The Related (Связанные)

      Это пробуждение было самым ужасным в её жизни. Она не заметила, как уснула одна, в постели, простыни которой все ещё сохраняли тепло его тела, его запах; не заметила, как уснула спустя несколько часов бессмысленного созерцания узоров балдахина. Шелк, свисающий вниз, мягко колыхался от порывов воздушного ветерка, порой задевая пальцы откинутой в сторону и обездвиженной руки.             Селена беззвучно плакала, и подушка под её головой, куда и стекали с висков горячие слезы, успела немного намокнуть. А что ещё оставалось делать в полном одиночестве, в таком разбитом состоянии? Локи просто испарился, сделав с ней то, чего она не хотела. Или почти не хотела. Селена запуталась в самой себе, она перестала понимать, что вокруг неё происходит, как и почему этот юноша оказывает такое влияние на неё и её жизнь. За последние дни она ни разу не вспомнила о Ванахейме, хотя раньше думала о нем постоянно, жалела, оплакивала, даже рисовала порой. Ей казалось, что эти воспоминания о няне, о Фрейе, о приюте просто необходимы, обязательны, они – часть её жизни. А теперь все прочее резко и неожиданно потеряло значение. Она перестала волноваться даже о том, как относятся к ней в Асгарде, она видела смысл только в нем одном, в Локи.             А что сделал он? Воспользовался её телом и покинул. Словно только этого и добивался все эти дни, только ради этой болезненной ночи и носился с ней повсюду и нянчился. Или, быть может, он ушел, потому что ему стыдно? Он испугался чего-то? Вопросы без ответов, его лицо с отражением удовольствия мучали Селену всю ночь, до самого рассвета, и минуты, когда сон все же соизволил навестить её, настали неожиданно и быстро. А проснулась она от троекратного стука в дверь, который повторялся и повторялся через каждые пять секунд.             – Войдите, – выдавила ведьма, хотя никого не хотела сейчас видеть. Но внутренняя надежда на то, что это может быть Локи, заставила её натянуть одеяло до самого подбородка. А впрочем, правилами этикета он обычно не пользуется. Зачем стучать в дверь, если можно ходить сквозь стены?             – Доброе утро, Селена, – вместо ожидаемого мужского баритона зазвучал женский приветливый голосок. На пороге комнаты показалась миловидная служанка по имени Асне, которая несла поднос с завтраком. Ведьма выдохнула и перевернулась на бок, морщась от легкой боли в теле. Ни сил, ни желания не было на то, чтобы подняться с постели, чтобы поприветствовать это добродушную девочку и поблагодарить за завтрак, не говоря уже о том, чтобы съесть его.              – Прошу прощения, вы плохо себя чувствуете? – Асне не решилась приблизиться к кровати ведьмы, поэтому застыла у стола, сцепив руки в замок. – Я могу позвать лекаря.             – Нет! Нет, нет, не стоит, – тут же ответила Селена, вскакивая, словно ошпаренная. К счастью, за шелком балдахина её было не очень хорошо видно, но все же она заставила себя принять обычное выражение лица и стереть с него всякую тень отчаяния, тем самым быстро усмирить подозрения служанки. – Все в полном порядке. Я сейчас примусь за завтрак, только сперва схожу в ванную.             Пришлось немедленно покидать постель, бежать навстречу водным процедурам, затем в гардеробную, чтобы подобрать для себя более подходящее платье, а уж только потом выйти в гостиную и обнаружить, что заправлена кровать, что поднят с пола вчерашний наряд, который Локи сорвал с неё. Промелькнувшее воспоминание отозвалось неприятной тягой внизу живота.              Селена едва не на цыпочках прошла к столу, который был, как всегда, идеально накрыт; уселась, но, взглянув на аппетитный омлет с сыром, фруктовый салат и ароматный зеленый чай, поняла, что организм её попросту не готов к приему пищи. Она совершенно не чувствовала голода, но нужно было взяться за вилку и нож, нужно было съесть несколько кусочков для Асне, чтобы она не начала вновь придираться и что-то подозревать. Однако молодая прислужница была не глупа и все видела. Обычно Селена, отдохнувшая и веселая, в припрыжку направлялась к столу, с книгой в руках, а порой и без неё, уплетала принесенную пищу и рассыпалась в улыбках и благодарностях. Сегодня же её словно подменили. От той жизнерадостной девчонки, которую Асне видела ежедневно, не осталось и следа.             – Селена, вас что-то беспокоит? Может нужна помощь? – не выдержала Асне и вновь поинтересовалась. – Прошу простить мне излишнюю докучливость, но Её Величество велела мне сразу же сообщать, если у вас будут какие-то проблемы.             Селена вдруг ясно поняла, что Асне беспокоится о ней лишь потому, что Фригга просила об этом. Но это нисколько не удивило её и уж точно не обидело.             – Благодарю, но у меня все хорошо. Просто погода… – Селена повернулась к балкону впервые за время утра и увидела вдруг, что небо словно упало на землю. Кругом не видно ни зги – только облака. –… Погода сегодня… странная.             – Ах! Это всего-навсего туман, он иногда поднимается из глубин земли и совсем скоро рассеется. Искренне надеюсь, что и ваше настроение посветлеет.              Надо же, а ведь она никогда прежде не видела тумана. В Ванахейме это явление было редчайшим, а здесь, оказывается, порой он окутывает город, но даже сквозь него просачиваются неугомонные лучи яркого солнца, будто позолоченная ложечка, размешивающая молоко.             Селена продолжает ковырять еду вилкой, в конце концов отодвигает омлет и приступает к фруктовому салату, который съедает полностью. Она помогает Асне уставить посуду на поднос и просит не говорить царице о её вялом настроении, ибо «не стоит беспокоить Её Величество по мелочам». Служанка молчаливо и понимающе кивает в ответ.             После того, как за Асне захлопнулась дверь, Селена устало выдохнула и рухнула в мягкое кресло, обнимая маленькую подушку обеими руками. Ведьма изо всех сил надеялась, что Фригге никто ни о чем не доложит. Было стыдно… Стыдно даже самой себе признаться в произошедшем прошлой ночью, и Селена просто не представляла, что будет, если об этом узнает хоть одна живая душа. Она надеялась, что Локи поступит так же – будет молчать. Хотя что-то подсказывало ей, что мужчине всегда в этом деле есть чем гордиться. В своем же молчании она была полностью уверена, главное случайно не навлечь на себя лишнее подозрение своим подавленным видом, тогда начнутся расспросы, на которые ответы дать будет очень трудно.             Тем не менее покидать пределы покоев сегодня не хотелось, как бы ни убеждал её здравый смысл, тело было просто не в состоянии совершать какие-то действия, и голова все ещё шла кругом.              Внезапно снова раздался стук в дверь, отчего ведьма вздрогнула и буквально подлетела в кресле, опасаясь очередного гостя. «Должно быть, Её Величеству все же сообщили о легкой бледности лица ведьмы», – подумала она и скрепя сердце позволила войти. На пороге на этот раз оказался развеселый Тор.             – Доброе утро, Селена, – он прикрыл за собой дверь и бодрой походкой направился к девушке, которая поднялась с кресла ему навстречу, скрывая некоторое смятение при виде старшего брата своего первого мужчины.             – Тор? Не ожидала тебя увидеть.             – А я пришел не просто так, – заинтриговал громовержец, – хочу пригласить тебя на соревнования по скачкам, которые состоятся сегодня, как только сойдет последний туман.             – Скачки? – переспросила ведьма, хотя прекрасно услышала с первого раза. Повернувшись к балкону, она увидела, что город постепенно приобретает свои очертания, и золотые чертоги Асгарда уже переливаются, освобождаясь от белесой завесы. – Ну… Я даже не знаю… – Ей не хотелось идти туда, где будет толпа народа. Никак не хотелось.             – Селена, с тобой все в порядке? Ты выглядишь… усталой и какой-то измученной. Тебе нездоровится? Вся в занятиях?             – Со мной все хорошо, честное слово, – поспешила уверить она и даже улыбнулась для правдоподобия. Тор последовал на балкон, за ним двинулась и юная ведьма. Туман рассеивался прямо на глазах, и Селена снова могла видеть спокойное синее море, раскинувшееся за городом. Сердце забилось чуточку ритмичнее, когда в голову пришла несомненно отличная идея. – Тор, а ничего страшного ведь не случится, если мы вместо скачек спустимся к морю?             Бог грома взглянул на девушку влюбленно и удержался от того, чтобы провести ладонью по её шелковистым волосам.             – Ты скучаешь по нему?             – Очень. Несмотря на трудное детство, в нем было и хорошее, то, что хочется вспоминать. И одним из тех счастливых мгновений являются дни, когда я ходила к морю. Это было невероятно.             Тор сию же секунду позабыл о скачках. Он был готов сопровождать её в любое место, которое она пожелает, поэтому сейчас не было для него большего наслаждения, чем провести с ней короткие часы на диких и просторных пляжах, которые он исходил вдоль и поперек.             – Что ж, я с огромной радостью. Идем прямо сейчас?             – Да! – закивала она нетерпеливо и просияла искренней и благодарной улыбкой.             Селена на миг стала вновь счастливой, пока шла рядом с Тором по дворцовым полу-мрачным коридорам, предвкушая встречу с морем. Старший принц увлек её какими-то историями, что успели произойти с ним или с кем-то ещё на тренировках. Наконец они очутились в приемной зале, на первом этаже, у самого выхода на богатое крыльцо, где уже разгуливали придворные дамы и мужи. В пределах дворца сновали туда-сюда занятые слуги и чеканила свой строевой шаг стража, направляясь куда-то в глубь коридоров. В этой суете Селена сумела распознать слишком знакомый смех неподалеку, и ноги её едва не подкосились, когда она увидела Локи, ведущего с какой-то девой задушевную и совсем не похожую на дружескую беседу. Позже, когда колдун заметил брата и ведьму, то поспешил на время отделаться от соблазнительной особы, что крутилась рядом с ним.             – Тор, брат мой! – воскликнул он обрадованно, подходя все ближе. Громовержец смял Локи в объятиях. – Как прошли тренировки?             – Без твоих фокусов гораздо спокойнее, – ответил старший Одинсон.             – И скучно, – дополнил бог, подмигнув глазом.             Селене же в этот момент каким-то чудом удалось сохранить самообладание; чтобы не упасть, ей пришлось обхватить мускулистую руку Тора. Она боялась смотреть на брюнета, боялась его плутоватых и льстивых глаз. Он вел себя так странно… Но она даже представления не имела, как он должен себя вести и как ей теперь вести себя рядом с ним. Ведьма прятала взгляд до тех пор, пока он не обратился к ней:             – Селена, ты сегодня бледна. Плохо спалось ночью? – Его тон звучал издевательски; он прожигал её своим взглядом изумрудных глаз, ожоги от которых она буквально чувствовала на своей коже. Ухмылка тенью пробегала по его губам. Он ждал от неё ответа. Он рассматривал её вспыхнувшее лицо, подмечая, что после вчерашнего девушка стала ещё прекраснее.             – Д-да, пожалуй, – кивнула ведьма нервно, невольно поведя плечом, когда по телу прошелся мелкий озноб, стоило ей лишь вспомнить, как эти тонкие губы вчера касались её самых сокровенных мест. Тор вряд ли смог заметить напряжение девушки, но все же спешил как можно скорее расстаться с братом.             – Локи, нам пора, – вмешался он, и Селена медленно отдала поклон ему, делая вид, что её вниманием завладело что-то, чего даже и не существовало в пределах видимости.              – Вы на скачки?             – Нет, мы прогуляемся до пляжа. Но постараемся подойти к твоему выступлению на сегодняшних соревнованиях. Ты ведь будешь участвовать?        – Пока не решил, – пожал плечами младший принц, все ещё украдкой глядя на отвернувшуюся Селену. Девчонка до невозможности напряжена и как будто до такой степени скованна, что ненароком можно принять её за деревянную куклу, и Локи прекращает свою пытку. – Что ж, не смею вас больше задерживать. – Пафосная фраза подстегнула ведьму наконец сделать первый шаг к выходу. Прочь из дворца! Прочь с его глаз!             Тор чуть согнул руку в локте, чтобы Селене было удобнее держаться, продолжая что-то рассказывать дальше. Младший принц смотрел им вслед, пока они не исчезли из вида, а особенное внимание уделил тому, как она держала брата под руку, – почти что повисла на ней, как маленькая девочка, – и это почему-то подпортило ему настроение. Вчера она лежала под одним принцем, а сегодня осмелилась пойти на прогулку с другим.             Локи сжал губы в тонкую полоску. На скулах выступили желваки, а глаза заплыли злобой. Выплеснуть её следовало на мерзкую ведьму, но под рукой в этот момент оказалась только навязчивая Линн – та самая особа, с которой он флиртовал пару минут назад. Поманив к себе, колдун грубо схватил асинью за руку и повел за собой.             Необозримое море сегодня было безмолвным, сонным, словно обессиленным после недавнего бунтующего урагана, который встревожил его глубокие воды. Сейчас же такое ленивое и спокойное, оно медленно просыпалось, пока ветерок ласкал его гладкую поверхность. Селена невольно ассоциировала себя с ним, ведь она ощущала себя точно так же – измучено. Растормошить её пытался только Тор, которого она и обозначила ветром, что разгонял своим буйным нравом над ней все тучи печали и огорчений. А ночной ураган, именуемый Локи, был изгнан им за горизонт хотя бы на некоторое время.             Селена запрещала себе думать о той деве, что ворковала с ним, чей локон волос он накручивал на указательный палец. Ревность окончательно добьет, если от неё как можно скорее не отказаться. Но разве бы она переживала так сильно, если бы не состоялась вчерашняя ночь? если бы он не пичкал её различного рода надеждами? Для чего же все это было? Что вообще все это значило? Если не любовь, то что? Вопросы были подобны безотвязной мошкаре, и ведьма терпеливо ждала, когда они угомонятся сами собой. Неспеша шагая рядом с громовержцем, она почти не слушала его, думала о его брате и лишь изредка возводила глаза к невысоким холмам, у подножия которых и был расположен широкий пляж. Вдалеке, справа, виднелся островерхий утес, а слева – земля обрывалась через несколько миль, и море бешеным потоком рвалось в бесконечность. Все вокруг показывало свое великолепие и мощь, отчего у ведьмы захватывало дух, стоило ей на миг обратить свое внимание на могучесть природы.             – … и я был просто поражен этим остроумием, – рассмеялся Тор, и его смех вывел Селену из мучительных мыслей, среди которых она потерялась. Она изобразила изумление, чтобы оказать милость, понимая, что полностью прослушала начало одной из историй Тора.              – Как же прекрасно здесь! – вдохнув полной грудью, сказала она. – Величие моря чувствуется, даже когда оно вот такое безмятежное. В Ванахейме оно всегда бушевало, и я даже представить себе не могла, что порой оно бывает спящим. А ещё эти горы… Хотелось бы побывать там, не вершине утеса. Это, должно быть, незабываемое ощущение. – Она мечтательно подняла глаза к возвышающейся скале.             – Это не просто утес. Там есть несколько ярусов, с которых мы прыгали в воду. Это по-настоящему захватывающее занятие.             – Правда? – Селена с лукавой улыбкой скосилась на принца.             – Даже не думай! Тебя – не пущу! – тут же отозвался он и услышал в ответ задорный смех. Наконец-то!             – Да я пошутила. Я не настолько смелая.              – Даже будь ты самой смелой во всех Девяти Мирах, все равно бы не пустил. Селена благодарно улыбнулась принцу, осознавая, насколько редко встречается ей столь искренняя забота, в которой не найдется ни единого подвоха. Тем не менее, испытывая некоторую неловкость, она сочла нужным перевести тему:             – Как проходит подготовка к коронации?              – Полным ходом. День назначен. Это случится совсем скоро, – волнение сквозило в голосе громовержца, он действительно переживал, хотя и старался показаться более спокойным. Но от проницательной ведьмы столь очевидный факт не мог утаиться.              – Честно говоря, я тоже в предвкушении и очень волнуюсь, – поспешила сообщить она, – я ранее читала об обрядах коронации, но везде же свои правила проведения, так ведь? Интересно посмотреть, как такое важное событие пройдет здесь, в Асгарде.             – У нас нет никаких особенностей, как мне кажется. Но, впрочем, для тебя это может показаться чем-то необыкновенным. Я бы очень хотел, Селена, чтобы ты стояла в первых рядах во время моего венчания. Для меня это очень важно.              Просьба, похожая манерой произношения словно на какое-то признание, заставила принца остановиться; остановилась и Селена, пристально посмотрев ему в глаза. Они были такими чистыми и искренними, такими же ослепительно-голубыми, как море за его спиной. Им можно верить всегда, верить и ничего не опасаться. Селена рассматривала его лицо, но никакого сходства с младшим братом не находила вовсе. Они ни капли не похожи друг на друга, и впечатление вызывают настолько резко различное, что начинает казаться, будто они оба из разных миров и только чья-то ошибка свела их вместе.             – Я буду там, в первых рядах, обещаю, – наконец вымолвила ведьма, прерывая тем самым их зрительный контакт.             Тор словно очнулся и рассеянно улыбнулась ей в ответ.             – Спасибо… Кстати, о прошлой нашей теме незабываемых ощущений: как насчет прогулки по Бивресту? – Тор указал куда-то влево, вдаль, и ведьма только сейчас заметила этот тонкий тянущийся мост над водой, который уводил внимание все дальше, к самому краю, где виднелось за почти осевшим туманом огромное сооружение в виде золотого шара.             – Пешком идти слишком далеко. Можем на лошадях добраться. Я познакомлю тебя ещё с одним очень хорошим другом.              Селена не видела причин отказать. Сейчас она чувствовала себя каким-то сборником различных эмоций, которые смогли бы вытолкнуть на время из её головы мысли о Локи.             Селена предпочла сегодня сесть верхом, и Тор был рад подобрать для неё более спокойную кобылку, которую подготовили специально для новичка. После тщательного сбора лошадей Тор и Селена наконец двинулись к Радужному Мосту. Ступив на его нерушимую поверхность, ведьма увидела, как под подкованными копытами коней вверх взметаются разноцветные искры.             Они направили животных рысью и вскоре подъехали к первым золотым воротам, которые медленно отворились для них. Селена не могла насладиться изобилием открывшегося ей вида. Ей казалось, что она находится в какой-то сказочной, волшебной стране, что ей снится все увиденное, и она очень боится, что вот-вот проснется в своем маленьком, темном подвальчике, в приюте. Но ветер, свистящий в ушах, звон копыт, ощущение полета – все это реальное.             Погода возвратила себе прежнее настроение и стерла со своего лика мрачные краски уныния. Туман осел, а после и вовсе испарился, и небо над головой вновь наполнилось насыщенными голубыми красками. Палящее солнце развеяло тоску, обливая своим теплым светом золотой город, медленно уходящий вдаль, куда Селена обернулась лишь один раз, чтобы проверить, насколько далеко они уже ускакали. Позади возвышались чертоги Одина, а впереди с распростертыми объятиями ждал бездонный Космос, звездные проблески которого возможно разглядеть сквозь тонкий в той стороне озоновый слой. День и ночь сливались там воедино, и небо выглядело сверкающим в своей непостижимой гамме оттенков.             Здесь, под мостом, вода постоянно находилась в движении, здесь ветер гнал волны и сталкивал их с рассадником черных рифов, здесь сильное течение могло унести прямо в бесконечный водопад, который не имел внизу ни речки, ни озера, а только невесомость, пустоту, галактику.             Селена и Тор миновали врата за вратами, и то необычное шарообразное сооружение становилось все ближе, все больше. У ведьмы перехватывало дыхание всякий раз, когда она глядела вниз, на блестящую на солнце воду, когда поднимала глаза к беспредельному небу, когда подгоняла свою прыткую и вошедшую во вкус кобылу и ловила встречный ветер, играющий с её волосами, целующий в самые губы, подхватывающий и летящий рядом. Захотелось закричать, громко, во весь голос, выразив ту самую благодарность, которую нельзя высказать словами, благодарность за данную ей жизнь и свободу.             Наконец длинный путь подошел к своему завершению. Когда последние золотые врата закрылись, резвые кони бога и ведьмы были остановлены в нескольких метрах от странной постройки с широкой аркой входа.             – Ну что, идем? – Тор, спрыгнув со своего жеребца, помог спуститься и Селене. Она впервые ступила на поверхность Радужного Моста. Смотря под ноги и разглядывая состоящую будто бы из миллиарда разноцветных алмазов тропу, Селена восхищенно улыбалась, пока они с громовержцем наконец не оказались под золотым куполом. Там их встречал высокий темнокожий ас, которого ведьма сперва приняла за статую, ибо стоял он неподвижно и прямо, держа в своих руках Хофунд – разящий меч, чье острое и широкое лезвие переливалось начищенной сталью. Облаченный в тяжелые доспехи и золоторогий шлем, он явил сдержанную и в некотором смысле серьезную улыбку, обведя своим строгим взглядом милую, маленькую особу, которая теперь уверенно держалась на ногах и не висела в объятиях Тора тряпичной куклой, какой представилась ему в день спасения из ётунского плена.             – Здравствуй, Хеймдалль, – сказал Тор, беря за руку скромную ведьму, что жалась к его крепкому плечу.              – Утро доброе. Я вас ждал, – густой бас аса звучал довольно дружелюбно, но все же Селена не могла поручиться, что великий страж рад познакомиться с ней. Хеймдалль сошел с пьедестала и взглянул на девушку с радушием хозяина своего вечного поста. – Я счастлив приветствовать вас здесь, юная Селена. Освоились уже в Асгарде?             – Да, благодарю, – она чуть поклонилась, и уголочки пухленьких губ тронула непринужденная улыбка.             – Идемте, я вам кое-что покажу, – подозвал ас, и пара незамедлительно подоспела к огромному окну, которое не имело стекла и открывало вид на бескрайнюю Вселенную, усеянную бесчисленными количеством звезд, среди них таились тысячи планет. Большие и маленькие, алмазные и жемчужные, золотые и серебряные, бледные и сверкающие, гаснущие и горящие – каких только разновидностей не было здесь разбросано. Селена, задержав дыхание, рассматривала их безмолвные и далекие лица и не могла поверить, что среди них где-то прячется и Ванахейм, и злосчастный Ётунхейм, и даже священный Хеклеатан. Она не могла поверить, что все это реально, что она стоит здесь и смотрит на них, что она так близка и в тот же момент немыслимо далека от любого из этих миров и галактик.              – Бесподобно!.. – прошелестел её мягкий шепот, вызвавший улыбку на лице Хеймдалля. Тор был не менее поражен зрелищем, хотя и видел его столько же раз, сколько звезд мог охватить его взор. И всякий раз он был лишен дара речи, созерцая великолепие этих вселенских сокровищ.             – Постичь всю красоту этой огромной Вселенной невозможно, – раздался наставляющий тон стража.             – Но ты ведь все видишь? – Тор взглянул на благородного асгардца с толикой восхищения и созидания.             – Каждую душу.             – Да, я ведь читала о Вас, – припомнила Селена, – Вы – всевидящий страж Асгарда. Нет того существа, которое бы сумело скрыться от Вашего взора.             Стоило бы гордиться столь лестным отзывом, но вместо этого Хеймдалль лишь усмехнулся по-доброму, так усмехается взрослый человек над наивным лепетом ребенка.             – И все-таки кое-кто скрывается. Тебя я не видел ни в одном из миров, Селена. Девушка несколько виновато опустила взгляд. Виновато, потому что вновь ощутила себя преступницей, которая нарочито пряталась от всех, разрабатывая свои коварные и кровавые планы.             – Должно быть, это из-за камня… Я не так давно узнала, что он оберегает меня от всевидящих взоров, в том числе и нежелательных.              – Не стоит оправдываться. Оправдываются только виновные, а на тебе нет никакой вины. Уж это-то я вижу ясно, поверь.             Слова доброго аса, который показался на миг даже суровее самого Одина Всеотца, облегчили ей душу. Она настолько привыкла сдаваться и опускать голову при первом же чужом взгляде, что делает это уже машинально и стоит так до тех пор, пока её не убедят поднять глаза и смотреть гордо. Победить в себе эту привычку, наверное, поможет только время, спустя которое она сама начнет понимать, что её руки не испачканы кровью, и принимать себя такой, какой родилась на свет.             Тор и Селена покинули Биврест вскоре после старинных сказаний Хеймдалля, которые он поведал им о звездах и далеких планетах. Селене не терпелось добраться до библиотеки, чтобы просмотреть литературу по этой теме и хотя бы в иллюстрациях взглянуть на редкие созвездия и практически погасшие звезды.              Возвращаясь назад, в город, Селена почему-то невольно задумалась о невиданном никем из богов Хеклеатане. Все-таки это для неё не пустые звуки; быть может, где-то там начинались её корни. Её отец страшно обидел маму, и даже вся сила Хеклеатана не смогла её спасти, если, конечно, он действительно существует. Долгое время она пыталась об этом не думать, но с каждым разом все сложнее и сложнее игнорировать подобные мысли. Локи порой напоминает ей о том, что все вокруг не имеет постоянства. Локи… Вновь девушка вспомнила о младшем принце и невольно покраснела, заметив на себе взгляд Тора, когда перед глазами пронеслась картина вчерашней ночи со всей гаммой чувств, которые, казалось, уснули на какие-то ничтожные часы, поутихли, но в тот же миг встревожились и оживились, с новой силой начиная мучить ведьму.             Асгардцы уже вели уставших лошадей в конюшню, чтобы те могли вдоволь напиться, отдохнуть, пожевать вкуснейшего овса. На огромном стадионе медленно рассасывался народ, когда Селена и Тор подошли к нему.             – Кажется, соревнования закончились, – пожала плечами ведьма, мысленно радуясь тому, что избежала этого переполненного людьми места и упустила возможность поболеть за Локи, если тот, конечно, принимал участие. А ещё её посещало дурацкое чувство стыда, словно все вокруг знали или просто догадывались о том, что произошло прошлой ночью. Даже Тору смотреть в глаза порой становилось неудобно. Селена понимала, насколько абсурдны её опасения и страхи, но все же предпочитала не терроризировать себя лишним общением с людьми, которые все ещё рассматривают её тщательно и подмечают каждую мелочь в одежде или настроении.             – Тор! Селена! – раздался голос откуда-то справа. Это был Фандрал, а с ним остальные, уже знакомые асгардцы. Первый выглядел слегка измотанно, но счастливо: светлые волосы были взлохмачены, лицо разукрашивал бледно-розовый румянец, а на легком костюме выступали пятна пота. Обычно всегда опрятный любимец женщин, доблестный военный стратег, сейчас больше напоминал изнуренного тяжкой работой строителя, однако, девы позади поджидали его с кубком вина и восхищенными улыбками.             – Как прошло, Фандрал? – поинтересовался Тор, подходя к друзьям вместе с Селеной. Та скромненько сложила ручки за спиной, поглядывая на ликующего молодого аса.             – Четыре победы! Четыре, друг мой! – говорил Фандрал, показывая на пальцах точное количество. – Можешь себе представить? Обошел Снора на втором повороте, и он болтался позади до самого финиша. Жаль, что вы пропустили такое зрелище.             – А Локи участвовал? – спросил Тор после того, как выпустил Фандрала из своих удушающих объятий.             – Нет! – в один голос отозвались воины.              – Он покрасовался у всех на виду с нашей заблудшей актрисой Ринд, а потом они оба куда-то исчезли. По-моему, твой братец даже не думал седлать лошадь, – подметил Фандрал как можно остроумнее.             – Ринд хоть и не лошадь, но её-то он вполне мог оседлать сегодня, – подхватил Вольштэгг, и друзья потешно рассмеялись. Тор неохотно поддержал шутку, а Селене и вовсе захотелось провалиться под землю. Не изобразив даже тени улыбки, она отвернулась, сжимая руки в кулаки так, что ноготки уперлись в кожу, оставляя на ней глубокие следы. Больше всего на свете хотелось сбежать и расплакаться, но этим она только доставит наглому принцу удовольствие, а у всех остальных вызовет недоумение и кучу вопросов.              – Тор, если брат тебе нужен сейчас, то поищи его у озера, кажется, его видели там, – в веселый и шуточный диалог вмешалась Сиф, полностью игнорируя шутку друга и стоящую рядом Селену, принимая её, видимо, за пустое место.             – Да, у меня есть к нему одно дело, – Тор без лишних вопросов взял Селену за руку и повел за собой. Она не сразу сумела понять, куда именно они направляются, потому что очень хотела пропустить мимо ушей не особо приличные шутки в сторону Локи и его похождений. Только чуть позже она сказала Тору, что ей стоит вернуться во дворец, ибо разговор между братьями, наверняка, будет деликатный. Но громовержец уверил, что никаких секретов от неё у него нет и не будет, а также просветил, что речь пойдет о приближающейся коронации.             Голубое озеро, окруженное гигантскими соснами, уже поблескивало впереди. Кругом стояла мирная тишина уютного леса. Только птицы щебетали где-то совсем рядом, ветер шуршал в кронах деревьев, заставляя их тонкие ветки скрипеть, а вместе с этим слышался какой-то редкий, но довольно отчетливый короткий звук, похожий на глухой стук. Селена, в отличии от Тора, не сразу увидела Локи, который стоял в шести-семи метрах от плоской деревянной мишени, куда вонзал уже десятый по счету металлический кинжал, воткнувшийся в самую середину.             Ведьма не могла отвести взгляда от черноволосого юноши. До чего ж он был пластичен и элегантен, бесподобен как звездное небо, опасен как свирепый дикий волк. Его движения – мягкие, плавные, но до миллиметра точные. Он никогда не ошибается. Он никогда не промахивается. Но то безумие, с которым он метает кинжалы, – неожиданно, изощренно, дерзко и даже пафосно – заставляло задерживать дыхание, улавливая этот свистящий звук, пока наточенное лезвие разрезает воздух пару секунд и прерывается глухим стуком от столкновения.             – Грация, величие, талант, – не сдержался Тор. Хоть слова его и звучали с ехидством, но Селена была абсолютно солидарна с ним. Локи уже было замахнулся, но в последний момент опустил руку с блеснувшим в ней кинжалом и язвительно усмехнулся.             – Быстро закончилась ваша прогулка, я даже соскучиться не успел.             Что-то подсказывало Селене, что Локи и некогда было скучать. Актрисы, служанки…             – Зато преуспел в другом, – отозвался громовержец, указывая на мишень. – А почему ты не принял участие в соревнованиях? Ты же сказал, что готов к ним.             – Я и сейчас готов, но появились дела более важные и, я бы сказал, не менее приятные, чем победа в местном турнире, – пожал плечами Локи, многозначительно посматривая на ведьму, что все это время завороженно глядела на кинжал, который он вертел в руке, а потом метнул в мишень, отчего девушка вздрогнула и не успела даже моргнуть, как тот уже торчал в плотно устроенной деревянной доске, вместе с остальными.             – Настолько уверен, что победил бы?              – В противном случае, я бы даже не думал об участии.              – Что ж, раз ты так хорошо себя ценишь, то, быть может, проведешь учение у всадников? – Тор был почти убежден, что брат не упустит такой возможности покрасоваться на своем крепком черном жеребце, да ещё и покомандовать. Но Локи, метнув очередной кинжал, лишь вскинул одну бровь, глядя на брата с немалым удивлением.             – Мне казалось, что отец запретил устраивать всякую показуху, на подобие той, которую ты мне предлагаешь. Церемония не должна быть похожа на карнавал.             – Никакой показухи! Всадники должны выстроиться у входа во дворец, а до этого четко отработать марш. Это и есть торжественное начало.             – Пусть Фандрал гоняет их по кругу.             – Вот именно, что гоняет. Ты гораздо лучше обучишь юных технике. Ну, что скажешь? Соглашайся, брат мой. Мне действительно не справиться без тебя.             Локи не видел смысла в том, чтобы отказать, как бы ему ни хотелось отозвать свою обязанность помогать Тору устраивать лучший день в его жизни. Все должно было пройти с его стороны без единого промаха. Без единого.              – Ладно, раз ты так просишь, – наконец ответил младший принц и тут же пульнул новый кинжал. – Быть может, тогда и ты кое-что сделаешь для меня? – Локи маняще кивнул в сторону мишени. – Помнишь наш коронный трюк? Покажем его прекрасной Селене?             – Нет уж, уволь! – тут же покачал головой Тор и отступил на шаг назад. – Я ни за что туда не встану, Локи, даже не надейся.             – Неужели струсил? Или не доверяешь?              – Я хочу явиться на свою коронацию без дырок в теле от твоих колюще-режущих предметов, знаешь ли.             Локи звонко рассмеялся. Вспомнились нелепые первые трюки с ножами, которые он разучивал ещё в детстве и в которых Тор всегда выходил надежной и безотказной мишенью, порой даже против своей воли.             – Прошла твоя страсть к рискам… Печально, – с наигранным огорчением произнес брюнет. – Что ж, раз смелых здесь нет, тогда…             – Почему нет? Есть. – Ведьма сделала уверенный шаг вперед и взглянула без тени страха в лицо младшего принца. Она и сама не успела понять, когда решилась на этот безумный поступок, но внутри что-то подсказывало ей, что она должна это сделать – бросить ему вызов, показать ему, чего она стоит, а заодно и проверить его реакцию, понять наконец его мотивы, хотя бы на йоту докопаться до его сути. Пусть даже он сочтет это глупостью, но она из принципа не остановится теперь.             – Луна? – Смесь изумления и восхищения застыла на лице бога. Он был готов лично проводить её к мишени, если бы не вмешавшийся Тор.             – Селена, даже не думай! Ты что, спятила? – Старший Одинсон бесцеремонно взял её за руку. Она же повернулась и взглянула на него так, словно впервые видела.             – Я не боюсь, – проговорила она совершенно серьезно, а потом настойчиво высвободила свою руку из нехилой хватки громовержца.             Локи был поражен. «Да она, видно, решила свести меня с ума! Что она задумала? Это даже интересно», – колдун, надменно приподнимая голову, с помощью магии вернул в свои руки брошенные до этого кинжалы.             – Локи, не делай этого, слышишь? Я тебе запрещаю! – продолжал грозно твердить бог грома, пока ведьма мелкими шажками семенила к мишени. Она уже успела пожалеть о своем решении, когда увидела в глазах мага вместо ожидаемого беспокойства глубокий интерес и готовность, а услышала вместо попыток отговорить потаенное молчание. Локи даже не думал предупреждать её, насколько это опасно, а она понятия не имела, могла ли вообще ему верить. После всего произошедшего она сильно сомневалась в его же собственных словах о доверии. Он уже уничтожил её один раз, ему ничего не будет стоить повторить свою более значительную победу. Селена была готова ко всему, когда вплотную прижималась к деревянной мишени, когда слушала причитания и угрозы неумолкающего Тора.             – Брат, будь благоразумным!              – Да угомонись ты, Тор, – усмехался в ответ раззадоренный Локи, пряча свои кинжалы с помощью магии, – девочка сама сделала свой выбор. Кто мы такие, чтобы лишать её этого права?             – Локи, если хоть один волос упадет с её головы, клянусь…             – Чтобы ни её волос, ни сама голова не упали, тебе лучше помолчать сейчас и отойти подальше, – посоветовал ему Локи, внимательно смотря на тонкий силуэт храброй девушки. – Просто наслаждайся зрелищем.             Ни один ас, ни одна асинья не встали бы туда добровольно, даже вряд ли встали бы под воздействием вина или эля; так что Локи нутром чувствовал намерение Селены что-то для себя выяснить, а кроме этого, ощущал всеми фибрами души её безудержный страх, улавливал её желание отказаться от задуманного. Несмотря на это, девушка продолжала стоять в ожидании, замирать всем телом и порой вскидывать глаза к небу, словно ожидающая казни преступница.             «Как драматично!», – подмечая её вид, Локи извлекал из внутреннего кармана своего костюма алую повязку, которую Тор помнит с самого детства. Так он концентрируется, готовится, и этот жест уже означает неизбежность смертельно-опасного трюка. Локи без тени жалости взирает на ведьму, пришпиленную к твердой поверхности мишени, словно бабочка, и в его ладони появляется первый кинжал.             Тор не сводит глаз с брата, и Селена смотрит на него, видит, как он замахивается, и ей кажется, что кинжал летит точно в её голову. Какими же железными должны быть терпение, выдержка, чтобы оставаться неподвижной, чтобы не ринуться от страха в сторону. Селена лишь зажмурилась, но вдруг услышала глухой звук возле правого уха, обрывающий эти жалкие секунды, за которые невозможно успеть даже попрощаться с жизнью. Время продолжало медленно ползти: мгновения тишины, разрезаемые тяжелым дыханием громовержца, начали свой отсчет. Нервно сглотнув, колдунья открыла глаза, повернула голову и увидела небольшой металлический кинжал, изогнутый на подобие бумеранга. На кончике острия свисал её тонкий локон разметавшихся от легкого ветерка волос.              Сердце готово было выброситься из груди. Ноги дрожали, и руки – тоже. Она почти не дышала, видя, что колдун замахивается снова, выпуская острый предмет в горизонтальном положении по воздуху. Он воткнулся по левую сторону от её лица, всего в паре сантиметров. Селена снова нерешительно набрала воздуха в грудь и продолжила упрямо смотреть на вошедшего в раж принца.             Бледное лицо колдуна озарялось озорной улыбкой, когда он улавливал её дрожь в теле, её часто вздымающуюся грудь, её глубокие вздохи, которые она делает, когда кинжал летит в её сторону и втыкается всегда где-то рядом. Приятно было осознавать, что он снова причина её кипящих внутри эмоций и ощущений. Он чувствует, как бурлит в её жилах кровь, как магия бьется в её теле, как она молит его поскорее закончить эту пытку, что сама же и затеяла. Но младший Одинсон не торопится. Он растягивает удовольствие и целится на этот раз в довольно сложное для попадания пространство между её рукой и изгибом талии. Но в конце концов он делает этот рывок; за ним идет следующий, который Локи осуществляет, даже не глядя на мишень. Поворачиваясь спиной к девушке, он резко вытягивает руку вперед, и кинжал из пальцев вырывается, метко летит и вонзается четко над головой ведьмы.             – Локи, хватит уже! Прекрати! – просит Тор, выискивая момент, чтобы выдернуть Селену из этого плена.             Маг не собирается слушать брата. Более того, в этот момент он вообще забывает о нем – для него в данные минуты существует только Селена, его маленькая живая мишень. Следующие два кинжала ас посылает из двух рук одновременно, и они ровно втыкаются по бокам от её бедер. Ещё пара бросков – и превосходный силуэт девушки отпечатается металлическими лезвиями.              Она по-прежнему не движется, но уже и не боится так сильно. Локи не убьет её. Теперь она уверена в этом. Как бы ни пугал он её своей кровожадной улыбкой, ей не страшно. Она его чувствует ничуть не меньше, чем он её. Она практически угадывает каждое его движение. Вот сейчас он вывернется снова – и в её сторону полетит новый кинжал и останется торчать, вплотную прижимаясь к коже её ноги, а за ним следующие… И так до тех пор, пока вокруг не останется места.             Они оба получают наслаждение от этой игры. Они упрямо смотрят друг другу в глаза и ждут, ждут, когда наконец кто-нибудь из них первый сдастся.              Это бы могло продолжаться бесконечно. Но Тор не мог более терпеть это нешуточное шоу с ножами. «Я не настолько смелая», – фраза, произнесенная ею на пляже, пока она созерцала гордый утес, вспомнилась громовержцу и почему-то начисто расходилась с тем, что он видел сейчас собственными глазами. Он строго сказал, что не пустил бы её, изъяви она желание броситься с высоты в воду, а когда дело дошло до случая, гораздо опасного, чем свободный полет, он не сумел воспротивиться её безумному желанию. Он увидел в её глазах такую решимость, в момент которой любые уговоры будут бесполезны. Однако она показала себя, а теперь пора заканчивать этот смертельный спектакль.             Поймав те несколько секунд между бросками, старший Одинсон кинулся к Селене и, схватив её за руку, резко потянул на себя. Все произошло быстро и для Локи, но и он успел молниеносно среагировать и сделать свой последний штрих: острие кинжала вонзилось как раз в тот момент, когда ведьма под давлением брата буквально прыгнула в сторону, и зацепило краешек подола её платья. Ткань с треском порвалась, а Селена теперь стояла в объятиях героя-громовержца.             – Браво, маленькая ведьма! Браво! – закричал Локи, обдавая бедную публику из одного зрителя и добровольной ассистентки звонкими аплодисментами. – Ты меня изрядно повеселила и удивила своим отчаянным поступком. Не каждый способен на такое безумие.             – Вдоволь позабавился? – гневно взирая на брата, вопрошал Тор. Локи же невинно улыбался и смотрел исключительно на Селену, которую тянуло к нему, которая рвалась к нему, связанная чужими руками.             – Это гораздо больше, чем магия, не так ли? – слова, что были пронизаны сладким ядом, окончательно добили ведьму, и она едва ли не застонала от почти что физической боли, что причиняли ей руки Тора. Вмиг перед глазами пронеслась прошлая ночь, будто заново пришлось пережить её.              – Идем отсюда, Селена, успокойся, больше он тебя не тронет, – утешал громовержец, принимая её дрожь в теле за типичный испуг.             Он увел девушку подальше от своего непредсказуемого брата, а тот же впервые ощутил странное смешение победы и поражения: как будто выиграл приз, но его мгновенно забрали. Конечно, ведь эта девчонка всецело принадлежала ему и прошлой ночью, и сегодня днем, и в любое время. Она нуждалась и продолжает нуждаться только в нем. Между ними существует связь, которая с каждой минутой, проведенной вместе, только укрепляется, хотя, по задумке самого Локи, должна давно порваться. Селена должна была стать для него лишь использованным телом, сгодившемся на одну ночь, телом, до мыслей и чувств которого ему нет дела. Но внутри, он чувствовал, все обстояло не так легко.             В конце концов, кинжал, чтобы разорвать эту связную нить, был только у Локи, и именно он обязан сделать это. Сделать это уже сегодня, пока все не зашло слишком далеко и не нарушило его планы.             Наступил вечер, когда Селена встала у своего мольберта, сжимая тонкую кисть в руках. Она застыла у белоснежного листа и задумчиво смотрела на шершавую поверхность. В голове пустота… Она ничего не могла вообразить. День был переполнен различными впечатлениями – от восторга до лютого страха, от печали до болезненного отчаяния. Но в памяти все смешалось и стало представлять собой лишь безобразную картину хаоса и беспорядка.             Селена сделала мазок, затем ещё один. А стоит ли вообще выпускать это наружу, подумала она. Да и что она должна изобразить? Звездное небо или себя, облепленную со всех сторон кинжалами? Она больше не видела смысла ни в том, ни в другом. Она вообще пожалела, что покинула сегодня пределы покоев.             Ведьма отложила кисть, раздраженно взглянула на испачканный лист, а затем, сделав глубокий вздох и поджав губы, с омерзением толкнула мольберт, и тот с грохотом свалился на пол.             Девушка с ногами забралась в кресло и с закипающими в глазах слезами уставилась перед собой. Она понятия не имела, что происходило с ней, почему так жгло в груди, почему тело дрожало, как в горячке, а мысли путались, словно только что она приняла какое-то вредное зелье, которое медленно убивало её, заражало каждый уголок её организма. Хотелось стонать во весь голос, но Селена была уверена, что Локи слышит её, чувствует, и она не могла доставить ему такого удовольствия. По лицу этого змея было понятно, что его лишь забавят её страдания, забавит любой её поступок, любой взгляд, даже рассерженный и обидчивый. Он насмехается над ней, и эта насмешка самая искренняя, в отличии от той нежности, которой он награждал её и усыплял и без того наивную душу.             – Не дождется, не дождется… – твердила ведьма, вытирая слезы ладонью так, что оставались красные следы на лице.              Раздавшийся стук в дверь вывел Селену из грузных и грустных мыслей. Она испуганно глянула на дверь, но понимала, что кто бы ни стоял за ней, он обязательно заметит румяное лицо и заплаканные глаза, как только войдет. Ведьма даже не трудилась натягивать маску веселости и беспечности, какую привыкли видеть все, с кем она имела честь общаться и дружить. Она позволила войти, и, к счастью или к сожалению, гостьей оказалась Асне.             – Селена, я… Что с вами? – молодая служанка подоспела к ведьме, которая быстро оттерла остатки слез с лица и попыталась улыбнуться.             – Все хорошо уже…             – Что здесь случилось? – беспокойно спросила Асне, поднимая упавший мольберт и ставя его на место.             – Ничего, просто… рисунок не получился. В последнее время вдохновение меня не посещает.              – Полно! Вдохновение – дело наживное, разве нет? – Асинья давно уже поняла, что с ведьмой что-то происходит, и плакала она вовсе не из-за рисунка. Долг вынуждал её все рассказать царице, и Асне решила, что не будет с этим затягивать.             – Извини, ты что-то хотела?              – Да, меня послали передать, что ждут вас на ужин через десять минут.             – Ужин? С Её Величеством?             – Это принц Тор приглашает вас. Он, его брат, леди Сиф и доблестные воины ожидают вас в обеденной зале на первом этаже.             Из всего вышесказанного Селена уловила лишь «его брат», и в этот миг что-то словно ударило её изнутри; мелкая дрожь прокатилась по телу. Это пытка – лицезреть его наглое, самодовольное лицо снова.             – Наверное, будет не вежливо, если я откажусь, да? – ведьма отвела взгляд в сторону, обращаясь к единственной советнице, которая была у неё сейчас.             – Принцы проявляют к вам благосклонность, Селена, как и весь Асгард. Я вижу, у вас какие-то неприятности, и если вы нехорошо чувствуете себя, то, я уверена, что вас обязательно поймут и примут отказ. Смею предположить, что даже разволнуются о вас. «Конечно, они поймут… Особенно Локи все хорошо поймет и будет опять ликовать, как охотник над побежденным зверем. Но чего же он добивается? Что ещё я должна сделать для него?»             – И все-таки это будет не вежливо, – проговорила ведьма, как будто даже и не услышала слов служанки. Повернувшись к ней, Селена на этот раз улыбнулась более искренне. – Поможешь мне с выбором платья?             – Разумеется, – кивнула Асне.             Вскоре Селена крутилась перед зеркалом в элегантном шоколадном платье, которое струилось по её талии блестящим шелком. Её пышные волосы украшал гребень, а на мочках ушей сияли жемчужные серьги, которые она отыскала в шкатулке с украшениями. Все эти вещи – подарки от Её Величества, и ведьма до сих пор не могла понять, за какие заслуги добросердечная царица вручила ей столько драгоценностей и нарядов. А еще и Асне относилась к ней так, словно прислуживала дочери Одина.              – Вы великолепны, – снова и снова убеждалась служанка, аккуратно подмахивая щеки ведьмы пушистой кистью.              – Асне, послушай: мне неловко от твоего трепетного отношения ко мне. Я ведь не принцесса, я даже не асинья. Прошу тебя, пусть наше общение будет легким и свободным, давай сократим этические дистанции до минимума. Ты можешь обращаться ко мне на ты.              Асне опустила голубые глазки, и уголки её маленьких губ дрогнули в полуулыбке, но она молчала.             – Я понимаю, что сейчас ты можешь счесть меня злодейкой, которая пытается сдружиться с тобой, ради своей выгоды использовать в будущем. Так думают все в Асгарде, или почти все. Только благодаря Её Величеству и Тору я все ещё могу называть себя свободной. Но на самом деле, мне здесь ужасно одиноко. Я очень боюсь предложить тебе свою дружбу, Асне, ибо не думаю, что ты правильно сможешь истолковать мое предложение… Но давай хотя бы будем более раскованными в общении, как старые знакомые.             Асне, переминаясь с ноги на ногу, с благодарностью смотрела на Селену, и ведьме показалось, что глазки этой милой девушки наполнились слезами.             – Вы были со мной откровенны только что, – наконец заговорила асинья, скручивая шелковые нити и убирая их в ящик комода, – позвольте же и мне быть таковой. Слуги во дворце действительно побаиваются вас, и когда пришло время выбрать того, кто сможет присматривать за вами, отказались все; тогда Её Величество спросила меня, и я сказала: «Мне не страшно». Я была благодарна ей за выбор, а она была благодарна мне за согласие. Бояться вас для меня было так же немыслимо, как для других переступить порог ваших покоев. Мне, наверное, чуть больше известно о ведьмах, чем остальным.             Селена медленно опустилась на стул, ухватив за обе руки Асне и заставив её тоже сесть.             – Ты что, владеешь магией? – полушепотом спросила Селена, уже готовясь к шоку, но Асне грустно улыбнулась и ответила:             – Моя сестра владела.             – Владела?..             – Да. Эйдин была ученицей Карниллы. Она всю свою жизнь посветила магии, хотела служить во благо своему народу и защищать его. Помню, родители так злились на неё из-за этого, но Карнилла сказала, что у неё неординарные способности и талант, который нельзя губить. Эйдин долгое время жила в Обители, но спустя некоторое время решила вернуться в семью, решила найти достойного мужа. Это случилось, когда казнили Хейд. Эйдин решила отомстить за неё и попробовать вывести Вестара на чистую воду, но сбежавший из-под стражи он убил её и скрылся. Об этом не принято рассказывать, но крови на его руках гораздо больше, чем можно себе представить.             – Выходит, её убил тот, кто мог быть близок мне по крови, – подытожила Селена. – Мне очень жаль, Асне. Я стараюсь не думать о прошлом, которого не застала. Страшно представить, сколько загубленных душ бродит повсюду.              – Ведьмы на долгое время стали считаться злом, но так относятся не ко всем, а только к тем, кто из пришлых. Тебя, например, никто не знает, поэтому и не доверяют, а я вот ясно вижу, что ты такая же, как и Эйдин. Храбрая, отчаянная, готовая постоять за своих. Вестар теперь бесследно исчез, но мне, как и многим другим, кажется, что это ещё не конец. Остается лишь надеяться на то, что исполнится давнее пророчество.              – О его наследнике?              – Именно. Хочется верить, что его кровное дитя однажды его свергнет. Хочется верить, что оно вообще существует на этом свете.             – Так странно… Нам ведь раскрыта лишь одна сторона правды, но абсолютно никто не знает, как выглядит другая. Быть может, наследник, на которого многие так уповают, окажется ещё большим злом, чем свергнутый им Вестар.              – Пророчество гласит, что наследник освободит его заблудших последователей от гнета презрения и, воплотив их в единый народ, направит к свету.             – Мне говорили, что нет границ между тьмой и светом…             – Тьма состоит не в магии, а в душе. Воспитанные на теориях кровной мести и мирового господства, они уверены, что могут потеснить богов. И эта их вера настолько сильна, что способна смести все на своем пути.             Легенды о многом умалчивают, когда слышишь их в детстве и даже не задумываешься, сколько ответвлений они имеют, сколько маленьких трагедий порождают и как опутывают прочными нитями само мироздание. Черные Воители и тот, кто управляет ими, никогда не дремлют. Никто теперь не знает, откуда ждать беды и ждать ли вообще. Затишье, как и все остальное, не может продолжаться вечно. Этот урок Селена усвоила. Ведь её жизнь в Ванахейме, её мучения в приюте, её плен в Ётунхейме – все это закончилось. Когда-нибудь и темные колдуны под началом Вестара начнут свое новое наступление, и тогда безымянный наследник станет единственным, кому будет под силу все изменить.              Все рассказанное Асне и все передуманное за эти минуты, пока Селена спускалась в обеденный зал, полностью отвлекло её от предстоящей встречи. В мире она видела вещи куда более важные, требующие отваги и жертвенности. А то, чем обременяет себя она, является пустяком, не заслуживающим особого внимания. Локи может продолжать измываться над ней сколько угодно, а она будет продолжать оставаться равнодушной, во всяком случае сделает все, чтобы он таковой её видел. В конце концов, её предназначением вряд ли является всю жизнь избегать с ним общения. Сильнее она сделается, если будет сталкиваться с ним ежедневно и учиться защищать себя и свое сердце, прислушиваться только к мудрым словам здравого смысла.             Но где тот здравый смысл в момент непреклонного сердечного порыва?       ***       Вскоре резные огромные двери выросли перед ней, и Селена невольно замедлила шаг, чувствуя, как сердце учащает ритм, как в голове поднимается шум. За дверьми слышится смех. Чего она так боится? Страшно подумать о том, что будет, когда она нарушит их веселье, когда ворвется и внесет с собой чуткую тишину, заставит лица застыть, заставит глаза смотреть на неё. Страшно получить чуть больше внимания, чем ей хотелось бы, страшно стать причиной раздражения гордой Сиф, страшно видеть безразличный и одновременно пытливый взгляд Локи. Её тело как будто шло под гнетом тяжелых кандалов, что безжалостно сковывали щиколотки и запястья. Она делала шаг за шагом, все больше прислушиваясь к гоготу за дверью, различая голос явно подвыпившего Вольштэгга, увлеченного собственной байкой, хохот Тора вперемешку с искристым смехом остальных, среди которых не смогла разобрать единственного, имеющего для неё значения.             Все намеченные ею установки вмиг стерлись, будто с электронного носителя. Наверное, стало чуточку легче, когда она подумала, что Локи давно покинул эту теплую компанию, ведь он так редко проводит в её окружении время. И тогда Селена вздохнула свободнее и более смело двинулась вперед, на ходу отдав легкий книксен охраннику, что отворил для неё дверь.             И вот, как она полагала, смех затих, словно притаился за чертой порога, в углу, чтобы напугать её своим резким выпадом и прокатиться по богатому помещению с удвоенной силой. Селена появилась на обозрение всех присутствующих, которых, к счастью, было не так много, но среди которых Локи она увидела первого. На его лице не было даже тени улыбки, и его серьезный и даже сердитый взгляд с первых секунд обрушился на неё, как буря.             «Представь, что его нет, его здесь нет», – твердила ведьма, заставляя себя выглядеть естественней в глазах асов. Тор поднялся ей навстречу, следом за ним со своих мест встали и остальные мужчины, приветливо поклонившись, и только неохотно поднявшийся со стула Локи не почтил вошедшую своим приветствием.              – Наконец-то, Селена! Мы заждались тебя! – Громовержец не забыл припасть к её нежной руке пылающими губами, оставив на коже влажный поцелуй с привкусом эля. Он учтиво проводил её и усадил рядом с собой, по другую сторону от брата.              Локи, как и все присутствующие здесь, не мог отречься от того очевидного факта, что ведьма выглядела великолепно в этом элегантном платье, подчеркивающем её маленькую, но стройную фигурку, полностью открывая вид на тонкую шею, на которой, маг помнил, помимо лунного камня, красовалась соблазнительная родинка. Её улыбка была красивее рассвета, а глаза блестели гораздо ярче звезд. Младший Одинсон, отсчитывая секунды, бросал на неё свой угрюмый взгляд и все сильнее стискивал вилку в руке. Его бесило, что брат мгновенно окружил её заботой, что он даже не подозревал, ради кого она в первую очередь расселась здесь, его бесило её неизменная застенчивость, её притворная улыбка, её совершенно неискреннее желание видеть их всех перед собой, бесила её любезность, её лояльный характер, её благодарность в глазах, которую она не уставала выражать за теплые слова и радушное приглашение. Как же хотелось встать и объявить им всем, кому она принадлежит. Но Локи выносливо терпел, когда Тор завел разговор о сегодняшнем трюке с кинжалами.              Селена же густо покраснела, исподлобья наблюдая за колдуном и рассеянно натягивая на лицо мимолетную улыбку, невпопад кивая в ответ на комментарии Фандрала.             Яства на столе были самые разные: жаркое из телятины, несколько видов свежих салатов, ещё горячие медовые лепешки, алюминиевая вазочка с фундуком, нарезки запеченного мяса и вкуснейшего сыра, гигантская ваза с фруктами по центру, верхний ярус которой был полностью заложен спелыми зелеными яблоками, второй – отборными душистыми персиками, третий – гроздьями винограда, а четвертый – колечками ананаса. Посреди всего этого кушанья свое почетное место занимала бутыль эля, которая была уже, наверное, наполовину пуста, и изящный позолоченный графин лучшего вина, которое предпочитала Сиф. Его же предложили и Селене, и она не нашла причин, чтобы отказаться.             Несмотря на успевший одолеть голод, ведьма ела неторопливо и как будто без аппетита. Она с трудом могла вынести давление со стороны Локи, и буквально убийственное презрение воительницы. Этот стул, на котором сидит Селена, стоял рядом с Тором и предназначался только для неё, безродной ведьмы, в то время как асгардская защитница удостоилась места в конце стола.             – Селена, ты, оказывается, бесстрашная леди, кто бы мог подумать, – подмечает Фандрал, покручивая кончики своих светлых усиков. – Такая маленькая и беззащитная без оглядки доверилась Локи.              – Ну, я бы поспорил на счет беззащитности. Не будем забывать, что она – вероятная преемница сестер, – возразил Вольштэгг.             – Лучше забудем об этом, ибо это больше похоже на чушь, – вымученно улыбнулась она, отправляя в рот кусочек жаркое. – Уверена, что я не единственная, у кого хватило смелости встать под кинжалы. Насколько я поняла, Тор бывал мишенью несколько раз.             – Для Тора это пустяк. Но ты…             – Прекратите уже смущать нашу гостью, – внезапно вмешалась асинья, – Тор, лучше поведай нам, о какой угрозе сегодня шла речь?             – Угрозе?             Глаза воинов вонзились в громовержца с тревогой.             – Ты ничего не слышал? Сегодня на соревнованиях воины обсуждали, будто Харокин готовит огненный кнут. Как бы не пришлось усмирять надоедливую барышню. Это перед самой-то коронацией.             – Не нагнетай, Сиф, – подал голос Хогун, – даже если эта старуха и бунтует в Муспельхейме, то это ещё не означает угрозу. Она любит порой свирепствовать от скуки.             – А я слышал, что планируют послать на всякий случай небольшое войско в её края, чтобы знала свое место, – вставил Вольштэгг между своими почти что беспрерывными перекусами.             – Я не слышал ничего из того, о чем вы говорите, – беспечно усмехается Тор, закидывая руки за голову. Единственной заботой старшего принца была только его скорая коронация. Да и думать сейчас о каких-то проблемах даже широкого масштаба не хотелось, особенно если рядом была Селена, которая напротив – слегка напряженно слушала обсуждение воинов, все ещё продолжающих говорить о странной личности из огненного мира, что портит или пытается испортить кому-то жизнь.             – Вам не надоело собирать сплетни по Асгарду? – останавливает их Локи наконец. От звука его неповторимого голоса с до боли знакомой хрипотцой Селена едва ли не выронила вилку из рук. Учитывая, что все это время он упорно молчал, логичнее было бы и вовсе забыть о нем, но Селене оказалось это не по силам.             – У каждой выросшей сплетни есть свой корень, – аргументировал Вольштэгг.             – Такие корни не стоит поливать. Их лучше вырезать, особенно сейчас, когда на кануне такое важное событие, да, брат? – маг дружелюбно взглянул на Тора, который согласно закивал головой. – К тому же отец нас ни о чем не предупреждал.             – Вот именно. Покончим с разговорами о войнах и угрозах. Если бы что-то действительно надвигалось, мы с Локи первыми бы об этом узнали.             – Быть может, не стоит лишний раз докучать кого-то расспросами? – Фандрал повернулся к Селене и явил её свою сахарную улыбку. – У нас ведь теперь есть это прелестное создание, которое видит будущее. Так ведь?             – С чего ты взял? – пожала плечами девушка.              – Ну, как? Все же ведьмы видят будущее, но не все его рассказывают. Девушка немного напряглась. Они же не заставят её сейчас гадать, что их ожидает в скором времени.             – Боюсь, ты заблуждаешься, Фандрал, – проговорила она в ответ и отвела взгляд.             – Очень жаль… – с наигранным огорчением ас произвел глубокий вздох, а потом в его глазах вновь разгорелся огонек любопытства. – Ну а чем ты можешь нас поразить? Селена взглянула на юношу, непонимающе хлопая густыми ресницами.             – Ты ведь занималась с Её Величеством, ты же что-то можешь. Покажи нам, пожалуйста. Никто ведь не против?             Все промолчали в ответ, но все же с интересом уставились на ведьму.             Она могла бы растеряться, неряшливо встать со стула, запутаться в подоле платья, поскользнуться на гладком полу, но все же стремглав выбежать прочь. Но Селена оставалась спокойной и невозмутимой. Локи сел поудобнее, готовясь к зрелищу. «Эти дураки даже не представляют, кому бросили вызов», – со смехом думал он.             Селена ухмыльнулась, вальяжно откинулась на спинку стула и скосилась на светловолосого воина с толикой хитрости. Не было никаких манипуляций и никаких заклинаний, девушка оставалась неподвижной в то время, как славный асгардец в мгновение ока превратился из человека в желтоперого фазана, который недовольно курлыча, топтался на стуле и недоуменно поглядывал на собравшихся.             – Готово, – объявляет Селена.             Все переглянулись друг с другом, а потом тишина разразилась громким смехом. Фандрал все ещё был птицей, годящейся разве что для обеденного стола. «Это, должно быть, немного собьет с него спесь и слегка подкосит его достоинство», – подумала ведьма, хотя не могла утверждать, что ей был приятен такого рода трюк. Возможно, единственный, на кого она хотела произвести впечатление, так это Локи.             Спустя несколько секунд безудержного смеха юная колдунья вернула асу прежний облик, и тот теперь потряхивал головой, как будто сбрасывая с себя перья.             – Вот же чертовка! – ругнулся он, злостно сверкая глазами не только в сторону Селены, но и друзей, которые предательски рассмеялись над его положением.             – Потешила, молодец, – похвалил Тор, но даже сквозь собственное и всеобщее веселье заметил вдруг, что выходка Селены уж очень сильно напоминала типичную шутку младшего брата. Мама вряд ли бы научила её такому мелкому озорству, да ещё и преподносить его вот так, исподтишка, как это умеет делать только один шалун во всем Асгарде.             В тот момент Тор вряд ли придал этой схожести огромное значение, ибо ему даже на ум не могло прийти, насколько тесно Локи и Селена знакомы друг с другом.             Ведьма тем временем украдкой взглянула на младшего принца, который оставался все таким же безучастным к происходящему. Пока воины смеялись над товарищем, Локи под громкий хохот встал из-за стола и, даже не попрощавшись, вышел из залы. Никто не заметил его отсутствия и потом, никто, кроме Селены. Темы вновь и вновь сменяли друг друга, и девушка не охотно, но все же поддерживала их, всякий раз обращая на себя внимание сердитого Фандрала и отвечая ему соблазнительной ухмылкой. Такое поведение не было ей свойственно, а манеры – чужды. Понимая, что разыгрывает перед всеми глупый спектакль, Селена в какой-то момент умолкла и прожигала немигающим взглядом пустующее место напротив: недоеденное блюдо, недопитый эль, отодвинутый стул и помятая салфетка, которую сминали его пальцы. Почему он так ушел? Не издал ни звука, не бросил даже взгляда в её сторону... Он как будто вышел на минутку, оставляя надежду на свое возвращение, но так и не вернулся.             – … потому они собираются расширять флот. – Законченная мысль Вольштэгга, суть которой ведьма даже не уловила, заставила вынырнуть из своих мыслей и перевести взгляд на упитанного аса, что сидел неподалеку и уплетал пирог, преподнесенный слугами не так давно. Хотя не столько слова, а сколько звякнувшая о тарелку вилка, приковала её внимание.             – По нашей технологии? – задалась вопросом Сиф.             – Это было согласовано ещё на прошлом Совете… – Разговор вновь потух и остался где-то за гранью, пока теплая ладонь громовержца не опустилась на руку Селены.              – Тебя что-то тревожит? – тихонько спросил он, стараясь не отвлекать друзей от их насыщенного диалога. Ведьма повернулась к богу и, мягко улыбнувшись, покачала головой. – Тебе, наверняка, скучно. Прости за этот детский выпад Фандрала.              – Все в порядке, Тор, будь спокоен. Просто мне, наверное, стоит вернуться к себе, уже поздно.             – Я провожу тебя.             – Нет, не нужно. Я не заблужусь. Оставайся с друзьями, – Селене меньше всего хотелось сейчас находиться наедине с Тором, когда мысли её были просто перегружены Локи. Они выматывали её так сильно, что она начинала чувствовать физическую усталость. К счастью, Одинсона удалось убедить быстро, и он не стал ни на чем настаивать, но был все же немного расстроен и смятен её отказом.             Селена пожелала всем доброй ночи и сочла нужным извиниться перед Фандралом за свою шутку. Не важно, кто начал первый, гораздо важнее, что искренности в содеянном не было ни капли, и девушка извинилась не столько за фазана, сколько за свою горькую маску неприятной и банальной колдуньи, смысл для которой появляется лишь тогда, когда она находит мишень для своих пакостей и издевок. Ас поднялся из-за стола и отвесил девушке поклон, в свою очередь принеся свои извинения. Расставание на сегодня было в хорошем тоне, и это, пожалуй, единственное, что порадовало Селену за весь этот непонятный, смятый и бестолковый вечер.             Как же было блаженно оказаться наконец в одиночестве, в пустынном мраке прохладных коридоров. Девушка бежала по золотистому полу, и стук каблуков её туфель разносился в душной тишине, отскакивал от стен и заблуждался где-то под потолком. На ходу она сорвала сережки со своих ушей, выдернула гребень из своих волос, и те упали на её плечи и спину, будто тела онемевших и уставших от гнета работы рабов. Ей захотелось швырнуть эти украшения куда-нибудь в угол, от злости на этого самовлюбленного и равнодушного принца, на наивную и доверчивую себя. Она бежала, смахивая с щек слезы, врезаясь в колонну и обхватывая её так, словно она была понимающей матерью, которая приголубит и утешит в ответ. Рыдание разрывало грудь, и Селена не сдерживалась здесь, на небольшой пустующей балюстраде. Она подняла глаза к небу и медленно начала оседать на пол.             – Зачем ты так со мной?.. Зачем?.. – измученно говорила она, прекрасно зная, что ответа не последует. За ней наблюдала лишь такая же безжалостная и безразличная ко всему луна. – Зачем?.. – вторит она без конца, пряча лицо в ладонях, размазывая остатки слез по румяным щекам.              Она слышит, как совсем рядом раздается треск, но ей кажется, что это ветер насмешливо подпевает её отчаянию и ломает хрупкие веточки деревьев, только поэтому она и не думает открывать глаз, пока до её плеча кто-то не дотрагивается. Ведьма вздрагивает и поворачивается к нарушителю её привычного одиночества. Вначале ей кажется, будто это видение, будто мысли из головы в конце концов вырвались наружу. Локи сидел на корточках, рядом с ней, поглаживая большим пальцем кожу на её плече и с жалостью смотря в глаза. Селена пару секунд разглядывает, будто пытается узнать его лицо, а после скидывает его руку и отодвигается.             – Оставь меня, – фырчит она, будто дикая кошка, – не смей прикасаться. Локи, как ни странно, послушно поднимается на ноги, и под его сапогом вновь что-то хрустит. Он отшвыривает ногой раздавленную сережку. Селена, видя это, ничуть не жалеет о подарке царицы. Ей все равно. С иронией она подмечает в мыслях, что ничем не отличается от испорченного украшения, что полетело куда-то в сторону.             – Почему ты убежала? – спрашивает младший принц, вставая напротив ведьмы, облокачиваясь в широкий парапет.             – Тебе-то какое дело? – вновь огрызается она. – Я могу спросить то же самое, только ты же не ответишь.             – Отчего же? Я охотно отвечу, что сыт по горло глупостями этого сброда. Это для тебя подобное в новинку – ранее не было даже такого общества.             Селена с нескрываемой злобой подняла на Локи глаза. Он оставался беспристрастным и спокойным.             – Не хмурься, Луна, – протягивает он с чарующей хрипотцой в голосе. – Мне известно, ради кого ты шла на этот ужин. Не пытайся даже отрицать, а то будешь выглядеть смешно.             – А я не боюсь выглядеть смешно. Мне вообще плевать, как я буду выглядеть в твоих глазах. Скажи мне только одно: зачем ты все это устроил?             Принц нервно сглатывает, взирая на ожидающую ответа девушку, что сидит перед ним и хватается за последний шанс раз и навсегда все выяснить. Она желает знать, ради чего стоило ей так мучиться и испытывать боль. И она надеется услышать, что кинулась в этот омут не напрасно. Она хочет услышать то же, что хочет сказать ему сама.              – Тебе нужна правда? Даже как-то оскорбительно – требовать её от бога обмана.             Эти слова испугали девушку, и внутри будто оборвалась невидимая нить, будоража весь организм. Она качает головой, больно сжимая подобранный с пола гребень в ладони, но в итоге так и бросает его.              – Ты дорога моему брату, – наконец говорит Локи и собственные слова заставляют его рассмеяться, – то есть… Нет, прости, я выражусь более точно: этот идиот влюблен в тебя. Влюблен с самого первого дня, как только взял тебя на руки в Ётунхейме и героически понес к порталу. Влюблен так, что готов сделать тебя царицей, будь то предусмотрено законом. А я… Я, видишь ли, обожаю брать его игрушки без спроса. С детства привык, что все самое лучшее достается ему, и порой мне доставляло особое удовольствие портить то, что ему так нравится, что он так любит и чем дорожит. Знаю, о чем ты думаешь. «Ты же выручил меня, заботился обо мне.» Да, выручал, да, заботился, а чего не сделаешь ради достижения своих целей?             – Каких ещё целей?..             Стоящие в глазах слезы блестели и дрожали, угрожая вот-вот спрыгнуть с ресниц на щеки. Селена терла виски, слабо понимая смысл сказанных принцем слов, но отчетливо улавливая едва сдерживаемую ярость в голосе, едва прикрытую ненависть к старшему брату, которая огнем полыхает в его изумительных глазах. До неё с трудом доходит суть, и она молчаливо поджимает губы, надеясь сыскать у Локи хотя бы каплю жалости. Но тот только ухмыляется, а затем резко делает шаг к ней и рывком поднимает с пола, больно прижимая к колонне, не щадя спину девушки. Она замирает в его руках и с ужасом впивается взглядом в него.             – Хватит уже ныть! Давно пора было понять, что ты просто до невозможности невезучая девочка. Оказалась не в то время и не в том месте. И не пытайся атаковать меня! – он схватил её за запястье, как только почувствовал, что она собирается применить магию, скорее от злости и безысходности, нежели от страха. – Иначе даже Тор не сможет тебя спасти от последствий. Но поглядим теперь, как долго ты сможешь притворяться, принимая его искренние ухаживания, как будешь оправдывать свои постоянные отказы. Ведь это немыслимо – обидеть такого героя, будущего царя, признаться, что отдалась его младшему брату.             – Я ему ничего не обещала! – кричит она, упираясь свободной рукой в его грудь, выдавливая из последних сил: – А ты… Ты… Ты просто завистливый мерзавец…              – А ты – никчемная колдунья, которую я при желании мог бы уничтожить. Радуйся, что так легко отделалась.             – За что?! – снова выкрикивает она в отчаянии. – За что ты так со мной? Что я тебе сделала? – голос продолжает дрожать и срываться. Она готова упасть, но он держит, он вжимает её в колонну и вдруг смягчается после её душераздирающего вопроса, которым он и сам задается в данную минуту, пока наносит ей удар за ударом своими словами, ей – этой маленькой, слабой девочке, ничем не заслужившей такое отношение. Локи не находит ответа. Вдруг пересыхает во рту, к горлу подступает ком. Страшно признаться себе, что собственная кровь кипит вовсе не от ярости, а от жажды, от жажды любить и брать её вечно. Что он вообще несет? Однако отступать уже некуда.             – Если тебе от этого станет легче, – размеренно начинает говорить маг, – то я бы поступил точно так же с любой, кто оказался бы на твоем месте. Дело не в тебе. И мне действительно жаль, что все так получилось.             – Плевать я хотела на твою жалость, – плачет она, отворачиваясь от него и пытаясь оттолкнуть. – Ты использовал меня… Как это низко! И что теперь? Ты теперь гордишься собой, да? Конечно, облапошил глупую дурочку и обесчестил, чтобы отомстить за детские обиды! Герой высшего уровня! Поздравляю! Неужели ты думаешь, что это возвысит тебя в чьих-то глазах?             – Я и не жажду никакого возвышения и восхваления тоже.             – А чего?.. Чего ты жаждешь?             – Справедливости, моя маленькая.             – Не смей меня так называть! – ведьме наконец удается отстранить его от себя. Пользуясь моментом, она, случайно наступая на гребень, отходит на несколько шагов назад, не пряча презрения и не тая глубокой обиды. – Что у тебя за справедливость такая? Ты хотел причинить боль Тору, но на самом деле ты просто взял и растоптал меня… Справедливость. Да ты понятия не имеешь, что это такое! Сплошной эгоизм… И самое ужасное, что ты убежден в обратном.             – Не смей меня поучать. Ты ничего не знаешь обо мне, ты повелась на пару неосторожных комплиментов, на несколько заботливых жестов, но все это – пустое.             – Пустой… Самое подходящее определение для тебя. Что ж, радуйся, теперь я тоже пустая, ты ведь этого так хотел. А теперь уходи, и не приближайся ко мне больше, слышишь? Никогда…       Он намеревается что-то сказать, перед этим будто собираясь с мыслями, а затем немедленно удаляется прочь. Селена оседает на пол, продолжая тихо плакать от страха, горя и боли. Грубые пальцы оставили следы на её теле, а жестокие слова – рану в душе, глубокую и безостановочно кровоточащую. А она-то была уверена, что повидала на своем пути беспощадных и корыстных людей, пытающихся достичь и облагородить свои цели с помощью других, неповинных ни в чем. И почему ей всегда выпадает роль жертвы? Почему она становится посредницей в чужих распрях? Неужели ей предписано вечное унижение?             И неужели она настолько любит это чудовище, что даже сейчас с трудом верит в горькую правду, в которой он только что утопил её?