Записки сельского вампира

Стах открыл глаза и уперся взглядом в сапоги. Довольно-таки поношенные, со стертыми носами, а левый к тому же вот-вот запросит каши. А еще они были ему как-то подозрительно знакомы… Это что, у них в склепе гости, что ли? То есть, вот он спит, а над ним кто-то стоит и смотрит? Ах ты ж, курва! Он попытался восстать из гроба, но ему это почему-то не удалось. Зато сапоги (и ноги в них) задергались, разъехались в разные стороны и тут же съехались обратно. — Венька! — крикнул Стах. Крик вышел так себе, довольно хриплый и неблагозвучный. А сапоги снова дернулись. И затихли. И тут Стах вспомнил, где он их видел — да на своих же собственных ногах! Тааак… Непонятно. — Ну что, очухался? — спросили откуда-то снизу. Снизу? То есть… Да что происходит-то? Стах осторожно повернул голову. Под ним не то, чтобы пропасть разверзлась, но некоторое пространство наблюдалось. Сажени в две. И пол из длинных деревянных досок. А на полу стоял кто-то, больше всего похожий на пузатую сорокаведерную бочку, которую прикрыли вывернутой наизнанку козьей шубой. Вот только бочки не разговаривают. — Очухался, отец мой? — переспросила бочка басом. В просторном помещении было темно — слава тебе госпо… тьфу ты! В общем, хорошо, что темно, потому что с глазами у Стаха явно было что-то не в порядке — видел окружающее он как-то смутно и расплывчато. Если бы еще и светло было, то вообще караул. В полутьме виднелись какие-то столбы, колеса, какие-то вроде как жернова… Жернова! — Это я что, на мельнице? — спросил Стах своего бочкообразного собеседника. — Дядька, ты? — Очухался! — ответил не столько Стаху, сколько сам себе Мельничный Дядька — теперь-то Стах окончательно его узнал, да и трудно было бы не узнать — по всей округе только у Дядьки такие усы, седые, длинные до того, что аж в косички заплетены. — Вот и славно. Вот и хорошо! Спускайся давай, а то мне-то к тебе карабкаться ну совсем уж не с руки! И тут Стах понял, где он — под самой крышей старой мельницы, лежит животом поперек потолочной балки, свесив вниз руки-ноги и уткнувшись носом в собственные сапоги. А самое неприятное — понятия не имея, как он здесь оказался. Быстро, как только мог, он забрался на балку и встал, упершись в крышу головой. — Ну? — прикрикнул Дядька нетерпеливо. — Не понукай, — буркнул Стах себе под нос. — Не запряг еще! — и прыгнул вниз. Пол ударил в пятки с неожиданной силой, отозвавшись давно уже непривычной болью в глазах — а их, черт дери, словно песком присыпало. Но виду Стах не подал — не хватало еще, перед Мельничным Дядькой позориться! Он поправил пояс, одернул рукава кафтана — одежда вроде бы в порядке. — Давно я здесь? — спросил. Мельничный Дядька засмеялся и покачал головой: — А ты что, не помнишь? Не ожидал от тебя, никак не ожидал! И ведь, вот беда, похмелить-то мне тебя — нечем! И чем же ты так набрался, отец мой? С горя? Или с радости? Стах помотал головой (внутри загудело). — И это не помнишь? — восхитился Дядька. — А кой черт тебя сюда принес? Тоже — не? Стах немного удивился и одновременно обиделся — с Дядькой они не то, чтобы дружили, да и ссорились частенько, но ведь и не враждовали же! И да, Дядька на кладбище к нему не совался, но Стах-то порою на мельницу захаживал — поговорить, узнать, что в округе делается. Дядька вообще был большой домосед, но, имея всегда под рукой запасы провианта, пользовался полным расположением местных птиц, так что все свежие новости ему сороки на хвосте приносили. И вот — на тебе! «Кой черт тебя сюда принес?». — Да нет, я не о том, — Дядька по-свойски хлопнул Стаха в плечо (в воздухе повисло небольшое мучное облачко, так что со стороны могло бы показаться, что Дядька выбивает из Стаха вековую пыль). — Я не в смысле — «Какого ляда?». Я в смысле — тебя ведь сюда черт принес. Тот, безрогий корчмарь, как его? Корыто, что ли? — Рокита? — Во, точно! Рокита! Не знал, отец мой, что ты с ним дружбу водишь! — Да я и не вожу… Чувствовал себя Стах ну просто отвратительно! Башка гудела, глаза всё норовили выскочить из глазниц, и память как отшибло — так еще и это! С чертями он не общался принципиально. Хорошо еще, что в округе чертей-то и не было почти — вот разве что Рокита да брат его, что держали корчму у самых Луёвых гор — лет уже этак пятьсот, а то и поболе. Ну, еще если заезжие какие. У них свои дела, в которые лучше и не соваться. Стах и не совался. Так, кланялся при встрече — на всякий случай. А тут — на тебе… — Ну не водишь, так не водишь, — покладисто кивнул Мельничный Дядька, — а только приволок он тебя на плече. Вот, говорит, доставил в лучшем виде. Я ему: «Стой, не моё это! Это тебе дальше, за реку да через лес!» — да куда там! Недосуг мне, говорит! Пора! Анджейки* на носу, дел, говорит, невпроворот! Я ему — неси, куда сказано, черт безрогий! А он мекнул, хрюкнул, на копыте повернулся — только я его и видел. — А я что? — спросил Стах и с некоторой опаской огляделся — а ну, как порушил тут что в беспамятстве? Или загрыз кого?.. Но на мельнице все было вроде бы в порядке — ну, разве что очень пыльно. То есть, как обычно. — А ты ничего, — хмыкнул в усы Дядька. — Пихал я тебя, пихал. Насилу распихал. Ты встал этак гордо, — Дядька упер руки в боки, показывая, как именно — гордо. — Не дело, говоришь, Вольским в пыли валяться! Не пристало! — Ну, — протянул Стах, — и правда, не пристало. — Ага, ага, — закивал Дядька, — вот и я говорю — не дело! Петухову бы да на шесток! Чтоб ничего не пристало! Ну, тут ты и отчебучил… Оземь ударился, нетопырем черным обернулся и — фюить! Под крышу порскнул и на балке повис. А потом — хлоп! И в человечьем обличье оказался. На балке. Так и провисел. — Фух, — не скрыл облегчения Стах. — Только и всего-то? Я уж думал… А сколько висел-то? — Десять дён! — сказал Дядька и притопнул зачем-то ногой. — Как одну минутку! — Как — десять дён? — Стах оторопел. — Анджейки же на носу… — А вот так! — в голосе Дядьки звучало нескрываемое ехидство. — Были Анджейки, да все вышли! Вот и спрашиваю я тебя: чем же это ты, отец мой, так упился? И вдруг Стах вспомнил. ____________________ * Анджейки - праздник святого Андрея Первозванного, отмечается в ночь с 29 на 30 ноября; по народной традиции - ночь всяческих гаданий и предсказаний.