[Мако] Книга 1: Остров. Книга 2: Замок.

Хотя Пиввз несколько подпортил Мионе настроение, она всё равно решила продолжать свою прогулку по замку. Возвращаться в гостиную Гриффиндора не хотелось; внезапно в девочке проснулась та взрослая часть, которой просто жизненно необходимо было провести хоть немного времени в одиночестве. Из-за этого она шла по коридорам, спускалась по лестницам и подходила к поворотам, постоянно прислушиваясь: не столкнётся ли Миона с кем-либо на своём пути? Способ остаться в одиночестве был не самым эффективным, если так подумать; те же призраки могли перемещаться абсолютно бесшумно, а портреты, наоборот, шумели намного больше, чем обычные люди. В какой-то момент Миона поняла, что выглядит, — да и ведёт себя, — она просто глупо. Остановившись посреди пустой галереи, девочка сцепила руки за спиной и качнулась с пятки на носок; настроение поползло вверх от понимания собственной детскости в поведении. Миона подошла к стене и нежно погладила тёмно-серый камень. Хогвартс откликнулся моментально: он так и не вернулся к своему сонно-ленивому состоянию после стычки Грейнджер с полтергейстом. — Не буду я ему ничего делать, — проворчала Миона, ощущая беспокойство замка, — по крайней мере, пока он не опасен для детей или для тебя. Но, насколько я понимаю, вы вместе уже не одно столетие и всё вроде бы не так плохо… Замок задумался. Потом под ладонью Мионы камень нагрелся, а девочку охватила сильная радость; чувство было навеянным, а оттого чужеродным и не настолько приятным, как если бы Миона радовалась чему-то своему. — Ладно, ладно, я поняла, — она похлопала по камню. — Проводи меня куда-нибудь, где я никого не встречу. На мгновение Хогвартс затих. Затем камни задрожали, и те из них, на которых стояла Миона, резко сдвинулись назад, унося девочку с собой; Грейнджер нелепо взмахнула руками в попытке удержать равновесие, но всё равно едва не завалилась. Если бы не попавшиеся ей под руку доспехи… Какие ещё доспехи? Миона подняла голову и увидела, что на ногах она удержалась лишь благодаря доспехам, которые прибежали к ней на помощь. Металл переливался как бензиновые разводы и казался по-настоящему волшебным. Если бы Миона не видела, как кузнецы-кудесники делали такие доспехи лишь благодаря своему гению, она бы точно подумала на зачарование. На самом деле, температурное воронение стали было довольно опасным процессом. Уничтожить уже готовый доспех при попытке получить что-нибудь «покрасивее» — плёвое дело. Однако богачи всех времён так любили выделяться, — даже на поле брани, что было немного странно для Мионы; она-то предпочитала сливаться с толпой и действовать по-тихому, если того позволяла ситуация, — что знакомому кузнецу Мионы платили баснословные деньги за его навыки. Интересно, как у магов с кузнечеством? В прошлом мастера этого дела считались кудесниками и чародеями, и зачастую так оно и было: даже если человек не обладал магией, он всегда мог научиться использовать колдовские знаки или процессы. Мечи, к примеру, отлично ковались в драконьей крови, а те же доспехи поливались ядом каких-нибудь зубастых тварей. Но что происходит с ремеслом сейчас? У простых людей оно затухло: большую часть работы теперь выполняла техника на заводах. Кузнецы тоже были, конечно, но это уже скорее по зову сердца. Рой возил Миону в пригород, где располагался небольшой музей. Держал его самый настоящий кузнец, так что знакомство с ним было девочке на руку: в будущем ей точно понадобятся некоторые специфические вещи, которые обязательно нужно делать под каждого волшебника индивидуально. Однако в большинстве своём этот кузнец делал всякие бесполезные сувенирчики для тех, кто приходил посмотреть на его мастерство. В свободное время он ковал мечи, которые даже для исторических реконструкций не использовали: слишком был свободным полёт фантазии у этого кузнеца. Было ли что-то подобное у магов или же кузнечество тут не умирало? У кого бы это спросить… интересно, Лаванда или Панси знают что-то о современных кудесниках-кузнецах, или же Мионе в будущем всё-таки придётся обращаться за помощью к тому не-волшебнику? Внутри воронёных доспехов-помощников никого не было. Сначала Миона подумала было, что они управляются каким-нибудь призраком, однако от стали не исходило никаких потусторонних эманаций. Более того: Миона не чувствовала вообще никаких энергий от доспехов! Словно рядом с ней был обычный человек в стали… просто вышедший века этак из пятнадцатого. — Интересно, — пробормотала она, благодарно кивая доспехам; те, убедившись, что Миона больше не собирается падать, отошли обратно к нише в стене, из которой и выбежали девочке на помощь. — А я их поначалу и не заметила… Хогвартс на эту фразу никак не отреагировал — замок был занят выстраиванием дороги для Мионы. Стена, к которой девочка прикасалась до этого, медленно расходилась в стороны. Грейнджер видела точь-в-точь такую же картину как на входе в Косой Переулок: кажется, маги взяли идею подобного формирования ходов именно от Хогвартса. Впрочем, это было логично. Большая часть высокообразованных волшебников проходила именно через Хогвартс. То, что замку сейчас было нелегко создавать дорожку, ничего не значило: Миона была уверена, что в прошлом, пока у Хогвартса не было таких впечатляющих проблем с энергиями и собственной поддержкой, он легко прокладывал подобные пути куда угодно. Вот и насмотрелись маги прошлого. Миона осторожно приблизилась к сформированной арке. Перед ней она оглянулась на доспехи, но те заняли своё место в нише и больше не шевелились. Учитывая, что от стали не исходило ни капли магии, Миона бы никогда не подумала, что они вообще могут шевелиться. Воистину, век живи — век учись. За аркой было темно. Складывалось впечатление, что там ничего и нет; что Хогвартс создал портал, за которым может скрываться буквально что угодно. Миона сформировала над ладонью крошечный шарик света и запустила тот вперёд себя. Дальше был совершенно обычный коридор. Скорее всего, Хогвартсу просто не хватило сил, чтобы сформировать факелы или любой другой источник освещения. Также в коридоре не было ни единой картины, растения, окна или гобелена. Пол оказался пустым как и стены, и потолок. В целом, сформированный путь больше напоминал длинную такую каменную кишку. — Вот если тебе настолько тяжело, — вздохнула Миона, проходя через арку, — то зачем вообще выполнять мои просьбы? Ты всегда можешь отказаться. Я бы пережила, если бы встретилась с кем-нибудь. Этой претензии замок не понял. Для него всё было просто: Миона попросила — он сделал. Ведь не просто же так она эту просьбу озвучила, правильно? — Да уж. Буду лучше подбирать слова. В конце каменного коридора оказалась дверь: высокая, из тёмного дерева и с гербом Хогвартса над ней. Открылась она легко, без всякого сопротивления; Мионе было достаточно просто толкнуть дерево, чтобы увидеть, куда Хогвартс привёл её. — О… ну да, тут детей точно не будет. Она прошла вперёд; дверь едва слышно закрылась за её спиной. Миона глубоко вдохнула и улыбнулась приятному запаху: Хогвартс привёл девочку в зимний сад. Здесь было множество растений, самых разных. Но ещё больше здесь росло сорняков, из-за которых даже пару шагов оказалось нельзя сделать. Стоял полумрак, света отчаянно не хватало; в большей степени из-за того, что разросшиеся растения закрывали собой все его источники. Миона подняла руку и выпустила с ладони небольшой поток воздуха, чтобы раздвинуть нависшие у неё над головой огромные листья. Помещение было огромным, в три замковых этажа. Но сколько оно шло вглубь? И какие мутации могли появиться за годы, пока сюда не входили маги? Миона хмыкнула. Оглянувшись по сторонам, она приметила средних размеров камень, — может, его сюда когда-то принесли для декорирования зимнего сада? — весь поросший мхом. Когда Миона начала накаливать этот камень благодаря магии, пушистый зелёный мох вдруг встрепенулся и одним крупным пластом быстренько пополз вон с неудобной теперь лежанки. Миона успела разглядеть целую кучу тонких иглоподобных ножек, прежде чем странное моховое создание скрылось в опавших листьях и трухе. Девочка осторожно уселась на тёплый камень и поправила юбку. Воздух был тяжёлым, чувствовалась парниковая духота и спёртость. И всё же, это было прекрасное место — большей частью из-за того, что здесь точно никого не было, кроме самой Грейнджер. Никого живого, по крайней мере. Если кто-то из учеников и преподавателей в своё время находили это местечко, то они вполне могли остаться здесь навсегда. Магические растения ничуть не уступали в опасности волшебным животным; из-за этого, кстати говоря, Миона в своё время очень удивилась тому, что в Хогвартсе нет магической ботаники. Магозоология была, — и та на третьем курсе, ну что за безобразие! — а магоботаники не было. Странные люди! Конечно, здесь преподавали травологию, но ведь это было не то. Если сравнивать с обычными дисциплинами, то магоботаника была равнозначна обычной ботанике, а травоведение скорее напоминало курс из серии «что мы можем вырастить у себя в теплице». Как будто дети за пределами Хогвартса не столкнутся со странными растениями, в самом деле. Может, эпоха индустриализма и шагала впереди планеты всей, однако Земля всё ещё оставалась чистой, не закатанной в бетон и асфальт. Да даже если бы люди и умудрились полностью «приручить» планету, всё равно бы какой-нибудь гипноодуванчик вырос. Пророс бы сквозь тот самый асфальт! Вообще, в Хогвартсе многих предметов не хватало. Миона планировала спросить насчёт странностей расписания у директора в субботу, когда они встретятся с Дамблдором. Грейнджер никак не могла взять в толк, как же это так выходит, что в «лучшей магической школе Европы» не преподаётся банально родной язык. Здесь не было математики или общемировой истории. Отсутствовала нормальная физкультура, что реально было странно; а как же идея о гармоничном физическом развитии подрастающего поколения? Здесь не было также ничего творческого: ни намёка на уроки музыки, живописи или хотя бы на танцы. Про этикет и обычаи английских магов вообще можно было не упоминать. Это Мионе повезло, что она вроде как «пришлая» для Англии, а потому ей всё расскажут… ну, по крайней мере она на это надеялась. А остальные ученики в Хогвартсе в чём провинились? Им почему ничего не надо рассказывать? И ладно ещё чистокровные, они-то перенимали мелкие привычки своих родителей-англичан. Но что насчёт детей из обычных семей? Или тех, кто не мог похвастаться длинной родословной? Странно. Всё это было странно. Некоторое время Миона просто сидела на камне, разглядывая зелень вокруг. Где-то в глубине зимнего сада слышалось приглушённое чириканье птиц и какая-то возня, вроде как мышка копалась в трухе. Значит, место было «обитаемо»… и хищные растения получали подобающую своей природе подкормку. Встав с камня, Миона потянулась. Вот ещё одно дело для неё; ей самой стало интересно привести этот зимний сад в подобающий вид. Может, остаться в Хогвартсе на все возможные семь лет обучения? С той скоростью, с которой список «дел» Мионы рос, ей и семи лет могло не хватить на осуществление задуманного. Она вернулась к двери, из которой вышла. Открыла её. Нахмурилась: за деревом была плотная каменная кладка. — Очень смешно, — фыркнула Миона, плотно закрывая дверь. — Давай-давай, выводи меня отсюда. Хогвартс как будто замялся. Миона ощутила его неуверенность; так ребёнок, во время игры разбивший вазу, боится в этом признаться из-за возможного наказания. — Ладно тебе, — хмыкнула девочка. — Веди, куда хочешь. Я немного отдохнула, так что у меня есть настроение для одного маленького чуда. Только выбери самое важное. Хогвартс обрадовался. Когда Миона ещё раз открыла дверь, за той уже не было ни каменной стены, ни длинного каменного коридора. Зато был такой резкий запах, что Миону едва не вывернуло. Она щёлкнула пальцами, создавая вокруг головы нечто вроде пузыря из чистого воздуха; вонь до этого была настолько сильной, что у девочки начало резать глаза. Сморгнув набежавшие слёзы, Миона тряхнула головой и, кашлянув, вошла в дверной проём. Её школьная туфля сразу же погрузилась во что-то жидкое и мерзкое. Раздался отвратительный чавкающий звук, словно кто-то облизал Мионе подошву. К счастью, что бы ни было разлито на полу, оно не успело скопиться настолько, чтобы нога девочки увязла в этом по щиколотку. Не решившись и дальше испытывать судьбу, Миона подняла себя в воздух. Самолевитация действительно спасла в моменте: несмотря на низкий уровень брезгливости, Мионе не доставало удовольствия пачкаться в чём-то, что пахло… так. Сверху посреди комнаты что-то капало. Миона передёрнулась: кажется, она поняла, где находится… и что Хогвартс от неё хочет. Благодаря волшебству она очистила туфлю и увеличила защитный шар со свежим воздухом в несколько раз. Стенки шара Миона укрепила так, чтобы они оставались прозрачными, но при этом прекратили быть проницаемыми. Теперь её можно было хоть с ног до головы облить чем угодно, а у Мионы бы даже юбка не намокла. — Да уж, — протянула она, медленно пролетая вперёд и смотря по сторонам. — Я конечно понимала, что не всё хорошо, но не настолько же… Вчерашняя радость насчёт присутствия в замке канализации сегодня казалась насмешкой судьбы. Как-то Миона не задумывалась над тем, куда отходы из этой канализации идут. А ведь в замке круглогодично кто-то, да проживал. Даже летом здесь, насколько Миона поняла, оставался хотя бы персонал вроде того же завхоза или некоторых учителей. Она остановилась практически посреди помещения и поморщилась: не было ничего приятного в её положении. Сверху, снизу и во все стороны всё было затоплено… людским добром, да. «Вот дерьмо!» — сказала бы на это Хизер. Потому и запах стоял просто ужасный. Но тут другой вопрос: почему эта система вообще дала сбой? Миона потёрла подбородок. Да уж, ну и задачку ей Хогвартс загадал… она мало смыслила в трубах и сантехнике, имея только очень примерное понимание, что это за система. Но, насколько она представляла, когда появлялись проблемы с канализацией, дело было в одном из двух: в засоре внутри труб и в переполнении резервуара, где отходы хранились. — Вот этим я ещё конечно не занималась, — хмыкнула Миона, поправляя волосы. — Спасибо, милый. Хогвартс как будто плечами пожал. А что он-то? Это дети. И учителя. Но в основном всё-таки дети! И потом, разве Миона сама не… — Да-да, — закатила девочка глаза; поставив руки параллельно полу, она сосредоточилась на том, чтобы не рассмеяться от идиотизма ситуации. — Боги с тобой, ребёнок. Давай посмотрим, что тут не так. Сгустив энергию на кончиках пальцев, Миона прикрыла глаза и представила как всё, что её окружает, начинает собираться. Когда-то таким же образом она поднимала воды Океана или земляную крошку. Влить чуть больше силы — и этими потоками можно будет рушить стены и пугать армии!.. Правда, непонятно ещё, чего именно испугается армия больше: невообразимых сил мага, который смог поднять потоки экскрементов в воздух, или же самой природы этих потоков. Струи закручивались возле шара, что надёжно оберегал Миону от проблем. Девочка всё равно то и дело передёргивалась: привыкла она как-то оставаться в чистоте, спасибо современности. Заклинания и неоформленная магия, конечно, тоже вполне неплохо помогали следить за гигиеной, но всё-таки горячий душ — это горячий душ. Каждый день! В прошлом не у всех правителей этот самый горячий душ был, между прочим! Подняв в воздух всё, что могло быть поднято, Миона соединила руки и переплела пальцы. Объём начал уменьшаться; чем больше Миона давила силой, тем плотнее становилась субстанция перед ней. В какой-то момент вниз начала стекать вода — прозрачная и чистая. По идее, её даже пить было можно… но Миона бы не стала этого делать, гм. Как-то… Ну только если в экстренных ситуациях! Весь объём отходом теперь был перед Мионой. Магия спрессовала высушенное добро до плотного блока размером не больше тумбочки. К моменту когда Миона медленно опустилась на чистый каменный пол и прекратила поддерживать заклинание защитного шара вокруг, Хогвартс был в полном восторге. Освобождённое и очищенное помещение оказалось намного больше, чем девочка изначально предполагала. А значит и грязи в нём было тоже… больше. Сухой брикет потенциальных удобрений Миона отлеветировала в сторону. Больше в помещении не пахло, — спасибо магии, — и находиться тут можно было более или менее спокойно. Главное не вспоминать то обилие… Да уж. — Почему здесь всё не убиралось? — спросила Миона будто бы у самой себя; ясное дело, что замок ответить ничего не мог. — Такая важная часть жизни, и в проблемах… по уши. Она обошла помещение по периметру, внимательно всматриваясь в начертанные на полу знаки. Письмена были знакомы — а значит им было не меньше четырёхсот лет. Интересно только, это кто-то использовал в своей работе старые знаки или же этот резервуар для отходов использовался очень давно? Там, где знаки были по каким-то причинам повреждены или размыты, Миона их дорисовывала, просто обводя пальцем и напитывая силой. Однако Грейнджер всё равно никак не могла найти источник проблемы: большая часть затёршихся символов отвечала именно за то, чтобы вонь не расходилась по всему замку. Кто-то, видимо, очень боялся проблем с ароматом канализации, так что охранные периметры, не пропускающие запахи, повторялись из раза в раз — вроде как дублируя сами себя. — Лучше бы о ненаполняемости подумали, — проворчала Миона. — Или это всё потом должно было использоваться?.. для чего, они тут взрывчатку делали или что? На удобрение какашки магов пускать — ну такая себе идея, если честно. Мало ли кто чем болел и у кого какие проклятия, правильно? А телесные жидкости — это телесные жидкости. На той же моче приворотов и проклятий всяких можно сделать столько, что в это просто не верилось. Миона проверяла знак за знаком с обычной для неё скрупулёзностью. Любила она письмена, что уж поделать. И давно ими не занималась, получается; всё как-то в жизнях находились другие идеи для приложения собственных сил, не до волшебных знаков было. Может, вернуться к ним? Хотя волшебные портреты Миону всё ещё интересовали больше всего, с этим не поспоришь. Странная штука. В центре помещения было нечто вроде дыры, уходящей на довольно приличную глубину. Пол имел едва различимый наклон, чтобы добро сливалось в центр. Миона прикинула, что дыра была метров семь как минимум. И каждый сантиметр из этих метров был исписан мелкими закорючками, напоминающими червячков в танце. Арабский, похоже. Прямо над дырой было несколько труб разного размера; на всякий случай Миона перекрыла их магией, чтобы на голову девочке не вылилось всякое-разное. Проблема, судя по всему, была не в этой стороне… потому что добра в комнате изначально было много, а вот то, что оно не уходило — это совсем другая история. И уходить добро должно было в эту дырку снизу, судя по всему. Не просто же так все трубы подведены именно к ней, правильно? И наклон пола... Сначала Миона хотела было спуститься, левитируя себя. Потом подумала: не таким уж большим было отхожее углубление для замка, рассчитанного на проживание тысячи человек. Значит, червячки внизу, — Миона не могла их точно увидеть и прочитать, — были нужны для, так сказать, измельчения и уничтожения. И тут она такая умная, рыбкой ныряющая вперёд! Миона оторвала частичку волоса и осторожно левитировала ту вниз. Как девочка и думала, червячки засияли, а волосок был уничтожен. Без всякого запаха, хе-хе. Миона села рядом с дыркой по-турецки и почесала затылок. Когда червячки загорались, не все из них «работали»: были явные прерывания вязи, где символы оставались мёртвыми. Вероятно, в этом и состояла причина накопления в комнате добра. Система была сломана, как Миона изначально и думала. — А что, — она хмыкнула, вскакивая на ноги, — маг-сантехник. Неплохо звучит, как по мне. Требуемая, но не слишком уважаемая профессия… Она обошла дыру по окружности, заложив руки за спину и думая, как бы подлезть к символам. В итоге не придумала ничего умнее, чем выпросить у Хогвартса мелок, — замок без проблем скинул на Миону белый кусочек откуда-то сверху, — и левитировать тот к проблемным символам. Они всё ещё были рабочими, просто за века связывающие их пути как бы… истончились? И из-за этого энергия, требуемая для их активации, просто не могла до них дойти. Это как если бы ужику дали проглотить страусиное яйцо. Сначала этого ужика надо было вырастить во что-то более серьёзное. Миона управляла мелком, вкладывая личную силу в чужие символы и чувствуя, как магия быстро сливается… — В канализацию, — усмехнулась девочка, смахивая со лба пот. — Даже смешно получается. Ирония судьбы! Скорее всего, символы должны были самостоятельно регенерировать; Миона заметила несколько конструктов, отвечавших за это. К сожалению, тут в дело вступала общая «обескровленность» замка. Получалось, что проблем много, причём самых разных. Однако корни у этих проблем одни. И это было неприятно. Миона не могла бы гордиться той работой, что она провела. Говоря откровенно, к моменту полного бессилия девочка сделала самый минимум, который позволил бы в следующий раз вернуться в эту комнату и не тратить дополнительные силы на уборку. Настоящая работа ей только предстояла… когда-нибудь в будущем; у Мионы семь лет учёбы впереди, время точно найдётся. Раз уж обещала замку разобраться, то отступать нельзя было. — Ох, старость не радость, — простонала Миона, с хрустом выпрямляя спину; чтобы как следует видеть, как мелок выписывает символы, девочке пришлось стоять у границы дыры на карачках. — И ведь за это даже не заплатят!.. Хогвартс забеспокоился так, словно Миона ему прямо в эту же секунду начала предъявлять счёт. Устало потерев лицо, Грейнджер шикнула на разошедшийся замок: — Тихо ты. Мне ещё самой тут жить несколько лет, и в туалет я тоже буду ходить. Считай, что ты мне ничего не должен. Замок будто шмыгнул носом. Ну точно ребёнок, несмотря на прожитое тысячелетие. Вообще, без заплаток Мионы резервуара бы хватило ещё лет на двадцать-тридцать. Символы всё-таки работали, пускай и не на полную мощность; их главное преимущество было в постоянстве этой работы, тогда как поступающий поток добра зависел от праздников и смены времён года. Значит, за каникулы и лето замок мог разбираться с большой частью «поступлений», пока детей не было на его территории. Теперь, после небольшой помощи от Мионы, — которая едва могла дышать от усталости, говоря откровенно, — у Хогвартса было лет пятьдесят. Но это всё исключительно при условии что замок раньше не распадётся по камушку. А ведь были все основания… Утечка энергии и была опасна тем, что в итоге из тебя выпивали всё до капли. Для разумного замка, чья жизнь создавалась и поддерживалась ритуалами, это было особенно травмирующе. Как переваривание заживо. Миона отошла подальше и сняла все удерживающие чары с труб. Вниз хлынуло; поморщившись, девочка развернулась и неуверенной походкой направилась на выход. Всё, на сегодня её работа здесь закончена. — А ну открывай, — проворчала девочка, обнаружившая за заветной дверью только каменную кладку. — Я сейчас больше ничего делать не буду. Устала. Замок послушался сразу, что было удивительно; а Миона-то ожидала, что Хогвартс придётся уговаривать выпустить её из канализации. Но нет, в следующий раз за дверью оказался выход. Да и куда! Не просто в какой-нибудь коридор, — чему Грейнджер была бы вполне довольна, кстати говоря, — а сразу в спальню девочек. В комнату Мионы! — Ты ж мой умница, — устало вздохнула Грейнджер, шагая вперёд. — Просто молодец. Вряд ли она сама бы дошла до спальни, если честно. Миона перестаралась с использованием своих магических умений… хотя не то чтобы она на самом деле потратила много энергии. Если так подумать, она сделала самый минимум. А устала так, будто целый лунный месяц колдовала на пике своих сил. — А, — поморщилась Грейнджер, вспомнив слова Многоуважаемой Распределяющей Шляпы. — Точно. Я же теперь практически беременная… Нет, с подселенцем точно надо было разбираться — и побыстрее. Если даже не самое сложное колдовство так изматывало, то что будет, когда потребуется нечто посерьёзнее? Жизнь давно научила девочку, что неожиданности случаются именно тогда, когда ты к ним максимально не готова. — Но это потом, — Миона вздохнула и заставила себя не упасть на кроватку, а пойти в сторону душа, — всё потом. Сначала ей нужно было помыться: хоть одежда у Мионы пахла домашним кондиционером для стирки, в носу у девочки всё равно сохранялось фантомное благоухание добра.