Смерть — всего лишь новое начало

На утро следующего дня Мэган удивленно разглядывала большую кучку разноцветных бусинок, камешков, маленьких косточек, сушеных растений и нитей тонкого шпагата, разложенные Нетейамом на прямоугольном куске ткани у очага Мо’ат. Тот, сидя в позе лотоса, внимательно сортировал кучку по элементам, откладывая понравившуюся мелочевку в чашу для кавы. Пожелав тсахик доброго утра, девушка подсела к парню и, шутливо прикусив его забавно шевелящееся ушко, с немым вопросом уставилась на разложенные предметы. Накануне она хотела поднять тему поцелуя в мире Эйвы, но столь необычная для мужчины деятельность выбила у нее из головы все заготовленные вопросы. Будучи от природы крайне любопытной, она очень сильно возжелала узнать, а что, собственно, он собирается делать со всем этим хламом? - В связи с моей смертью и перерождением я хочу сплести нам новую Waytelem, песенную нить. – пояснил он Мэган, улыбнувшись на неожиданную ласку. – У каждого на’ви есть подобные нити, рассказывающие историю их жизни или жизни их семьи. - А ваши нити петь могут? – изумленно выдала Рыжая, вытянув из кучки нитку шпагата и внимательно разглядывая ее на фоне костра. - Тогда на’ви не такие уж варвары, как может показаться современному человеку. - Ты же сама теперь такой же варвар, как и мы! - рассмеялся Нетейам и получил еще один шутливый укус, после слов: – Симпатичный огненный варвар с далекой и…, засраной до неприличия планеты! Он показал ей три бусины, уже болтающиеся на его заготовке, и пояснил, двигая пальцем от первой, кроваво-красной бусины. - Вот эта символизирует мою вчерашнюю смерть. Следующая, ярко-белая, посвящена моему возрождению в теле Нэйта. Третья, желто-красная, означает встречу с тобой. – он нашел в кучке крупный, слегка бесформенный камень с заранее проделанным отверстием, и нанизал его сразу после третьей бусины. - Этот камень поет о Ричарде. О его мощном теле и не менее сильной душе, которая оберегала и заботилась о нас. На этих словах улыбка Мэган чуть погасла, стоило ей только вновь ощутить боль потери. Она украдкой, пока не заметил Нетейам, смахнула слезинку с уголка глаза и потерлась щекой о его плечо. - Теперь мне нужно найти бусину для Ф’Рика, так как он тоже был яркой частью моей жизни. – сказал Нетейам, дернув хвостом от удовольствия, и принялся разгребать мелкие предметы. – Вот, кусочек когтя икрана вполне подойдет. Он взял нож и аккуратно, вращая его из стороны в сторону, проделал отверстие в противоположном от острого края кости месте, нанизав результат на шпагат. - Теперь нужно подобрать что-то, соответствующее моей победе в Смертельных Гонках. - Возьми вот этот, - Мэган выбрала сияющий серебром дырявый камешек и протянула его Нетейаму. – Мне кажется, он отлично символизирует ту победу. Нетейам согласно кивнул и нанизал на нить предложенное украшение. - Осталось только подобрать бусины о нашем переселении в новые тела и воссоединении наших душ в Мире Эйвы. – сказал он, глядя на Мэган в ожидании от нее идей. - Может, вот эти две? – предложила ему девушка. – Небесно-голубая как символ перерождения и жемчужная как свидетельство единения чистых душ? - Согласен, - ответил юноша и нанизал предложенные бусы на нить. Затем он выбрал еще одну бусину и вопросительно посмотрел на девушку - Добавлю-ка я еще одну, изумрудную, как символ начала наших отношений. Она напоминает твои глаза, когда ты на меня сердишься. Мэган быстро убедилась, что тсахик Мо’ат не смотрит в их сторону и, вместо ответа, прикоснулась своими губами к губам Нетейама, наслаждаясь в ответ его осторожным поцелуем. - Кхе, кхе… Можно? - раздался смущенный голос со стороны входа в палатку, и на пороге появился аватар Норма Спеллмана. Застигнутая врасплох парочка резко отпрыгнула друг от друга, старательно делая вид, что ничего такого в палатке и не происходило. Мэган даже скривилась, излишне побеспокоив раненое плечо резким движением. - Уважаемая тсахик. Боюсь, у меня печальные новости. – он обернулся к Мо’ат и с грустью произнес, - Джейк передал по КВР, что Нетейам погиб во вчерашнем бою с людьми полковника. Это был весьма выдающийся юноша! Мне очень и очень жаль. Великая Мать да сохранит его душу. Возможно, весть о том, что рифовые победили в борьбе, а Салли собственноручно убил Куоритча, слегка сгладит боль вашей утраты. Я бы с этого гада сам шкуру спустил. Прям с живого. Потоптавшись у входа в ожидании какой-либо реакции от Мо’ат, которая прикрыла глаза и принялась мысленно возносить молитву Эйве, Норм вздохнул и отправился к Оло'эйктану клана Оматикайя, дабы рассказать и ему о печальных событиях. - Вот черт! – воскликнул Нетейам и, резко вскочив, бросился в след ученому. – Я совершенно забыл рассказать им о планах генерала Ардмор. Норм, подожди! Мэган выскочила из палатки вслед за ним, так как не понимала, как себя вести с бабушкой Нетейама, которая, теоретически, должна была оплакивать смерть внука, зная, что он сейчас живет рядом с ней в другом теле. Эмоционально-этические головоломки никогда не были ее сильной стороной, и она догнала парня на моменте, когда он уже начал говорить с остановившимся Нормом. - Он точно сказал, что генерал через месяц готовит финальную атаку на остатки клана. – убежденно говорил тот ученому. – Мэган тоже это слышала. Я не знаю, что именно она задумала, но мне кажется, клану необходимо готовится к любой подлости. А еще лучше нанести превентивный удар. - Погоди. – остановил разгоряченного юношу Норм. – Пошли со мной к Тарсему. Вождь должен знать о грозящей опасности, и ты должен будешь рассказать ему все, что знаешь. Они дошли до палатки Тарсема, и Нетейам пересказал вождю все, что слышал от майора Дюбуа про планы генерала добить остатки клана Оматикайя. Тарсем, облаченный в яркую накидку из перьев и с разрисованным желтыми линиями лицом, внимательно посмотрел на Нетейама, потом перевел недоверчивый взгляд на Мэган и довольно грубо сказал. - Я не верю твоим словам, Нэ’йт. Несмотря на то, что тсахик приняла вас как родных, вы здесь чужие! После отлета Торук Макто мы не трогали Небесных Людей, и они в ответ не трогали наш клан. Для чего им нас истреблять? - Они хотят переселить на Пандору все человечество! – Нетейам в запале попытался объяснить вождю мотивацию людей, нервно размахивая при этом хвостом. - Они сгубили свою планету и хотят избавиться от на’ви, дабы заселить нашу! - А вы оба как раз одни из тех, кто причастен к гибели их родного дома! – резко продолжил Тарсем, - Предав свое племя, вы в любой миг, при необходимости, предадите и наше! Словам нет доверия. Доверие заслуживают поступками! - А если я пройду Унилтарон? Ты признаешь меня полноценными членом клана? - Обряд проходят только охотники клана, а у тебя ни лука, ни икрана своего нет! - Я сделаю себе лук, оседлаю банши и добуду для клана стурмбиста! - Вот тогда и продолжим этот разговор! - сказал Тарсем и, развернувшись, скрылся в своей палатке. Мало что понявшая из бурного диалога, Мэган коснулась плеча Нетейама, привлекая к себе его внимание. - О чем вы говорили? И чего этот ворон раскрашенный на тебя наезжал? Я разобрала только слова охота, лук и икран. Молчавший все это время Норм прыснул, услышав из уст Рыжей цветастое описание вождя, и ответил ей вместо парня, который грыз ноготь, погрузившись в раздумья. - Тарсем не верит, что на клан готовится нападение. А Нейт предложил ему рискнуть своей синей шкуркой и доказать, что вы такие же члены клана, как и другие на’ви. Ему всего-то нужно оседлать икрана, да подстрелить из лука огромную тварь с непробиваемой кожей. После ему разрешат сыграть со смертью в поддавки на обряде Унилтарон, на котором копытца отбрасывают периодически и более крутые охотники клана. – он повернулся к парню и прищелкнул пальцами, привлекая внимание. - Нэйт, может, стоит узнать мнение своей подружки по этому поводу? Я-то тебе верю. Зная человеческую натуру, уверен, что генерал ни перед чем не остановится. Давай мы сами что-то придумаем, не задействуя клан? - Спасибо, что веришь мне, Норм. - Нетейам повернулся к ученому и слегка поклонился ему в знак благодарности. – У меня есть идея, как лишить Небесных Людей тяжелой авиации. Без нее они лишний раз из базы побоятся вылететь. Но мне критически нужна будет поддержка клана! Без охотников нам не справиться. Так что я сделаю все, что бы клан признал нас своими. А Мэган даже не обязательно собой рисковать. Хватит и того, что меня примут в клан. Он подошел к девушке, с улыбкой посмотрел на ее растрепанную прическу и тихо, чтобы ученый не услышал, произнес. - Ты же веришь мне, Рыжик? Я один раз уже прошел все обряды и уверен, что смогу сделать это снова. - Да щас! – громко возмутилась Мэган, - Снова ставишь на кон свою задницу, без меня? Фигушки! Если этот павлин жаждет посмотреть, как ты жизнью рискуешь, то он будет любоваться двойным представлением! Хватит! Я всю жизнь смотрела на то, как ты подвергаешь себя опасности в одиночку, собирая тебя потом по кусочкам. Теперь ввожу новое правило! Куда ты – туда и я! Ты рискуешь своей головой, моя голова будет рядом! Ты лезешь в самое пекло, будь добр подвинуться! Я не собираюсь навещать тебя в Эйве, когда ты славно загубишь свою третью жизнь! - Клеевая девчонка! – улыбаясь, высказался Норм, подняв большой палец в одобрении, - А почему жизнь именно третья? - Это у нас на районе так говорили! – ответил Нетейам и, повернувшись к Мэган, добавил с улыбкой, поднимая обе ладони вверх, - Сдаюсь, сдаюсь! Только не бейте меня, грозная рыжая тетенька! А то после побоев тебе же самой придется меня лечить.

***

С этого дня для Мэган начался ускоренный курс по акклиматизации в джунглях Пандоры и становлению полноценным членом клана Оматикайя. Рана на плече уже затянулась, а скорость этого процесса в очередной раз продемонстрировала Мэган преимущество тел на’ви перед хрупкостью человеческой плоти. Одной из сложных задач поначалу стал для нее обычный спуск от пещер Высокого лагеря вниз по толстым стволам переплетенных лиан и возвращение обратно. Они с Нетейамом каждый утро после завтрака, которым снабжала их Мо’ат, спускались по влажным от утренней росы природным канатам на плотный зеленый ковер, выстилающий поверхность под Парящими горами. Нетейам первые дни страховал спуск девушки, которая, подобно пауку, буквально на корточках переползала с одной лианы на другую, цепляясь всеми конечностями в любые подходящие для этого изгибы или ниши. Она пока не подозревала, что уже через неделю даже смотреть себе под ноги не будет, с легкостью порхая вниз и вверх, словно заправская обезьянка. И то, с какой легкостью движется среди этой густой растительности Нетейам, будто вообще не чувствуя притяжения, вызывало в душе смесь зависти и восторга. Пока же гигантизм этой планеты внушал страх, и лишь на твердой земле ее сердце переставало колотиться словно барахлящий моторчик флайдрика. А вот на поверхности планеты буквально все завораживало Мэган, заставляя в восхищении замирать от каждой детали окружающего ее природного богатства. Такого количество красок, такого обилия живых организмов и такого чистого воздуха, который хотелось «пить ведрами», пока не лопнут легкие, вчерашний обитатель мегаполиса даже представить себе не могла. Она влюблялась в природу Пандоры со скоростью движения поездов на магнитных подушках, курсирующих меж городами по унылой поверхности ее бывшей планеты. Каждый невероятно пестрый бутон растения, тянущийся вслед касающихся их бархатной поверхности пальцев. Каждый неведомый зверек, скачущий с ветки на ветку, зависая в любопытстве при виде непрошеных гостей. Каждый силуэт в голубом небе, издающий невероятные звуки. Все это пробуждало в душе Мэган всепоглощающую волну счастья от осознания непосредственного участия в потоках этой бурной жизни, разворачивающейся вокруг. А ночная природа с ее люминесцентным свечением приводила ее в полный экстаз. Парню приходилось силком оттаскивать девушку от очередного сияющего растения, у которого она останавливалась, по ее словам «Буквально на минуточку». Нетейам с удовольствием наблюдал за горящими глазами девушки, без устали рассказывая ей обо всем, что встречалось им на пути. Он старался не переутомлять Мэган, беспокоясь о ее ране, но с каждым днем заводил ее все глубже и глубже в лес, посещая знакомые с детства места и рассказывая ей о своей юности. Мэган настолько привыкла слышать имена и истории об его родственниках, что, казалось, уже сама много лет знает каждого из них лично. Она даже по-доброму завидовала его прошлой, семейной жизни, купающейся в любви его близких. Понимая, что Нетейам в любом случае вернется к своим, она подсознательно опасалась, что ее там могут и не принять с распростертыми объятиями. Посему она делала все, что могла, дабы максимально приблизиться к истинной сущности на’ви. На третий день Нетейям привел девушку к месту гибели Дерева Дома, которое клан потерял по вине Небесных людей еще до его рождения. Он хотел, чтобы она своими глазами увидела последствия освоения планеты жадными существами. Второй причинной этого визита послужила необходимость в материале для изготовления нового охотничьего лука банши. Несмотря на то, что с момента падения огромного дерева прошло уже более шестнадцати лет, Нетейам без труда нашел идеальную по форме ветвь на поваленном отростке и вырезал ножом необходимый отрезок упругого материала. Рог для основания лука и набор тетивы уже были в хозяйстве бабушки, так что уже тем же вечером он тестировал натяжение своего нового оружия на прочность и силу. Мэган же решила ограничиться традиционным арбалетом на’ви, который предложила ей Мо’ат. Это оружие было знакомо ей из прошлой жизни, к тому же им можно было стрелять, используя только здоровую руку. Так что в последующие дни учебные прогулки по лесу разбавлялись уроками точной стрельбы по небольшой мишени, сооруженной Нетейямом из высохшего ствола бутылочного дерева. Спустя неделю, когда плечо Мэган окончательно перестало напоминать о своем повреждении, настало время первого тсахейлу девушки с лютоконем. Проснувшись пораньше, они взяли с собой листовые конвертики с перекусом и двинулись в сторону ближайшей реки, на берегу которой издревле паслись Pa'li. На спине парня красовался новенький лук со стрелами, за спиной девушки болтался небольшой арбалет. Мэган была теоретически подготовленной, но все равно с подсознательным страхом протягивала лютоконю цветочное угощение в качестве приманки. Шестиногий самец с переливающейся шкурой цвета кофе с молоком, пофыркивая, принялся лакать своим веревочным языком нектар из росянки. Девушка решилась и приложила руку к теплому крупу животного, поглаживая его и ощущая под пальцами природную мощь бугрящихся мышц и ритм его сердцебиения. Pa'li совершенно спокойно воспринял прикосновения и слегка подтолкнул Мэган длинной мордой в руку, дабы она определилась, оседлает она его, или он может вернуться к своим. Дав себе мысленного пинка, она с помощью Нетейяма забралась на широкий круп и, по его подсказке осторожно соединила свои нервные отростки с отростками «слоноподобной лошадки». Трудно было описать словами то, что почувствовала Мэган после слияния их разумов. Наиболее близким по ощущениям можно было сопоставить ее опыт использования визуальной нейроголограммы, шлем которого принесли однажды на ремонт Ричарду. Тот проверил его работоспособность на Рыжей, надев технологический убор на ее рыжие кудри и прогнав на приборе серию тестов. Она тогда впервые видела сразу две картинки одновременно. Комнату самого Ричарда, в которой находилась, и проносящиеся перед глазами тестовые сцены как бы наложенные на предметы в берлоге. Определившись с необычными ощущениями, она мысленно отделила свои чувства от чувств животного и, вспоминая основы управления нейрообручем флайдрика, дала мысленную команду начать движение. Как ни странно, у нее все получилось с первого раза. Буквально через пару минут рядом с ней скакал довольный Нетейам, оседлавший себе эффектную, пегую самочку. Они весь день провели возле реки, отрабатывая как навыки быстрого водружения своих пятых точек на спины Pa'li, так и мгновенный соскок с их спин и расцепления связи с животным. И это не говоря об изучении на практике бесчисленных видов забега шустрого лютоконя. Шаг, рысь, галоп, иноходь… К вечеру задница Мэган объявила глубокий и категорический протест по поводу ее дальнейшего использования, и она, из последних сил добравшись в лагерь, была вынуждена отправить Нетейама к Максу за самой сильной обезболивающей мазью из его аптечки. Сил наносить ее на поверхность натертых и ноющих бедер уже не было, и она попросила хихикающего Нетейама выступить в роли медсестры. Уж о чем, но об этом дважды просить не пришлось бы ни одного молодого человека во вселенной. Он с явным наслаждением втирал мазь в упругие бедра девушки, пользуясь моментом и любуясь естественным полосатым рисунком на ее стройных ногах. Он настолько увлекся, что не заметил, как мазь давно впиталась, а Мэган пристально смотрит на откровенно лапающего ее на’ви со смесью смущения и возмущения одновременно. Впрочем, признавалась она себе позже, ощущение пальцев Нетейама на внутренней стороне ее бедер стали самыми яркими ощущениями в ее жизни.

***

Две недели пролетели как один миг. Не проходило и дня, чтобы в голове Нетейама не возникала крамольная мысль бросить все, взять Мэган и отправиться вместе с ней к рифовым. Он невероятно скучал по своей семье, но в основе его воспитания лежал долг перед кланом, и он не мог пустить ситуацию с Ардмор на самотек. Переложить эту проблему на плечи отца так же не представлялось возможным. Время поджимало, через неделю в клане планировалась большая охота, а значит нужно было срочно приручить своего икрана. Он предложил девушке отправиться на следующий день к гнездовью горных банши и тут же получил от нее согласие, но с одним условием! Она так же подберет себе икрана. Никакие предупреждения о том, что это смертельно опасно, что банши могут с легкостью перекусить руку на’ви, что придется бороться со своенравным животным, не подействовали на Мэган. Она упрямо качала головой, прикусив губу, и твердила, словно пятилетняя девочка в торговом центре «Я тоже хочу с тобою летать!» Спор разрешила тсахик Мо’ат, внимательно осмотрев ее фигуру с ног до головы и выдав категорическое: «Она справится!» Пришлось Нетейаму остаток дня посвятить тренировкам правильного обращения с болой для банши. Меган до дрожащих конечностей раз за разом накидывала на высохший череп икрана специально обработанный лист пальма-бритвы на одной из сторон которой был подвешен небольшой камень. В конце концов, у нее это вполне сносно начало получаться. Несколько раз ей даже удалось накинуть болу по всем правилам, не только обернув кости челюстей, но и полностью прикрыв пустые глазницы черепа. Нетейам похвалил Мэган, в мельчайших деталях рассказал ей процесс приручения, и пара решила пораньше лечь спать, дабы полностью отдохнуть перед утренней вылазкой. На следующий день, позаимствовав у бабушки пару летных очков почившего дедушки, молодежь с рассветом выдвинулась в сторону гнездовья горных банши. Мэган уже уверенно двигалась вслед Нетейаму, перепрыгивая без страха с лианы на лиану и не обращая внимания на то, что под ней расстилается глубокая бездна. Как опытный пилот флайдрика, она с детства не боялась высоты и периодически обгоняла парня, показывая тому язык. Однако он быстро восстанавливал статус-кво, особенно в моменты, когда приходилось карабкаться по качающимся лианам или каменным поверхностям вверх. Путь до гнезда продлился около часа, и вот уже они, слегка-запыхавшиеся, проскочили сквозь стену водопада, скрывающую вход в сквозную пещеру, и с восторгом уставились на впечатляющую картину «птичьего базара». На фоне безумной какофонии голосов сотен икранов перед взором пары раскрывалась эпическая картина из многочисленных разноцветных, машущих крыльев, щелкающих челюстей и небольших ветреных торнадо, остающихся после взлета очередного крылатого ящера. За всю свою жизнь Мэган не видела столько животных, собранных в одном месте. Зрелище пугало и завораживало одновременно. Нетейам невольно задумался, кому из них следует начинать «первый танец», как смешно именовал отец обряд Инкимайи. Если быть первым, то придется оставить Мэган одну среди далеко не милых созданий. Ведь нужно будет укрепить связь первым полетом, а сколько на это уйдет времени не знала даже Великая Мать. Он колебался еще минут десять, но решение за него приняла Мэган, одев очки для полета и выкрикнув: «Чур - я первая!». Она принялась раскручивать болу, медленно шагая в сторону икранов. - Великая Мать, похоже, я влюбился в чокнутую! – произнес он тихо, отслеживая действия девушки со смесью восхищения и беспокойства, в любой момент готовый прийти ей на помощь. Мэган помнила его наставление о том, что выбор базируется на желании зверя попортить ее нежную шкурку. Она приставными шагами продвигалась вперед, переводя взгляд с одного икрана на другого. Возмущенные ящеры рычали, махали крыльями, но «убивать» ее вовсе не собирались. «Может, вот тот, желтый?», - думала девушка, поворачиваясь к скалящемуся в ее сторону зверю. Но тот, не долго думая, быстро убрался с ее дороги, позволяя сделать новый выбор. «Тогда вот этот, сиреневый» - вновь сменила направление Мэган, не забывая вращать болу все это время. Но и следующий кандидат на тсахейлу так же поспешно подпрыгнул и свалился с края пропасти в бездну, демонстрируя ей широкий размах своих красивых крыльев в полете. - Вот черт, мне тут что, до вечера выбирать? - начала раздражаться Мэган, высказывая вслух недовольство. – Или вас рыжие не устраивают? Расисты вы кожаные! Вдруг Мэган услышала грозный рык практически возле своего уха и резко отскочила в бок, поворачиваясь к источнику звука. Перед ее лицом клацнули острые зубы, и она мгновенно перекатилась вбок, возвращаясь в прежнюю стойку и раскручивая заново свою болу. Раздался угрожающий рев и, встав на задние лапы, перед ней распахнулось два алых крыла практически полностью краснокожего банши с желтыми как солнце глазами. Поняв, что этот жалкий на’ви перед ним вовсе не боится его рева, красный банши снова оперся на передние крылья и принялся делать ложные выпады, рыча все громче в ожидании момента для удачной атаки. Мэган так же начала злится и, уклоняясь от выпадов, прыгая из стороны в сторону, раскрутила болу на максимум и взяла кончик своей косы с нервными отростками в зубы. Сделав ложный выпад вбок, она тут же сменила местоположение, и щелкнувшую на том самом месте, где только что находилась ее рука, пасть плотно обвил лист пальма-бритвы, как по учебнику, прикрыв глаза разъяренной скотине. Обвив длинную шею одной рукой, Мэган стремительно вскочила на спину краснокожего и намертво сцепила ступни у него под грудиной. Вторая рука девушки лихорадочно пыталась поймать хвост мечущегося в попытках освободить пасть создания. Нащупав его кончик, она поднесла его ко рту и соединила шевелящиеся отростки, ныряя разумом в потрясающее единение с могучим созданием. Красный икран так же застыл, привыкая к новым ощущениям, и Мэган быстро освободила его пасть из плена. Она помнила, что нужно незамедлительно совершить первый полет и, представив, что управляет Ф’Риком, привычно дала зверю мысленную команду. Он подскочил к краю пропасти и камнем ринулся вниз, расправляя согласно приказу новой хозяйки свои огненно-кровавые крылья, превращая падение в плавный бреющий полет между скал. - О, ДА, ДЕТКА! – заорала от восторга Мэган и практически растворилась в эйфории полета, забывая обо всем на свете. - Ну конечно же рыжий! Какого еще цвета икрана могла выбрать эта девчонка! Я даже не знал, что такой цвет встречается среди банши! – пробормотал про себя Нетейам, провожая взглядом парящий симбиоз рыжей феерии. Убедившись, что Мэган вполне ловко справляется с парящим хищником, перекрикивая от восторга окружающий гвалт, он принялся выбирать себе «птичку». Подождав, когда потревоженные Инкимайей Мэган икраны поуспокоятся, он начал медленно продвигаться вперед, выискивая среди царящего вокруг хаоса «потенциальную жертву». В сравнении с Мэган, он практически сразу отметил зеленого в желтую крапину икрана, который явно жаждал отведать его кровушки на вкус. Хищно ухмыльнувшись, он принялся раскручивать болу, осторожно выписывая круги вокруг ревущего в его сторону зверя и с легкостью уклоняясь от острых выпадов его морды. Улучив идеальный момент, он только собрался запустить болу в полет, как вынужден был немедленно остановиться и инстинктивно отскочить в сторону. Откуда-то сверху раздался возмущенный рык, и буквально перед его носом в землю вцепились черные когти и распахнулись два огромных изумрудных крыла. Невесть откуда взявшийся банши кинулся на выбранного им для обряда икрана, вынуждая того стремительно убраться с пути разъяренного сородича. Изумрудное тело сложило крылья и развернулось к нему своим розовым гребнем. Нетейам почувствовал на собственной шкуре значение человеческого выражения «Челюсть отвисла». - Нгай? – изумленно прошептал он, восстанавливая дыхание, не в силах поверить в то, что его собственный икран, его девочка, находится прям перед ним. – Как ты тут оказалась? Мгновенно растерявшая пыл ревности, банши нежно курлыкнула и ткнулась мордой в руки своего брата по небу, требуя ласки. Парень шумно сглотнул ком, образовавшийся в горле и грозящийся вылиться потоком слез счастья из округленных глаз, обхватил ладонью челюсть своего икрана, второй ладонью принялся гладить ее костные отростки. Сомнений не было, каким-то образом его Нгай решила вернуться в гнездовье после смерти его прежнего тела, и видимо для нее не было тайной, куда именно переселилась его душа. - Так нечестно! – раздался счастливый голос Рыжей, приземлившейся неподалеку и соскочившей с красного красавца, расцепляя их связь. – Я тут жизнью рискую, добывая себе Ф’Рика, а этому стоит только мило улыбнуться, как все девушки вокруг тут же начинают тереться о его нежные ручонки! И как это понимать? Нетейам повернул свою радостную мордочку в сторону Мэган и, захлебываясь от эмоций произнес: - Познакомься, Рыжая, это моя верная Нгай. Она сама меня нашла, прилетев обратно от рифовых! Погоди секундочку, ты сказала "Ф’Рика"? Ты что, решила подарить кличку моего флайдрика своему икрану? - А что тут такого? – с улыбкой произнесла девушка, - Это имя невероятно ему подходит. Твою-то зовут "Верная"? Я правильно перевела? Боже мой, я даже не думала, что можно испытывать такой кайф от полетов на этих невероятных созданиях! Не-те-йам! Хорош миловаться! Я хочу летать! Она мгновенно восстановила связь со своим икраном, запрыгнула на его спину и стремительно сорвалась со скалы, не глядя, следует за ней Нетейам или нет. Тот не заставил себя долго ждать и, подсознательно отметив, что на Нгай все так же висели его собственные сбруя и седло, ринулся вслед за рыжей молнией. В этот день на всей поверхности Пандоры не было более счастливых созданий, чем эта, разрезающая ветер, парочка необычных на’ви.

***

Представители племени искренне приветствовали возвращение удачливой парочки, когда те приземлились на своих новоприобретениях прямо в центре лагеря. Даже Тарсем уважительно кивнул головою обоим, признавая храбрость и удачу молодых на’ви. Однако, присмотревшись к икрану Нетейама, он о чем-то задумался и скрылся за тканевой стеной своей палатки. И только всезнающая Мо’ат, казалось, совсем не удивилась тому, что внук вернулся в клан на своем прежнем икране, а девушке достался зверь под стать ее эффектной внешности и, судя по всему, сильному характеру. Она была практически счастлива от того, что на пути его внука встретилась такая невероятная на’ви. И лишь факт того, что ее дети сейчас страдают от потери своего первенца, а она ничего не может сделать для них, смазывало складывающуюся картинку веселья и радости.