Сколько бы ты не терял, так падают звёзды
Снова сияю в небе синем
Сколько бы сердце твоё по частям не разбивалось
Оно вновь расцветёт с новой силой
Сохрани свой свет, ведь не опустеет твоя ладонь
До тех пор, пока ты — любовь, пока ты — любовь
Пока ты — любовь
***
Они проводят уже пятое лето вместе, теперь очередь посещать дом Луны. Её отец встречает их не очень приветливо, а как только уличает секунду, так сразу же чуть ли не набрасывается на Невилла со словами: — Если хоть волос с её головы упадёт, если я уловлю хотя бы намёк на печаль или обиду, то ты окажешься… — Трупом. Я понял, сэр. Я готов пойти на всё, что угодно, чтобы этого не случилось. — Если ты дотронешься до неё хотя бы пальцем, я сломаю на твоей руке каждый палец. Луна возвращается почти вовремя, Ксенофилиус всё ещё щурится, смотрит грозно, но уже не угрожает. Невилл понимает её отца. Тот готов пойти на всё, ради своей дочери. Невилл понимает, потому что тоже готов ради неё на всё. Знал ли он тогда, что всё — это даже умереть, только чтобы жила она?***
Невилл крадёт каждый поцелуй, подходит и обнимает сзади, когда она моет посуду. Его непреодолимо тянет касаться её всё время. Луна всё время спрашивает себя, сколько ещё осталось? И не находится, что ответить. Поэтому каждый такой ворованный поцелуй, объятие и прикосновение она ловит жадно, впитывает, пытается насытиться им и не может. — Можно, — робко начинает девушка, оборачиваясь к нему, пока парень обнимает её со спины. — коснуться тебя здесь. — она проводит своими тонкими пальцами по его ключицам. — Что? — получается хрипло. — Я могу прикоснуться к тебе? — Ты… уже. Её рука тут же одёргивается. — Если твой отец увидит… — То попадёт поровну.***
Касания с каждым разом всё смелее. и вот уже Невилл спрашивает: — Я могу коснуться тебя здесь? — плавно останавливаясь около её груди. Он касался её губами, языком, пальцами. Он касался её даже взглядом. Она касалась его лица, перебирала пряди и дышала в унисон, разве что не одним воздухом, всей кожей прорастая друг в друга. — Я могу прикоснуться к тебе… под одеждой? Лёгкий одобрительный кивок, а за ним следует осторожное, почти боязливое прикосновение. — Будь моим. Пожалуйста. — Луна смотрит в его глаза, не отрываясь. — Ты принадлежишь сам себе. Ты не моя собственность, не в этом смысле, ну то есть, ты понял. Они разговаривают шёпотом, но в тишине ночи это слышится почти как крик. — Ты уверена, что хочешь, то есть, что я. Мы… — Позволь мне любить тебя. В этот момент. Будь моим.***
— Т-тебе не больно? Ты выглядишь так, будто тебе больно, ты уверена, что всё хорошо?***
— Всё отлично, но… Я просто не могу поверить, что ты действительно сейчас в моей одежде. — Невилл просто не знает, что этот свитер ей принесли ночью бородатые человечки, а заметив, что она смотрит — подмигнули и убрались прочь, всё также хихикая. — Просто он пахнет тобой. — Это не первое и не последнее утро, что я тебе подарю в моей одежде, которая пахнет мной.***
— С тобой каждое мгновение стоит того, чтобы жить.***
— Вероятно, это не первая жизнь, в которой мы встретились. В любом случае, единственное, в чём я уверен наверняка — это то, что моя любовь к тебе ощущается старше древнеримских развалин. И корни этой любви уходят в землю глубже, чем корни старой ивы возле Хогвартса.***
— Если Мерлин и предначертал моей душе единство с кем-либо, это должен быть ты. Всегда ты.