Пожелай чего-то достаточно сильно – и непременно своего добьёшься, если только готов будешь принести соразмерную жертву. Какую угодно, что бы то ни было…
У. Голдинг
Утро встретило Арнава громким причитанием госпожи Мадхумати, которая застала дорогого зятя спящим в кресле у кровати её племянницы, и ломотой в уставших от ночных дежурств в неудобной позе мышц, когда он резко вскочил, разбуженный зычным «Боже ж ты мой». Мужчина чуть не застонал в голос от боли во всём теле, и в голове в частности, а тётушка продолжала верещать: - Арнав, сынок, Боже ж ты мой, ты всю ночь здесь провёл? Дорогой, как же так случилось? Заснул, наверное, вчера вечером! А персонал, видать, так тебя боится, что не решился разбудить, - при этих словах Мадхумати махнула рукой и захмыкала, сдерживая смех. – Сынок, тебе надо поесть и отдохнуть, - тётушка подошла к Арнаву, взяла его за плечи и начала подталкивать к выходу. – Иди домой, дорогой, я побуду с Бабочкой, не волнуйся. - Да, тётя, Вы правы. Я пойду, - и Арнав покорно вышел из палаты. Его ужасно раздражала эта ситуация, ведь сегодня он вынужден был уйти без ставшего уже традиционным поцелуя в лоб, которым он одаривал Кхуши каждое утро, вкладывая в него всю свою любовь, надеясь, что жена почувствует это и вернётся к нему. Но иного выхода не было: ни желания, ни сил на споры с Мадхумати у него не осталось. Тяжело вздохнув, мужчина направился к лестнице. Но на полпути его остановил оклик доктора Обероя. Арнав резко повернулся в сторону врача, поплатившись очередной вспышкой боли в уставшем теле. - Да, доктор? Что-то случилось? - Нет, ничего страшного, не беспокойтесь! Но я хотел бы переговорить с Вами с глазу на глаз. Мы можем сейчас пройти ко мне в кабинет? - Да, конечно, - и Арнав двинулся по коридору вслед за Обероем. - Мистер Райзада, - начал разговор врач, закрыв за Арнавом дверь своего кабинета. – Сегодня уже двадцать семь дней, как Ваша жена впала в кому. И отпущенный срок уже почти истёк. За это время её показания не изменились: деятельность мозга всё на том же критически низком уровне. По статистике лишь один процент пациентов в подобных случаях возвращаются к жизни, и лишь половина из них – к нормальной и полноценной. Остальные влачат полу растительное существование из-за сильного повреждения мозга. Мне не хотелось бы нагнетать обстановку, но Вам и Вашей семье нужно готовиться к тому, что миссис Райзада может не попасть в счастливые полпроцента, и даже в просто удачливый один процент… - Что за..? – вскричал Арнав и вскочил с кресла, в которое устало опустился, войдя в кабинет. – Доктор Оберой, моя жена выйдет из комы и вернётся к нормальной жизни! Вы слышите?! Не смейте даже думать иначе!! Кхуши вернётся ко мне!!! – Райзада выскочил из кабинета, с силой захлопнув за собой дверь. Неужели Оберой думал, что он не помнит о том, что срок выходит? Арнав считал каждый день, каждый час, проведённый без Кхуши. Но когда об этом не говоришь, кажется, что запас времени ещё есть, что надежда ещё остаётся! Произнесённая же доктором вслух страшная цифра ввергла Арнава в отчаяние. Зачем Оберой озвучил его самый сильный страх? Зачем отнял пусть даже призрачный шанс на счастье? Неужели это конец? Неужели ему суждено стать вдовцом, так и не побыв мужем? Страх за жену смешался со злостью на доктора и мешал дышать, а слёзы бессилия застилали глаза, пока Арнав бежал по больничным коридорам, не разбирая дороги. Райзада остановился, только когда чуть не врезался в статую богини Дурги. Тряхнув головой и оглядевшись, Арнав понял, что ноги сами принесли его в больничный храм, и сейчас он стоит на том самом месте, где двадцать семь дней назад узнал от тётушки о вероломстве Шьяма и невинности Кхуши. Мужчина поднял глаза и всмотрелся в лицо Богини. - Улыбаешься? – спросил Арнав статую, скривив губы в горькой усмешке. – Улыбаешься сейчас, когда моё сердце готово разорваться от ужаса… Улыбалась тогда, когда весь мой мир перевернулся вверх тормашками… Нет, ты не улыбаешься, ты смеёшься надо мной. Да? Смеёшься над жалким человеком, который возомнил себя всемогущим, который был уверен, что он сам хозяин своей судьбы. А сейчас ты решила показать мне, кто на самом деле хозяин жизни? - из горла Арнава вырвался полу смех-полу стон. – На твоём месте я поступил бы точно так же… Да что там, я так и поступал… Кхуши говорила мне, что придёт тот день, когда я пойму, что всё, что происходит в моей жизни, происходит по твоему велению, но когда я это пойму, её уже не будет рядом. Тогда я не слушал её, смеялся над ней. А сейчас… - долго сдерживаемые слёзы тихо покатились по щекам Арнава, а сам он медленно опустился перед статуей на колени. – Она была права… Кхуши всегда была права… Почему я не слушал её, Богиня? Почему?! Не забирай её у меня, пожалуйста! Я знаю, что был неправ, что часто обижал её и совсем не почитал тебя, что слишком возгордился и много грешил. Но ведь Кхуши ни в чём не виновата! И только она одна способна изменить меня, сделать лучше, излечить мою душу и очистить сердце! Прошу, Богиня, оставь ей жизнь! Я обещаю, всё будет по-другому: я буду беречь Кхуши, слушать… Я буду её любить! Я согласен на любые условия – только бы Кхуши вернулась! Я прошу тебя, Богиня! Прошу… Дурга смотрела сверху на взрослого, сильного мужчину, который в отчаянии плакал на коленях возле её статуи в больничном храме. Она помнила его: именно он всегда отрицал само её существование, именно он всегда заносчиво и гордо утверждал, что сам хозяин своей судьбы, именно он всегда делал и говорил то, что обижало её любимицу больше всего. Но сейчас мужчина склонился перед ней с покаянием, вознося молитву за ту, которую полюбил больше самого себя. А ведь только так и можно спасти душу – забыв о себе ради другого человека. Богиня благосклонно улыбнулась: этот мужчина достоин второго шанса! Да и любимицу свою она пока ещё в гости не ждала. Только вот просто так ничего не даётся. Ведь что легко даётся – то и теряется легко, а цениться будет только добытое потом и кровью. Так что пусть потрудится, пусть заслужит своё право на счастье! «Да будет так!» - решила Дурга и взмахнула краем своего алого сари. - Кто-нибудь! На помощь! Арнав! Доктор! – отчаянный крик Мадхумати, от переполнявших эмоций переходивший в визг, заставил Арнава оборвать несвязную молитву на полуслове и, одним прыжком вскочив с колен, помчаться к палате Кхуши, расталкивая по дороге медиков и пациентов, так некстати наводнивших узкий больничный коридор. У двери палаты мужчина заметил, что на зов Мадхумати уже спешит доктор Оберой. Но дожидаться врача не стал и вбежал внутрь. - Что случилось?! Кхуши?!. Что… - Арнав не договорил, потому что неожиданно поймал взгляд любимых глаз цвета жжёной карамели. Кхуши пришла в себя. Она смотрела на него полными страха глазами, с блестевшими слезами на ресницах. Казалось, Арнав даже забыл, как дышать, видя перед собой воплощение своей молитвы: его жена очнулась, она вернулась к нему, она будет жить! Очнувшись через мгновение, мужчина протянул к любимой руку и сделал шаг вперёд: - Кху… - Всем немедленно покинуть палату! Прия, диагностический набор и доктора Мехта сюда! Быстро! – в палату ворвался Оберой и, мгновенно оценив ситуацию, поспешил к Кхуши, раздавая по пути приказания. - Доктор, я останусь здесь, с женой! Я.. - Сейчас Я буду решать, где Вам находиться, мистер Райзада! – Оберой бросил на Арнава взгляд, достойный самого АСРа, не прекращая освобождать Кхуши от трубок и приборов, которые мешали ему осмотреть пациентку. – Поэтому Вы сейчас немедленно покинете палату вместе с причитающими родственниками, - доктор показал глазами на Мадхумати, которая стояла с другой стороны кровати и беспрестанно звала своего Бога. – И дадите мне возможность выполнить свою работу, потому что пререкания с Вами отрывают моё внимание от пациента, которому дорога каждая секунда. В первое мгновение Арнав хотел возразить, но тут же одёрнул себя, соглашаясь с доктором. Он взял тётушку за плечи и в буквальном смысле выволок её из палаты, потому что от переполнявших её эмоций женщина была близка к обмороку. Как только они вышли в коридор, подоспел Мехта, за ним Прия закатила тележку с приборами, и дверь в палату закрылась. - Арнав, сынок, Боже ж ты мой!.. Кхуши, Боже ж ты мой!.. Она пришла в себя, Боже ж ты мой! Слава Богине, Боже ж ты мой! – Мадхумати всё причитала, раскачиваясь из стороны в сторону. – Надо сообщить Гариме и Шаши. И моей Паяль. И госпоже Девьяни. - Да, тётя, Вы правы. Мы обязательно всем сообщим. Но только сначала дождёмся доктора. Давайте, я принесу Вам воды. И, не дожидаясь согласия женщины, Арнав направился к кулеру в конце коридора. Нервы у него были на пределе, и слушать причитания Мадхумати он был не в силах. «Кхуши очнулась! Наконец-то! Богиня услышала меня! Спасибо! Лишь бы только всё было хорошо! Лишь бы мозг был в порядке! Прошу, Богиня, пусть всё обойдётся. Прошу!» - произнес про себя эту нехитрую молитву Арнав и, наполнив стаканчик, вернулся к тётушке. Женщина приняла воду, а он присел на стул у палаты и спрятал лицо в ладони. Видимо, Мадхумати поняла, что зять совсем не настроен на разговоры, а может быть, сама молилась своему Богу за Кхуши. Только больше не было произнесено ни слова. И в этой гнетущей, наполненной страхом и одновременно надеждой тишине потянулось долгое ожидание. Через несколько минут, а может, часов, никто из ожидающих не смог бы сказать точно, дверь в палату наконец-то открылась, и в коридор вышли оба доктора и медсестра. Мадхумати прекратила свои причитания и замерла, во все глаза глядя на врачей. А Арнав вскочил с места и сделал шаг к ним навстречу. Но не смог выдавить из себя ни звука: все слова слиплись в комок и застряли в горле, причиняя боль. Доктору Оберою вопросы не требовались, он чуть улыбнулся и сказал: - Поздравляю вас, миссис Райзада очнулась! Состояние у неё отличное, учитывая всё произошедшее. Все тесты показали, что серьёзных повреждений головного мозга нет, отклонений от норм здоровья тоже. Но ни о какой выписке речи пока не идёт. Пациентка останется в больнице под наблюдением, чтобы исключить все возможные неожиданности и реабилитировать организм после комы. Вы можете её навещать, но не более двух человек в палате и не более двух посещений в день. Учтите, что сейчас её нельзя перегружать! Поэтому никакой вереницы посетителей за раз! Двое утром и двое вечером. Не больше! Иначе я вообще запрещу все посещения! Это понятно? – Арнав с Мадхумати дружно кивнули, и доктор продолжил. – Когда будете с ней общаться, можете заметить, что миссис Райзада путается во времени и событиях, забывает некоторые из них, не может вспомнить какие-то слова и людей, не очень ей близких. Не пугайтесь! Это абсолютно нормально в данной ситуации. После такой травмы и продолжительной комы амнезия – абсолютно закономерное явление. Некоторые нейронные связи оказались разорванными, и мозгу потребуется время для их восстановления. Со временем всё придёт в норму. Главное – не давите на неё. Сейчас мы дали миссис Райзада успокоительное, и она спит… - Как? Опять?! Боже ж ты мой! - Это вынужденная мера. Она проснулась в больнице в окружении кучи приборов, с жуткой болью во всём теле, под капельницей, вся в бинтах, родных из палаты удалили, медики её крутят во все стороны… - доктор пожал плечами. – Даже я бы испугался! А миссис Райзада от страха была близка к истерике. Поэтому ей вкололи успокоительное. Она проспит не меньше шести часов, так что у вас есть время сообщить радостную новость родным, пообедать, привести себя в порядок. А после вернётесь сюда. - Нет, доктор, я никуда не пойду! – воинственно заявила тётушка. – Я буду рядом со своей Бабочкой, чтобы она увидела родное лицо, когда проснётся. - Ваше право, - не стал настаивать Оберой. – Если что-то понадобиться – зовите. И обязательно сообщите мне, когда она проснётся. Ещё раз примите мои поздравления! – доктор развернулся и торопливо направился по коридору в сторону ординаторской. Тётушка, как только врач отвернулся, бросилась в палату. А Арнав закрыл глаза, но не двинулся с места. Мужчина никак не мог совладать со своими чувствами, что били сейчас через край: облегчение, благодарность, любовь – они грозили накрыть его с головой. А в ней билась одна лишь мысль: «Жива! Всё будет хорошо!» Почувствовав, что в глазах защипало, Арнав быстро заморгал, прогоняя непрошенные слёзы. «Богиня! Спасибо, что услышала меня, что помогла!» - произнёс про себя Райзада и вошёл в палату. То, что состояние Кхуши заметно улучшилось, бросалось в глаза сразу. И не потому, что теперь все аппараты были выключены, отсоединены и аккуратно отодвинуты к стене. А потому что её кожа приобрела краски и перестала быть похожей на погребальный саван. Голова девушки всё ещё была в бинтах, а рука и нога – в гипсе. Но теперь появилась уверенность, что скоро она обязательно поправится. Веки Кхуши слегка подрагивали, видимо, она видела сон. Мадхумати сидела у кровати племянницы и поглаживала ей руку. Арнав подошёл к жене с другой стороны и взял в ладонь её хрупкие пальчики. Весь месяц они были холодны, как лёд, и тепло, исходившее от них сегодня, наполнило его сердце восторгом. Мужчина присел на корточки и прикоснулся к пальцам Кхуши губами, а потом уткнулся лбом в край кровати, стараясь сдержать слёзы и бережно сжимая руку жены. В молчании прошло несколько минут, пока Мадхумати не решилась его нарушить: - Арнав, сынок, надо сообщить радостную весть семье. У тебя же есть телефон? - Да, тётя, конечно, - Арнав с неохотой вернулся в реальный мир. – Но по телефону такое говорить не стоит. Вы оставайтесь с Кхуши, вдруг она проснётся раньше. Увидев Вас, она не будет бояться. А я поеду в Лакшми Нагар и в Шантиван, сообщу всем новости. Я постараюсь вернуться как можно быстрее, чтобы сменить Вас. - Сынок, не волнуйся! Я пробуду здесь столько, сколько нужно! - Тётя, Вам тоже надо отдохнуть. Сейчас, как никогда, мы все нужны Кхуши полными сил и здоровья. Она будет переживать, если увидит Вас усталой. А ей сейчас все волнения противопоказаны. Вы же помните слова доктора? Матхумати согласно покачала головой. Арнав развернулся на каблуках и вышел из палаты. Райзада ехал в Лакшми Нагар, не разбирая дороги, на автопилоте. Полдороги он благодарил Богиню вперемешку с женой. Арнав никак не мог прийти в себя после лавины облегчения, нахлынувшей после слов Обероя. Но уже подъезжая к Лакшми Нагар, он набрал Ранавата. - Рудра! Кхуши очнулась! Нужно усилить охрану. Шьям, наверняка, перейдёт к активным действиям. - Я уже в курсе, Арнав. И команду на усиление уже отдал, - спокойно ответил детектив. – Когда ты собираешься сообщить семье? - Сегодня. Сейчас я еду в Лакшми Нагар. А потом – в Шантиван. Так что уже через несколько часов можно ждать атаки. На том конце провода послышался смешок: - Сразу видно, что ты не служил на границе. Я жду атаки с момента нашего первого разговора, - и Рудра отключился. Остановившись у дома Гупта, Райзада заглушил машину и сделал глубокий вдох. Ему необходимо было быть собранным, чтобы сообщить радостную весть родителям Кхуши. Особенно нужно быть осторожным с тестем, ведь если с ним что-то случиться, жена снимет с него голову. Арнав улыбнулся этой мысли и вышел из машины. - Арнав! Что-то случилось? Кхуши..? Гарима стояла на веранде и, увидев зятя в этот неурочный час, сразу предположила самое худшее. Она побледнела и в ужасе закрыла рот рукой. - Тётя, всё в порядке! Не волнуйтесь! Давайте пройдём в дом, мне надо Вам и дяде кое-что рассказать. - Конечно... – Гарима согласно кивнула, но было видно, что она не верит словам Арнава, продолжая обеспокоенно вглядываться в глаза мужчины, ища там ответы на невысказанные вопросы. Они зашли в дом. Женщина сразу предложила зятю присесть на кушетку, а сама пошла в спальню за мужем. Через несколько минут она вернулась, толкая перед собой кресло Шаши. Теперь на Арнава в ожидании смотрели две пары обеспокоенных глаз. - Дядя, тётя. Я приехал к Вам с радостной вестью: Кхуши очнулась! С ней всё в порядке, и скоро она будет дома. Из глаз родителей хлынули слёзы. Гарима тут же закрыла лицо паллой и отвернулась, но трясущиеся плечи её выдавали. Шаши, глотая слёзы, пытался что-то сказать, но с губ срывались только нечленораздельные звуки. Арнав наклонился к тестю и взял его трясущуюся ладонь одной рукой, а вторую положил на плечо тёщи, пытаясь успокоить. - Пожалуйста, успокойтесь! Теперь всё будет хорошо! Доктора запретили Кхуши сейчас волноваться, поэтому она должна видеть вас сильными. Навестить её можно будет уже завтра утром, но не долго. Кхуши ещё очень слаба. Я сам приеду за вами, чтобы отвезти в больницу. Хорошо? – родители тихо кивнули. Они начали успокаиваться, на лицах обоих появились робкие улыбки. – А теперь мне пора в Шантиван. Семье Райзада тоже надо сообщить эту радостную новость. - Конечно, сынок! Езжай! Благослови тебя Бог! Мы будем ждать тебя завтра. Арнав улыбнулся, попрощался и вышел из дома. Теперь нужно сообщить новость семье. И АСР всю дорогу до Шантивана сам себя уговаривал сдержаться и не сломать зятю челюсть, когда увидит на его лице довольную сальную ухмылку, как только Шьям услышит, что Кхуши пришла в себя. *** Зайдя домой, Арнав обнаружил бабушку и сестру в гостиной, они мастерили цветочные гирлянды, видимо, для очередного подношения. - Здравствуйте, нани, ди! - Чоте? Мы не ждали тебя так рано! Поэтому тебе придётся подождать, пока мы с нани доделаем гирлянду. Мы готовим её специально для Кхуши, - с улыбкой затараторила Анджали. – Да и тётя сейчас спит перед обедом. Ты бы предупредил, что приедешь раньше, тогда не пришлось бы сердиться. - С чего ты взяла, что я собираюсь сердиться, ди? Для меня самого появление здесь в такой час – большая неожиданность. А с гирляндой можете не торопиться: к Кхуши я вас сегодня не повезу. Бабушка обеспокоенно подняла глаза от своего занятия: - Почему, Арнав? Что-то случилось? - Кхуши?.. – Анджали в испуге зажала рот ладонью, почти как Гарима полчаса назад. - Нет-нет, успокойтесь! Нани, ди, с Кхуши всё в порядке! Ничего страшного не произошло. - Тогда почему..? - Ди, я всё скоро объясню. Сейчас я соберу всю семью здесь, и вы получите ответы на все вопросы. Хари Пракаш! - Да, господин! – верный слуга буквально материализовался из воздуха позади мужчины. - Хари Пракаш, скажи всем, что я жду их в гостиной. Пусть как можно быстрее идут сюда. - Хорошо, господин, - слуга с поклоном повернулся к лестнице, спеша выполнить приказание. Но, одолев две ступеньки, неожиданно застыл и со страхом во взгляде обернулся к Арнаву, - господин, госпожа Манорама… Она легла отдыхать и строго настрого наказала ни в коем случае её не будить… Её тоже звать? - Конечно, и её тоже! Я не ясно выразился? Всех звать! – возмутился Арнав. Хари Пракаш с поклоном развернулся и, сгорбившись, поплёлся вверх по лестнице, предчувствуя недовольство Манорамы. - Арнав, ты очень жесток, - недовольно покачала головой Анджали. – Тётя его сейчас будет ругать, на чём свет стоит. А потом со свету сживёт, припоминая это. Может, без неё пока? Арнав опустил голову, а потом обернулся к лестнице. - Хари Пракаш! – его оклик застал слугу на верхней площадке. – Скажи тёте, что я её зову поговорить о драгоценностях. О самых ценных в мире. - Да, господин! – слуга улыбнулся и поспешил выполнять поручение с явным чувством облегчения. Девьяни с улыбкой покачала головой, а Анджали, звонко рассмеявшись, пожурила брата: - Чоте, ты понимаешь, что если тётя не услышит от тебя ни слова о драгоценностях, то и ты, и бедный Хари Пракаш будете обречены на медленную смерть? - Не волнуйся, ди, - улыбнулся Арнав. – Весь разговор только и будет, что о драгоценностях. - Я крайне заинтригована, братик: о чём же пойдёт речь? - Имей терпение, ди! Всему своё время. Хлопнула входная дверь, и через несколько секунд в гостиной появились Акаш и Махендр. - Брат, что случилось? Мы с отцом бросили все дела и приехали, как ты просил. У тебя всё в порядке? - Да, Акаш, всё хорошо. Не волнуйся. Проходите, садитесь. Сейчас все соберутся, и я объяснюсь. Мужчины сели в кресла, а через секунду все услышали крик Манорамы: - Драгоценности? Почему же ты меня так поздно будишь? Арнав, я уже бегу! И через секунду тётушка показалась на верхней площадке лестницы. Она бежала, без остановки приговаривая своё знаменитое «Hello-hi – by-by!». - Арнав, где драгоценности? Какие драгоценности? Я уже здесь, я готова к ним! – тараторила женщина, подбегая к племяннику. И, став возле него, добавила - Давай их сюда! - Тётя, садитесь, прошу Вас. Сейчас все соберутся, и тогда перейдём к драгоценностям. Манорама надула губы, но заняла место подле свекрови. - Паяль опять копается, а я вынуждена страдать. Вечно она делает всё мне назло! – бурчала Манорама. Но родственники совсем не жалели её. Они только улыбнулись и ничего не сказали. - Нанав, брат мой! – Эн-Кей слетел вниз по лестнице. – Что ты хочешь нам сказать? - Погоди, Эн-Кей. Дождёмся Паяль. - Говори, Арнав, - вмешалась Манорама и кивнула в сторону появившейся на лестнице девушки. – Моя невестка уже вполне в зоне слышимости. А то она ещё будет час спускаться, а я больше ждать не могу, hello-hi – by-by! Но, вопреки пророчеству своей свекрови, Паяль к концу её монолога уже оказалась внизу. - Проходи, Паяль, - мягко подтолкнул Арнав невестку в сторону Анджали, освободившей ей место на диване возле себя. – Итак, дорогая семья, у меня для Вас есть важные новости, - обратился он к родственникам, когда все, наконец, затихли и обратили на него всё своё внимание. – Кхуши пришла в себя… - дружный вздох, а потом сразу сотня вопросов наперебой не дали мужчине закончить мысль. – Тихо! Я договорю! – вновь дождавшись тишины, Арнав продолжил. – С ней всё хорошо. Врачи назвали это чудом. Но сейчас она слишком слаба для того, чтобы принимать посетителей. Доктор Оберой разрешил только два получасовых посещения в день, по одному утром и вечером, не более чем по два человека. Завтра с утра её навестят родители. А после обеда я смогу отвезти кого-то из вас. Но только прошу вас спокойно решить, кто будут те двое, что поедут со мной. Кхуши сейчас нужны любовь и поддержка, а не взаимные обиды и споры. - Чоте, не волнуйся, мы всё мирно решим ради нашей Кхуши! – заверила брата Анджали. – Мы все очень рады, что Богиня даровала ей выздоровление! – девушка подошла к Арнаву и положила ладонь на его щёку, - и я счастлива за тебя! Наконец-то в твоих глазах снова появился свет! - Спасибо, ди, - прошептал мужчина, накрыв её ладонь своей рукой, но Анджали услышала его даже через тот гвалт, который поняли в гостиной Шантивана его обитатели, обрадованные счастливой вестью. – Сейчас мне надо ехать в офис. Хочу быстро закончить все дела и вечером провести немного времени с женой. - Конечно, братик, иди, - улыбнулась Анджали. Арнав повернул голову, поцеловал ладошку сестры и направился к выходу. - Дорогой племянник! Hello-hi – by-by! – кинулась за ним вдогонку Манорама. – А как же драгоценности? Хари Пракаш сказал, что ты хочешь поговорить со мной о них! Но ты ни слова не сказал ни про золото, ни про брильянты… Этот негодяй меня обманул? Ну, я его… - Тётя, Вы меня плохо слышали? Я же только о драгоценностях и говорил, - поднял правую бровь Арнав. - Но… Я же… - Манорама ошеломлённо хлопала глазами. – Я слышала каждое твоё слово! Ты определённо ни одного про драгоценности не сказал… - А разве жизнь и здоровье не самые главные драгоценности? - хитро улыбнулся Арнав и, оставив тетю стоять с открытым от удивления ртом, покинул Шантиван.