Таблетки с привкусом крови

Запыхавшаяся Ци-Ци, наговорившаяся с подругами, подбежала к Бай Чжу, который моргнул и потряс головой, выходя из забвения и повернулся к девочке, расплываясь в улыбке, и протянула большой ярко-жёлтый небесный фонарик. –Запустим? Мужчина нервно сглотнул, но всё же кивнул, не произнеся ни слова, снова облакачиваясь на перила. Довольная Ци-Ци зажгла фонарик и, подняв руки, выпустила его в небо. Вслед за ним ввысь устремились ещё тысячи фонарей, выпущенные бесчисленными жителями Ли Юэ и приехавшими из других регионов полюбоваться праздничной атмосферой. Ци-Ци хлопала и завороженно глядела на начинающийся фейерверк, а Бай Чжу еле-еле натянул на лицо улыбку и стоял рядом, изредка жмуря глаза и понимая, что сейчас просто необходимо пойти домой и выпить таблетки, иначе его скосит ещё сильнее, но он не мог огорчить Ци-Ци, которая ещё ни разу в жизни не смогла нормально отметить праздник Морских Фонарей. Заметив, что что-то не так, девочка посмотрела на наставника. –Тебя... Что-то тревожит? Тот покачал головой и хрипло выдавив "нет", отвернулся в сторону и откашлялся. Его зрачки забегали в панике, что вот-вот испортит Ци-Ци настроение своей болезнью, которую он так тщательно пытался скрыть. –Ты... Заболел? Ци-Ци с волнением дотронулась до руки Бай Чжу. –Да, я... Да, я заболел. Ничего серьёзного, просто простуда. Наконец окончательно придя в себя произнёс Бай Чжу, натягивая на лицо ласковую улыбку, под которой скрывалась неимоверная боль, которую мужчина настолько тщетно пытался скрыть, что она вылезла наружу. Ни в коем случае, он не хотел врать Ци-Ци, просто не хотел её расстраивать и хранил в душе маленький огонёк надежды на выздоровление, который с каждым днём потухал всё больше и больше. –Может быть... Пойдём домой? Девочка, естественно, очень сильно расстроилась, но не подавала виду, ведь для неё было важнее здоровье наставника, а не праздник, на который она уже не обращала внимания - яркие фейерверки и шум толпы потонули в волнении за Бай Чжу. Мужчина вздохнул: –Да, надо бы пойти домой. Извини, Ци-Ци. В следующий раз мы с тобой обязательно повеселимся. Бай Чжу взял девочку за руку, тяжко вздыхая. –Обещаешь? С полными надежды глазами спросила Ци-Ци. –Обещаю. Слова Бай Чжу звучали убедительно, как-будто мужчина был на все сто уверен в том, что своё обещание он сдержит, хотя в глубине души его терзали сомнения. Он отвернулся и зажмурился, по щекам покатились слезы, которые мужчина тут же стёр второй рукой. Действительно ли следующий праздник Морских Фонарей они встретят вместе? Пока остаётся только думать и надеяться. Ци-Ци вместе с наставником вернулась в хижину "Бубу" и с грустным лицом отправилась кормить уже заскучавшего зяблика, в то время как Бай Чжу еле передвигая ноги ушёл в свою комнату, где заперся. –Как думаешь... С ним... Всё будет хорошо? Спросила девочка у маленькой птички, которая, естественно, не могла ей ответить, но привычка общаться с животными у Ци-Ци зародилась ещё тогда, когда она впервые увидела, как Бай Чжу разговаривал с Чан Шэн, которая так внимательно слушала его, будто понимала человеческую речь, что было, чисто теоретически, невозможным. –Я волнуюсь... Покормив зяблика, Ци-Ци закрыла глаза и прислушалась. До её ушей долетели только звуки до сих пор пылающих на улице фейерверков. На глазах девочки заблестели слезы - ей было грустно, грустно, что вот уже какой по счету праздник Морских Фонарей заканчивается посиделками в хижине, но больше ей было страшно, страшно за приёмного отца, который был для неё самым родным и близким человеком в Тейвате, единственным, кто её понимал и заботился, единственным, кого она могла назвать своей семьёй. Ци-Ци едва слышно прошептала: –Святые Архонты... Пожалуйста... Пусть всё будет хорошо... Девочка вытерла слезы и, стянув с голове шапочку, отправилась в свою комнату, где медленно распустила волосы и рухнула в кровать, отрешенно глядя на резные узоры на потолке и переваривая всё случившееся за этот день - утренние слова Яо-Яо, бесконечную работу, отдых, разговор с подругами, запуск фонариков и внезапную болезнь наставника. Пролежав так добрых пол часа, Ци-Ци глянула на часы и, увидев, что уже двенадцать ночи, закрыла глаза и провалилась в глубокий сон без сновидений, мечтая проснуться только тогда, когда всё наконец наладиться.