслабься, все хорошо, – утешал он. Его глаза над ней горели ядовито-зеленым, и ей порой чудилось, что её заманил в ловушку какой-то демон, коварный, но бесконечно красивый, которому противиться невозможно. – Так должно быть, милая, так должно быть… Сейчас это пройдет, обещаю.             Локи осторожно двинулся вперед, целуя её влажный лоб. Девушка всхлипнула под ним и попыталась последовать его совету – расслабиться.             Вот он – тот самый момент! Момент триумфа, который наполнял Локи в эти победоносные секунды, когда он медленно начал двигаться в девушке, и не просто в девушке, а в возлюбленной Тора. Он был уверен, что эта глупышка и не подозревает, какую роль играет в жизни наследника трона, и какое важное значение имеет сейчас для младшего принца, лишенного не только шанса на правление, но и отцовского доверия. Все почести и слава достаются Тору, всё – только ему одному! Что ж, пусть так, но сейчас младшему Одинсону греет душу, что эта маленькая ведьма ему уже не принадлежит и никогда не будет. Сейчас он ублажает не столько её, сколько самого себя, пока наращивает темп, пока слушает её стоны, пока наслаждается властью над ней. «Вот так, малышка, кричи и помни, кто был твоим первым мужчиной», – думал он, надменно наблюдая за её мокрым от слез лицом. Болевые ощущения, которые так напугали, действительно спали, но приятно ей так и не стало, а вот Локи теперь было уже все равно – он продолжал вбиваться в окончательно ослабшее тело, издавая гортанные стоны, каким-то чудом стараясь себя контролировать и не довести ведьму до бессознательного состояния. Она стойко терпит, отвернувшись от юноши и сверля взглядом призрачный образ собственной комнаты, скрывающейся за полупрозрачным балдахином. Она ждет, когда это закончится, когда наконец она сможет убраться отсюда, сбежать от Локи, в ванную, и не выходить оттуда до утра. Принц читал её мысли, просто гулял в них, перелистывал каждую и смеялся, смеялся, пока она не видела. Терпеть больше не было сил; толкнувшись в Селену ещё один раз, он быстро вышел; тогда девушка почувствовала, как что-то горячее льется на её живот. Асгардец отпустил тонкие запястья и перекатился с её тела на постель, устраиваясь рядом. Она лежала неподвижно, только немного подрагивала и все ещё непроизвольно двигала бедрами. Локи осмотрел её и, выдернув из-под себя покрывало, заботливо вытер её живот и бедра, замечая пятнышки крови между её ног, на простыне. Селена выглядела жалко, напоминала собою истерзанную жертву, выглядела так, что Локи даже почувствовал некую вину за свои действия, хотя не намеревался насиловать её. Ведь она сама желала того, что произошло. Откажись она от этой затеи даже мысленно, он бы не стал настаивать, по крайней мере, сегодня. Он обязан был все сделать чисто, без намека на принужденность. Тем не менее ему хотелось добавить ещё пару мягких жестов, чтобы немного привести её в чувства. Бог погладил её по лицу, стер испарину и слезы, поцеловал в висок.             – Взгляни на меня, – попросил он, но Селена только тихонько плакала, не отзываясь на просьбу. – Ну же, повернись ко мне. – Снова никакой реакции от юной ведьмы, которая стала женщиной; и тогда принц сам развернул её лицо к себе. – Никто не говорил, что тебе все понравится в первый раз, так ведь? Но, поверь мне, то, что случилось сейчас, это… больше, чем магия. Давай я провожу тебя в ванную. Хорошо? – он приподнялся, беря её за руку, и она с трудом привстала. Локи подал ей покрывало, которое сейчас ей было необходимо, а сам повязал на бедрах простыню, чтобы лишний раз не смущать девушку.              Он довел её до ванной комнаты и оставил одну. Возвращаясь в её покои, он по щелчку пальцев вновь облачился в свою одежду, вот только рубашка была расстегнута. Подобрал жилет, а потом вдруг вернулся к смятой постели и откинул одну из подушек – там лежала увядшая красная роза, та самая, которую он подарил ей, когда она ещё лежала в лазарете. Он и не думал, что она бережет этот цветок, даже такой – потерявший свою яркость, изысканность, великолепие. Просто помятое, померкшее растение, уже даже не испускающее аромата. Повертев в руке, Локи бросил розу обратно, на простыню, и накрыл подушкой, а затем исчез из комнаты Селены, будто его здесь и вовсе не было.