Доктор Варфоломей

      

Часть четвёртая

      

Заново

      

I

      Ночь опустилась на уставший от дневного зноя лес. Луна величаво выплыла на небо из-за горы, залив всё вокруг холодным серебряным светом. На её фоне мрачной тенью летел Мьюту навстречу своей судьбе, не страшась чужих случайных глаз с земли. Когда-то давно – может, это было всего месяц, а может, и целую жизнь назад – он услышал от Слави поговорку: «Арканайнов бояться – в лес не ходить». Теперь его жизнь напоминала эту поговорку с точностью наоборот. Телепат лишь грустно усмехнулся очередной иронии судьбы, у которой в запасе, несомненно, было ещё полно превратностей и подлостей. Где-то под ним замелькали дома, асфальт окружного шоссе, вскоре он осторожно приземлился на верхушку уличного фонаря. Тихогорск. Наконец-то.       «В Тихогорск»       «В Тихогорск, Мьюту»       «В Тихогорск» - согласился серокожий костлявый целитель, озираясь по сторонам.       Это был тихий маленький городок, живший в основном за счёт горнообогатительного комбината. Самое высокое здание было не более девяти этажей в высоту, куда чаще встречались пятиэтажные дома с уютными дворами, а на окраине (и кое-где в самом городке) были щедро рассыпаны деревянные дома. Тихогорск нельзя было назвать красивым, но жителей это не огорчало. Он был хорош, подобно многим другим маленьким городкам, разбросанным по просторам России: уютный, с живописными пейзажами и не слишком бедный. Идеальное место, чтобы спрятаться от суеты, но не слишком удачное, чтобы спрятаться от любопытных глаз…       Налетевший порыв ветра заставил Мьюту вздрогнуть. Пока было темно, стоило поискать себе пристанище. Голые каменные подворотни и городская черта в целом отметалась сразу – не стоит привлекать к себе внимание. Самым разумным выбором казался дружелюбно покачивающий ветвями деревьев лес, но тогда львиная доля времени будет тратиться на пересечение пустого поля между лесом и городом. А осень меж тем тихо подкрадывалась, будто Девятихвост к добыче… Телепат парил над сонным городком, чей покой лишь иногда нарушался шумом проезжающих автомобилей, высматривая потенциальное логово. Его внимание привлек большой неряшливый зелёный прямоугольник на другом конце города. Лесопарковая зона. Идеально.       После двух часов тщательнейшего исследования Мьюту остался удовлетворён находкой. Парк был достаточно большой (по меркам городка), чтобы в нём найти укрытие от любопытных глаз, и в то же время довольно запущенный – часть фонарей была разбита, деревья и кусты давно уже никто не подстригал, в траве то и дело виднелся мусор. Через диковатый прямоугольник зелёных насаждений протекал чахлый ручей, навевая тоскливые воспоминания о каменистой полянке в лесу. В двух-трёх местах каким-то уму непостижимым чудом росли фруктовые кустарники, но даже самые крупные плоды на них не могли сравниться с содержимым рюкзака лесного медбрата. Надкусив один такой – кажется, малин-фрукт – серокожий покемон с горечью убедился, что высажены эти кусты были больше для красоты, чем для пропитания птиц и грызунов.       Теперь, однако, оставалась ещё одна существенная проблема: если телепат осмелится спать под открытым небом, это оставит его беззащитным перед возможной опасностью. И дикие покемоны на этот раз были наименьшим из всех зол. Кто знает, что произойдёт, если какой-нибудь случайный прохожий наткнётся на мирно дремлющего диковинного покемона? Молва мигом разнесётся по городку, а если слух дойдёт до Команды R… Мьюту зашипел, обнажив зубы – одна мысль о браконьерах выводила его из себя. Кроме того, дожди тоже становятся всё тяжелее и холоднее. Это так, к сведению.       Судьба соизволила ещё раз одарить лукавой улыбкой угрюмого покемона – под одним из деревянных мостов через ручей обнаружилась нора, видимо, здесь когда-то пытались поселиться Девятихвосты. Нора была слишком мала для рослого телепата, поэтому он стал осторожно её углублять, вырывая силой мысли комья земли. Это снова навевало воспоминания об одном несчастном огненном лисёнке, но у Мьюту на этот раз не было ни времени, ни желания предаваться горьким думам. Аккуратно укрепив склон вынутой землёй, чтобы его логово случайно не залил ручей, он сделал лежак из лопухов и отломанных ветвей.       Новое жилище оказалось довольно тесным. Глина то и дело метила серую кожу при каждом движении, но от берёзовых ветвей шёл приятный аромат, лопухи милосердно смягчили грубую кору и укрыли холодную землю. Положив голову на рюкзак, покемон-телепат устало вздохнул и свернулся по-кошачьи. Могло быть и хуже. Намного хуже. Здесь, по крайней мере, ему не страшны дождь и чужие глаза. На востоке занималась заря…       Его разбудил детский смех. Вздрогнув, Мьюту вывернул голову, готовясь подвергнуть гипнозу нежеланного визитёра, пусть бы это был и детёныш. Но нет, из норы только виднелся ручей, уныло несущий свои воды под тёмными деревянными балками моста. Дети играли, смеясь, где-то наверху.       «…младшие братья и сестра…»       «…я люблю их всем сердцем…»       А ведь у Слави остались младшие родичи… Как они восприняли новость о её безвременной гибели? Каково это – в таком юном возрасте осознавать, что старшая сестра покинула их навсегда? Что она им говорила на прощание?       «…старший из моих братьев. Теперь он печётся об образовании младших, бедняжка. А ведь скоро ему придётся и моей сестричке помогать…»       Теперь ему не только придётся заботиться о младших. Родители тоже моложе не становятся. Мьюту закрыл лицо грязными руками, всхлипывая. Из-за него страдает семья Слави. Лучше бы он позволил той рыжей мрази ударить его ножом. Труп самого сильного покемона в мире бесполезен, раз лаборатория разрушена. Вдруг раздался чей-то частый топоток и учащённое дыхание. Телепат с испугом отнял руку от запачканного лица, косясь на вход. На него с удивлением смотрел Гроулит, не решаясь подать голос – а ну как этот серокожий покемон его съест?       «Пожалуйста, уходи»       Щенок тявкнул в ответ, возражая.       «Ты ничем не можешь мне помочь. Оставь меня»       Гроулит залез в нору и гладким языком стал облизывать серое лицо с грязными разводами от слёз и глины.       «Прошу, не зови своего хозяина»       Огнедышащий покемон перестал облизывать лицо Мьюту и теперь уставился на него, склонив в вопросе голову.       «Я не доверяю людям. А из-за твоего собрата моего единственного друга убили. Просто уходи»       Добрый щенок заскулил, сочувствуя угрюмому товарищу. Его окликнул звонкий голос:       - Веста! Ты что, опять Тентакулов полезла ловить в ручье? Выходи давай, их там отродясь не бывало!       Гроулит-девочка снова жалобно посмотрела на телепата, не решаясь его бросить. Тот лишь ответил, косясь на неё усталым лиловым глазом:       «Ступай. По крайней мере, тебя кто-то любит. Не нужно расстраивать хозяина»       Нехотя щенок поплелся наверх, то и дело оглядываясь на терзаемого чувством вины Мьюту. Когда рыжая шкура с чёрными полосками скрылась из виду (и откуда-то сверху раздался радостный возглас), одинокий покемон выпрямил затёкшее тело, упёршись ногами в дальний угол норы и явив свою верхнюю часть тела на свет Божий – сколько его попадало под мост, с наслаждением потянулся. Каждый сустав хрустел так, что и в лесу, наверное, было слышно. Отвлёкшись таким образом от грустных воспоминаний, он стал думать, куда ему податься теперь.       «Просто так в покемон-центр лететь нельзя – могут не понять. Да и где этот самый центр находится тоже не мешало бы узнать. Как звали ту медсестру?»       Ещё сильнее испачкавшись в глине, Мьюту вытянул рюкзак, достал из него порядком помятый апельс-фрукт, закусил острыми зубами, нащупал блокнот и вытащил его вместе с амулетом. Деревянный крестик подал ему идею.       «Надо будет как-то передать его медсестре, чтобы она мне поверила… Но как?»       Слишком много вопросов, от них гудело в голове. Отложив раздумья на вечер, телепат принялся за ароматный фрукт. Всё равно придётся ждать темноты, чтобы приступить к разведке, так хоть можно неспешно перекусить.       Едва стало достаточно темно, чтобы свет фонарей укрывал его на фоне тёмного неба от случайного взгляда с земли, Мьюту покинул своё не слишком удобное логово. Покемон-центр нашёлся довольно быстро – только у него крыша была окрашена в красный цвет. Последние сомнения развеивала табличка, на которой крупным красным шрифтом по белому фону значилось:             

ПОКЕМОН-ЦЕНТР

      

Г. ТИХОГОРСК

             Притаившись на крыше пятиэтажного дома, телепат внимательно изучал входящих и покидающих клинику людей. Довольно скоро до него дошло: во-первых, нужный ему человек скорее всего одет в белый халат, так как одна из медсестер, провожая свою переодетую коллегу, вышла в форменном халате; во-вторых, с такого расстояния проблематично разглядеть лица людей, поэтому старшую медсестру среди них найти будет трудно. Мьюту крепко задумался, рассеянно помахивая хвостом. Кажется, Славя говорила, что в таких центрах работают и Ченси… но даже если это правда, как связаться с больничным покемоном?       Прошло несколько дней. Наблюдение издалека ничего не дало. Серокожий покемон пытался найти укрытие возле чёрного хода, заметив однажды, что туда выходят на перекур некоторые медсёстры, но кроме мусорных баков иного укрытия там не нашлось. Хотя после сна в норе он весь перемазался глиной, лезть в мусор было явно ниже его достоинства.       Однажды, когда вечер был ещё светел, телепат сверлил глазами красную крышу лечебницы для покемонов, сидя в это время на крыше девятиэтажного здания. Раздражение терзало его душу, притупляя пытливый ум. Он не знал, как выглядит искомая медсестра. Он не знал, как с ней связаться. Он не знал, как выйти на Ченси, работающую в этом центре. В крайнем случае всегда можно было явиться в клинику, наплевав на осторожность, гипнозом останавливая любого, кто вздумает поднять тревогу. Проблема только в том, что после таких фокусов его поимка станет лишь вопросом времени.       Лязгнув запором, дверь чердака отворилась. Мьюту вскочил, заняв боевую стойку, потом молнией кинулся за вытяжную трубу. На крышу, заговорщицки хихикая, вышла девушка и помогла выбраться наружу юноше с волнистыми тёмными волосами. Оба выглядели ровесниками Слави, на крышу их явно влекло стремление поворковать в компании друг друга. Покемон, едва не послав им поток телепатических проклятий, сиганул вниз, в глухой переулок, заставленный мусорными баками.       «Всё. Последний раз я рискую своей шкурой! Мне срочно нужно найти кого-то, кто…»       Его размышления были прерваны знакомым шипением. В темноте огоньками сверкали несколько пар очень злых глаз. Разглядев, кого он потревожил своим присутствием, Мьюту выдавил ухмылку. Мяуты. Ну конечно…       «…Мяуты – домашние покемоны. Их так часто встречают в городах, что уже не считают дикими»       Увидев зловещую усмешку чужака один из Мяутов – либо самый старший, либо самый отчаянный – с грозным урчанием вздыбил шерсть и сделал шаг вперёд. Телепат продолжал изучать противников, смотря на них сверху вниз. Тощие, подранные, грязные – похоже, покемонам-кошкам без хозяев живётся несладко. Самый крупный из них был в полтора раза меньше Варфоломея и намного худее. Самый младший – ещё совсем котёнок – трясся от ушей до скученного спиралью кончика хвоста, не выпуская из сжатых челюстей рыбью голову. При виде малыша в душе шевельнулось давно забытое чувство жалости. Мьюту расстегнул замызганный рюкзак, достал несколько фруктов и положил на землю перед оторопевшим вожаком.       «Я не желаю вам зла. Я такой же покемон, как и вы. Мне нужна ваша помощь, а взамен я могу дать вам еды. Приходите завтра под деревянный мост в парке»       Старший Мяут продолжал сверлить телепата настороженным взглядом, остальные нерешительно топтались у него за спиной. Наконец котёнок выпустил изо рта подгнившие объедки, жалобно мяукнул и вцепился зубами в ашург-фрукт. Его старшие сородичи с оглядкой на чужака последовали примеру младшего брата. Только один продолжал стоять, выгнув спину дугой. В его голове зазвучал голос:       «Ты напоминаешь мне Мяута, который был моим другом. Если надумаешь прийти завтра за добавкой – сделай одолжение, не приведи за собой людей. Я знаю, что не все из них плохие, вот только если увидишь людей в чёрных кепках и белых сапогах – драпай со всех лап. Они отняли у меня друга и убили девушку, которой я обязан жизнью»       Мьюту воспарил ввысь и отправился в лесопарк. Вожак кошачьей стаи провожал его долгим взглядом, пока младшенький Мяут не окликнул старшего собрата, чтобы и ему досталось свежих фруктов. Восполнив запас пропитания в ближайшем лесу, серокожий покемон свернулся в норе с усталым вздохом. Сегодня эта глинистая утроба не давила на него с такой силой – встреча с родичами Варфоломея согрела душу. Вместо слёз на грязном лице играла мягкая улыбка.       

II

      …Чей-то шершавый язык настойчиво царапал лицо.       «Варфоломей, отстань. Сходи, Раттату поймай, если тебе порции корма мало»       Снова влажная тёрка, подкреплённая укусом. Мьюту дёрнулся, осыпав себя глиной со стен и потолка.       «Ты что, ошалел?!»       Он раскрыл глаза, готовясь проучить наглого обжору. К его изумлению, перед ним робко стоял на четырёх тоненьких лапках котёнок-Мяут, за его спиной у входа в нору виднелись усатые братья, старший из которых отстоял на почтительном расстоянии у самой кромки воды, исподлобья сверля взглядом перемазанного глиной вчерашнего благодетеля. До телепата наконец дошло, что от него хочет кошачья братия.       «Всё-таки решили мне помочь? Ну ладно, вот ваш корм»       Мьюту до пояса вылез из тесной норы и вытащил рюкзак. Нетерпеливый котёнок едва не запрыгнул в его раскрытое нутро, один из старших братьев ухватил его за складку на шее и не отпускал, пока хмурый кормилец доставал фрукты. Выложив по фрукту на каждого и ещё два сверху, телепат убрал рюкзак и терпеливо подождал, пока бродячие Мяуты наедятся. Тишину утра нарушало только чавканье голодных покемонов, их вожак во время еды не отрывал глаз от лица странного одиночки и будто бы постоянно был наготове. Когда фрукты были съедены, усатые обжоры принялись умываться – котёнка вылизывала сестрица, ненамного старше его самого.       «Ну, слушайте, родные мои» – со вздохом начал Мьюту – «Мне позарез нужно встретиться с одной медсестрой в покемон-центре. Я не знаю, как она выглядит, только её имя: Виолетта Сергеевна. Запоминайте, Ви-о-лет-та Сер-ге-ев-на. Кто из вас увидит её в лицо – получит два фрукта. А тот, кто познакомит меня с Ченси из того центра – ещё три сверху. Идёт?»       Котёнок радостно замяукал, готовый хоть сейчас бежать через весь город к неведомой Виолетте Сергеевне и Ченси-медсестре, остальные Мяуты отреагировали на просьбу по-разному: кто-то впал в ступор от такой просьбы, кто-то – как их сестра – с недоумением обратил взор к старшему. Вожак продолжал пристально смотреть на странного покемона, Мьюту ответил тем же. Холодные лиловые глаза скрестились с золотисто-зелёными. После минуты гляделок старший брат медленно кивнул.       «Раз так, не спешите. Мне нужно точно знать её в лицо. Ченси-медсестра может вам помочь, стоит поискать её в первую очередь. Встретимся либо утром, либо вечером, когда людей вокруг не будет. Ночью я летаю в лес за фруктами. Бегите»       Мяуты послушно вышли из-под моста, остались только котёнок, ласкавшийся к угрюмому одиночке, его сестра, чуть что готовая оттащить его за шейную складку, и старший брат, чьи глаза продолжали настороженно следить за чужаком. Не обращая на них внимания, Мьюту свернулся в норе, положив голову на рюкзак, медленно теряющий свой зелёный цвет под слоем серой глины. Хвостатая троица удалилась, телепат погрузился в сон...       Вот он – Мьюту, образец за номером пять. Голова раскалывается от боли, в глазах всё расплывается. Он пытается пошевелиться – безуспешно. Его руки и ноги привязаны к столу. Входят белые халаты, их лица размазаны, но видно, что на них полупрозрачные шапочки и плотные маски. Он приподнимает голову, от напряжения у него течёт кровь из разбитого носа. Один халат вздрагивает и отшатывается.       - Смотри, он ещё живой!       - Что? – другой халат, в это время перебиравший хирургические принадлежности на столике, обернулся и встретился глазами с Мьюту. – А, чёрт…       - Я не могу! – первый халат, по голосу намного моложе, начинал паниковать. – Я не могу это сделать! Я не убийца!       - Возьми жгут и перетяни ему внешнюю базилярную артерию. Он даже ничего не почувствует, это как Мяуту прижать складку на шее…       - Я НЕ МОГУ! – крикнул первый халат, закрывая голову руками и сползая по стене на пол. Второй смотрел на него мгновение, перевёл взгляд на полумёртвый образец на столе, молча вышел в коридор. Кажется, у него тряслись руки. Послышались всхлипывания.       - Прости… прости меня… Умоляю! – у первого халата начиналась истерика. Мьюту попытался ему что-нибудь сказать. В голове только белый шум, из горла – булькающие хрипы. Снова открылась дверь, за вторым халатом, отводящим глаза от живучего подопытного, в операционную вошёл седеющий мужчина, на чёрной рубашке которого виднелась багровая литера «R». Его лицо неожиданно чётко всплыло в глазах: жесткое, волосы седые, в глазах ни намёка на жалость.       - И только? Вы меня отвлекли, только чтобы я помог вам сделать вашу работу?       - Мы проводим вскрытие только покойных образцов. Посмотрите на Виталия, – он указал на первого халата, глухо рыдавшего на полу. – Мы уже три недели работаем в две смены, персонал не выдерживает…       - Без чего можно обойтись? – перебил халата человек в чёрном.       - Прошу прощения?       - Куда его бить? Телитесь быстрее, у меня мало времени.       - Я бы порекомендовал перекрыть внешнюю артерию. Это вызовет потерю сознания и…       Оглушительный выстрел. Чей-то вопль. В глазу темнеет. Второго глаза нет, вместо него – зияющая рана.       - Вот и всё. – где-то в темноте отдаются эхом холодные слова.       ...Мьюту будто пружиной вытолкнуло из норы. Кошмар был настолько свеж в памяти, что лишь упав в ручей, телепат пришёл в себя. Под мостом было темно, только холодный свет луны серебрил унылые воды ручья. Перемазанный в иле и глине покемон плакал, закрыв лицо не менее грязными и мокрыми руками. Доколе его будет мучить вина перед прародителями, которых умертвили его создатели? Да и есть ли его вина в этом? Во время побега он рвал и метал, возможно, многие люди и их покемоны тогда действительно погибли от его рук. Но почему их души не терзают его по ночам? Даже Славя, в чьей смерти Мьюту до сих пор винил себя, явилась только чтобы спасти его от смерти. Как упокоить неприкаянные души других жертв его создания?..       - …а в тот лес мы долго не могли нос сунуть. Помнишь, девчонку в прошлом месяце подрезали?       - Это которую Катя пырнула, что ли?       - Она самая. Легавые каждый метр леса прочесали, мы в это время тише воды, ниже травы лежали. Шеф так повелел.       Мьюту превратился в слух. Что-то ему подсказывало – разговор касается непосредственно его.       - А что с Катей-то стало?       - Повязали на автовокзале, когда удрать пыталась. Её один лох узнал и в крик…       - Погоди, если Аркадий драпанул с покеболами, кто остался с ней?       - Михаил. Про него не спрашивай. Шеф очень на него разозлился.       Сверкнув в полёте, окурок с шипением упал в ручей. Телепат медленно вылез из-под моста. Двое молодых людей, одеты неприметно. Держась выше фонарей, Мьюту скользил за ними по воздуху огромным нетопырем.       - Но, если он видел того покемона, зачем его было… ну… Того?       - И что с того? Он был бригадир, значит за Катю он в ответе. Она лажанула по-крупному, ему расплачиваться. И потом, ещё один браток видел того супер-пупер покемона. До сих пор с сотрясением лежит в больничке.       - Постой, – собеседник потянул говорливого юношу за рукав. – Может, этот психопат всё ещё там, в лесу?       - Да нет его там! – рявкнул парень с блестящими в свете фонаря волосами. – Его искали с мая, и хоть бы хны! Только тот дуболом из бригады Михаила видел его лично, но пока его легаши пасут – хрен что из него вытянешь. Катю замели, Аркадий дал по тапкам сразу после Катькиного фокуса-чмокуса, а Михаил… – он провёл большим пальцем по горлу. – Потому нас теперь шлют в лабу. Ну, или что там от неё осталось.       - Гонишь. – парень в кепке остановился, чтобы закурить. – У нас здесь нет лабораторий. Такое только в Кумачове провернуть можно.       - А птицефабрика, по-твоему, Фарфетчей выводит? – парень с засаленными волосами осклабился.       - Это которую Филимон на подставное лицо переписал? Фигня. У меня мама там работала, ничего дико научного она там не видела. Да и негде прятать всю эту химию, разве что в убойном цеху…       - Так бы она и увидела, счас! Об этой лабухе знали только Филимон, Катькин батька – начальником охраны, вроде, был – и ещё несколько человек. Шеф мне только сегодня сказал метнуться туда и пошерудить в архиве.       - Зачем? Этот психопат-телепат там, что ли, прячется?       - Да сдох он давно! Его наши искали, полиция искала, снова мы искали – нигде его нет! Задрал уже тупить, чесслово!       - А, Филимону нужны бумаги, в которых вся эта научная муть описана?       Снисходительно-издевательское похлопывание по кепке.       - Умничка, садись, пять. Там не только отчёты, надо ещё диск из терминала вытащить. На нём данные по самому первому клону записаны, которого ещё в Канто собирали. Шеф крупно потратился, чтобы такую инфу нагрести, да ещё с тремя переводчиками расшифровывал.       - А раньше нельзя было её вытащить?       - Нельзя. Ты ж залётный тогда ещё был, откуда тебе знать… Туго, брат, было. Джованни – шеф Команды R в Канто – стал на Филимона наезжать, мол, результаты где? А тут ещё налоговая на ту фабрику нагрянула – не до того было. Ну ничего, достанем бумажки…       - …и этого «Мьюту» можно будет штамповать где угодно?       - Ага. Шеф думает по-тихому на севере обустроить лабораторию, чтобы Джованни не пронюхал…       - Молодые люди, - холодный голос, будто прозвучавший прямо в головах, пригвоздил парней к месту. – Не подскажете, как попасть на ту птицефабрику?       Оба живо развернулись на месте. Перед ними стоял высокий костлявый покемон, чьи глаза ярко светились синим в темноте…       

III

      К востоку от Тихогорска, где-то посреди изрезанных балками лугов притаилась птицефабрика, таившая мрачные секреты. Ночь была ещё молода, времени должно было хватить на то, чтобы вернуться ещё до рассвета. В крайнем случае всегда можно вздремнуть в лесу – за предыдущие три недели многие дикие покемоны были наслышаны о диковинном лесном целителе и не стали бы тревожить его покой. Но это будет потом… Сейчас все мысли угрюмого телепата занимала только цель его ночного полёта.       Покопавшись в памяти агентов Команды R, Мьюту выяснил местонахождение лаборатории, породившей его самого и ныне покойных несчастных братьев. Перед тем, как оставить молодых людей валяться без сознания в свете уличного фонаря, он стёр их воспоминания о сегодняшнем вечере – вернее, под гипнозом заставил забыть. Когда они придут в себя, то не только не вспомнят о поручении таинственного «шефа», но и вообще не сообразят, как очутились в такое время в таком месте. Если, конечно, какой-нибудь сердобольный прохожий не разбудит их.       Под ногами пронеслись тронутые ржавчиной железные ворота, закрытые на цепь. На них ещё висела какая-то табличка, но читать её было недосуг. Покемон почувствовал, приземлившись, как у него начинают трястись поджилки. Хотя последний раз он видел окружившие его длинные здания с низкими крышами лишь мельком, когда в облаке пыли и земли вылетел через пролом в крыше, один их вид сейчас живо вызвал яркие воспоминания о том судьбоносном дне. Тщетно пытаясь унять дрожь, Мьюту искал глазами хоть что-то похожее на вход в секретную лабораторию. В лунном свете тускло блестели какие-то металлические цилиндры в траве. Гильзы. Ему стреляли вслед? Возможно, этот момент как-то смазался в памяти. Телепат упал на колени, обхватив себя руками и тяжело дыша, грязную серую кожу вновь покрыл холодный пот, ещё сильнее размывая тонкий слой глины.       «Я боюсь»       Какая нелепица. Он – сильнейший покемон в мире – боится каких-то заброшенных руин? Перед глазами вновь замелькали последние моменты жизни его братьев (включая сегодняшний кошмар) и других несчастных покемонов. Стиснув зубы, Мьюту встал в полный рост, по-прежнему дрожа.       «Так и быть. Ради вас, друзья. Молю лишь об одном – когда с этим делом будет покончено, вы должны оставить меня!»       Пока он летел сюда, какого-то чёткого плана действий у него не было, только желание опередить подонков, причинивших ему столько боли. Теперь же с кристальной ясностью стала понятна его задача в этом пропитанном страданиями десятков покемонов месте. Нужно стереть все доказательства его существования.       «Больше никаких «братьев». Я уже натерпелся на всю жизнь и не хочу, чтобы кто-то ещё мучился как я!»       Команда R хотела получить сильнейшего покемона – получила слишком разумного для их же блага. Он не позволит им повторить свою ошибку, и уж тем более – исправить. Когда их ищейки войдут в руины лаборатории, то вместо ценнейших научных данных найдут лишь пепел.       Успокоив себя такими размышлениями, Мьюту вновь поднялся в воздух. Надо найти ту дыру в крыше, через которую он бежал… Но жестяные крыши птичников были безукоризненно цельными, лишь в холме за ними темнел провал… Стоп, холме?       «Он стоит перед бронированными дверями замаскированного в холме входа…»       Так и есть – старое бомбоубежище. Телепат задумчиво погладил прочные двери. Их, конечно, можно вырвать, но не хочется тратить время. Он взлетел на верхушку холма, вгляделся в провал и тут же с ужасом отшатнулся – из темноты на него сверкнули чьи-то подозрительно знакомые светящиеся глаза. Мьюту материализовал пурпурный шар энергии, готовясь обрушить его на неведомое существо, но того уж и след простыл.       «Показалось?..»       Пробегающие по поверхности шара белые молнии давали немного света, что пригодилось в тёмных коридорах бомбоубежища. Серокожий покемон осторожно спустился в провал и осмотрелся. Неприятные картины прошлого вновь терзали его сознание. Стена под проломом в крыше была покрыта сажей – последствия огненного дыхания Чаризарда, на полу вперемешку с битым стеклом и осколками металла от покорёженных дверей валялись покеболы. Мьюту притянул один, красный диод на кнопке давно погас, но внутри всё ещё был заточён покемон. Мёртвый.       «Кого винить в твоей гибели, дружок? Меня, победившего тебя в бою? Или, быть может, твоего хозяина, бросившего тебя умирать в покеболе?»       «ТЕБЯ!» - в голове громовым раскатом прогрохотал чей-то голос. Мьюту взвился, готовый послать лавину смертоносных шаров в незримого судью. Никого. Содрогаясь, телепат не преминул отметить, что покойников-людей здесь не было, вопреки виденному им в пещере кошмару. Но чувство вины это не заглушило, поэтому все найденные покеболы он складывал в рюкзак. Когда дело здесь будет закончено, они получат должное погребение.       В дальнем конце коридора виднелись массивные распахнутые двери, одна из них явно была новее. Ещё не заходя в широкий проём, серокожий покемон знал, что увидит. Глубокие дыры от рогов Тороса и крепко въевшаяся в бетон краснота подтвердили его подозрения – именно здесь проверяли боевые навыки клонов Мьюту. Мутные стёкла комнаты наблюдения холодно смотрели на новоявленного покемона, вызывая неприятное чувство, будто за ним кто-то следит.       Раздался кашель, телепат отвлёкся от изучения засохшей крови на полу и занял боевую стойку. Никого. Теперь ему было по-настоящему страшно, он уже слышал этот сухой кашель в своих кошмарах. Так кашлял отравленный ядовитым газом Визинга образец пятый, только теперь его кашель звучал как-то иначе… Будто он таким образом выражал усмешку. Руки Мьюту тряслись, не переставая, он спешно покинул зал. За ним из темноты внимательно наблюдали чьи-то злобные глаза…       Ещё один зал. Двери сорваны с петель, всюду рассыпано битое стекло, кое-где виднеются следы крови. В осколках угадываются остатки прочного, толстого стекла. Подняв глаза, покемон испустил тихий стон. Это был тот самый зал, по которому сновали белые халаты. Сновали меж колб, в которых были заключены многие покемоны, заживо растворяясь в собственном соку. Разбитые колбы располагались в два ряда, уходя вглубь зала по обе стороны от входа. По полу змеились разнообразные провода и шланги, ведущие к четырём колбам у дальней стены. В одной из них и зачалась его жизнь…       «ЗАЧЕМ ТЫ ВЕРНУЛСЯ?!»       До боли знакомая серая тень с горящими синим светом глазами выскочила из-за разбитого пульта подачи раствора. Серое колено врезалось под рёбра, у Мьюту перехватило дыхание. Он упал, хватая воздух ртом, осколки резали его руки и ноги. Когда слезящиеся глаза сфокусировались, телепат с ужасом узнал в нападающем своего злобного брата – образец девятый.       

«Но как?! Ведь ты же…»

      «Мёртв?» – прозвучал другой голос, усталый и тихий. Мьюту завертел головой, высматривая его обладателя. Образец третий смотрел на него с горьким разочарованием, паря над полом – «Если мы мертвы – ты, получается, тоже давно уже мёртв внутри. Мы – часть тебя, придурок»       «Почему ты бросил нас?» – новый голос, звенящий от слёз. Образец второй, сидит на полу, опираясь на сломанный стол.       «А что ещё ты от него ожидал?» – образец пятый, голос пропитан ядом, как его лёгкие. Смотрит на опешившего Мьюту сверху вниз с непередаваемым отвращением, стоя на колпаке треснувшей колбы – «Мы не первые, кого он бросил на произвол судьбы»       

«Что? О чём вы? Я никого не бросал!»

      «Тогда чего ты так боишься? Что таит твоя душонка?»       «А ведь она тебе доверилась, та девчонка. Спасла тебя от смерти, а ты отправил её на тот свет»       «Зачем ты заставил её страдать?»       «ТЫ УБИЛ ЕЁ!»       Телепат в отчаянии крутился на месте, всюду натыкаясь на холодные глаза братьев.       

«Я пытался её защитить!»

      «ТОГДА ПОЧЕМУ ТЫ ПОЗВОЛИЛ УЙТИ ТЕМ ПОДОНКАМ?!»       

«Она сама меня просила!»

      «Люди сами не знают, чего хотят»       «Ты правда думаешь, будто «выше» убийства?»       «Ты убил его. Помнишь, того халата, что пожалел меня? Почему его ты убил, а убийцу твоего друга отпустил?»       Мьюту свернулся на полу, всхлипывая.       

«Умоляю, прекратите!»

      «Уже молишь о пощаде? Ты жалок»       «Правда безжалостна. Смирись, братец»       «Наши мольбы не услышал никто»       «ТЫ ДОСТОИН ЛИШЬ СМЕРТИ!»       

«Зачем вы мучаете меня?!»

      «Ты уже причинил столько боли тем, кто о тебе заботился. Ты заслуживаешь того же»       

«Я не хотел убивать! Я был напуган!»

      «ЛЖЕЦ!»       Девятый схватил Мьюту за рога и рывком поднял с пола, едва не свернув брату шею.       «ПОСМОТРИ САМ, К ЧЕМУ ПРИВЕЛА ТВОЯ ТРУСОСТЬ!»       Колба. Целая. Полная. В растворе медленно переваривается та, чей образ до сих пор является ему в кошмарах. Белая ночная рубашка, длинная, как саван. Светлые волосы распущены и застыли пышной гривой в жидкости. Славя. Серокожий покемон на коленях подполз к колбе, раня себя об осколки, дотронулся до толстого стекла.       

«Этого не может быть!»

      «Она отдала свою жизнь, чтобы ты и дальше влачил своё жалкое существование»       «Просто ещё один «генетический материал», принесённый тебе жертву, правда?»       «Надеюсь, и её воспоминания будут мучить тебя. Она была тебе другом!»       Мьюту прильнул к колбе, заточившей тело его единственного друга. Слёзы размывали глину на лице, оставляя грязные отпечатки на стекле. Глухие рыдания эхом разносились по залу, будто души истреблённых покемонов разом выражали свою скорбь.       «И ЭТО ВСЁ, НА ЧТО ТЫ СПОСОБЕН?! ТЫ НЕ УБИЙЦА, ТЫ НЕ ЗАЩИТНИК, ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ ЖЕРТВА!»       «Нет смысла откладывать неизбежное. Может быть, на том свете ты её снова встретишь. Хотя, даже этого ты не заслужил»       Рыдания прекратились, ярость и гнев заглушили отчаяние. Если они – часть его самого, как они могут говорить такое?! Они тоже там были, они видели и чувствовали всё то же, что и он! Когда в той тёмной пещере Славя последний раз явилась к нему, чтобы воскресить надежду и желание жить, разве они не слышали её слов?! Сквозь оскаленные зубы вырвался дикий звериный крик, удесятерённые гневом психокинетические волны разорвали пелену наваждения. Пропала колба, пропали братья, вместо них застыли в ужасе покемоны-призраки. Взбешённый телепат светящимися шарами чистой энергии разума сокрушал подлых духов, окончательно разнося в хлам разбитое во время побега оборудование, в котором тщетно пытались укрыться привидения.       Когда сеанс экзорцизма окончился, он снова был один. Братья были мертвы ещё до его «рождения», Славя умерла у него на руках. Оставшись в полном одиночестве, Мьюту снова ощутил, как слёзы душат его. Кто-то ласково дотронулся до его мокрого лица слабой рукой, серокожий покемон отшатнулся, материализовывая грозный пурпурный шар. Никого. Что это было? Неужели его слабый брат, умерший сразу после извлечения из колбы, простил его? Тишина. Темнота. Нет ответа.       

IV

      Тяжёлая стальная дверь подалась вперёд, вырываемые из бетона крепления заскрежетали, раздался громкий хруст, и дверь с грохотом упала на пол. Из тёмного проёма пахнуло дымом и пылью. Архив. Именно здесь белые халаты хранили записи о совершаемых ими гнусностях. В одном углу стоял несгораемый шкаф, в другом – два допотопных терминала хранения информации. Несколько стеллажей с папками упали, образовав огромную кучу хаотически перемешанных бумаг, основательно подпорченных огнём и порошком из огнетушителя – пожар явно торопились устранить прежде, чем пламя добралось до терминалов.       Мьюту с сомнением взирал на весь этот бедлам. Самым простым решением было бы просто сжечь всё, чтобы Команда R больше не могла проводить свои мерзкие опыты на покемонах. Но что, если одна из этих папок поможет ему устроиться в покемон-центр? Что Славя говорила ему про главврача?       «…в своё время он хотел стать учёным-покемоноведом, но его не приняли в академию»       Представ перед ним, невиданный прежде покемон-телепат скорее всего вновь зажжёт тлеющее пламя былой мечты. Раз этого нельзя избежать (в чём Мьюту не сомневался), стоило обойтись малой кровью, позволив амбициозному человеку заиметь козырь перед научным сообществом без риска подвергнуть опытам свою шкуру. С другой стороны, каков шанс, что учёные не окажутся столь же беспринципными, как белые халаты на службе Команды R? Нет, просто так все данные передавать им нельзя. Нужно найти что-то такое, что убедит научное сообщество в аморальности «проекта Мьюту».       «Образец за номером два. Настолько слаб, что умирает на руках у белых халатов сразу после извлечения»       Ну конечно… Даже после смерти его братья могут помочь. Быть может, пролив свет на их печальную участь, он даст упокоение их душам. Повинуясь телекинезу, дверцы несгораемого шкафа со звоном лопающегося металла слетели с петель, несколько папок упало на пол. Мьюту притянул одну к себе, при свете психокинетического шара прочитал надпись на обложке: «Проект Мьюту. Образец №7»       «Ещё один несчастный брат, которого я не знал»       Ну, его воспоминания явно достались кому-то другому. Если вообще достались… Бросив эту папку на пол, телепат стал искать документы, касающиеся его четырёх братьев, чьи последние мгновения жизни мучили его долгое время. А вот и они…       «Клон Мьюту, образец №2. Коэффициент психокинетической силы неудовлетворителен. Нежизнеспособен. Причина смерти: асфиксия вследствие наполненности лёгких жидкостью (инкубационный раствор)»       «Клон Мьюту, образец №3. Коэффициент психокинетической силы неудовлетворителен. Не способен к применению первичных навыков психокинеза (телекинез). Устранён»       «Клон Мьюту, образец №5. Коэффициент психокинетической силы удовлетворителен. Способен к применению навыков психокинеза первой и второй стадий (телекинез, гипнотическое воздействие). Не способен к ускоренному восстановлению повреждений (врождённый дефект). Устранён»       «Клон Мьюту, образец №9. Коэффициент психокинетической силы отличный. Способен к применению навыков психокинеза всех стадий (телекинез, гипнотическое воздействие, левитация, психокинетический барьер, «шаровая молния»). Агрессивен (последствия сбоя в генетическом коде, врождённый дефект), неконтролируем. Самоликвидировался»       В шкафу были и другие папки. Фиаско, закончившееся смертью девятого клона, не остановило белых халатов. Возможно, одна из этих папок содержит его данные… Какой у него был номер?       «Это уже не имеет значения. Я – не подопытный образец. Я – Мьюту!»       Положив в рюкзак папки с сухими некрологами по его несчастным братьям, покемон собрался было запалить пурпурным шаром содержимое шкафа, как вдруг его внимание привлекла папка с жирным красным грифом «ПРОВАЛ». Ни одна другая папка не несла на себе столь позорное слово, даже описание первого клона. Что в понимании белых халатов было провалом? Мьюту с интересом притянул папку, слова на обложке вызвали мороз по коже. Проект «Мью-III». Прикреплённая скрепкой к первой странице фотография заставила телепата ахнуть, папка едва не выпала из ослабевших рук.       «КТО способен на такое?!»       Первым его порывом было сжечь эту папку вместе с остальными. Хорошенько подумав, Мьюту всё же решил оставить кошмарный документ – если судьба его братьев не тронет учёных, то это отродье может стать решающим доводом в споре. Однако сама мысль о бесчеловечном эксперименте, описанном в этом отчёте, вызвала у серокожего покемона отвращение. Он не мог здесь более находиться, чаша терпения наконец-то переполнилась.       С оглушительным хлопком большой шар психокинетической энергии разнёс терминалы, в одном из которых, вероятно, содержались добытые чуть ли не потом и кровью данные по самому первому Мьюту. Ещё один шар разметал вдребезги то, что осталось от терминалов. Грозно потрескивающие белыми молниями шары градом сыпались на сваленные в кучу картонные папки, пламя жадно пожирало белые листки, беспристрастно повествующие о совершённых в этих стенах злодеяниях. Телепат вылетел через проломленную крышу, держа путь к далёкой излучине реки. Его братья были отмщены, но оставалось искупить ещё один грех перед сородичами.       Красивое было место: чистая, ровная полоса земли между рекой и лесом. Подходящее место для последнего пристанища. Покебол раскрылся, выпуская со свистом белую вспышку, на траву упал мёртвый Праймейп. Створки покебола раскрылись ещё шире, сломав петли. Мьюту бросил его половинки в реку, выманил из рюкзака ещё один. На земле возник труп Персиана. Красивый был покемон… Хруст ломаемых петель, плеск воды, свист, вспышка. Ратикейт. Может быть, та самая, что укусила его рог. Какая теперь, впрочем, разница…       Один за другим на берегу появлялись его первые жертвы: Мачоп, Нидоквин, Сендслэш, Голдак, Парасект. Последним рассыпался кучкой камней Райхорн. Опустевшие покеболы ломались и падали в реку. Мьюту смотрел долгим взглядом на покемонов, отдавших жизни за своих хозяев. Хотя скорее всего те погибли тоже, иначе бы обязательно спасли своих питомцев.       «Простите меня»       Он сел на землю, уставив пустые глаза в мирно катящую свои прозрачные воды реку. Надо было их похоронить, но сил копать уже не было. Но и бросить их на милость падальщиков тоже будет неправильно. Рядом с ним разверзлась земля, из открывшегося лаза на печального покемона с любопытством уставился Диглетт. Увидев выложенные в ряд тела погибших собратьев, копатель земных недр юркнул было обратно, но округлое тельце, покрытое коричневым мехом, вылетело из лаза и повисло прямо перед лицом скорбного телепата.       «Прошу, помоги мне. Я в одиночку не смогу дать им последний приют»       Маленький землекоп дрожал от страха, повиснув над водой. Однако, заглянув серокожему покемону в глаза, он согласился выкопать могилу. Нырнув в землю, Диглетт кликнул своих сородичей и пару старших братьев – Дагтрио. Через полчаса широкая братская могила была готова. Выпрямившись во весь рост, Мьюту одного за другим как можно мягче опустил в траншею покойников и засыпал землёй, доверив земляным покемонам заровнять почву. В благодарность он отдал маленьким трудягам остатки фруктов из рюкзака.       «Это меньшее, что я могу для вас сделать»       К кому он при этом обращался – к Диглеттам или мёртвым покемонам – он и сам не знал. Вот и всё, можно лететь…       «Домой?..»       Нет, грязную нору под мостом через чахлый ручей нельзя было назвать домом. Убежище. Дом – это место, где ты счастлив. Санаторий Слави был его первым домом. Свернувшись в своём убогом логове, снова запятнав зудящую уже кожу свежим налётом глины, Мьюту постарался уснуть. К сожалению или к счастью, после всего увиденного в лаборатории сон не шёл, уставший покемон ещё долго смотрел широко раскрытыми глазами в темноту. Увиденное им наяву могло вызвать кошмары.       

V

      Весь следующий день серокожий покемон провёл под мостом, страдая от голода. Его маленькие хвостатые шпионы не пришли ни утром, ни вечером. С превеликим трудом дождавшись ночи, Мьюту помчался в лес набивать рюкзак и свой впалый живот. Однако стоило ему найти хорошую полянку с фруктовыми кустами, как один строптивый Венузавр вздумал проучить незваного гостя. Поток острых листьев разбился о мерцающий в темноте психокинетический барьер, в ответ прожорливому травяному покемону в глаз прилетел сверкающий белыми прожилками шарик. Напрягая все силы могучего разума, телепат приподнял ошалевшее чудище в воздух и кубарем отправил в овраг. Когда массивная туша ударилась об землю, раздался зловещий хруст и вопль боли – кажется, сломалось деревце на спине Венузавра.       Мьюту после сражения пошатнулся и едва не рухнул на спину. Психокинез отнимает много сил, поэтому покемоны-телепаты чуть реже, чем всегда обладают худощавым телосложением. Его же состояние усугублялось голодным пайком, бессонницей и разборкой с покемонами-призраками накануне. Он протянул было руку, чтобы сорвать спелый нанаб-фрукт, но вместо этого снял рюкзак. Сначала надо переложить спасённые из архива лаборатории документы, чтобы какой-нибудь переспелый фрукт не испачкал бумаги.       Занятый своими мыслями, телепат не услышал тихих шагов покрытого хитином тела. Когда мощные клещи сомкнулись на его груди, прижимая руки к телу, было уже слишком поздно. Зарычав от боли, Мьюту дёрнул головой, заглядывая за спину. Его схватил Пинсир – зловещего вида покемон, похожий на прямоходящего жука-оленя, вот только жук этот был размером с человека и раза в три сильнее. Шипы на клещах поранили кожу, по рукам и спине потекла кровь, почуяв сладкий металлический запах, покемон-жук издал ликующее стрекотание и прищёлкнул вертикальным ртом.       Ситуация была патовая, без преувеличения. Голодный и уставший Мьюту, как ни старался, не мог ни сбежать от проклятого насекомого, ни причинить ему хоть сколько-нибудь значительный вред. Хитиновые клещи сжимались всё крепче, телепат дышал с трудом – рёбра уже начинали трещать. Ещё немного, и он встретится со Славей...       Внезапно страшную тишину прорезал резкий птичий крик, Пинсир вздрогнул и взвизгнул от боли. Кто-то бурил ему панцирь на спине острым клювом и попал прямо под чешуйку, где она крепилась к нежной, вкусной плоти. Клещи разжались, Мьюту рухнул на землю, кашляя и хватая ртом воздух, каждое движение грудной клетки отдавалось болью. Он всмотрелся в темноту, пытаясь различить хотя бы силуэт своего спасителя. Рогатый жук вертелся на месте, пытаясь скинуть надоедливого супостата со спины, в лунном свете показалась длинноногая птица, неустанно сверлившая двумя клювами дыры в хитине, вонзив когти между чешуйками панциря. Додуо.       «Почему она мне помогает?»       Удачный взмах короткой рукой за спину сбил Додуо на землю. Птица в тот же момент вскочила на голенастые ноги, готовясь вновь атаковать. Увы, рассвирепевший Пинсир уже стоял к ней лицом, щёлканье его клещей, казалось, отдавалось эхом во всём лесу. Одно неверное движение грозило двухголовой птице смертью... и телепату тоже. Он решил помочь своей спасительнице. Едва не теряя сознание от боли, серокожий покемон призвал на помощь всю доступную ему мощь психокинеза. Конечно, «шаровую молнию» сконцентрировать не получится, но можно хитростью победить злобного жука. Хитин на ногах Пинсира с приятным хрустом сжался, испуская потоки ихора, покемон-насекомое с мерзким визгом рухнул плашмя на землю, в рот ему забился дёрн. Последнее, что Мьюту увидел перед тем, как сознание его оставило – Додуо с ликующим криком вырвала из спинного панциря чешуйку и забурилась в плоть...       Боль в груди медленно утихала, порванная кожа на плечах и груди затянулась, только побуревшая от крови глина напоминала о неудачной схватке с Пинсиром, едва не стоившей серокожему покемону жизни. Над головой раздалось квохтание, Мьюту вздрогнул и открыл глаза. Над ним сочувственно склонилась двухголовая птица, одна голова с любопытством разглядывала его чёрными бусинками глаз, другая внимательно осматривала окрестности. Жук-покемон лежал на земле без движения.       «Зачем ты мне помогла?»       Дозорная голова возмущённо воскликнула и отвернулась от лесного целителя, вторая поспешно закудахтала, стараясь освежить ему память. Оказывается, эту Додуо он однажды вылечил, когда та рухнула без сил на лугу после неудачной схватки с Големом. Мьюту с благодарностью погладил птицу по голове, его согрела мысль о том, что бывшие пациенты помнят его доброту.       «Доброту? Ну да, как же...»       А почему нет? Разве его бескорыстная помощь израненным покемонам не является добротой, хотя бы и в их глазах? Разве не этим занималась Славя?.. Вырвался всхлип, телепат закрыл глаза рукой. Воспоминание о девушке, последний раз виденной им в наваждении в разрушенной лаборатории вызвало боль. В голове прозвучал её голос:       «Ведь правду говорят: с кем поведёшься, от того и наберёшься!»       Додуо с удивлением смотрела обеими головами на плачущего покемона. Взяв себя в руки, Мьюту отнял руку от глаз и обратился к ней:       «Спасибо, что выручила меня, как я тебя когда-то. Сделай одолжение, побудь со мной. Я так ослаб от голода, что не смогу защититься даже от Видла»       Из одного клюва раздалось согласное кудахтанье, вторая голова промолчала. Пока телепат насыщался фруктами, отправляя часть плодов в рюкзак, двухголовая птица клевала поверженного Пинсира, не забывая осматриваться по сторонам. Когда товарищи утолили голод, Мьюту полетел обратно в своё убежище, Додуо на прощание издала предвещающий рассвет крик. Действительно, на востоке уже медленно поднималось солнце, окрашивая красно-жёлтым заревом верхушки деревьев.       На протяжении всего пути обратно серокожий покемон ругал себя на чём свет стоит. То, что его выручила двухголовая птица, которую он даже не вспомнил сам, было всего лишь сказочным везением. Второй раз чуда не произойдёт, полагаться можно только на себя и ни в коем случае нельзя терять бдительность. Ни в городе, ни в лесу. С раздражённым вздохом Мьюту свернулся в норе, закрасив окровавленную глину на коже свежей серой.       К сожалению, поспать ему толком не удалось. Чьё-то знакомое мяуканье с настойчивостью разогнало облака сна. Телепат резко выпрямил ноги, те почему-то провалились в пустоту, не находя опоры. Он вдруг осознал, что от пояса и выше всё ещё находится в логове, а его стопы уже кто-то усердно вылизывает шершавым языком. Пришлось мучительно медленно выползать из норы, лёжа на спине и отталкиваясь руками от сыпучих стен. Оказавшись на берегу, Мьюту попытался сесть и с размаху ударился лбом о поперечную балку моста, после чего соизволил наконец-то открыть глаза.       Котёнок-Мяут радостно приветствовал своего кормильца, не смутившись под убийственным взором лиловых глаз. Его так и распирало от гордости, из его мяуканья невозможно было вынести ни одного дельного слова.       «Да успокойся ты наконец!» – зашипел раздражённый телепат, на что под мост тут же заглянула сестра-кошка, уставившись на него расширенными глазами. Похоже, что и у неё были новости... С тяжёлым вздохом Мьюту вслушался в восторженное мяуканье маленького Мяута, и остатки сна с него как рукой сняло. Котёнок лично видел Виолетту Сергеевну!       «Ты уверен, что видел именно её? Я не могу рисковать, если ты ошибся – меня поймают!»       Сестра-Мяут взмурлыкнула, заверяя встревоженного покемона в правдивости её братика, только не потрудилась сказать, почему так в этом уверена. Притом было видно, что у неё тоже были новости, не менее важные. Сверля её взглядом, Мьюту протянул руку, коснулся треугольной головы котёнка и заглянул в его память...       Вот он – Мяут. Знакомая подворотня с мусорными баками у чёрного входа в покемон-центр. Он робко выглядывает из-за бака, сжавшись в неприметный комочек. У двери стоит человек в белом халате, чтобы увидеть лицо пришлось вытянуться из укрытия и задрать голову. Женщина, довольно моложавая, хоть уже видны первые морщины. Вороного цвета волосы собраны в хвост, ниспадающий чуть ли не от макушки. В руке тлеющая сигарета, рот выпускает струю дыма, на строгом лице печать спокойствия. Так вот она какая – старшая медсестра Виолетта Сергеевна.       «Интересно, у всех медсестёр такое строгое выражение лица? Неужели и Славя стала бы такой?..»       Серокожий покемон попытался представить себе добрую девушку в белом халате медсестры и с таким же строгим лицом. Память предательски подкинула скорбный постаревший лик, виденный им в пещере на четвёртый день.       «Знаешь, наши мечты очень похожи…»       Мьюту резко разорвал телепатическую связь и спрятал лицо в ладонях, свернувшись в клубок. Кошка осторожно подошла к вздрагивающему покемону и принялась ласково облизывать ему голову, как всегда вылизывала холку младшему брату, когда тому снился страшный сон. Уняв душевную боль, телепат молча вытащил рюкзак и достал оттуда два спелых фрукта.       «Молодец. Заслужил»       Котёнок-Мяут с торжествующим мяуканьем укусил наливной бочок яколоб-фрукта. Мьюту холодно уставился на его сестру.       «Ты явно что-то утаиваешь, по глазам вижу. Откуда ему было знать, что та женщина – именно Виолетта Сергеевна? Признайся, ты нарочно утаила самое важное напоследок?»       Кошка вытянула шею, смотря ему прямо в глаза. Он коснулся её широкого лба, вновь погружаясь в омут чужой памяти...       Вот он – самка Мяута. Братья остались дома, она по собственной инициативе пошла к покемон-центру сразу после разговора со странным худым покемоном, живущим под мостом. Обойдя клинику вокруг, кошка заприметила открытое окно и вмиг очутилась внутри. Дверь закрыта, нужно спрятаться на случай, если кто-нибудь сюда войдёт. Сидя под кроватью, самка Мяута дождалась, когда дверь открылась, и успела юркнуть в коридор, пока девушка в белом халате закрывала окно. По запаху сестрица нашла розового покемона с яйцом в кармане на животе, на её голове красовалась белая шапочка с крестом. Медсестра-Ченси очень удивилась, увидев пациента в неположенном месте, к счастью, она согласилась выслушать кошку. От неё, в свою очередь, удалось узнать, что Виолетта Сергеевна иногда выходит на перекур, а также как она выглядит. Заодно Ченси поведала свою кличку – Артемида – и выпустила незваную гостью через чёрный ход. На следующий день она уже дежурила в подворотне со своим младшим братиком, восхищённым подвигом своей сестры.       ...Морок чужих воспоминаний рассеялся, на Мьюту снова смотрели зелёные глаза умной кошки. Он снова достал два фрукта и на вопросительный взгляд самки Мяута ответил:       «Третий ты получишь вечером. Жди меня у чёрного хода в покемон-центр. Я хочу лично познакомиться с медсестрой-Ченси»       Котёнок-Мяут оторвался от фрукта, услышав гневное урчание сестры. Та, видя, что суровый покемон непреклонен, угрюмо принялась за свою порцию фруктов. Мьюту же спокойно залез в нору и лёг головой к входу, чтобы второй раз не опозориться перед посетителями. Что ж, всё складывалось весьма неплохо, если не сказать хорошо, но таких смелых оценок наученный горьким опытом телепат текущему положению дел давать не спешил.       

VI

      Наконец-то настала тёмная августовская ночь. Самка Мяута сидела на крышке мусорного бака у чёрного хода покемон-центра, поджав под себя лапы, напоминая большой пушистый шар. Когда с неба возле неё опустился серокожий – теперь уже скорее глинокожий – телепат, она холодно скосила сверкающие в темноте глаза на возникший в трёхпалой ладони фрукт, после чего перевела взгляд на его измождённое лицо.       «Видишь? Я никогда никого не обманывал. Ты получишь этот фрукт, но сначала приведи сюда Артемиду»       Кошка молча отвернулась. Фрукт плавно вернулся по воздуху в окончательно перемазанный глиной рюкзак.       «Ну, как знаешь. Дело твоё»       Мьюту повернулся, готовясь взлететь, за спиной раздалось шипение. Как оказалось, окно, через которое умная сестра Мяутов попала внутрь, было закрыто. Покемон смерил её взглядом насмешливо прищуренных глаз.       «И только-то?»       Он подошёл к искомому окну и приложил руки к холодному стеклу. Это окно было куда легче отпереть с помощью телекинеза, нежели форточку в домике Слави. По крайней мере, здесь можно было не бояться привлечь чьё-то внимание – комната была пуста. Когда створка окна отворилась, самка Мяута послушно запрыгнула на подоконник и осторожно выглянула в приоткрытую телепатом дверь. Убедившись, что горизонт чист, она исчезла в коридоре.       Пока верная кошка искала знакомую в белой шапочке, Мьюту достал из рюкзака блокнот с ручкой, открыл его с конца и на чистом листке написал три слова:             

ПАРК

      

ВЕЧЕР

      

ПОМОЧЬ

             Вырвав листок с крупными печатными буквами, он приложил к записке амулет Слави. Дверь чёрного хода открылась, из-за неё боязливо вышла в темноту Ченси. Когда из темноты на свет, льющийся из открытого прохода, вышел худой и грязный покемон с тяжёлым взглядом нахмуренных глаз, она задрожала и попятилась.       «Это тебя зовут Артемида?»       Розовая голова дёрнулась, что должно было означать утвердительный кивок. Мьюту протянул затравленно взирающей на него медсестре-покемону записку с амулетом.       «Передай это Виолетте Сергеевне лично в руки. Я буду ждать её завтра вечером»       Совершенно ошеломлённая видом долговязого телепата и странным поручением, Ченси по кличке Артемида обернулась, чтобы вернуться в относительную безопасность покемон-центра, и едва не запнулась о самку Мяута, с независимым видом выходящую на улицу. Когда за розовой медсестрой закрылась дверь, кошка требовательно мяукнула, глядя на Мьюту. Тот спокойно расстегнул рюкзак и достал целых два фрукта.       «Второй – твоему старшему брату. Передай ему, что я искренне благодарен за помощь. Если кому-то из твоих сородичей нужно будет лечение – найдите меня»       Умная кошка молча кивнула и принялась за спелый хорог-фрукт. Вернувшись в парк, телепат со спокойной душой свернулся в норе, надеясь, что больше ему здесь не придётся ночевать.       Снова сон. Он сидит на крыше «маленького санатория», у него на руках мурлычет Варфоломей. Странное дело – была ночь, притом лунная, но небосклон был светел, как если бы уже наступило утро. Вот солнце потихоньку показалось из-за горизонта, озаряя всё вокруг нежным рубиновым светом. В воздухе стоял дурманящий аромат росистой травы и цветов, в полной тишине пение птиц казалось оглушительным. Вдруг Мьюту понял – это белая ночь! Хоть и наслышанный об этом чуде только со слов северной девушки, он ни на секунду не усомнился в своём выводе.       Покемон резко вырвался из объятий сна, всхлипывая. Поначалу ему показалось, будто он ещё не проснулся, ведь кто-то явственно мурчал у него под боком. Когда в глазах перестало всё расплываться от слёз, ему в полумраке норы удалось рассмотреть мягкий шерстяной клубочек, прижавшийся к жёсткой груди. Неужели этот котёнок сам пришёл к нему? Зачем?..       На первый вопрос ответом послужила чья-то тень на выходе из логова – один из его старших братьев поприветствовал телепата коротким «мяу», сам малыш только крепче прижался с мурлыканьем к рёберному панцирю. Растроганный, Мьюту притянул к себе старшего Мяута и обнял обоих. Котёнок лизнул ему подбородок, его брат чувствовал себя очень скованно в объятиях серокожего чудака, но вырываться он не стал, доверившись наивному чутью младшенького.       «Спасибо вам, родные мои»       Как же было странно называть кого-то «родными», тем более каких-то бродячих Мяутов, встреченных несколько дней назад. Но их сходство со старым товарищем из санатория успокаивало исстрадавшуюся душу. Быть может, они пришли сюда не по своей воле, но ведомые свыше? Если так, почему бы и не принять милость судьбы?       «Послушайте, друзья» – обратился к ним Мьюту, овладев собой – «Я постоянно вас заставляю шпионить за людьми, и за то прошу прощения. Знаю, вы мне ничем не обязаны, но я искренне ценю вашу помощь. Я хочу, чтобы вы помогли мне и сегодня – я жду ту женщину из покемон-центра, она должна прийти вечером. Когда её увидите – тут же бегите ко мне»       Котёнок потёрся головой о покрытую глиной грудь в знак согласия, на мордочке шерсть тут же посерела. Послав младшему брату укоризненный взгляд, второй Мяут нехотя кивнул и освободился из рук телепата, вынырнув из-под моста на парковую дорожку. Малыш потянулся, вытянув коготки, и засеменил к старшему брату. Мьюту снова прикорнул на истёртом лежаке, едва заметно улыбаясь.       …Его разбудило настойчивое грубоватое мяуканье. На входе в нору стоял взъерошенный Мяут, глаза его возбуждённо светились.       «Она здесь? Ты уверен?» – спросил Мьюту, вылезая из логова. Покемон-кот мяукнул утвердительно – её узнал младший братик, ошибки быть не может. Больше доказательств не требовалось, телепат в мгновение ока очутился в кустах возле моста. Теперь ему предстояло найти ту женщину, имевшую власть над его судьбой без её на то ведома. Серокожий покемон продвигался ко входу в лесопарковую зону со всей мыслимой осторожностью: хотя уже было темно, люди ещё давали о себе знать, проходя мимо ограждения парка по тротуару; сверкая фарами, проезжали по асфальтовой дороге автомобили, одного удачно положенного луча света было бы достаточно, чтобы высветить грязную долговязую фигуру за оградой. Слишком многое было поставлено на кон, отступать было поздно.       Завидев вдалеке чей-то силуэт, Мьюту притаился за стволом тополя. Фигура только что прошла пятно света от фонаря и теперь пересекала тёмный участок дороги, на котором фонарь был разбит. С замиранием сердца покемон всматривался в тёмный силуэт, пытаясь различить характерные для Виолетты Сергеевны черты внешности, но воспоминание котёнка не позволяло установить её рост, что было весьма критично в данной ситуации. Но вот фонарь, стоявший в опасной близости от укрытия телепата, высветил фигуру: сначала тускло блеснули кожаные туфли на каблуке, окрасилось рыжим светлое пальто, наконец в луче света появилось лицо, стирая последние сомнения.       «Она!»       Старшая медсестра остановилась, чтобы закурить сигарету. Дохнув дымом, раздражённо оглянулась по сторонам. В этот момент она сердилась на шутника, заманившего её после тяжёлого рабочего дня в пустынный парк, и на саму себя, клюнувшую на очевидный розыгрыш. Женщина вытянула из кармана пальто записку и ещё раз перечитала в свете фонаря. Ну точно, какой-то глупый школьник решил подшутить – слова были написаны корявыми печатными буквами. Ещё и писать толком не умеет… Однако приложенный к записке предмет, оставшийся в кармане, ставил под сомнение её теорию. Она уже видела этот деревянный крестик на запястье девушки, приходившей к ней в июне… Именно этот амулет и толкнул её на то, чтобы после работы прийти в лесопарк. Вот только откуда неизвестный шутник достал вещь, принадлежавшую погибшей девушке? Эта мысль заставила медсестру нервно затянуться сигаретой. Решив, что настало время решительных действий, Мьюту обратился к ней из-за дерева:       - Виолетта Сергеевна?       Женщина вздрогнула и резко обернулась, оглядываясь в поисках незримого собеседника, после чего с угрозой сказала:       - Если ты хочешь поговорить – сейчас же выходи на свет! Я не терплю трусов!       - Я тоже уважаю смелых, – Мьюту вышел из-за дерева и подошёл к медсестре. Хотя Виолетта была довольно высока ростом, при виде измазанного глиной костлявого покемона, возвышавшегося над ней на каких-то полголовы, она поспешно сделала шаг назад. Видя на её лице ужас, телепат добавил:       - У нас с вами был общий друг. Помните девушку со светлыми косами?       Виолетта Сергеевна сощурилась, припоминая. Всё потихоньку стало складываться в чёткую картину.       - Так ты и есть тот самый «разумный» покемон-телепат, о котором она говорила?       Мьюту кивнул.       - К сожалению, это я.       Виолетта продолжала напряжённо вглядываться в его лицо.       - Скажи-ка, дружок, откуда у тебя вот это? – она достала из кармана амулет. – Ты правда был там, когда…?       - Да. Я всё видел. Она умерла у меня на руках. Я ничего не мог сделать.       Медсестра подалась вперёд, сохраняя всё то же напряжённое выражение лица.       - Кто это сделал? Какой ублюдок на такое способен?       - Команда R.       Её лицо перекосилось от гнева, тлеющая сигарета сломалась в сжимающихся в кулак пальцах.       - Я так и думала! Мерзавцы! Таким нет места и в аду!       Хотя и разделяя её мнение, Мьюту хранил молчание, позволив женщине излить наболевшее:       - Теперь им конец! Они за всё сполна заплатят! И ты, – она ткнула пальцем в его сторону. – Ты мне в этом поможешь!       Телепат медленно покачал головой.       - Нет.       - Что?.. – глаза её, казалось, метали молнии в этот миг. – Ты…! Как ты смеешь?! Ты сам сказал, что всё видел! Она была тебе другом! И ты позволишь этим подонкам остаться на свободе? Да какой из тебя тогда друг!       Мьюту призвал на помощь всю свою выдержку, чтобы сохранить спокойное выражение лица.       - Она сама меня об этом просила. Я до сих пор помню её последние слова, как если бы она сказала их мне вчера: «Молю, не мсти. Ты выше. Лечи друзей, живи так, как не смогла я».       У него задрожали губы, он резко отвернулся, крепко сжимая кистью руки плечо, на которое когда-то легла её тёплая ладонь. Выражение гнева на лице Виолетты сменилось тоскливой горечью.       - Как это на неё похоже… – она закурила ещё одну сигарету и сделала глубокую затяжку, потом спросила, выдыхая облако дыма:       - Как хоть тебя зовут, дружочек?       - Мьюту. Так меня назвали они.       Пояснений не потребовалось. Медсестра испустила тяжёлый вздох.       - А я-то надеялась, что больше ни у кого не хватит пороху на заигрывания с природой… Теперь понятно, почему Славя не сказала мне тогда о тебе напрямую. – ещё одна долгая затяжка. – Ты бы видел её тётку в день похорон. У меня тогда был перекур, клянусь, её плач с самого кладбища доносился. Какую девчонку погубили, твари…       Так всё это время она была здесь? Можно было бы наведаться на могилку друга. Хотя нет, не стоит. Незачем бередить душевные раны, они только начали затягиваться…       - …А семья её? У них ведь ещё одна дочь родиться должна. Мне самой пришлось письмо отправлять, тётка только возьмёт конверт – и сразу в слёзы. Ты хоть представляешь, каково им?       - Представляю. Она была для меня не просто другом. До встречи с ней я мог только калечить и разрушать. Она научила меня защищать и спасать. Без неё я бы так и умер один.       - Вот видишь! – Виолетта Сергеевна подошла к нему, серьёзно глядя в лицо. – Эти подонки причинили боль и тебе, и семье Слави! Так почему ты отказываешься помочь правосудию?       - Я уже один раз отомстил за смерть друга. Знаете, что я ощутил после этого? Пустоту. Её уже не вернуть. Месть свершится, и жизнь продолжится. Вы по-прежнему будете лечить покемонов в больнице, а что будет со мной? Я хочу вам довериться, потому что у меня нет другого выбора, но почём мне знать, что вы не избавитесь от меня после «помощи правосудию»?       Медсестра не выдержала тяжёлого взгляда покемона, слишком умного для своих собратьев, и потупилась, нервно покручивая пальцами сигарету.       - Твоя правда… Но ты пойми, дружочек, ты же не Вульпикс, я даже не знаю, куда тебя с такой-то ума палатой пристроить.       - Я могу помочь с лечением покемонов.       Виолетта в ответ смерила его долгим взглядом.       - И что же ты умеешь? Вправлять вывихи и раны бинтовать?       - Это тоже. Ещё я разбираюсь в целебных фруктах.       Женщина отмахнулась с горькой усмешкой.       - Это любой умеет – от главврача до сельского фельдшера.       Мьюту выдвинул свой последний козырь:       - Я научился у дикой Ченси лечебному психокинезу.       Немая пауза, потом осторожный вопрос:       - …Повтори-ка?       - Ченси умеют лечить собратьев, так? Поэтому вы и содержите их в покемон-центрах. Я тоже умею лечить. У меня ушло три недели, чтобы этому научиться. Я лично исцелил десятка два покемонов, один из них спас мне вчера жизнь.       Виолетта Сергеевна уставилась на хмурое грязное лицо, не зная, плакать ей или смеяться. Больше всего в этот момент ей хотелось, чтобы загадочная записка с амулетом убитой девушки оказалась чьей-то скверной шуткой. Отвернувшись от Мьюту, она задумчиво курила сигарету, размышляя.       Всё это было слишком правдоподобно, чтобы быть шуткой, но в то же время казалось чем-то фантастическим. О могущественном покемоне-телепате, выведенном в Канто, в своё время говорили довольно много, хотя и недолго. Кажется, его вырастили в особняке на острове Синнабар, принадлежавшем некоему Джованни, которого подозревали в связях с Командой R. После пожара, произошедшего при весьма загадочных обстоятельствах, он покинул особняк и переселился в Виридиан-сити. Мьюту же, по слухам, после этого был замечен в гроте Церулина, но слухами всё в итоге и ограничилось. И вот теперь он стоит перед ней… Тот ли это самый Мьюту? Почему он оказался здесь, в России? Как он выживал добрых пять лет?       Старшая медсестра снова внимательно посмотрела на безмолвного покемона. Только сейчас она обратила внимание на нездоровую худобу телепата, отметила необычайно горестное выражение лица, которое нельзя было списать на природную хмурость. Он это или не он?.. Ладно, это можно выяснить потом, сначала надо найти ему приют. Конечно, Виолетта могла принять его в качестве служебного покемона наподобие той же Ченси, но была одна проблема… Вернее, один человек мог доставить проблемы, узнай он о Мьюту. Стряхнув пепел, она решилась:       - Раз такой коленкор пошёл, можно тебя и медбратом пристроить. Заодно будет подспорье Артемиде – нашей Ченси. Вот только… – она замялась, не решаясь сказать правду, но всё же пересилила себя и посмотрела ему в глаза. – Наш главврач, Курников…       - …Всё ещё мечтает стать покемоноведом? Я знаю.       Виолетта Сергеевна в изумлении открыла рот, нужные слова нашлись не сразу.       - Это тебе Славя сказала?       - Да. И у меня есть кое-что, что заставит его передумать.       - Скорее у Псидака головная боль пройдёт, – засмеялась Виолетта. – Даже под гипнозом он ни за что не отречётся от своей мечты.       - Поверьте, даже если он не передумает, то меня использовать для достижения своей мечты точно не станет. Не напрямую, по крайней мере.       - Да? – что-то в его словах показалось угрожающим. Ещё раз пристально посмотрев ему в лицо, медсестра вздохнула. – Ну ладно, если так…       Она бросила тлеющий окурок на дорожку и придавила носком туфли.       - Тогда пошли… – внезапно до неё дошло осознание предстоящей операции, женщина схватилась за голову. – Да как же я тебя поведу-то?! Тебя ж и Слоупоки заметят!       - Раз так, разделимся. – Мьюту спокойно поднялся в воздух, чем снова огорошил Виолетту. – Встретимся у чёрного хода. Буду вас ждать.       Лишившись дара речи, старшая медсестра только проводила глазами призрачный силуэт в ночном небе. У неё вырвался нервный смешок.       - Господи прости, и во что я только влезла?..       Прикурив ещё одну сигарету, она со вздохом пошла обратно в покемон-центр. Похоже, ужин откладывался на неопределённый срок…       

VII

      Завидев издалека знакомую фигуру в светлом пальто, Мьюту вышел из-за мусорного бака и встал возле двери чёрного хода. Виолетта молча кивнула в знак приветствия, отперла дверь ключом и поманила покемона за собой, убедившись, что в коридоре никого нет. Телепат плыл за ней по воздуху, щуря от непривычно яркого света глаза, ему в нос ударил характерный для медицинских учреждений запах стерильной чистоты, неприятно напомнивший о лаборатории на птицефабрике. Перед дверью в приёмную старшая медсестра знаком остановила его и добавила:       - Подожди здесь, мне нужно кое-что спросить.       Только в этот момент они смогли получше рассмотреть друг друга. Женщина поморщилась, увидев, насколько грязен Мьюту после нескольких ночей в глинистой норе, его в свою очередь заворожили её разные глаза – один был тёмно-голубым, другой карим. Она скрылась за дверью с матовыми стёклами, до слуха покемона донеслись слова:       - Ой, Виолетта Сергеевна! Вы что-то забыли?       - Можно и так сказать. Валентин Петрович ещё не ушёл?       - Кажется, нет… Его машина ещё на стоянке.       - Хорошо. Спасибо, Рита.       Послышались шаги, медсестра вышла в коридор и аккуратно прикрыла за собой дверь. Пройдя в боковой коридор, она постучала в ничем не примечательную белую дверь, заглянула внутрь и спросила:       - Валентин Петрович, вы свободны? Я бы хотела с вами поговорить, – после чего открыла её шире, пропуская Мьюту перед собой, тот послушно нырнул в кабинет главврача. Кабинет был довольно маленьким, но безукоризненно чистым. По центру стоял большой письменный стол с папками для бумаг и аккуратным прибором для письменных принадлежностей, у стены расположился старый громоздкий на вид шкаф для документов, за стеклом которого среди прочего виднелись несколько книг по лечению покемонов. Побитый жизнью кожаный диван довершал картину обители эскулапа в покемон-центре маленького городка.       Главврач сидел за столом, это был уже немолодой лысый человек в очках с массивной оправой. Лицо его имело то же самое выражение строгого спокойствия, но в глазах, казалось, нет-нет и промелькнёт юношеская искра, а еле заметные складки в уголках рта выдавали в нём человека, привыкшего улыбаться. Сейчас же Валентин Петрович Курников пребывал в ступоре, увидев вместо своей подчинённой перемазанного глиной измождённого покемона с хмурыми лиловыми глазами. Его вид как будто бы был знаком, но память никак не могла подсказать даже его имя. Когда в кабинет вошла старшая медсестра, Курников обрёл дар речи.       - Виолетта Сергеевна, потрудитесь объяснить, что пациент делает в моём кабинете?       - Полагаю, будет лучше, если он сам скажет. – она кивнула Мьюту, тот поспешил высказаться:       - Я бы хотел работать медбратом в вашей больнице.       Простая просьба повергла главврача в шок, поскольку исходила от покемона. Конечно, ему доводилось неоднократно иметь дело с телепатами и прочими покемонами, но ни один из них за всю его длительную практику не пытался вступить с человеком в диалог, тем более, осмысленный.       «Это же феномен!» – шепнул в голове вечно юный исследователь. Говорящий, разумный покемон-телепат. Настоящая сенсация. Более того, он сам пришёл к нему и попросил предоставить работу в его учреждении. Однако прохладный голос разума предупреждал, что не всё здесь чисто, иначе откуда возникает такое чувство дежавю при одном лишь взгляде на него? Курников рассеянно потёр гладко выбритый подбородок, как часто делал, когда о чём-либо размышлял, и пробормотал:       - Интересное кино получается… – после чего встал и вышел из-за стола, не сводя заинтересованных глаз с визитёра. – Простите, но я вас, кажется, где-то видел. Как вас… называют?       - Мьюту.       Едва услышав это коротенькое слово, Валентин Петрович изменился в лице и с ужасом отпрянул, наткнувшись на стол. Этого не может быть! В отличие от Виолетты, Курников знал намного больше о произошедшем на острове Синнабар, поскольку поддерживал связь со многими видными учёными-покемоноведами. В частности, ему была известна история создания сильнейшего покемона в мире, и сам факт реальности такого гнусного эксперимента вызывал у него отвращение.       - Валентин Петрович, вы в порядке? – встревожилась медсестра, делая несколько шагов к своему начальнику, тот знаком остановил её.       - Да, да… Я в порядке, просто… – он снова посмотрел на Мьюту со смесью недоверия и страха на лице. – Неужели вы тот самый Мьюту?       - Не понимаю, что вы хотите сказать. Вопрос о моём происхождении я бы предпочёл обсудить с вами позже, когда стану медбратом. – отрезал покемон, сузив холодные глаза. Такая резкость могла привести к неприятным последствиям, если бы в дверь кабинета вдруг не постучались.       - Валентин Петрович! – из коридора послышался приглушённый звонкий голос. – Валентин Петрович, это срочно!       Увидев замешательство на лице главврача и представляя возможные последствия от несанкционированного вторжения в кабинет, Виолетта Сергеевна приоткрыла дверь и строго сказала незримой медсестре:       - Маргарита, Валентин Петрович сейчас занят. Подождите пять минут. – после чего плотно затворила дверь. Это вывело Курникова из смятения, он заговорил серьёзно, обращаясь к Мьюту:       - Мне, конечно, приятно, что вы решили обратиться ко мне с такой просьбой, тем более, у нас есть вакансии медсестёр, но… Я бы хотел подчеркнуть – здесь не центр содержания, а больница, поэтому я не могу принять любого покемона с улицы, каким бы он… уникальным не был.       - Валентин Петрович, – Виолетта отстранила Мьюту к двери и подошла к начальнику. – В том-то и дело, что этот покемон без преувеличения уникальный. Он не только ведёт осмысленный телепатический диалог, но и научился лечению у дикой Ченси! Вы представляете, какая это находка для нашего персонала?       Курников только перевёл округлившиеся глаза на Мьюту, безмолвно стоявшего у стены.       - И что же, это правда?..       - Я мог бы… – договорить ему не удалось, белая дверь распахнулась, едва не прибив телепата, в кабинет ворвалась молодая девушка в белом халате с волосами, выкрашенными в розовый цвет на манер медсестёр из Канто.       - Валентин Петрович, у нас пациент в тяжёлом состоянии!       - Продолжайте, – немедленно переключил на неё внимание главврач.       - Мачоп с горного комбината, попал под обвал в карьере. Рёбра сломаны, подозрение на внутреннее кровотечение. Инкубатор может не справиться, везти его в операционную?       - Возможно, я смогу помочь, – раздался в её голове голос. Дежурная медсестра резко развернулась и увидела вышедшего из-за двери долговязого хмурого покемона с грязной серой кожей. В отличии от своих старших коллег, девушка не обладала той же степенью выдержки, а потому, встретив говорящего телепата, упала в обморок. Виолетта едва успела её поймать и оттащила на кожаный диван. Курников уже с решительным видом покидал кабинет.       - Ну что же, устроим вам небольшой вступительный экзамен, – обратился он к Мьюту. – Вам будет ассистировать Виолетта Сергеевна.       - Но… Маргарита… – запротестовала старшая медсестра, на что главврач заговорил тоном, не допускающим возражений:       - За ней присмотрит Артемида. Быстрее, у нас мало времени.       Троица эскулапов покинула маленький кабинет и устремилась в палату интенсивной терапии, где ожидал их помощи мускулистый низкорослый покемон. Мачоп стонал, с большим трудом и нехорошим хрипом втягивая воздух в лёгкие, над ним хлопотала Артемида, тщетно пытаясь стабилизировать состояние пациента. Когда двери распахнулись, пропуская двух врачей и будущего медбрата, она со слезами в голосе что-то залопотала, Курников поспешил прервать поток бессвязного бормотанья:       - Артемида, успокойся. Мы займёмся больным, а ты иди в мой кабинет. Маргарита потеряла сознание, побудь с ней, не выпускай её, пока я или Виолетта Сергеевна не вернёмся. Иди.       Ченси-медсестра попыталась возразить, но при виде сурового телепата, давшего ей вчера такое странное поручение, тут же сникла и засеменила из палаты – скорее от страха перед серокожим коллегой, нежели покорно выполняя просьбу. Мьюту приступил к осмотру служебного покемона, главврач с интересом наблюдал за его действиями.       - Ну, что скажете, коллега? – последнее слово было произнесено с лёгкой иронией. – Сможете вылечить его раны?       - Сложно сказать. – отозвался лесной медбрат. – Такой тяжёлый пациент мне попадается впервые. Но я смогу исцелить его хотя бы настолько, чтобы ваш… инкубатор довершил начатое.       - Звучит многообещающе! – Курников потёр ладони, в его глазах вспыхнул азартный огонёк первооткрывателя. – Виолетта Сергеевна, подавайте наркоз!       - В этом нет необходимости. – телепат с помощью гипноза усыпил тяжко стонущего покемона-силача и принялся за его лечение. Белые халаты с немым изумлением наблюдали сеанс восстановительного психокинеза.       Мьюту с тревогой осознал, что раны Мачопа были гораздо серьёзнее и для их исцеления могло не хватить его сил, хотя он был довольно сытым по сравнению с ночью, когда его едва не раздавил Пинсир. Однако отступать было поздно… Глубоко вздохнув, он задействовал непривычную способность своего могучего разума. Сломанные кости и разорванные ткани медленно соединялись воедино, тяжелое дыхание пациента выровнялось, хрип почти исчез. Когда угроза жизни миновала, телепат вышел из транса и едва не упал от усталости, ухватившись за борт инкубатора. Курников поспешил ему на выручку, благоговейно глядя на уникального клона.       - Поздравляю, Мьюту, – он схватил его за руку и крепко пожал. – Вы приняты.       Едва крышка инкубатора закрылась, предоставив машине дальнейшую заботу о здоровье покемона-силача, главврач снова потёр руки с блеском в глазах, не замечая размазавшуюся глину.       - Полагаю, вы можете спать в ординаторской, я что-нибудь завтра скажу на собрании медсестёр, чтобы вас случайно не потревожили. Если хотите, Артемида будет приносить вам корм… или, быть может, вы предпочитаете что-то более питательное?       - У меня ещё остался запас фруктов. – Мьюту похлопал по рюкзаку, напоминающему большой грязный горб. Валентин Петрович только сейчас осознал, что руки у него испачканы глиной.       - Ещё кое-что. Поскольку у нас здесь медицинское учреждение, все сотрудники обязаны следить за личной гигиеной. Советую посетить душевую комнату. Виолетта Сергеевна, будьте до… – пришедшая внезапно мысль заставила его со вздохом прищёлкнуть пальцами. – Ах, да… Маргарита. Я так понимаю, вы хотели бы сохранить своё присутствие в относительной тайне.       - Да, доктор. Я хочу с вами обсудить этот вопрос…       - Маргариту я беру на себя. – вызвалась старшая медсестра.       - Хорошо, хорошо… Так, что вы хотели обсудить?       Мьюту замялся, не зная, как начать. Под испытующим взглядом эскулапов решился выдать всё напрямую:       - Доктор…       - Валентин Петрович.       - Как угодно. Я знаю, что у вас тоже есть мечта. Я не хочу мешать вам в её достижении, но и не желаю быть подопытным.       Курников сузил глаза и поджал губы, Мьюту теперь рисковал потерять его доброе расположение.       - Понимаю.       - Нет, Валентин Петрович. Это нельзя объяснить одними словами. Я должен показать вам то место, где меня произвели на свет.       Главврач едко фыркнул.       - Вы же не думаете, что я отправлюсь в Канто?       - Канто здесь не при чём. Вы знаете птицефабрику на восток отсюда?       - Которая закрыта на карантин с мая? Допустим.       - Я буду ждать вас там. Поверьте, доктор, это единственный способ разрешить возможные недопонимания.       Курников холодным пристальным взглядом изучал странного покемона. Уж не хочет ли он сказать, что его вывели на той птицефабрике? Всё это здорово походило на какую-то ловушку для дурака, но какой резон был ловить заштатного главврача тихогорского покемон-центра? Любопытство взяло верх, он повернулся к Виолетте.       - Не могли бы вы подождать нас в кабинете?       - Поверьте, это очень важно. – добавил Мьюту, заметив, что медсестра собиралась гневно возразить. Испустив раздражённый вздох, она ответила:       - Хорошо. Мне всё равно придётся поговорить с Маргаритой по поводу нашего нового медбрата. Только позвоню домой, чтобы сын не волновался.       - Премного благодарен. – Курников повернулся к телепату. – Стало быть, до встречи на птицефабрике?       Вместо ответа Мьюту открыл окно и поднялся в звёздное небо, бросив напоследок:       - Я буду ждать вас, доктор.       Главврач задумчиво потёр подбородок и покинул палату. В коридоре его остановила Виолетта, тихо окликнув:       - Валентин, – разные глаза смотрели напряжённо и тревожно. – Осторожнее, этот покемон – единственный свидетель убийства той девушки, которая в июне приходила договариваться о практике. Здесь может быть замешана Команда R, прошу, береги себя!       «Всё интереснее и интереснее» – подумал Курников, вместо ответа с ласковой улыбкой похлопав её по плечу. Он втайне подозревал, что без этих мерзавцев здесь не могло обойтись, но какое приключение обходится без опасностей?..       

VIII

      Видавший виды автомобиль проехал предусмотрительно раскуроченные ворота, преграждавшие ранее дорогу на птицефабрику. При виде смятых подобно проволоке стальных прутьев Курников внезапно ощутил, как начинают дрожать руки. Впервые с момента встречи с Мьюту его охватил страх. Что, если это действительно ловушка? Но на кого? Что покемон из Канто делает в Тихогорске? Прячется от Команды R? При чём здесь убитая месяц назад девушка? Может, повернуть назад, пока не поздно?       Увы, едва последняя мысль пронеслась в голове, как автомобиль уже заехал на территорию птицефабрики. В свете фар белели стены птичников, Валентин Петрович нервно заглушил мотор и достал из бардачка фонарь. Убедившись, что тот ещё работает, Курников со вздохом вышел из машины. Его не оставляло чувство, что за ним кто-то наблюдает.       - Идите сюда.       Валентин Петрович вздрогнул и лихорадочно обшарил лучом фонарика окрестности. Бледное пятно света, отражаясь от белых стен, выхватило из темноты знакомый хвостатый силуэт. Мьюту спокойно ждал, пока главврач подойдёт к нему.       - Ну, вот я здесь, – нервно начал Курников. – Что именно вы хотели мне показать? Я же знаю, что в этих бараках только птиц разводили. Я сам инспектировал помещения и не заметил ничего, что могло бы хоть отдалённо напоминать аппаратуру для искусственного выращивания покемонов, подобных вам.       - Просто идите за мной, доктор.       Стиснув покрепче фонарик трясущейся рукой, Валентин Петрович последовал за странным телепатом. Его угнетала немногословность нового сотрудника и мёртвая тишина вокруг. Остановившись у входа в лабораторию, Мьюту указал на бронированные двери.       - Это бомбоубежище. – спокойно сказал главврач. – Кажется, двери заело. Как вы собираетесь попасть внутрь?       - Так же, как и выбрался оттуда, – серый грязный палец поднялся вверх. – Через крышу.       - Но у нас нет ни троса, ни… – начал было Курников. Телепат молча обхватил его руками и взмыл в воздух, описав дугу гигантского прыжка, и приземлился в коридоре лаборатории. Ощутив под ногами твёрдый пол, доктор пошатнулся и едва не упал.       - Да что вы себе позволяете! – разразился он тирадой. – Подчинённый не должен себя так вести с непосредственным начальником! В следующий раз хотя бы предупреждайте!       Когда гнев его поутих, Курников вдруг осознал, что стоит на битом стекле в тёмном коридоре с покрытой сажей стенами и пятнами крови на полу. Холодный ужас сдавил грудь.       - Так это правда. У нас под носом… Как я мог не догадаться?       Фонарик в руке задрожал, ещё хуже накаляя атмосферу световой пляской по стенам, полу и потолку. Мьюту без лишних слов материализовал шар психокинетической энергии, достаточно большой, чтобы пробегающие по его поверхности белые молнии хоть немного выровняли освещение, и двинулся по воздуху в зал с разбитыми колбами. Курников, трясясь от макушки до пяток, двинулся следом, тщетно пытаясь сберечь подошвы ботинок от осколков стекла и металла. Когда луч фонаря высветил остатки биотехнической аппаратуры, он остановился, отказываясь поверить в увиденное. В свете появлялись то панцирь Вартортла, то скелет Пикачу с остатками меха на хвосте. Покемон-телепат холодно наблюдал за чудом сохранявшим остатки самообладания доктором, стоя у четырёх колб для выращивания клонов.       - Именно здесь всё и началось. Здесь началась моя жизнь и закончились жизни моих несчастных братьев и десятков других покемонов. Один я вырвался из этого ада.       - Братья?.. – голос Курникова был не громче шёпота. Мьюту кивнул и выманил из рюкзака четыре папки.       - Образец второй, образец третий, образец пятый и образец девятый. Все четверо погибли. Один умер сразу после рождения, другого устранили за немощь, третий не смог излечиться от яда, четвёртый расплющил себя дверью. Откуда я это знаю, спросите вы? Да потому, что я всё видел их глазами! Их воспоминания и воспоминания остальных покемонов, растворённых в этих колбах, мучали меня ещё до рождения и продолжали мучать недели после. Так скажите, доктор, все эти мучения – стоили ли они того?       Валентин Петрович не отвечал, широко раскрытыми глазами взирая на жертву науки. Той самой, которой так яростно поклонялся он сам…       - И ладно бы, если их эксперименты закончились только на мне, – повинуясь телекинезу, папки вернулись в рюкзак, на их место вылетела пятая, с жирным грифом. – Они решили пойти ещё дальше.       Папка пролетела по воздуху и легла на погнутый стол. Курников прочитал название и побледнел.       - Господи, надеюсь, это не то, о чём я подумал!       - Есть только один способ узнать, Валентин Петрович.       Чувствуя, как сердце начинает биться всё быстрее, доктор открыл папку. Едва лишь рассмотрев фотографию, он с криком отпрянул.       - ХУДОШУБИН?!       - Вы его знали?       - Лаборант… Из больницы… Не покемон-центра… – лысая голова покрылась крупными каплями испарины, очки запотели. – За что…?       - Какая теперь уже разница, – папка сама собой закрылась и вернулась в грязный рюкзак. – Им было мало покемона, превосходящего своих собратьев, они решили внедрить мои гены какому-то бедолаге. Этот провал превзошёл даже девятый образец…       - Мьюту… умоляю… ВЫТАЩИТЕ МЕНЯ К ЧЕРТЯМ ОТСЮДА!       Обратный путь до автомобиля был преодолён в полном молчании. Телепат удовлетворился результатом экскурсии, Курников был слишком подавлен, чтобы даже осмыслить увиденное.       - Доктор, – окликнул его Мьюту. Валентин Петрович обернулся и увидел, что покемон протягивает ему стопку папок. – Как я уже сказал, я не собираюсь мешать осуществлению вашей мечты. Я вам обязан за предоставленный шанс, так примите мой скромный дар. Пусть мои братья помогут вам. Поведайте их историю белым халатам, чтобы те не вздумали повторить свою ошибку. А если это их не убедит, – на самый верх стопки опустилась страшная папка с красным грифом. – Покажите им, к чему эти эксперименты могут привести.       Двигаясь как сомнамбула, Курников открыл дверцу, положил папки на пассажирское сиденье, сел и завёл мотор. Перед тем, как уехать, он поднял на Мьюту исполненные ужаса глаза.       - Я еду домой. Возвращайтесь в покемон-центр. Будете работать под началом Виолетты Сергеевны. Смена начнётся завтра в восемь. И, ради всего святого, помойтесь.       Проводив взглядом старенький автомобиль, уносивший прочь от жуткой птицефабрики перепуганного доктора, Мьюту почувствовал сожаление. Может, не стоило так давить? Вдруг, исполняя свою мечту, он зарубил чужую? Перед глазами снова возникло жёсткое лицо человека в чёрной форме, добившего его брата.       «Нет. Я поступил правильно. Только так я могу упокоить души моих несчастных братьев»       И всё же сомнения терзали его.       …Виолетта постукивала пальцами по подоконнику, смоля сигарету и выдыхая горький дым в открытое окно кабинета главврача. Наручные часы показывали девять часов вечера. Женщина была одна в кабинете, Маргарита вернулась в приёмную, Артемида дежурила у инкубатора с Мачопом. Сделав последнюю затяжку, она щелчком отправила окурок в ночную тьму и уже собиралась закрыть окно, как вдруг из темноты возникла рогатая голова с холодными лиловыми глазами.       - Мьюту! – Виолетта Сергеевна отпрянула от окна. – Я тебе по башке дам, если так пугать будешь! Постой-ка… где Валентин Петрович?       - Отправился домой. Просил передать, что с завтрашнего утра я работаю под вашим началом. И что я должен помыться.       - Давно пора, – она с неприязнью посмотрела на покрывшую серое тело и пурпурный хвост голубоватую глину. – Где ты так перемазался?       - Я целую неделю спал в норе под мостом.       - А, вот оно что… – брезгливость во взгляде сменилась сочувствием. – Надо бы, конечно, ещё твой рюкзак постирать, но прачечная забрала наше бельё вчера, так что с этим придётся подождать. Ладно, иди за мной. Устроим тебе баньку…       Вода из-под душа неприятно пахла хлором, но Мьюту не обращал на это внимания, с наслаждением смывая недельный покров глины с серой кожи. На выходе из душевой его внимательно осмотрела Виолетта Сергеевна и нашла его чистоту сносной. На пути в ординаторскую им встретилась Маргарита, испуганно вжавшаяся в стену. Телепат вежливо сказал:       - Добрый вечер, – на что девушка вжала голову в плечи, затравленно глядя на старшую медсестру и нового коллегу Артемиды. Виолетта открыла искомую дверь и позволила Мьюту зайти первым. Это была та самая комната, через окно которой самка Мяута проникла в центр. Мысль о хвостато-усатых друзьях вызвала у него улыбку.       - Нравится? Располагайся, всё же лучше, чем в норе спать. – напоследок Виолетта Сергеевна достала из кармана амулет Слави и передала его покемону рукопожатием. Глаза её посерьёзнели. – Уверен, она бы гордилась тобой. Не разочаруй её.       - Не собираюсь. – холодно заверил медсестру Мьюту, надевая амулет на запястье и подтягивая леску.       - Вот и молодец, – Виолетта вышла, щёлкнув выключателем. Серокожий медбрат лёг на кровать с железными спинками, под матрасом которой тут же заскрипела железная сетка, и мгновенно уснул. В ту ночь ему не снились сны, только чей-то знакомый голос шептал ласковые слова…