[Мако] Книга 1: Остров. Книга 2: Замок.

— Что-то неспокойно мне, — сказала Аиту на следующий день. Миона в это время чистила морковь — на вечер планировался морковный пирог, который Гарри очень хотел попробовать. Была у парня целая грустная история, связанная с такими пирогами: однажды, в младших классах, на день рождения Дадли тётя Петунья испекла шикарный морковный пирог. Маленький поросёнок-кузен выпечку до класса так и не донёс, съев всё по пути в одно лицо; вину мальчишка свалил на Гарри, который пирог даже в глаза не видел. — Запах я тогда хорошо запомнил, — мечтательно рассказывал Поттер, взглядом пребывая далеко в своих воспоминаниях. — Сладкий, как ваниль, но при этом с ноткой варёной моркови… интересно, каким этот пирог был на вкус. Миона тоже понятия не имела, каким может быть морковный пирог — в доме Грейнджеров выпечку не жаловали, даже если она была на сахарозаменителях. Хизер и Рой, — оба стоматологи, стоит напомнить, — тщательно следили, чтобы в рационе их обожаемого ребёнка были только полезные сахара. Цельнозерновая мука, правильные подсластители, мало круп и никакого обычного хлеба! Даже фрукты выдавались строго в ограниченном количестве. С каким удовольствием Миона ела лепёшки Аиту на белой муке, кто бы знал. Да девочка вообще приезжала на остров Колибри, чтобы поесть: только здесь у неё получалось урвать «запрещёнку». — Что не так с твоим предчувствием? — спросила Миона, откладывая нож. Гарри рядом пыхтел, выковыривая глазки у картофеля. В руках у него был безопасный ножик, к тому же ещё и заговорённый так, что им не порежешься. Даже если очень сильно постараешься. Но Миона всё равно нет-нет, да и поправляла руки Поттеру. Это сейчас он работает безопасным ножом, а потом что? Пускай лучше учится заранее, чтобы в будущем не остаться без пальцев. Даже если магия эти самые пальцы может нарастить вообще без проблем. — Не знаю, — Аиту зажгла конфорки и пару секунд просто смотрела на голубоватое пламя. — Просто… что-то нехорошее оно. Миона пожевала щеку, возвращаясь к моркови. «Нехорошее», да… плохо это, на самом деле, потому что возведение Костра Нужды было запланировано на сегодняшний вечер. Обряд — на ночь, если всё пойдёт по плану. Гарри должен был уйти с острова, но пока, естественно, никто не говорил ему, как это должно произойти — иначе ребёнок разнервничался бы раньше времени. Так и не придумав ничего умнее, Миона решила попросить Белую о помощи. Та ведь обещала не трогать мальчишку или того, кто внутри него, так что с этой стороны Поттер был в безопасности. Горячка от обжорства у Создания тоже прошла, и оно вернуло себе обычное спокойствие и некоторую леность. Да и не было у Мионы никого, кому она бы могла доверить сильного ребёнка-мага. По своим связям Аиту выяснила, что пришлые с большой земли шатаются по острову колибри, как у себя дома. На глаза ни Аиту, ни Мионе они не попадались — справедливо опасались, что эти двое с ними что-нибудь, да сделают. Но при этом они активно колдовали палочками. Палочками! Точно пришлые; если у кого и проявлялась магия на островах, так она выходила через руки и ступни. Палочки здесь популярностью не пользовались, потому что сам маг становился концентратором энергии. Зачем концентратору ещё один концентратор? В общем, ребёнка оставлять тут на время проведения ритуала было нельзя. Довериться Миона могла разве что своим родителям или Аиту; первых на острове не было, а вторая и сама оказывалась занята. Так что выбора особо и не стояло: кто как не Белая сможет присмотреть за мажонком, пока взрослые разбираются с делами? Хотя из Мионы сейчас «взрослая», конечно, плоховато выходила. Но это уже мелочи и придирки. Только вот говорить Гарри о его будущем провожатом не стоило, да. Смысл мальчишку волновать раньше времени, правильно? Аиту замешала тесто — жидкое, почти как вода. Миона не знала точно, каким оно должно быть, так что не лезла ни с советами, ни с вопросами. Зачем мешать человеку, который занят делом, верно? Лучше постоять в сторонке и не лезть под руку, а то иначе и отхватить можно. Разобравшись с морковью, Миона схватила Поттера под локоть и увела во двор. Там они вымыли руки из шланга, — поросёнок-Гарри ещё и лицо умывал, потому что умудрился наесться моркови, сырого теста, кусочков шоколада и всего остального, что должно было пойти в пирог, — и пошли в сторону дикого пляжа. Нужно было проверить место ритуала — в последний раз. С высоты холма океан выглядел убого. Серая невыразительная масса воды вместо привычной голубизны отбивала желание жить. Волн не было, но вдалеке, возле горизонта, затягивалась тёмная полоска — будущий ливень проявлял себя в чёрных тучах. Местные наверняка уже прятали выстиранное бельё и проверяли крыши на прочность; все знали, что шторм не затопит остров цунами и не снесёт тайфуном, но вот о сухости никто не говорил. И без того было много сил потрачено на защиту, чтобы ещё о комфорте думать. Раньше за такую безопасность люди дорого платили; теперь, в этой странной современности, местные вздыхали по сухости, рабочей электронике и об удобствах… Миона правда считала, что люди стали другими. Четыреста лет, которые она пропустила, серьёзно изменили облик человека. Хотя Аиту говорила, что это вина не четырёхсот лет, а где-то последних пятидесяти; не верить своему прошлому звену у Мионы причин не было. — А сильно дуть будет? — спросил Поттер. Он стоял на самой высокой точке холма, смотря вперёд и покачиваясь на пятках. Руки были заложены за спину, как это делают только старики или дети; глаза, лишившиеся очков, оказались прищурены в попытке разглядеть что-то более конкретное, чем мазки цвета. Вздохнув, Миона провела рукой — и зрение у мальчишки прояснилось. Поттер заозирался по сторонам, высматривая детали происходящего: короткие вспышки розовых молний на чёрном фоне вдалеке, посеревшую воду, мелкие волны. — Сильно, — сказала Миона. — Как-нибудь в следующий раз увидишь, циклоны тут каждый год. Мальчишка поёжился. Миона подумала, что ей немного жаль его: Океан так и не отдал Поттеру его очки, забрав их в качестве платы… за что-то. Она не знала, за что; может, это событие ещё даже не произошло, и древний Прародитель взял плату заранее, зная, что потом это не получится сделать. Человеческому разуму никогда не понять замысел Титанов. Только потом, когда тот свершится, ты сможешь удивлённо округлить глаза и ошеломлённо кивнуть чужой продуманности. — А это опасно? — Магия всегда опасна. — Я про шторм. Миона вздохнула. Океан был словно обесцвечен: светло-серая мертвенно-спокойная гладь с едва набегающими на берег волнами, наползающие на небо чёрные тучи, вставший воздух. Скоро начнутся настолько сильные порывы ветра, что стоять будет сложно, Миона это знала. Не в первый раз такое. Вся рыба ушла на глубину; недалеко мелькнула спина дельфина-потеряшки. Глупое животное отбилось от стаи и теперь не знало, куда ему плыть. Если оно останется тут ещё хотя бы на полчаса, то после шторма можно будет найти дельфиний труп на каком-нибудь пляже… Миона протянула руку вперёд. Над раскрытой ладонью начали загораться крошечные светлячки, сияющие так ярко, что их можно было бы спутать со звёздами в подступающей темноте. Сознание Мионы расширилось, объяло собой весь остров колибри и прибрежные воды на сотни метров вокруг; она выискивала потеряшек, таких же, как этот дельфин. Их было много, непозволительно много. И столько же оказалось на ладони Мионы светлячков — по одному на каждое существо, которое нужно увести из опасной зоны. Девочка чувствовала, что от количества магии её приподняло над землёй. Испуганный происходящим Гарри вцепился ей в руку, словно боясь, что Миона может улететь в небо — как детский воздушный шарик с гелием внутри, которые выпускали аниматоры во время детских праздников. Конечно, Миона бы не улетела. Но такое проявление заботы от ребёнка внезапно оказалось крайне приятным; стоило бы, правда, поговорить с Поттером о том, что вмешиваться в течение чужой магии может быть крайне опасно для здоровья. Ладно Миона, она всегда контролировала Океан своей энергии. А если мальчишка наткнётся на кого-нибудь, кто об этом вообще не думает? Вот так влезет Поттер в чужую волшбу, и всё, здравствуйте: ни рожек, ни ножек от этого Бэмби не останется. А после некоторых ритуалов даже воспоминаний не будет, так-то. Но это всё дела будущего; Миона была уверена, что их с Гарри пути не разойдутся больше. Сейчас же… Она вдохнула силу мира. Та заполнила её грудь, развернулась внутри вместо крови и органов, напитала каждую клетку тела. Волосы у Мионы поднялись, наэлектризованные; её голова словно была грозовой тучей из кудряшек, среди которых мелькали такие же розовые молнии, как в небе. Глаза девочки полыхали голубым — как Океан, когда не готовился к шторму. Она распрямила пальцы и отпустила огоньки. Сила, поддерживающая Миону в воздухе, покинула её тело, и девочка медленно опустилась. Сандалии коснулись травы, молнии прекратили искриться в стоящих дыбом волосах. Гарри проследил за тем, как огоньки, словно кучка заведённых щенков, бросились врассыпную. — Это путеводные огни, —сказала Миона, не дожидаясь вопросов. — Они отведут от берега животных и рыб, которые тут остались. — Как ты можешь заботиться о рыбах, но при этом быть такой равнодушной к людям? Миона пожала плечами и попыталась пригладить волосы. Бесполезно: на её голове стояло шикарное афро, разве что кудряшки были крупнее. Но это не мешало волосам игнорировать все законы притяжения и оставаться на дыбах. — Для меня нет особой разницы, — сказала Миона, прекращая бороться с причёской. — Что люди, что рыбы, что насекомые… в некоторых религиях есть поверье, что после смерти ты можешь стать животным, знаешь? Реинкарнация. Так что все равны. — Я о таком слышал. Тётя Петунья брала нас с Дадли в Лондон по делам, и я там увидел монахов в рыжем. Пока тётя разговаривала с кем-то, я подошёл к одному. Миона улыбнулась и накрыла ладонь Поттера своей рукой. Гарри всё ещё держал девочку за локоть, хотя больше она улетать точно никуда не собиралась. — Значит, ты знаешь об этом. — Очень мало, — смущённо признался мальчишка. — Мне неинтересно было тогда. А что, души реально перерождаются? — Да кто же знает… Миона мало интересовалась загробным миром, несмотря на все свои жизни. Может, какое-то звено её цепи и проявляло к этой теме интерес, но вот так, сходу, девочка ничего припомнить не могла. Значит, никакого большого влияния изучение этой темы не дало. А копаться в собственной памяти дело неблагодарное, да ещё и очень сложное. Без уважительной причины лучше и не начинать. Муторно это; всегда было муторно до зевоты. — Пошли, — сказала Миона, сворачивая к протоптанной тропинке, ведущей вниз. — Ритуал раньше будет, судя по всему. — А?.. а, ладно. Лижущие берег волны медленно набирали мощь. Миона прикинула, что с таким темпом до неплохих баллов всё дойдёт где-то через полчаса или около того; этого времени вполне было достаточно, чтобы увести ребёнка из-под влияния ритуала, так что можно было даже не спешить особо. Аиту дома наверняка заканчивала сборы. Скоро она придёт к берегу, и можно будет начинать: костёр они уже сложили, осталось, по сути, зажечь его и ждать результат. И не давать воде затушить привлекающий огонь, конечно же. Хотя этого, возможно, и не понадобится. Добравшись до песка, Миона опустилась на корточки и потрогала тот рукой. Он был сухим, несмотря начинающийся дождь и влажный душный воздух, пропитанный магией. Значит, защита работала, и ритуал пройдёт как по маслу. Настолько, насколько это было возможно, конечно же. Потому что нет в мире ничего более непостоянного, чем магия ритуалов: каждый раз, совершая одни и те же действия, ты будешь получать разный результат. Нет ничего более точного, чем мысль, что надо готовиться к неожиданностям… даже если ты знаешь всё, что должно произойти, от корки до корки. Боги и духи всегда найдут чем удивить. Когда Миона и Гарри подошли к кромке воды, та отхлынула назад, словно испугавшись, что на неё наступят. Девочка взяла Поттера за руку и потянула вперёд, осторожно ведя Гарри через раскиданные колючие кины и пучки водорослей. Впереди их уже ждали. Белая выскользнула из толщи вставшей воды, будто из-за занавески. В этот раз Создание не было похоже на Миону; да и человека оно тоже не особенно напоминало, если уж совсем откровенно. Бесформенная масса с щупальцами, плавниками, руками — увидь Белую человек в древности, тотчас упал бы на колени и принялся молить о прощении за все свои грехи. Она выглядела, как воплощённый бог. Или дьявол — кому что ближе. Гарри, увидевший белую, поначалу напрягся. Но потом его глаза затянуло молочной плёнкой, и мальчишка расслабился: отпустил руку Мионы, приоткрыл рот, как сомнамбула, и, спотыкаясь, побрёл вперёд. С каждым его шагом к Белой её облик менялся: Создание приобретало антропоморфность, нормальные пропорции, руки и ноги. В итоге получилась женщина, очень молодая на вид, с длинными волосами и фигурой, явно говорившей о недавних родах. Гарри шёл по воздуху. Дно уходило вниз, однако Поттер продолжал двигаться вперёд, словно по ровной дороге — прямо в руки Создания. — Мальчик мой, — прошептала Белая, обнимая подошедшего к ней ребёнка. — Всё хорошо, мой оленёнок… всё будет хорошо… Она посмотрела на Миону, после чего утянула мальчишку в толщу замерших волн за своей спиной. В следующий миг масса воды, лишившаяся всякой поддержки, рухнула прямо на Грейнджер. Благо, та была готова к этому, так что её не снесло этим весом. И даже не намочило: золотой щит вокруг фигуры Мионы в этот раз сработал, как скафандр. Не пропустил ни капли. Ей вообще перед ритуалом лучше было бы не касаться воды, если уж на то пошло. Она вернулась на берег и стряхнула со своего щита остатки океанической пены и поднятой грязи. Дождь усиливался, со стороны воды то и дело набегали сильные порывы ветра. Заметив дальше по пляжу Аиту, Миона пошла в её сторону. Женщина медленно продвигалась вперёд, разбрасывая по своему пути мелкую гальку. Потом эти камушки понадобятся для ритуала, если что-то пойдёт не так; судя по предчувствию Аиту, это «что-то» обязательно случится, как бы ни убеждала себя Миона в обратном. Она не чувствовала этого напряжения, однако сомневаться в Аиту — всё равно что сомневаться в себе. Женщина дольше жила на острове колибри и, пускай она лишилась возможности время от времени возвращаться в родные воды Океана, Аиту чувствовала местность лучше той же Мионы, которая только недавно проросла в современность. Проще говоря, интуиция у Аиту была сильнее, и не верить ей причин не было. К тому же, Миона всегда помнила об осторожности: лучше перестраховаться, чем погибнуть из-за собственной глупости или лени. Всегда это правило работало, что в обычной жизни, что при магических действах. Миона пошла следом за женщиной, не прерывая её и не окликая. В магии ведь как: потеряешь мысль, собьёшь концентрацию — и хорошо, если ритуал просто не сработает, а усилия, затраченные на него, вылетят в трубу. А если рванёт? Поэтому, наверное, ритуальная магия и уходила в прошлое. Да, она была мощнее, чем канонизированные заклинания, которые использовали те же пришлые с волшебными палочками, но при этом и намного опаснее. И сильнее! Однако человек, видимо, был готов довольствоваться и средненьким результатом. Лишь бы не рвануло, да. Аиту дошла до высокого костра, сложенного из всего подряд. Миона видела доски из-под мебели, части прогнивших деревянных заборов, ветви и наколотые поленья, обрывки газет и целые книги. Всё это было обильно полито сверху смолой, которую Аиту варила несколько ночей подряд. В общем, полыхнуть должно было знатно. Зашвырнув последние камни в воду, Аиту повернулась к Мионе и нервно вытерла ладони о юбку. Девочка и сама чувствовала, что руки у неё мокрые от нервов — не хотелось ей зажигать Костёр Нужды, она даже спорить бы не стала. Но ничего другого они всё равно не придумали. И даже гадание на внутренностях, которое провела Аиту накануне, им не смогло помочь. — Начинаем? — спросила женщина. Миона посмотрела на Океан. Волны около берега бушевали нешуточные, никакого напоминания о прежнем спокойствии и ровной глади. Около берега вода была грязной из-за поднятого песка, мелких камней и пучков водорослей, что не смогли удержаться на дне. Силы в этой воде было… — Начинаем, — кивнула Миона, вытирая пальцы об одежду. Аиту встала по другую сторону от Костра и раскинула руки; Миона повторила за ней. Формула призыва была простой, всего пара слов на старом языке. Главное — намерение. Готовность обменять чужую жизнь на силу. И заплатить за это. Огонь вспыхнул, несмотря на сильный дождь. Капли не долетали до деревяшек, со змеиным шипением испаряясь от поднимающегося в небо жара. Стоял день. Не ночь. Миона знала, что это на что-то влияет, но не знала, на что именно; этим занималась Аиту. Работой девочки было найти, куда бы спровадить Гарри, чтобы Поттера не утянуло в ритуальный бред. Небо над Костром прояснилось, словно жар растопил сладкую вату тёмных облаков. Свет попадал ровно на полыхающее кострище, не выходя за его пределы больше, чем на пяток сантиметров. Миона ощутила, как её сознания мягко коснулась сторонняя магия — древняя и осторожная, практически незаметная даже для Грейнджер. Щуп магии увяз в сознании Мионы; спохватившись, девочка отпустила эту силу, позволяя ей дальше искать жертв. Вот неудобно-то вышло бы, если бы она ещё больше замешкалась… — Мда, — крякнула Аиту, вновь вытирая руки. — Ну, теперь только ждать. — Что с твоим предчувствием? Аиту покачала головой, не в силах успокоить Миону. — Орёт во всю глотку, — сказала женщина. — Так что не расслабляемся. Какое-то время они просто стояли рядом с Костром, потом Миона отошла от его опаляющего жара и решила подойти к воде, чтобы умыться. В этот момент из ниоткуда поднялась волна, — огромная, резкая, грязная, — что накрыла место ритуала с головой. Миона даже испугаться не успела, как камушки, что до этого разбрасывала Аиту, взвились в воздух. Вокруг Костра, Мионы и Аиту вспыхнул золотой крупный купол щита — того же самого, на самом деле, которым Грейнджер защищалась от нападок Белой. — Говорю же, что-то не так, — поморщилась Аиту, задирая голову и смотря на воду над собой. — Океан просто так не волнуется. — Потушить хочет, — вздохнула Миона. — Ясное дело. Такой грязи… Вода схлынула. Золотистое сияние померкло, щит пропал. Камушки упали обратно на песок — до следующего раза, пока они не понадобятся. — Занимались мы такой грязью, — не согласилась Аиту, — и даже хуже бывало. Нет, тут что-то другое. Что-то… — Гермиона? Гермиона, детка! Услышав голос Хизер, Миона внутренне похолодела. Как… как?! Её не могло быть на острове колибри! Миона всё сделала, чтобы… Но нет, это действительно была Хизер — в её любимом отпускном платье, со сланцами на ногах. Без шляпки — ту наверняка сдул ветер, если мать Мионы всё-таки решилась её надеть, несмотря на штормовое предупреждение. Женщина сбежала по пологому склону, едва не упала, но всё же удержалась на ногах. Миона следила за её приближением, не зная, что сказать: это было явно не то, чего она ожидала. Вот как знала, что мир и духи подбросят нечто… нечто неординарное! — Что вы тут делаете в такую погоду?! — запричитала Хизер, подбегая к Мионе и Аиту. — Шторм! Опасно же! Предупреждали даже по радио, что приближается циклон, а вы тут гуляе!.. Она пересекла невидимую границу и осеклась на полуслове. Глаза у Хизер остекленели, тело напряглось и замерло, словно попало во временную ловушку. Только волосы и подол платья продолжали развеваться от особо резких порывов ветра. Миона прикусила губу и посмотрела на Аиту, но женщина тоже не представляла, что им с этим делать. За спиной Хизер виднелись дети и несколько взрослых, которых также приманил зов Нужды. И они тоже замерли — ритуал обнаружил новую жертву, которая, к тому же, начала сопротивляться его магии… — У неё высокая магическая резистентность, — одними губами произнесла Миона. — Чегой?.. — Она сопротивляется магии, как дракон! — в сердцах рявкнула Миона, подбегая к Хизер. — Костёр сейчас её выберет как свою жертву! Аиту заметно посерела от нервов. Бросив быстрый взгляд на Хизер, она подхватила с песка ритуальный нож и, подобрав юбки, побежала в сторону детей — нужно было выбрать другую жертву, пока Призыв не остановил свой выбор. Хизер была матерью Мионы и сестрой Аиту в этом мире. И пускай у миссис Грейнджер и безфамильной колдуньи с острова колибри разница в возрасте была больше четырёхсот лет, они всё равно оставались сёстрами по крови, с одним отцом-колдуном. Который, насколько Миона знала, до сих пор был жив и вполне здравствовал… — Мама, — она подошла к женщине и взяла ту за руки, до боли сдавливая чужие пальцы в надежде, что неприятные ощущения прояснят сознание Хизер. — Мама, ты меня слышишь? — А… а-а-а… Хизер сделала глубокий вдох и встала ровнее. Взгляд её всё ещё был устремлён на Костёр, будто приклеенный. Глаза ничего не выражали, но почему-то Миона подумала, что Хизер её слышит. Так что она просто продолжила звать свою мать в этом воплощении, надеясь на лучшее. Аиту, пыхтя, прохромала мимо них. Миона говорила с Хизер, а потому не обратила внимание на то, какого ребёнка женщина приволокла; когда же девочка на секунду оглянулась, то издала испуганно-яростный вопль: Аиту приставила ритуальный нож к горлу Эдит. К горлу девочки, отмеченной поцелуем Мауи! — Не её! — крикнула Миона. Однако было поздно. Аиту уже сделала надрез, и кровь хлынула во все стороны. Миона откинула руки матери и бросилась к невидяще смотрящей вперёд Эдит. — Другого! Другого ребёнка! — рявкнула Миона на Аиту; та, к счастью, не стала ни спорить, ни что-либо спрашивать, а молча побежала за другой жертвой. — Нет, нет-нет-нет, ребёнок, ну не ты же… Миона попыталась было зажать рану, однако и без магического чутья было ясно, что та смертельна. Будь эта рана нанесена не во время ритуала, Миона бы без проблем срастила бы ткани. Не осталось бы даже шрама!.. Костёр Нужды жрал энергию, как не в себя. Огонь злился из-за того, что никак не мог понять, кого же забрать в качестве жертвы. Пламя, как живое, танцевало и извивалось; оно казалось чёрно-багровым в лучах дневного света и ненастоящим из-за тёмных облаков на небе. Океан снова накрыл вспыхнувший золотой щит толщей воды. Миона только понадеялась, что детей, пришедших по Зову, не смоет… — Девочка моя, — печально пробормотала Миона, окровавленной рукой проводя по волосам Эдит. — Как же неудачно… …или удачно? Рана была глубокой, однако Эдит всё ещё оставалась жива. Миона понимала, что не сможет спасти её нынешнюю жизнь, — не из-за чёртового Костра, — но она вполне могла бы… могла бы… Больше не думая, она приманила в руки ритуальный нож, который Аиту бросила на песок, и вонзила лезвие в грудь Эдит. Прошлая практика помогла, и до сердца Миона добралась в считанные секунды. Но её интересовало не сердце. Вода отхлынула. Запустив руку внутрь детского тела, Миона слепо шарила во влажности и теплоте, пока её пальцы не сомкнулись на чём-то твёрдом и маленьком, как горошина. Она схватила это что-то и вытащила из тела Эдит. Сияние души ребёнка не перебивала даже налипшая кровь. Сзади Аиту принесла наконец жертву. Костёр взвился и потух; призванные люди, что так до него не добрались, рухнули на песок. — Тебя действительно расцеловал Мауи, — прошептала Миона, сжимая жемчуг души в кулаке. — В обе щёки. Шторм… закончился.