[Мако] Книга 1: Остров. Книга 2: Замок.

Момент, когда Распределение всё-таки закончилось, Миона неожиданно для себя самой пропустила. Виновата в это была её собственная невнимательность: слишком уж Грейнджер увлеклась разговором с Невиллом. Оказывается, мальчишка так переволновался, сидя под распределяющей многоуважаемой Шляпой, что, едва его направили в Гриффиндор, как он вскочил со стула и побежал к вожделенному столу под алыми знамёнами. — А шляпу… — Многоуважаемую Шляпу, — поправила мальчика Миона. Невилл странно на неё посмотрел, но затем, видимо, решил не спорить, так что просто продолжил: — Да. В общем, её. Многоуважаемую Шляпу я так и не снял. Побежал прямо с ней, это было максимально глупо! Надеюсь, я не стал посмешищем, — совсем уж тихо добавил он, — хотя точно стал. Все смеялись. И обсуждали это, пока другой мальчик чуть не упал с табурета… — Этому табурету уже давно было пора найти замену, — цыкнула девочка-блондинка на несколько мест левее Невилла. — А если бы я была в колготах? Они бы точно порвались, вы видели эти занозы?! Миона хмыкнула и ободряюще похлопала Невилла по плечу. — Абсолютно согласна, — громко сказала она; затем добавила уже для Невилла, значительно тише, — слышал? — Ну… да? — Вот тебе доказательство одной очень мудрой мысли, которая способна значительно облегчить твою жизнь: каждый думает о себе и о своих проблемах. Для той девочки важно было не то, что ты убежал со Шляпой, а как бы поаккуратнее сесть на табурет, чтобы не оставить зацепок на юбке или не понахватать заноз. Невилл смотрел на Миону как грустный совёнок, медленно и печально моргая. — Правда? — Правда. А если кто-то всё-таки больше увлечён тобой, а не собой, то тут два варианта. Или ты важен для этого человека, или его стоит пожалеть, потому что его собственная жизнь ужасно неинтересная. Ребёнок слабо улыбнулся. Было видно, что слова Мионы полностью его не успокоили, однако какое-то облегчение всё-таки принесли. В любом случае, Миона не считала себя обязанной повторяться: Лонгботтом казался ей умным малым, так что мысль наверняка уловил и с первого раза. Ну а если нет… что же, возможно, Миона когда-нибудь повторит то, что она сказала только что. Но явно не сейчас. — Кстати, — вспомнила она. — Можно вопрос? — Да, конечно. — Кто у тебя в семье прорицаниями занимается? — Что? — удивился ребёнок. — Твой галстук, на нём же была вышивка «ГРИФФИНДОР», и ты попал сюда. Кто предсказал твоё Распределение? — Эм-м-м… никто, — неожиданно смущённо признался Невилл. — Это ба вышила. Она очень надеялась, что меня распределят именно в Гриффиндор. — Почему? — Она считает, что это лучший факультет. Там… своя история. Он замолчал, а Миона решила не давить — да и какое право она на это имела, собственно говоря. Вместо этого девочка поблагодарила Невилла за ответ и повернулась к столу. Только для того, чтобы удивлённо поднять брови: пустые до этого тарелки были наполнены самой разной едой. — Кажется, я что-то пропустила, — пробормотала девочка, беря в руки появившуюся вилку и рассматривая гравировку на рукояти. Столовое серебро было старым, но не времён «Основателей»; собственно говоря, во времена строительства Хогвартса главным столовым прибором был короткий кинжал. Или руки. Особо изощрённые любители эпатировать публику, — тот же несравненный дядя Руфус, к примеру, — использовал магию, чтобы делить еду на кусочки и доносить до рта. Дамам нравилось. А уж то, что руки дяди Руфуса с его прекрасными усами после таких «фокусов» были чистыми — и подавно. Стол был заставлен самой разной едой. Миона даже привстала, чтобы увидеть всё разнообразие блюд. Получалось, что они повторялись через каждые десять-пятнадцать мест; выходило, что все ученики могут попробовать приглянувшуюся еду. В основном, конечно, на столе была представлена английская кухня: йоркширский пудинг, ростбиф, жаркое из капусты и картофеля, жареная рыба. Однако Миона также увидела другую еду, которая точно понравилась бы всяким малоежкам: запечённые куриные ножки, картофельное пюре, сосиски, — которым Миона обрадовалась как родным, — и даже наггетсы, удивившие девочку до глубины души. За последними, кстати говоря, велась настоящая охота, вступать в которую ни Миона, ни Невилл не решились. — Что такого в этих кусочках? — тихо спросил Лонгботтом, склонившись к уху Мионы. — Для многих детей это комфортная еда, — так же тихо ответила она, смотря за тем, как наггетсы расхватывают с тарелок; просто скорость света какая-то! — Никогда не пробовал? — Нет… — Ничего такого, на самом деле. Куриная грудка измельчается до фарша вместе с кожей, чтобы было мягче, потом всё обваливается в панировке и готовится в кипящем масле. — А что такое панировка?.. Миона кашлянула. Даже она, ребёнок старой цивилизации и людей без магии, знала, что такое панировка!.. — Ты никогда не готовил? — Дома у нас этим занимаются домовики, — неловко признался Невилл. — Я даже на кухню не заходил ни разу, если честно… — Ясно. Тогда я тебе как-нибудь потом покажу, — пообещала Миона. — А на немагическую территорию ты заходил когда-нибудь? Там наггетсы на каждом шагу продаются. — Нет. Совершенно смущённый своим же ответом, Невилл отвернулся и принялся накладывать себе еду. Он попытался было предложить Мионе что-то, но девочка его помощь отклонила: кроме сосисок её на столе ничего не интересовало. Она, в конце концов, только недавно плотно пообедала с директором… Зато другие дети буквально набросились на еду, словно стая оголодавших волчат. Те, кому не достались наггетсы, перешли к еде на «разряд» пониже: куриным ногам, рыбе, мясу. Печёные овощи почему-то стойко игнорировались, хотя выглядели просто замечательно. Их ело совсем немного детишек. И одна из таких приверженок «овощного питания» сидела по правую руку от Мионы. Грейнджер понятия не имела, как она сразу не заметила, что её соседка была стопроцентной индуской. Тёмная кожа с бронзовым отливом, большие оленьи глаза с пушистыми трогательными ресницами, длинная толстая коса чёрных блестящих волос. Из-за последней Миона сразу же ощутила укол добродушной зависти: эх, её собственные волосы никогда не окажутся в такой приличной и аккуратной причёске! В ушах у девочки были крупные золотые серьги, на запястьях — объёмные браслеты, опять же из золота. А ещё тыльная сторона ладоней индуски оказалась украшена витиеватыми узорами хны. Честно говоря, школьная форма Хогвартса совсем не подходила под все эти украшения, и девочка выглядела… немного странно, пожалуй. Она и сама это понимала, так что чувствовала себя неловко. Да и ела совсем по чуть-чуть. — Ты ждёшь десерта или что? — спросила Миона у соседки, доброжелательно улыбаясь. — Привет. Я Миона Грейнджер. — Я Парвати Патил, — ответила девочка с легко узнаваемым мягким мурлычущим акцентом. — Десерт… нет. Я просто… Она замялась и опустила взгляд на тарелку. — Не ешь мясо? — спросила Миона. — Да! Да… не только мясо, на самом деле. Я также не ем молочные продукты, яйца, икру, рыбу… все животные продукты. Мне важно соблюдать строгий пост. — Хм… Миона окинула взглядом стол перед ними. Если так подумать… и использовать такие «фильтры»… то выходило, что девочке практически нечего есть. Те самые овощи, отварной картофель, — потому что в пюре вмешивали топлёный жир и сливки, — может быть ещё хлеб… — Странно, что никто не позаботился о твоём рационе, — заметила Миона, думая о директоре Дамблдоре; он не показался ей человеком, которому было бы плевать на возможное голодание учеников. — Мы с сестрой должны были учиться в Индии, — вздохнула Парвати. — Однако работа отца потребовала его присутствия в Англии, и нас перевели в Хогвартс буквально в последний момент. В суматохе наша семья забыла предупредить о моём рационе, ведь в Индии с этим проще. Мне нужно будет написать письмо отцу, он разберётся, но сейчас… И она ещё раз вздохнула. Миона почесала макушку, чуть было не запуталась пальцами в собственных волосах, затем встала и наклонилась к столу, высматривая блюда в отдалении от их мест. — Что ты делаешь? — спросил Невилл. — Директор Дамблдор упоминал, что в Хогвартсе учатся дети из разных стран, так что наверняка есть кто-то, кто также не употребляет животную пищу… Вон там, кажется, я вижу салаты. Парвати, пойдём, посмотрим? Девочка сделала большие глаза — ну точь-в-точь испуганная лань. — Разве так можно? Вставать из-за стола, да ещё и чужую еду отбирать… — Вряд ли другие дети за эту еду платили отдельно, так что она фактически общая, — пожала плечами Миона. — Ну так что, идём? — Я… — Одна не пойду, — предупредила Грейнджер, закатывая глаза. — Мне и сосисок хватит. Парвати прикусила губы, но, чуть подумав, всё же нерешительно кивнула. Миона дождалась, пока девочка выберется из-за лавки, и бодро зашагала к участку стола, где видела салаты. Это был практически другой конец зала, так что идти пришлось прилично. Детей было много, и некоторые из них с интересом смотрели на двух первогодок, которые куда-то целенаправленно двигались. Впрочем, большинство школяров всё-таки были увлечены скорее собственным ужином, чем девочками — как Миона и говорила Невиллу. Оказалось, что рядом с целью, — теми самыми салатами, возле которых ещё обнаружились какие-то лепёшки, овощные котлеты и множество отварных овощей, — сидела целая группа вегетарианцев. И некоторые из них явно были индусами, как и Парвати. — Добрый день! — бодро произнесла Миона, максимально очаровательно улыбаясь. — И приятного аппетита. Можно у вас взять постную еду? — Взять нельзя, — ответила одна из девушек-индусок. — А вот присоединиться можно. Сейчас освободим вам два места. Ребят, двигайтесь! — Одно место, — поправила её Миона. — Всё, Парвати, приятного аппетита. Твоя сестра, как я вижу, поста не придерживается? Девочка, один в один похожая на гриффиндорку Патил, сидела за столом Рейвенкло и уплетала курицу с выражением огромного блаженства на довольном лице. Ей точно никаких вегетарианских блюд не требовалось, чтобы как следует поужинать. Парвати при упоминании сестры ласково улыбнулась. — Она ест всё, ей не нужен пост. Спасибо, Миона, ты меня очень выручила! — Мелочи, — отмахнулась Грейнджер. — Всё, приятного аппетита, меня ждут сосиски. Хотя… это что, растительные наггетсы? — Обычные. Тут их никто не ест, так что тарелка полная… хочешь забрать? — О, вот это как раз. Спасибо! Блюдо оказалось очень горячим, — видимо, чтобы еда на нём не остывала, — так что Мионе пришлось идти на хитрость и нести его, левитируя над руками. Светить своим умением поднимать что угодно в воздух силой мысли Грейнджер не рискнула: а ну как окажется, что и это тут запрещено?! Сновидчество же чем-то закону не угодило… чем левитация лучше, спрашивается? — Невилл, держи! — Миона установила блюдо перед ребёнком. — Давай-давай, хватай быстрее, а то сейчас чайки налетят. — Чайки? Тут только совы в замке, ну, может, ещё вороны. — Это я фигурально выражаюсь. Ты посмотри, сколько вокруг голодных глаз! Лонгботтом кивнул и взял себе несколько куриных кусочков. Очень вовремя: блюдо с вожделенной добычей действительно заметили другие дети, так что опустело оно практически мгновенно. — Как будто неделю голодали, — проворчала Миона, недовольно качая головой из-за такой скорости. — Чего все так на еду-то набрасываются? — Так в поезде не кормят… ах да, точно. В общем, в Хогвартс-экспрессе не дают никакой еды, там можно только сладкое купить. И даже если брать что-то с собой, то много ведь ты в любом случае не унесёшь, — Невилл попробовал наггетс, нахмурился и отложил недоеденный кусочек в сторону. — Кажется, мне не понравилось. — У всех свои вкусы. Возьми сосиски, они прямо супер. — «Супер»? — Замечательные. Слушай, ну неужели нет никакого контакта между миром магов и не-волшебников? — Многие семьи ведут бизнес с обычными людьми, — пожал плечами Невилл, быстро и аккуратно разрезая у себя на тарелке так рекомендованную Мионой сосиску. — Но это обычно делается через управляющих, так что контакт на самом деле сведён к минимуму… а некоторые семьи, к примеру, ведут чисто магический бизнес. — А твоя семья на чём специализируется? Есть что-то? — Детективное агентство Лонгботтомов по праву считается самым лучшим на островах. — Детективное агентство? — отреагировал рыжий мальчишка напротив, сидящий рядом с Поттером. — Я никогда о нём не слышал! Невилл отложил приборы и тяжело вздохнул. Было видно, что тема ему немного неприятна, однако лицо Лонгботтом держал хорошо. Даже замечание рыжему не сделал за прерывание разговора… С другой стороны, мальчики были одного возраста. Это Миона хотела тут выдавать указания налево и направо — ну так она и была старше всех детей в Большом Зале вместе взятых. — По крайней мере, так было раньше, — признал Невилл. — Сейчас-то в главной ветви рода только я и ба… остались. Кхм. А линия моего двоюродного дедушки Элджи больше специализируется на поиске редкостей и ценностей в магических землях и лакунах. — А что насчёт теплиц? — не унимался рыжий. — Я слышал, что ваша семья продавала какие-то дорогущие растения. — С теплицами работал мой дедушка. Но после его смерти… в общем, пока там работать некому. — О… ясно. Прости. Я, кстати, Рон. Рон Уизли. Может, нас поселят в одной комнате? Братья рассказывали, что здесь живут по четыре и по пять человек… — Это не те самые братья, которые сказали тебе про тролля? — с сомнением спросил Гарри. Рон стушевался, втянул голову в плечи и кривовато улыбнулся. — Ну… не могут же они врать обо всём и сразу, да? Поттер неодобрительно покачал головой, невольно копируя жест Мионы. Затем он посмотрел на девочку, — больше, судя по всему, случайно, — вздрогнул и почти сразу же отвёл взгляд. — А мои родители стоматологи, — не стала акцентировать на этом внимание Миона. — У них своя клиника. — Стоматологи? Казалось, что это слово так же ввело Невилла в ступор, как и «супер». — Врачи, лучащие зубы. Ещё у них в клинике занимаются изготовлением протезов, лечением дёсен и челюсти. У магов такого нет? — Я не знаю, — признался Невилл. — Но я никогда о таком не слышал. — У волшебников зубы лечат Костеростом, — выдал Рон. — У меня у старшего брата один раз в зубе были чёрные точки, и болел зуб сильно. Так этот зуб мама просто вытащила заклинанием для выдёргивания морковки, а потом дала прополоскать рот чем-то и споила Биллу пару ложек Костероста. За ночь всё выросло заново. — А Костерост — это?.. — Зелье, — пояснил Невилл, подкладывая в тарелку Мионы ещё сосисок. — Для роста костей, как можно понять из названия. — Хм-м-м-м… Что же, такой способ «лечения» зубов Мионе показался форменным варварством, если честно. С другой стороны, варварство это было крайне эффективным: зачем пытаться спасать кариозный зуб, если можно просто его выдернуть и получить на его месте новый? Хизер и Рой с ума бы сошли от таких новостей. Получалось ведь, что всё их стоматологическое искусство, все навыки и годы обучения буквально ничего не стоили. И конференции, и написанные научные работы, и их клиника тоже… Жуя сосиски и краем уха слушая болтовню детей, Миона думала о том, что маги Англии, отдалившись, наверняка со временем стали чем-то вроде другого государства. Другого народа, если можно так сказать. Просто это было видно даже на примере зубов. В Новой Зеландии такого не было: если зуб болел, то ты шёл к стоматологу, будь ты магом или не-волшебником. Миона знала, что маги могли вырастить новый зуб, но для этого точно использовалось не зелье, а что-то другое. А здесь… и сколько таких крошечных различий существует, спрашивается? Тот же Невилл даже не понимал некоторых словечек Мионы, как и она порой зависала от его лексикона. Конечно, со временем это всё сгладится, однако Миону несколько волновала такая отделённость магов от простых людей: по всем историческим событиям можно было с лёгкостью понять, что это никогда ни к чему хорошему не приводило. Изоляция — отвратительное решение, как ни посмотри. Однако интегрировать волшебников в обычный мир, учитывая подобную отдалённость и, что уж там говорить, некоторую «дикость» по сравнению с не-магами, будет трудно. Если практически невозможно. Обратно это тоже работало, кстати говоря. Не-магам было бы сложно принять все те чудеса и «дичь», что происходила на волшебных землях изо дня в день. Это как пытаться совместить сирен и жителей прибрежных городков! Вроде бы живут рядом, но среды совершенно разные, как и мировоззрение. И ничего хорошего из этого точно не выйдет. А оставлять всё как есть… возможно, так Миона и поступит в будущем. Или нет. Две причины против этого: Поттер и Хогвартс. Замок было банально жаль. Миона, жуя сосиски, вдруг твёрдо решила заняться им: вылечить, привести в порядок, подлатать по мере сил. Всё равно ей быть здесь пять лет минимум, пока её тело не созреет для проведения ритуалов, которые могли бы помочь Аиту. Так почему бы не заняться реконструкцией и не вернуть старые добрые традиции, что закладывали ещё семьи-Основатели? Насчёт же Поттера… что бы он сейчас ни вбил себе в голову, — этот маленький мнительный ребёнок, — Мионе, признаться, было плевать. Мнение Гарри практически не учитывалось, когда разговор заходил о его безопасности и, что более важно, о сделке Мионы с Уиро. То, что Грейнджер находилась не на территории бога Смерти маори, ничего на самом деле не значило: она-то знала, что подобные сущности влёгкую перемещаются по всему земному шару. Там Уиро, здесь будет Морриган, на землях славян — Морена. Шинигами в Японии, Яма в Индии. Но смысл-то у всех этих имён один! И, как Миона подозревала, «Смерть» тоже была одна и та же для всех верований; одно и то же существо, откликающееся на разные лады в зависимости от места, где о нём говорят. Пропала тяжёлая еда, на её месте появились разнообразные десерты. Ученики возбуждённо загомонили: кто не любил сладкое, правильно? Миона тоже любила сладости, но больше из-за влияния её детского тела: сахар прекрасно восполнял энергию что физическую, что магическую. К тому же, не все десерты девочке приходились по душе: тяжёлые кремы в тортах, сухие коржи и излишне сладкий мармелад точно не были в фаворе. Зато всякие печенья она обожала... и на столе их не было, как на зло. Да и после сосисок в живот уже ничего не лезо... Так что, взяв несколько яблок, она положила их к себе на колени, чтобы забрать с собой — вдруг ночью есть захочется. Или дары преподнести кому-нибудь… то, что Грейнджер была в Хогвартсе, на территории магической Англии, совсем не значило, что она собиралась отказываться от привычной деятельности. Магия любит постоянство, Миона это давно уяснила. Особенно это проявлялось в ритуалистике, где было множество повторений для увеличения эффекта заклинания. Камлания, опять же, были на этом построены… но камлания Миона, признаться, не очень любила: иногда ей казалось, что духи приходили в ответ на них только для того, чтобы шаман замолчал наконец. Десерты на столе пробыли значительно меньше, чем основные блюда, однако дети успели объесться сладким чуть ли не до икоты. Даже Невилл, который изначально показался Мионе разумным малым, теперь сидел и тяжело отдувался: слишком уж понравились пареньку тыквенные пирожные. Он съел их целых десять штук! Хотя что это Миона на других ворчит. Она-то сама чуть ли не полное блюдо сосисок приговорила… хорошо ещё, что организм мага быстро расправлялся с едой, и больные животы маленьким сладкоежкам и сосискоежкам не грозили; обычный-то ребёнок от такой порции еды, пожалуй, просто лопнул бы. Вот они, плюсы иметь магию! Два старосты, имена которых Миона благополучно прослушала, собрали осоловевших первокурсников и повели на выход из Большого Зала. Грейнджер удивилась, что в конце ужина не было никакой напутственной речи от директора или преподавательского состава; может, перед едой Дамблдор сказал всё, что он хотел? Но а как же пожелать детям спокойной ночи? — Невилл, — шепнула Миона Лонгботтому, с которым была поставлена в пару на пути в гостиную, — а как письма домой написать? Я матери обещала отписаться, когда нас заселят по комнатам. — Эм… никак. Только если завтра после уроков отправить письмо с совой. Этому Миона очень неприятно удивилась. То есть, как это — «никак»? — Родители же волнуются, — ошарашенно пробормотала она. — А тут никакого способа связи нет? — Нет. Раньше, насколько я знаю, можно было отправить письмо с личным домовиком, если он имелся, но после Второй мировой войны в Хогвартсе запрещено появляться эльфам, которые не принадлежат к общине замка. — Ужас какой-то… Как и остальные дети, дорогу до общежития Миона не запомнила. Никакой речи от старост не было так же, как и от директора; первокурсников просто расселили по комнатам и сказали, что завтра подъём будет в семь утра. И всё. Стоя в просторной комнате вместе с четырьмя другими девочка, Миона думала, что всё-таки в чём-то братья-обманщики Рона были правы: общежитие действительно было рассчитано не на двух детей. Хорошо ещё, что комнаты были большими. — Кто-нибудь хочет кровать у окна? — спросила Миона. — Если нет, то я бы её заняла. — Вещи уже разложены, — заметила Парвати. Миона закатила глаза. — Как будто вещи нельзя переложить. А вот если мы привыкнем к местам, тогда уже невесело будет. Ну так что, можно я к окну? — Вообще-то, окна в Хогвартсе продувают, — заметила блондинка, что на ужине беспокоилась о гипотетических колготках. — Болеть хочешь? — Меня тётя научила чарам, так что всё нормально будет. Та-ак, кто тут Лаванда Браун? Лавандой оказалась эта блондинка, которая, кстати говоря, была совсем не против поменяться. Другие девочки тоже решились изменить предложенную схему расселения: Парвати заняла кровать, которая стояла рядом с выходом, а две другие девочки, — Фэй Данбар и Салли Энн-Перкс, — умостились на кроватях, стоявших друг к другу практически впритык. Как потом оказалось, эти двое были знакомы ещё до Хогвартса — и, естественно, успели подружиться. В любом случае, Миона оказалась довольна своей кроватью: можно было сидеть на мягком и смотреть в окно. Вид открывался просто замечательный — не зря же гриффиндорская гостиная располагалась на самом верху одной из хогвартских башен.