***
— Очнись, Валерия, очнись, — девушка почувствовала легкие удары по щекам, — Что ж тебя так развезло, очнись. — Лера, — прохрипела девушка, попытавшись разодрать глаза. Все лицо чувствовалось таким онемевшим, будто и вовсе было отделено от нее. Удивительно, что прикосновения Кристины чувствуются. — Да хоть Селена, очнись же, ну! Чья-то рука, впиваясь костяшками пальцев, приподняла ее в сидячее положение. Лере показалось, что она уже не находилась на полу — нет, это была кровать. Кристина перенесла ее на кровать, а теперь посадила и пыталась растолкать. — Да, да, — попыталась она ответить. Глаза разодрать было безумно больно, словно даже ресницы прилипли к коже. — Отлично. Ты и так провела в отключке дольше положенного, я уже успела убрать за тобой. — За мной? — За нами, но за тобой в особенности. Ты разодрала себе лицо и порезала руку. Касторная прокашлялась. Она подметила, что голос Кристины тоже отдавал хрипотцой, словом, эти ночные «расслабления» сказались не только на ней самой. — Нам нужно спешить, так как скоро придёт хозяйка, и нам придется сдать ей комнату и вернуть ключи. Всю защиту я уже собрала, твои вещи запихнула в рюкзак. Надевай свой плащ и иди умойся на улице. Она отняла руку, и Лера, не ожидавшая этого, тут же грохнулась обратно на кровать, больно ударившись головой о стену позади. — Давай, поторопись. Она не должна тебя увидеть в таком состоянии. — В состоянии? — Валерия разодрала глаза, и ей в лицо ударил розоватый свет раннего утра — рассвет. — Да, выглядишь — отстойно. — Сколько сейчас? Очень рано ещё. — Уже достаточно, давай быстрее, говорю же. Еще нужно придумать что говорить этим про тебя. Ну и про меня, но по мне хоть не так заметно, чем я занималась, а, смотря на тебя, только полный идиот не догадается о том, чем ты была занята! — Я не понимаю. — Вставай и иди умойся вниз! Там стоит бочка с водой, давай же, — девушка спихнула Леру с кровати, и та упала на деревянный пол. Мокрый деревянный пол. Лера медленно поднялась, стряхивая с себя невидимую пыль и покачиваясь, словно пьяная. Ударила пару раз ладонью себя в висок, надеясь на то, что это прояснит взгляд, однако, похоже, это и не думало работать. Глаза жгло от света, а голову разрывало от боли, не считая того, что половины пальцев и собственного носа она не чувствовала вовсе. Паршиво. — Главное, не говори Драгомиру. Если Егор спросит у тебя лично, можешь сказать правду, но попроси его не говорить ничего Драгу, придумай что-нибудь в общем. — Придумать «что»? Не уверена, что мы выглядим полностью здоровыми сейчас. Я, по крайней мере, себя таковой даже не чувствую. — Я уже придумала, так. Скажем, что вечером мы столкнулись с хулиганами! — Хулиганами? — Разбойниками! — Разбойниками? — ноги у девушки заплетались, но Кристина продолжала упорно тянуть ее, — У тебя атрофировался мозг, если ты думаешь, что он поверит в эти россказни. — Они отняли у меня драгоценности, а тебя избили. Неожиданно напали. Дали по носу, и я всю ночь тебя лечила, поэтому мы выглядим немного уставшими, — упрямо повторила она придуманную версию событий. — Кристин, это даже звучит нелепо, а представь, как будет выглядеть. К тому же, я не похожа на человека, которого избили. — А сейчас станешь, если не пойдешь вниз, — Кристина окинула ее мрачным взглядом. — Иду, — раздраженно бросила Лера, пытаясь открыть гребанную дверь. — Отойди, я сама ее открою! Леру грубо отпихнули в сторону, совершенно не церемонясь с ее состоянием. Девушка пошатнулась и вписалась в стену, шлепнувшись лицом о панели. По телу пробежал болезненный спазм. Дорога по шаткой деревянной лестнице показалась ей ужасно долгой. Она покачивалась, а путь вниз по каждой следующей ступеньке оказался невыносимо трудным, в особенности потому, что был осложнен задачей не слететь вниз. На последней ступеньке она все-таки упала и влетела носом в землю. От попавшей в лицо пыли, Лера тут же зашлась приступом кашля, опершись руками в землю и стоя прямо на коленях. За этим застала ее Кристина. — Если бы я знала, даже не предложила бы, — фыркнула девчонка, рывком поднимая ее на ноги. Лера медленно поплелась вместе с ней к воде. Оказавшись рядом с бочкой, она освободилась от железной хватки Варанских и взглянула на своё красноватое, в свете рассвета, отражение. Взглянула — и ужаснулась. Нижняя половина ее лица была намного краснее верхней — она была выпачкана кровью. Руки, на которые она только сейчас обратила внимание, были также измазаны в крови. Они были словно стянуты корочкой, и это было отвратительно и к тому же, должно быть, крайне неудобно. По собственному опыту она помнила, что в месте, где кожа стянута кровью, она должна неприятно тянуть, но вот одно было неясно — почему этого не происходило? Кожа онемела, но ведь она должна была хотя бы визуально заметить этот кошмар? Лера начала яростно стирать с рук всю насохшую грязь, но дело шло так медленно, что ей пришлось надавать сильнее. Поверхность воды уже начала принимать багровый оттенок, когда она перешла к лицу. Через долгие минуты интенсивного оттирания, ей показалось, что все было стерто, но убедиться в этом она никак не могла. Ни зеркала, ни какой-либо другой отражающей поверхности поблизости не было. Варанских сунула ей засушенную веточку бессмертника, наказав приложить под нос на верхнюю губу. Лера не была уверена, что это принесет хоть какую-то пользу, но что она еще могла сделать?***
— Твою же… Если и были цензурные слова, которые Драгомир мог бы подобрать, когда увидел свою сестру в компании Леры с оцарапанным лицом, старавшуюся спрятать его под одеждой, то он их в любом случае не нашел. Версия с разбойниками закономерно не впечатлила его, а реального объяснения какого … произошло, он от Кристины не дождался. Драгомир, сгорая от охватившей его безмолвной ярости, прожигал ее взглядом, в то время, пока из ее рта вырывалась череда оправданий. — … пришлось использовать травы, чтобы снять отёк и… — Тише, — он оборвал ее перед тем, как сорвался бы и накричал, — Не нужно этого. Мне и без того все ясно. Он прошелся быстрым взглядом по раскрасневшейся толи от стыда, то ли от того, что ей все еще было физически плохо, Валери, и никак не мог понять, что конкретно его беспокоит больше. Ее вид или возможные последствия. Девчонка постоянно касалась носа, пытаясь расчесать его еще больше, и Егор, оказавшись рядом, перехватил ее ладонь в успокаивающем жесте, и начал о чем-то с ней говорить. Но он был профан в делах, связанных с опиумом, потому Драгомир очень хорошо понимал, кому на самом деле стоит позаботиться о ней. Это Кристина предложила ей, а значит — это была его ответственность. Лерой делал вид, что сливался с окружающей средой, всем своим видом показывая, что нисколько не удивлен подобным развитием событий. — Не нужно трогать, иначе могут остаться шрамы. Ты чувствуешь недомогание? — полностью игнорируя сестру, спросил Драгомир у второй бедолаги. — Ну так, немного, — голос звенел хрипотой на выдохах, — Скорее, меня шатает и все жутко чешется. Точнее, даже не так. Я не чувствую ни лица, ни рук, но меня все равно тянет их чесать. И голова болит. — Довольна? — Драгомир снова нахмурился и ткнул в девушку пальцем, злостно зыркнув на Кристину. — Нужна эхинацея, — выдохнул Лерой, присаживаясь на корточки, — У вас же ничего не осталось с прошлого раза? — один осуждающий взгляд полетел в сторону Варанских, — Леру нужно спасать. — Ты преувеличиваешь масштаб проблемы, — фыркнула Кристина, с интересом рассматривая собственные ногти. В следующую минуту злость Драгомира только увеличилась. С коротким вдохом и еле слышном «Я устала» на выдохе, ноги Леры подкосились, и она отключилась. Ей повезло, что Егор успел подхватить ее. — Я пойду в аптекарский квартал, — Драгомир нахмурился, — А ты, — кивнул Лерою, — оставайся с ними. Присмотришь. Подойдет любое клейкое вещество, же? Вроде черного меда, например. И спирт для настоя. Ещё что? Лерой кивнул и дополнил: — Хорошо бы найти розмариновое эфирное масло или хотя бы зелье Капсаицина. — Я понял. Ждите здесь. На аллее вы хотя бы не так сильно будете бросаться в глаза. А, и надень кольцо. — Я иду с тобой, — безапелляционно заявила Кристина, — Я в норме. Драгомир не собирался запрещать ей, как и подбадривать вообще-то. Он был слишком зол, а потому молча развернулся и уверенно направился прочь из аллеи. Расстояние между ними стремительно увеличивалось. Кристина медленно плелась вслед за братом, когда он свернул на первую попавшуюся лучевую улицу, чтобы выйти к центральной северной. Аптекарский квартал должен располагаться где-то в той части города, но парень не был уверен в этом наверняка. — Драгомир, пожалуйста, — она выдохнула, когда парень наконец сжалился над ней и остановился, дожидаясь, пока девушка найдет опору на его руке, впоследствии практически повиснув на нем. — Бедняжка, — с деланой жалостью протянул он, тем не менее, не стряхивая ее с себя, — Утомилась? — Не стоит волноваться, — театрально улыбнулась Кристина, впрочем, в следующую же секунду сменив тон, — Хватит ерничать! Прояви больше сожаления к своей бедной сестре. — Моей бедной сестре следовало бы думать головой более усердно. Ты поступила… — Опрометчиво, да, знаю. — Это не то слово, которое я хотел сказать, — ухмыльнулся он. — Я догадалась. — Ты не поберегла ни себя, ни девчонку! Ты же знала, что это переносится очень трудно неподготовленным организмом, да и сама могла пострадать куда сильнее? — Я просто игралась! Это был последний раз, я тебе уже сказала! Просто эти дни, они вымотали меня! — Ты могла бы поговорить со мной, это совсем не оправдание. Ты только навредила себе этими играми! — Да-да. Знаю. — Знаешь? Пора бы применять свои знания на практике, — он нахмурился, — Это уже второй раз за сезон. Если в первый раз мне хотя бы отдаленно была ясна причина, но сейчас? — Поэтому я не стала делать ничего серьезного! — она толкнула его в плечо, — О чем ты вообще, хватит это обсуждать! Если ты так волнуешься за свою девчонку, можешь ходить за ней следом и контролировать! — О, у тебя не выйдет меня смутить этим, даже не думай! — он прищурился, раскусив ее намерения, — Это ужасно безответственно, и ты должна отдавать себе отчет в том, что подставила и ее, и себя — в первую очередь! — Светлого утра, госпожа! Извините за беспокойство, я лишь хотела спросить… — Кристина тормознула спешащую с корзинкой наперевес женщину в простом длинном одеянии. Полы непритязательной мантии испачкались, что делало ее похожей на служанку, так что Драгомиру оставалось только порадоваться, что Кристина повела себя с ней вежливо. Получив примерное направление от испуганной горожанки, они сменили траекторию, решив пройти мимо главной площади, чтобы сократить себе путь. Драгомир должен был догадаться, что стоит выбрать длинный путь, едва заметив вдали скопление людей, окруживших ратушу. Не понять, что улица была чрезвычайно (даже подозрительно) многолюдна для столь раннего времени, было нереально, и им правда стоило использовать кольца. Он впоследствии не раз об этом подумает. Но Кристина, увлекшись мерцающим в свете раннего утра шпилем башни, потянула его прямиком через площадь. — Надень капюшон, — он подал едва заметный знак, ткнув в бок локтем. — Это будет притягивать внимание еще больше, — Кристина скептически скривилась. — Утро. Не будет. А то, как ты выглядишь сейчас — это, — он сделал красноречивую паузу, — притягивает внимание. — Давай разделимся, и тогда я смогу, — она была быстро перебита. — Не можешь! Лимит доверия на сегодня исчерпан. Надевай капюшон, давай. Девушка нехотя повиновалась. — Я не вижу там ЗОРов, а в этом дурацком капюшоне… Это смотрится просто нелепо! — О, зато вчера ты хорошо развлеклась и совсем не выглядела нелепо, я уверен. Особенно сильно это заметно по твоему нынешнему состоянию, так что не возмущайся. — Со мной почти все в порядке. Мы вообще-то немного вдохнули, раз на то пошло. — А по твоей сообщнице так не скажешь, — он хмыкнул, нисколько не поверив ей. — Всего четыре грамма на двоих! И вообще, для первого раза не так уж и плохо, — Варанских ничуть не смутилась, с улыбкой пожав плечами. — Она еле ходит, — он все еще ей не верил. — Это от усталости, не путай. — Потрясающе, — отрезал брат, — Это успокаивает. — Я не шучу. Всего четыре грамма. — Да? — Я же говорю, не страшно! Она просто с непривычки. — О, Кристина, не начинай! И не приписывай мне своих слов. Я не считаю это «не страшным», просто я удивлен ее реакции. Они практически прошли мимо, когда из толпы выделился высокий мужчина в светло-коричневой форме с черными эполетами. — Это..? — Иди прямо, не смотри в его сторону, — пробормотал ей в ответ парень, но этот совет все равно перестал быть актуальным. Жандарм уже пригласил их жестом подойти ближе. Со стороны Кристины послышалось приглушенное ругательство. — Пожалуйста, молчи, — прошептал ей парень, натягивая дежурное располагающее выражение лица, — Я сам все улажу. Снова ругательство, еще более сдавленным тоном. — Не волнуйся. К ним, между тем, приближался уже полицейский с довольно непримечательной внешностью. Это был человек, чье лицо уже было тронуто морщинами, но не настолько, чтобы возраст как-то влиял на состояние его мозга, чтобы омрачить его маразмом. Это вполне могло доставить им проблем. — Я приношу свои извинения, господин, госпожа, — он учтиво поклонился, и принял такой же жест уважения с другой стороны. — Что-то случилось? Драгомир бросил взгляд на брошь мужчины, что скалывала его мантию. Он так и думал — жандарм, один из полицейских, занимавшихся расследованием политических преступлений. Драгомиру совершенно не понравилось в какую сторону сворачивал их путь. — Мы пытаемся это выяснить, — его хриплый голос звучал так добродушно, будто он и не думал задерживать молодых людей, но Драгомир не позволил себе попасться на эту уловку. — Госпожа, вы не могли бы снять ваш капюшон? Мне хотелось бы видеть ваше лицо. — Она неважно себя чувствует, так ли это обязательно? Вы остановили нас как раз, когда мы направлялись в аптекарский квартал, — он даже не врал. — Почему бы вам сразу не пойти к лекарю? — Вы же знаете, они берут за свои услуги непомерно высокую цену в последнее время. Нам такая роскошь недоступна. — Значит, вы сами занимаетесь врачевательством? — Да, господин. Делаем все, что в наших силах. — Давно вы в нашем городе? — он не мог знать наверняка, что они приезжие, а значит, просто проверял, как Драгомир поведет себя в неудобной ситуации. По этой причине были эти расспросы. Он пока даже не спросил документов, так что, если он сейчас скажет достаточно уверенно, может удастся… — Пару дней, — и, конечно, Кристина не могла удержать себя от совершения очередной глупости. — Вот как? И как вы находите нашу Росу? — Нам все нравится, спасибо, — поклонился ему Драгомир, сжав руку сестры настолько, насколько мог, чтобы не причинить ей боль. Кажется, что все его мышцы в один момент напряглись. Заметив под ее ногой черно-синюю брошюру с рекламкой цирка, он сжал ее в еще одном предупредительном жесте. — Откуда вы прибыли? И, конечно, Кристина проигнорировала и это, а он не успел ответить первым. — Мы путешествуем с бродячим цирком. К сожалению для их судьбы, жандармы пугали ее меньше, чем ЗОРы, а ее мозг был все еще под остаточным воздействием веществ. Чудесно. — О, так вы тоже циркачи? — это «тоже» очень смутило Драгомира, — Здесь ваш руководитель, пройдемся? — Конечно! — нужно отдать ей должное, что, даже в таком состоянии, ее голос не изменился. Их общее воспитание спасало их хотя бы где-то. — О, — жандарм сделал вид, что забыл спросить сразу, и только сейчас опомнился, — Не могли бы вы предъявить документы? Так, знаете, бюрократические проволочки! — Разумеется, — Драгомир кивнул, — Мы все понимаем. — Аристарх и Лилия? — он перебирал карточки их документов и медленно спрятал их в карман своей мантии. — Лидия, — невозмутимо поправил парень, — Могу я узнать, что произошло? Мы никак не нарушали спокойствие Империи, так что я бы хотел знать, что случилось? — Кем вы друг-другу приходитесь? — Мы помолвлены. — Замечательно! Поздравляю вас, молодые люди, — тонкие мимические морщинки залегли около его фальшивой улыбки, — Вы собираетесь праздновать свое торжество в вашем цирке? Как он, не напомните…? — Бораго, — услужливо подсказала девушка, опираясь на его руку. Драгомир незаметно ущипнул ее. Кристина только ловко увернулась. — Вы знаете, цирк, это, — парень действительно пытался спасти положение, но невозможно помочь человеку, который каждым своим словом намеренно роет себе яму все глубже, — Она погорячилась, когда сказала… — Да, мы, наверное, не станем праздновать, опять же, денег нет, — девушка улыбнулась, и, на этот раз, совершенно искренне. Драгомир подумал, что, возможно, в цирке Кристине самое место. — А чем вы занимаетесь? Очень интересно послушать про род деятельности таких интересных молодых госпожу и господина. «Клоуны», — чуть не сказал Драгомир. Вместо него нашлась с ответом Кристина. — Я метаю огненные ножи, а Аристарх — управляет Театром Теней. — Ножи? Как интересно, — мужчина приторно улыбнулся, а парень почувствовал, что находится в паре минут от того, чтобы просто придушить ее. — Так, что случилось, вы говорите? — вместо этого молодой человек решил хотя бы перебить ее бред. — Минувшим вечером Бургомистр Васкоп был отравлен, а этой ночью хладнокровно зарезан. Судя по характеру ранения, всего одним точным и профессиональным ударом, если вы понимаете, о чем я, — он все еще продолжал улыбаться. Навряд ли мужчина заметил перемену в состоянии Кристины под все еще натянутым до невозможности капюшоном, но Драгомир заметил. Тонкая ладонь сестры сжала ткань его плаща, выдавая ее волнение с головой. Он знал, что там, под накидкой, она побледнела и была близка к обмороку, скорее всего. — Вам не о чем беспокоиться. Сейчас мы пройдем к Ратуши, и, когда ваш руководитель подтвердит ваши личности, мы продолжим разбирательство по наименее жесткому сценарию.