Цветы твоего сердца

      Сегодня я вновь испытала то чувство опустошения, которое меня накрыло подобно снежной пелене, когда Хлоя появилась раньше времени. Бал по случаю весеннего фестиваля перенесли из-за плохого самочувствия императрицы. Возможно, при дворе пытались бы скрыть, что мачехе стало плохо из-за делегации Аргейта, но она упала в обморок прямо на собрании. К сожалению, наши гости на нём присутствовали и видели всё своими глазами. Сложившаяся ситуация не предвещает для империи ничего хорошего. Виллар Аргейт может воспользоваться этим и начать войну хоть завра. Конечно, я преувеличиваю. Ему нужно дождаться подкрепления. В империю прибыли лишь два корабля, и на них не хватит оружия, чтобы полноценно атаковать столицу.       Мачеха всегда умирала. Это неизбежно. Но Великая Богиня едва ли коснулась земель империи. Конец лета ещё не скоро. Тогда почему события происходят слишком быстро? Что в этот раз изменилось? Такое ощущение, словно над моей головой подвесили огромный меч, который держится лишь на тонкой нити. Я вновь и вновь пытаюсь, плыть против сильного течения, но все старания впустую.       — Ваше Высочество, осторожнее. — Тристан придержал меня за плечи.       — Прости, я задумалась. — Я тряхнула головой. У меня ещё есть время, пока не всё потеряно. Рано впадать в уныние.       — Прошу, будьте внимательнее, дорога не самая лучшая.       — До сих пор поражаюсь, откуда ты знаешь пути из дворца, о которых не известно остальным. — Я улыбнулась. В этот раз мы вышли совершенно с другой стороны дворца, нежели раньше. Тристан вновь поразил меня.       — Мне рассказал о потайных ходах покойный император.       — Отец? Но зачем? — Я едва снова не споткнулась.       — Он просил, чтобы я вас защищал. И если вы окажетесь в опасности, то я помог вам сбежать из дворца. — От его слов сердце кольнуло. Всё-таки я так и не смогла простить отца за то, что его любовь была выше собственной дочери.       — Я знаю, ты им восхищался, но это не значит, что должен держать все слова, что дал. — Хотя я и понимаю, что Тристаном движет не только это.       — Его Величество был хорошим человеком. Если бы не он, то я никогда бы не доказал отцу, что я смогу стать рыцарем.       — У тебя было слабое здоровье, родители беспокоились, что ты не выдержишь.       — Матушка, возможно, но не отец. — Мужчина усмехнулся. — Он просто не может простить старшего брата за то, что тот сбежал, отказавшись служить императорскому роду.       — Если честно, я почти не помню лицо Матиаса.       — Как и я. Словно брата никогда и не существовало. — Он тяжело вздохнул. — Отец приказал сжечь его портреты и вещи. Этим он разбил сердце матушки. Не знаю, чтобы с ней случилось, если бы не родился Бран. Возможно, только это дало ей силы.       — Не только. У неё есть ты, и я не встречала настолько доброго, сильного и преданного мужчину. Увидев тебя сейчас, Матиас бы очень гордился.       — А я, скорее всего, ударю его разок. Он это заслужил. Присылать пару писем в год и не показываться матери столько лет, бессердечный идиот.       Матиас сбежал из дома, когда мы с Тристаном были детьми. А после я возвращалась уже задолго после этого. Но для Тристана уход брата стал сильным ударом. Он проплакал почти неделю, а после начал упорно тренироваться, сказав, что займёт его место. Эдмунд не в счёт, он предпочёл перо мечу. И родители поддержали второго сына, ведь все надежды возлагались на старшего, который в итоге ушёл на корабль и стал работать на Союз Южных островов. Это я узнала, уже вернувшись во времени второй раз. Тристан и его семья думают, что он просто матрос на судне, а не один из тех, кто помогает главе союза. Причиной, почему я обратилась к ним, заключался в том, что они торгуют редкостями со всего света. Я думала найти хоть что-то, что поможет мне спасти мать. Пребывая в отчаянии, я была готова поверить всему. Но надежда меня покинула с последним вздохом матушки.       — Тогда ударь его и от меня, пожалуйста. Он так и не прокатил меня на лошади, как обещал. — Я взяла Тристана за руку, и он осторожно сжал мою ладонь в ответ.       — Конечно, Ваше Высочество.       Оставшийся путь, до экипажа, мы продолжили в тишине. Сегодняшняя ночь, напоминает мне тот ужасный день, но я не могу не испытывать радости, что Тристан рядом со мной. В этот раз я сделаю его жизнь намного счастливее, как он и заслуживает. Пусть я и не испытываю к нему тех же чувств, но для меня Тристан почти член семьи. Мне не нужно притворяться или натягивать маску, как с другими. Этан отвернулся от нашей дружбы. обещания из прошлого смогли сохранить лишь я и Тристан. Но это и к лучшему. От человека, что готов променять любовь и друзей на власть, нужно держаться подальше.       В сложившейся ситуации, проще сказать, чем сделать. Если я хочу уберечь жителей империи от Аргейта, мне снова придется приблизиться к Этану. Сделать так, чтобы он доверял и послушал меня. Этан испытывал неполноценность по отношению к Виллару Аргейту. Он хоть и бастард, но всё же член правящей семьи. А кровная связь Этана с родом Розенберг далека. Только он единственный наследник, который может сидеть на троне. Меня же там никто видеть не желает. Я дочь простолюдинки и ведьмы, носящая фамилию императора. С подобным клеймом для знати, моё положение ниже, чем у Этана. Тем более у него много сторонников, как и недоброжелателей. Я бы назвала их завистниками. Этана с детства воспитывали как будущего правителя. Императрица пыталась дать ему всё самое лучшее, особенно после того, как его родители погибли. Мне казалось, что Этан понимает меня, как никто другой. Но у него была императрица и её защита. Я же всегда оставалась ненужной никому помехой. Хотя более это не имеет для меня никакого значение. Главное, чтобы Этан не проявил привычного упрямства. Особенно, если мы хотим уберечь империю от разрушения. Когда экипаж остановился, я посмотрела на Тристана и строго произнесла:       — Чтобы ты не услышал или увидел, оставайся здесь и жди меня.       — Но, Ваше Высочество…       — Это приказ. — Я не дала ему возможность закончить фразу и, открыв дверь, самостоятельно вышла из кареты.       Вид у кучера был напряженный. Если бы не обещанное золото, уверена, он бы сбежал бы без оглядки, оставив нас с Тристаном. Я поправила капюшон и направилась в сторону обветшалой хижины. Свет горит, а это значит, она не пустует. Столь потрёпанное жилище выглядело пугающе на фоне густого и тёмного леса. Он кажется настолько густым, что едва можно рассмотреть очертания веток. Словно сплошное чёрное пятно. Полностью оправдывает свою дурную славу. Если фейри в нём больше не живут, то дикие животные остались. Заплутав, путники могли и придумать те истории, которые я слышала на улицах столицы, а воображение сделает всё остальное. Хотя на данный момент мне и самой неуютно находится вблизи Фейского леса.       Не время сомневаться, тем более, когда времени у меня мало. Из дворца отправились две кареты. Одна к морю, другая к стене. Если меня хватятся, то последуют за тем экипажем, что выехал со входа для слуг. Я специально сделала так, чтобы его заметили. За одно отправленное мной письмо будет доставлено адресату. Я должна попытаться заключить союз с Южными островами, или мы вновь проиграем Аргейту. Но пока мне нужно сосредоточиться на другом деле. Едва я коснулась двери хижины, как она отворилась. Моё тело замерло лишь на несколько секунд, а после я вошла во внутрь. Хижина оказалась почти пустой. Возле окна на кресле-качалке сидела женщина. На вид она не старше Коры, хотя моё предчувствие говорило, что это не так. Тем более, няня рассказывала, фейри могут менять свой облик, чтобы обмануть людей.       — Я ждала тебя, дитя Лорелии. Хотя ты и пришла ко мне, лишившись жизни, уже два раза. — Голос незнакомки звучал подобно, шуршанию листьев, тихо и нежно.       — Если вам известно это, то возможно, вы сможете дать ответы на мои вопросы? — Не растерявшись, спросила я.       — Ты желаешь найти их, но они ускользают от тебя, словно песок сквозь пальцы. Принцесса, запертая во дворце собственной матерью, принижаемая теми, кто должен служить истинной наследнице проклятой крови Розенбергов.       — Это не фамилия моего отца, а с императрицей я не имею ничего общего.       — Конечно, фамилия принадлежит твоей матери. И с той, что восседает сейчас на троне, у тебя одна кровь. Хотя об этом уже никто и не помнит, благодаря её же стараниям.       — Что вы имеете в виду? — Моё хладнокровие начинало разбиваться вдребезги.       — Дитя, хочешь, расскажу тебе сказку? — Женщина хитро усмехнулась.       — Не уверена, что есть хоть одна, которую я не слышала от своей матушки. — Я пришла сюда не за сказками. Мне нужна правда.       — И всё же я желаю поведать тебе её. Она развеет туман лжи, что окутал твою мать много лет назад.       — Хорошо. — Я шумно вздохнула. — Если ваша сказка даст ответы, то расскажите мене её.       — Жили-были на свете две сестры, две принцессы. Одна была подобна солнечному лучу, а вторая — лишь бледная тень, что оно отбрасывает. Первую принцессу любили за её доброту, красоту и прилежный нрав. Вторая же была не так красива, не так умна и не так добра. Может причиной было то, что сестры родные друг другу лишь наполовину, или насмешкой судьбы неизвестно. Сестры становились старше, как и зависть. Ещё в маленькой принцессе проросло семя зла. Каждый день она становилась у пруда и взывала ко всем богам, молясь, чтобы её красивой сестры не существовало. Но вот услышаны молитвы были не богами, а теми, кто царствовал в этих землях с давних времён. Из озера появилось существо. Оно пообещало, что выполнит желание принцессы и даже исполнит ещё одно. Обрадовалась маленькая принцесса и сразу же загадала, чтобы её сестру никто не помнил. Существо рассмеялось, обнажив острые зубы. Так ему понравился скверный нрав девочки. Исполнилось желание принцессы, но платой за это стала жизнь старого короля. И только тогда принцесса поняла, что натворила. Но не терзала её совесть и печаль, ведь отец больше всего её сестру, а значит поплатился за это. — Полнейшее безумие, неужели матушка и императрица сестры? Только так я могу объяснить, как эта сказка относится к моей семье.       — И какова же мораль у вашей сказки? — Я постаралась, придать голосу, более безразличный вид, несмотря на бурю эмоций, что клокотали во мне.       — Кто тебе сказал, что она есть? Тем более, ты её ещё даже не дослушала. — Она хитро улыбнулась. — Время шло, принцесса повзрослела. Почти забыла она о своём проступке и даже сама поверила, что кроме неё больше принцесс у этих земель никогда и не было. Принцессе стали подыскивать жениха, чтобы после свадьбы девушка надела венец почившего короля. И вот на охоте она встретила юношу. Он был статен и добр. Принцесса влюбилась до беспамятства, только о нём и грезила. Да только обручён был юноша, другая должна стать его женой. — По моей коже прошёлся озноб, сказка звучала слишком похожей на историю няни. Значит мои догадки правдивы. — И снова принцесса пришла к озеру молиться существу. Только вместо безобразного существа она увидела красивого мальчика. Принцесса сразу же рассказала о своём желании. Мальчик предупредил её, что плата в этот раз будет выше. Только принцесса не думала в тот момент не о чём, кроме того юноши. Мальчик согласился и исчез. Соперница принцессы пропала по утру, и никто не смог найти её. Юноша и принцесса поженились, и только спустя годы она поняла, что за плату забрал у неё мальчик.       — Императрица стала бесплодной. — Тихо произнесла я.       — Мальчик посчитал, что та, кто так бессердечно желает смерти другим, не достойна дарить жизнь. А вскоре во дворец вернулась и её пропавшая сестра. Бывшая принцесса не носила шелка и драгоценности, но они ей и не требовались. А молодой король, увидев принцессу, влюбился с первого взгляда. Ведь с тех пор, как пропала его невеста, жизнь в юноше почти потухла. и жену он полюбить не смог. Да и не пытался, словно чувствовал, что та виновата в пропаже его возлюбленной. Стал прежним молодой король с появлением принцессы. Одел её в шелка и драгоценности, окружил любовью и заботой. Принцесса тоже полюбила короля в ответ. Ибо невозможно было не любить того, кто ставил твою жизнь выше собственной.       — Он и ушёл вслед за ней, не прожив без матушки, пару недель. Но у вашей сказки нет морали и печальный конец.       — Да. Твой отец любил Лорелею, как никого другого. А мораль сей сказки такова: не обещай больше того, что сможешь отдать, и никогда не верь волшебному народцу. Но конец сказки ещё не предрешён, потому что ты вынуждена возвращаться к середине этой истории.       — Почему у императрицы получилось заключить договор с фейри? — Хотя поражает то, что они ответили на зов мачехи, и не один раз. Я не слышала о подобном. Ведь к моим просьбам соседи остались глухи.       — Однажды ваш предок помог Королю фейри, и тот пообещал, что каждый потомок вправе загадать три желания. Хотя у них есть ограничения. Магия Фейри не способна возвратить мертвых. — Женщина ядовито улыбнулась, от прежней теплоты не осталось и следа. Нельзя забывать, что она тоже фейри и может просто морочить мне голову.       — Но я же жива. Хотя императрица отравила меня во младенчестве.       — В моей сказке не всё правдиво. Я лишь дала тебе намёк. Фейри могут и не помогать, особенно после того, как кровавый долг за вашим родом остаётся не уплачен. Но Королю фейри нравилась твоя мать, и он наблюдал за ней, когда она играла возле озера. Сделка произошла, потому, что обе стороны хотели одно и того же. У меня получилось уберечь твою мать и воспитать её, как собственное дитя, но она сбежала из-за завесы. Лорелея всегда чувствовала себя чужой среди фейри. И хотя не хотела становиться невестой Короля фейри, всё равно связала себя узами с правителем.       — О каком кровавом долге вы говорили? — Именно он меня заинтересовал больше всего. Кора когда-то рассказывала, что фейри похищали детей. Но им по вкусу светлые волосы, а не тёмные, как у меня и матери.       — Тот, что стал виной проклятия и вашей связи с нами. Я не могу о нём рассказывать, и не стану. — Её лицо исказилось злобной гримасой. — Ты осталась жива, потому что Король фейри всегда любил Лорелею, и не смог отказать ей в просьбе, он спас тебя. Правда, и поплатился за столь сильную магию, собственным бессмертием. Но Лорелея всеми силами пыталась, оградить тебя от платы за договор.       — Разве плата — не жизнь моей матери? — Я чувствовала, что даже дыхание даётся мне с трудом. Словно на мою грудь и плечи лёг огромный валун.       — Нет. Пребывание за завесой изменило Лорелею. Она перестала быть человеком и вдали от нашего мира начала слабеть. Хотя твоя мать упорно пыталась это отрицать. Она считала себя одной из вас и не хотела возвращаться в мир фейри. Лишь сильнейшие из моего народа могут находиться в обоих мирах долгое время. Если бы Лорелея вернулась домой, она бы осталась жива.       — Мама считала своим домом не ваш мир и повторяла, что не принадлежит вам. — Теперь я поняла слова матушки.       — Стань Лорелея супругой Короля Фейри, то обрела бы бессмертие, но она влюбилась в мужчину, что чуть не утонул в море. Лорелея последовала за ним во дворец, где и встретила свою смерть. — Она явно злорадствует, и решение матушки ей совершенно не понравилось.       — Пусть мои родители не провели вместе целую вечность, но они были счастливы и любили друг друга. Не думаю, что моя мать жалела о своём выборе, потому что её предсмертные слова почти никогда не менялись.       — Дитя, в том, что ты вынуждена безвольно наблюдать их смерть, обвиняй Лорелею. Все её желания были направлены лишь на твою защиту.       — Знаю, поэтому и не хочу видеть её мучения. Мне нужно разорвать контракт с Королём фейри так? — От упоминания матушки сердце всё сильнее сжималось от боли.       — Не совсем. — Её лицо исказила хитрая усмешка. — Тем более нынешний король не захочет тебя отпускать. Ты желаешь смерти, что выше самого этого понятия. Желаешь полного забвения и покоя.       — Какое дело вашему королю до моих желаний? — Со злостью произнесла я.       — Я же сказала, причина в проклятии и договоре. Нити вашей судьбы сплелись, когда твоя душа ещё не пришла в этот мир.       — Проклятие вскоре исчезнет. Девушка, что положит ему конец уже во дворце. — Когда Этан и Дафна полюбят друг друга, проклятие рухнет, я не имею к ним никакого отношения и не хочу иметь.       — Её тело, может и чуждо этому миру, но не она сама. В жизни, как и в сказке, настоящее всегда пытаются заменить фальшью. Есть те, кто не хочет, чтобы проклятие исчезло, и чтобы истинный правитель получил корону. Думаешь, только люди постоянно воюют? Во дворце фейри тоже неспокойно, особенно когда трон остаётся пустым.       — Вы же сказали, что у фейри есть король. — Мне и Виллара Аргейта хватает, ещё одной венценосной особы, я не вынесу. Тем более, что она имела в виду, говоря, что тело Дафны чужое этому миру, а душа нет? Мне не нравится, какие мысли посещают мой разум.       — Но короны у этого короля нет, и пока он её не найдёт, то не сможет взойти на трон.       — Значит, ваш король ищет корону? — Я сложила руки на груди.       — Именно. И причина твоих страданий в ней. Пока корона не окажется на голове своего владельца, ты будешь возвращаться в тот миг, когда чары, наложенные для твоей защиты, зачахнут.       — Но что мне делать? Как найти, то чего я никогда не видела?       — Условия контракта не разглашаются никому. Но то, что тебе нужно ближе, чем ты думаешь. А теперь уходи, я выполнила слово, данное твоей матери. Если сумеешь снять проклятие и найти корону, мы увидимся вновь. И я поведаю тебе, кем являюсь на самом деле.       Только она произнесла эту фразу, как всё перед моим взором начало расплываться я схватилась за голову в попытках не потерять равновесие. В нос ударил удушающий и сладкий запах роз. Он заполнил мои лёгкие, мешая, сделать вздох. Воспоминания, что я так тщательно прятала, врывались в мой разум.       В то утро, меня тоже разбудил запах роз. Тяжелый, обволакивающий мои покои плотным саваном. Из-за него я едва задохнулась и начала кашлять. Капли крови были такими же яркими, как и лепестки на моей постели. От охватившего меня ужаса и страха, я закричала. Но стоило мне встать с кровати, как я упала на колени. Ещё один приступ кашля заставил меня согнуться пополам. Всё внутри словно горело огнём. Слёзы стекали по моим щекам, смешивались с привкусом крови на губах.       Когда в мою комнату ворвались гвардейцы, я, как и прежде, сидела на полу. Из окон ко мне тянулись алые лепестки роз. Вся комната была усыпана ими. До меня доносились перешёптывания, но я была слишком измотана, чтобы прислушиваться к ним или обращать внимание. Ещё мгновение и я почувствовала, как на мои плечи опустилось, что-то тёплое. Я посмотрела вверх и увидела Первого министра. Он осторожно провёл по моим щекам пальцами, стирая дорожки от слёз. Его лицо оставалось почти без эмоциональным, но руки едва заметно дрожали. Или мне просто показалось это. Я не знаю.       — Выйдите все. — Холодно произнёс мужчина. — Или завтра же лишитесь глаз, за то, что посмели рассматривать принцессу.       Рэндал опустился рядом со мной. Я едва могла выдавить из себя слова благодарности, поэтому продолжала молчать. Он убрал прилипшие к моему лицу волосы. Его касания были нежными, словно мужчина боялся напугать меня или причинить боль.       Первый Министр — единственный, кто был со мной рядом в тот момент. Я неосознанно потянулась к нему, чтобы хоть на секунду почувствовать чьи-то объятия, в которых так нуждалась. И мне их подарили. Тёплые и надёжные. Казалось, они действительно могут защитить меня от всех. Мои тихие рыдания продолжались до тех пор, пока я окончательно не лишились сил. Я оплакивала не то, что стала жертвой проклятия, а свою глупую любовь. Моё сердце разрывалось от боли. Проклятие означало, что Этан меня никогда не любил, в ответ.       — Ваше Высочество! Ваше Высочество, очнитесь! — Знакомый голос прорывался сквозь пелену охвативших меня воспоминаний. Я лежала на сиденье в экипаже, а рядом Тристан.       — Что произошло? — Сипло произнесла я.       — Я непрерывно наблюдал за хижиной, но она внезапно исчезла. Я сразу же поспешил к вам. Вы лежали без чувств. Я опасался худшего. И кучер. Он сбежал. Но не волнуйтесь, я обязательно его разыщу и сделаю так, чтобы он не смог рассказать ничего лишнего.       — Всё прошло, не так плохо, как я думала. — На моих губах появилась вымученная улыбка.       — Здесь нельзя, больше оставаться. Потерпите немного, я доставлю вас во дворец.       Мой рыцарь быстро покинул меня, а я прикрыла глаза ладонью. Почему проклятые воспоминания и чувства невозможно заглушить по собственной воле? Пусть они и остались лишь отголосками, но всё же имеют власть надо мной. Я не могу допустить тех же ошибок и стать разменной монетой для Этана, Виллара Аргейта или кого-то ещё. Императрица намеренно использовала Тристана, зная, что он мне дорог. Ещё и факт того, что она моя родная тётя, просто отвратителен. Всё те крохи уважение, что я испытывала к ней, испарились. Она с самого начала заставила мою матушку страдать. Если бы её воспитывали, как положено, то мама не стала объектом для постоянных насмешек и презрения. Не встретила столь печальный конец.       Перед лицом огромной власти стираются любые понятия морали. Я никогда не хотела вступать в борьбу за трон. Мне он не был нужен. Только ненависть, заново клочащая во мне после услышанного, говорит об обратном. Мы с матерью были использованы в погоне за властью. Жили, словно нас не существует, но этого было им мало. Так почему же не стать той принцессой, которая была в книге? Отплатить им за причиненную боль той же монетой. Слёзы, что пыталась сдержать, покатились по моим щекам. Я безмолвно роняла их вплоть до того, как дверь экипажа не остановилась. Мне нужен тот, кто знает, как играть на политическом поле. Одна я не смогу противостоять всем.       — Ваше Высочество…       — Избавься от кареты и возвращайся к Коре. — Я поднялась с сиденья, не пытаясь скрыть то, что плачу.       — А как же вы? — Лицо Тристана исказилось болью и сочувствием.       — Не беспокойся. Завтра я буду в порядке.       — Вы не жалеете об этой поездке?       — Нисколько. Теперь я знаю, что мне нужно сделать.       Попрощавшись с Тристаном, я направилась в крыло, которое почти никогда не заходила. Во дворце оказалось тише, чем я ожидала. Это хорошо. Значит, никто не обнаружил моё отсутствие. Я не так важна, как императрица. Нужная мне комната находилась довольно далеко от её покоев, и я могу лишь надеяться, что он там. Я без раздумий постучала в дверь. Сейчас мне плевать на собственную гордость. Я готова переступить через неё, если этот мужчина поможет мне. Я ещё раз постучали, и послышался шорох.       — Я же сказал не беспокоить меня. — Гневным тоном произнёс Рэндалл, но его гнев сменился удивлением. — Принцесса, что привело вас ко мне в столь поздний час?       — Я могу войти?       — Конечно.       На Первом министре были брюки и рубашка, а на тёмных волосах блестели капли воды. Судя по его небрежному виду, он надевал одежду в спешке. Я пришла не в самый лучший момент, но если сейчас уйду, то могу передумать.       — Почему вы так одеты? — Он окинул меня хмурым взглядом. — Вы снова были в городе, несмотря на моё предупреждение?       — Это сейчас не важно. — Я сняла с себя плащ и положила его на кресле. До сих пор не могу поверить, что я в покоях Рэндала. Это вызывает во мне странные чувства.       — Вы плакали? — Мужчина приблизился ко мне и коснулся щеки. Я не могу не испытывать ненависть к себе, от того, что мне никогда не были противны прикосновения Рэндала. — Принцесса, кто-то посмел причинить вам вред?       — Нет. — Я покачала головой.       — Но почему тогда я вам не верю? Это король Аргейта или же снова герцог? — В голосе Рэндала послышались стальные нотки, а взгляд стал холодным и пугающим.       — А если это так вы поможете мне? Если я скажу, что не хочу выходить замуж и мне нужен трон, вы обезглавите меня?       — Принцесса, что заставило вас произносить подобные слова? Чтобы между нами не происходило, я никогда не желал вам смерти. — А как же вторая жизнь? Разве не ты заключил меня в ту башню, и приказал убить Тристана?       — Мне всё равно. — Я закусила губу слишком сильно, поэтому быстро почувствовала металлический привкус.       — Не делайте так. — Первый министр осторожно повел кончиками пальцев по губам. Тело охватило предательская волна дрожи.       — Я слышала, что ваш разговор с мачехой. Не знаю, что вы ищите во дворце, но я помогу вам это найти или отдам всё, что попросите. Взамен мне нужна помощь, я хочу защитить империю от Аргейта. Этан импульсивен, и если действительно начнётся война, он не будет думать о благе империи, а лишь о победе.       — Вы хотите стать императрицей?       — Если это поможет уберечь простой народ и отомстить тем, кто виноват в страданиях моей матери, то я стану кем угодно. Эта проклятая власть, что все они так жаждут и без раздумий играют с чужой жизнью, ломают и топают любые препятствия. Если я отберу у них её, как они будут выглядеть? Испытают то же отчаяние и боль, что я?       — И для этого вы обратились ко мне?       — Да. Вы предлагали свою помощь, я хочу ей воспользоваться, и чтобы вы были на моей стороне. Помогите мне и просите всё, что только пожелаете. — Я готова поступиться даже своей гордостью и честью. Цепляться за них не имеет смысла, если Рэндал поможет мне.       — Хорошо. Но цена за мою помощь может быть выше, чем вы представляете.       — Это не важно. Я отдам вам всю себя, если потребуется.       — Не говорите таких слов. — Он прикрыл глаза рукой и улыбнулся. — Вы пришли ко мне, ведомая отчаянием, но я не могу не радоваться тому, что вы наконец-то обратили на меня свой взор.       — Сейчас вы нужны мне, как никто другой.       — А для меня это было неизменным.       Я не знаю, что желает получить от меня Рэндал. Но любая плата кажется мне незначительной. Возможно, я пожалею о нашем союзе и том, что обратилась к Рэндалу за помощью. Или он может стать причиной моей смерти. Хотя бы эта странная тяга к нему перестанет меня беспокоить. Но порой люди не могут насытиться малым и хотят большего. Стану ли я одержимой, если получу то, что втайне желала? Любовь моих родителей невозможно назвать чистой. Она более похожа на яд, а другой я не видела. И так в ней нуждалась, что умерла. Рэндал намного опаснее Этана. Я не знаю, какие эмоции он испытывает и что им движет.       Тёплое дыхание мужчины касается моих губ, и моё сердце бьётся так же быстро, как и бегут мысли. Но движет ли мной отчаяние, о котором он говорил? Я ведь могу уйти. Вернусь в пустые и холодные покои, а на утро могу сделать вид, что ничего не произошло. Так почему же я не двигаюсь с места? Мысль о том, что я буду делить ложе с правителем Аргейта, вызывала лишь неприятные эмоции. Тогда что же я на самом деле всегда испытывала к тому, от кого должна держаться подальше и ненавидеть?       Я не противилась тому, как наши губы слились воедино. Этот поцелуй был из тех, что наполнены нежностью и волнением. Словно этот мужчина сможет прикоснуться к моей душе, показать ей все грани испытываемых эмоций и чувств. Я обвила шею Рэндала руками. Губа всё ещё болела, но его поцелуи были невесомыми, словно порхание бабочек. Он отстранился и прошептал:       — Договор заключен, моя принцесса.