«What they want, I don't know
They're all reved up and ready to go»
Blitzkrieg Bop — Ramones
Почти каждый вечер в гараже небольшого домика спального района Сан-Хосе был одинаковым. Тихие аккорды на гитаре, отключенной от усилителя, составляли компанию перестуку по клавиатуре ноутбука Эннет. Растянувшийся на диване рядом с ней Кевин то бил по струнам, то, громко вздыхая, поворачивался в её сторону, но она заинтересованно печатала введение доклада и даже не смотрела на друга. Практически час он всеми силами пытался привлечь внимание, но Эннет выбрала стратегию не замечать ни его шумных вздохов, ни звука открывающегося с тихим шипением пива, ни время от времени пристального, практически немигающего взгляда. Он снова сыграл всё тот же аккорд, который уже успел впечататься в обшарпанные стены гаража, ещё раз вздохнул и, перестав мучить гитару, потянулся за стоящей рядом с диваном наполовину пустой банкой алкоголя. Эннет правда старалась игнорировать его, хотя наблюдать за попытками привлечь её внимание было забавно. Последние три дня Кевин только и делал, что донимал её одним и тем же вопросом — «А не звонил ли кто-то?». В разных формулировках, но суть одна и та же. Она переключала его внимание то на небольшой джем-сейшн, то выносила на обсуждение пару интересных идей для музыки или текстов, но, зная непостоянный характер Кевина, понимала, что рано или поздно он снова вернётся к той же теме. — Эннет, — позвал он, нарушив тишину. — Не звонили? Да, вот так всегда. Она перестала печатать и посмотрела в правый нижний угол монитора, сверяясь со временем. — Новый рекорд. Ты не доставал меня с этим вопросом целый час! Это на пятьдесят минут больше, чем в прошлый раз. Поздравляю! — без особой радости подметила Эннет. — А ответ всё тот же — никто не звонил. Издав нечто нечленораздельное, но точно разочарованное, Кевин медленно отпил пиво и снова ударил по струнам. Будто он не сидел с ней бок о бок в одном помещении и не услышал, если бы на её телефон поступил звонок. — Может ещё раз выложим объявление? — предложил Кевин ровно то же самое, что и до этого. — В пятый раз? Многострадальным объявлением, о котором постоянно спрашивал Кевин, было ничто иное, как обычная публикация в группах, в которых искали музыкантов. Одной они не ограничились и поэтому разослали её в каждую найденную в поиске «Фейсбука» группу. Когда первый поток объявлений результата не дал, они повторили рассылку снова. А потом ещё раз, и ещё… Решив пару месяцев назад собрать группу, они сразу знали, что им понадобится басист. Конечно, можно играть и без бас-гитариста, но с ним однозначно лучше. По крайней мере, так говорил Кевин, потому что постоянно слышал, что в их репетициях только с гитарой и барабанами «чего-то сильно не хватает». Эннет была с ним согласна. Во всём, что касалось звука, Кевин всегда был прав. — Давай тогда распечатаем объявления и развесим по городу, — он отложил гитару и сел, наконец убрав ноги с подлокотника. — Их никто не читает, у всех есть Интернет. — Может радио, ТВ? Эннет рассмеялась, но заметив, как выражение лица Кевина постепенно сменяется с оживленного на обиженное, откашлялась. Он иногда был таким простым… В плохом смысле этого слова. Но быть грубой с ним Эннет не хотела. — Мы никто и денег у нас нет, так что этот вариант сразу отпадает. Кевин снова замолчал. Допив содержимое банки он поставил её справа от дивана, где собралось ещё пять точно таких же, а Эннет снова повернулась к экрану ноутбука. Ей искренне хотелось верить, что она сможет поработать в тишине ещё час, но этому случиться было не суждено. Если у Кевина в голове появляется какая-то идея, то он не даст спокойно жить до тех пор, пока не воплотит её. Или пока ему самому не надоест. — Ну не можем же мы играть без басиста? — Не можем, — кивнула Эннет. За недолгий срок, который они активно искали третьего участника в группу, она успела ответить на этот и еще несколько подобных вопросов уже много-много раз. Поначалу Эннет выдавала более содержательные ответы, у неё было желание поддержать Кевина и обсудить волнующий их двоих вопрос, но постепенно оно пропало, а отвечать по разному уже не хватало фантазии, так что сейчас она лишь сухо соглашалась со словами друга, отвечая односложно и незаинтересованно. — Как думаешь, кто-нибудь откликнется? — Обязательно. — Условия, которые мы прописали, не слишком? — Не слишком. — Может нам увеличить возрастные ограничения? Я не против, если басист будет старше меня или младше тебя. Почему именно от двадцати одного до двадцати пяти? Мне кажется, я смогу играть с кем-то, кому будет и за двадцать пять. Это же не означает, что ему будет, например, тридцать или сорок лет… Двадцать шесть — это тоже больше двадцати пяти. Ну, или пусть ему будет двадцать или девятнадцать, но не меньше восемнадцати. У меня нет предвзятого отношения, я считаю, что люди любого возраста могут быть хорошими музыкантами, но для того, чтобы играть с нами, нужно быть хотя бы восемнадцатилетним. Нам не нужны проблемы из-за того, что с нами играет несовершеннолетний. Сама понимаешь… Эннет почувствовала, как её глаз задёргался. По своему характеру она очень терпеливый человек, но сейчас ей больше всего хотелось, чтобы произошло чудо и на объявление о поиске басиста в группу хоть кто-нибудь откликнулся, потому что ещё три дня такого ожидания не переживёт либо она, либо Кевин. Для неё, студентки музыкального факультета, было неожиданностью то, что музыканта вообще нужно искать. Логично было бы позвать в группу кого-то из однокурсников, но, как по закону подлости, никто из её знакомых либо не умел играть на басу и не хотел учиться, либо умел, но уже играл в какой-то группе. Пару раз ей удавалось найти басистов (или они находились сами), но по непонятным ей причинам они уходили после первой репетиции в худшем, или после второй в лучшем случае. — А что если мы развесим объявления по твоему кампусу? — резко приблизившийся к её уху Кевин вывел Эннет из раздумий. Его привычка активно лезть в личное пространство при разговоре начинала раздражать. — У нас это запрещено! Она закрыла ноутбук и отодвинула Кевина от себя. Он, вернувшись на своё прежнее место, снова принял позу мыслителя, которая была ему совсем не свойственна. Сейчас он подумает пару минут, а потом продолжит мусолить одну и ту же тему. Она достаточно хорошо изучила его поведение в последние дни, поэтому точно знала, что спокойно заняться учёбой Кевин теперь не даст, раз за разом или приставая к ней всё с тем же вопросом, или предлагая гениальные, как он сам считал, идеи для поиска музыканта. Медленно Эннет осмотрела гараж, стараясь зацепиться за каждую деталь в интерьере, чтобы хоть немного отвлечь себя от его нытья. За три месяца, прожитые в этом доме, гараж, который они снимали вместе с одной комнатой на втором этаже, преобразился. Он никогда не использовался по назначению, машина в нём не стояла уже много лет, и поэтому добродушная хозяйка дома сдала его вместе с комнатой по хорошей цене. Они сразу же перетащили туда инструменты, Эннет перенесла имеющееся у неё оборудование, Кевин сколотил несколько полок, а хозяйка дома, вместо того, чтобы выбросить, отдала им старый диван и кресло. Со временем интерьер дополнился высокой и вместительной книжной полкой и кофейным столиком, которые, как признался Кевин, были найдены им на мусорке, и огромным ковром, о появлении которого никто из них, включая хозяйку дома, вообще представления не имел. Немного позже полка заполнилась учебной литературой Эннет, огромным количеством выпусков «Kerrang», «Rolling Stone», «Guitar World», парой старых выпусков «Spin», целой коллекцией порванных железных струн и наборов с новыми, множеством пустых банок от пива и газировки, несколькими элегантными бутылками от коньяка и шампанского, самые красивые из которых были превращены в неумелые подсвечники, и еще кучей нужных и не очень вещей. Короче, гараж они обживали как могли. — Ладно, давай сыграем уже, — Кевин резко встал с места, что заставило Эннет вздрогнуть. Оказывается, всё это время он что-то говорил. — Прости? — переспросила она, чувствуя себя очень неловко из-за того, что пропустила все его слова мимо ушей. — Говорю, и ладно, что басиста пока нет. Будет ещё. Если ты закончила с докладом для универа, то давай что-нибудь сыграем. Я и так ждал тебя полдня ради этого. Эннет выдохнула с облегчением. Наконец-то Кевин успокоился! Пусть это и продлится примерно полчаса, но ещё одну порцию вопросов про басиста она выдержала успешно. — Что насчёт Depeche Mode?***
— Как нам уже известно, гуанетидин проникает в нейроны, используя те же транспортные системы, что и медиатор норэпинефрин, тем самым делая что? Мисс, может вы подскажете? — пожилой преподаватель повернулся в сторону своих студентов и, высмотрев в аудитории нужную девушку, просиял улыбкой. Та его энтузиазм не сильно разделяла и во время его монолога всеми силами старалась не смотреть на преподавателя. Но это не сработало, и поэтому, когда он обратился к ней, Сэм послушно поднялась с места. — Тем самым гуанетидин нарушает обратный нейрональный захват нейронов и угнетает восстановление запасов норэпинефрина в окончаниях адренергических нервных волокон, — пробубнила она. Другие студенты в аудитории тут же зашуршали страницами тетрадей и застучали по клавиатурам ноутбуков, конспектируя её ответ. — Потрясающий ответ! Ну-с, давайте продолжим, — преподаватель оживленно принялся писать что-то на доске. Сэм опустилась на своё место, с тихим вздохом скатившись по спинке стула и прячась за раскрытой тетрадью с конспектами. В пыльной, душной аудитории, под тихие звуки возни и перешёптываний студентов, пусть и не монотонную, но скучную лекцию, её потянуло в сон. Нужно найти способ взбодриться и дожить до конца занятия. Лучше заниматься чем угодно, но не спать прямо в аудитории. Это точно не принесёт ей расположение преподавателя. Оглянувшись вокруг, она достала телефон и открыла «Фейсбук». Сэм мало интересовали социальные сети. Она никогда ничего в них не публиковала, ни с кем не знакомилась и старалась использовать, как она сама считала, с умом. Скачивала книги и учебники (незаконно, но кто об этом узнает?), просматривала сообщества, посвященные любимым исполнителям и группам, а в последнее время ещё и те, где публиковались объявления о поиске музыкантов. Уже пять лет, в качестве хобби, Сэм играла на бас-гитаре. Это помогало разгрузить мысли, когда голова была готова взорваться от множества заученных терминов, а также снять напряжение. Она играла песни Queen и Duran Duran нездоровое количество раз, как только начинала чувствовать раздражение и желание швырнуть медицинские сборники в стену. С момента появления бас-гитары в её жизни вспышки агрессии происходили всё реже. Для Сэм это было что-то вроде «виноватого удовольствия» — не тем, чем следовало заниматься в свободное время студентке медицинского факультета, рассчитывающей на блистательную карьеру врача, но что действительно приносило ей наслаждение. В основном она занималась самостоятельно, используя самоучители или видео в интернете. Бас-гитара не была её приоритетом, поэтому иногда Сэм играла каждый день, а потом забывала об инструменте на несколько недель. Её навыки были достаточно примитивными, пусть и не такими уж плохими. Как бы Сэм ни старалась это отрицать, но в какой-то момент она начала придавать бас-гитаре слишком много значения и, привыкнув добиваться хороших результатов во всём, за что бралась, у неё возникла идея фикс — поиграть с другими музыкантами, которые смогут указать на её ошибки и помочь улучшить навыки. Вообщем, просматривать группы поиска музыкантов она начала так же часто, как наигрывала «One Vision» в моменты сильного раздражения. Все объявления были похожи друг на друга — группы рассказывали о себе, какую музыку они играют, на кого равняются, но самое главное, какого бас-гитариста они ищут. А искали они, обычно, человека, который целенаправленно хотел стать частью коллектива, много репетировать и, в нереалистичном будущем, в составе группы подписаться с звукозаписывающей студией. Меньше всего Сэм хотела именно этого, так что пролистывала такие объявления одно за другим. Нужно что-то несерьёзное. Когда её взгляд остановился на одном из объявлений, ей показалось, что она это нашла. «Если у тебя есть пара свободных вечеров в неделю — присоединяйся!» — прочитала она последнее предложение и заблокировала телефон. Теперь ей есть о чём поразмышлять до конца занятия. Лёгкий ветер был слегка морозным, но больше освежал, чем заставлял укутываться в ветровку. Февраль выдался поразительно тёплым даже для Калифорнии и, наблюдая за Стивеном в лёгкой джинсовке, Сэм чувствовала себя немного глупо. Снимать куртку она тоже отказывалась. Как никак, это будет поражением, ведь если утренняя Сэм решила, что днём будет холодно, то нынешняя Сэм не должна с ней спорить. — Ты долго будешь прожигать дыру в экране? — спросила она, забрав телефон у Стивена. — Что новое ты хочешь там увидеть? Стивен, наконец-то, вышел из транса и пару раз хлопнул глазами. Он единственный друг Сэм, она знает его с младшей школы и, кажется, может поделиться с ним всем, но когда дело касается бас-гитары… лучше бы она молчала. — Это так круто, Сэм! — оживленно ответил он. — Я думаю, вы сможете сыграться. Что «крутого» Стивен увидел в этом объявлении она не знала. Среди других оно выделялось разве что огромным количеством идиотских интернет-сокращений. Что сложного в том, чтобы написать «Привет» вместо «Пр»? Буквы платные? Но как бы противоречиво ни звучало, Сэм именно этим, в первую очередь, и привлекло объявление. Оно было несерьёзным и абсолютно глупым, из-за чего она сразу поняла, что это просто люди, которым тоже не с кем играть и ни о каких планах на музыкальную карьеру даже речи идти не может. Потом она увидела часть с «если есть пара свободных вечеров» и окончательно расслабилась — это не будет занимать много времени, а значит, что и на учёбе не отразится. Но Стивен явно воспринимал это как-то иначе. — Просто представь, что ты наконец-то сыграешь в составе настоящей группы! С барабанами, вокалом, электрогитарой… Ты прекрасно впишешься! — воодушевлённо говорил Стивен. — Ага, уровень Led Zeppelin, не меньше, — Сэм саркастично усмехнулась. — У меня даже своя Лори Мэддокс уже есть. Стивен либо не понял шутку, либо просто не оценил, но от правды Сэм была недалека. Каждый раз, когда речь заходила о её небольшом хобби, он превращался в самого преданного фаната. Возможно, ему действительно нравилось, как она играет на басу, а может быть он просто был чересчур поддерживающим другом, но итог всегда был один — стоило Сэм хоть на мгновение заговорить о музыке, Стивен уже начинал осыпать её похвалами и пророчить огромный успех в карьере музыканта. — Ты уже написала по объявлению? — спросил Стивен, которому просто не терпелось толкнуть Сэм на путь музыки и искусства. — Нет, там по номеру звонить надо, — Сэм специально не заинтересовано пожала плечами в надежде сбить пыл друга, но Стивена это только раззадорило. — Обязательно позвони! Если нервничаешь, то я могу посидеть с тобой, пока ты говоришь по телефону. На Ферст-стрит есть милая кафешка португальской кухни… Одно только выражение лица Сэм дало ему понять, что продолжать нет смысла: она уже косилась в сторону пешеходного перехода, высматривая, когда загорится зелёный свет на светофоре, и она сможет рвануть на противоположную часть улицы. У неё уже есть планы на вечер вторника и Стивен в них не входит. — Очень мило, но в следующий раз. Завтра будет опрос по педиатрии, хочу повторить прошлую лекцию, — она похлопала Стивена по плечу, чтобы он не сильно расстраивался, и, махнув ему рукой, поторопилась покинуть территорию университета. Услышав за спиной «Хорошо! До завтра! Не забудь позвонить!» она закатила глаза, но не сдержала небольшую ухмылку. Сэм пересекла оживленную дорогу. Там, за углом большого здания, со стороны Пасео-де-Сан-Антонио, располагалась небольшая кофейня, которую она облюбовала еще на первом курсе. Сэм часто приходила туда заниматься после, а иногда и перед парами, поэтому, когда она заняла привычный столик, — дальше всего от входа в кафе, но обязательно под зонтом — официант не подошел к ней принять заказ, а сразу направился к прилавку. Он прекрасно знал, что она закажет. Может быть, ей стоило принять предложение Стивена (или хотя бы позволить закончить его) о походе в новое кафе, но Сэм хотелось только позаниматься в тишине и спокойствии пару часов в привычной обстановке, а ещё позвонить по номеру. Помня его слова, она сразу вернулась к объявлению и, на всякий случай, снова перечитала текст. Это было максимально не информативно. Она видела сотню похожих постов, но в других часто оставляли жанры, в которых играет группа, музыкальные референсы, на которые они опираются… Да что угодно, позволяющее иметь хоть какое-то общее представление о том, что предстоит играть. Здесь же практически никакой информации, только номер телефона и имя — Эннет. Официант поставил на стол кружку с кофе. Двойной американо без сахара, как всегда. Сэм протянула ему четыре доллара пятьдесят центов, кивнула. Как и во все предыдущие её визиты, официант не стал отсчитывать сдачу, она её никогда не брала, а просто пожелал хорошего дня и ушел. Сделав глоток, она скопировала номер телефона и нажала на вызов. — Да? — не прошло и пары гудков, ответили сразу же. Сэм на секунду засомневалась, что попала туда. Она видела, что объявление было оставлено девушкой, но голос по ту сторону трубки был очевидно мужской. — Здравствуйте. Я по объявлению. Вы всё ещё ищите басиста? — решила уточнить она, на случай, если это действительно не тот человек, которому она пыталась дозвониться. На пару секунд повисла тишина и Сэм ощутила лёгкую нервозность. И лучше бы ответа и вовсе не последовало, чем она услышала то, что произнес неизвестный после недолгого молчания. — У тебя такой голос сексуальный, ты в курсе? Пока Сэм не могла решить, сбросить звонок или послать собеседника куда подальше, на том конце провода послышалась шумная возня. — Чёрт! Прости пожалуйста… Только не вешай трубку! Ты по объявлению, да? — теперь уже Сэм была уверена, что говорила именно с той, с кем должна. — Мы всё ещё ищем басиста и будем рады, если ты к нам присоединишься. Сэм стало немного жаль собеседницу. Отчаяние, которое чувствовалось в последней фразе, было неподдельным. Она не проникалась сочувствием к неизвестным людям на другом конце провода, и каждый оператор контакт-центра мог это подтвердить, но здесь ситуация будто бы была иная. — Просто скажи, что тот, с кем я говорила, не участник группы, — Сэм с трудом сдержала нервных смех, чего не удалось сделать её собеседнице. На секунду замешкавшись, Эннет постаралась как можно быстрее собраться с мыслями, после чего выдала нечто неопределенное, в духе «Обещаю, что объясню тебе это потом!» Её высокий, даже почти писклявый голос звучал бодрым, но скрыть волнение никак не получалось. Они поговорили совсем немного. Сэм терпеть не могла недоразумения, но, после небольшого диалога с Эннет, которая всеми силами старалась оправдаться, Сэм, в целом, была готова простить то, каким был ответ на её звонок. В крайнем случае она знает, что одна участница точно адекватная. Эннет охотно отвечала на вопросы и вела диалог намного лучше, чем первый поднявший трубку. Сэм не совсем понимала почему, но общение с Эннет было… приятным. — Хорошо, давайте порепетируем. Где и во сколько? Договорившись о времени, Эннет обещала ей направить адрес в сообщении. — Забыла уточнить твоё имя, — сказала она, когда Сэм чуть было не повесила трубку. — Можно просто Сэм. Покончив с одним делом, она достала тетрадь с конспектами и толстый справочник, взятый в университетской библиотеке.***
Эннет была очень терпелива. Иногда Кевину казалось, что он может бегать вокруг неё раскидывая петарды, разломать вдребезги её ударную установку, выбросить телефон в окно, а она даже бровью не поведёт. Тем не менее, проверять границы дозволенного он не спешил, потому что знал, что если выйдет за них, то её терпимость тут же испарится. Кевин никогда не делал ничего нарочно, но и увидеть границы он был не в состоянии, часто говоря или делая первое, что придёт ему в голову. Так и в этот раз, когда он ответил на звонок с телефона Эннет, что не было запрещено и она никогда не возражала, и услышал этот невероятный, низкий, но одновременно нежный голос, он просто сказал то, что думает. После этого Эннет его оттолкнула, выхватила телефон и вышла на улицу. Что это было Кевин так и не понял, но чувствовал, что ничем хорошим это для него не закончится. — Кев, какого чёрта? — Эннет вернулась через пять минут и, не успев закрыть за собой дверь, тут же начала его отчитывать. — Ты чуть не спугнул нашу басистку! — А что не так? Она собиралась возмутиться ещё сильнее, но, заметив искреннее непонимание в глазах друга, выдохнула и свалилась на диван рядом с ним. — Да всё не так! С незнакомыми людьми так не говорят. Я умоляю тебя, завтра, когда она придёт на репетицию, если решишь сказать что-то, что может прозвучать не так, то промолчи. Обещаешь? — Окей, без проблем. Сдаваясь, он поднял ладони вверх. Басиста они не потеряли, а значит, что ничего ужасного он в итоге не сделал. Собственно, как и правильного вывода.