anything but plain (your golden heart shines bright)

      Кейго испытывал некоторое любопытство в отношении мальчика, которого Руми назвала Мидори.       Он видел его не так часто, даже близко не так часто, как остальные, но всё равно было приятно, когда он замечал, что ребёнок слоняется по крышам домов и наблюдает за ним с блокнотом в руке, а его рот двигается со скоростью света, пока он похоже записывает всё, что происходит.       Обычно Кейго видел ребёнка только во время летних и зимних каникул, что делало его любопытным, но не настолько любопытным, чтобы пойти и поговорить с ним.       Ему было известно, что Комиссия всегда была в курсе, с кем и когда он разговаривает, и ему не нравилась мысль о том, что они могут узнать, кем именно является Мидори.       Поэтому он предпочёл просто понаблюдать за ребёнком и убедиться, что с ним всё в порядке.       После первого лета, когда Мидори просто писал в блокноте и поглядывал на толпу (вероятно, чтобы убедиться, что все они в порядке — как будто Кейго не обладал достаточным количеством перьев, окружающих их), ребёнок начал передвигаться со своих позиций на крышах.       Кейго немного забеспокоился, когда почувствовал, что перо, которое он держал рядом с Мидори, затрепетало, но один взгляд в его сторону позволил увидеть, что ребёнок наносит удары ногами и руками, явно пытаясь отработать несколько движений, которые сам Кейго использовал во время поединков, которые видел ребёнок.       К его удивлению, маленький Мидори не был даже наполовину плох в тех приёмах, которые он пытался отрабатывать.       Таким образом, началось то, что они с маленьким Мидори разработали.       Всякий раз, когда парень был в городе и появлялся на крышах, чтобы посмотреть его бои и отработать определенные приёмы, Кейго заставлял себя телеграфировать движение, которое Мидори пытался отработать самостоятельно, одновременно с этим посылая несколько перьев в сторону злодеев, чтобы убедиться, что он не слишком облегчает им жизнь.       Он по-прежнему не хотел, чтобы Комиссия трогала ребёнка, тем более что, судя по всему, тот хотел стать героем и рисковал попасть в их лапы, как и он когда-то, поэтому он отказывался подходить к нему после завершения сражения.       В результате Кейго позволял себе безопасно обучать Мидори только на расстоянии. В первый раз, когда Кейго телеграфировал ему свои движения, Мидори физически загорелся и ухмыльнулся сквозь текущие слёзы, когда он повторил движение ещё несколько раз, издав восхищённый возглас, когда понял, что у него всё получилось, а Кейго осторожно показал ему большой палец.       Кейго не преминул похвастаться перед всеми коллегами их весьма необычными отношениями наставника и ученика, позволив самодовольному удивлению овладеть им, когда он понял, что даже Старатель, казалось, завидовал его успеху, хотя это могло быть связано с тем, что маленький Мидори категорически отказывался приближаться к любому из поединков Старателя, даже когда он отодвигал гражданских с дороги (что немного смягчило сердце Кейго, когда он узнал, что ребёнок действительно присутствовал на всех сражениях Всемогущего и Старателя).       И вот одним летом, когда маленькому Мидори вряд ли было больше тринадцати лет, Кейго наблюдал, как ребёнок спрыгнул с крыши, которую он занимал, и быстро воспользовался оконными выступами, чтобы безопасно спуститься вниз по чёртовому зданию, а затем схватил гражданских и выдернул их с дороги, как раз вовремя, чтобы мимо них пронёсся ультразвук от злодея.       Тогда Кейго быстро прекратил бой, не желая больше затягивать его, чтобы пресса получила его новые фотографии, а публика начала заваливать его вопросами, полными благоговения.       Ему было наплевать на всё это (хотя Комиссия учила его быть выше своих переживаний, и он быстро погрузился в свою героическую персону, даже если его глаза метались по сторонам в поисках маленького Мидори).       Он нашёл мальчика достаточно быстро и не сдержал своей резкой ухмылки, когда понял, что ребёнок пытается злобно зыркать на другого гражданского (хотя у него получилось только выглядеть как злобный котёнок) и делает замечание даме за то, что она стояла слишком близко к битве, одновременно осматривая её, предположительно, на предмет ранений.       После этого Кейго начал переписываться с Руми обо всём своём опыте общения с ребёнком, а она в ответ гоготала, рассказывая о своём опыте наблюдения за тем, как он контролирует толпу и стоит на своём против людей, которым далеко за сорок, читая им лекции об опасностях активного наблюдения за героями и правилах, которым они должны следовать, если хотят продолжать это делать и не попадать в больницу.       Об этом было забавно слышать, особенно если учесть, что он видел ребёнка всего несколько месяцев в году. Он с удовольствием слушал, когда Руми рассказывала ему о том, как сильно вырос ребёнок, набрал ли он больше мышечной массы или нет.       Кейго искренне смеялся, когда Руми с нежностью вспоминала бой в начале этой недели, где Мидори использовал приём, которому его научил Кейго, чтобы отбросить гражданского с пути одной из атак злодея, прежде чем Руми успела с тем расправиться, и как она не сдержала фырканья, когда увидела это, пока обходила злодея.       Поэтому, когда Кейго увидел в прямом эфире маленького Мидори, мчащегося по воздуху на части робота, которую он оторвал где-то во время полосы препятствий, и занявшего первое место, он уже писал своему помощнику, чтобы убедиться, что формы для стажировки загружены на его компьютер, и одновременно писал Руми, чтобы она знала, насколько близким было прозвище ребёнка.       Он быстро закончил свой маршрут патрулирования и вернулся в свой кабинет, чтобы посмотреть, как Мидория Изуку упрямо пробивается через первые два раунда спортивного фестиваля и продолжает уничтожать и себя, и своих противников в большой демонстрации силы.       Учитывая, как быстро парень двигался с помощью своей причуды, он не мог не задаться вопросом, сможет ли маленький Мидори поспевать за ним, пока он находится в воздухе.       Ками, он не мог дождаться, когда Мидория и Токоями примут его предложение о стажировке.