The Arithmancer/Арифмантка

Обратный путь в Лондон на Хогвартс-Экспрессе прошёл прекрасно — совсем без происшествий. Гермиона заняла купе со своими приятельницами постарше из квиддичной команды, что было мудрым решением, потому что это остановило Малфоя от нападок. Единственной проблемой было то, что чем ближе был полдень, тем сильнее Гермиона начинала сомневаться в своём ощущении расстояния. В своём письме она сообщила родителям, что поезд прибудет на вокзал к семи часам вечера. Однако за окном уже мелькали деревни, и она понимала, что они гораздо ближе к Лондону, чем должны. Потом они вообще въехали в агломерации Лондона, почти на час раньше, чем планировалось! Так что Гермиона была уверена, что они приедут раньше назначенного времени. Девочка сказала об этом подругам, но они только пожали плечами и сказали, что Экспресс всегда прибывает вовремя. Грейнджер продолжала настаивать, что они прибудут раньше почти на полчаса, а Алисия только сказала ей не париться, потому что магия всё сделает. Гермиона решила, что даже для Хогвартса такое утверждение — перебор, и магия никак не помешает Хогвартс-Экспрессу прибыть к платформе Девять и Три Четверти к шести часам двадцати пяти минутам (по её наручным часам, конечно). Наконец она выдохнула, ещё раз пожелала всем счастливого Рождества и выкатила чемодан из вагона. Грейнджер прошлась по платформе, выискивая свободное место, где она посидит до прихода родителей. Это оказалось непростой задачей, потому что платформа была переполнена встречающими. Странно, что люди приходят так заранее. Она только собралась пройти через барьер и выйти в маггловский мир, когда услышала: — Гермиона? Она обернулась и увидела родителей, которые шли к ней. — Мамочка! Папочка! — она тут же бросила багаж и побежала к родителям. Гермиона влетела прямо в открытые для объятий руки отца, и он прокрутил её в воздухе, а потом передал маме. После Хэллоуинского инцидента вся семья чрезвычайно сильно ждала воссоединения. Мама сжала её так сильно, что Гермиона не смогла вдохнуть, а потом Эмма начала плакать дочке в плечо. — Ох, я так рада видеть тебя, малышка, — сказала мама. — Я тоже, мамочка. — Мы очень по тебе скучали, — добавил Дэн. — И со всем, что у тебя там происходит, волновались… — Я тоже по вам соскучилась! — сказала Гермиона. — Оказалось сложно быть так далеко от дома. — Ну, у тебя хотя бы получилось завести друзей, — сказала мама. — Кажется, у тебя никогда не было так много друзей. — Мамочка… — Ну хватит, — сказал Дэн, приобняв её и чмокнув в макушку. — Все вещи с тобой? — Ага. Но почему вы приехали так рано? — Рано? О чём ты? Мы пришли минута в минуту. — Нет, поезд прибыл на полчаса раньше. — Разве? — Ты что, ждала нас полчаса? — взволнованно спросила мама. — Нет, мы только что приехали. Вот я и удивилась. — Гермиона, я не понимаю, о чём ты, — нахмурился Дэн. — В письме ты написала семь, и поезд приехал ровно в семь. — Нет, он прибыл в шесть двадцать пять, — она посмотрела на часы. — Ровно четыре минуты назад. — Но сейчас семь! Все трое замерли, а потом Гермиона и Дэн начали сверять часы. Циферблаты рядом друг с другом показывали разное время. На её часах было шесть двадцать девять, а на отцовских — семь и четыре минуты. — Что? Но как…? — пробормотала Гермиона. — Гермиона, твои часы не останавливались? — уточнила мама. — Нет. С заводом всё в порядке. И я сверяла по ним все звонки на уроки, всё совпадало, и обеды, и всё остальное. Ещё утром в замке всё было нормально… Хм, может… — Что может? — одновременно спросили мама и папа. — Ну, помните, что я писала, что замок меняется в пространстве всё время, писала же? Если пространство в Хогвартсе непостоянно, то почему бы и времени не быть непостоянным? — лицо Гермионы исказилось в ужасе: — Пап, умоляю, скажи, что сегодня двадцать первое декабря тысяча девятьсот девяносто первого? — Разумеется, — успокоил он её. — Думаю, мы бы заметили, будь отставание сильнее. Выдыхай, пойдём домой. Мама и папа довели Гермиону до машины и загрузили чемодан в багажник. Они остановились на шоссе из Лондона и взяли себе индийской еды навынос. (Хогвартс и правда вне времени, — подумала она. Интересно, умеют ли вообще эльфы готовить курицу «тикка масала»?) — Ты пугающе тиха, Гермиона, — сказала мама, когда они подъезжали к Кроули. — Я просто думала о той фигне со временем. Если время отличается, то и закаты и рассветы должны меняться тоже, логично? Быть в соответствии со «внутренним временем». Но тридцатипятиминутное отставание означает, что замок как минимум на триста миль западнее, даже в горах. Даже если замок меняет своё актуальное расположение на Земле, то получается, что он должен был оказаться далеко за пределами Британии. Эмма Грейнджер даже не пыталась сомневаться в вычислениях дочери. — Звучит разумно. Но как? — Не знаю. Я не обращала на это особого внимания, но думаю, маги могли. И, скорее всего, намеренно. — Оу? Почему такой вывод? — Ну, в «Истории Хогвартса» написано, что расположение Хогвартса засекречено. И так делают все волшебные школы. На самом деле, имеет смысл. Если каждый ребёнок-маг в Британии проводит там девять месяцев в году, то явно стоит обеспечить месту максимальную защиту. Ещё сказано, что Хогвартс ненаносим — это значит, что маги защитили его от нанесения на все возможные карты, — но если знать ширину и долготу, то можно достаточно точно выразить местоположение по звёздам и солнцу. Но если восход непредсказуемо изменяется каждый день, то невозможно предсказать завтрашнюю долготу. — Если подумать, то даже на Астрономии они не использовали высоту до звезды и азимут — положение неба относительно земли, человека и времени. Они изучили теорию, но на практике всегда ориентировались по Полярной Звезде и использовали прямое восхождение и склонение относительно неё для всех измерений — ни в одном задании не требовалось знать координаты ученика на земле. — Это кажется разумным, — хмыкнул папа. — Хотя всё это выглядит как огромное количество ресурсов, потраченное для защиты месторасположения. — И это делает его ненаносимым, — повторила Гермиона. — Это же должно влиять на все карты в стране, если не в мире! Должно понадобиться очень много энергии. Я на самом деле пока ничего толком не знаю о площадных заклинаниях и их эффектах, можно только предположить, что всё связано с лей-линиями и рунами — мне кажется, заклинание должно как-то черпать силу из самой земли. *** Многие их разговоры были о магии. Гермиона была так благодарна, что родители интересуются её учебой, даже если сами не очень знакомы с предметами, потому что они отличаются от маггловских. Ещё она благодарила бога, что они достаточно умны, чтобы разобраться в теории магии и даже помочь ей увидеть магию с их точки зрения. Разумеется, их иногда тоже сбивали с толку странные правила магии, например буквальное «никакой бесплатной еды» в трансфигурации или странные метафорические значения ингредиентов в зельях. Зато они предложили ей много хороших толкований ингредиентов и как переложить их в таблицу, как в химии, или в таблицу взаимодействия медицинских препаратов. Разумеется, в более математических предметах, вроде Арифмантики или Чар они, конечно, просто давали ей свободу рассуждать. Как приятно быть дома, подумала Гермиона. Было приятно иметь возможность болтать с родителями без ограничений писем и рассказывать им всякие детали про друзей, учёбу и про все сумасшедшие вещи, которые случались в Хогвартсе постоянно. Её родителей тоже ужаснула ситуация с эльфами, например, но также они согласились, что в данный момент она едва ли может как-то серьёзно решить такую огромную проблему. И да, неприятно остаться без магии на две недели, но этой ночью Гермиона будет спать со спокойной душой. *** — Счастливого Рождества, Гермиона! — И вам счастливого Рождества! Бабушка и дедушка, как обычно, приехали в гости на праздник. Только в этом году появились проблемы: им не разрешалось знать о существовании магии, а даже если бы они что-то узнали, то Гермиона не могла бы ничего показать. Так что она поговорила с родителями и неохотно согласилась, что ничего им пока не расскажет. Из-за этого несколько вопросов о школе оказались очень неудобными. Они решили описать Хогвартс как школу с сильным научным уклоном: Чары стали физикой, зелья — химией, гербология превратилась в биологию, и бабушка с дедушкой сильно не спрашивали о чём-то более глубоком и специфичном. Про тролля им тоже ничего не рассказали, потому что было нереально рассказать эту историю как происшествие в маггловской школе. Но когда они все собрались для обмена подарками утром, это не было проблемой. Гермиона надеялась, что совиная почта доставила подарки для её друзей вовремя: коробку шоколадных лягушек для Гарри и большую пачку «Всевкусных Драже Берти Боттс» для Рона. Гермионе в основном подарили книги. Но праздничная рутина нормальных людей была резко прервана вскриком матери, которая делала завтрак. В окно стучалась сова. Мама быстро забрала посылку, пока бабушка и дедушка не заметили, и притворилась, что обожглась беконом. Быстро придумывая, как выкрутиться, она выдала: — Оу, Гермиона, я совсем забыла, — сказала Эмма. — Профессор Вектор прислала тебе подарок по почте. — Правда? — удивлённо спросила Гермиона. — Это мило. Я от неё ничего не ждала… — девочка открыла коробку и прочитала записку: «Для Гермионы, в надежде, что даже тебе она пригодится». Девочка разорвала обёрточную бумагу и восхищённо выдохнула. Это была логарифмическая линейка, но непростая. Это была невероятно сложная круглая логарифмическая линейка, сделанная из лакированного дерева, с двумя дюжинами шкал на двух сторонах. Внутри были кольца, которые можно было свободно вращать и даже переворачивать! Это позволяло решать множество логарифмических уравнений, с которыми не поможет стандартный вариант. Гермиона была уверена: всё работает как надо только за счёт магии, хотя в целом вещь можно было выдать за нормальную. — Она прекрасна… — прошептала Грейнджер. Подобные вещи легче было создать в магическом мире, но даже так подарок совсем не выглядел дешёвым. Может, профессор Вектор сделала её сама? Гермиона не была уверена, что линейка обгонит её в поиске ответа, но даже так будет круто просто с ней поиграться. — Вау, кажется, ты правда понравилась этому профессору, — удивился дедушка. — М-м-х-м-м… — Честно говоря, подарок был сильно дороже, чем она готова была принять. Профессор Вектор не была первым учителем, который отправил ей подарок на Рождество, но это было сильно больше ожидаемой безделушки, которую преподаватель алгебры отправит девятилетней девочке, и сильно дороже даже подарка учителя, который делает презент ученице, которая на два года младше всех остальных её студентов. — Наверное, стоит подарить ей что-то в ответ… — задумчиво пробормотала Гермиона. Калькулятор был бы очевидным выбором, учитывая обстоятельства, вот только электроника в Хогвартсе не работала. Надо подумать. *** Где-то к двадцать восьмому Гермиона начала бродить рядом с огромным списком книг, стоящим на полках их библиотеки. Она вытащила том «Латеральность — Метаболизм». Когда через полчаса родители нашли её сидящей на полу, с лежащими вокруг томами «Латеральность — Метаболизм», «Сан-Франциско — Сократ» и «Единый — Зороастризм», они сдались и спросили, что она ищет. — Ну, помните, я писала про трёхголового пса на третьем этаже? — спросила Гермиона. — Кажется, где-то между троллем и квиддичным матчем, — съехидничал папа. — Вот тогда мы с ребятами решили, что он что-то охраняет, — она пересказала родителям историю про путешествие Гарри с Хагридом в Гринготтс, про маленький свёрток и про разговор с Хранителем Ключей. — Мы решили поискать волшебные артефакты в библиотеке и перебором выбрать то, что нам подойдёт, — выдохнула она. — Знаете, просто спортивный интерес. — И ваш профессор сказала, что всё нормально? — переспросила мама. — Потому что это предприятие выглядит как очень тайный секрет. — Это не говоря о том, что мне некомфортно, что опасный артефакт может храниться в школе, — добавил папа. — Я уверена, что он прекрасно защищён, — начала успокаивать его Гермиона. — И профессор Вектор была не против, если мы будем изучать данный вопрос по книгам. — Ну, звучит как неплохое совместное хобби, общий такой проект с друзьями, — смирилась Эмма. — Но ты правда думаешь, что найдешь что-то в «Британнике»? — Возможно. Насколько я поняла, у магглов есть много неверных представлений о магах, но базируются они часто на реальных вещах. Всякие древнегреческие монстры есть в «Фантастических Тварях и местах их обитания», драконы там, грифоны, сфинксы. И знания о магических артефактах тоже могли сохраниться. — Но в ваших библиотечных изданиях должно же быть всё описано? — Да, но там вообще ничего не отсортировано. В преобладающем большинстве даже нет оглавления, не то что индекса! Думаю, здесь магглы и маги пошли кардинально разными путями, и маггловский путь гораздо более… Систематизированный. Гермиона занималась поисками ещё какое-то время. Она знала, что у магглов гадания были развиты сильнее, чем любая другая «область» настоящей магии. Помимо этого было много природной магии и традиционной, вроде создания защитных амулетов, талисманов на удачу и похожих. В этом было куда больше мистификации, чем настоящей магии, но даже один настоящий амулет мог стать их ответом. Волшебные кольца были редкими артефактами, которые брали своё начало в легендах о фэйри. Кольцо невидимости, как во Властелине Колец, было из легенд о фэйри, но Гермиона уже встречала упоминания о мантиях-невидимках, так что, наверное, это не невозможно. Но, например, кольцо Соломона, по легендам, давало силу управлять демонами и говорить с животными. Кольцо неуязвимости упоминалось в нескольких легендах народов Скандинавии и в легендах о короле Артуре, так что вполне могло быть тем самым загадочным артефактом. Ещё в Скандинавской мифологии было упоминание о корабле бога Фрейра, Скидбладнире, который можно было сжать как ткань и положить в карман. Забавно, — подумала она, — но непрактично. Но листая том «Аксель — Архитектура», Гермиона наткнулась на кое-что по-настоящему интересное. Идеально подходящее. — Х-м-м, вот это любопытно, — сказала она и зачитала вслух. — Философский камень. Преобразует любой металл в золото и позволяет создать Элексир Жизни. Звучит подходяще. — Думаешь, собака охраняет Философский Камень? — пробормотал папа. — Ну, он подходит по всем параметрам. Подходящего размера и достаточно мощный, чтобы вокруг него создавали столько суматохи. Но я не уверена. Он слишком крутой, чтобы существовать в реальном мире, даже по меркам магов. Но в Хогвартсе есть курс по Алхимии для старшекурсников. Я посмотрю, как настоящая алхимия работает, когда вернусь в школу, просто для расширения кругозора. Хм… Если это он… — девочка замерла в раздумьях. — Что-то не так? — спросила мама, узнавшая это выражение лица. Гермиона поколебалась, но всё же ответила: — М-м-м, что бы это ни было, Гарри и Рон считают, что профессор Снейп хочет это украсть. Справедливости ради, он и правда очень подозрительный и с первого дня невзлюбил Гарри, так что не могу быть уверена в беспристрастности мальчишек. Но если это и правда Философский Камень, то это хороший мотив для профессора Снейпа — да и вообще для кого угодно — его украсть. — Ну, я надеюсь, что учитель будет достаточно правильным, чтобы этого не делать. — Да, я тоже. — И ты, что бы там ни случилось, будешь стоять в сторонке, правильно? — Да, мам. Остаток каникул Гермионы прошёл без происшествий, что было приятной переменой. Она, разумеется, продолжала читать и заниматься, а ещё уговорила родителей попросить мистера Эндюса устроить ей экзамен по первому тому Исчисления, прежде чем она уедет (потому что «это будет хорошей тренировкой на выносливость перед A-левелом этим летом»). Ожидаемо она сдала его с отличием. Гарри отправил ей записку с благодарностями за лягушек. Рон тоже отписался через пару дней — видимо, его затыкал Перси. Между делом она, не слушая советы мамы, решила, какой подарок сделать для профессора Вектор. Эмма убеждала её, что вряд ли Септима ожидала от неё дорогой подарок в ответ. Гермиона нашла старый «Magic Brain Calculator» за сходную цену. В маленьком устройстве не было ни капли магии или хотя бы чуточки мозгов, но это был гениальный в своей простоте механизм, значительно ускоряющий арифметические действия для простого человека. И Гермиона очень надеялась, что профессор такого ещё не видела. К концу каникул Гермиона была воодушевлена предстоящим возвращением к изучению магии. Она отлично отдохнула и расслабилась и надеялась, что так всё и останется. — Надеюсь, твои друзья хорошо отпраздновали Рождество, даже если им пришлось остаться в школе, — сказала мама вечером, когда помогала ей собирать вещи для завтрашнего путешествия. — С Роном там его братья, — сказала Гермиона. — И я уверена, что Гарри всё понравилось. Для него, кажется, любой праздник прошёл бы лучше, чем все предыдущие. — Что ты имеешь в виду? — смутилась формулировке Эмма. — Ну, я рассказывала тебе, что у него дома всё не очень… На самом деле я немного за него беспокоюсь. Ты знаешь историю о Том-Кого-Нельзя-Называть и родителях Гарри? — О Ты-Знаешь-Ком? Из книжек? — Ага. Его звали Волдеморт — ну, я так поняла, — но он словно Бугимен, так что его называют Ты-Знаешь-Кто. В общем Гарри говорил, что его отправили жить к дяде и тёте после смерти родителей. И им абсолютно не нравится магия. И ладно бы только это, но они называют его родителей «чокнутыми», заставляют делать всю работу по дому, унижают его и обвиняют в списывании, если он получает оценки лучше кузена. Мама и папа отложили свои дела и обратили на неё всё своё внимание. — Звучит просто ужасно, — сказала мама. — Он в порядке? — Ну, мне кажется, большую часть времени он выглядит нормальным. Но он по-настоящему счастлив оставаться подальше от семьи, но в остальном он как все, кроме-… — Кроме чего? — Я поначалу не обратила на это внимания, но он правда очень низкий и худой, — нервно добавила Гермиона. — Я думала, это просто потому, что он младше почти всех мальчиков на курсе, и в Хогвартсе он ел вполне неплохо, но… — Но всё вместе это очень плохой знак, — помог закончить ей Дэн. — Ага. Но я не представляю, что с этим делать. Я предложила ему подумать, может лучше остаться у кого-нибудь в гостях летом, но стоит об этом сказать, как он тут же закрывается и говорит не беспокоиться об этом. А я не хочу на него слишком сильно давить. Я не думаю, что ему нравится говорить об этом. — Он говорил об этом с кем-то из учителей? — спросил Дэн. — Не знаю. Я думаю, он реально не хочет об этом говорить. Мама присела рядом с ней и положила руку на плечо девочке. — Гермиона, это не то, что ты должна спустить на тормозах, — сказала Эмма. — Я не говорю, что ты должна давить на Гарри сильнее, но если ты считаешь, что с ним происходит что-то неправильное, тебе действительно стоит рассказать, как минимум, учителям. Ему может это не понравиться, но в конце концов это будет для него гораздо лучшим исходом. — Хм-м-м… Я думаю, ты права, — согласилась девочка. Профессор Вектор всегда шла на диалог, несмотря на свою пугающую репутацию, так что если что, то она расскажет ей. Гермиона попыталась не думать о том, чего боялась на самом деле: Гарри узнает и разозлится на неё. *** Первые дни Гермионы после каникул были переполнены делами: надо было ходить на уроки, послушать, как у всех её друзей прошли выходные и как отметили в Хогвартсе Гарри, Рон и близнецы. (К её ужасу, они вообще не подходили к библиотеке, не считая провальной попытки Гарри влезть в запретную секцию.) От ночной эскапады Гарри и Рона она тоже была не слишком в восторге — у неё всё ещё было чувство, что Гарри ходит по тонкому льду после всех выходок в прошлом семестре. Его история о зеркале, которое может показать желание твоего сердца, была интригующей, но и жутковатой. Зная историю Гарри, Гермиона была полностью согласна с профессором Дамблдором: это не пошло бы ему на пользу. Профессор Вектор была поражена и очень тронута подарком Гермионы. Механические калькуляторы ещё не попадали в поле зрения достаточно опытных магов и в магический мир вообще, так что механика работы безделушки дала профессору сразу несколько идей, как зачаровать его и упростить использование. На самом деле, сказала она с беспокойством в глазах, вполне вероятно, что такая машина будет считать быстрее, чем Гермиона. В следующую субботу они решили смотаться в библиотеку, но Гермиона затормозила их, замерев перед объявлением на доске в Общей Гостиной. — Что там? — спросил Гарри. — Как любопытно, — невпопад ответила Гермиона. — Профессор Бабблинг даёт открытый специальный семинар «Латиница как руническая система». — Бабблинг? Что он сделал, ещё раз? — сказал Рон. — Это она, Рон, — Гермиона закатила глаза. — И она преподаёт Древние Руны. Нам стоит сходить. Может, узнаем что-то полезное. — Серьёзно, — заныл Рон, — мы и так слишком много учимся. Я не представляю, куда ты впихиваешь свою Арифмантику. — Я просто не откладываю всё на последнюю минуту. У Гарри, кстати, тоже есть квиддич, и что-то он не жалуется. Гарри явно не хотел, чтобы его втягивали в этот разговор. — Но Древние Руны начинают изучать только на третьем курсе! — продолжил отлынивать Рон. — «Для любого возраста»! — Гермиона ткнула пальцем в надпись на листовке. — Возможно, это раннее введение в конкретную тему. Рон, ты вообще единственный из нас, кто говорит на четырёх языках. — Я говорю на двух языках. Едва ли можно сказать, что я вообще знаю ещё два. Гермиона закатила глаза: — Гарри, а ты что думаешь? — Эм, извини, а что вообще такое руны? — Руны используются для мощного или длительного колдовства. Например, для тех зачарованных объектов, про которые нам рассказывал профессор Флитвик, но если ты запишешь на них правильные символы, наполненные магией, то чары не потребуют использования палочки. Гарри явно заинтересовался: — Правда не требуют? — уточнил он. — И нет никакого правила, запрещающего использовать их, как палочки, всё лето? Гермиона побледнела и сжала губы. Ей в голову пришла только одна идея, почему Гарри вообще хотел это знать. — Не уверена, — честно ответила девочка. — И не уверена, что хочу уточнять. — Вполне может быть, — внезапно влез Рон. — У кучи детей есть зачарованные игрушки. — Ну, тогда я в деле, — возбуждённо сказал Гарри. Теперь они вдвоём ждали ответа Рона. — Ладно, я тоже пойду, раз вы оба идёте, — смирился Уизли. Гермиона улыбнулась и повернула в сторону библиотеки. Оказавшись там, Гарри и Рон отправились в отдел биографий, где остановились до каникул, а Гермиона свернула в сторону полок по общей магии. Она вытащила с полки огромный том, который уже пролистывала раньше — в нём описывались разные подразделы магических направлений. Вернувшись к друзьям, занявшим стол, она случайно бахнула книгу об стол, заставив друзей молча уставиться на неё. — Итак, эм… Зачем это? — спросил Гарри, когда к нему вернулся дар речи. — Я хочу кое-что проверить, но это реально тяжёлая книжка, даже для меня-… — Даже для тебя? — недоверчиво переспросил Рон. — Неважно. Дома я нашла кое-что в энциклопедии и теперь хочу проверить, — девочка залистала страницы. К счастью, в этой книге было хорошее оглавление. — Итак, ищем: алхимия, — она продолжила переворачивать листы и, к своему удивлению, увидела большую надпись в самом верху страницы. — Вау, он реально существует. — Что существует? — в унисон выдали Гарри и Рон. — Философский камень. — Какой камень? — Это известная штука из алхимии. Даже магглы о ней знают. Вот, слушайте: «Древнейшей задачей алхимии является делание Философского Камня, легендарной субстанции с невероятными силами. Камень может трансформировать любой металл в золото и создавать Эликсир Жизни, который дарует выпившему бессмертие. За долгие века было много сообщений о создании Философского Камня, но в данный момент достоверно известно лишь об одном, созданном господином Николасом Фламелем, известным алхимиком и большим любителем оперы. Господин Фламель, который отпраздновал своё шестьсотшестидесятипятилетие в прошлом году, наслаждается спокойной жизнью в графстве Девон, вместе со своей женой, Перенелль, которой исполнилось шестьсот пятьдесят восемь лет». — Вау, если Фламелю правда за шестьсот, то камень реально работает, — выдохнул Гарри. — Верно. В книге написано ещё… что он маленький — его можно удержать в кулаке. И если он только один во всём мире, то его логично будет так сложно и круто защищать… Его мощности не хватит на большое количество людей, но если ты хочешь использовать его лично, то его хватит за глаза. — Погоди, ты думаешь, это его охраняет пёс? — уточнил Рон. — Философский камень? — Ну, мы не можем быть уверены, если Хагрид или ещё кто это не подтвердят, но он подходит под все наши требования больше, чем всё остальное, что мы нашли. Некоторые древние артефакты могут иметь большое историческое значение или даже приличную магическую силу, но ни один из них уже много веков не считается существующим. — А что насчёт воскрешающего камня? — предложил рыжик. — Помнишь? Который из сказки о Трёх Братьях? — Ага, помню. Но я сомневаюсь, что он правда существовал. И даже если так, то в сказке он был достаточно бесполезным. — И для Снейпа имеет смысл попытаться украсть Философский Камень, — заключил Гарри. — Я имею в виду, представьте: он создаёт золото из ничего и может спасти от смерти! Любой бы такое захотел. — Гарри замер, глубоко задумавшись. — Фламель, Фламель, Фламель… Кажется, я где-то уже слышал это имя. — Где? — спросила Гермиона. — Не знаю. Что-то о нём и Дамблдоре… Я не помню, где я это видел. — Ну, профессор Дамблдор преподает Алхимию для старшекурсников. — Вот оно! — воскликнул Гарри. — Карточка из шоколадных лягушек с Дамблдором! Я её запомнил, потому что это была самая первая карточка в моей коллекции. Дамблдор проводил какие-то исследования по алхимии вместе с Фламелем! Гермиона прищурилась. — Тогда всё сходится, — сказала она. — Если Дамблдор и Фламель дружат, то Фламель вполне мог дать Камень Дамблдору на сохранение, потому что в Гринготтсе больше не безопасно. — А единственное место, которое безопаснее Гринготтса, — Хогвартс, — закончил её мысль Гарри. — Блестяще, — сказал Рон. — И что мы теперь будем делать? — Ну, мы всё ещё не уверены, что это точно он, но-… — начала Гермиона. — Мы можем попытаться развести Хагрида на подтверждение, — предложил Гарри. — Это не очень мило — обманывать его ради этого, — возразила девочка. — И вообще, я не думаю, что нам нужно дальше лезть в это дело. Я уверена, что защита Дамблдора великолепна. Даже если Снейп и попытается его украсть, то не пройдёт дальше пса. — Но если он снова попытается-… — спорил Гарри. — Уверена, Дамблдор обо всём позаботится. — Да, приятель, Дамблдор — гений, — кивнул Рон. — Бьюсь об заклад, у Камня ещё целая куча защит. — Да, наверное, — улыбнулся Гарри. — Ну, зато у меня будет больше времени на квиддич! Гермиона молча согласилась. У них не было окончательного ответа, но была более чем достойная версия, а ей правда стоит сосредоточиться на изучении интегралов.