Сердце не забывает

То был долгий поцелуй: пока он длился, мы прожили вместе целую жизнь — жили, любили друг друга, старели и умерли. Когда наши губы разомкнулись, эта жизнь, где мы могли обрести прибежище, сжалась до искры света, которую мы всегда разглядим в глазах друг друга.

Г. Д. Робертс

      Когда Арнав остановил машину возле дома семьи Гупта в Лакшми Нагар, мелкая морось превратилась в ливень. Вода обрушивалась с небес на землю сплошным потоком, не оставляя молодым людям ни единого шанса не вымокнуть до нитки за считанные мгновения.       - Ну, что будем делать? – нарушил тишину салона Арнав, скептически глядя в лобовое стекло, на которое будто из брандспойта поливали. – Побежим? Или, может, всё же посидим чуть-чуть и переждём?       - Побежим, - обречённо вздохнула Кхуши. – Судя по тётиному тону, у меня гораздо больше шансов остаться в живых, если я появлюсь дома мокрая, но прямо сейчас. А я слишком люблю жизнь, чтобы рисковать умереть из-за какого-то дождя.       - Я бы не сказал, что это «какой-то дождь», - пробормотал мужчина себе под нос, а потом, вздохнув, добавил уже громче. – Тогда выскакивай - и бегом в дом, а я возьму пакет - и за тобой.       Кхуши бросила на него смеющийся взгляд и энергично кивнула. Сложив ладошки вместе, девушка беззвучно прошептала очередную молитву Богине, отчего АСР поднял брови, на пару секунд изобразив на лице гримасу, ярко отражающую его внутренний вопрос: «Ты серьёзно? Опять?!» Но быстро вернув на место маску вежливого равнодушия, потянулся на заднее сиденье за пакетом с покупками.       - Я побежала, - крикнула Кхуши, едва Арнав вновь занял нормальное положение, дёрнула за ручку и выскочила под ливень.       Чертыхнувшись, Райзада открыл дверь и тоже смело шагнул под холодные струи.       Несмотря на то, что мужчина покинул сухой салон автомобиля позже, и ему пришлось обегать машину, на крыльцо дома под спасительную крышу он шагнул раньше. Тогда как Кхуши, после прыжка из машины еле устояв на ногах на скользкой от дождя земле, сначала замешкалась, смешно засуетившись, закрывая дверь внедорожника, а потом мелко засеменила, вместо того, чтобы бежать, из страха потерять свои в мгновение вымокшие джутти.       Взбегая за Арнавом по лестнице, Бабочка, поскользнувшись на ступеньке, тихо ойкнула, и инстинктивно вытянула руки вперёд, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Но, осознав, что впереди только пустота, девушка зажмурилась и сжалась, приготовившись к падению. И в этот же миг её пальцы оказались зажатыми в крепкой хватке, а она сама вдруг изменила направление полёта. Врезавшись в твёрдую мужскую грудь, Кхуши замерла, вцепившись пальцами свободной руки в крепкое плечо и не решаясь открыть глаза, втайне наслаждаясь близостью любимого человека, который одной рукой крепко обнимал её за талию, а другой всё ещё держал её пальцы, хотя теперь уже не так крепко.       - Ты в порядке? – хриплым шёпотом спросил Арнав.       Кхуши вздрогнула, возвращаясь из неги тайного наслаждения к реальности, и подняла глаза на своего спасителя. И окружающий мир вновь исчез. Были только его глаза, которые смотрели на неё с какой-то щемящей тоской и нежностью; глаза, в самой глубине которых, казалось, пляшет бушующее пламя; глаза, в которых отражалась только она; глаза, за которые она бы отдала всю вселенную.       ***       Ступив на последнюю ступеньку, Арнав скорее почувствовал, чем услышал, тихий вскрик за спиной и резко обернулся, уронив пакет и интуитивно выкинув вперёд руку, пытаясь перехватить что-то, мелькнувшее перед глазами. В этом невероятном броске он смог поймать кончики мокрых пальчиков, и тут же, сжав их изо всей силы, чтобы не успели выскользнуть, рванул на себя, подхватывая хрупкое тело другой рукой и смягчая столкновение.       Удержав любимую от падения, Арнав позволил себе несколько секунд счастья просто обнимать её. В его памяти всплыли картинки прошлого, когда он так же ловил Кхуши. Только тогда желание всё же отпустить девушку было настолько сильным, что один раз он даже не сдержался. А сейчас он не мог привести в норму дыхание от пережитого только что страха за неё.       Осознав, что Кхуши застыла в его объятиях и даже, кажется, перестала дышать, АСР чуть отстранился и хриплым от эмоций голосом спросил:       - Ты в порядке?       Девушка вздрогнула и подняла на него глаза, в омуте которых перемешались смущение нежность и… Любовь?       И в этот миг Арнав понял, что окончательно пропал, что проиграл в борьбе со своими чувствами и желаниями. Будь что будет, но сдерживать себя Райзада был больше не в силах. Он аккуратно положил её пальчики на своё плечо, крепче прижимая к себе за талию, и накрыл освободившейся ладонью нежную щёчку. Мужчина медленно наклонял голову, боясь спугнуть это сладкий миг. Но в тот момент, когда Кхуши, не понимая, что будет дальше, но ведомая сердцем, закрыла глаза и чуть приподняла подбородок, подсознательно давая Арнаву разрешение на поцелуй, вся осторожность была забыта. Горячие мужские губы прижались к трепещущим девичьим в грубовато-напористой ласке давно сдерживаемого чувства. Нежно сминая сладкие губки любимой, Райзада в последнем проблеске сознания пытался умерить свой порыв, понимая, что для Кхуши это первый поцелуй. Мужчина аккуратно, боясь напугать, обвёл языком контур девичьего рта, задержавшись в его уголках, и стал мучительно медленно и трепетно ласкать каждый миллиметр желанных губ. Но когда пальчики Кхуши, проскользив по его плечам, зарылись в волосы на затылке, а сама девушка, издав полу стон-полу вздох, неосознанно прижалась теснее и приоткрыла ротик, все благие намерения АСРа канули в Лету. Ладонь Арнава перемесилась на шею любимой, отрезая пути к отступлению, а язык уже ласкал зубы, щёки и трепещущий язычок. Райзада исступлённо целовал жену, утверждая свои права на неё и сам сдаваясь на её милость.       - Гарима, Боже ж ты мой, позвони Кхуши! Где её до сих пор носит?       Возмущённый голос Мадхумати, донесшийся через открытое окно, вернул влюблённых с небес на землю. Кхуши испуганно дёрнулась в мужских объятиях и сделала шаг назад, стремясь отойти на приличное по меркам строгой тётушки расстояние, совсем забыв о том, что стоит на самом краю ступеньки, удерживаемая сильными руками.       - Ой! – взвизгнула она, потеряв опору под ногами.       Но Арнав не дал Бабочке упасть, крепче прижав её к себе. АСР, держа любимую навесу, отошёл на пару шагов вглубь веранды, подальше от коварных ступеней, и только убедившись, что теперь Кхуши твёрдо стоит на ногах, он опустил руки и отступил. Девушка начала суетливо оправлять мокрый чуридар-камиз, отчаянно краснея и пряча глаза. Она боялась, что поцелуй ничего для Арнава не значил, что Райзада просто посчитал её доступной, и потому чувствовала себя глупой и ужасно стыдилась своего порыва. И при этом абсолютно не знала, как вести себя дальше, чтобы не упасть ещё ниже в глазах единственного мужчины, мнение которого имело для неё значение.       - Кхуши? – глубокий баритон Арнава заставил девушку замереть, прекратив пустую суету. – Ты в порядке?       Конечно, АСР понимал, что этот вопрос прозвучал донельзя глупо и неуместно, но ничего другого в голову просто не приходило. Ошеломлённый поцелуем, он до сих пор не мог прийти в себя и не знал, что делать дальше, чтобы не потерять те хрупкие отношения, которые установились у них с Кхуши.       Девушка лихорадочно соображала, что ответить. Мысли в панике метались в голове, но ни одну из них она не решилась бы озвучить: «Да, я в порядке, даже более чем: я счастлива!.. Нет! Я в ужасе и сгораю от стыда!.. Да, ничего особенного не произошло… Нет, этот поцелуй был непростительной ошибкой…». От мучительной необходимости что-то сказать Кхуши спасла трель телефонного звонка, раздавшаяся из сумки девушки и резанувшая острым лезвием по натянутым нервам. Ухватившись за эту возможность избежать неудобного разговора, как утопающий за соломинку, Бабочка рваными движениями открыла сумку и извлекла свой новенький мобильник.       - Да, мама?.. Я почти дома, стою за дверью… - завершив разговор, Кхуши бросила на АСРа кроткий взгляд, значение которого мужчина не успел уловить, и шагнула к двери. – Спасибо, Арнав, что подвезли, - негромко проговорила девушка. – Я…       Внезапно распахнувшаяся дверь прервала сбивчивую речь, явив на пороге возмущённую Мадхумати.       - Кхуши, Боже ж ты мой, сколько можно тебя ждать?! Пошла – и как сквозь землю провалилась. Несносная девчонка! Живо в дом! – прикрикнула тётушка, яростно размахивая указательным пальцем перед лицом племянницы. – Арнав, сынок! – тут же сменила женщина тон на ласковый и немного извиняющийся, заметив на веранде АСРа, который поднял забытый пакет и теперь протягивал его хозяйке дома. – Прости нашу лунатичку, она, наверное, совсем тебя замучила. Проходи, выпей чаю. Я сама тебе его приготовлю!       - Нет, тётя, я…       - Сынок, проходи, не стесняйся, - увещевала Мадхумати, цепко схватив Арнава под локоть и настойчиво затягивая его в помещение. – Смотри, ты весь вымок! Как мы можем отпустить тебя в таком виде? Я никогда не прощу себе, если ты заболеешь!       Арнаву ничего не оставалось, как поддаться на уговоры и принять приглашение на чашечку чая, поэтому он смиренно поплёлся вслед за тётушкой и устроился за старым обеденным столом, куда определила его женщина.       Кхуши, воспользовавшись так удачно подвернувшейся возможностью, скрылась у себя в комнате. Прислонившись спиной к двери, едва та успела за ней закрыться, девушка обхватила себя руками и зажмурилась: «Богиня, как ты такое допустила? Почему позволила этому случиться? Ведь он же не любит меня! А я… Как я теперь смогу жить? Как буду смотреть ему в глаза? Арнав теперь, наверняка, считает меня доступной и легкомысленной!» - тихий всхлип сорвался с дрожащих губ, разрывая звенящую тишину комнаты и вырывая Кхуши из мрачных мыслей. Тряхнув головой, девушка поспешила к шкафу, достала оттуда полотенце и чуридар-камиз, кинула их на кровать и стала стягивать с себя мокрую одежду.       ***       Пятнадцать минут Арнав послушно пил чай и терпеливо слушал болтовню Мадхумати. Но Кхуши так и не вышла из комнаты. Тогда мужчина решил сам пойти к любимой.       - Тётя, - перебил он Мадхумати. – Моя одежда очень медленно сохнет. Не могли бы Вы одолжить мне что-нибудь из вещей господина Шаши? Иначе, боюсь, мне не избежать воспаления лёгких.       - Да, сынок, Боже ж ты мой! Конечно! – женщина вскочила со стула и начала суетиться вокруг зятя. – И как же я не подумала, Боже ж ты мой! Ты же весь мокрый! Тебе нужно полотенце и сухая одежда! Я сейчас, сынок! Сейчас!       Так быстро, как только позволяли её габариты, Мадхумати направилась в спальню брата. А Арнав решительным шагом направился к комнате жены.       - Кхуши? – АСР негромко постучал, но ответа не последовало. – Кхуши, с тобой всё в порядке? – ответом опять была тишина. Арнав приоткрыл дверь и заглянул в комнату. – Кхуши?       Девушка сидела на кровати в позе лотоса и, сжав руки перед грудью, безмолвно шевелила губами. Мужчина улыбнулся, тихо зашёл в спальню, стараясь не потревожить девушку, и закрыл за собой дверь. Ступая как можно мягче, он почти бесшумно подошёл к жене и легко поцеловал её в щёчку. Кхуши тут же распахнула глаза и метнулась в сторону от нарушителя своего спокойствия. Арнав едва успел схватить её за руку, не дав свалиться с кровати. Но страх и боль, плескавшиеся в широко раскрытых глазах любимой, заставили его тут же разжать пальцы и отойти на шаг назад.       - Кхуши, прости, если я тебя напугал. Я не хотел. Просто не смог сдержаться.       - А Вы постарайтесь всё-таки сдерживать себя, мистер Райзада! – вскрикнула девушка и соскочила с кровати с противоположной от Арнава стороны. – Я Вам не какая-нибудь распутная, легкодоступная девица! Ясно? Я - честная и порядочная девушка! – Кхуши назидательно грозила мужчине указательным пальчиком, настороженно следя за его реакцией. – Я не позволю Вам целовать меня только ради забавы! Слышите? Я должна была свой первый поцелуй подарить мужу, а Вы украли его! – голос Кхуши задрожал и сорвался, а на ресницах повисли кристаллы слёз. – А я не такая! Слышите? Не такая! Я никого и никогда не поцелую без любви! – судорожный всхлип прервал немного сумбурную речь.       - И я тоже…       - Вы привыкли к своим моделям, готовым на всё ради денег, - продолжила девушка, не давая Арнаву сказать. – А мне важны чувства! Это был мой первый поцелуй, а Вы заставили меня его стыдиться, потому что не чувствовали и никогда не почувствуете ко мне того же, что я испытываю к Вам!.. – осознав, что в запале выдала Арнаву свой секрет, девушка зажала рот ладонью и попятилась к стене, с ужасом глядя на Райзада, который уже обогнул препятствие и неумолимо приближался.       - Кхуши, почему ты никогда не слушаешь, что я тебе говорю? – АСР подошёл вплотную к жене, но не притронулся, только пристально смотрел в распахнутые глаза. – Почему перебиваешь и не даёшь вставить ни слова? Почему всё решаешь за меня, не выяснив моего отношения к ситуации?       Кхуши не могла ответить. Страх, боль, любовь, обида, надежда – всё смешалось в её душе и колючей проволокой сдавило горло, мешая молвить хоть слово. Не в силах больше выдержать настойчивого взгляда Арнава, девушка опустила глаза и подалась вправо, надеясь сбежать. Но мужская рука взметнулась вверх и впечаталась ладонью в стену у её плеча, отрезая путь. Кхуши метнулась в другую сторону, но вторая рука Арнава, зеркально отразив первую, поймала её в ловушку.       - Кхуши, посмотри на меня, - девушка отчаянно зажмурилась и замотала головой. – Кхуши, пожалуйста, - в ответ Бабочка спрятала лицо в ладонях. – Глупая, неужели ты не понимаешь, что я никуда тебя не отпущу, пока не выслушаешь меня? Кхуши, поцелуй стал для меня сегодня последней каплей. Я больше не хочу и не могу молчать. Тем более теперь, когда я узнал, что мои чувства взаимны, - Арнав несколько секунд помолчал, давая девушке время осознать его слова. – Кхуши, ты до сих пор не желаешь на меня смотреть? – девушка отрицательно мотнула головой. – Хорошо, тогда просто слушай, - АСР набрал в грудь побольше воздуха и заговорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы выразить свои чувства и не напугать любимую. – Для меня этот поцелуй не был первым. Но он стал самым сладким. И я тоже никогда и никого больше не поцелую без любви, потому что теперь знаю, что между поцелуем очередной «постельной подружки» и поцелуем любимой женщины такая же разница, как между водой из лужи и чаем-масала, приготовленного твоими руками. А Арнав Сингх Райзада привык получать всё только самого высшего качества, - Кхуши замерла, даже, кажется, перестала дышать, внимательно вслушиваясь в слова АСРа. – Я никогда не считал и не буду считать тебя распутной и легкодоступной. И уничтожу любого, кто посмеет допустить такую мысль. И наши отношения для меня вовсе не забава. Они – моя жизнь. Ты – мой воздух. Я признаю себя виновным в том, что ты не сможешь подарить свой первый поцелуй мужу. Но, может быть, тот факт, что ты подарила его жениху, хоть немного смягчит мой грех?       Кхуши резким движением вскинула голову и посмотрела в глаза Арнава.       - Жениху? – прошептала девушка.       - Да, жениху, - мужчина твёрдо встретил полный смятения взгляд. - Завтра семья Райзада придёт сватать вторую дочь Шаши Гупта за старшего внука, - Арнав успел заметить блеснувшие в глазах Кхуши слёзы, прежде чем она вновь опустила голову.       - Нет, не надо сватов. Не стоит из-за одного поцелуя класть свою жизнь на алтарь долга. Я не буду предъявлять к Вам никаких претензий, ничего не буду требовать. Вы можете жениться на той, которую любите, которая соответствует Вашему статусу, Вашему кругу…       - Кхуши, - резко перебил девушку Арнав, в голосе которого уже сквозила злость. – Ты вообще меня слышала? Я хоть раз упомянул, что мною двигает исключительно чувство благородства?       - А что же тогда? – Кхуши опять подняла глаза на Арнава. – Почему же ещё Вы вдруг решили свататься ко мне?       АСР сжал девичье лицо в ладонях, не давая ей возможности отвернуться от его пылающего взора, и приблизился к девушке так близко, что его дыхание опаляло её губы:       - Потому что я люблю тебя, чёрт возьми! – громко и твёрдо ответил он. Кхуши замерла, поражённая услышанным, и вгляделась в любимые глаза, ища там подтверждение словам. – Смотри! – прошептал Арнав, заметив перемену в её настроении. – Внимательно смотри! Даже если мои слова – ложь, разве глаза могут лгать?       Они смотрели друг на друга, и каждый искал ответ на свой вопрос. Кхуши увидела в глазах Арнава отражение своих чувств, и её сердце вдруг преисполнилось такого счастья, что, казалось, вот-вот не выдержит и разорвётся под напором эмоций.       Райзада заметил, что взгляд любимой потеплел, а потом заискрился радостью и любовью. Мужчина глубоко вздохнул, позволяя счастливой улыбке расцвести на губах:       - Кхуши, я люблю тебя. Ты будешь моей женой?       - Да, - выдохнула девушка.       Большего поощрения Арнаву не требовалось. Он приник к губам любимой в нежнейшем поцелуе, теперь уже точно по праву.       Дверь в комнату, открывшись и закрывшись, дважды скрипнула, но влюблённые этого даже не заметили. А Мадхумати решила тихо удалиться в гостиную и попить чаю, мудро рассудив, что законный муж имеет абсолютное право целовать свою жену в любое время, даже если сама супруга и страдает временной потерей памяти.       ***       Уходя в этот вечер из дома в Лакшми Нагар, Арнав оставлял там своё сердце и взволнованную Мадхумати, которой как бы невзначай сообщил по дороге от комнаты Кхуши к выходу, что семья Райзада приедет завтра в десять утра с брачным предложением. И уносил бережно хранимые в душе слова, сказанные женой дрожавшим от переполнявших эмоций голосом: «Я люблю Вас, Арнав!»       Увидев по дороге домой небольшой храм, Райзада свернул на парковку перед ним и, заглушив двигатель, вышел из машины. Было уже поздно, вокруг не было ни души. Но Арнаву так даже больше нравилось. Мужчина разулся и подошёл к статуе Дурги.       - Она любит меня! И это для меня благословение. Благодарю тебя, что не вырвала меня из её сердца, как из памяти. Мне ничего больше не надо. Я признаю твою силу и мудрость, - Арнав усмехнулся и покачал головой. - Только не думай, что ты выиграла. В списке моих приоритетов на первом месте всегда будет Кхуши. Но до тех пор, пока она будет со мной, я не перестану благодарить тебя за счастье любить и быть любимым. Береги её, Богиня! Она – единственное, для чего я живу.       Арнав вернулся в машину и продолжил путь в Шантиван, предвкушая радость семьи и суету из-за завтрашнего ритуала, к которому они, конечно, совсем не были готовы.