The Arithmancer/Арифмантка

После обеда Гермиона немного побродила вокруг замка вместе с соседками, но всё время витала в облаках. Так сложно сфокусироваться на отдыхе… Она осматривала все стены замка и никак не могла перестать считать в уме. Чужие слова эхом отдавались в голове: «замок меняется слишком быстро, чтобы его можно было нанести на карту». Гермиона подождёт до завтрашнего утра и проведёт повторные замеры. Не думать-не думать-не думать о том, что будет, если изменения будут слишком большими. В воскресенье она подскочила рано утром, не в силах ждать результатов. На замеры всё-таки уйдет прилично времени. Грейнджер начала вышагивать по комнате и была счастлива понять, что погрешность была в рамках разумного для измерения шагами. Но это было последней обнадеживающей информацией. Ещё только вчера вечером она посчитала ступеньки от спальни до гостиной. Они не должны были измениться. Но, если она правильно посчитала, — а Гермиона не сбивается со счёта, — то спиральная лестница вниз увеличилась на две ступени. С неприятным ощущением в животе, Гермиона прошла через отодвинувшейся портрет и вышла в коридор от Гриффиндорской Башни в Башню Равенкло. Вчера расстояние коридора составляло сто семьдесят два шага. Она измерила его три раза и каждый раз получала результат в сто семьдесят два шага. Но сегодня она прошла только сто шестьдесят шесть. — О, да вы издеваетесь надо мной! Ну, это надо просто признать. Она заглянула в Зазеркалье в реальном мире. Замок Хогвартс менялся не просто от этажа к этажу, он менялся день ото дня. Никакая карта не сможет отобразить его с точностью больше, чем в десять процентов, потому что Замок не хотел вести себя как нормальное здание нормального человека, а менялся, пока никто не видит! Её замутило: наверное и её комната изменилась, просто она не смогла это замерить. Она подумала измерить замок снаружи, но засомневалась, облегчит ли это работу. Единственная хорошая новость — теперь ей не надо так париться о сохранении идеальной точности, с погрешностью в десять процентов она может исследовать весь замок обычным прогулочным шагом. Теперь она может отбросить аккуратность в угоду скорости. Точность будет достаточной, а скорость увеличится в четыре раза. Но даже так она не могла не закатить глаза от раздражения, прежде чем начать спускаться в Большой Зал. То, что как только она начала есть, слева и справа от нее сели двое рыжих подростков, — не помогло. — Мы проверили вас, мисс Грейнджер, — сказали они в унисон. — Хм? — невпопад ответила Гермиона. — Твои измерения замка, — разъяснил тот, что слева. — Ты была вполне права, — продолжил тот что справа. — Замок не такой, как выглядит. — А, да, это, — разочарованно протянула Гермиона. — А мы не думали, что кто-то знает замок лучше нас, да, Джордж? — Нет, не думали, Фред. И наверное, даже Филч не знает об этом. Как вы пришли к своим выводам, мисс Грейнджер? — Я просто задавала вопрос, на который все остальные не хотели отвечать, — ответила Гермиона. Она надеялась побыстрее отделаться от двух нарушителей спокойствия. — Мне все отвечали, что Замок слишком меняется, так что никто и не пытался. К несчастью, они были правы. Утром все мои замеры изменились. Близнецы уставились в пустоту, переваривая информацию. — Что-то новое узнаёшь каждый день, хах. — Да, ты прав. Что ж, если не возражаешь, то расскажи, как ты планируешь закончить свою карту? — Ну, я думаю, что просто намечу всё примерно. У меня нет времени и желания проводить все измерения по три раза и вычислять среднее. Я планирую не архитектурную точность, а просто карту, на которой можно найти правильный путь. Фред и Джордж усмехнулись, поняв, что она не планирует отступаться от своих планов. — Ну, тогда удачи в твоих начинаниях, — Фред улыбнулся. — Пожалуйста, рассказывай нам про все свои открытия, — поддакнул Джордж. — И если тебе будет нужна услуга от нас… — Например какой-нибудь мерзкий слизеринец будет напрашиваться на хороший такой розыгрыш… — Мы с радостью тебе поможем. — Хотя мы и просто так не откажем. — Спасибо. Я… запомню, — нервно сказала девочка. — Приятно иметь с тобой дело, — сказали близнецы одновременно. К несчастью, они не стали пересаживаться на свои места и остались сидеть рядом с ней, пока их брат, Рональд, не отвлёк их каким-то вопросом о квиддиче. Гермиона просто отключилась от разговоров за столом. Ей нужно закончить кое-что по Трансфигурации и написать домой письмо. Надо дорисовать хотя бы пару скетчей. Она не была крутым художником, но с геометрической частью рисунков справится на ура. На эти выходные ей уже с лихвой хватило прогулок. Ну, это не помешало ей, шагая по коридору седьмого этажа после обеда, посчитать шаги. Длина снова изменилась, и сразу на полтора фута. Это означало, что коридоры меняются понемногу всё время в течение дня, а не ночью, или ровно в полночь, или что-то в этом роде. Это хорошая новость. Теперь можно не беспокоиться, что коридор внезапно исчезнет и она останется в никогде. Вообще, казалось, что Замок не просто меняется, а дышит. Но было бы ещё лучше, если бы он дышал в Евклидовом пространстве-времени. *** Дорогая Гермиона, Большое спасибо за наброски твоей комнаты и гостиной. Всё выглядит как очень приятное место для жизни. Нарисуй для нас и другие места, когда будет время. То, что ты написала про замок вне евклидовой геометрии, звучит очень странно. Твой отец передает, что не представляет, как сделать это без магии. Еще говорит избегать всех тупых углов, которые найдешь. Мы очень рады, что ты нашла себе хорошую учебную группу и знакомишься со своими одноклассниками. Мы волновались, что в своих письмах ты будешь рассказывать нам только об учёбе. Если ты нашла ребят, которые готовы учиться вместе с тобой, то держись их, таких друзей редко можно найти. Этот Гарри Поттер, о котором ты писала, тоже звучит как приятный парень, и если он рос в нашем мире, то у вас много общего. Насчет профессора Снейпа: всё, что ты написала, говорит о том, какой он паршивый учитель. Он не должен себя так вести. В нашем мире его бы быстро уволили, если бы он себя так вёл (это если он вообще смог бы получить разрешение на работу). К несчастью, тут мы ничем не можем помочь. Магический мир, как мы поняли, очень вещь-в-себе. Твой лучший вариант — поговорить с профессором МакГонагалл, и если она ничего не предпримет, то пойти к профессору Дамблдору. В остальное время просто… старайся. Похоже, ты поняла предмет даже лучше, чем это описано в учебнике, так что он не сможет занизить тебе оценку, так что пока всё должно быть окей. Продолжай хорошо учиться и держись подальше от проблем. С любовью, Мама и Папа. *** Ко второй неделе она уже втянулась в ежедневную рутину. Занятия были очень сложными — сложнее, чем она могла себе представить, когда думала о «школе» и «волшебстве», но она пока справлялась. Гермиона начала находить дорогу в учебные классы, хотя это никак и не повлияло на её желание составить карту остального замка. Но она застонала, когда увидела объявление в гостиной Гриффиндора этим вечером: Урок Полётов в четверг… со Слизерином. Гермиона всегда была не самой спортивной, да и с координацией тоже всё было не очень. Она с лёгкостью вычисляла углы в уме, быстрее, чем любой спортсмен, но это не помогало ей правильно обращаться с кием или ракеткой. Она нормально каталась на велосипеде, но ролики уже требовали больше, и на них не было сиденья… Она пошла в библиотеку перед отбоем и взяла себе книгу «Квиддич сквозь века». Она пробежалась по ней, концентрируясь на сносках, где описывалась базовая теория. За редким исключением, большинство детей, которые выросли в магическом мире, уже летали на метле хотя бы пару раз, так что Гермионе нужно многое наверстать. Утром четверга она поделилась прочитанным с Невиллом и Салли-Энн, которые тоже никогда не летали на метле. Невилл очень боялся летать — неудивительно, учитывая его поразительную неуклюжесть. Ну, казалось, что никто за столом не обращает внимания на её неуверенность. Мадам Хуч, которую Гермиона заприметила за обедом, сказала им построиться в одну линию. У неё были жёлтые глаза, как у сокола, каких у людей не бывает. Гермиона предположила, что в ней есть нечеловеческая кровь. Или это просто магия. Кажется, день был отличным для полетов, но, учитывая, что она не умела летать, а урок был со слизеринцами, — настроение упало ниже плинтуса. Состояние мётел тоже не утешало. Гермиона видела фотографии и иллюстрации в «Квиддиче сквозь века», и школьные мётлы выглядели отстойно. Она с тревогой вспомнила, что упоминали близнецы Уизли о состоянии школьных мётел: «они никогда не летают по прямой, как надо». Неудивительно. Школьный инвентарь не был стандартизирован. Рядом лежали сорокалетней давности Чистомёты, Кометы, Падающие Звёзды и несколько мётел явно не от оригинального сертифицированного производителя. У них всех были поцарапанные ручки, растрёпанные прутья, и это не предвещало ничего хорошего, но наверное они сойдут для тренировки — горный велосипед не обязателен, пока ты не умеешь уверенно ездить. — Вытяните руку над своей метлой, — мадам Хуч показала как, — и скажите «Вверх!». — ВВЕРХ! — закричали все вокруг. Метла Гермионы начала кататься по земле. Слева метла Невилла вообще не пошевелилась, но справа у Гарри Поттера метла прыгнула прямо ему в руку, как ещё у парочки учеников, включая Драко Малфоя. Очевидно, не все дети из магических семей учились делать это до школы. Гермиона была уверена, что сможет добиться результата получше. Это же должно работать как заклинание? За исключением того, что у волшебной палочки репертуар гораздо шире, чем у метлы. Она сфокусировалась на ощущении парящей в воздухе энергии, которую она всегда чувствовала с помощью палочки, и попыталась снова призвать метлу. — Вверх! — воскликнула она. Метла рывками приподнялась от земли и поползла вверх. У большинства студентов получилось призвать их после нескольких попыток, но Невилл нагнулся и поднял свою метлу руками. — Сейчас, — грозно сказала мадам Хуч, — расположите свою метлу справа от себя, вот так, и перенесите свою правую ногу через неё, расположив вот тут, около прутьев. Вы должны почувствовать Смягчающие Чары. Не пытайтесь сесть ближе, иначе соскользнете с черенка. Имеет смысл, подумала Гермиона. Это как баланс на велосипеде. Смягчающие Чары это сиденье, и если позиция перед прутьями будет центром гравитации метлы — то она превращается в единственное место, на котором может удержаться ездок. — Неплохо, неплохо, — продолжила мадам Хуч. — Стисните метлу вот тут, посередине, правая рука впереди, большие пальцы вниз… Нет, мистер Малфой, большие пальцы вниз! — Мадам Хуч, я годами летал так-… — Это значит только то, что ты годами летал неправильно! Пальцы вниз, — повторила женщина. По рядам пронеслись смешки — некоторым не очень нравился высокомерный мальчишка. Гермиона повернула кисти, чтобы оба больших пальца смотрели вниз. Её первой инстинктивной идеей было поставить руки как Малфой, чтобы большие пальцы лежали сверху, но, совершив несколько тестов: поводив руками так и так, она поняла, что правильная позиция даёт ей больший контроль над метлой и помогает ей управлять всем телом. Было неудобно наклоняться вниз, чтобы управлять метлой, но она больше не казалась абсолютно неразумным способом передвижения. — Сейчас, когда вы услышите мой свисток, то с силой оттолкнётесь от земли, — строго сказала мадам Хуч. — Вы будете держать свою метлу прямо, продвинетесь на пару футов вперёд и остановитесь. По сигналу: один, два-… И на этом разумная часть урока закончилась. Невилл от нервов оттолкнулся слишком быстро и сильно, причём раньше свистка, взлетел в воздух и упал со своей метлы с ужасающим стуком. Гермиона выдохнула с облегчением, когда мадам Хуч сказала, что он всего лишь сломал запястье. Девочка была уверена, что у такого страшного падения должны быть более ужасающие последствия. Она слышала о людях, которые падали с мостов и зданий, вставали и шли дальше, как будто ничего не случилось, но это было редким исключением, не правилом. К тому же, многие из тех людей были пьяны. Как она думала, дело было в том, что они были расслаблены и даже не понимали, что произошло, так что ударная сила распределялась равномерно. Также она уже знала, что волшебники и ведьмы в среднем крепче, чем магглы, но Невилл настоящий везунчик, что после падения так легко отделался и шёл в больницу на своих двоих. И тогда этот ужасный придурок Малфой и его подельники решили повеселиться за счёт её софакультетника, спрятав подарок от его бабушки. Для кого вообще падение с высоты третьего этажа и перелом запястья — это смешно? Но это было только началом. Гарри решил, что ему не нравится идея Малфоя, и быстро развивающаяся ссора переросла в драку в воздухе между двумя мальчиками. И пяти минут не прошло, как мадам Хуч чётко сказала им оставаться на земле, а теперь Гарри чуть не разбился и не умер, ловя напоминалку Невилла. А теперь профессор МакГонагалл схватила Гарри и потащила его в замок. Гермиона застыла столбом, когда всё закончилось, её руки тряслись, она не могла вымолвить ни слова. Выросла она среди магглов или нет, но увидеть, насколько близок к смерти был Мальчик-Который-Выжил… а теперь его наверное отчислят — заслуженно! Что с этим магическим миром не так? Малфой, Крэбб и Гойл смотрели на всех с триумфом, смакуя свою победу над гриффиндорцем. Несколько слизеринцев выглядели обеспокоенными таким развитием событий, но побоялись спорить с хулиганским трио. Оказалось, что Гриффиндор смеётся последним. Мадам Хуч вернулась очень разозлённой на Малфоя. Она посадила его на скамейку запасных до конца урока, назначила наказание и сняла десять баллов со Слизерина. Гермиона была немного разочарована, что он не вылетел из школы быстрее, чем успел сказать «квиддич», как им угрожали, но всё равно было приятно увидеть, как мальчишка скис под ястребиным взглядом. — Теперь, когда всё улажено, вернёмся к уроку, — сказала она остальному классу. — Когда я подую в свисток, вы с силой оттолкнётесь от земли. Пролетите несколько метров по прямой, а потом начнёте мягко снижаться. Готовы? Три, два, один! Раздался свист. Гермиона оттолкнулась от земли и взмыла в воздух. Это было необычно, как в первый раз сесть на велосипед, но вроде бы у неё всё получалось. Дети вокруг смеялись и кричали от восторга, наслаждаясь полетом. У неё энтузиазма было поменьше. Когда она нервно наклонила ручку вперёд, метла мягко приземлилась на землю. Мадам Хуч показала им базовые элементы маневрирования: ускорение, замедление, как повернуть налево и направо, вверх и вниз, всё на очень низкой скорости. У Гермионы получалось, аккуратно и осторожно она управляла метлой, но даже не приблизилась к интуитивному парению Гарри. У него явно был врождённый талант. Большая часть учеников с удовольствием начала летать по кругу и пробовать новое. Грейнджер может только понадеяться, что к концу семестра разделит с ними радость от полёта. Гермиона не была уверена, радоваться ей или злиться, когда она увидела Гарри за ужином. Но когда из шепотков за столом она поняла, что за нарушение правил его назначили новым ловцом Гриффиндора, то решила всё-таки злиться. Как мальчишку могли наградить за вопиющее нарушение правил? Часть неё завидовала славе, но было видно, что Гарри сам ею тяготится, и, честно говоря, он был по-настоящему хорош в полётах. И тогда, разумеется, Малфой подошел к их столу и начал подкалывать Гарри. Честно говоря, Гермиона не знала, на кого злиться больше, наблюдая за этой парочкой на ужине краем глаза. И когда Малфой вызвал Гарри на дуэль после отбоя, а Рон согласился… Доверься Уизли и сделай свою жизнь хуже. Гарри сегодня едва избежал исключения. И сегодня же он хочет нарушить комендантский час? Она пыталась отговорить Гарри от всего этого, когда Малфой ушёл. К несчастью, её аргумент о том, что из-за него с Гриффиндора снимут баллы, был не самым убедительным, но она не смогла придумать ничего получше. Дуэли это опасно, и, без сомнений, Малфой знал гораздо больше проклятий, чем Рон и Гарри вместе взятые, — и наверно больше, чем Гермиона, если слухи о его семье верны. После сегодняшнего показательного выступления Гарри она не думала, что соглашаться на дуэль — это хорошая идея. Но Поттер, похоже, просто не мог уступить Малфою. К вечеру она придумала только один способ остановить это. Она делала свою домашку в общей гостиной этим вечером, решив заниматься делами до полуночи, чтобы остановить мальчиков до того, как они наживут себе проблем. Она всерьёз подумывала обсудить это с Перси, который выглядел самым ответственным из всех Уизли, но опять же, если прислушиваться к сплетням, то погоды это не сделает, зато легко может разрушить её отношения с Фредом и Джорджем (которые и так были на волоске). Ну, это оказалось не лучшей из её идей. Пытаясь остановить Гарри и Рона от нарушений распорядка, она вышла вслед за ними в коридор перед Башней. Вот только Полная Леди ушла в гости к какому-то другому портрету — имела на это право, потому что в это время в коридорах и быть никого не должно! — но в данный момент её мысли были заняты более насущными проблемами. Например, тем, что она застряла в коридоре перед Гриффиндорской Башней. После отбоя! С парочкой думающих только о себе идиотов! (И Невиллом, который забыл пароль). И их сейчас поймает Филч! Не имея другого выбора, она последовала за мальчишками в Зал Наград. Кроме того, у неё есть алиби: она пошла с ними поле отбоя только чтобы остановить обоих. Туда они добрались без происшествий, но Малфой и Крэбб всё не приходили, а Гермиона была более чем уверена, что время давно перевалило за полночь. И ей правда надо было предположить, что это очевидная ловушка, чтобы подставить Гарри (можно было понять с самого начала…). И теперь за ними гнался Филч. Туда и сюда, от одного коридора к другому, они бежали и бежали, а после прошли через тайный ход. Он вывел на мост под открытым небом, которым она ещё ни разу не пользовалась — не было повода, потом все вместе попали в Западный коридор и встретили Пивза, полтергейста, а затем по ещё одному коридору… Они упёрлись прямо в запертую дверь. Рон был уверен, что это конец (Боже, а раньше было не догадаться?), но Гермиона не поддавалась этой тихой панике. Из шепотков старших учеников она знала, что почти все двери в замке можно открыть Отпирающим заклинанием, которое изучат на первом курсе в конце весны. Сейчас она уже готова нарушить правило-другое, чтобы не попасться Филчу. Что она творит? И она забыла свою палочку в башне! Откуда ей сейчас взять новую? Так, минутку, — Гарри же шел на дуэль, да? — пусть он и умел только искры пускать, но если палочка при нем… — О, подвиньтесь, — Гермиона закатила глаза. Она выхватила палочку у Гарри, направила на замок и прошептала: — Алохомора! Замок щёлкнул, и дверь распахнулась. Они очень тихо забежали внутрь, захлопнули за собой дверь, мальчишки зашептались. Но Гермиона не слышала, что они говорили. Прямо сейчас она не слышала ничего, потому что краем глаза заметила движение, заставившее её повернуться и застыть. Из-за этой беготни она совсем не понимала, куда они бегут — почему, ну почему она не закончила карту?! — но, увидев это, она сразу поняла, где они и почему никто не пользовался Каменной Лестницей на третьем этаже. Они в Запретном коридоре. Там, где они «умрут мучительной смертью», и теперь Гермиона знала: Дамблдор не преувеличивал. Потому что в коридоре была собака. Десять футов высотой. С тремя головами. С тремя головами! Если она это переживёт, то взгляд трёх голов будет преследовать её во снах всю жизнь: три пары крутящихся, безумных глаз; три носа, дрожащих и подергивающихся в их сторону; три слюнявых рта — слюна стекала по пожелтевшим клыкам. Собака наконец-то поверила своим ощущениям, поняла, что видит посторонних в коридоре, и начала рычать. Мы умрём, — подумала Гермиона. Мы у врат в Подземный мир, — пёс стоит прямо на люке и защищает вход в мир мёртвых. Здесь живет Цербер, адский пёс Аида с тремя головами, — и сейчас мы все умрём. А потом — хвала Зевсу, или Иегове, или Мерлину, или кому угодно, сейчас ей всё равно, — она упала на спину. Гарри открыл дверь! Они снова побежали, даже не думая о том, что Филч может их поймать. Они бежали и не останавливались, пока взлетали по лестницам, коридорам, пролётам и снова коридорам. Когда они зашли через портрет Полной Леди в общую гостиную Гриффиндора, то упали кто на диван, кто на пол и начали пытаться отдышаться. — О чём они думают, запирая такую тварь в школе? — наконец сказал Рон. — И вообще, собакам нужны физические упражнения, особенно таким большим. Неужели он правда такой тупой? Гермиона просто офигевала. Она впала в мифологически-экзистенциальную истерику и всё равно заметила. — Ты свои глаза вообще не используешь? — огрызнулась девочка. — Ты не видел, на чём она стояла? — На полу? — предположил Гарри. — Я ей в ноги не смотрел, меня больше волновали головы. — Нет, не на полу. Она стояла на люке в полу. Очевидно, она что-то охраняет. Внезапно Гермиона подскочила и грозно взглянула на них. — Надеюсь, вы счастливы! Нас могли убить или — еще хуже! — исключить! Сейчас, если не возражаете, я пойду спать. Она поплелась на семь этажей вверх, до спальни, не дожидаясь, пока мальчишки начнут предлагать гениальные идеи вроде «что же охраняет собака» или, ещё хуже, «а может посмотрим снова». Она согласна с Роном: прятать такого монстра в школе — сумасшествие, и это единственное цензурное слово, которым можно описать сегодняшнюю ночь. Когда она легла в постель, её озарило: — «Или — еще хуже! — исключить», — прошептала она. — Боже милостивый, я и правда схожу с ума!